Глава 21. Невыбранная дорога

Эдвард Каллен.

Господи, боже мой! Всё это время, с самого начала нашего знакомства разгадка была у меня под носом. Этот ник я видела всякий раз, когда открывала очередное письмо Нэда.

Ну конечно! Огромное количество времени, ведь вампиры не спят, знания, накопленные десятилетиями и желание делиться ими с людьми, но так, чтобы не вызывать подозрений, неисчерпаемые денежные ресурсы, которые имеют свойство накапливаться с годами и с помощью Элис. И возможность безвозмездной поддержки одарённых студентов через многочисленные благотворительные Фонды, основу которых составляют исключительно деньги Калленов. Это так похоже на Эдварда…

Решённая загадка. Полученное тайное знание. Вопрос в том, что теперь это значит для меня? Что мне делать?

Ах, Нэд!

Я закрыла глаза, представить себе Эдварда не составило никакого труда, я так часто видела его во сне, и сны были настолько реальны, что я с лёгкостью могла описать каждый изгиб его тела, точёные черты лица, шелковистость его рыжеватых волос и тонкую линию прохладных губ. Его длинные музыкальные пальцы, легко порхающие по чёрно-белым клавишам рояля, стоящего в гостиной дома Калленов, низкую кушетку, где удобно свернувшись калачиком, можно наслаждаться великолепием звуков мелодии его души. Моя «Колыбельная», которая согрела моё сердце в момент одиночества после аварии.

Стоп! Какой аварии? Той, что произошла с Изабеллой Свон в Финиксе или той, что произойдёт через пару недель на школьной парковке города Форкс?

Я окончательно запуталась, потому что моё будущее, прошлое и настоящее настолько тесно переплелись в моей голове, что я была уже не в состоянии их отличить.

Предательская по своей сути мысль «сбежать», не ездить в Форкс снова въедливой пиявкой присосалась к тёмным уголкам моего сознания. Прекрасное решение всех проблем: объявить самой себе, что мой выдуманный мифический мир – плод моего воображения и глупой фантазии, остаться в Финиксе, пойти в школу и слепо верить в то, что мне когда-нибудь повезёт так же, как и моей лучшей подруге Ники. Спокойно жить, учиться, грустить, писать ночами свою Сумеречную книгу и сдавать еженедельно главы Нэду, куратору ПНТ-Фонда, надеяться, что он посчитает выдуманную мной историю интересной и порекомендует мою кандидатуру Совету на получение стипендии. А затем поступить в колледж, выйти замуж, завести детей, бегающих по огромному уютному дому и дёргающих за хвост большую и породистую собаку, в общем, воплотить в жизнь американскую мечту, состариться и умереть, оставив в наследство своим внукам забавную литературную работу, которую их бабуля написала в глубокой юности. Умолчав только об одном: персонажи существовали на самом деле, и бабушка всю жизнь провела в сожалениях о несбывшемся.

- Белла, идём ужинать, - голос Рене, доносившийся из кухни, вывел меня из состояния кататонии, я вздрогнула, пытаясь заставить тело двигаться, я и не заметила, как онемели конечности. Наконец, я с трудом поднялась и отправилась вниз.

Рене без умолку болтала, пытаясь за двадцать минут прочитать мне лекцию о выживаемости в плохих погодных условиях и пристальном внимании и гипертрофированном любопытстве жителей маленького городка. Я иногда кивала головой, словно соглашаясь, изредка улыбалась одними кончиками губ. Но Рене не так легко обвести вокруг пальца, когда дело касается эмоциональной стороны вопроса, она как эмпат, всегда чувствует ложь в словах собеседника.

- Белла? Ты же меня не слушаешь, - вздохнула она.

- Слушаю.

- Слушаешь, но не слышишь, это разные вещи! – Рене погладила меня по щеке, - не хочешь ехать, дорогая? Ещё не поздно, я могу сдать билет, - она смотрела прямо мне в глаза, пытаясь найти правдивый ответ на свой вопрос.

Я не знала, что ей ответить, потому что сама сомневалась в правильности любого своего решения. Ехать или не ехать?

Телефонный звонок стал моим спасением.

- Это Фил, - радостно пропела Рене и бросилась к трубке, - да? Правда? Это же здорово! А вот с этого момента поподробнее, дорогой!

