Эдвард – Белле

Здравствуй, Белла!

Я столько раз порывался позвонить тебе, но будто сдерживало меня что-то. Может, я боялся, что звонок окажется некстати? У тебя теперь иная жизнь, в которой, по большому счёту, мне места нет. Покоя не было, и тогда я решился излить все мучения бумаге. Кажется, куда проще да и безопаснее отослать письмо по электронной почте, но захотелось, чтобы твои тёплые, нежные руки коснулись исписанного мной белого листка.

Я ведь даже не знаю, как к тебе обратиться. Если бы писал Элис, то в первой строчке значилось бы: «дорогая сестричка» или вообще «ненаглядный мой эльф», а то и что-нибудь похуже, ты же знаешь Элис. Писал бы Джасперу – «дорогой друг», «дорогой брат», даже простое обращение по имени смотрелось бы правильно и логично. Перебрал множество версий, ни одна не смогла выразить до конца моих ощущений!

Мы виделись только раз, но твой долгий взгляд и украденное мной прикосновение оказались больше и важнее, чем все предыдущие встречи. Я ощутил твоё тепло, услышал твоё сердцебиение – и теперь живу этими воспоминаниями, храня их до следующей встречи.

Элис не раз говорила, что вампир чувствует иначе. Но только наша встреча показала мне до конца её правоту. Бесконечность жизни не заставляет думать о времени, как о чём-то проходящем. Наоборот, начинаешь ценить каждое мгновение, каждую песчинку…

Смешно… Мы живём в двадцать первом веке, а я пишу тебе длинное бестолковое письмо, с трудом подбирая слова. От руки, на листке бумаги. Оказалось, что для вампира, которому меньше года от роду, это далеко не самая простая задача! Я вроде бы научился сдерживать силу, но две ручки рассыпались в пыль в моих пальцах, прежде чем я смог написать хотя бы пару строк. Я и с этим справился – не самая сложная задача. Цитируя Элис, скажу, что при наличии стимула любая цель становится достижимой. Наверное, это повод для радости.

Скорее всего, ты едва ли не лучше меня понимаешь, что такое первый год жизни молодого вампира. Надо же, как всё повернулось. Представь, если бы это письмо мы с тобой прочитали тогда, на нашей полянке, сидя на старом пледе и рассуждая о странностях Калленов. Мы не верили в мистику, в чудо, в волшебство... Тем не менее почти догадались о правде!

Хотя я понимаю, что если бы мне сунули истину под нос самым жестоким образом, я бы и не поверил. Я и сейчас иногда думаю, что это просто длинный затянувшийся сон. Хочу ли я проснуться? Не уверен. Так как очень боюсь, что, очнувшись, в своей жизни не найду тебя.

Белла, дорогая! Знаешь, я верю. Однажды мы с тобой опять будем сидеть на той поляне. И говорить, говорить, говорить… Я многое слышал от родственников, кое-что видел через их мысли и воспоминания, но мне этого мало – чудовищно недостаточно! Я хочу, чтобы ты рассказала мне о событиях обеих твоих жизней. Только об одном я никогда не спрошу – о твоих чувствах после той аварии, когда я стал вампиром. Жаль, что я не мог ничего тебе сказать, оградить от боли и страданий. И эта вина всегда будет на мне...

Я буду рад получить пару строк – вдруг возникнет желание? Я буду ждать.

Твой Эдвард Каллен (когда-то Свон).



Белла – Эдварду

Дорогой Эдвард!

Я радовалась письму, как ребёнок, тем более не электронному, самому настоящему. Достав из ящика конверт, я решила, что это чей-то розыгрыш, только потом осознав, в чём дело. Не могла же я получить письмо от Эдварда Свона, а Эдварда Каллена я вроде как и не знаю. Так что ты будешь просто Эдвард, хорошо?

