Глава 19

Кси Фаундлинг, Ликан, система Ахернара, 05:55 по среднегалактическому времени

Влажно, тепло и темно. Сырой воздух, кажется, прилипает к лицу, волосам , обнаженным рукам и тянется позади туманными плетями. Не выдержав, я оглядываюсь. Бесполезно. Все равно ничего не видно. Темнота беспросветна и бесконечна. Я даже не знаю, насколько широк и высок проход, по которому иду. Достаточно просторный, чтобы не доставать до стен раскинутыми и до потолка – вытянутыми руками.
Босые ноги чувствуют необычно теплый пол, отшлифованный до гладкости многими поколениями жриц, проходящих здесь сотни, а возможно, и тысячи лет.
Меня никто не ведет, и здесь я впервые, но тело само знает, куда идти. Это первое испытание будущей жрицы. Считается, что Астана сама укажет дорогу своей избраннице. Если же девушка заплутает в бессчетных извилистых переходах – значит, богиня не благоволит ей. Претендентку потом выведут, но с мечтой стать жрицей придется проститься.
Я заворачиваю за очередной угол, еще один, еще – и останавливаюсь, крепко зажмурившись. После кромешной тьмы мягкий свет Трех Сестер режет глаза как стекло. Только привыкнув к нему, начинаю различать окружающую обстановку.
Большой круглый зал. Высокий – стены смыкаются где-то наверху, там, где через отверстие проникают лунные лучи, образуя серебристый столб. Вокруг, вдоль стен, стоят люди. Справа – жрицы Астаны. С распущенными волосами, прижатыми серебристой лентой с единственным украшением на ней: бериллом, камнем богини. Одетые в длинные, ниспадающие до пят белые одеяния, оставляющие обнаженными руки. Такое же, как сейчас на мне, за исключением цвета: я в черном. Если все пройдет удачно, то к концу ритуала оно тоже станет белоснежным.
Слева Спутники. Мужчины в привычном кожаном доспехе, и только боевые мечи сменили на короткие, церемониальные, длиной не больше локтя. Храм богини – священное место. Здесь никто не может напасть и пролить кровь. Человек с темными помыслами просто не доберется до центрального зала, заблудившись в проходах.
Крайний спутник отделяется от шеренги и движется ко мне. Чеканные черты лица, упрямый подбородок с ямочкой, коротко стриженые светлые волосы, шрам у виска.
- Грег… - шепчу я. Мой Спутник еле заметно улыбается, обнимает за талию и ведет в центр серебристого столба.
Только там я различаю у противоположной стены мраморную статую, невероятно искусно сделанную, так, что изваянная ошеломляюще красивая женщина кажется живой. Длинные волосы, прижатые тонкой лентой, развеваются в лунном свете. Белое одеяние до пола, оставляющее обнаженными руки, подчеркивает тонкую талию. В вырезе виднеется берилл на витиеватой цепочке. Ладони лежат на загривках двух странных зверей, похожих на помесь волка и тигра, с раскрытыми оскаленными пастями.
Богиня Астана.
Взгляд серебристых глаз словно бы пронзает насквозь, прижимает к земле неимоверной тяжестью, вызывает желание бежать назад, во тьму, подальше от вьющихся вокруг тела серебристых потоков.
Я стою, гордо задрав подбородок, бесстрашно глядя в лицо Астане. Я готова. Я знаю, что она не ошиблась в выборе и моем предназначении. Сегодня ночью я выйду отсюда новой жрицей Астаны, как когда-то – моя мама, а раньше – бабка, прабабка и все предки по женской линии.
Тяжесть падает с плеч. Серебристые потоки ласково касаются плеч и запястий, проникают в волосы и извиваются вокруг Спутника. Грег протягивает мне небольшую коробочку из странного светлого дерева с яркими искрами. Я открываю ее.
Дикки.
Сидящий в коробочке зверек деловито грызет стебелек травы. Подняв ко мне усатую мордочку, он отбрасывает в сторону остатки и, шустро перебирая маленькими лапками, выбирается прямо в мои ладони. Я поднимаю его к лицу и пристально гляжу в черные глазки-бусинки. Слушай меня, малыш…
Внезапно в зале темнеет.
