Разговор с родителями был утомительным, и в какой-то момент я пожалела, что не попросила все решить доктора Каллена. У него бы это точно получилось проще, а может быть и лучше чем у меня сейчас. В мою сторону летела уйма упрёков и обвинений, и я не могла отрицать, что часть из них была вполне заслуженной. Да, сбежала из дома. Да, ночевала где придется, да не ходила в школу, наплевала на экзамены и совершенно не думала о своём будущем, но с другой стороны разве не они с доктором Шепардом довели меня до такого?
Выслушав все, что заготовили мне родители за все время я ответила только одно:
— Если вы не хотите в будущем ещё и тратиться на мои похороны, то сейчас сделаете так как я прошу. Я возвращаюсь на лечение к доктору Бёрку и ни к кому другому. Сейчас съезжу в школу и договорюсь со всем с учителями.
Мама тут же замолчала, видимо, не мало удивленная моей наглостью и уверенностью.
— А не слишком многого, ты, дорогая, хочешь? — нахмурился отец. — И в больницу какую она решила, и к врачу, какому ей надо. А может, ты уже принесла на хвосте или вообще у тебя ВИЧ. Ты должна стоять и умолять нас о прощении, а не выдвигать свои условия.
Выслушав все это, я ещё раз мысленно поблагодарила доктора Каллена за успокоительное.
— Я прошу прощения за то, что заставила вас волноваться о себе. За то, что вам было стыдно перед соседями и учителями, когда они спрашивали обо мне, за то, что вам пришлось лгать и представлять самые ужасные вещи, что могли со мною случиться, — произнесла тихо. — Я поступила неразумно, но на то были свои причины. Теперь же прошу вас поступить разумно. Хоть раз поступить как любящие, или по крайней мере, небезразличные родители. Дайте мне возможность лечиться у нормального врача, который не продаст меня за пачку купюр.
— С чего это у тебя такое доверие к этому Бёрку? — фыркнул отец.
Лишь пожала плечами, не говорить же ему, что верю доктору Каллену и если бы он посоветовал мне улететь в Китай и лечиться там, то я бы уже скорей всего узнавала цену билета на самолёт.
— Ну, так что? — посмотрела попеременно на обоих родителей.
— Хорошо, — сдалась мама. — Позвоню в больницу.
— Спасибо, — поблагодарила я и поспешила в комнату переодеваться, на мне до сих пор был вчерашний наряд из клуба, выглядела я довольно по-рокерски, и только слепой не догадался, где я была сегодняшней ночью, но видимо мои слова затмили даже это.
Ну и хорошо. Если бы мне пришлось ещё и объясняться из-за одежды, тут действия никакого седативного не хватило бы.
— А ты наглеешь, сестрёнка, — стоило мне подняться на второй этаж, из-за угла появился Кайл.
— Было у кого учиться, братишка, — мило улыбнувшись ответила, собираясь пройти мимо.
— Ты мне должна.
— Да? — его заявление заставило меня затормозить и развернуться к брату лицом. — Это же в каком таком мире я тебе что-то должна?
— Я из-за тебя уже получил два низких балла. Ещё один — и меня вышибут из команды, — прорычал Кайл.
— Оу, — выдала самую ядовитую свою улыбку, всё-таки долгое общение с Матильдой наложило свой отпечаток на манеру общения. — Я не могу вложить в твою голову даже часть своих знаний, даже если начну делать за тебя домашнюю работу круглый год. И преподаватели не такие идиоты, как ты привык думать. Так что теперь твои оценки — это твои проблемы.
Слушать дальнейший бред у меня не было ни сил, ни желания, так что я быстрыми шагами вошла в комнату и закрыла дверь у Кайла перед носом.
Та немного задрожала, когда в неё влетел его кулак, но судя по шипению за дверью братишке было больнее. Мысль о том, что вместо двери могла прилететь мне неприятно щекотала нервы, но отступать я не собиралась.

Когда за одно утро ты узнаешь, что окружающий тебя мир не совсем таков, каким он кажется, когда по какой-то причуде судьбы за твою спину встаёт не просто умный и добрый мужчина, способный защитить тебя, а ещё к тому же четырехсотлетний вампир, как-то автоматически перестаёшь боятся гнева родителей и нападок младшего брата.
Через час я уже была во дворе школы, наблюдая, как счастливые из-за закончившихся уроков школьники покидают здание. Заметив на парковке машину Матильды, сначала направилась туда.
— Дженни, с тобой все в порядке? — кинулась мне на шею подруга. — Я так волновалась! Мы с парнями объездили полгорода, после того как Питер сказал, что ты ушла с каким-то мужиком и пропала.
— Да, со мной все хорошо, — обняла Матильду в ответ, чувствуя себя ужасно виноватой.
Ведь видела несколько пропущенных и сообщения от нее, но потом напрочь о них забыла.
— Прости, — только и сумела выдавить из себя. — Мне нужно сходить к директору, а потом все объясню, — пообещала скороговоркой.
«Не все, конечно, но многое».
Дождавшись утвердительного кивка подруги, я поспешила к зданию школы.