Не буду особо развивать эту тему, чтобы не расстраивать тебя попусту, но знай, что твой отец очень тебя любит. Я понимаю, что мы вряд ли когда-нибудь сможем всё ему рассказать: слишком многое в этой истории лежит за гранью человеческого понимания. Иногда кажется, что о чём-то дядя Чарли догадывается. Когда смотрит внимательно на меня, словно просвечивая насквозь все мысли и чувства. Я привязалась к нему, и, несмотря на то, что мы не связаны родственными узами – теперь я и это знаю! – он для меня родной. Он чуткий; перемены, произошедшие со мной после Рождества, не прошли мимо его глаз.

Я догадываюсь, о чём он думает. Пускай. Спасибо ему, что он находит силы радоваться за меня, не обвиняя.

Так странно быть человеком, но при этом помнить о бытности вампиром. Быть обычной студенткой колледжа, которой больше ста лет от роду! Спокойно выходить на солнце, не боясь сверкания кожи. Вместе с воспоминаниями ко мне вернулись старые, въевшиеся в кровь за десятилетия привычки, так что моё состояние сравнимо с раздвоением личности. Можешь представить? Думаю, нет. Я сама до конца не могу отыскать слова, чтобы объяснить. Человеческая память не предназначена для удержания такого объёма информации.

Я очёнь жду нашей встречи. Понимаю, что до неё нам предстоит пройти долгий путь. Уйдёт зима, начнётся весна. Может, тогда мы встретимся?

Когда-то очень давно, даже не в прошлой, а в позапрошлой жизни, меня учили писать письма. Объясняли, что послания должны быть длинными, содержательными, без лишних бесполезных слов. Наверное, я уже забыла ту науку, как и многое другое. Я теперь человек и умею забывать. Радоваться этому или огорчаться? Я пока не решила.

Рождество стало чудом. Всё время, пока я не осознавала происходящего, в душе зияла рана, саднящая, кровоточащая. Лишь увидев родителей, а потом Джаспера, я смогла осознать её причину. После вас ко мне приходили Роуз и Эмметт. Мы с сестрой некогда ругались, я постоянно плошала, но сейчас всё кажется таким несущственным. Главное, они рядом и живы. Эмметт по-прежнему не способен унывать, я завидовала ему раньше и теперь не перестала. Такой лёгкостью я не обладала никогда.

Затем я вернулась в Сиэтл, началась учёба. Многие уловили перемены во мне, но я отмалчиваюсь. Я никогда не любила лгать – и сейчас не люблю, а правду как скажешь?

Вчера я шла к корпусу общежития одна через парк, и мне показалось, что наступила весна, настолько тёплым был ветер. Ласковый, нежный, он словно стремился развеять мою печаль и придать мне сил для томительного ожидания. А потом почудилось, что у входа стоишь ты. Но то была просто тень – в чём-то на тебя похожая. Тень не пожелала общаться и растаяла при моём приближении. А жаль. И всё равно мне стало легче.

Твоя Белла.



Эдвард – Белле

Белла, дорогая Белла!

Как бы я хотел стать тенью, о которой ты писала! Говорят, мысли материальны. Учитывая всё сверхъестественное, что теперь нас окружает, я склонен в это поверить. Тогда, скорее всего, ты видела призрак моих мыслей, который постоянно бродит рядом с тобой, не вынося разлуки. Призрак, пришедший увидеть тебя, восхититься тобой вместо меня. Знаешь, я ему завидую и верю, что рано или поздно я смогу быть рядом. И тогда расскажу обо всём, о чём передумал за долгие месяцы порознь. Хочется делиться каждой мелочью, хотя когда-то я считал себя человеком замкнутым, необщительным. Наверное, мой талант стал наказанием за грехи. А как я всегда любил тишину…

Теперь мне доступны мысли всего мира, кроме тех, которые я готов слушать каждое мгновение. Джаспер предупреждал меня, что так работает твой щит, но я наивно надеялся, что в человеческой ипостаси всё будет иначе. Тем сокрушительнее оказалось разочарование. Хотя при нашей встрече я не успел и подумать об этом. Наслаждался мгновением, впитывая твой облик, каждую чёрточку, мимолётный вздох…

Получив твоё письмо, я всю ночь провёл за роялем. Мелодия возникла, не требуя усилий с моей стороны. Надеюсь, музыка расскажет больше, чем я смею написать словами, поэтому отсылаю тебе диск.