Задрав голову, я еще успеваю увидеть, как в отверстие в потолке, затмевая лунный свет, врываются черные щупальца. Спутники, обнажая мечи, пусть и церемониальные, выскакивают в центр. Жрицы сбиваются в кучку. Кто-то гортанным голосом кричит приказания. Кто-то отрывисто нашептывает заклинания. Кто-то, более слабый духом, рыдает.
Грег заслоняет меня своим телом, яростно отбивая наседающие багрово-черные, источающие отвратительные тошнотворный смрад щупальца. Слева, воздев руки, выпевает заклинание мама. С ее пальцев срываются яркие лучи, пронизывающие наступившую тьму. Щупальца, попавшие под них, разваливаются надвое и падают, застилая каменный пол кровоточащими ошметками.
Я присоединяюсь к ней, посадив Дикки на плечо. Инициация не закончена, но это всего лишь ритуал. Необходимая сила с рождения бурлит во мне, а знания дала мама.
Но всех наших усилий недостаточно. Щупалец слишком много. Они продолжают и продолжают лезть в отверстие, покрывая стены шевелящимся ковром. Спутники и жрицы погибают один за другой, превращаясь в ядовито-зеленую дымку.
Когда исчезает мама, я не замечаю, занятая схваткой. Просто в какой-то момент свет в левой стороне зала превращается во тьму. Становится все труднее отбивать лезущие со всех сторон чавкающие и хлюпающие щупальца, и одно из них дотягивается до Грега.
Последним отчаянным усилием, собрав остатки сил, я кидаюсь к своему Спутнику, своему возлюбленному, своему избранному, обхватываю его – но ощущаю лишь пустоту.
Все как будто замирает. Перестают тянуться ко мне багровые твари. Наступает полная темнота. Стихает чавканье и хлюпанье. Я слышу только крик, страшный, мучительный, раздирающий на части душу и тело.
И понимаю, что кричу сама.

Открыв глаза, я долго привыкала к реальности, с трудом выдираясь из объятий сна. Он не оставлял меня, напоминая о себе сбившейся простыней, мокрыми от пота волосами и колотящимся сердцем. Комм на тумбочке рядом неприветливо мигал красным огоньком отсутствия связи и сообщал, что скоро даст сигнал к пробуждению. Я нехотя сползла с постели и потащилась в душ.
Только под горячими струями сознание наконец-то полностью вернулось в реальность. Сон стал всего лишь сном и затаился глубоко в памяти, вместе с остальными.
В последние дни, узнав, что является для меня активатором, я спокойно относилась к стимуляторам. Умники мистера Фаста меняли состав, увеличивали дозу, но на результатах это никак не сказывалось. На лицах экспериментаторов все явственнее отражалось разочарование, а я с показным старанием пыталась угадать карту.
Истинным результатом воздействия стимуляторов стали сны. Казалось, они сорвали какую-то плотину в сознании, и теперь каждую ночь ко мне приходили детские воспоминания.
Мама, сев рядом со мной на землю, обхватывает цветок нетребки, и тот распускается прямо в ее руках.
Торопясь к вернувшемуся отцу, я падаю и разбиваю коленки. Мама ласковыми прикосновениями заживляет ранки.
Торжественный парад по улицам Вейраны, во главе которого едет отец, Мальт из рода Каэрстанов, посадив меня, свою дочь, перед собой. Восторженные крики, летящие под копыта цветы и ощущение праздника, заполняющее душу.
Нежный голос мамы, читающей перед сном сказки про принцессу Дайану, не опускающую головы перед трудностями.
Почти про меня.
Я уже практически не сомневалась, что или сама являюсь Дайаной, или каким-то невероятным образом получила ее память и способности. Первое, при всей его фантастичности, казалось более верным.