Договориться с директором и учителями оказалось намного проще, чем с родителями. Все эти годы я была у школы на хорошем счету. Выступала на концертах, не портила статистику и вообще была паинькой, так что отсутствие в последнее время не сильно подпортило мою репутацию.
— Проблемы с сердцем усугубились, и, боюсь, мне придётся лечь в больницу, — сообщила чистую правду. — Совсем скоро выпускные экзамены и мне бы не хотелось оставаться на второй год, при том, что большую часть школьной программы я все же успела пройти.
— Понимаю, мисс Робертс, нам бы тоже этого не хотелось, — закивала головой директриса. — Возможно, мы могли бы устроить вам досрочные тесты и уже на их основе выставить итоговые баллы.
Мысленно перекрестилась, но осталась невозмутимой. Месяц назад боялась умереть, а сейчас снова дрожу от возможности сдать экзамен на низкий бал? Жизнь определённо налаживается.
— Хорошо, давайте устроим их в течение недели, перед моим поступлением в больницу.
— Вы точно выдержите такую нагрузку? — засомневалась директриса.
— Очень надеюсь.
— Ну, хорошо, — улыбнулась она.
Я уже собиралась попрощаться и уходить, как миссис Хармони — учительница литературы, вдруг спросила:
— Дженнифер, а вашему брату тоже стало плохо? Его сегодня не было на занятиях.
Увидев Кайла дома, я тоже была удивлена, но после разговора с ним поняла, что братишка, скорей всего, просто поплакался родителям, как тяжело ему бедному и те позволили любимому сыну не ходить сегодня в школу, но я не собиралась быть настолько милосердной, так что сказала как есть:
— Видела сегодня, и больным он не выглядел, — сдала братишку, не моргнув глазом.
Миссис Хармони и директриса нахмурились, но ничего не сказали вслух. Я, попрощавшись и не особо задумываясь, что ждёт Кайла завтра, направилась на школьную парковку.
— Ну, так что это вчера было? И с кем ты ушла? — буквально втащила меня в салон автомобиля Матильда. — Знаешь, как я за тебя перепугалась, когда Питер сказал, что ты ушла с каким-то мужиком… Особенно после того случая, — перевернула она плечами.
Я тоже вздрогнула, ощутив неприятные мурашки, но откинула от себя это полустертое воспоминание о не самом удачном вечере в клубе, который вовсе желала забыть.
— В клубе оказался доктор Каллен.
— Это тот красивый блондин, что я видела возле сцены? — оживилась подруга. — Он прям пожирал тебя глазами, пока ты пела.
Я отвернулась, надеясь, что предательский румянец не выдаст меня с потрохами.
— Не говори глупости, он просто врач, — ответила я, а у самой губы горели от его вчерашнего поцелуя, хотя я до сих пор не была уверенна, что это не была моя пьяная галлюцинация.
И ведь даже не спросила?! Хотя куда уж тут, новость о вампиризме выбила любые другие из головы.
— Так что от тебя хотел этот врач? — Матильда произнесла последняя слово так, что было понятно, что она мне не поверила.
— Он действительно врач, и увидев, спросил, почему я перестала ходить на прием, — придумывала я полуправду на ходу.
Объяснять Матильде, что я вчера по пьяни чуть было не устроила полет с крыши не стала, при том, что сейчас даже намёка на такие мысли у меня в голове не было.
— Ну, и? — толкнула меня локтем подруга.
— Бросаю пить, гулять по ночам и ложусь в больницу, — пожала плечами.
— Ох, ну хорошо, — медленно проговорила Матильда.
— У меня будет к тебе одна просьба.
— Ограбить банк?
— Нет, мне нужны книжки про вампиров.
— Вампиров?
— Да, все что найдёшь.
Мысль попросить книги у доктора Каллена была мгновенно отброшена. Уж слишком большой наглостью казалось просить его тащить мне в больницу всю свою библиотеку.
— Не думала, что ты поклонница мистики, — фыркнула Матильда.
— Нужно чем-то себя занять в больничной палате.
— Как скажешь, — пожала плечами Матильда, — и да, я рада, что ты пришла в себя. Чтобы тебе ни сказал, или чтобы с тобой ни сделал этот твой доктор, я благодарна ему, что он вернул тебя в чувства, — искренне улыбнулась мне она.
— Да, я тоже, — вспомнив поцелуй и почувствовав что по коже опять побежали мурашки, а губы словно защипало, так что прижала к ним пальцы.
— Куда поедем?
— Давай к тебе, там мои вещи, нужно забрать.
«Особенно дневник Эсми», — добавила мысленно.

Когда вернулась домой, родители видимо уже успели поговорить с доктором Шепардом и узнать о его неожиданных проблемах с тем, что он прописывал пациентам не до конца прошедшие испытания лекарства, не объясняя им все риски. Это они ещё не узнали о том, какая игра в чехарду происходит в очереди на трансплантацию, но я была уверена, что и это доктор Каллен не оставит без внимания.
— Так говоришь, что тебя ждут в отделение доктора Берка? — спросила мама, стараясь вести себя так словно предыдущего разговора не было.