В этой музыке шум ветра в верхушках сосен, окружающих наш дом. В ней же – вчерашняя капель с края крыши. Мои мечты о весне, надежды на встречу. Нашу с тобой встречу!

Я вчера слышал твой голос: ты разговаривала с Элис. Я завидую сестре, вашим непринуждённым беседам, предстоящей встрече. Я мог бы перехватить у неё трубку, но, Белла! Услышав твой голос, я мог сорваться с места, и никто не удержал бы меня. Потому я сижу, исчерчивая мыслями бумагу, словно это я родился много лет назад, а не ты. Эмметт подсмеивается надо мной, утверждая, что с перерождения для меня месяц идёт за десяток лет. В чём-то он прав. Я тороплю время, стремясь увидеть тебя. Кажется, я повторяюсь? Впрочем, все мои мысли только о тебе.

Когда Элис вернётся из Форкса, я буду с жадностью читать её воспоминания о встрече, мучая просьбами рассказать и вспомнить ещё какую-нибудь незначительную, по её мнению, деталь.

Знаешь, потихоньку вся семья учится закрывать от меня мысли – каждый находит свой способ. Особенно это удаётся Джасперу, его внутренняя организованность не может не вызывать восхищения. Когда же они начинают думать о тебе… меня не могут удержать никакие преграды.

Обними за меня отца. Он, конечно, не узнает, что это от меня. Но отчего-то мне кажется, что почувствует. Я часто думаю о нём. Мы во многом похожи. И если в том, что Рене сможет пережить мой уход, я уверен, да и Фил всегда для неё будет опорой, то Чарли куда тяжелее. Он с трудом привыкает к новому, он редко привязывается, но если такое случается, то чувства остаются навсегда…

Помоги ему, пока ты рядом. Я знаю, ты можешь. Ты всё можешь.

Твой Эдвард.



Белла – Эдварду

Эдвард, спасибо за присланный диск! Это… чудо. Я словно оказалась рядом с тобой на несколько бесценных мгновений. Увидела тебя в гостиной на небольшом подиуме за роялем. Полумрак, за окном шумит ветер, идёт дождь, ветки дерева настойчиво стучатся в окно. А ты играешь, играешь. Я представила себя рядом: на низенькой табуретке, гляжу на тебя снизу вверх и слушаю, слушаю… А на рояле стоит единственная свеча, её свет мерцает в полумраке, как звезда в вечернем небе.

Несколько недель назад, накануне Рождества приехав в Форкс, я зашла в твою комнату: хотела забрать несколько дисков, но не обнаружила их – на полке зияли пустые места. Тогда я порядком удивилась. И расстроилась. А теперь понимаю, кто мог их похитить.

Я знаю, они у тебя. Ты пришлёшь их мне? Я теперь слушаю музыку, даже когда за окном темно, или капает дождь. После возвращения воспоминаний я постоянно разрываюсь надвое, не понимая, кто я и где я. Я теперь слишком хорошо знаю, каково это, иметь идеальную память, зрение, обоняние. Несовершенство человеческих органов чувств не даёт покоя. Не подумай, что я жалуюсь. Здесь мне некому рассказать обо всём этом, а с Элис мы видимся далеко не так часто, как хотелось бы. Да и сколько можно испытывать её терпение?

Наша ситуация кажется патовой. Но почему-то я верю, что мы найдём выход. Жаль, что уехал Серхио. Он всегда отлично помогал мне справляться с жизненными неурядицами, с тоской и непониманием. С самой первой встречи он понимал меня лучше, чем я себя понимаю. Не думаю, будто что-то изменилось с тех пор. Его поиск не завершён, и было бы проявлением бессовестного эгоизма удерживать его рядом.

Элис уверена, что летом мы с тобой увидимся. Не верится, что такое возможно. Часть меня поверит в то, что ты есть на свете, лишь когда мы увидимся. Не на секунды, а на дни и часы. Когда мы сможем побеседовать, ощутить друг друга живыми и настоящими…

Я умею ждать. Проверено практикой. Вековой!

Твоя Белла.



