Один и тот же сон.

Он не отпускает меня, не уходит и не меняется. Уже месяц он мне снится. Выводит из себя, раздражает. Пугает.
Каждый раз как в первый. Каждый раз я просыпаюсь в поту со сбившимся дыханием и застывшим в груди криком. Каждый раз я судорожно рассматриваю свои руки, одежду для сна и окружающее меня пространство. А затем выдыхаю и больше не засыпаю. Жду рассвета, уставившись в потолок.
Каждый раз мое сознание напоминает мне о грехе, который я совершила. Мучает меня, не дает идти дальше и не позволяет отступить назад.

- Вы звали? – медсестра заходит в мою палату. – Снова ранний завтрак?
- Да, пожалуйста, - отвечаю я, скидывая одеяло.

Я сижу у окна, всматриваясь в парк, расположившийся под окном. Легкий туман окутывает еще голые деревья и темно-зеленые верхушки сосен. По дорожкам неспешно бредет дворник, размеренно сметая прошлогоднюю листву. Даже не ощущая запах за толстыми стеклами окон, я знаю его. Влажная земля, прелая листва, лужи. Несмотря на пришедшее тепло, воздух холодный, порой ледяной. Должно пахнуть свежестью, весной и жизнью.

Но меня теперь везде сопровождает запах железа и соли.



Он не говорил со мной. Не сказал мне ни слова с того момента, как мы вошли в номер. Не посмотрел мне в глаза.

Его касания были осторожными, сдержанными. Маска на его лице не выражала ни единой эмоции: ни злости, ни ненависти, ни жалости, ни обвинения. Простая тихая сосредоточенность, соседствовавшая с безразличием.

Это было унизительно. Оскорбительно. Смертельно.

И самое главное, я это заслужила.

Его поцелуй в Вольтерре был поцелуем возвращения. Поцелуем надежды и ожидаемой им радости. Этот поцелуй был нежным, мягким и аккуратным. Хрупким. Холодным. Уже забытым.

Я даже не сразу поняла, как на него ответить. Впервые я осознала, насколько слабой казалась ему. Он не мог схватить меня, прижать к себе и показать всю силу своих эмоций. Он не мог позволить себе расслабиться, забыться и отпустить. Он мог позволить себе лишь касание, а я хотела большего. Хотела чувств, эмоций, страсти. Хотела знать, что и он этого хочет.

Несмотря на это, я ответила так, как он желал. Подчинилась ему, не желая противостоять. Я дала ему право управлять мной, потому что знала, что дальше мне придется снова решать все самой. За него. И как бы это ни было горько, мне необходимо было принять эти решения, даже если он меня за них не простит.

Меня мучила боль. Физическая. Она нарастала, ломала меня пополам, но я держалась. Страх, ставший моим постоянным спутником, не давал расслабиться. Я не могла позволить себе проронить лишнего звука, трусливо озираясь по сторонам. Я боялась привлечь лишнее внимание, осознавая последующие за ним вопросы. А за вопросами последуют признания в предательстве и трусости. А я пока не была готова к ним.

Эдвард сел вместе со мной назад и крепко обнял, несмотря на ужасно неудобный и узкий задний ряд Феррари.

- Если мы поедем прямиком во Флоренцию, то успеем на самолет обратно до Лиссабона, а дальше попадем на прямой рейс до Нью-Йорка, - защебетала Элис.

Я чувствовала ее дар в машине. Он расходился от нее невидимым туманом, затрагивая меня. Элис смотрела в будущее, радостно предвосхищая встречу с Джаспером и со своей семьей. Но мне нельзя было позволить ей и Эдварду увидеть, что нас ждет в Форксе.

Подняв руку, я сжала пальцы в кулак, блокируя ее энергию. И снова во рту появился привкус крови, а воздух наполнил аромат железа и соли.

- Что? – замялась она. – Белла, это >ты сделала?
- Да, - прохрипела я. – Не смотри пока что в будущее.
- Но почему? Все же хорошо закончилось. Мне надо понять, как нам лучше…
- Мы не едем прямиком в аэропорт, - глухо сообщила я.
- Белла? – Эдвард мягко поддел мой подбородок, заставляя посмотреть на него.
- Мне надо в больницу. Срочно.
- Что с тобой? – в его глазах вновь читались страх и непонимание.
- Просто, - покачала я головой, - отвезите меня в ближайшую больницу.
- Вернуться в Вольтерру? – спросила Элис.
- Куда угодно, но не в Вольтерру, - меня пробила дрожь из-за очередного спазма внизу живота.

Мы свернули на дорогу, ведущую к ближайшему итальянскому городку. Элис остановила машину под навесом у местной небольшой больницы. Они оба вышли из машины, и Эдвард предложил мне руку для помощи. Он слышал мое разогнавшееся сердцебиение, видел, как меня пробивает испарина. Но он пока не знал причину, почему. Он пока что вообще ничего не знал.

- Я буду переводить для тебя, - сказал он, придерживая для меня стеклянные двери.
- Нет! – резко выпалила я. – Лучше Элис.

Эдвард на мгновение задержал свой взгляд на мне, но затем сдержанно кивнул, придерживая меня за талию. Элис шла рядом.

Спазмы лишь нарастали. Когда мы подошли к стойке регистратуры, у меня подкосились ноги от очередного приступа. Ко мне подбежали две женщины в медицинских костюмах и быстро затараторили на итальянском.

- Они спрашивают, что с тобой. Что у тебя болит? – спросила Элис, наклонившись ко мне, скрюченной вдвое.

Я оперлась о руку Эдварда, пытаясь разогнуться. Находясь рядом с ним, ощущая холод его кожи, я не могла вытащить из себя это слово.

- Белла? – повторила Элис. – Ты знаешь, что с тобой или нет? Ты сможешь это объяснить?

Я молчала, сжав губы и уставившись в пол. Казалось, я не смогу выдать ни звука, но очередной спазм, слишком сильный, заставил меня застонать.

- Белла, - взволнованный голос Эдварда прозвучал у уха. – Скажи, что с тобой. Элис переведет.

Еще один удар в живот. Ощущение, будто бы растягивают, а затем резко сжимают органы, давят на них и одновременно с этим режут ножом. Еще один полустон-полукрик.

- Белла? - уже отчаянно повторил Эдвард.

А я чувствовала, что обратной дороги нет, и тянуть было больше нельзя. Они уже должны были почувствовать запах крови.

- Сеньорита? – взволнованно повторила доктор.
- У меня… Я… - посмотрев на Эдварда секунду, я перевела взгляд на двух женщин, готовых забрать меня. – У меня выкидыш.

Элис должна была перевести это доктору и медсестре, но не вымолвила ни слова. Она лишь беззвучно ахнула, пораженно на меня уставившись. Это не ранило меня так сильно.

Руки Эдварда отпустили меня, замерев в воздухе в паре сантиметров от моей кожи. Я не могла позволить себе взглянуть на него, предвидя и взгляд, и выражение его лица, и его последующую реакцию.

Медработницы сориентировались быстрее. Они ловко посадили меня в кресло и увезли в смотровую, оставив и Эдварда, и Элис стоять в растерянности в коридоре.