— Да. Думаю, недели мне хватит, чтобы уладить все дела в школе. И, да, — продолжила, уже поднимаясь по лестнице в свою комнату, — спрашивали о Кайле. Честно, ответила, что он прогуливает, — невинным тоном закончила я и поспешила скрыться за дверью, пока не грянул гром.
Стараясь не смотреть на голую стену, я легла на кровать. Чувствовала я себя усталой. Приложила ладонь к груди — стук сердца мне показался неровным и слишком тихим.
Интересно, а у вампиров оно стучит? И если нет, то как не наступает окоченение? Почему они такие сильные и быстрые? А в летучих мышей превращаются? Да нет, бред!
До сих пор не могла поверить, что вампиры для меня теперь стали не просто какой-то страшилкой, мифом, а вполне реальным фактом. Мурашки бежали по спине. Я даже не знала, с чем это сравнить. Словно героиня фильма или книги, ты живёшь себе и думаешь, что этот мир серый, скучный, привычный и тут ба-бах, и вот врач оказывается вампиром, а ещё он тебе жутко нравится, прям до бабочек в животе нравится.
От воспоминания о поцелуе, об утре, о его прикосновениях и заботе. И защите, что я, пожалуй, не ощущала в своей жизни больше ни с кем, по телу пробежали волны тепла. Мне и сейчас захотелось оказаться там, в особняке доктора Каллена. Подтянув колени к животу, я закрыла глаза. Возможно хотя бы во сне.

***

Я старался отвлечься от мыслей о Дженнифер, но продолжал проматывать наш диалог в голове. Реакция Дженнифер была очень спокойной и, я бы даже сказал, излишне трезвой. Я не исключал, что её накроет позже, поэтому и дал ей таблетку седативного, чтобы как-то облегчить предстоящую волну страха или неверия. Надеялся, что Дженнифер удалось уговорить родителей, и все прошло без сильных нервов, что было бы критично для её сердца.
— Доктор Каллен, — окликнула меня доктор Шарп.
— Здравствуйте, — я остановился, ожидая, когда она поравняется со мной в длинном, больничном коридоре. — Что-то случилось?
— У меня тут пациент с очень интересными и непонятными симптомами, — она подала мне папку в которой лежала медицинская карта.
Просмотрев строчки в результатах обследования и анализах, кивнул:
— Действительно, любопытно, а вы проводили МРТ?
— И КТ, — кивнула доктор Шарп, — Ничего.
— Пойдёмте посмотрим на вашего загадочного пациента, может удастся решить вашу головоломку, — улыбнулся я.
Она кивнула и мы вместе зашагали по коридору. У пациента оказалась довольно редкое заболевание иммунной системы.
— Спасибо вам, доктор Каллен.
Доктор Шарп улыбнулась мне и невзначай поправила прядь волос, пряча её за ухо. То, что я нравился ей, как ещё, в принципе, десятку медсестёр, не было для меня секретом. Такое случалось во все времена — по молодому, красивому доктору вздыхали медсестры, пациентки и коллеги-женщины, но лет пятьдесят назад с этим было намного проще. Женщины если и делали первые шаги, то делали это настолько робко и незаметно, особенно для чужих глаз, что сделать вид, что не понял или не заметил, было легче. Сейчас же то, что женщина или девушка может сама пригласить выпить, или даже намекнуть на возможность секса, не важно на ночь или на долгое время, давало меньше возможности элегантно выйти из ситуации. Вот и сейчас, наблюдая, как доктор Шарп мнётся на месте, хотя лечение пациента уже обговорено, я сам подбирал как можно более деликатные слова для отказа.
Мне нравилась доктор Шарп. Я уважал её как специалиста и как человека. С ней было интересно обсудить новую статью в научном журнале или счёт последней игры по бейсболу. Она была привлекательна и любой бы другой мужчина был, как минимум, польщен вниманием с неё стороны, но…
Слишком много «но» было в моей жизни, и даже если бы их не было, перед глазами на миг промелькнула вчерашняя сцена на крыше, заставляя мою жажду проснуться, а меня задержать дыхание.
— Так что скажете, доктор Каллен? — доктор Шарп смотрела на меня внимательно, а я понял, что ее вопрос совершенно выпал из моего внимания.
Такого раньше не случалось, обычно вампирское внимание и скорость реакции позволяли нам как самым совершенным хищникам улавливать вокруг себя любое движение и любой звук.
— Простите, — я и правда был смущён всей этой ситуацией. — О чем вы?
— Я хотела попросить вас прочитать мой доклад, через неделю мне выступать с ним, но если вы заняты…
— Если доктор Каллен занят, я бы мог, — внезапно вмешался в наш разговор доктор Гаррисон, подошедший к стойке регистрации.
