Канада, Ньюфа́ундленд, июль 2018 года
Июльская ночь окутывает серой дымкой каменное плато острова, притаившегося у северных берегов Канады. Суровая природа даже в самый разгар лета не балует теплом здешние места. Густое марево тумана шевелится, клубится в низинах, тянется по скалистым выступам вверх, подобно алчному живому существу, стремящемуся поглотить как можно больше видимого пространства.
Тишина тут звонкая, пугающая, огромные черные ели нагнетают обстановку, зловеще шурша хвоей, словно предупреждая о затаившейся за каждым деревом опасности. Все органы чувств обострены, каждый нерв натянут до предела, словно готовая выстрелить тетива, смешанный с возбуждением страх гонит все дальше, не позволяя останавливаться. Вокруг на десятки километров ни единого человеческого жилья, ни одна душа не услышит ее крика. Да и никто в целом мире не сможет ей помочь.
Она старается держаться вдоль изрезанной многочисленными фьордами и бухтами береговой линии, укрываясь под сенью хвойного леса. В глубине острова лишь открытые пространства, покрытые низкорослыми кустарниками и болотами, где негде спрятаться. А ей необходимо затаиться от своего преследователя в укромном месте.
Он уже выходит на охоту. Вампир замирает на вершине отвесной скалы, сканируя взглядом раскинувшуюся перед ним панораму острова, и хищно втягивает ноздрями воздух. Вздрагивает, учуяв аромат своей добычи, и тут же срывается с места. Устремляется по следу, и ничто не сможет сбить его с выбранного пути.
Нарисованная возбужденным воображением картина и ее заставляет прибавить скорости. Она уже бежит со всех ног, преодолевая бесконечные подъемы и спуски, продираясь через буреломы, легко перепрыгивая через многочисленные овраги и нагромождения камней.
Где-то здесь, судя по карте, среди скал затерялось озеро, в которое вливается небольшая речка. Вода позволит хоть на время запутать его, сбить со следа. Впереди уже слышится шум бурлящего потока, а сквозь сгущающиеся вокруг русла деревья просматривается и сама узкая порожистая речушка.
На ходу снимая кроссовки и пряча их в рюкзак за спиной, она спускается к воде. Из прибрежных зарослей навстречу испуганно взметается стайка мелких птиц, потревоженных ее появлением.
Ступни обжигает речная прохлада, двигаться сложно, стремительное течение сбивает с ног, камни нещадно царапают кожу, но только так можно запутать хищника.
Хрустнувшая неподалеку ветка заставляет замереть на месте: впереди из леса выходит красавец-олень. Остановившись у кромки воды, он наклоняется и начинает жадно пить. Для нее это отличная возможность восстановить силы.
Она осторожно приближается к случайной жертве. Почуяв присутствие постороннего, олень резко вскидывает голову, поворачиваясь в ее сторону. На мгновение их взгляды пересекаются. Инстинктивно распознав хищника, благородное животное делает прыжок и спешит укрыться в лесу.
Она устремляется следом. Не сразу накинувшись на жертву, какое-то время наслаждается азартом погони. Ведь так захватывающе, когда можно не скрывать свою сущность, дать волю бьющей через край силе, сполна ощутить будоражащий кровь вкус собственного превосходства.
На этом участке скалы расположены террасами, она забирается на уровень выше, и вот уже поравнялась со своей жертвой. Стремительный прыжок – и оказывается на спине оленя, ошарашенное животное валится на землю под силой удара ее тела. Острые клыки привычно прокусывают покрытую шерстью шкуру, теплая сладкая кровь приятно освежает пересохшее от возбуждения горло.
Оторвавшись от безжизненной туши, она вытирает кровь с уголков губ и быстро оглядывается по сторонам. Вокруг все обманчиво спокойно, но животные инстинкты подсказывают, что след уже взят.
Щеки пылают, глаза возбужденно блестят. Насытившаяся, она теперь вдвойне привлекательна для своего преследователя. Роли молниеносно меняются, теперь добычей снова становится она сама.
Что же, впору приготовить для него сюрприз. Рванула кожу на запястье. Кровь. Это то, что на время сведет его с ума, пустит по ложному следу. Оставив на деревьях сильно пахнущие отметины, она пятится обратно к реке, ориентируясь по собственному запаху, точно повторяя недавно пройденный путь.
Ступив в поток на том же месте, где вышла, упрямо бредет по краю бурлящей стремнины к месту, где река срывается в озеро. Выбравшись на берег, надевает кроссовки и ловко забирается на ближайшую скалу. Обернувшись, на секунду замирает, пораженная первозданной красотой раскинувшейся перед взором природы: над узким, зажатым со всех сторон каменными глыбами водоемом низко стелется туман, поглощающий небольшие водопады, срывающиеся в воду с отвесных скал.
Она двигается дальше, через девственный хвойный лес. Адреналин зашкаливает, внезапно шестое чувство заставляет обернуться, и краем глаза успевает заметить, что среди деревьев мелькает тень. Сердце испуганно ухает и срывается в бешеный галоп: как и следовало ожидать, все ее хитрые уловки оказались напрасными.
Он не нападет сразу, будет наблюдать со стороны, доводя ее до состояния паники. Хищник и жертва. Извечная игра, где не знающая жалости природа распределила, кому быть победителем, а кому – побежденным. Но правила можно изменить.
Все вокруг по-прежнему утопает в тумане, она бежит изо всех сил, временами спотыкаясь и падая, низко расположенные лапы елей нещадно оцарапывают лицо, острые сучки рвут одежду.
Ее преследователь уже рядом. Ей не уйти. Грубый и безжалостный, он играет, изматывает жертву ожиданием неизбежного.
Лес заканчивается, деревья встречаются все реже, впереди – нагромождение огромных валунов. Нырнув в узкий проход между ними, она неожиданно оказывается в западне. Внутри каменного мешка, образованного скальными стенами, а сзади, там, где единственный выход – ОН. Бледная северная луна, его бесстыдная сообщница, на мгновение выглядывает из-за туч, прорезая туманный занавес и словно выдавая зверю ее местонахождение.
Она начинает было карабкаться вверх по отвесной скале, но холодная рука обхватывает лодыжку и безжалостно дергает вниз.
Ее рюкзак сорван с плеч и отброшен далеко в сторону. Лицо утыкается в острый выступ, тело оказывается зажатым между скалой и ним, будто в каменном капкане. Она проиграла. От ощущения полной беспомощности сердце бешено колотится, пальцы непроизвольно сжимаются, кожа в кровь царапается о шероховатую поверхность камня.
Он не спешит, жадно втягивает воздух возле сонной артерии. Острые клыки едва царапают кожу, пальцы обманчиво нежно скользят по скуле, спускаясь ниже, заставляя нервно дрожать от этих прикосновений.
Внутри все замирает, даже сердце на мгновение перестает стучать. Сейчас она почувствует наркотическое действие яда…
Громкий крик ночной птицы вспарывает тишину, неожиданно он отстраняется, раздается треск рвущейся одежды – и ее кожу обвевает прохладный ветерок. Она вся напрягается, но еще пытается себя контролировать. Оборачиваться не стоит, и так знает, что сейчас он внимательно, чуть склонив голову на бок, рассматривает свою жертву, полностью обнаженную, беспомощную, возбужденную. Откровенно наслаждается полнотой своей власти над ней.
Ее кровь – для него самое изысканное лакомство. Ароматное проклятие, всю жизнь словно магнитом притягивающее к ней внимание вампиров. Она кричит, громко, надрывно, крик эхом повторяют окрестные скалы, пока он ногтями сдирает кожу на ее спине. Из ран обильно сочится кровь, которую тут же собирают холодные губы.
Все тело колотит, на висках выступают мелкие бисеринки пота, пока он медленно, с наслаждением слизывает кровь. Аккуратно, все до последней капли, снова грубо разрывая слишком быстро затягивающиеся раны.
Вскоре его сбитое дыхание выравнивается, зверь временно насытился. Он снова прижимает жертву к скале, теперь ее ягодицы явственно ощущают твердость еще одного, не менее жгучего и требовательного желания победителя.
– Мне показалось, или ты на этот раз поддалась? – неожиданно насмешливый хриплый шепот раздается над самым ухом.
Тут же воспользовавшись тем, что железная хватка чуть ослабла, она изворачивается, жадно прижимаясь к холодным, но таким любимым губам. Ей определенно нравится быть жертвой. ЕГО жертвой…