На моё счастье у Фила были явно хорошие новости, потому что Рене тут же позабыла о нашем разговоре и полностью отдалась обсуждению какого-то контракта. Я быстро закинула в рот последний кусок недоеденной курицы и побежала наверх, дожёвывая по дороге.

Итак, Нэд – это Эдвард Каллен, - плакать мне или радоваться?

Письмо! Я поняла, что не до конца прочитала письмо.

Я рад, что мы возвращаемся в обычный режим «переписки». Нет, конечно, мне приятно было слушать и вслушиваться в твой голос, но как человек ответственный, куратор семинара, я должен призвать и тебя к серьезному отношению реализации отложенной на время по обстоятельствам, от нас не зависящим, задачи участия и победы в конкурсе фонда.

Если есть силы – поработаем немного как Куратор с Участником конкурса? Пока предварительно, я же еще не прочитал ни единой строчки и знаю только сюжет предполагаемого рассказа, мысли и чувства его главной героини.

Всё, что должно было случиться в твоих снах – уже случилось. Чтобы талантливо записать тебе уже известное, - я сейчас не про проработку образов персонажей, создание атмосферы и эмоционального напряжения, - обо всем об этом, я надеюсь, мы сможем поговорить по порядку свершения событий и появления в главах действующих лиц; я сейчас о главном – ты должна продумать и понять: а что дальше?

Что произойдет в созданной тобой реальности после записанного счастливого финала? Без этого понимания для тебя вся история окажется историйкой с картинками, пустым развлечением, живые персонажи превратятся в маловыразительные куклы, а самые главные слова в красивые успокоительные пилюли.

Давай честно – твоя сказка не может закончиться счастливо. Я уже пытался объяснить тебе, что человеку нет места в мире вампиров, что сосуществовать два вида разумных при определенных условиях смогут без проблем до какого-то момента… И этого момента, наверняка, ждать придется не долго.

И наступит время выбора.

Странно, но такие логичные в прошлом письме Нэда слова «он должен оставить тебя Человеком», теперь для меня имели совсем другой смысл. Кто сейчас уговаривает меня, Нэд или Эдвард?

Нет, Белла, не твоего выбора – ты самозабвенно, бесконечно, жертвенно любишь Эдварда, твой выбор уже сделан, - только Он, любой ценой, ценой своей человеческой сущности, даже ценой жизни. Понимаешь ли ты эту цену, не знаю, я пытался тебя убедить, получилось ли? Вряд ли, и потому финал первой части - твой выбор – Любовь:

…я люблю тебя больше, чем все остальное в этом мире вместе взятое. Разве этого не достаточно?

- Да, этого достаточно, - ответил он, улыбаясь. – Достаточно навсегда.

Достаточно для него. Белла! Выбор Эдварда – ты, твоя жизнь!

И это будет тяжелое решение, потому что принято оно слишком поздно – он уйдет, уйдет, придумав любой значимый для тебя предлог, скорее всего, солгав тебе, что больше не любит…, что ты… не подходишь для него, что…ты не нужна ему…

А как, как еще он может отпустить тебя, дать тебе свободу жить нормальной счастливой человеческой жизнью! Ты – единственная ценность его существования, он будет спасать тебя любой ценой. От чего? Прежде всего, от себя, от своего мира, от ужаса вечности бесчеловечности; он не позволит тебе стать таким же монстром, как он сам.

Любой ценой.., а цена выбора Эдварда - надменный лик пустоты вечности. Без Любви. Зловещая усмешка вечности. Над памятью Любви. Невыносимое равнодушие вечности. И к боли и к радости Любви. Он готов платить эту цену, разве его Любовь, его Белла не стоит этого!

Эй, Белла, Белла! Не увлекайся, мы сейчас с тобой обсуждаем будущую литературную работу, и только! Мне кажется, или ты действительно всё приняла на свой счет и готова сию минуту броситься на поиски вампира Эдварда во всех существующих и придуманных реальностях? Вернемся к литературе, хорошо?

Нет, Нэд. Мы сейчас обсуждаем Жизнь, нашу Жизнь, Эдвард. Твою и мою!

Ты поняла, что знание выбора Эдварда и цены этого выбора для тебя как автора просто необходимо. Потому что тогда в твоей сказке о любви появится дрожание пространства, зависание времени, взгляды, превращающиеся в слова, которые никогда не прозвучат, искренность и напряженность отношений - предчувствие правды и финал, который уже не испортить простеньким сладким поцелуем.