Доктор Шарп смерила коллегу взглядом в котором угадывалось явное раздражение. Никогда не был поклонником сплетен, что ходят по больнице, обрастая как можно большими фантастическими подробностями и становились легендами, но, к сожалению, хотел я этого или нет, но следить за ними было необходимостью, чтобы отслеживать возможные слухи о нем и его природе. Так что я был в курсе, что доктору Гаррисону нравилась доктор Шарп. Он оказывал ей знаки внимания, но никто из медсестёр или остальных врачей не мог с уверенностью сказать, насколько это серьёзно. Доктор Гаррисон успел заслужить себе звание влюбчивого человека и, похоже, доктор Шарп была наслышана об этом, и поэтому не спешила отвечать на ухаживания.
Теперь же доктор Гаррисон смотрел на меня так, что я понял, что он считает меня соперником не только на профессиональном , но и на личном поприще.
— С удовольствием посмотрю ваш доклад, — ответил я, игнорируя злой взгляд коллеги.
Я не собирался в угоду чужому нездоровому эго отказываться от дружбы и общения с прекрасным человеком.
— Доктора Гаррисона вызывают во вторую процедурную, — огласил коридор голос из громкоговорителя.
Это спасло меня от очередной тирады едких замечаний, сказанных словно невзначай. Доктор Шарп тоже облегченно выдохнула.
— Значит, договоримся, когда мы оба будем свободны? Может после работы? — спросила доктор Шарп.
— Хорошо. Пора возвращаться к работе, а то скоро нас тоже начнут вызывать по громкой связи, — пошутил я.
— Да, конечно, — ответила доктор Шарп. — До вечера, доктор Каллен.
Взяв очередную медицинскую карту, я сосредоточился на работе. Я занимался осмотром одного из недавно прооперированных пациентов, когда в палату вбежала запыхавшаяся медсестра:
— Доктор Каллен, доктору Бёрку нужна помощь, второй хирург вышел из строя, — переводя дух, скороговоркой сообщила она.
— Иду, — кивнул я. — Простите, — извинился я перед пациентом.
Менее чем через десять минут я уже вошёл в операционную, готовый к любому коллапсу:
— Доктор Бёрк, что тут у нас?
— Доктор Каллен, — зазвучал добродушный бас кардиохирурга, словно он был не за операционным столом, а на на прогулке. — Да, вот, открылось кровотечение со стороны толстой кишки, а мой помощник накануне, видимо, переел морепродуктов. Мидии бывают так коварны, — покачал он головой.
Я подошёл к столу с другой стороны, оценивая площадь работы. Вся брюшная полость была заполнена тампонами, а на какой-то части кишки стоял зажим, видимо, он и мешал дальнейшей кровопотере, но при этом с каждой минутой давал все большую возможность отмирания той части кишечника, что осталось без кровоснабжения. Я принялся за поиски прорыва.
— Знаете, кто звонил мне сегодня? — не скрывая улыбки в голосе спросил Бёрк.
— Не имею ни малейшего понятия, — покачал я головой, не понимая с кем из своих пациентов он мог меня связать.
— Миссис Робертс. Они хотят вернуть дочь на лечение, — Бёрк поднял на меня взгляд, словно ожидая какой-то моей реакции.
Внутренне я облегчено выдохнул, понимая, что Дженнифер все же удалось уговорить родителей лечь именно сюда, но внешне не показал.
Я ещё сам не знал, как вести себя с Дженнифер, что будет дальше.
— Мисс Робертс — непростая пациентка, поэтому я рад, что вы возьмётесь за её лечение, — ответил я, полностью сосредотачиваясь на поиске повреждения.
— Значит, непростая, — в голосе Берка продолжала звучать улыбка.
— Нашёл, — провозгласил я, действительно находя прорыв. — Иголку и нитку, — скомандовал я медсестре, принимаясь за работу.

***
Неделя пролетела как-то слишком быстро. Вот я только-только пыталась как-то собрать все то, что осталось от меня и от моей прежней жизни. Теперь же стояла у стойки регистрации, пока мама заполняла все необходимые для больницы документы для госпитализации.
Мой взгляд нет-нет да возвращался к дверям в глубине коридора, что вели в хирургическое отделение. Я не видела доктора Каллена с того самого утра, и временами мне казалось, что произошедшее мне просто приснилось. Приснились и утренний разговор, и поцелуй на крыше, поэтому хотелось как можно скорее увидеть доктора Каллена и убедиться в его реальности. Поэтому на любые негромкие шаги и хлопок дверей я вздрагивала и оборачивалась.
— Дженни, тебе плохо? — не могла не заметить моё верчение головой мама. — Стой спокойно, а то ты словно неразумный младенец.
Я замерла словно статуя, действительно почувствовав себя глупо. Я уже была в больнице, так что рано или поздно увижу его, а сегодня его вообще может не быть тут, или он мог быть на операции.
— Вот и все, — медсестра захлопнула папку, когда был подписан последний бланк. — Теперь я провожу вас в вашу палату, — посмотрела она на меня.
Мы прошли практически в конец длинного коридора и вошли в палату. Палата была на одного человека. Пустая и безликая, как и большинство палат. Нежно-голубые стены и весёлые картинки на них напоминали, что это отделение педиатрии.
— Ну что ж, дальше справишься сама, — поставив сумку на постель, сказала мама. — Если что, звони, — попрощалась она.
