Блэк сдержал своё обещание – следующим же вечером он снова пришёл за теплицы. Пёс радостно его встретил.
- Извини, Бродяга, сегодня я долго здесь быть не смогу, – улыбнулся Альтаир, садясь перед ним на корточки и протягивая специально прихваченное с ужина куриное рагу. – Но навещать тебя буду каждый день, будь уверен. Мои друзья тоже, когда только смогут. И знаешь что? Тебе надо помыться.
Зарывшийся по уши в миску с едой пёс глухо фыркнул.
- Мыться, понимаешь? Интересно, у твоих прежних хозяев тебя мыли? Не знаю, но здесь мы этим обязательно займёмся. Мало того, что ты весь грязный и нечёсаный, так ещё и ходячий блошиный питомник!
Бродяга поднял глаза, облизываясь.
- Да, и не смотри на меня так! Второй раз к мадам Помфри мне по этому поводу обращаться неохота. И вот ещё, выпей, – Альтаир достал из кармана пару пузырьков и, вылив их содержимое во вторую миску, поставил её перед принюхавшимся псом. – Пей, пей. Тебе полезно будет, это восстанавливающее силы средство. Ну, пей же!
Бродяга осторожно коснулся языком малиновой жидкости, помедлил пару секунд и быстро вылакал её целиком.
- Вот молодец! А теперь пока, мне уходить надо.
Альтаир поднялся на ноги, сделал несколько шагов и обернулся. Пёс сидел и с грустным видом смотрел ему вслед. Блэк закусил губу.
- Тебе здесь скучно сидеть, да?
Бродяга уныло положил голову на лапу, по-прежнему не сводя с него взгляда.
- Ну… – слизеринец взглянул на часы. – Ладно, какое-то время я могу побыть здесь, – решился он, снова опускаясь на траву рядом с псом, весело завилявшим хвостом и потянувшимся к двуногому другу.
- Иди ко мне. Вот так… Надо будет тебе какие-нибудь игрушки раздобыть, чтобы не так скучно было. А ещё тебя нужно вымыть, расчесать, провести груминг и… дай-ка лапу… нет, когти стричь пока не надо. Видно, ты последнее время немало бегал по дорогам.
Какое-то время они просто молчали – Альтаир полусидел-полулежал, опираясь спиной на куст и вытянув ноги, Бродяга лежал рядом на боку, пристроив голову и левую переднюю лапу на коленях Блэка.
- Знаешь, иногда я завидую вам, – нарушил тишину Стервятник. – У вас всё просто: дождался девушки в охоте, подошёл, других кавалеров разогнал, покрасовался перед ней – и готово. И никаких соображений по поводу того, породистая она или дворняжка. – Он тяжело вздохнул. Пёс с любопытством покосился на него и приподнял одно ухо.
- Вот у тебя, наверное, не одна девушка была, – Альтаир погладил его по голове. – Поди, уже и отцом стал не раз. А у меня и с одной-то проблема – подойти к ней безопасно и то не могу. И с Гриффиндора она к тому же, и магглорождённая. Так что я и посоветоваться-то ни с кем не могу. Поговорю хоть с тобой, всё легче будет.
Бродяга завозился, устраиваясь поудобнее – придвинулся поближе, повернул голову в сторону Альтаира и свесил передние лапы по бокам от его коленей. Блэк снова потрепал его за ушами.
- Молодец, Бродяга. Я смотрю, ты готов слушать? Да, вижу, ты умеешь чувствовать настроение людей. В общем, нравится мне одна девушка с Гриффиндора. Её зовут Гермиона Грейнджер. Но она магглорождённая, так что мне никто не позволит заводить с ней нормальные отношения. А простого флирта мне не хочется. И что бы ты мне посоветовал? – шутливо поинтересовался у пса слизеринец. Тот издал неопределённый звук – полускуление, полуворчание.
- И к тому же она дружит с двумя – Поттером и Уизли.
Пёс вздрогнул.
- Что с тобой? Опять, что ли, фамилии знакомые? Постой, уж не от Уизли ли ты сбежал? А что, вполне может быть – денег у этих нищебродов нет, содержать такого красавца, как ты, они не могут себе позволить, а лично Уизелу я бы и его крысу не доверил.
Бродяга внимательно посмотрел в серые глаза Блэка.
- Эх, приятель… – вздохнул Альтаир, ласково почёсывая его за ушами и под подбородком. – Ну, если от них, то в моём счёте к Уизелу прибавился ещё один пункт. Знаешь, я его ненавижу. Он полный идиот. Он ничего не может сам сделать, таскается хвостом за Поттером, вечно суёт нос куда не просят, к нему невозможно повернуться спиной. Поганая тварь. Ненавижу.
Пёс издал успокаивающее ворчанье и ткнулся носом под ладонь Блэка, который расценил этот жест как просьбу погладить ещё.
- А самое плохое то, что они оба ещё и с Грейнджер дружат, и из-за этого я в любом случае не мог бы с ней сойтись. Представляешь, какой расклад?