Когда доктора закончили, меня оставили в палате для наблюдения. Назначенная капельница должна была закончиться к вечеру. Именно она отмеряла время, отведенное мне в этой больнице. Я лежала на боку, наблюдая за капающим лекарством некоторое время, пока не задремала.

Проснулась я спустя пару часов, когда на улице уже вечерело. На столике у кровати стоял поднос с больничной едой и зеленым желе, а у дальней от окна стены в кресле сидела Элис.

- Я бы хотела знать, когда к тебе придут врачи и что случится дальше, но, увы, не могу, - хмыкнула Элис, разводя руки в сторону. – Кто-то заблокировал мой дар.
- Прости, - прошептала я, - так надо. Я все объясню, когда мы вернемся в Форкс, а пока что…
- Это опасно? Из-за Эдварда? – вызывающе ерничала Элис.
- Да, именно из-за него. Ч-черт… - зашипела я, усаживаясь на кушетке. – Нажми на кнопку вызова врача, пожалуйста. Мне с этой иголкой в руке не достать.
- Они долго искали вену, кстати, - заметила Элис, попутно вызывая персонал в палату.
- Третья больница за…эмм… Четыре? Пять дней?
- Это было связано с… твоей ситуацией?

Элис села на край моей кровати. Ее короткие волосы были аккуратно зачесаны за уши, черные глаза выражали смесь горечи, сожаления и непонимания. Нетипично для вампирши, она теребила рукав больничного халата, накинутого на синий твидовый пиджак.

- Ты имеешь в виду беременность? Да, можно сказать, из-за нее. Но прошу тебя, давай обсудим это потом.
- Конечно, - кивнула Элис и мягко сжала мою руку.
- Где Эдвард? – я постаралась звучать спокойно.
- Сидит в приемном покое. Ждет, когда сможет войти.
- Когда я смогу выйти отсюда?
- Если все нормально, то тебя отпустят после вечернего обхода, но это все мои догадки, - вновь раздраженно вставила она.

Я уже собиралась вновь повторить, что заблокировала ее силу из-за вынужденной необходимости, но в палату вошла доктор.

- Я пока пойду приглашу Эдварда, - сказала Элис, вставая с кровати. – Зови, если что.

Докторша осмотрела меня и проконсультировала на неплохом английском. По их словам, в течение недели я все еще должна была ощущать последствия произошедшего. Я безропотно кивала, пыталась имитировать понимание и сожаление.

- Мы направили образцы тканей на анализы, - заканчивала свою речь доктор, - вы хотите получить результаты? Мы можем направить их по электронной почте.
- Я не знаю… А надо? – нахмурилась я.
- Можете направить по адресу, указанному в анкете, - вставила Элис, заходя обратно в палату. – Я принесла Белле вещи, чтобы переодеться.
- Конечно, - кивнула врач, - вы можете собираться, я вас больше не задерживаю. Берегите себя, Изабелла.

Элис помогла мне собраться. Видимо, пока я спала, она успела купить мне новые джинсы и теплую кофту. Мое состояние, мягко говоря, было побитым. Мне было тяжело поднять руки, передвинуть ноги, держать голову и, главное, здраво мыслить. В голове должен был гудеть рой мыслей и страхов, но там была пустота. Я даже не пыталась сосредоточиться, предпочитая тонуть в своей беспомощности. А еще меня до сих пор мутило. Во рту стоял привкус яблочного желе и ржавого металла.

- Где Эдвард? – спросила я, пока Элис заплетала мои короткие волосы.
- За дверью.

Я взглянула на дверь, стекло которой было заклеено матовой ребристой пленкой. Присмотревшись, я смогла различить мужской профиль. Голова наклонена вниз, плечи опущены. Было видно, что он сделал глубокий вдох и лишь затем опустил ручку двери.

- Я пока разберусь с бумагами. Буду ждать вас на улице, - сказала Элис, вручая Эдварду мое черное пальто. – Не задерживайтесь.

Она оставила нас в палате одних, прикрыв за собою дверь. Эдвард так и стоял с пальто в руках, рассматривал меня, будто бы сканируя. Искал что-то во мне и не мог найти. Я также не сводила с него взгляда. Пыталась понять, о чем он думал, что чувствовал и какие решения принял за это время.

Наше молчание длилось слишком долго. Где-то там, за дверью, раздавались шаги, оповещения для врачей по громкоговорителю, чей-то визг и причитания, смех медсестер и возгласы посетителей, а в моей палате стояла удушающая тишина. Я смотрела на него, он смотрел на меня, и никто из нас не решался сказать и слова.

- Сеньорита, вы готовы? – спросила медсестра, войдя в палату. – Вас уже ждут.

Каллен подошел ко мне, чтобы помочь встать. Он аккуратно помог мне надеть пальто, забрал сумку и придержал мне дверь, пропуская вперед. Меня немного пошатывало из стороны в сторону, и он мягко придерживал меня за талию. Несмотря на это, я все равно ощущала пропасть, разверзнувшуюся между нами.
Элис ждала нас у входа в клинику, сидя за рулем обычного темно-синего седана. Эдвард открыл дверь машины и помог мне залезть на заднее сидение. Я думала, что он сядет спереди, но нет, обойдя автомобиль, он расположился рядом со мной.

- Нам подогнали машинку попросторнее вместо Феррари, - объяснила Элис, выезжая обратно на трассу. – Жаль, мне та понравилась.
- Подарить тебе? – спросил Эдвард ровным, безэмоциональным голосом.
- Подумаю, - ухмыльнулась она. – Я забронировала два номера во Флоренции перед перелетом.
- Нет, - подала я голос, отворачиваясь от окна. – Нам срочно надо в Форкс.
- Даже если мы полетим сейчас, то со всеми пересадками выиграем не больше пары часов. Если же полетим завтра утром, то сможем напрямую добраться до Лондона, а оттуда до Нью-Йорка.
- Элис, нам надо срочно вернуться в Форкс, - с нажимом повторила я, резко зажмурившись от внезапной головной боли.
- Флоренция, Элис, - отрезал Эдвард, мягко сжав мою руку. – Делай так, как рассчитала.

Я устало откинула голову на подголовник, закрыв глаза и приняв свое поражение. У меня не было сил спорить. Я сидела на заднем ряду этого арендованного седана с запрокинутой головой, зажмуренными глазами и пустой головой. Единственным, что отрезвляло меня, держало разум на поверхности, была холодная ладонь, сжимавшая мои пальцы.

Я не особо сосредотачивалась на происходящем. Нас быстро оформили в отеле и проводили до номера. Элис без лишних слов ушла в соседний номер, оставив нас одних. Я стояла в дверях, уставившись взглядом в большую кровать с белоснежным постельным бельем. Эдвард беззвучно обошел меня, поставил свою сумку на прикроватную банкетку и достал из нее белую мужскую майку. Затем он подошел, взял меня за руку и повел в ванную комнату. Вымыл мои руки, вытер их, убрал волосы с моего лица. Исчез на секунду, а затем вновь появился со своей футболкой в руках. Стянул с меня кофту и мою короткую майку, замер на секунду, уставившись в зеркало. Видимо, увидел татуировку на спине. Затем надел на меня свою футболку и подвел обратно к кровати, усадил на нее и стянул джинсы. Уложил под одеяло, а сам лег поверх него.