В принципе я была не удивлена такому поведению матери, она наоборот задержалась намного дольше, чем я предполагала.
Немного раскидав вещи на полку в шкафу из сумки, я вышла в коридор и снова с надеждой посмотрела по сторонам. Глупо, но я не могла не надеяться, что встречусь с доктором Калленом. Хоть на минуту. Он же должен знать, что я здесь.
— Привет, ты — новенькая? — услышала я со стороны.
Обернувшись на голос, увидела мальчишку на инвалидной коляске. На вид ему было лет четырнадцать-пятнадцать. Он был лысым, бледным и без одной ноги.
Он проследил за моим взглядом на то место, где должна была быть его левая нога и ухмыльнулся:
— Нога была не очень и я решил от неё избавиться, скоро должны привезти новую. Ты же знаешь, эти службы доставки вечно запаздывают. Я — Глен.
— Дженнифер, — ответила я, все ещё не понимая, как реагировать на своеобразный юмор нового знакомого.
— Очень приятно. Хочешь, я познакомлю тебя с остальными ребятами? И покажу что тут и где?
— Давай, — пожала я плечами.
Глен довольно шустро закрутил колёса. Я хотела предложить помощь, но постеснялась. В конце концов, судя по всему, у него было больше опыта в управлении коляской.
— Вот тут у нас пост медсестёр. Это процедурная, холл, столовая, — проезжая мимо и махая руками в разные стороны, объяснял он. Вскоре мы подошли в небольшой зал. По стенам были расставлены диваны. Рядом разноцветные кресла-груши и около двух десятков столов.
— А это комната для занятий и игр, — Глен кивнул в сторону стеллажей заполненных книгами и настольными играми.
На одном из диванов сидели ещё три подростка и две девочки помладше.
— Привет всем, это Дженнифер, — представил меня Глен.
Пять пар глаз смотрели на меня совершенно по разному.
— Хавьер, — представился смуглый парень примерно одного со мной возраста, посмотрев на меня с нескрываемым интересом в глазах, как на новую игрушку.
— Элоиза, — смерила меня оценивающим взглядом рыжеволосая девушка с очень бледной кожей.
— Том, — полноватый парнишка возраста Глена протянул мне открытую пачку чипсов. — Будешь?
— Нет, спасибо, — покачала я головой.
— А вот это Мэгги и Пегги, — указал Глен на девочек помладше.
Они были сёстрами то ли двойняшками, то ли близнецами лет десяти, в розовых платьицах, с разноцветными бантиками в волосах. Совершенно обычные дети. Вливаться в новую компанию для меня всегда было тяжело, а в такую разношёрстную, по сути объеденную лишь стенами больницы, вдвойне, но скука заставляла продолжать разговор.
Все темы крутились вокруг школы, музыки, каких-то сериалов и фильмов, которые мало что мне говорили.
— А ты молчунья, — придвинулся ко мне немного ближе Хавьер, когда я села на диван рядом.
Я лишь пожала плечами:
— Я больше по книжкам.
— По тебе видно, что ты синий чулок, — фыркнула Элоиза.
— А по тебе то, что ты ведьма, — подразнил Глен.
— Было приятно познакомиться, но я сегодня слишком рано проснулась, — встала с дивана. — Так что…
— Я провожу, — тут же подкатил ко мне Глен.
— Не заблужусь, — покачала головой.
— Нам все равно по пути, — он укатил чуть вперед, и я не стала спорить.
— Не обращай внимание на Лизу.
— Кого? — не сразу поняла я.
— Элоизу. Она была единственной взрослой девчонкой, а теперь есть ты.
— На её статус принцессы педиатрии не претендую.
— Принцесса педиатрии, — хихикнул Глен. — А у тебя есть чувство юмора, люблю таких девушек.
— А ты не слишком маленький для меня, — подняла бровь.
— Ты меня просто на ногах не видела, — приосанился Глен.
Я повернулась в сторону своей палаты, уже не слишком обращая внимание на слова Глена, пока позади не услышала его:
— Здравствуйте, доктор Каллен.
Я резко обернулась и встретилась взглядом с доктором Калленом.
— Здравствуй, Глен, как нога?
— Которая из них? Хотя та, что вы отрезали, уже на мусорке? Или её сожгли? Что вы вообще делаете с ампутированными конечностями?
— Очень много вопросов, Глен, — покачал головой доктор Каллен и наконец обратился ко мне:
— Здравствуйте, мисс Робертс, как вы себя чувствуете?
От этого официального нейтрального тона я вздрогнула, сначала не поверив в услышанное. Хотя да, конечно, он же на работе. Чего я ожидала? Что он кинется ко мне с объятьями и поцелуями?
Но все-таки мы не встречались две недели, и мне хотелось услышать что-то менее официальное, чем это.
— Все хорошо, доктор Каллен. Вот знакомлюсь с, — я показала в сторону Глена.
— Самым прекрасным парнем в этих стенах, — продолжил Глен.
— От скромности не умрёшь, — ответила я, не сводя взгляда с доктора.
— От рака мог, но не умер, а от скромности — никогда, — пошутил в своей манере Глен.