Бродяга издал сочувствующее скуление.
- Ты лучший собеседник, чем многие из наших. В общем, я теперь понятия не имею, что мне делать. Я не могу предложить ей встречаться, я не могу от неё отказаться… Застрял я, Бродяга. Ни туда, ни сюда. И никак не могу придумать, что же мне делать.
Альтаир снова замолчал, глядя в небо. Через пару минут он прикрыл глаза, продолжая гладить пса. Они просидели так в молчании какое-то время, пока солнце не скрылось за стенами, окружавшими замок. Блэк вздохнул и осторожно поднялся, Бродяга сразу же слез с его ног и тоже встал, потянувшись и завиляв хвостом.
- Ну всё, сейчас мне действительно пора. Так, еда у тебя есть, вода есть, всё есть. Пока, Бродяга, я пошёл. Вернусь завтра, примерно в то же время, не скучай! И не высовывайся, сиди здесь – здесь безопасно.

* * *

Альтаир сказал чистую правду – он действительно не знал, что ему делать. Единственный доступный на данный момент вариант – переключиться на другую девушку – выглядел абсолютно непривлекательным. Конечно, даже на том же Гриффиндоре была по крайней мере одна покрасивей Грейнджер и при том явно к нему, Альтаиру, расположенная – Парвати Патил. Но беда заключалась в том, что при одной мысли о Грейнджер ни на какую другую девушку и смотреть не хотелось.
Прошла неделя, прежде чем Альтаир решился. Ситуация становилась невыносимой, надо было что-то предпринимать. Блэк решил в лучших традициях своего факультета как следует всё обдумать и, найдя слабое место в обороне стоящей перед ним проблемы, ударить по нему всеми силами. Ночью, дождавшись, пока все заснут, он достал лист пергамента, перо с чернильницей и запалил слабый Люмос на кончике волшебной палочки – так, чтобы за балдахином было незаметно. Альтаир начал сосредоточенно раздумывать, временами шёпотом озвучивая свои мысли и чертя одному ему понятные линии на листке.
Ключевой пункт выглядел так: Грейнджер – магглорождённая. Если бы удалось его обойти, то остальные узлы сопротивления были бы так или иначе смяты. Теперь надо было разобрать этот пункт на подпункты. В чём заключается главная проблема её магглорождённости? Ответ долго искать не пришлось. Конечно же, это не плохое знакомство с традициями и правилами магического мира. Это не риск рождения сквиба в теоретической семье – он здесь не выше обычного. Это не несовместимый менталитет.
Вся суть дела заключалась в том, что одно из главнейших преимуществ чистокровных волшебников – Родовая Магия – могла существовать и передаваться по наследству только в волшебной крови. Маггловской она не терпела. Альтаир помнил это с тех самых пор, как вообще узнал от отца о силе Рода – этого дара не может быть у магглорождённых. Его не может быть у полукровок. Родовая Магия, дающая возможность после наступлении семнадцатилетия при необходимости колдовать без палочки и делающая заклятия точнее и сильнее, чем у обычного мага, передавалась только старшему ребёнку в семье, при этом предпочитая мужской пол – если первенцем оказывалась девушка, то она получала в первую очередь усиление своих целительных и защитных чар, а не всех и прежде всего наступательно-боевых, как это происходило с юношами. Хотя другие способности, даруемые Родовой Магией, такие, к примеру, как всплески интуиции, проявляющиеся в критической обстановке, и некоторые подобные этому особенности, направленные на безоговорочную защиту ценнейших представителей семьи с точки зрения её благополучного выживания и усиления, первенец получал в любом случае. К тому же встречались и некоторые индивидуально-родовые особенности. Альтаиру было точно известно, что, к примеру, Дамблдоры издревле были мастерами обращения с артефактами, Лестрейнджи отлично разбирались в наложении и снятии проклятий, Малфои имели сильную склонность к ментальной магии, ну а Блэки не имели себе равных в Тёмной магии – неспроста о них такая слава шла, а Волдеморт в своё время из кожи вон лез, лишь бы склонить их на свою сторону. В общем, мощь Родовой Магии в любом случае была огромна, но – сама эта магия передавалась исключительно по наследству в чистокровном семействе, к тому же по принципу майората. Ещё её могла получить волшебница, становящаяся женой наследника или Главы Рода, но она опять же должна быть чистокровной. Никаких магглов среди родителей. Именно поэтому в чистокровных семьях старались по возможности не допускать никаких браков с магглокровками и, естественно, для дальнего предупреждения неприятных ситуаций даже и просто их статуса не то что как невесты или жениха, но даже и просто «моего парня» или «моей девушки».