И не проронил ни слова за это время. И даже ни разу не посмотрел мне в глаза.

И я это заслужила.



Я стояла по щиколотку в горячей, даже обжигающей воде. Почему-то я была уверена, что это море, хоть и не видела ни берега, ни солнца, ни неба. Я вообще ничего не видела перед собой. Серая мгла, словно туман, окутывала пространство плотной завесой. Вода, за недостатком света, казалась черной и сливалась в одно сплошное полотно с горизонтом.

Было такое ощущение, что я стояла здесь уже очень долго, не двигаясь и не моргая. Как ни странно, это не доставляло мне никакого дискомфорта. В этом месте я совсем ничего не чувствовала, могла провести так тысячу лет, и не заметила бы.

Но мне захотелось сделать шаг. Вода заплескалась, разбрасывая брызги и намочив икры до колена. Я только сейчас поняла, что стою в длинной белой футболке, оголявшей ноги. Взглянув на них, я заметила что-то странное.

Почему-то одинокие капли, стекавшие по моим голеням, были не прозрачными как вода, а такими же черными, как и окружавшее меня море. И оставляли они за собой не мокрые бесцветные следы, а тонкие красные полосы.

Я зачерпнула рукой воду и пропустила ее сквозь пальцы. Только вот на ладонях остатки воды имели темно-красный цвет. Я зачерпнула еще раз, и несколько дорожек пробежало по моим запястьям к локтю, капнув на белую футболку. Алые пятна расходились кляксами на белой ткани, окрашивая футболку в грязно-бордовый цвет.

Я зачерпнула воду еще раз, и вместо черной жидкости, по моим рукам уже стекала кровь.

Я проснулась от ощущения холода. Эдвард держал меня на руках. Слышались звуки льющейся воды, кран раковины в ванной был открыт.

- Поставь меня, - прохрипела я.
- Тебе плохо, нам надо вернуться в больницу, - ответил он, усаживая меня на широкий бортик ванны. – У тебя жар.
- Нет, просто… - я постепенно приходила в себя. – Просто оставь меня.

Сгорбившись, я уткнулась лицом в ладони, а затем растерла глаза, сгоняя сон. Казалось, кожу все еще стягивает ощущение липкости от крови.

- Пожалуйста, дай мне пять минут наедине с собой, - повторила я. – Просто пять минут.

Я даже не посмотрела на него, только услышала, как захлопнулась дверь ванной комнаты. Мои пять минут быстро кончились, за ними пошли следующие. Не знаю, сколько я просидела на бортике ванны, но у меня затекли ноги. Живот начинало тянуть, не сильно, но ощутимо. Руки немного тряслись, за грудиной побаливало. И поднялась небольшая температура.

Мое время истекало, а я совсем не знала, что же делать. Даже паники не было. Только одно сплошное отупляющее незнание и непонимание.

Когда я вышла из душа все в той же белой футболке, Эдвард сидел на кресле у кровати. За окном было еще темно, часы показывали раннее утро. Он повторял мою позу в ванной комнате: сгорбился, уперся локтями в колени и закрыл лицо ладонями.

Я села на кровать перед ним, стянув мокрое полотенце с головы.

- Так и будем молчать? – вызывающе спросила я.

Он тяжело выдохнул и, выпрямившись, посмотрел на меня. Что я видела в этой предрассветной тьме? Сожаление? Печаль? Обвинение? Я не понимала. Я совсем его не понимала.

- Я его знаю? – первый вопрос и сразу же удар. – Это Салливан? Ньютон?
- Нет, - покачала я головой, сразу же теряя самообладание, - не знаешь, пока что...
- То есть, узнаю, - подытожил он. – Вы вместе?
- Думаю, тебе не избежать знакомства с ним, - выдохнула я, закусив губу. – Но нет, мы не вместе. И никогда не были… в привычном смысле.
- В привычном… - прошептал он. – Я… Что мне делать, Белла?
- Как неожиданно, что ты решил спросить у меня, - выплюнула я, и сразу же осеклась. – Отвези меня в Форкс. Останься со мной, пока это возможно. А дальше…
- Что будет дальше?
- Ты решишь сам, - пожала я плечами. – Когда все узнаешь, ты будешь решать сам.
- Ты любишь его? – горечь в его голосе вновь полоснула сердце.
- Нет. Я уже говорила тебе, кого люблю. Жаль, это ничего для тебя не значило.
- Не говори так, - покачал он головой. – Это все для меня.

Его черные глаза приковывали меня к месту, не давали даже отвести взгляд, не то, что уйти от разговора. Он вынуждал меня продолжать, не позволяя совершить даже попытку отступления.

- Тогда почему ты ушел?
- Потому что после случившегося все было бы враньем, - покачав головой, он взъерошил свои волосы. – Что было бы, если я остался? Мы бы продолжили жить в мире, где тебе и твоей семье всегда угрожала опасность? Ты бы чувствовала себя в безопасности? Смогла бы доверять мне? Моей семье? Ты бы объяснила мне, как Алекс пришел в себя? Сейчас я могу предположить, что случилось, но тогда ты бы объяснила?
- Ты не поверил?
- В чудо? – усмехнулся Эдвард. – Белла, он был мертв. По-настоящему мертв. Это не была врачебная или техническая ошибка, это была смерть. И каким-то чудом он ее пережил.
- Это так много значило для тебя? Ты бы не мог жить с моими секретами?
- А сколько их? Я знаю, сколько их? Я вообще тебя знаю? Между нами хоть что-то правдивое было?
- Я всегда старалась говорить тебе правду, - покачала я головой. – И я никогда не лгала о своих чувствах.
- Как и о себе, о своей семье, о своих принципах… - перечислял он, вновь выловив мой взгляд.
- Ну, давай! – подначивала я. – Скажи, кто я теперь для тебя. Предательница? Может, шлюха?
- Замолчи, - отрезал он, даже не дрогнув.

Мой пыл пропал, вновь накатила усталость. Эдвард скользил по моему лицу взглядом, но когда остановился на глазах, то не смог продолжать молчать.
- У меня тысяча вопросов, но они все могут подождать. Кроме одного.
- Почему я молчала?
- Да.
- Я не могла тебе рассказать, - покачала я головой, посмотрев в окно с задернутым белым тюлем.
- Тогда не могла, а сейчас рассказала, - развел он руки в непонимании.
- И сейчас не могла, - поджала я губы. – И не должна была. Я совершила ужасный поступок, Эдвард. И мне придется за него поплатиться, но это случится потом.
- Ты даже не можешь мне рассказать причину молчания. Или я недостаточно близок тебе, чтобы ты доверилась?
- Каллен, я погналась в Рио за тобой, будучи беременной от другого мужчины, просто чтобы увидеть тебя. И угрожала самому сильному клану вампиров ради твоего выживания. Неужели это не является критерием для «достаточной близости»?
- Я… Я не знаю, - он встал с кресла и подошел к окну. – Я не понимаю, что делать дальше. Я жил мыслью вернуться к тебе. Я мог пережить день лишь понимая, что ты где-то там. Ты в безопасности. В моих мечтах я возвращался к тебе, молил о прощении, и ты…
- Дожидалась тебя и прощала? А получилось, что ты мало того, что не вернулся, так и я тебя не дождалась, да? План не сработал? Мечты разрушились?
- Ты, правда, думаешь, что именно это меня беспокоит? Мои несбывшиеся мечты? Рухнувшие надежды? – развернувшись, он сел на подоконник, вцепившись в него пальцами. – Ты угрожала Аро Вольтури. Ты встала перед Джейн. Ты остановила полторы дюжины вампиров, самых сильных и талантливых в нашем мире. Ты бросила им вызов, и они не могут его не принять. И ты… - он зажмурился, качнув головой. – Ты потеряла своего ребенка из-за меня, Белла.
- Нет… - покачала я головой с закрытыми глазами. – Последнее все равно бы случилось.
- Ты этого не знаешь.
- Знаю, - сделав глубокий вдох и протяжно выдохнув, я стерла тыльной стороной ладони намечавшиеся слезы. – Я уже прилетела в Лос-Анджелес к Синтии, когда узнала, что ты в Бразилии.
- Не говори мне, что ты думала сделать аборт.
- Не думала, а собиралась. Таблетка лежит в рюкзаке. Я, вроде как, украла ее.