Милая моя Белла, я понимаю, как трудно будет тебе передавать чувства главной героини, ведь это твои чувства, ты их уже пережила однажды, пусть и во сне. Но иногда именно во сне человек испытывает такой накал страстей, такую яркость эмоций – безотчетный ужас или безудержную эйфорию, о способности к которым даже никогда и не предполагал. Может, записывая, всё для тебя станет немного спокойнее, ты разберешься в себе, и получатся такие сеансы психоанализа для Беллы-из-сна, а психоаналитиком будет Белла-автор, или наоборот?

Единственное, что меня по-прежнему беспокоит, это наличие реального Эдварда Каллена, с которым тебе предстоит в ближайшее время познакомиться. Помимо твоей воли, не подчиняясь твоему сознанию твои чувства к тому, другому Эдварду-из-сна, я не сомневаюсь, безусловно, достанутся этому мальчишке, который их ничем и не заслужил, всего-то имя - Эдвард Каллен!
Белла!!! Ты веришь мне? Ты можешь поверить мне безоговорочно и выполнить мою просьбу? Пожалуйста!

Белла! Пожалуйста, держись подальше от семейства Калленов, не старайся сблизиться с ними, подружиться хоть с кем-нибудь…

Да, Форкс маленький город, но его жители как-то счастливо обходятся без близкого общения с этой семьей.

Пожалуйста, Белла! Я очень тебя прошу, я готов на запрещенный прием – пожалуйста, ради меня?!

Если бы эти строки я прочитала вчера, я бы поверила. Поверила каждому слову Нэда, его желанию защитить и оградить. Но сейчас…

Ничего страшного в том, что этот красавчик Эдвард привлечет твое внимание; не страшно, что ты пополнишь армию юных девиц втайне влюбленных в это совершенство, но пусть эта влюбленность остается безответной, - не пытайся разобраться в его поведении и в его чувствах, какими бы они не были.

Знаешь, безответные чувства – великолепный катализатор творчества, и в нашем случае – они нам только в помощь: ты будешь писать о любви к вампиру Эдварду, потихоньку подмешивая к этому большому чувству немножко влюбленности к соседу по парте, и я надеюсь, всё перепутается, перемешается и при высокомерности реального Эдварда сойдет на «нет».

А ты, тем временем, увлеченная сочинительством, но как истинно любопытный автор, станешь внимательно рассматривать, изучать и место действия своего романа и вновь появляющихся реально существующих действующих лиц.

И окажется, что в маленьком Форксе и его окрестностях живут интересные и привлекательные люди, не всегда легко и просто решая ежедневные проблемы, тут же создавая новые, иногда не очень-то и решаемые. Кто-то тебе покажется очень неприятным, а кто-то очень даже симпатичным и достойным твоего внимания ничуть не меньше юного Каллена. И вам будет интересно и весело вдвоем (ты вспомнишь Ники и Кевина), у вас появятся общие интересы, увлечения и секреты. И очень может быть, этот кто-то захочет подарить тебе весь мир, ничего не требуя взамен, просто так – для тебя – весь мир или маленькую валентинку, но от чистого сердца. Так незаметно пролетит год и окажется, что День Святого Валентина – приятный праздник.

Как тебе такой вариант развития событий в Форксе? Мне нравится!

Правда, а где же здесь твой виртуальный друг Нэд?

Я буду рядом, Белла.

Как куратор, до тех пор, пока главы твоего рассказа не получат достойной оценки конкурсной комиссии; мы вместе отпразднуем победу и подумаем над выбором колледжа.

Я буду рядом, как противный, привередливый дотошный редактор и довольно долго, пока сочиняемый тобой роман (? на меньшее мы с тобой не согласимся, правда?) не заблистает совершенством.

Если честно, ты же не одна едешь в Форкс, не оставишь же ты меня забытой закладкой электронной почты в Финиксе? (тш! – дразнюсь!).

Я же никуда не могу деться, разве что глобальная катастрофа вернет нас в девятнадцатый век, единовременно уничтожив все средства спутниковой связи и прочие достижения технической цивилизации. Но и тогда останется почта, не электронная – просто почта, а адрес я знаю – Изабелле Свон, Форкс, штат Вашингтон. Ну и что, что письма будут идти неделями, главное – они будут… Да что это я, фантастика - не наша с тобой тема!