В этом была вся проблема. Если бы гипотетические его с Гермионой дети могли унаследовать Родовую Магию Блэков, не имевшую себе равных по мощи – ведь сила, даруемая Родовой Магией, усиливалась с каждым поколением, а Род Блэков не зря именовался Благороднейшим и Древнейшим! – то ни папа, ни мама не стали бы препятствовать его сердечной привязанности. Но они, да и он сам тоже, никогда не допустят утери такого наследия. Альтаир в задумчивости прикусил перо. Что-то всё же крутилось в его мозгу, что-то, мешающее с мучительным вздохом навсегда вырвать каштановолосую гриффиндорку из своего сердца. Гермиона – маггла… нет. Она магглорождённая. Это не одно и то же – она волшебница, пусть и ниже чистокровных по потенциальным возможностям, но волшебница. Она сама не в состоянии получить Родовую Магию в любом случае, но точно ли будут лишены этой возможности её дети? Альтаир зажмурился, изо всех сил пытаясь максимально точно восстановить в памяти когда-то прочитанные строки древнего трактата из домашней библиотеки. Чистокровный и чистокровная – никаких проблем. Чистокровный и маггла – без шансов, там это предельно ясно подчёркивалось. Но вот почему-то там не описывались, по крайней мере прямо, варианты чистокровный – полукровка или чистокровный – магглорождённая. То ли таких случаев тогда не наблюдалось, то ли автор по какой-то причине решил об этом умолчать. А именно ответ на последний вариант был сейчас так нужен Блэку.
Если вдуматься… Альтаир открыл глаза и сделал на пергаменте несколько штрихов. Если вдуматься, то дети от таких браков будут чистокровными в первом поколении – оба родителя волшебники. А по линии отца – ну, или матери, – так и вообще полностью чистокровными. Но достаточно ли этого для Родовой Магии, признает ли она такого «трёхчетвертькровку» достойным владеть ею? Какая жалость, что и спросить не у кого. Поттер вот как раз таким «трёхчетвертным» является – отец чистокровный, мать магглорождённая. Но ему всего тринадцать, в этом возрасте Родовая Магия себя в любом случае никак не проявляет. В случае выбора она, несомненно, передастся наиболее чистокровному наследнику рода. Но что, если выбора просто не будет? Вот он, Альтаир, к примеру. Единственный сын, единственный наследник. Если речь пойдёт о его детях? Если они будут такими же по чистоте происхождения, как Поттер? Родовая Магия передастся первенцу, чтобы не пропасть и не оставить Род без своей защиты, или всё же примесь маггловской крови окажется сильней? Теоретически более возможен первый вариант, но сказать со стопроцентной вероятностью нельзя. Блэк вздохнул и погасил свет, убирая все вещи обратно на свои места. Надо послать домовика к родителям с просьбой прислать ему несколько книг по Родовой Магии, сославшись на, скажем… на желание скрасить осенние вечера увлекательным чтением. Досконально всё изучить и тогда принять окончательное решение. Если дети, рождённые от чистокровного мага и магглорождённой колдуньи, даже при отсутствии других наследников рода не наследуют Родовую Магию, то остаётся только мысленно поместить Гермиону в разряд «несбывшиеся мечты». Но если наследуют…

* * *

Наступил октябрь, плавно унося остатки летнего тепла. Периодически шли дожди, небо всё чаще заволакивало облаками. Стервятники закончили свои измерения, и Драко взялся за расчёты. Альтаир и Блейз по мере возможностей помогали ему.
Место за теплицами из-за дождей стало уже не таким уютным и надёжным, и для Бродяги была сооружена просторная конура, укрытая как ветвями кустарника, так и маскировочными и отвлекающими внимание чарами. Судя по всему, ночами пёс покидал своё убежище и гулял то в Запретном Лесу, то у самого замка, но он явно умел надёжно скрываться от чужих глаз – никаких слухов о его появлении в школе не появлялось. Бродяга быстро поправлялся на отборном корме, ежедневно обеспечиваемом Альтаиром, и уже мало напоминал того худющего пса, который выглянул в тот сентябрьский вечер из-за куста. С блохами тоже удалось более-менее справиться, и Блэк намеревался в самое ближайшее время приступить к приведению Бродяги в ухоженный вид. Это было необходимо даже не столько для эстетического удовольствия, сколько для безопасности пса – чем лучше он станет выглядеть, тем меньше шансов, что в случае поимки его отправят на живодёрню или ещё куда не следует.
В конце первой недели октября Стервятники напомнили Ремусу о своём желании научиться отгонять дементоров. Занятия было решено проводить в выходные. На первом же Люпин объяснил им суть заклинания Патронуса и принцип его выполнения. Для начала решено было тренироваться просто в вызове Патронуса, безо всяких дополнительных сложностей. Если всё получится, пообещал друзьям Люпин, потом они под его присмотром попробуют и с дементором схватиться.
Заклинание действительно оказалось сложным, как Ремус и предупреждал. К концу первого занятия Альтаиру и Драко удалось добиться струек серебристого дыма, выпускаемых из кончиков волшебных палочек, но не более того. Люпин успокоил расстроенных друзей, снова повторив, что заклинание это очень сложное и не всегда получается даже у взрослых магов.