— Я рад, что вы здесь, — продолжал оставаться таким же отстраненным доктор Каллен. — Мне пора, — он кивнул нам и пошёл дальше.
— Оу, так ты тоже из этих, — вздохнул Глен.
— Из каких?
— Тут большая часть врачей, медсестёр и пациентов вздыхают по доктору Каллену, который непонятно как оказался ни в модельном агентстве, ни в медицинском сериале, а в нашей больнице.
— Он просто хочет помогать людям.
— А ты с ним знакома?
— Нет, — поспешила я ответить. — Ничего такого. Он просто лечил меня в прошлый раз. Ладно, я устала, — встала я в дверях палаты.
— Ок, все понял, — ответил Глен. — Увидимся.
Он развернулся на своём кресле и покатил от палаты. Я же вытащила из тумбочки кучу книжек, что мне достала Матильда.
В стопке было и какое-то фэнтези, и ужасы, и даже какие-то любовные романы. Все это было о вампирах.

***

Полторы недели прошли одновременно и быстро, и удивительно долго. Мне делали многочисленные обследования, брали анализы, назначали, а потом и отменяли лекарства. Доктор Бёрк то удовлетворенно кивал, то обеспокоенно цокал языком, смотря в мою карту на утреннем обходе, но никто мне ничего напрямую не говорил. Хотя, как бы это не звучало глупо, но меня сейчас волновало больше не собственное здоровье, а отношения доктора Каллена ко мне.
Я видела его от силу пару раз за все это время. Он был вежлив, приветлив и абсолютно официален, словно я была просто одной из пациенток. Может, так все и было. А может, он просто решил держаться подальше от того, кто знает его страшный секрет.
Уже привычно устроившись на одном из кресел в том зале, куда меня привёл Глен, я читала одну из книжек.
Элоиза, Глен и Хавьер играли в настольную игру.
— Не хочешь присоединиться? — предложил Глен, когда они закончили очередную партию.
Я лишь замотала головой.
— А жаль, сыграли бы пара на пару, — улыбнулся мне Хавьер за что тут же получил толчок в бог от Элоизы, а на меня она взглянула просто испепеляющим взглядом.
— Лучше позовите Тома, нашей поклоннице готических романов некогда, снова читает про своих клыкастых, — съязвила она.
— Да ну, от Тома снова все карточки будут жирными, — запротестовал Глен и они продолжили играть втроём.
К попыткам Элоизы уколоть меня я относилась спокойно. В школе в свое время наслушалась и не такого, а уж если брать мою семью, то на злобные шпильки в мой адрес у меня уже давно должен быть иммунитет.
Я сама не знала, почему остаюсь в зале под прицелом этих злых взглядов и слов. Может потому, что каждый вечер за мной заходил Глен, и это создавало иллюзию того, что я кому-то нужна. При том, остальные были вполне дружелюбны. Особенно много дружелюбия ко мне начал проявлять Хавьер, чем еще больше злил Элоизу, но смуглый красавчик, словно этого и не замечал.
Через полчаса Элоизу позвала медсестра на какие-то процедуры, а Хавьер и Глен остались вдвоем.
— Нет, так играть неинтересно, — покачал головой Хавьер, отстраняясь от стола, и бросая карточки на стол.
— Ты просто боишься мне проиграть, — парировал тут же Глен. — А может, все-таки сыграешь? — ещё раз спросил меня он.
— Нет, — покачала я головой, честно чувствовала себя очень уставшей. Я ловила себя на том, что уже около минуты читаю одну и ту же строчку, и смысл прочитанного не укладывался в моей голове.
— Я, пожалуй, пойду, — я захлопнула книжку и встала с кресла.
Где-то на середине коридора я услышала голос Хавьера, зовущего меня. Остановившись практически возле моей палаты, я подождала пока парень меня нагонит.
— Что-то хотел?
— Ты милая, — неожиданно выдал он.
Я сглотнула, не зная как на это реагировать. Я никогда не была из тех девушек, что останавливали в коридорах, чтобы сделать комплимент. При том, что с Хавьером мы и общались постольку поскольку. Несколько разговоров о музыке, школе и кино не сделали нас не то что близкими друзьями, а даже просто друзьями.
— Спасибо, наверное, но что тебе надо? — выдавила я из себя.
Парень посмотрел на меня своими тёмными глазами, улыбаясь широкой улыбкой кинозвезды. Он был из тех, кого в школе называют «элитой». Спортсмен, красавчик, капитан команды по регби. В принципе из-за этого он и оказался в больнице.
— Слушай, а давай встречаться?! — сказано все это было с таким восторгом, словно Хавьер преподносил мне нереально дорогой подарок.
Подарком видимо был он сам.
— А как же Элоиза? — я, конечно, не симпатизировала ей, но становиться разлучницей и стервой, что увела парня не хотела, и разжигать ещё большую войну с «принцессой педиатрии». Особенно из-за такого парня как Хавьер.
— Она выписывается через два дня, — ответил парень таким тоном, словно это разом решало все проблемы.