Послышался хруст ломающегося дерева и дребезжание оконных стекол. Эдвард медленно раскрыл ладонь, и из нее посыпалась перемолотая древесина. Каллен подошел ко мне, опустился на колени и взял меня за плечи, заставляя смотреть ему в глаза.

- Ты хоть понимаешь, что говоришь? – прошипел он. – Ты понимаешь, что собиралась сделать?
- Да, - сухо ответила я, - представь себе. И я это сделала.
- Что значит, ты это сделала? – он старался говорить тихо и спокойно, но напряженные мышцы шеи выдавали его ярость.
- Сейчас это не имеет значения, - покачала я головой. – Это вообще не должно иметь для тебя значения.
- Все, что связано с тобой, имеет для меня значение, Белла, - предостерег он. – Скажи мне, почему?
- О чем ты?
- Почему аборт?
- А что еще мне оставалось? – в непонимании покачала я головой. – Рожать в восемнадцать лет от нелюбимого мужчины? Быть молодой мамочкой в университете? Найти тебя и предложить воспитывать ребенка по залету? Это не входило в мои планы, и я не собиралась ничего менять.
- А что входило в твои планы?
- Найти тебя, - хмыкнула я. – Тебя и…
- И кого?
- Это долгая история, - покачала я головой. – Лучше подождать до Форкса. Я кое-что попрошу тебя сделать, потому что сама не смогу, - закусив губу, я отвела взгляд. – Когда мы вылетаем?
- Тебе скоро принесут завтрак, и сразу после этого поедем в аэропорт, - Эдвард встал и отошел обратно к креслу. – Ты же ничего больше не скажешь, да?
- Пока не вернемся в Форкс, да. Мне надо увидеть Алекса сначала.
- Он тоже…
- Он ведьмак, - кивнула я. – Я ведьма, он ведьмак. Все просто.
- Проще некуда.

Я посмотрела на часы. На круглом циферблате стрелки показывали почти семь утра. Секунды неслись вперед, подгоняя меня и напоминая об истечении отведенного мне времени.

56:10:45
56:10:44
56:10:43



Вместо привычного мне больничного парка я почему-то направилась на первый этаж. Медсестры, для которых день уже давно начался, подозрительно на меня смотрели, но не останавливали. Я шла напрямую к холлу для ожидания посетителей, даже не зная, ждет ли меня там кто-либо.

- Ах, значит, это к вам, - подорвалась с места девушка на посту. – Он тут сидит целыми днями. Даже прогнать не можем.
- Наверное, ко мне, - кивнула я, поджав губы.
- Проходите, - улыбнулась она мне. – Доктора в курсе, они говорили, что не будут против.
- Спасибо.

Двери приемного холла открылись, позволяя мне увидеть то место, которое я старательно избегала неделю. Светло-серые стены, мягкие диваны вокруг низких журнальных столиков, много зеленых комнатных растений и черное электрическое пианино в углу.

Он сидел в сером кресле, приставленном к стене и не сводил с меня глаз. Если бы он был человеком, то я бы сказала, что выглядел он потрепанно. Для меня были заметны все следы потраченных им нервов, хотя для окружающих он казался все таким же идеальным, свежим и юным, с беспорядком бронзовых волос на голове…

- Привет, - почти что прошептала я.
- Привет, - сглотнул он, вставая с кресла.
- Прости, что так долго не выходила, - я все стояла на одном месте.
- Почему ты так долго не выходила? – он тоже не сдвинулся мне навстречу.

Что мне ему сказать? Что не хотела? Не могла? Боялась?

- Мне нужно было время, Эдвард. Мне и сейчас оно нужно.
- Что случилось, Белла? – он наконец-то шагнул ко мне. – Почему ты здесь? Ты можешь мне объяснить?
- А всего, что случилось, недостаточно? – хмыкнула я.
- Конечно, достаточно, но… Это не все, - он подошел ко мне и попытался взять мои руки.

Я резко отпрянула.

- Прости… - сглотнула я. – Я не хотела.
- Белла, ты должна сказать мне, что произошло, - потребовал Эдвард, все-таки коснувшись моих ладоней, а затем потянулся к моим губам, но я отвернулась. – Что с губой?
- Поранилась, - я не смотрела ему в глаза.
- Где ты поранилась… - настойчиво продолжил он.
- Как ты? – перебила я его.
- Схожу с ума от волнения и от этого места.
- Да, тебе должно быть неприятно, - хмыкнула я.
- Ты на таблетках? – сощурившись, он приподнял мое лицо за подбородок, не давая отвести взгляд.
- Это медицинская тайна, Эдвард, - игриво улыбнулась я и еще больше испугала его. – Не бойся, нет, меня не посадили на колеса. Пока что. Перед сном пью что-то легкое, чтобы уснуть.
- Все еще кошмары?
- Я в психушке, Эдвард. Конечно, у меня кошмары! – ерничала я, но быстро успокоилась. – Прости, не хотела тебя пугать.
- Уже испугала, ничего не объяснив.
- Действительно, надо было оставить хотя бы записку.

Его лицо застыло, и на нем отразилось отчаяние и ужасающее сожаление. Впервые за месяц мне стало жаль, что я действительно это сказала.

- Давай пройдемся, - предложила я. – Тут есть парк.
- И поговорим?
- И поговорим.



Мне стало плохо уже в самолете до Нью-Йорка. Я и во время первого перелета до Лондона ощущала начавшееся недомогание, но именно на семичасовом рейсе, уже в небе мне стало по-настоящему плохо.

- Ты вся горишь, - прошептал Эдвард, прикладывая холодную ладонь к моему лбу.

Температура была меньшей из моих проблем, как и продолжавшиеся боли в животе. Жар лишь затуманивал голову и вызывал ломоту в теле. Спазмы раздражали. Меня знобило и укачивало, но это можно было пережить. Эдвард укутал меня в пальто и плед, при этом постоянно охлаждая лоб и шею. Делал все, что мог и что я ему позволяла. Делал все, что умел и чем мог помочь.

Но он совершенно не понимал, как унять другие симптомы снявшихся проклятий. Он даже не подозревал, что меня ждет.