- Но у вас уже неплохие результаты. Может быть, через несколько месяцев у вас иногда будет получаться телесный Патронус.
- Телесный? – переспросил Альтаир.
- Да, – кивнул Ремус. – Это уже не бесформенное облако, но существо или, скорее, сущность, отчасти обладающая собственным сознанием. Она выглядит как серебристо-белое и светящееся животное, реже птица. Телесный Патронус отражает внутреннюю суть своего владельца, как, кстати, и анимагический облик, чаще всего совпадающий с Патронусом.
Стервятники переглянулись.
- А как часто? – осторожно уточнил Блэк, стараясь, чтобы его вопрос выглядел простым любопытством.
- Ну… практически почти всегда, не менее чем в восьми-девяти случаях из десяти.
- Ясно, – Альтаир плавно перевёл разговор на другую тему, но сам продолжал обдумывать только что полученную информацию. Если всё так и обстоит, а в словах Ремуса сомневаться не приходиться, то, овладев заклинанием Патронуса в полной мере, они смогут почти точно узнать, кем же им предстоит стать.
Вскоре произошло ещё одно приятное событие – на тридцать первое октября было назначено первое посещение Хогсмида. Третьекурсники сильно оживились, узнав эту новость. Впрочем, довольны были все средние и старшие курсы. Но для третьекурсников, никогда раньше не бывавших в Хогсмиде, это было особенное событие. Дни бежали быстро, и вот уже настал Хэллоуин. Утром Альтаир забежал к Бродяге, которого уже практически считал своим псом и навещал так часто, как только это было возможно. Тот уже практически полностью поправился и выглядел уже самым обычным большим чёрным псом, только с немытой и свалявшейся шерстью. А между тем близились серьёзные холода, и Альтаир принял решение в ближайшее время привести его в порядок, о чём ему немедленно и сообщил. Блэк уже привык разговаривать с Бродягой – пёс был явно очень умён и понимал многие слова. Иногда слизеринцу даже казалось, что Бродяга понимает не только слова, но и целые предложения. Пёс вообще оказался замечательным собеседником – он никогда не прерывал, всегда давал выговориться, внимательно слушал, встревоженно поднимал голову и расслаблялся в нужных местах, и регулярно поддакивал мягким утробным ворчанием.
- Я принесу тебе что-нибудь из Хогсмида, – пообещал на прощание Альтаир, уже идя в сторону дверей замка. – Сегодня Хэллоуин, и ты тоже должен получить подарок. Жаль, я не могу привести тебя на пир, который сегодня будет в Большом зале, но, как смогу, о тебе позабочусь. Пока, Бродяга, весёлого Хэллоуина!
Когда студенты выходили через ворота замка, там стоял угрюмый Филч и по списку отмечал уходящих, так и буравя взглядом лицо каждого.
- Что вы на меня так смотрите? – не выдержал Драко, после того как Филч пялился на него добрых полминуты. – На мне вроде как картин нету и третий глаз не прорезался.
Завхоз что-то буркнул в ответ и, пропустив его, уставился теперь уже на Альтаира.
- Мистер Филч, осматривать нас не сейчас надо, а по возвращении, – просветил его Блэк. – магазин «Зонко» там, а не здесь находится.
На Блейз Филч уже не таращился.
До Хогсмида идти оказалось не так уж и долго – пятнадцать минут нормальной ходьбы. Первым делом Стервятники заглянули, конечно, в «Зонко», где наткнулись на близнецов Уизли. Несколько секунд слизеринцы и гриффиндорцы, не шевелясь, подозрительно смотрели друг на друга, но потом обе компании решили сделать вид, что просто не замечают друг друга.
Выйдя на улицу, друзья остановились, решая, куда идти дальше. Победил Драко, предложивший прогуляться к Визжащей Хижине и полюбоваться на неё снаружи. Их секретное пристанище смотрелось действительно неплохо – мрачное, высокое строение с заколоченными окнами и дверями, большой одичавший сад. К сожалению, долго смотреть на нёе оказалось всё же неинтересно, и, побродив вдоль ограды минут десять, друзья сочли, что неплохо бы согреться в хорошем месте. Альтаир немедленно предложил «Маленькую Италию». Драко и Блейз не имели ничего против, и Блэк уверенно повёл их к ресторану.
«Маленькая Италия» стояла недалеко от «Трёх мётел», но учеников здесь было меньше, основной контингент посетителей составляли жители Хогсмида. Стервятники, предводительствуемые Альтаиром, зашли в небольшое уютное помещение. Здесь витали чарующие ароматы свежеприготовленных изысканных блюд, и всем троим сразу же захотелось есть. Осмотревшись вокруг, Блэк направился к столику, стоявшему у окна в конце зала. Отсюда было удобно наблюдать как за улицей, так и за тем, что происходит в самом заведении, при этом самим оставаясь малозаметными для посетителей. Место было спокойным.