Сиэтл, особняк Калленов, 17 января 2021 года
Сегодня в семье Калленов праздничное событие – родные и близкие отмечают совершеннолетие Бетти. Десять лет по меркам сплитов – это рубеж, после которого вчерашний ребенок считается взрослым. По умственному и физическому развитию она уже соответствовала восемнадцатилетней девушке, училась на первом курсе медицинского факультета, мечтала стать врачом, как дед. Ее девочка была очень целеустремленной и настойчивой, и Изабелла верила, что у нее обязательно все получится.
Мать украдкой любовалась дочкой. Бетти выросла настоящей рыжеволосой красавицей. Высокая, стройная, гибкая. Задорный взгляд, горящие азартом юности карие глаза. Она так и не узнала про тайну своего рождения, считая Эдика родным отцом. Может быть, потом, когда у Бетти будут свои дети, Изабелла решится рассказать ей всю правду.
Эдик тоже был здесь вместе со своей новой женой, эта пара ожидала скорого прибавления в семействе. Она была рада за них, Алисия – именно та, которая сделает его счастливым: нежная, заботливая, преданная спутница. Рядом с этой белокурой красавицей Эдик словно ожил, вновь стал тем веселым балагуром, каким помнила его с момента их знакомства. Искренне желая им счастья, порой Изабелла чувствовала себя досадной помехой их спокойному благополучию.
Каждая встреча с бывшим мужем оставляла после себя привкус горечи. То, что между ними произошло, трудно просто вычеркнуть из памяти. Ради дочери они сохранили добрые отношения, но по-прежнему избегали общения друг с другом. Эдик шутил, делал вид, что все отлично, но иногда в его глазах едва уловимой тенью мелькали отголоски былой грусти, от которых у нее сжималось сердце и неизбежно накатывало чувство вины.
Да и Алисия всегда держала дистанцию, относилась к ней настороженно, видимо, все еще воспринимая как серьезную помеху своему счастью. Но Изабелла надеялась, что время залечит старые душевные раны, и когда-нибудь они смогут открыто посмотреть друг другу в глаза, не боясь увидеть там призраки прошлого.