- Это всегда так? – взволнованно спрашивал он.

Я тряслась. Моя собственная энергия бушевала во мне, сводя с ума. Руки дрожали, и я сжимала их в кулаки, пытаясь контролировать свое магическое начало. Мне нельзя было расслабляться, потому что магия буквально вырывалась из меня и грозила устроить катастрофу над Атлантикой.

- Не совсем, - выдыхала я. – Это расплата за то, что я сделала.
- В смысле, расплата?
- В смысле, это только начало. Дальше будет хуже.
- Надо поменять рейс до Сиэтла. Так ты не долетишь.
- Нет, нам надо вернуться в Форкс, - качала я головой. – Мне нужно увидеть Алекса.

Эта фраза была мантрой для меня. Я повторяла ее раз за разом, вслух и про себя. Это был единственный известный мне путь, с которого нельзя было сворачивать.
Мысли о скорой смерти я блокировала. Не могла даже осмыслить, что со мной происходит. Может, это была защитная реакция моей психики. Может, осознанным решением. Но я закрыла и не поднимала этот вопрос для себя.

Какой был смысл об этом думать? Я не знала ни возможных путей отступления, ни решения этой проблемы. Это вообще не было для меня проблемой, лишь данностью.
Оказывается, человек довольно легко принимает факт своей смерти. Особенно, если она кажется неотвратимой. Единственное, что его заботит в эти минуты - это как сделать так, чтобы любимые и близкие люди пережили это.

А для этого мне надо было вернуться в Форкс. Мой младший брат, хоть и в короткий срок ставший таким взрослым, нуждался во мне. Он должен был увидеть меня и иметь возможность попрощаться.

Я задолжала Эдварду объяснения. Я должна была открыться ему и все рассказать. Я должна была увидеть его семью, вернуть им сына и брата и заручиться их поддержкой.

Мне надо было быть уверенной, что он не помчится в Италию при первой же возможности, иначе во всем этом не было смысла. Мне надо было знать, что мои близкие будут жить дальше.

Как ни странно, я ни о чем не жалела. Забавно, но факт того, что по сути я совершила самоубийство, не терзал меня. Это было просто. Значит, так было предрешено.

- Вам что-нибудь принести? – спросила стюардесса, остановившись у наших кресел.
- Воды, пожалуйста, - ответил ей Эдвард. Я лишь кивнула.

Я сжимала кулаки так, что ногти оставляли глубокие следы на ладонях, раздирая кожу. На кончиках пальцев уже были видны слабые искры. Когда я взяла из его рук бумажный стаканчик с водой, то уже через секунду она закипела, обжигая мне руки. Я не могла ни до чего дотронуться. Мышцы ног пару раз сводило судорогами, и я утыкалась Эдварду в плечо, который постепенно сходил с ума из-за моего состояния.

- Есть ли хоть что-то, что я могу сделать для тебя? – умолял он.
- Нет, - мотала я головой, - это… просто… надо перетерпеть.
- Кто-то знает, что с тобой происходит? Кто-то может тебе помочь? – он укутал меня в еще один плед и подтянул ближе к себе.
- Синтия, может, и знает, - шептала я, уткнувшись в его холодную шею, - но она не поможет.
- Белла, прошу, скажи, что происходит.

И мы возвращались к моей мантре.

В США бушевал снежный циклон почти во всей северной части страны. Оказалось, что та буря, в которую попала Элис, была лишь началом. На восточном побережье периодически отключалось электричество, а коммунальные службы не справлялись с валившим снегом. Тогда, пару дней назад, Элис прокружила над Нью-Йорком минут сорок, а на обратном пути мы задержались в воздухе больше, чем на полтора часа. Из-за этого мы опоздали на рейс до Сиэтла и были вынуждены ждать следующего, который в эту погоду тоже перенесли.

Часы на руке Эдварда были беззвучны, но я все равно слышала, как уходит мое время с каждым движением стрелки.

37:37:12
37:37:11
37:37:10



Мы шли по пустому парку, уходя вглубь леса все дальше и дальше. Скоро будет общий завтрак, и пациенты клиники выйдут на свежий воздух. А пока что мы были одни.

- Здесь хорошо, - прервала я наше молчание.
- Ты сейчас смеешься? Ты неделю провела в реабилитационном центре и впервые вышла ко мне.
- Я знаю, - кивнула я, подходя к лавочке. – Прости, я не могла.
- Что ты не могла?

Сев на скамейку, я на некоторое время замолчала. Эдвард не торопил меня, но ждал ответа. У меня же на языке крутились совсем не те слова, которые надо было ему сказать. Я все никак не могла прийти к нужному выводу, к мысли, которая точно определит мое состояние и опишет все причины моего поведения. Произошло слишком много всего, и я не могла разобраться в этом. Пока что не могла.

- Помнишь, когда мы летели из Италии в США, ты спросил, что можешь для меня сделать?
- Да, ты ответила, что ничего.
- Так вот сейчас ты должен меня понять и подождать, - посмотрев на него, я выдохнула. – Я боюсь, Эдвард. Мне очень страшно.
- Чего ты боишься? Кого?
- Не знаю, - покачала я головой. – Может, себя. Я заново вспоминаю все, что пережила за последние месяцы, и вижу лишь свои ошибки. Это я ничего не видела, не понимала, не слышала. Я принимала неправильные решения, делала неверные выводы. На моем счету слишком много ошибок.
- Белла…
- Нет, не перебивай, пожалуйста, - покачала я головой. – Мне надо осознать это и принять. Поверь, я и до этого понимала, что вытворяла, но не могла взять ответственность целиком. На словах я, конечно же, никогда не отрицала своей вины, но вот в моей голове только сейчас выстраивается эта цепочка всех разрушительных решений.
- Тебя никто не винит, Белла…
- Эдвард, - отрезала я, - в данный момент меня не сильно волнуют окружающие, прости. Это я не выдержала, понимаешь? Я сдалась, потому что сломалась.
- Что тебя сломало?
- Сейчас разговор не об этом…
- Я должен знать, что привело тебя сюда! Что случилось?
- Ты же подслушиваешь мои консультации у Патани, да? – горько усмехнулась я.
- Прости, - он даже не отрицал.
- Я пока не могу, - помотала я головой, закрыв лицо руками, - я испытываю слишком много эмоций одновременно. Страх, боль, злость. Я так злюсь, ты бы знал! На себя и на тебя. Я чувствую, как это разрушает... нас, но не могу ничего сделать. Я не понимаю, как нам выбраться из этого…
- Ты не доверяешь мне. Ты меня все еще не простила.
- А ты? Простил меня?

Он хотел что-то сказать, но не решился, а продолжил стоять рядом со мной, отведя взгляд на шумевшие верхушки деревьев. Спустя пару секунд он выдохнул и сел на скамейку.

- Я все еще не знаю, что нам делать, Белла.
- Я тоже, Эдвард, - сжав его ладонь, я повторила. – Я тоже.



Из аэропорта Сиэтла я выходила уже далеко не в ясном сознании. Температура продолжала подниматься, меня трясло, мысли путались, зрение не всегда фокусировалось на объектах. Эдвард держал меня за талию всю дорогу до выхода из аэропорта, не давая упасть. Я не спала ни минуты за все это время, мое тело ныло, живот тянуло, а на ладонях уже не проходили следы от впившихся ногтей.