Едва они уселись, как к ним спешно подошёл полный румяный усач, улыбавшийся во весь рот.
- О, мистер Блэк, как я рад вас видеть! – Он говорил с явным акцентом, но вполне понятно. – Какая честь для моего скромного заведения! Buon giorno, egregi signori, benvenuto!
- Добрый день, уважаемые господа, добро пожаловать, – краем рта перевёл друзьям Альтаир.
- Что вы желаете, синьорино? Для вас и ваших друзей – всё за счёт заведения! Прошу, вот меню!
Драко, Альтаир и Блейз склонились над шикарно оформленным листом пергамента.
- Альтаир, – спустя полминуты поинтересовалась Блейз, – а что такое ризотто?
- Блюдо из риса, приготовленного на мясном бульоне с добавлением овощей, морепродуктов, мяса… Достаточно вкусно, да и сытно тоже. Вот это, «по-милански», с луком и шафраном, неплохое.
- А карпаччо? – спросил Драко, с интересом изучавший меню.
- Тонко нарезанные кусочки сырого мяса, приправленные оливковым маслом с уксусом или лимонным соком. Вообще говоря, на любителя, так что если просто хочешь как следует утолить голод, рекомендую панчетту – это свиная грудинка, вяленная в соли, специях и травах. Жирно и сытно.
- О, здесь и тирамису есть, – слегка облизнулась Блейз, – обожаю этот десерт. Сыр, печенье, куриные яйца, сахар, кофе, немного бренди или марсалы и сверху – тёртый шоколад. Объедение, Драко, попробуй!
- Что ж, сестрёнка, доверюсь твоему вкусу.
- Можешь ещё забайоне попробовать, – добавил Блэк, – яичный крем, взбитый с сахаром и столовым вином до образования пены. Штука вкусная, главное – не переусердствовать.
- Мерлин, я отсюда уйду, располнев вдвое, – хихикнула Блейз, – всё такое вкусное!
- А то! – довольно согласился Альтаир. – Антонио – настоящий мастер своего дела.
Услышав это, усач зарумянился и заулыбался ещё пуще.
В итоге Стервятники заказали всего понемногу и большую лазанью на всех. В зале играла негромкая приятная музыка, было тепло, и друзей быстро разморило. Время текло почти незаметно, и еда чередовалась с неспешными разговорами. В какой-то момент Альтаир бросил взгляд за окно и замер, обнаружив там Уизли и Грейнджер. По-видимому, гриффиндорцы проходили мимо и остановились посмотреть на «Маленькую Италию». Через несколько секунд Уизел встретился взглядом со своим врагом и тоже застыл от неожиданности, но Альтаир уже успел не только оценить ситуацию, но и придумать очередной фортель. Он медленно усмехнулся, окидывая Уизли фирменным блэковским взглядом – так король мог бы посмотреть на валяющуюся посреди дворцового сада дохлую, полуразложившуюся крысу, – и неспешно отправил в рот кусочек тирамису. Так же, не торопясь, прожевал, не отводя от багровеющего Уизела глаз, ещё раз усмехнулся, скользнул взглядом по нему сверху вниз и обратно, на несколько мгновений задержавшись на грязных ботинках гриффиндорца, и с королевской надменностью отвернулся от него. Краем глаза Блэк видел, как Грейнджер оттаскивает в сторону возмущённо размахивающего руками и что-то орущего Уизела. Через зачарованное стекло не было ничего слышно, но, кажется, до поттеровского оруженосца дошло осознание собственного ничтожества.

Интерлюдия. В это же время в Хогвартсе.

Ремус Люпин отложил в сторону перо и как следует потянулся. Проверять письменные работы крестника и его друзей было сплошным удовольствием – у этих троих определённо был талант. За окном по небу проплывали облака, то закрывая солнце на несколько минут, то снова отплывая в сторонку. Альтаир с друзьями сейчас в Хогсмиде, наверное, сидит в «Маленькой Италии». Кормят там сытно и вкусно, Ремус не раз имел возможность сам в этом убедиться. А учитывая особые условия обслуживания для сына Бартемиуса, можно не сомневаться, что Стервятники просидят там до вечера.
За дверью послышались чьи-то шаги. Ремус невольно заинтересовался, кто это бродит по замку в такое время. Это могли быть либо кто-то из младшекурсников, либо Филч, но шаги были тяжеловаты для первых и слишком легки для второго. Профессор подошёл к двери и, приоткрыв её, выглянул в коридор. Сердце его слегка дрогнуло – это был Гарри. Гарри, сын Джеймса, так похожий на своего отца… сильнее только Альтаир похож на Сириуса. Рука оборотня судорожно сжалась на ручке двери – так, что побелели костяшки пальцев. Каждый раз, вспоминая эти два имени, он испытывал неизбывную тоску и боль.
- Гарри! – позвал он. Мальчик обернулся.