Но последний сон… Это уже не детские воспоминания. Дайана не могла это видеть. Девочка пропала в восьмилетнем возрасте, а во сне я была взрослой девушкой. И Грег… Откуда бы ему взяться в таинственном храме? Двадцать лет назад он был вихрастым подростком и учился в школе в системе Ригеля. А Дикки? Какое отношение он имеет к богине Астане, Грегу и мне, если не считать нашего совместного путешествия?
Что же я видела? Запутанные выверты подсознания, предсказание будущего, информация к размышлению или память предков? Так и не придя к единому мнению, я высушила волосы, оделась и отправилась завтракать. Следовало набраться сил перед новым нудным днем, заполненным экспериментами и тестами.
В пустой столовой никого не было. Странно. Обычно по утрам она кишела разнообразными гуманоидами и прочими обитателями других планет. Что же, оно и к лучшему. Сон оставил неприятный осадок, и мне никого не хотелось видеть. Точнее, хотелось, но только одного человека. Грега. Хотелось прижаться к нему, обнять за плечи и удостовериться в том, что он жив и здоров.
- Доброе утро, Кси, - поздоровался знакомый голос. Его обладатель отодвинул стул и сел напротив.
- Почему вы выбрали именно мой столик, Джесс? – неохотно повернулась я к нему, не скрывая неприязни.
- Потому что представился удобный случай поговорить.
- А я ни с кем не хочу общаться. В первую очередь – с тобой, - тоже перешла я на «ты» и привстала, собираясь пересесть. Бреннинг придержал меня за руку.
- Подожди, пожалуйста. Я давно обещал тебе беседу при личной встрече. Сейчас самое подходящее время.
Я смутно припомнила что-то такое и нехотя села, язвительно заканчивая его фразу:
- И место. В столовой административного корпуса. Сколько камер и микрофонов сейчас нас записывают?
- Ты поверишь, если я скажу, что ни одного? – поднял он бровь точно так же, как Грег. Избавившись от наваждения, я отрицательно покачала головой. Конечно, не верю. Но, с другой стороны, и не собираюсь говорить ничего того, что не следует знать мистеру Фасту.
- Готов прогуляться с тобой по территории, если хочешь, - предложил Бреннинг. – Там есть камеры слежения, но я знаю, как их обойти.
Он внимательно следил за моей реакцией на как бы случайно выданную информацию. Я не обманула его ожиданий.
- Правда? Мы с Грегом не замечали их. Надо будет присмотреться. Но, прости, романтичные прогулки я предпочитаю совершать в другом обществе, так что останемся здесь. Что ты хотел мне сказать?
- Мне кажется, это у тебя были ко мне вопросы, - удовлетворенно усмехнулся Бреннинг.
- Уже нет, - тут же отпарировала я. – Мы узнали все, что хотели. Теперь я могу идти?
- Кси, пожалуйста, - тяжело вздохнул Бреннинг. – Я же уже извинился за тот случай. Могу извиниться вторично и даже упасть на колени, лишь бы вымолить твое прощение. Хочешь?
- Нет, - вздрогнула я, представив, как будет смотреться эта сцена на мониторах местной службы безопасности. – «Райский сон» простить невозможно, так что не утруждайся.
- Что за «Райский сон»? – вполне натурально изобразил удивление он.
- А то ты не знаешь, - фыркнула я. – Гадость, подавляющая волю, которую ты мне подсыпал в коктейль, а потом отвез домой.
- Стоп, - выпрямился на стуле Бреннинг. – Кси, я клянусь тебе, что ничего не подсыпал. Знаешь ли, я еще не дошел до той стадии, когда девушки ложатся в мою постель только в бессознательном состоянии. Веришь или нет, но, кроме тебя, еще никто не отказывался провести со мной ночь и удирал, забывая про обувь.
- Тогда про какой «недостойный способ знакомства» ты извинялся в прошлый раз? – поддела я.
- Я поставил тебя в такую ситуацию, что ты не могла отказаться от коктейля со мной, - вполне искренне признался Бреннинг. – Прости, но до нашей как бы случайной встречи в баре я некоторое время наблюдал за тобой и твоим… коллегой, так скажем. У меня создалось ощущение, что ты не прочь избавиться от него, и почему бы мне тогда не послужить заменой?