Свежий и морозный воздух Сиэтла немного взбодрил меня и привел в чувство, чтобы я смогла увидеть лица встречавшей нас семьи Калленов. Они стояли у машины на заснеженной парковке, не двигаясь нам навстречу. Один Джаспер нетерпеливо шагал к Элис, совершенно не замечая меня и Эдварда.

Стоило нам подойти к машине, как меня сразу заключили в твердые объятия. Эсми слишком крепко сжала меня в руках, что отдалось болью в спине, и так страдающей от ломоты. Я же все еще прятала ладони в рукавах своего пальто.

- Спасибо, - прошептала она.

Я не ответила. Что мне надо было ей сказать? Она даже не знала, что я сделала. Даже не представляла, на что пошла ради ее близких.
Эсми неловко выпустила меня, не поняв мою реакцию. Она отошла на пару шагов назад и встала рядом с Карлайлом, даже не подойдя к Эдварду. Карлайл неотрывно смотрел на сына, явно переговариваясь с ним мысленно. За ними стояли Эммет и Розали. Блондинка выглядела опустошенной и растерянной. Она крепко держалась за предплечье Эммета и внимательно наблюдала за мной.

- Прости меня, Белла, - ее слова прервали молчание. – Я не знала…
- Что я не сдохла? Что ж, может, я тебя обрадую, - выплюнула я. – Не переживай, Розали. Конечно, твои слова возымели эффект, но совсем не такой, как ты рассчитывала, да? Я понимаю это.
- Белла, она не хотела, - начала защищать ее Эсми.
- Я тоже не хотела умирать, но… - усмехнулась я. – Сейчас это все не важно, отвезите меня домой и все.
- Белла… - Карлайл хотел что-то сказать.
- Поверьте, лучше мы поговорим дома, чем здесь. Тем более, еще чуть-чуть, и я упаду.

Переглянувшись, Эсми и Карлайл кивнули. Они все-таки подошли к Эдварду, но тот не отпускал меня, видимо, действительно боялся, что я упаду. Я не слышала, что ему шептали его приемные родители, да и не особо обращала на это внимание. Вместо этого я смотрела на Эммета, который утешающе обнимал Розали за плечо, но не сводил взгляда с меня.

- Только не с ней, - воспротивилась я садиться в машину блондинки. – Избавь меня от этого.

Эдвард без слов повел меня к Мерседесу Карлайла.

- Белла, прости меня, но ты плохо выглядишь, - начал Карлайл. – Как ты себя чувствуешь?
- Интересно, как вы заметили, - усмехнулась я, в бессилии откидывая голову на подголовник. – Отвратительно я себя чувствую.

Меня больше ни о чем не спрашивали. Я закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться на контроле своих ощущений и эмоций. В самолете это еще не так ощущалось, да и в отеле тоже, но вот в машине с тремя вампирами меня начинало мутить от застоявшегося запаха крови. Горло начинало раздирать от неприятного ощущения жажды, а голова гудела. Я не знала, какие из всех симптомов были вызваны магией крови, а какие – сбросившимися печатями, но все это атаковало меня одновременно и очень жестоко.

Видимо, я задремала, потому что совсем не заметила дороги от Сиэтла до Форкса. Просто в один момент открыла глаза уже на подъезде к своей улице. Открыла глаза и сразу же застонала. Головная боль разразилась с новой силой: казалось, что по вискам кто-то бьет меня молотком. Я щурилась и пыталась укрыться от слабого света, уткнувшись в плечо Эдварда.

Машина остановилась, и пассажирская дверь открылась. Карлайл предлагал мне руку помощи, я же ее не приняла, предпочтя выкарабкиваться самостоятельно, держась за раму автомобиля. Выйдя из машины, я остановилась отдышаться, опираясь одной рукой на открытую дверь.

- Белла! – закричал Алекс, сбегая с лестницы.

Он подбежал ко мне и сгреб меня в объятия, но у меня не было сил на них отвечать. Я повисла безвольной куклой в его руках, и через пару секунд у меня подкосились ноги.

- Белла? – испугался брат, подхватывая меня. – Что с тобой?
- Надо поговорить, - прошептала я, овладевая собой. – Пойдемте в дом.
- Ты? – рявкнул он. – Какого черта ты натворил?
- Алекс, - прервала я его тихим, обессиленным голосом, - пойдем в дом. Эдвард должен пойти с нами, как и его семья.
- Зачем? Что произошло? Почему ты так отвратительно выглядишь?
- Я знаю, - сказал Эдвард, подходя к нам и вытаскивая меня из рук брата. – Про тебя и про Беллу.
- Что?! – брат прижал меня к себе еще крепче, не выпуская.
- Ай-ай, - я зашипела от боли в сжатых плечах. – Полегче.
- Что он знает?! – взгляд Алекса выражал тотальную панику. – Что. Он. Знает?!
- Что я ведьма, а ты ведьмак, - проворчала я, отступая от брата на пару шагов назад. – Так случилось.
- Скажи мне, что ты сначала умерла, а потом воскресла, - покачал он головой, тяжело дыша.
- Нет, я не умирала и не воскресала, - сердце ускоренно забилось. – Я не так хотела тебе это сказать, но все замки сломаны и…
- ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА?! – взревел Алекс, подлетая ко мне и встряхивая за плечи.
- Отпусти ее, - оттолкнул его Эдвард.
- ТЫ! Гребаный идиот, ты хоть знаешь, что натворил?! – Алекс взял его за грудки и оттолкнул от себя.
- Алекс, прекрати! – позвала я.
- Я ничего не понимаю! – прорычал Эдвард, откидывая руки моего брата от себя.
- Алекс, он ничего не знает, - подойдя к нему, я положила руку на его плечо. – Пожалуйста, давай поговорим.
- Иди к черту! – посмотрел он со злостью, грубо скинув мою руку.
- Следи за словами, - прорычал Эдвард, закрывая меня собой.
- У вашей семьи такая цель? Избавиться от всей семьи Свон? – выплюнул Алекс.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - высказал ему Эдвард, смотря в глаза.
- Давайте все успокоимся, - начал Карлайл, - и вы нам все объясните.
- Когда?! – спросил брат у меня, даже не взглянув на Калленов.
- Почти два дня назад, - внутри меня все похолодело. – Осталось не больше суток, если не еще меньше…
- Я убью тебя! - проревел Алекс.

И в следующий миг он ударил Эдварда кулаком по лицу. Даже я не ожидала увидеть столько силы у брата, не говоря уже о Калленах. Эсми ахнула, Карлайл застыл в шоке. Розали, Эммет, Элис и Джаспер, выскочили из машины и в недоумении уставились на Эдварда, который потирал подбородок, и на Алекса, который сжимал и разжимал кулак, тяжело дыша и сжимая челюсти от злости.

- Я не собираюсь смотреть, как ты умираешь, - покачал он головой. – И я никогда его за это не прощу, неважно, что ты у меня попросишь!
- Умираешь? – повернулся ко мне Эдвард.
- Алекс, пожалуйста…
- Нет, - брат отошел от меня. – Иди к черту со своим Калленом! И со всем, что ты решила мне сказать!
- Белла, что он несет? – Каллен взял меня за плечи.
- Удачи в объяснениях, - хмыкнул брат, а затем развернулся и пошел к своей машине.
- Алекс, стой! – я шагнула за ним. – Пожалуйста! У нас мало времени!
- Считай, я с тобой попрощался! – крикнул он, садясь в Ауди.