- Ты что здесь делаешь? – улыбнулся Люпин. – А Рон с Гермионой где?
- В Хогсмиде, – отозвался Гарри. По его лицу было всё ясно, хотя он и пытался принять равнодушный вид. Конечно, его просто не выпускают в Хогсмид из-за угрозы, которую представляет до сих пор не пойманный Сириус Блэк.
- Вот оно что… – проговорил Ремус, наполовину себе, наполовину Гарри. Помолчав пару секунд, он вновь обратился к нему:
- Не хочешь зайти? Мне тут как раз привезли гриндилоу для следующего урока.
- Что привезли? – заинтересовался Гарри, подходя ближе. Ремус посторонился, пропуская его внутрь. Поговорить с Гарри хотелось давно. Понять, насколько он совпадает с Джеймсом и как близок к истине Альтаир, не раз озвучивавший свою точку зрения на Мальчика-Который-Выжил.
- Водяной чёрт, – прокомментировал Люпин, подходя к аквариуму. – С ним не так сложно справиться, особенно после ползучих водяных. Надо только сломать ему пальцы – видишь, какие они? Очень длинные и при этом сильные, но хрупкие. Кстати, Гарри, не хочешь чаю? Я тут как раз подумывал о кружке чая.
- Да, пожалуйста, – робко кивнул Гарри. Ремус быстро вскипятил чайник и наполнил две кружки.
- Чай у меня сегодня только в пакетиках… но, полагаю, обычная заварка тебе и так надоела?
- Откуда вы знаете… – удивился Гарри. Люпин мягко улыбнулся.
- Мне сказала профессор МакГонагалл. Надеюсь, ты не боишься предсказаний?
- Нет, сэр. – Гарри отпил чаю и помедлил, явно желая что-то спросить и не решаясь.
- Тебя что-то тревожит? – решил помочь ему Люпин.
- Нет… да. – Гарри глубоко вдохнул. – Сэр, помните, как мы сражались с боггартом?
- Конечно.
- Почему вы не дали мне попробовать?
- А разве ты не понял? – слегка удивился Ремус. – Столкнувшись с тобой, боггарт, скорее всего, принял бы облик Волдеморта… понимаешь, я просто подумал, что, появись он в кабинете, все бы перепугались, и урок был бы сорван.
- Да, я подумал о Волдеморте, – медленно проговорил Гарри. – Но тут же вспомнил дементора…
- А-а-а, – протянул Ремус, отставляя свою кружку в сторону. – Понимаю… это замечательно.
На лице Гарри было написано непонимание. Ремус улыбнулся и объяснил:
- Это значит, что больше всего на свете ты боишься самого страха. Это очень похвально, Гарри. Это, если можно так сказать, взрослый страх… – Он помрачнел, вспомнив о боггарте Блейз. – Увы, не у тебя одного он такой.
- Вы хотите сказать, что у кого-то ещё из… моих однокурсников такой боггарт?
- Нет, Гарри, – покачал головой Ремус. – Я имею в виду, что в твоём возрасте большинство людей всё-таки ещё боятся, к примеру, пауков, или привидений, или темноты, или змей, или ещё чего-то такого, общего. Того, чего они привыкли бояться в детстве. И у очень немногих уже в тринадцать лет бывают страхи взрослого человека. С одной стороны, это хорошо, поскольку свидетельствует о взрослении, с другой же… – Люпин помрачнел и сжал зубы, снова вспоминая ужасное зрелище – окровавленный труп Альтаира, в который перекинулся боггарт. – Дети не должны встречаться с тяжёлыми испытаниями, которые способны поселить в их сердцах такие страхи. В этом случае их боггарты могут принимать такие обличия, с которыми может быть невозможно бороться… в одиночку.
- Вы имеете в виду… смерть близкого человека? – осторожно спросил Гарри. Люпин дёрнулся и бросил на него тревожный взгляд. Гриффиндорец смутился и добавил:
- Понимаете, я слышал, как говорили, что у Забини боггарт принял вид… мёртвого Малфоя.
- Если бы только его, – пробормотал Ремус, невольно содрогнувшись при одном воспоминании. И тут же прикусил язык – не стоило давать Гарри понять, что у него могут быть особые отношения с кем-то из учеников. Люпин снова посмотрел на него – тот мялся, явно желая спросить ещё о чём-то, но стесняясь.
- Что-то ещё, Гарри?
- Сэр… – смущённо протянул третьекурсник, упорно разглядывая пол под ногами. – Я хотел бы спросить… если можно…
- Спрашивай, Гарри, спрашивай. Не бойся.
- Скажите, пожалуйста, вы знаете Альтаира Блэка?
Внешне не изменившись в лице, Ремус отхлебнул из своей кружки и вновь поставил её на стол. Вот сейчас нужно тщательно следить за своими словами.
- А почему это тебя так интересует? – спокойно улыбнулся он. Гарри смутился ещё больше.