- А потом…
- А потом, Кси, прости, но ты так смотрела на меня… Я сделал тебе определенное предложение, не подозревая, что ты находишься под воздействием наркотиков, ты его приняла, и мы поехали ко мне.
- Где я пришла в себя и передумала.
- Еще раз прошу прощения, Кси, но ты так распалила меня, что я, боюсь, перешел границы приличий, желая довести все до конца. Поверь, ты не пожалела бы. Но что произошло, то произошло. Глупо сейчас сожалеть. Хотя все еще можно исправить.
В его тоне вновь скользнуло непоколебимое мужское превосходство.
- Тогда кто же подсыпал мне наркотик? – вслух задумалась я.
- Откуда мне знать? – удивился Бреннинг. – Не исключено, что тот твой коллега. Он, если помнишь, очень злился, когда ты ушла со мной.
Я тоже помнила сердитый взгляд Лэна и его вполне собственническое отношение, из-за которого, собственно, и ушла поболтать с Бреннингом.
- Между прочим, он тоже уверял, что не имеет привычки пользоваться сильнодействующими средствами при общении с противоположным полом.
- Тогда у тебя мое слово против его. При этом лейтенант Майклз предал тебя, сдав Службе Безопасности.
- А ты привел меня в лапы концерна «Красико».
- Для твоей же собственной выгоды. Я на твоей стороне, Кси, - прижав левую руку к сердцу, поклялся Бреннинг. – В доказательство могу ответить на любые твои вопросы. Спрашивай.
Я молча смотрела на него, интенсивно размышляя. Мог ли Лэн подлить мне наркотик, свалив потом все на удачно – или, наоборот, неудачно – попавшего под руку журналиста? По всему получалось, что мог. И стакан он мне приносил, и активные действия проявлял, и помогать потом в поисках информации мог, чтобы уверить в своей преданности и завоевать доверие. И ведь завоевал. Не случись всей этой межгалактической заварушки с моим личным участием, не исключено, что я по возвращении на Лимию и упала бы в его подставленные руки.
Что не отменяло факта холодной пустоты, исходящей от Джесса Бреннинга. В конце концов, неважно, кто из них врет. От обоих нужно держаться как можно дальше.
Бреннинг явно не способствовал моим благим намерениям.
- Кси, - проникновенно произнес он, легко сжав мои пальцы. – Не хочешь спрашивать ты, тогда ответь на мой вопрос. Что написано в твоем контракте, заключенном с «Красико»?
Я резко вырвала у него свою руку.
- Почему тебя это интересует?
- Ответь мне, Кси, - почти умоляюще попросил он.
Я неохотно собралась с мыслями, подозревая, что ничего нового ему не открою.
- Гарантии для экипажа «Возрождения», трехлетнее сотрудничество, после которого я свободна в своих действиях, информация о родной планете и родственниках.
- И небольшая сумма на счету.
- Ну, не такая и небольшая. Хватит на безбедную жизнь где-нибудь на периферии.
- Я так и думал, - кивнул Бреннинг. – Кси, а ты не задумывалась, с какой целью проводятся все эти опыты и эксперименты?
Конечно, задумывалась. Только, уверенная в том, что к интересующему «Красико» исходу они не приведут, дальше общих размышлений не заходила. Выкладывать это я Бреннингу не собиралась, поэтому неопределенно пожала плечами.
- Ты не бизнесмен, Кси, - сочувственно заключил он.
- Полицейский. Вернее, бывший полицейский.
- Я не об этом. В тебе нет ни капли коммерческой жилки. Впрочем, как и в моем брате. Неудивительно, что вершина его карьеры – еле сводящий концы с концами дальнобойщик.
- Карьера псевдо-журналиста гораздо лучше? – уязвлено осведомилась я.
- Извини, Кси, я не хотел обидеть ни тебя, ни Каэрссона. В ваших руках находилась золотая птица, и вы ее упустили. Но еще можно поправить дело.
- Я не понимаю, о чем ты.
