Глава 3

С середины осени, а если быть до конца точной, то с двенадцатого октября я начала встречаться с Бертрамом Обри. Нельзя сказать, что он мне сильно нравился, а его дурацкое имя вообще выводило меня из себя, поэтому я звала его просто Берти, а он не возражал. Покладистый он какой-то. И наверняка бревно в постели. Не то, что Поттер... Хотя как я могу судить, если ни того, ни другого, ни разу не пробовала? Впрочем, секс с Обри был всего лишь вопросом времени.
Познакомились мы с ним банальнейшим образом – я сидела в библиотеке и корпела над громоздким домашним заданием для Макгонагалл, а он скромненько так ко мне подошел и поинтересовался, нет ли у меня запасного пера. Я великодушно отдала ему свое, поскольку работу уже к тому времени закончила. Перо он взял, но уходить не торопился. Мялся, краснел точно трусы Поттера, запинался, но свои истиные намерения все же прояснил. В итоге мы договорились встретиться в Хогсмиде через неделю, поход в который, несмотря на ужесточенные защитные меры, связанные с разгоравшейся войной, обещал состояться. И состоялся. Мы посидели в "Трех метлах", поскольку кафе мадам Паддифут я решительно избегала, опасаясь наткнуться там на Поттера с Блэк. Берти восторженно слушал меня, поддакивал каждому моему слову и нагло пялился на вырез кофточки, которую я сегодня надела впервые в жизни. Полюбоваться там и вправду было на что. Сам Обри не вызывал у меня ни малейшего трепета, но его неожиданное внимание мне льстило, я ведь не привыкла, чтобы мною восхищался кто-то кроме Поттера, который, судя по всему, окончательно про меня забыл. Обидно.

Наш с Северусом реферат по Амортенции имел оглушительный успех у Слизнорта. Как Сев и предполагал, я пылко рассуждала перед обалдевшим классом о любви и о том, что не купишь ее нигде, не сваришь и вообще никаким иным образом не заполучишь. Закончила я свою пламенную тираду словами о том, что не верю в настоящую любовь, чем вызвала бурю оваций и схлопотала от Блэка обещание напиться собственной же Амортенции и познать, наконец, счастье любви. Боюсь даже представить, что Блэк имел ввиду.

В общем, жизнь потихоньку стала налаживаться. Джеймс и Нарцисса больше не попадались мне за неподобающими занятиями, так что я расслабилась и позволила себе, наконец, наслаждаться жизнью. Сев пытался пригласить меня в Хогсмид, на что я ответила решительным отказом – в конце концов, я теперь девушка несвободная. Твердо решив затащить-таки собственного парня в постель, я решила тайком от вездесущих подруг посоветоваться с Мэри – та была самой понимающей и менее болтливой, да и плохого не посоветует. Наслушавшись всяких ужасов о том, как в первый раз бывает больно, и сколько крови я при этом могу потерять, я лишь покачала головой. Совсем забыла, что Мэри обожает драматизировать и преувеличивать масштаб катастрофы. Женскую анатомию я знала неплохо, благо книг и журналов у Петуньи было предостаточно, которыми она любезно со мной поделилась, не переставая при этом нагло улыбаться, словно вручая мне в вечное пользование кассеты с порнографией. Покончив с душераздирающими историями о предохранении и прочих "как", мы перешли к другому вопросу – "где". Это оказалось сложнее. Мэри нехотя призналась, что в основном встречается со своими любовниками в ванной старост. О Мерлин, снова эта ванная! Она мне скоро в кошмарах сниться начнет! Выяснилось, что это традиционное место свиданий всех счастливых влюбленных парочек, ведущих активную половую жизнь. Я вздохнула. Неужели больше ничего подходящего нет? Был бы Обри хотя бы с моего факультета, можно было бы арендовать на время его спальню. Моя бы отпала сразу, поскольку на девчачьих комнатах стояло усиленное охранное заклинание от мальчишек, установленное еще самими Основателями.
До конца октября я усиленно ломала голову, перебирая всевозможные места, где можно было бы, не рискуя при этом быть обнаруженными, спокойно лишиться девственности. Временами мелькали дикие мысли спросить у Поттера или Блэка о таких тайниках, но я тут же их отбрасывала куда подальше. Этих хлебом не корми, дай только повод поржать. Вообразив себе их физиономии, когда они застукают нас с Берти в позе кентавра, мне становилось стыдно.