Я буду рядом, Белла, успокаивать, утешать, если понадобится, дразнить, спорить с твоим упрямством и поддерживать тебя в нем. Я попробую быть полезным в твоем самокопании, вовремя останавливая его, отвлекая и развлекая тебя; я не останусь равнодушным к твоим новым друзьям, и как старая одинокая тетушка, которой больше нечего делать, буду приставуче расспрашивать тебя о них и о твоем к ним отношении…

Я даже попробую связаться с твоим ангелом-хранителем (ох, опять попахивает фантастикой) и попрошу его приставить к тебе «некую» материализованную охрану, напомнив ему о твоей неуклюжести и феноменальной притягательности для неприятностей.

Он только что предложил «устранить» Эдварда Каллена, оставив себе как виртуальному другу возможность присматривать за мной. Ох! Не удивлюсь, если приехав в Форкс, за столиком в столовой я встречу только четверых Калленов. Как будто его и не было.

Что же мне делать?

Что же до «второй половинки души»…

Белла, когда ты наконец-то встретишь (обязательно!) человека, которому можно будет сказать всё и не говорить ничего, с которым радости и печали окажутся неразделимым целым ни твоим, ни его – единым миром вашей жизни, вашей любви, - разве тогда «вторая половинка твоей души» сможет существовать вне этого мира?…

Ты сама знаешь ответ.

Но! Но! Но! Пока всего этого ещё не случилось, всё у нас остается по-прежнему: я наконец-то жду первых глав от тебя и, как всегда с нетерпением, твоих писем о тебе.

Белла? Можно я поцелую тебя, - не в щечку, нежно, как ЭмДжей, а как в подарочном сне?

Можно?

До встречи…

Я сидела и плакала, слёзы лились из моих широко распахнутых глаз ручьями, мокрые дорожки стекали по щекам, по шее, забегали под воротник моей домашней старенькой майки. А я сидела, боясь пошевелиться, потому что поняла, что это было прощание. Что бы он ни говорил, как бы красиво ни клялся в вечной преданности литературному делу и лично мне, каждое его слово, каждая фраза были пропитаны горечью и предстоящей разлукой. Я нисколько не сомневалась, что он добьётся моей победы в конкурсе, чтобы мне, наконец, досталась эта стипендия для дальнейшей учёбы.

Что мне делать? Если я скажу ему, что знаю, что он и есть Эдвард Каллен, возможно, я потеряю последнюю возможность общаться с ним, хоть изредка переписываясь.

Нет, не стану говорить!

Я поднялась со стула, подошла к окну и распахнула его настежь. Вдыхая свежий вечерний воздух, я пыталась успокоиться. Мне нужно было подумать.

Я оглядела комнату, привычные вещи на привычных местах. Ехать или не ехать? Нет, не на привычных, вот здесь, на книжной полке стояли Джейн Остин и Шарлотта Бронте. Ах, да, я сама сложила их недавно на нижнюю полку, чтобы удобнее было собирать книги в Форкс. Я присела перед шкафом и взяла книгу, которая лежала сверху на стопке. Открыла наугад.

Роберт Фрост.
Неизбранная дорога.
Из сборника «Между горами».

Опушка - и развилка двух дорог.
Я выбирал с великой неохотой,
Но выбрать сразу две никак не мог
И просеку, которой пренебрег,
Глазами пробежал до поворота.

Вторая - та, которую избрал, -
Нетоптаной травою привлекала:
Примять ее - цель выше всех похвал,
Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно потоптала.

И обе выстилали шаг листвой –
И выбор, всю печаль его, смягчали.
Неизбранная, час пробьет и твой!
Но, помня, как извилист путь любой,
Я на развилку, знал, вернусь едва ли.

И если станет жить невмоготу,
Я вспомню давний выбор поневоле:
Развилка двух дорог - я выбрал ту,
Где путников обходишь за версту.
Все остальное не играет роли.
(Перевод В. Топорова)

- Мама, - я выбежала на лестницу, - у нас есть пустая коробка? Мы забыли упаковать книги!
_____________________________________________________________________________________

Дорогие читатели! Прошу обратить ваше внимание, что я НЕ ЯВЛЯЮСЬ АВТОРОМ этой истории! Я ее просто выкладываю! Все благодарности в репку tn и гайчонок

Задать вопросы, высказать свое мнение, обсудить главу можно на ФОРУМЕ!