Выехав с нашего двора, он резко вдавил педаль газа и умчался прочь с улицы. Взгляды всей семьи Калленов устремились на меня.

- Ты соизволишь мне объяснить?
- Поехали к вам домой, - я возвращалась к Мерседесу. – Я обещаю, что все объясню.
- Нет, - остановил меня Эдвард. – Что значат слова Алекса? Что значит, он не собирается смотреть, как ты умираешь?
- Поехали, я отвечу на все твои вопросы, но не здесь, - обернувшись, я указала на соседние дома. – И да, у меня осталось очень мало времени.

Не желая смотреть на исказившееся лицо Эдварда, я самостоятельно села в машину и вновь откинула голову на подголовник, закрыв глаза.

Алекс, Алекс, Алекс… Ты же не простишь себе этого.

- Пообещай мне, - сказала я, - что ты помиришься с моим братом.
- Когда ты уже ответишь мне, что он имел в виду?
- Минут через двадцать? Или сколько нам ехать до твоего дома.

Моему хладнокровию позавидовали бы палачи. Я совсем перестала что-либо чувствовать. Весь мой разум занимала одна мысль - объясниться с Эдвардом, заодно с его семьей, и… физическое недомогание.

Я не была в доме Калленов со своего дня рождения и даже подзабыла, насколько красив и хорош он был. Мысль, что я могу стать призраком в доме вампиров, позабавила меня, и я усмехнулась, а после сразу же застонала. Легкие болели. Вообще, все болело. Ныло и тянуло. Никогда не испытывала подобного. Казалось, что внутри все готово разорваться. Магия уже не бушевала во мне, а наоборот, медленно заполняла все мое тело, насыщая каждую его клеточку энергией. Избыточной энергией.

- Мне нужна твоя помощь, - призналась я Эдварду, понимая, что не выйду из машины сама.

Он вытащил меня из Мерседеса, но не поставил на ноги, а в миг доставил меня в их гостиную и усадил на диван. Сразу за ним подошел Карлайл и присел на корточки передо мной.

- Ты понимаешь, что с тобой происходит? – вкрадчиво спросил он.
- Да, это действие тринадцати проклятий, наложенных на меня моим ковеном, - честно ответила я.
- Ковен? – переспросила Эсми, посмотрев на Эдварда.
- Я ведьма, - выдохнула я и сразу же зажмурилась. – Черт, не так я себе это представляла, конечно, но ладно.
- Представляла что? – спросил Эдвард, сев в кресло напротив.
- Как признаюсь тебе, - я попыталась улыбнуться, но кажется, получилось очень грустно. – Я очень давно хотела это сделать, но увы, не могла.
- Подождите, - перебил Эммет. – Что значит ведьма?

Вместо объяснений, я подняла руку и вызвала в ладони огонь, но сразу же его погасила, почувствовав жгучую боль.

- Понял, - кивнул Эммет.

Я же смотрела на свою покрасневшую руку. Раньше я никогда не чувствовала жара от магического огня, но сейчас ладонь буквально вспыхнула. Сжав кулак, я натянула рукава пальто, решив продолжать дальше.

- Моя семья происходит из довольно древней польской семьи ведьм: мой отец, бабушка Мари и Алекс – мы все можем взывать к природным энергетическим потокам, управлять ими и генерировать с их помощью нужные нам… эмм… результаты. Как-то так, наверное, - пожав плечами, я тяжело выдохнула, потому что ломота в спине становилась невыносимой.

- Ты знала? – спросил Эдвард, серьезно нахмурившись.
- О том, что ты вампир? Нет, тогда я ничего не знала о вас. В нашем обществе предпочитают скрывать подобную информацию до совершеннолетия.
- Ведьма… - прошептал Джаспер. – Почему молчала? И ты совсем ничего не знал? – обратился он к Эдварду, на что тот покачал головой.
- Я не могла ничего говорить и показывать свою силу. У нас есть строгие правила…
- У нас тоже, - хмыкнул Джаспер, - но Эдвард раскрылся тебе.
- Ваши правила не подразумевают смерть за раскрытие перед непросвещёнными, - покачала я головой. – Даже Вольтури, которые собирались убить нас за это, не узнали бы, если бы Эдвард не поехал к ним. А у меня никому и не надо узнавать.

Лицо Эдварда исказило отчаяние.

- Как это?
- В тринадцать лет у нас происходит сцепление сил с телом, после чего ковен, в который вступает почти каждая ведьма или маг, накладывает на своих подопечных тринадцать проклятий, защищающих наш секрет. В случае нарушения обета, нас ждет мучительная смерть, - на последней фразе я горько усмехнулась.
- Но ты же открылась перед нами в Вольтерре, - ошарашенно сказала Элис.
- Да, - кивнула я. – У меня, считай, не было выбора. Либо умереть там и позволить им убить вас и моего брата, или остановить их, умерев потом.
- Нет… - прошептал Эдвард.
- Я выбрала «потом».
- Нет, - он оказался передо мной. – Почему ты так спокойна? Ты смогла остановить эти… проклятия?
- Процесс запущен, - я приложила ладонь к его лицу, - и не обратим.
- Ты хочешь сказать, что… И слова твоего брата тогда, - прошептала Розали в ужасе.
- Что ты все-таки будешь права, - яд в моем голосе не удалось скрыть. – Будь у меня в запасе хотя бы еще один день, я бы тебя убила, Розали. Поверь, я бы смогла. Но у меня нет этого времени в запасе.
- Почему ты так спокойна?! – заорал Эдвард, взял мое лицо в свои руки. – Мы должны этому помешать! Скажи, как это остановить?!
- Никак, - покачала я головой. – Это даже забавно, - улыбнулась я из последних сил, - тебе бы все мог рассказать Алекс, подожди ты один день. Он же умер тогда, а я вернула его к жизни обратно. Его замки спали, связь с ковеном исчезла.
- То есть он умер, - прошептал сам себе Карлайл. – Я не ошибся.
- Да. Тебе просто надо было подождать, но ты решил свалить, не оставив мне выбора, - я вновь посмотрела на Эдварда, размышляя. – Отбросим события сентября. После звонка Розали ты мог просто поехать в Форкс, и все бы закончилось хорошо. Никаких Вольтури, никакой угрозы Аро, никакой жертвы и магии крови.
- Почему ты так спокойно об этом говоришь?! – взревел Эдвард, отлетая от меня к отцу. – Мы должны что-то сделать! Карлайл!
- Жертва? Магия крови? – Элис упала в кресло рядом.
- Я прежде никогда не слышал о подобном, - в ужасе покачал головой его отец.
- Белла, что нам делать? – спросил Эммет, отойдя от Розали и сев передо мной на место Эдварда. – Котенок, скажи, что мне сделать.
- Не дай этому идиоту вернуться в Италию, - спокойно выдохнула я, ощущая, как тело пробила дрожь. – И проследи за Алексом, чтобы он не наделал глупостей. Помнишь, ты приезжал и здесь был Джонатан? Помогите ему найти убийцу его дочери. В моей комнате лежит один дневник, Алекс должен поехать обратно в Орегон, он знает к кому, ему откроют эти записи. У меня в рюкзаке лежат бумаги, отдай их брату и Раймонсу. Что еще… А, мой крестный Джозеф должен вернуться, поговорите с ним. И еще Джулс… Черт, я не оставила завещания…
- Замолчи! – проревел Эдвард. – Ты не умрешь! Я не позволю! Карлайл, надо обратить ее!
- Не поможет, - покачала я головой. – Я умру прежде, чем яд распространится.
- Ты не можешь меня бросить! – прокричал он с прорывавшемся в голосе безумием.
- Прости меня.