В тот вечер все было как обычно, ничто не предвещало бури. Я снова сидела в библиотеке, на этот раз строча сочинение по защите от Темных искусств. Времени катастрофически не хватало, на вечер была еще запланирована небольшая диверсия над парнями. Я хмыкнула и отложила перо. Не становлюсь ли я какой-то последовательницей Мародеров? Дело было вот в чем: накануне Блэк расстался со своей Медоуз (Маккиннон звала ее Медузой Горгоной) и снова стал подкатывать к Марлин. Та вроде бы и не против, да вот только наутро Блэк снова вовсю обжимался с Горгоной. До этого момента мне было сложно вообразить разгневанную фурию в аду, но после того, как Марлин обнаружила горькую правду о своем, как она считала, парне, фурия стала реальностью. Марлин рвала и метала, и тогда в прелестную головку Лили Эванс пришла блестящая идея. Почему бы не отомстить этому изменнику? А для профилактики и Поттеру с Люпином штырехвоста* подложить. Чтоб в следующий раз неповадно было. Подруги во все глаза таращились на скромную тихоню Эванс, уже злорадно потиравшую ручонки в предвкушении. А затем все взяли и дружно согласились. План был составлен в тот же вечер. Оставалось только дождаться подходящего момента, который сегодня и предоставился.

От размышлений меня оторвал глупо улыбающийся Обри, протягивающий мне шоколадную лягушку. Я умилилась. Какой он все-таки заботливый!
– Привет, моя малышка, – столь нежные слова никак не вязались с его густым басом. Да, до Поттера, бархатный баритон, которого заставлял меня чуть ли не биться в конвульсиях, ему как до Китая раком.
– Привет, мой пупсик, – сладко пропела я, чмокая Обри в аккуратненький носик. – Скучал по мне?
– Начал скучать с тех пор, как потерял тебя из виду за обедом, – доверительно сообщил он. – А ты?
– Безумно, мой бегемотик. Единственное, чего мне не хватает для полного счастья, это видеть тебя ежесекундно, – пробормотала я. Бедняжка Обри, он даже не подозревает, что моя интонация была скорее издевательской, чем какой-либо еще.
Бегемотик подвоха не заметил. Он продолжал мне сахарно улыбаться, так что меня едва не стошнило прямо на него.
– Кстати, – бодро начала я, – я тут подумала, хотя может быть, я тороплюсь, но мне кажется, что пора разнообразить наши отношения. Ты так не считаешь?
Обри что-то нечленораздельно промычал.
– Полагаю, что ты согласен со мной. Так вот тебе задание – найди подходящее место, где мы могли бы остаться одни. Понимаешь о чем я?
– Мы и сейчас одни, – простодушно заверил меня он.
Я закатила глаза.
– Ты предлагаешь заняться любовью прямо здесь, на этом столе?
Я чуть не расхохоталась, наблюдая за метаморфозой лица своего парня. Оно стремительно покраснело, затем побледнело и в итоге сделалось зеленоватым.
– Лю-любовью? – выдохнул, наконец, он.
Ну вот, прилетели. Сейчас он мне заявит, что секс у нас будет только после свадьбы. Но внезапно его лицо просветлело.
– А-а-а! – радостно заорал он. – Ох, Лили, это так неожиданно, но... насчет места не беспокойся, я подумаю!
Ну прямо красна девица, что сидит в четырех стенах и ломается как пряник.
– Только ты же понимаешь, что все это останется строго между нами, да, бегемотик? – в упор посмотрела я на него.
Тот довольно закивал, а затем, чмокнув меня на прощание в щечку, стремглав улетел прочь. Думать над местом.

"Добро пожаловать в наш кружок девственников-семикурсников, Берти", – подумала я, собирая тетради. Глядите-ка, нас все больше и больше!

В гостиной меня поджидал облом – наша диверсия откладывалась на неопределенный срок. Медуза Горгона дала Блэку отставку, и добрая душенька Марлин помчалась утешать горе-любовника. Я лишь пожала плечами. Подумаешь, столько времени и фантазии мантикоре под хвост!