— И ты решил не терять времени? — фыркнула я. — Прости, но я не думаю, что это хорошая идея, и даже если бы это было не так, то ты не в моем вкусе.
Хавьер изменился в лице, видимо, даже не поверив в то, что услышал. Он оглядел меня с ног до головы и от этого взгляда у меня пошли неприятные мурашки по телу.
— Не очень ты мне и нравишься. Подержаться даже не за что, тело как у мальчишки, — обидчивым тоном ответил он.
Я вздрогнула, но постаралась не подать виду. От брата и его дружков я слышала вещи и похуже, но тут мой взгляд упал за спину Хавьера, и там возле стойки регистратуры, заполняя какие-то бумаги, стоял доктор Каллен. Я прекрасно знала, что в силу своих способностей он слышит весь это глупый диалог, даже не прислушиваясь.
— Зачем же ты решил предложить мне встречаться? — раздражено ответила я, скрещивая руки на груди.
— Хотел осчастливить, у тебя же не было нормального парня, и вряд ли будет, — рыкнул он в ответ. — На тебя посмотрят разве что ботаны, и то мало шансов.
— Обойдусь без такого счастья, — ответила я. — Предпочту остаться в гордом одиночестве, чем встречаться с тем, кто так легко раздаёт свои симпатии направо и налево, и да, если ты не знаешь, что означает слово «симпатия», полистай словарь.
Хавьер обжог меня злым взглядом и ушёл прочь, придерживая свою переломанную руку на повязке. Интересно, когда его толкнули на поле, он случайно еще черепно-мозговую травму не получил, или у него изначально его не было, что тоже бывает.
— Мисс Робертс, — я вздрогнула от голоса доктора Каллена. — Все в порядке?
Обращение по прежнему было официальным, но в тоне голоса и в глазах возникла теплота, забота.
— Обидки маленьких мальчиков — не то, на что стоит обращать внимание, — ответила я пожав плечами.
— При том, что они лгут, — улыбнулся доктор. — Выглядите бледной, — он взял моё запястье нащупав на нем пульс, хотя скорей всего, уже знал его число и оно ему не понравилось.
— Надо отдохнуть, — выдернула я свою руку из руки доктора Каллена.
Он посмотрел на меня очень внимательно, но ничего не ответил. От его холодности я чувствовала себя растерянной и виноватой. Словно это я сделала что-то не то, где-то ошиблась, поэтому он решил, что не может мне доверять.
— Доктор Каллен.
— Да? — его взгляд встретимся с моим.
Мурашки пошли по телу, мгновенно заставляя меня поёжиться и вышибая любые мысли из головы. Мне хотелось спросить почему он так со мной. Чем я ему не угодила. Тоже фигурой? Или есть другие причины? Да вообще, зачем был этот поцелуй? Но фразы застряли в горле, да и совсем не для больничного коридора такие разговоры.
— Вы сегодня дежурите? — спросила я первое, что пришло в голову.
Он кивнул.
— Тебя что-то беспокоит?
— Нет, — солгала я, но потом покачала головой, врать ему мне казалось бессмысленно, доктор Каллен видел меня насквозь. — Хотя, я в больнице, это уже само по себе повод для тревоги. Я растеряна.
— Если честно, то я тоже, — мягко улыбнулся он мне.
— Разве врачи не должны быть уверены в себе и знать все? — подняла я бровь.
— Только в той сфере, что их касается, но иногда именно эта сфера самая сложная, — ответил он мне без улыбки.
Его позвала медсестра.
— Отдыхайте, мисс Робертс, — закончил он разговор и пошёл на зов, возможно, чтобы спасти кому-то жизнь, в очередной раз.
А я тут со своими вздохами, глупая, развернувшись ушла в палату.

***

Сегодняшнее дежурство не было лёгким. Даже с моими вампирскими возможностями я чувствовал, что ситуация в больнице немного выходит из-под контроля. Пять сложных пациентов, находящихся на грани жизни и смерти требовали внимания, и чуть ли не через каждые двадцать минут кто-нибудь из них грозился все же отправиться на тот свет.
От «птенцов»-интернов было мало проку, они на каждый чих пациента готовы были бежать ко мне за консультацией. В тот момент когда дежурство практически подходило к концу, меня словно ударило молнией. Я не был одарён даром предвидения как Элис, но врачебная интуиция, выработанная за столько лет, срабатывала не хуже. Вот и сейчас все внутри меня напряглось, а вокруг словно затихло, звуки исчезли на секунду и снова накатили волной. Вместе с ней пришло и чёткое осознание: «Дженнифер!». Я поспешил к ней в палату.
Вокруг её кровати уже бегали медсестры и два интерна. Монитор раздражающе пищал, сигнализируя о том, что ритм сердца Дженнифер практически сошёл на нет. Я быстро, но стараясь сохранять человеческую скорость, ворвался в их круг.
— Выключите кто-нибудь эту сирену! — холодно рявкнул я.