Еле встав с дивана, не без помощи Эммета, я подошла к Эдварду и взяла его за руку.

- Ты в безопасности. И мой брат в безопасности. Остальное уже не так важно.
- Умоляю, скажи, кто знает, как это остановить?! Алекс сможет сделать то же самое с тобой, что и ты тогда в больнице? – его мольба в голосе наконец-то пробила мою выстроенную броню отчужденности.
- Нет, - прохрипела я из-за приближающего плача. – Он не настолько силен. Он не вытянет меня, - приложив руку к его щеке, я уже не смогла сдержать слез, - ты должен быть очень сильным.

Он взял мою руку и поцеловал ладонь.

- Черт, - ошарашенно прошептала я. – Нет… Нет-нет-нет.
- Белла, что?! – в панике спросил Эдвард.

Я же забрала свою ладонь. Руки тряслись еще сильнее, мне внезапно стало намного хуже. Легкие горели, живот сжался в диком спазме, мышцы в ногах свело, а на ладонях проступили капли крови.

- Ты видишь это?
- Вижу что? – он взял мою руку в свою.
- Нет… Еще было время в запасе! Нет…
- Белла…
- Мне надо уйти.
- Стой, - он попытался остановить меня, но я легко оттолкнула его магией, продолжая идти вперед, пошатываясь.
- Никто из вас не должен ко мне прикасаться… - я устремилась к выходу, но Эдвард преградил мне путь.

Но тут нас отвлекли. На подъездную дорожку дома заехал белый Range Rover, и из машины выскочила Синтия.

- Белла! – прокричала она. – Что ты наделала!

Каллен, оторопев, пропустил меня вперед.

- Господи! - прокричала она. – Нет!

Запахнув синее пальто, она поспешным шагом добежала до ступенек, но резко остановилась. Ее глаза были широко распахнуты, дыхание сбито. Она, в отличие от Калленов, видела, что со мной происходило. Затем она увидела Эдварда и остальных Калленов, и в шоке отошла на пару шагов назад.

- Мне надо в лес, - прошептала я. – Не ходите за мной.
- Почему я не могу к тебе подойти?! Почему меня что-то останавливает? – кричала Синтия.

Я уже не слушала ее, спускаясь по лестнице, опираясь почти всем телом о перила. А она, действительно, отходила назад так, будто бы ее что-то отталкивало.
Волна боли сразила меня, словно удар. А затем последовал еще один. Что-то начало душить мое горло, било мне в живот, сжимало мои внутренности. Казалось, будто бы передо мной стоял невидимый противник, который одерживал победу в бою насмерть.

В глазах все плыло, кружилось и превращалось в одно сплошное месиво. Я просто шла вперед, надеясь дойти до леса. По ведьмовской привычке, мой разум ждал, что там станет легче и вся боль уйдет.

Вытянутой рукой я дотронулась до чего-то, что по ощущениям напоминало кору дерева, и рухнула на колени. Зрение уже пропало, остался лишь слух. Во рту я чувствовала вкус крови настолько отчетливо, что казалось, мой рот был заполнен ей.

- Белла! – кричал Эдвард, но я слышала его где-то далеко, за завесой.
- Не подходи к ней! – отчаянно кричала Синтия. – Держите его! Не дайте ему подойти к ней!
- Белла!!! – орал Эдвард.

Удар, удар, еще удар. Магия сжигала мне кожу, плавила мой позвоночник, ломала мне кости. Кто-то заорал. Дико, мучительно.

Это орала я.

Где-то там, далеко в темноте послышался шум гравия и звук работающего двигателя.

- Белла! – прокричал брат.
- Алекс, нет!
- Выпусти меня, Синтия!

Энергия, скопившая во мне, готовилась меня убить и требовала выхода. Так горели ведьмы на кострах. Так горела и я. Заживо.

Удар. Еще один удар. Магия вырывалась из меня волнами и отгораживала от всех вокруг, не давая никому подойти ко мне.

Прозвучал чей-то стон, затем еще один уже ближе. И через мгновение мое истерзанное тело кто-то схватил в свои руки и потащил.

- Малыш, держись, - тихий шепот перебивался тяжелым мычанием.

Чьи-то ладони легли мне на грудь и на лоб, и я ощутила, как поток энергии смещается. Что-то направляло его, маневрировало им.

- Давай, девочка, борись, - продолжал шептать этот кто-то. – Ради нас всех, борись.

Еще удар, а затем… Что-то иное вспыхнуло во мне. Новое и неузнаваемое. Сквозь всю толщею боли и страдания, я ощутила, как из моего живота тянется другой поток, обволакивает мое тело, выстраивая связь.

- Ну же, малышка, - чужие рыдания раздавались у уха.

А затем еще один удар. Еще одна волна огня и пыток, настолько сильная, что мое сознание больше не могло выдержать.

И мое сердце остановилось.

24:00:03
24:00:02
24:00:01

Это было одновременно и странное, и легкое состояние. Я существовала.

Я видела, как мое тело, которое по моим ощущениям, должно было быть окровавленным и искореженным, лежало без движения в руках Джонатана. Мои глаза были раскрыты, лицо перекошено от боли, руки сжаты в кулаки.

Лицо Джонатана исказила гримаса боли и мучения. Он напомнил мне Эдварда, страдавшего от пыток Джейн. Раймонс, судя по всему, кричал в тот момент, задрав голову вверх и зажмурив глаза.

В нескольких метрах от нас стояли вся семья Калленов. Эдварда держали Джаспер и Эммет, но тот вырывался из их рук. Безумный взгляд черных глаз не отрывался от меня. Эдвард терял рассудок, наблюдая за моей агонией. Его братья с ужасом смотрели в нашу сторону. Карлайл держал Эсми, которая, видимо, падала на землю. Элис уже сидела на коленях на гравии, схватившись за свои волосы.

Синтия держала Алекса. Он не вырывался, не орал. Брат смотрел на нас с Раймонсом неотрывно. Его лицо было сосредоточенно, между бровей образовалась складочка. Алекс выжидал.

Они не двигались, не шевелились. Они замерли в секунду моей смерти, давая мне шанс попрощаться.

Я знала, что за моей спиной был открыт путь. Меня ждали, и мне надо было идти.

Значит, так было предрешено.

Я отвернулась от своей семьи и встала лицом перед ярким сгустком света. Улыбнувшись, я подняла ногу, чтобы сделать шаг. И тут же кто-то схватил меня за плечо и утащил с уготованного пути.

24:00:00

23:59:59