За пять лет она никому не призналась, где бывает и с кем встречается. Как свободная женщина, считала себя не обязанной перед кем-то отчитываться. То самое кольцо, с которым теперь никогда не расставалась, во время встреч с Калленами носила на цепочке, пряча под одеждой.
После того, как Изабелла добровольно надела дорогое его сердцу украшение, отношения между ними вовсе не стали идеальными. В их случае это не было счастливым концом, за которым наступает тихое и безоблачное счастье. Только не с ним. Напротив, это было только началом их долгого пути навстречу друг другу. Тернистого, полного резких подъемов и стремительных падений.
Да она и не надеялась, что будет просто, ведь понимала, с кем связалась, и четко осознавала последствия. Их отношения напоминали хождение по минному полю. Они открывались друг другу постепенно, делая осторожный шаг вперед и порой тут же два – назад. На каком-то этапе стали говорить. Сначала – о прошлом. Потом – о будущем. Каждое слово давалось с трудом, особенно ему, не привыкшему откровенничать. Она изо всех сил старалась быть терпеливой, но иногда не выдерживала, срывалась.
Вот как сейчас, когда не видела Мейсона уже три долгие недели. Несмотря на ее неоднократно высказанное неодобрение, он купил фирму, в которой она работала, и заделался ее непосредственным начальником. Ей не нравился такой тотальный контроль с его стороны.
Не на шутку разозлившись, Изабелла уволилась, на прощание громко хлопнув дверью. А он и не остановил.
Ее имя уже было известно в городе, и подающего надежды архитектора с распростертыми объятиями приняли в конкурирующей строительной фирме. Она доказала ему свою состоятельность как специалиста, но это стоило ей личной жизни.
Их раздор явно затянулся. Он не появлялся, Изабелла тоже не искала встреч. Это была своеобразная проверка – объявится ли он сам, если она не будет стремиться его увидеть. К сожалению, этот эксперимент зашел слишком далеко, но гордость не позволяла ей сделать первый шаг.
Несколько дней назад фирма, где она сейчас работала, была взбудоражена слухами, что их бизнес выкупил новый владелец. Изабелла ни секунду не сомневалась, кто именно теперь займет кресло управляющего. Упорство Мейсона не знало границ, и если решил ее достать, он это сделает, не стесняясь в средствах. Скупит строительный бизнес по всему миру, но заставит работать на него. А любая попытка сопротивления с ее стороны лишь подливала масла в огонь, еще больше разжигая его азарт.
Он хотел, чтобы она всегда была рядом. Каждую секунду. А она не могла, ведь у нее росла дочь. Не хотелось взваливать проблемы взрослых на детские плечи, к тому же не была готова раскрыться перед Калленами. Они несколько раз ссорились по этому поводу, и примирение всегда было горячим и страстным. Да ради таких примирений она готова была стерпеть все, что угодно!
Пришлось проявить чудеса выдержки и дипломатии, чтобы, наконец, достигнуть компромисса – уговорить его подождать, пока Бетти исполнится хотя бы десять лет. И только тогда сделать их отношения всеобщим достоянием.
То же самое было с этим злополучным домом, который она никак не хотела принимать в дар. Как объяснить Калленам, откуда на нее свалилось такое богатство? Мейсон не хотел понимать ее стремления к независимости, но, следует отдать ему должное, больше не опускался до грубых принуждений.