- Просто я подумал… Первого сентября вы ехали с ним в одной карете до замка, он подходил к вам после пира, как мне сказала Гермиона, и я слышал, что вы регулярно навещали его, когда он попал в больничное крыло… И сейчас вы так сказали «если бы только его»… словно второй боггарт Забини выглядел для вас намного хуже первого… Простите.
- Видишь ли, Гарри, – начал Ремус, осторожно подбирая слова, – родители Альтаира – мои старые друзья, и я его знаю с рождения – с его рождения, конечно. И поэтому, естественно, я беспокоюсь о нём. Но почему вдруг тебя это так заинтересовало?
- Сэр, скажите, а то, что он сказал мне в поезде, правда? – Гарри подался вперёд. – Сириус Блэк – действительно его двоюродный дядя?
Ремус помедлил, прежде чем ответить.
- Да.
Гарри резко выдохнул, уставясь на свои руки, лежавшие на коленях.
- Значит, правда…
- Гарри, я тебя уверяю, он – не Сириус Блэк, хоть и похож на него. – Только сказав это, Ремус сообразил, что снова ляпнул лишнего – глаза Гарри расширились. – Я имею в виду, он очень похож на Сириуса внешне, но, поверь, Альтаир вовсе не злодей.
«В тринадцать лет Сириус тоже не был злодеем».
Ремус дёрнул головой, отгоняя незваную мысль, и продолжил:
- Я знаю, он очень любит пошутить, и шутки его подчас бывают грубоваты, но поверь мне, Гарри, он совсем не так плох, как ты, наверно, думаешь.
В кабинете повисло неловкое молчание, которое было нарушено стуком в дверь.
- Войдите! – поднял голову Ремус.
Дверь отворилась, и вошёл Снейп с дымящимся бокалом свежего Аконитового зелья. Увидев Гарри, он сощурился.
- Я тут показываю Гарри гриндилоу, – Ремус поспешил развеять наверняка появившиеся у Снейпа нехорошие подозрения по поводу того, что один Мародёр решил втихомолку передать сыну другого секретные знания. – Спасибо, что принесли, Северус, поставьте, пожалуйста, на стол.
- Выпейте прямо сейчас, – Северус оставил бокал на указанном месте и повернулся к дверям, с усмешкой бросив через плечо:
- Надеюсь, вы ограничитесь показом гриндилоу, а не станете вновь демонстрировать меня в женском платье.
- Нет-нет, – улыбнулся Ремус, замотав головой. – Тот раз был просто случайностью, Северус, стечением обстоятельств.
- Очень на это надеюсь, – усмехнулся Северус и шагнул за дверь. Ремус тихо хмыкнул и, дотянувшись до стола, взял бокал. Теперь Гарри ещё и это объяснять нужно… Хорошо хоть, судя по словам Северуса, он не слишком разбирается в зельях.

Вечером того же дня.

Стервятники сидели у камина в Общей гостиной Слизерина на своём излюбленном месте и неспешно переговаривались, периодически поднося к губам бокалы со сливочным пивом. Разумеется, его, как и товары из «Зонко», было запрещено проносить в Хогвартс, но Альтаир решил эту проблему очень просто, вызвав своего домовика и приказав отнести всё в спальню третьекурсников. Вернувшись из Хогсмида, друзья зашли к декану за зельем, улучшающим пищеварение – пропускать праздничный пир не хотелось, хотя все трое и так уже были сыты. В результате сейчас им действительно казалось, что они потяжелели вдвое, хотя неприятных ощущений благодаря зелью всё же не было. Лениво щурящий глаза на пламя Блэк думал, что как же хорошо, что он забежал за теплицы до, а не после пира. Бродяги на месте не оказалось – видно, ушёл размяться. Впрочем, поскольку уже стемнело, Альтаир сильно не встревожился, а просто оставил у подстилки приобретённый в Хогсмиде десяток сахарных костей и отправился в Большой зал.
Мирную тишину нарушил Снейп, быстрым шагом вошедший в гостиную и громко позвавший старост. Все взгляды обратились к нетерпеливо постукивавшему ногой профессору.
- Что случилось, сэр? – спросил появившийся Хуммель.
- В замке Сириус Блэк.
По гостиной пронёсся потрясённый вздох, замерший Альтаир медленно повернул голову в сторону Снейпа.
- Профессор Дамблдор приказал всем ученикам собраться в Большом зале. По-видимому, эту ночь вам всем придётся провести там… Тихо! Это приказ директора. Ради вашей же безопасности.
Слизеринцы, ворча, начали набрасывать на себя мантии и выстраиваться по курсам, старосты проверяли наличие учеников. После того, как Унголин доложила Снейпу, что все на месте, весь факультет отправился в Большой зал. Там уже собрались все остальные студенты, МакГонагалл и Флитвик запирали входы в зал и накладывали охранные чары, а Дамблдор объяснял всем ситуацию, которая вкратце выглядела так: ученики всех четырёх факультетов на ночь остаются в Большом зале, старосты несут охрану, учителя обыскивают замок. Затем он двумя взмахами волшебной палочки расставил столы вдоль стен, освобождая место, и обеспечил всех спальными мешками, после чего пожелал спокойной ночи и вышел из зала, где немедленно зашумели – гриффиндорцы спешно рассказывали всем остальным, что Блэк попытался проникнуть в их Общую гостиную и напал на Полную Даму.