Эдвард – Белле

Белла, милая! Если бы я мог ускорить момент нашей встречи!.. В отличие от тебя, я нетерпелив. Да и практики у меня не было никакой. В жизни мне многое давалось относительно легко, и лишь теперь я подгоняю время, которое отчаянно сопротивляется.

Пропавшие диски – моих рук дело. А ещё – твой зимний тёмно-синий шарф. Он сейчас лежит передо мной. Тогда я впервые ощутил твой исключительный аромат, и я смог понять, насколько тяжким будет путь. Ты невероятно притягательно пахнешь. Когда-то давно я не мог понять наркоманов... Этот запах – лучшее из того, что я вдыхал. Неповторимый, только твой. Не пугайся. Сколь бы ни была притягательна твоя кровь, твоя жизнь для меня дороже.

Мы с Джаспером нашли способ ускорить события – точнее, нашли путь ещё вы с ним давным-давно. Я так надеюсь, что из этой затеи что-нибудь получится!

Ты помнишь, что Джас не чувствовал аромата крови Элис, когда та была человеком? И не чувствовал эмоций, словно отключая дар на какое-то время. Есть шанс, что я смогу научиться этому. Тогда моё общество перестанет быть столь опасным для тебя.

Помни: я никогда ни к чему не буду тебя принуждать. Судьба дала тебе второй шанс стать человеком, прожить обычную жизнь, а я разучился спорить с её распоряжениями, так как уже хорошо знаю бесполезность таких попыток. Поэтому решение принимать будешь ты. Как захочешь – так и будет.

В моей жизни постоянно чего-то не хватало. Словно я жил наполовину. Лишь когда в ней появилась ты, всё изменилось. Я жалею, что из-за той аварии так быстро потерял возможность быть рядом с тобой. Если бы ситуация повторилась, я бы ни минуты не сомневался в принятом решении.

Знаешь, какое воспоминание для меня дороже всего? Вечер того удивительного весеннего бала в школе. Когда я вернулся домой, в гостиной горела настольная лампа. А на диване, свернувшись калачиком и положив ладони под щёку, спала ты. Сладко так. Я застыл, любуясь. Именно тогда я понял, что ты для меня значишь. А потом ты, не просыпаясь, позвала меня: «Эдвард, не уходи!». В тот миг я был счастливее всех на свете!

Может, я когда-нибудь увижу, как ты спишь?

С нетерпением, в ожидании встречи,

Твой Эдвард.



Белла – Эдварду

Эдвард, ты прав, говоря о руке судьбы и о том, что глупо противиться её воле. Впрочем, наши дороги были прописаны ещё год назад, когда я не успела спасти человеческую жизнь Элис и вынуждена была занять её место. До сих пор для меня остаётся загадкой, как я умудрилась не успеть, почему не смогла предотвратить ту аварию. Именно поэтому считаю тот момент отправной точкой для перемен в жизни.

Я точно знаю, что оставшись тем, кем была – одиноким отчаявшимся вампиром более ста лет от роду, я бы прошла мимо всех знаков, игнорируя их. Даже если бы возникло что-то, я не сделала бы шага навстречу тебе, считая себя не вправе вмешиваться в твою жизнь, в которой на тот момент не было места всякой чертовщине. И тогда моя вечность текла бы дальше, без перемен и событий. Я бесконечно рада за Джаспера, ни разу не слышала от Элис упрёков, однако не могу не переживать, что тогда решила за них, по сути, не спрашивая на то позволения.

Я вчера видела сон: мы с тобой бежали по лесу, окрашенному осенним багрянцем, светило солнце, сверкая на нашей коже миллионом крошечных бриллиантов. К чему такое снится? Я не знаю. Я не Элис – будущего не вижу. Подсознание нередко бывает гораздо сильнее разумных размышлений. А жизнь вампира всегда была мне ближе людского существования. Именно о своей доле я никогда не переживала, не думала об утраченной человечности с надрывом и болью, как частенько случалось с моими родными.

До нашей встречи осталась неделя. Неделя занятий в колледже, и я сяду в машину и по знакомой дороге приеду к Чарли. Элис уверяет, что видения не исчезают, значит, встреча состоится. Я ей верю.

Твоя Белла.