- Я повторю вопрос: ты задумывалась о конечном результате исследования твоего дара?
- Его активация. Если он, конечно, есть.
- Есть, причем ты сама не сомневаешься в этом. А что дальше? Кси, разве ты не понимаешь, что концерн «Красико» не будет просто так, ради научного любопытства вкладываться в исследования? Они хотят получить прибыль. И они ее получат.
- Каким образом?
- Вот! – Бреннинг поднял вверх палец. – Во время экспериментов на тебе висят датчики, фиксирующие малейшие изменения параметров биополей. Как только начнет действовать твой дар, все это запишется, чтобы в дальнейшем повторить уже без твоей помощи. Через нейромоды искусственного интеллекта, импланты, пси-воздействием на нервную систему… Какой вариант впоследствии окажется выгоднее, тот и применят. Не сомневаюсь, что умники Фаста справятся с этой проблемой. Корпорация заработает триллионы, Кси! Триллиарды! А ты получишь от этой невероятной суммы жалкие крохи.
Я сомневалась, что в случае успеха вообще получу хоть что-нибудь. Скорее всего, меня вовсе никуда не выпустят, оставив вечной пленницей концерна, несмотря на любые подписанные договоры. Интересна не чудовищная сумма возможных прибылей, а мотивация Бреннинга. Он что, тоже хочет урвать свой ломоть от куша, а для этого заместить своего брата? Или за этим стоит что-то еще?
- Почему ты рассказываешь мне все это?
- Я на твоей стороне, Кси, и считаю, что ты имеешь право на процент от прибылей. По моему мнению, тебе должна причитаться как минимум четверть, и ты станешь богатейшей женщиной во всей Галактике. В твой договор необходимо внести изменения. Я бы мог заняться этим, имей хоть какое-то отношение к тебе…
- Ты брат моего жениха.
- Это не то, Кси, ты же понимаешь… Подумай об этом.
Я подумала – чуть позже, когда, сидела в полутемной комнате и кидала кости, подсчитывая количество выпавших шестерок. Только не о причитающихся мне фантомных деньгах, и не о замене Грега на его брата-близнеца. Бреннинг пытался надавить на мою алчность по своему собственному желанию, не боясь начальственного гнева? Или же оно в курсе? Или оно само подтолкнуло Бреннинга к действию в целях ускорения процесса, а он планирует что-нибудь выгадать и для себя?
Как бы там ни было, псевдо-журналист стал открыто навязывать мне свое общество. Он навязался на вечернюю прогулку с Грегом под предлогом знакомства с братом, всеми силами демонстрируя хорошее поведение. Он рассказывал какие-то байки из детства, расспрашивал нас, между делом показывая камеры слежения и радиус их действий. (При этом о трех из них умолчал. Сознательно или нет – тут сложно сказать.) Коротко передал Грегу все то, что рассказал утром мне, посоветовав при случае надавить на мистера Фаста (намекая, что у него получилось бы лучше).
И ни на минуту не оставлял нас вдвоем. Грег с трудом терпел общество брата, неохотно поддерживая беседу и отвечая короткими отрывистыми репликами. Бреннинг изо всех сил делал вид, что не замечает неприязненного отношения, но под конец прогулки атмосфера между близнецами накалилась настолько, что в ней начали посверкивать искры. Взрыва, правда, не произошло. Мужчины смогли сдержаться. Однако на прощание Грег непривычно долго и страстно целовал меня.
- Увидимся через три дня, - скрепя сердце выдавила я, с трудом оторвавшись от его губ.
- Я буду ждать.
Ночью сон повторился, только на этот раз всех присутствующих задавила кольцами огромные змеи, вылезшие из раскрытых пастей полуволков-полутигров. Грег погиб последним у меня на руках, и я вновь проснулась от душащего меня крика.
Желание рассказать о снах Грегу стало еще более настойчивым следующим утром. На этот раз мы с ним были в священном зале вдвоем, и нас завалили рухнувшие стены. У меня складывалось ощущение, что опасность грозит именно ему, поскольку умирал всегда он, а я смотрела на его смерть.