Дженнифер лежала на подушке. Кожа была влажной от пота, губы чуть приоткрыты, а грудь не поднималась. Видеть её такой, на грани жизни и смерти, ускользающей в небытие, было неожиданно сложно, даже страшно. Я словно сам ощутил этот предсмертный холод, что постепенно начинает сковывать тело, стоит сердцу замереть. Чтобы скинуть с себя это оцепенение, мне понадобилось меньше секунды, и вряд ли кто-то из окружающих меня людей это заметил, но для меня самого это было подобно длительному ступору.
— Вводите два кубика адреналина, — скомандовал я, откашлявшись.
— Уже, — тут же отозвалась медсестра.
— Дефибриллятор!
Аппарат подкатили ближе, подавая мне специальные электроды, гель.
— Разряд! — объявил я, чтобы все успели убрать руки.
Тело Дженнифер дёрнулось от тока, но сердце продолжало молчать. Опытные медсестры и без моей команды добавили ток.
— Разряд!
Дженнифер тряхнуло сильнее, но реакции все ещё не было.
«Черт! Не надо так, девочка! У тебя вся жизнь впереди, и ты слишком молода, чтобы умереть. Ты нужна этому миру. Ты нужна мне!» — умолял я мысленно. В очередной раз давая разряд тока по её телу.
— Есть пульс, — голос медсестры долетел до меня так сквозь вату.
Я машинально положил электроды на место, не отрывая взгляда от Дженнифер.
Глаза все ещё были закрыты, но с лица начала уходить неестественная восковая бледность. Сердце билось.
— Капельницу и проверять её состояние каждые десять минут, — распорядился я и быстрыми шагами вышел из палаты.
Меня трясло. Меня действительно трясло, словно за моей спиной не было ни сотен лет практики, ни моего вампиризма. Впервые за триста лет я снова ощутил себя человеком. Выйдя на улицу, вдохнул холодный воздух, пропитанный запахами ночных улиц и дорог. Осознание, что несколько минут назад сердце Дженнифер Робертс не билось и что я мог ее потерять, доходило до меня с человеческой медлительностью. Да, я сам вернул ее к жизни, но действовал больше на автомате, не до конца осознавая происходящее, и слава Богу.
Еще один вдох.
В данную минуту я понимал, почему многие врачи курят.
Эти полторы недели с тех пор как Дженнифер поступила, я предпочитал наблюдать за ней издалека. Она нашла общий язык с другими пациентами детского отделения. Я нисколько не удивился, увидев рядом с ней Глена. Парень обладал весёлым нравом и харизмой, казалось, мог сдружиться с любым человеком. Дженнифер оказалась в окружении своих ровесников и даже сегодня сумела дать словесный отпор весьма грубым словам.
Вечером Дженнифер действительно выглядела вполне нормально, да, уставшей, но ничего не предвещающей сегодняшний приступ.
Я посмотрел на свои руки. Они до сих пор едва заметно подёргивались. Удивительно, как я незаметно для себя привязался к Дженнифер. Все это время я раздумывал, а стоит ли нам продолжать общение? Я видел её растерянные взгляды в мою сторону, закушенные губы. Слышал тяжёлые вздохи и нервный шёпот незаданных вопросов. Да, она уже знала, кто я, но это была лишь верхушка айсберга. Те же Вольтури. У правившего клана моя семья и так уже была под пристальным вниманием из-за Беллы, впутывать в эту опасную игру и Дженнифер не хотелось.
Поднял голову вверх, на тёмно-синее, практически чёрное, небо, расчерченное точками сигнальных фонарей самолётов, а не звёзд, словно там зашифрован ответ. Если Аро узнает о ещё одном человеке, узнавшем наш секрет, щадить он не будет никого, несмотря на столетия нашей дружбы. Имею ли я право так рисковать Дженнифер и своей семьей? Нет. Но с другой стороны, я обещал Дженнифер, что буду рядом, пока ей нужен. Перед глазами снова встало бездыханное тело Дженнифер, а в ушах зазвучал противный писк монитора.
Я вернулся в здание больницы, делая вид, что замерз. Меня снова потянуло в сторону палаты Дженнифер. Из палаты только что вышла медсестра, видимо, исполняя моё распоряжение. Я зашёл в палату, едва она скрылась из виду. Судя по дыханию, Дженнифер спала. Судя по ритму сердца, капельница помогала. Сев в кресло возле ее постели, через пять минут я почувствовал что пульс стал более быстрым.
— Вы опять спасли мне жизнь, — прошептала Дженнифер.
— Я обещал следить за вами.
— Что-то в последнее время вы не слишком стремились к выполнению этого обещания, — в голосе девушки зазвучала ирония.
— Нужно было решить для себя кое-что.
— И каков вердикт?
— Я же тут, — медленно и тихо ответил я, не просто констатируя факт, а принимая решение о том, что исполню своё обещание.
Дженнифер не ответила. Видимо усталость снова взяла своё. Дыхание стало ровнее и глубже. Она уснула. Пейджер под халатом завибрировал, меня вызывали. Проверив капельницу, я поправил одеяло, наблюдая за расслабленным лицом спящей и вышел из палаты. Не сумев забрать Дженнифер, жнец с косой решил попытать свою удачу в другом месте.

Предыдущая глава