На поиски нужной комнаты у Берти ушла не одна неделя. Признаться, я и сама голову ломала, но ничего кроме дурацкой ванной старост в нее не приходило. В середине ноября повалил снег, по случаю чего Поттер и Ко устроили во дворе снежную битву. Мерлин великий, когда же они повзрослеют! Но занудствовала я недолго и вскоре уже вовсю лепила снежки вместе с ними и доброй половиной Хогвартса. Поттер обнаглел до такой степени, что вывалил мне за шиворот целый ворох снега, на что я обложила его всеми нехорошими словами мира, а он в отместку повалил меня в снег и принялся в него закапывать. На помощь мне уже спешила бригада девчонок, но Марлин отвлеклась на Блэка, Алису утащил в сторону Долгопупс, а Мэри затеяла какую-то перебранку с Люпином. В итоге спасать меня оказалось некому. Ну не пойдет же Эммелина одна на Поттера! А я и не возражала. Я смеялась как ненормальная, колотила его кулаками по спине и отчаянно сопротивлялась. В итоге мы оба повалились на снег усталые, но довольные. Счастливая улыбка потом несколько дней не сползала с моего лица, да и Поттер ходил довольный как слон.

Пора бы напомнить Берти о нашем разговоре! Столько времени потрачено впустую. Если до тридцатого января я не пересплю с парнем, мое самомнение опустится ниже плинтуса. Правда, когда я воображала себя наедине с Обри, становилось до ужаса противно. Может быть, это изменится, когда мы реально останемся наедине? Временами я принималась сравнивать его с Поттером и, в конце концов, пришла к неутешительному выводу, что мой парень по сравнению с Прекрасным Принцем куклы Барби просто хронический неудачник. Да он даже передний конец метлы от заднего отличить, наверное, не сможет! Не то, что Поттер... Этот в воздухе словно родился. Во время матчей по квиддичу я смотрела только на нашего ловца. Поттер такое вытворял на метле, что страшно становилось думать о том, что же он вытворяет в постели Нарциссы... Ох, как я ей завидовала, Мерлин меня побери!
Так, все, хватит грезить о Прекрасном Принце. У тебя есть свой... Карлик-Нос, так что успокойся. Поднимай-ка лучше задницу, и отправляйся к нему с требованием отчета.
Берти я нашла все в той же библиотеке. Тот сосредоточенно читал книгу, и время от времени хмурился. После обычного обмена любезностями я тут же припечатала:
– Нашел что-нибудь?
– Э-э-э... – с тоской выдавил из себя тот, и я махнула рукой. Если бы хотел меня, давно бы уже в чулан с вениками затащил!
– Что, вообще никаких идей? – деланно грустно поинтересовалась я.
– Ну есть одна мысль... Ты слышала легенду о Тайной комнате?
Я расхохоталась в голос. Да, бегемотик Берти, оказывается, искатель острых ощущений!
– Ну, слышала, – отсмеявшись, призналась в страшной тайне я. – А что?
– Вот бы ее отыскать...
Так, пора с этим спектаклем заканчивать. Надоело.
– Вот что, милый. Ты мне надоел хуже пареной редьки. С тобой невыносимо скучно, ты даже секса со мной не хочешь! А может быть, хочешь, но не со мной? – угрожающе прищурилась я, чувствуя себя невообразимой идиоткой.
– Н-нет, Лили, что ты, очень хочу, – испуганно забормотал он. Придурок.
– Тогда чего мы ждем?
Лучше бы не спрашивала, честное слово. Потому что Берти отбросил книгу и впился в меня страстным поцелуем. Я ответила на него, запустив пальцы в его растрепанные волосы (Поттеру подражает, как же!). Губы Обри переползли на мою шею, я запрокинула голову и прошептала:
– Джеймс...
Он мгновенно отстранился и уставился на меня как на врага народа.
– Что ты сказала? – недоуменно спросил он.
Я с ужасом осознала, что только что назвала своего парня с дурацкими именем Бертрам вполне красивым именем Джеймс. Самое лучшее сейчас – притвориться дурочкой.
– Когда? – я невинно захлопала ресницами.
– Только что. Ты назвала меня Джеймсом. Интересно, чье имя будет в следующий раз? Снегга? Дамблдора? Или Сама-Знаешь-Кого?
Надо же, какие мы обидчивые.
– Знаешь что, Бертрам? – сухо сказала я, делая акцент на его имени. – Со своими нелепыми подозрениями можешь катиться в Тайную комнату. Слизерин тебе в помощники в ее отыскании.
Нет, это определенно совершенно не то. Бертрам Обри тоже оказался не моим Прекрасным Принцем. Я подхватила сумку и, гордо задрав нос, удалилась. Видит Мерлин, я не хотела причинять ему боль!