Масла в огонь моей нервозности подливал Бреннинг. Он проводил со мной все краткие минуты, свободное от исследований, а на постоянные просьбы оставить меня в покое сообщал, что считает своим долгом замещать брата на время его отсутствия. Я могла только запираться в своей комнатке, где на меня действовали призрачные остатки снов.
Ночью к ним присоединился еще один. Мы с Грегом бежали по лесу, спасаясь от кого-то. Погоня настигла, когда до спасительной избушки оставалось совсем немного. На моих глазах Грега разорвали страшные твари, а одна из них вцепилась мне в горло.
Меня серьезно беспокоили сны. Утешало только то, что вечером я встречусь с Грегом, и мы решим, что делать. Даже если Бреннинг снова увяжется с нами – чего, судя по всему, и следовало ожидать – каким-нибудь образом отделаемся от него.
Псевдо-журналист уже ждал меня в столовой.
- Ты бледная, Кси. Что-нибудь случилось?
- Все нормально, - проворчала я.
- Тогда ешь, и я проводу тебя к шефу. Он хотел поговорить с тобой.
Это сообщение настроения не улучшило. Я неохотно поковырялась в тарелке с хлопьями, отодвинула ее, залпом выпила банку энергетика и встала.
- Идем.
Мистер Фаст встретил меня с присущим ему холодом.
- Почему вы кричите по ночам, Кси?
Вопрос застал меня врасплох. Отвечая, я постаралась не раскрывать ничего лишнего.
- Плохие сны.
- Не хотите рассказать, какие?
- Нет.
Фаст сделал пометку в комме.
- Психологи поговорят с вами. Возможно, подключат сомнологов. Садитесь, я хочу кое-что вам показать.
Большой экран на стене засветился. Явно запись со стационарной камеры: тусклый свет, большое помещение, каменные стены, рифленый пол. В центре грузовой катер. Ангар на Артее и «Возрождение». Я уже понимала, что сейчас увижу, и жалела, что в свое время не уничтожила не только замок на двери ангара, но и камеру слежения.
Точно. На экране появилось трое вошедших в ангар. Одному дают пощечину, и тот уходит. Выстрел в механизм закрывания двери - вспышка бластера. Мы с Грегом забираемся в катер. Небольшая пауза, когда ничего не происходит – и ворота рассыпаются серой пылью. Катер вылетает наружу и исчезает в черноте космоса.
Запись закончилась.
- Повторить? - повернулся ко мне мистер Фаст.
- Нет, спасибо. Мне достаточно.
- Тогда скажите, Кси, какие в тот момент у вас были ощущения? Что вы чувствовали? Что позволило вам дистанционно воздействовать на ворота?
- Покажите еще раз, пожалуйста, - вместо ответа попросила я, выигрывая время на размышление. Что я тогда чувствовала? А демоны его знают… потому что я совершенно не помню.
Мистер Фаст ждал моего ответа, и его следовало дать, причем не вмешивая сюда Грега.
- Злость, - уверенно сказала я.
- Злость?
- Да. На Майклза. Это мой бывший коллега, который получил пощечину. Вы наверняка знаете о нем.
- Злость. Хорошо. – Фаст еще раз что-то пометил в комме. – Что еще?
Я добросовестно наморщила лоб. А что еще можно чувствовать в такой ситуации?
- Обида. Разочарование. Страх. Но первоопределяющее – злость.
- Как вы думаете, Кси, сможете добиться такого же эффекта в лабораторных условиях?
Я задумалась.
- Если увижу Майклза – возможно. Даже вполне вероятно. Честно говоря, очень хочется выцарапать ему глаза.
- Прекрасно, - деловито кивнул Фаст. – Мне нравится ваше настроение, Кси. Идите и поработайте с ним, а я подумаю, как привезти сюда лейтенанта Майклза.
Даже с таким настроением умники мистера Фаста не получили сколько-нибудь значительных результатов. Наоборот. От нервозности я все время ошибалась, с мясом вырвала провод из датчика, который никак не могли настроить, слетела какая-то программа, и пришлось ждать специалиста по ее настройке… В конце концов на мне закрепили все нужное, поставили легкую банку, приглушили свет и оставили одну тренировать телекинез.