С ним не стоило надеяться на спокойную жизнь, с его-то взрывным темпераментом земля постоянно будет гореть под ногами, каждую секунду грозя вылиться в настоящее извержение вулкана. Но это неважно, главное – с ним.
Чертов извращенец, Мейсон не думал останавливаться на достигнутом. Ему было мало владеть ее телом и душой, он продолжал играть в свои любимые игры. Словно маленький ребенок, который не может без игрушек. Причем настолько тонко и умело ею манипулировал, что порой казалось, будто бы инициатива исходит от нее. И страшно было признаться даже самой себе, но ей это нравилось.
Года три назад, кроме ставших традиционными тайных интимных встреч, у них появилось новое излюбленное развлечение – охота. Причем дичью выступала она. Изабелла сама толком не поняла, как согласилась на эту явную провокацию с его стороны. Он начал издалека, и дипломатично подвел ее к решению попробовать. Бросил ей вызов, причем так искусно завуалированный, что она не смогла отказаться.
И вскоре ей на почту пришел фрагмент спутниковой карты, на которой был выделен квадрат и указано время. Места он выбирал каждый раз новые, неизменно труднодоступные, далекие от человеческого жилья. Она должна была укрыться где-нибудь на указанной территории, а он ее выслеживал. Загонял, как горный лев дикую лань. Награда – ее кровь. Ну и тело в качестве бонуса. Чем не детская игра в прятки, только правила взрослые.
Зверь в нем никуда не делся, просто затаился где-то в глубине, грозя в любой момент вырваться наружу. Так почему бы иногда не выпускать его на волю, ограничивая определенными рамками. Это было опасно, охваченный охотничьим инстинктом, он мог сорваться, укусить ее или просто нанести серьезный вред. Но теперь Изабелла верила в него, в них, и полностью доверяла ему. Хотя порой ощущения были настолько острыми, что грань между игрой и реальностью стиралась, страх завладевал рассудком, казалось, что все это происходит на самом деле.
Поначалу она просто хотела сделать ему приятно, но неожиданно увлеклась сама. Ее словно затянуло в водоворот, она подсела на эти игрища, словно на наркотик. И даже несколько раз сама решилась выступить инициатором, назначить ему место и время.

Прошло не так уж и много времени с их последней встречи, но ей казалось, что не видела его целую вечность. Без него было плохо, невозможно, не хватало воздуха, она не жила, а существовала, изнывая от потребности вновь оказаться в крепких объятиях. Теперь собственная глупая гордыня вызывала раздражение, но слишком далеко все зашло.
С другой стороны, следовало признать, что состояние необъявленной войны необычайно возбуждало и будоражило воображение. А предвкушение бурного примирения вызывало сладостное томление внутри.

Он появился на празднике совершенно неожиданно. И как всегда, эффектно, все напряглись, не зная, чего ждать от этого визита. В элегантном костюме, с огромным букетом алых роз, Мейсон смотрелся очень представительно. Его ничуть не смущала возможная негативная реакция на незваного гостя со стороны Калленов, ведь далеко не все члены семьи были его поклонниками.
В его присутствии бросило в жар, их взгляды притянулись, словно магниты. В темных глазах она увидела отражение собственного безумия: разлука давалась ему так же тяжело, как и ей. Но это длилось всего мгновение, он отвернулся, после чего невозмутимо проследовал к виновнице торжества.
Смутившись, Бетти вежливо поблагодарила за цветы и с интересом приняла папку из его рук. Изабелла сразу догадалась, что там – Мейсон дарит ее дочери на совершеннолетие тот самый дом.
Изучив бумаги, девушка неожиданно для всех кинулась Мейсону на шею.
– Ух, ты! Спасибо, спасибо! – восторженно выкрикивала она, даже порывисто чмокнула его в щеку.
И тут же побежала хвастаться новым подарком. Явно озадаченный таким бурным выражением благодарности, Мейсон смотрел вслед Бетти, растерянно потирая на щеке след от поцелуя.
Наблюдая за его реакцией, Изабелла прикрыла рот ладошкой, пряча невольную улыбку. Проявление им каких-либо чувств было сродни откровению, и она спешила насладиться этими редкими моментами.
Тем временем он обернулся, скользнув по ней взглядом, и она с ужасом поняла, что его внимание привлекла ее левая ладонь, на которой не было кольца. Мейсон сразу нахмурился, пристально посмотрел ей в глаза. Вопросительно приподнял бровь.
Тогда она переместила ладонь на грудь, туда, где под платьем было спрятано дорогое ее сердцу украшение. Черты его лица немного разгладились, но он по-прежнему выглядел недовольным. Едва заметно кивнув головой, красноречиво указал на стеклянную дверь, ведущую в сад.
И тут же быстро за ней исчез. Не пытаясь больше прятаться, Изабелла направилась за ним, сопровождаемая удивленными взглядами всех присутствующих. На ходу снимая кольцо с цепочки, надевая его на палец. Пусть все видят, что она принадлежит ему.