***

В гостиной царила необычайная тишина, сравнимая разве что с гробовой.
– Я что-то пропустила? – обескураженно прошептала я, усаживаясь рядом с Мэри. Та покачала головой.
– Ничего серьезного. Просто нас попросили не шуметь.
– Кто?
– Сириус, – отозвалась Марлин. – Там что-то с Джеймсом случилось, они ему ящик огненного виски притащили.
– Ого, – вырвалось у меня. – Будем считать, что причина у них действительно уважительная, иначе на этот раз наказания им не миновать...
Подруги заинтересованно посмотрели на меня, но ничего не сказали. Спустя полчаса мы с Эммелиной отправились спать, а Марлин, Алиса и Мэри упорхнули на очередные свидания. Интересно, кому сегодня достанется ванная старост?

Вэнс отрубилась сразу, а я еще долго лежала, пялясь в потолок. Сон категорически не шел ко мне. Что же там такое с Поттером приключилось? Внезапно я поняла, чего хочу. Мне нужно поговорить с ним и удовлетворить свое любопытство, иначе я до утра не усну. Какое к черту любопытство, Лили?! У твоего любимого человека что-то страшное случилось, а тебе всего лишь любопытно? Быстренько переодевшись, я засветила огонек на кончике волшебной палочки и спешным шагом отправилась в спальню Мародеров. У двери я помедлила, прислушавшись. В спальне стояла тишина. Тогда я глубоко вдохнула и постучала в дверь. Ответа не последовало. Тоже на свидание свалил что ли? Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Лунный свет просачивался сквозь льняные бордовые шторы. На кровати Поттера кто-то лежал. Ну да, действительно, кто бы это мог быть?
– Джеймс?
Он повернул голову и уставился на меня словно на венгерскую хвосторогу. Помедлив, я шагнула в комнату.
– Можно мне к тебе?
– Заходи, Лили.
Голос его звучал хрипло, словно у него была хроническая ангина. Он снял очки и протер глаза кулаками. Я прошмыгнула к нему, погасила огонек и села рядом с ним. Девчонки не преувеличили. На полу рядом с его кроватью стоял ящик с алкоголем. Насколько я могла судить, он был нетронут.
– Как ты? – не придумала ничего лучше я.
– Паршиво. Но скоро пройдет.
– Расскажешь, что у тебя случилось? Вся гостиная сидела точно на похоронах.
– Лили, сегодня в Годриковой впадине действительно были похороны.
Я похолодела. Чьи?
– Вчера мои родители умерли от драконьей оспы. Мне же сообщили об этом только сейчас. И из школы не отпустили.
– Джеймс, я... Я не знала, прости... – прошептала я.
– Ничего, не огорчайся. Со мной уже почти все в порядке. В конце концов, они были не так уж молоды. Рано или поздно это должно было случиться.
Я с трудом сглотнула. Не пытайся обмануть меня, Поттер. Я ведь прекрасно вижу, что за горькой циничной маской скрывается дикая боль.
– Почему ребята ушли? Почему они тебя одного оставили?
– Я так захотел. Да и не отменять же им кучу свиданий?
– И... Петтигрю тоже на свидании?
– Ну да. С Бертой Джоркинс. Тебя это удивляет?
Я вздохнула. Минус двое из кружка.
– Честно говоря, безумно. Но я не хочу об этом говорить.
– Понимаю.
Мы замолчали, думая каждый о своем. Я засмотрелась на него. Лицо Джеймса напоминало бесстрастную маску. Меня вообще удивило, как он со своим бешеным темпераментом еще не разнес Гриффиндорскую башню по камушкам.
– Не возражаешь? – я прилегла рядом с ним.
– Нет.

Джеймс накрыл меня одеялом и обнял за талию. Сердце у меня колотилось уже где-то в горле. Я решилась повернуться к нему лицом. Глаза его были закрыты, так что я свободно могла любоваться им и дальше. Неосознанно протянула руку и мягко дотронулась до его ресниц. Веки Джеймса затрепетали. По моим пальцам, словно электрический ток пропустили. Я спешно отдернула руку.
– Нет, нет... Не уходи, – зашептал он, касаясь губами моих волос.
Я и не собиралась уходить! Нет, ни за что!
– Не уйду, – пообещала я, приблизив лицо к его лицу. Ни одно из прикосновений Бенджи Фенвика и Бертрама Обри не вызывало во мне таких ощущений, как просто опасная близость тела Джеймса Поттера. Если я не уйду, я могу страшно об этом пожалеть. Но если уйду, то пожалею еще больше. Выбрав из двух зол меньшее, я окончательно решила остаться.
А потом мы оба просто сошли с ума.

____________________________________
*Штырехвост — волшебное существо, напоминающее свинью и обитающее в Нордфолке, охота на которого является элитным времяпрепровождением.