- Быстро все по спальным мешкам, и никаких разговоров! – крикнул Перси Уизли. – Через десять минут я гашу свет!
Стервятники поспешно прихватили мешки и выбрали себе местечко у стены, в стороне от большинства студентов.
- Как вы думаете, что с ним? – отчаянно волнуясь, спросил Альтаир, едва только они улеглись.
- Я не знаю, – проговорил Драко, – но, если он каким-то образом сумел проникнуть сюда, то, пожалуй, и выбраться сможет. Сбежал же он даже из Азкабана!
- Мерлин, хоть бы ты оказался прав… – Альтаир повернулся на спину и отрешённо уставился на зачарованный потолок, повторявший сейчас звёздное небо. – Я так хочу, чтобы он спасся…
- Он спасётся, – Блейз успокаивающе положила руку на плечо друга. – Он же Блэк! И все тайные ходы в Хогвартсе прекрасно знает, ты же сам об этом много раз говорил. Если уж его до сих пор не поймали, так вряд ли смогут это сделать, он уже, наверное, давно покинул замок!
Альтаир повернул голову и благодарно улыбнулся, накрывая её руку своей и легонько сжимая пальцы, но тут Уизли погасил свет. Блэк вздохнул и снова посмотрел наверх, по привычке отыскивая свою звезду. Созвездие Орла виднелось у края потолка. Зимой оно опустится ещё ниже к горизонту и вообще не будет отражаться на потолке Большого зала, но пока что оно было хорошо видно. А вот Большой Пёс вообще никогда там не бывает – даже зимой он не поднимается в Шотландии так высоко. Жаль, можно было бы хотя бы на звезду дяди посмотреть. Где-то он сейчас? Удалось ли ему спастись? Как интересно: все говорят, что он, Альтаир, очень похож на Сириуса, а их звёзды, наоборот, расположены на противоположных сторонах небосвода…
Драко и Блейз давно уснули, но к Альтаиру сон не шёл – он просто не мог заснуть, не зная, что с Сириусом. Время от времени в зал заглядывал кто-нибудь из преподавателей, и всякий раз при виде того, как он или она, перебросившись несколькими словами со старостами, снова уходят, сердце Блэка всё больше наполнялось надеждой. Если бы Сириуса поймали, вид у преподавателей был бы намного более радостным, да и не заходили бы они сюда раз за разом. Уже далеко заполночь пришёл Дамблдор. Альтаир весь обратился в слух, и, к счастью, ему повезло – директор подошёл к Перси Уизли, стоявшему как раз недалеко от Стервятников. То, что услышал Блэк, не заставило вырваться из его груди вздох облегчения только потому, что сейчас было совсем нежелательно привлекать к себе внимание. Сириуса так до сих пор и не нашли. А это значит – скорее всего, и не найдут. В это время подошёл и Северус, который подтвердил, что его нигде в замке нет. Дамблдор ушёл, сообщив, что должен оповестить об этом дементоров, Уизли снова принялся расхаживать по залу, а Северус подошёл к тихо лежавшему Альтаиру и опустился на корточки.
- Можешь открыть глаза, я знаю, что ты не спишь.
- Как вы догадались? – тоже шёпотом спросил Блэк, поднимая взгляд на белевшее в темноте лицо декана.
- Меньше надо было сверкать ими во время моего разговора с директором, – хмыкнул Северус, – в них, оказывается, отлично отражаются звёзды. Твоего дядюшку так и не нашли, и вряд ли теперь найдут.
- Да, я тоже об этом подумал.
- Ты доволен, не так ли?
- Счастлив, – с некоторым даже вызовом ответил Альтаир, но Северус не рассердился, а только легонько хмыкнул.
- Твой дядя – везунчик. Смог сбежать оттуда, откуда не сбегал никто, оставаться непойманным, когда его ищет вся Англия, и вдобавок заиметь себе союзника, даже ни разу в жизни не увидевшись с ним. Ведь я правильно полагаю, что, знай ты сейчас местонахождение Сириуса Блэка, ты бы и под Круциатусом держался до последнего, лишь бы не выдать его?
- Хочется верить, что у меня хватило бы на такое сил. Но пока я смог бы оставаться в своём уме, ответ – да.
Северус снова неопределённо хмыкнул и, потрепав Альтаира по голове, поднялся и вышел из зала. Блэк улыбнулся и в который раз поднял глаза к звёздам, чувствуя, как веки всё же наконец-то начинают слипаться.
- Удачи тебе, Сириус, – прошептал он. – Удачи, дядюшка.

Предыдущая глава