На улице сыпал мелкий снег. Мейсон ждал ее в самом конце сада, стоял, скрестив руки на груди, и смотрел с крутого берега на залив. Снежинки путались в его бронзовых волосах.
Она подошла сзади, останавливаясь прямо за его спиной, не в силах оторвать взгляд от любимого мужчины, по которому так соскучилась. Каждая клеточка тела тянулась к нему, но его напряженная спина предостерегала от любых проявлений чувств. Как же с ним тяжело…
– Изабелла, тебе пора сделать выбор, – холодно кинул Мейсон, не оборачиваясь. – Я не желаю больше довольствоваться малым. Ты нужна мне вся.
Несмотря на ледяной тон и предъявленный ультиматум, его настойчивость и нетерпеливость заставила улыбнуться. Глупый, неужели он до сих пор не понял, что она давно вся его?
– Я твоя, – тихо шепнула, положив руки на его плечи и наконец-то прильнув к нему сзади всем телом.
Мейсон резко обернулся, от неожиданности она отшатнулась. Сейчас он выглядел рассерженным, губы плотно сжаты, глаза недобро сверкнули, впиваясь в ее лицо.
– Нет, черт возьми, ты постоянно придумываешь какие-то отговорки! – взорвался он. И добавил уже более спокойным, но полным ехидства голосом: – Стыдишься меня? Боишься запачкаться связью со мной перед чистенькими Калленами?
Взвинченная его обвинениями, она тут же вспыхнула, как спичка. Какого черта он себе напридумывал?
– Это неправда! Не смей, слышишь! – наступая на него, она ткнула пальцем в твердую грудь. – Не смей все портить! Я все равно сделаю тебя счастливым, даже если ты будешь сопротивляться!
Потемневшие глаза сузились, он какое-то время пристально изучал ее. Она тихо вскрикнула, когда неожиданно резко притянул к себе, заключая в железное кольцо своих рук. И вдруг рассмеялся, весело и искренне.
– Звучит как угроза, – шепнул, касаясь прохладными губами ее виска, – но я готов попробовать…
Жадно втянув запах любимого, она с облегчением расслабилась в крепких объятиях. Изабелла не питала иллюзий, они еще не раз поссорятся, но и примирение не заставит себя ждать. Она никогда не боялась трудностей. Просто любила, принимая своего мужчину таким, какой есть, целиком, вместе с той темной стороной натуры, что прячется в глубине его души.
Пусть ее осудят, ей было все равно. Она готова разделить с ним вечность. Вместе они непременно найдут свой рецепт счастья, приемлемый только для них двоих.

Отодвинув край плотной шторы, Карлайл из своего кабинета с удовлетворением наблюдал, как его блудный сын наконец-то обнимает свою любимую женщину. И впервые за целый век на сердце у него было спокойно. Впереди еще немало трудностей, но он верил в созидательную силу их любви. Слишком много испытаний выпало на их долю, они обязательно научатся ценить и беречь друг друга.
В другой части сада его внуки играли в снежки. Именинница вся раскраснелась на морозе, медного цвета волосы упрямо выбивались из-под вязаной шапочки. Он старался не выделять ее из других, но Бетти всегда была его любимицей. Эта девушка – прямое продолжение его рода, надежда и гордость семьи, она всегда будет окружена любовью и заботой.
И неважно, что так и не удалось определить, кто ее настоящий отец. Видимо, это навсегда останется тайной. Последней тайной крови…

---

Спасибо всем читателям, кто поддерживал меня на протяжении всей этой нелегкой истории. Я вложила в нее частичку себя, и мне очень приятно было видеть, что она не оставила вас равнодушными.
Спасибо Инге dasik и Лене helencapricorne за помощь в написании, и главное, за неизменную моральную поддержку всех моих терзаний по поводу сюжета.

ФОРУМ