Банка стояла как приклеенная и совершенно не мешала мне интенсивно размышлять. Психологи, сомнологи - это все ерунда. Расскажу что-нибудь, близкое к правде. К примеру, что все время вижу смерть Грега на Зейвеге. Имею полное право переживать за жениха.
Майклз тревожил меня значительно больше. Сможет ли «Красико» притащить его сюда? Почему-то у меня не было сомнений, что привезет без особых проблем, еще и в кратчайшие сроки. И безрезультатно, поскольку даже при моей сильной злости на бывшего коллегу, с учетом рассказанного Бреннингом (кстати, не для этого ли Джесс постарался перекинуть вину с себя на Лэна?), вряд ли мои способности проснутся. Не говоря уже о том, что я постараюсь не афишировать их.
Что тогда придумает Фаст? Мне не понравилось, как у него блеснули глаза при слове «страх». Немного утешал прописанный в договоре запрет на физическое воздействие, но страх можно вызвать не только причинением мне боли. Она совершенно необязательна. Достаточно взять близкого мне человека: Грег более чем подойдет, и пытать его у меня на глазах. Что, в свою очередь, наводит на мысль о мучающих меня снах.
Грегу придется улететь. Меня никто не тронет, как птезавра, обещающего нести золотые яйца. Но вот все остальные… Если для решения своих проблем «Красико» не останавливается перед терактами, то что для них жизни нескольких ничем не примечательных людей и прочих созданий? Я не могу ставить под удар ни Грега, ни Летти, ни даже Дикки.
Расстаться с Грегом…
Я крепко зажмурилась, не признаваясь самой себе, что на глазах показались слезы.
- Кссси, у вассс всссе в порядке? – заглянул в дверь тарлайнец, имя которого я так и не узнала.
- Все! – отмахнулась я. – Чересчур напряглась при попытке.
- Осссторожнее, - посоветовал тарлайнец и удалился.
Я вздохнула, сосредотачиваясь и возвращаясь к невеселым мыслям. Мне придется лишиться общества Грега – пусть редкого и краткого, но от того еще более ценного. Лишиться ощущения его рук, обнимающих меня, губ, касающихся моих… Спокойного, вселяющего уверенность голоса…
- Ты задремала, Кси?
На мое плечо опустилась мужская рука. От неожиданности я вскочила и резко повернулась. Крайнее удивление: Грег здесь? – мгновенно сменилось диким страхом, узнаванием и бешеным возмущением. Банка сорвалась со стола, врезалась в стену и сплющенным блином звякнула о пол.
- Что ты здесь делаешь, Джесс?
- Пришел проводить тебя к психологам, - несколько ошарашенно пояснил он. Возможно, в его тоне и звучали самодовольство и торжество, но их сложно было распознать. За стеной творилась феерия: умники повскакивали с мест, тыкали конечностями в бегущие столбики цифр на экранах, что-то пищало, что-то звенело, клубились и вихрились разнообразные кривые на мониторах. С грохотом отлетела дверь, и в проем просунулся взбудораженный тарлайнец.
- Ссстоп! Миссстер Бреннинг, выйдите, пожалуйссста, отсссюда.
Бреннинг быстро вышел, тщательно прикрыв за собой дверь. Я рухнула в кресло, сжала ладонями виски и тихо простонала. Ситуация ухудшилась многократно, и все из-за моей расхлябанности. Нельзя было так расслабляться и совершенно не следить за окружением. Теперь все мои размышления и наметки действий можно смело выбрасывать и начинать думать заново. Сейчас вон там, за стеной, умники покадрово просматривают запись последних пяти минут. Они с легкостью определят зависимость: Бреннинг в комнате – его рука у меня на плече – моя реакция – улетевшая банка. Дальше исследования пойдут в совсем ином ключе. Если я срочно не научусь контролировать свой дар, то выбраться отсюда будет невероятно сложно.
«Может быть, Грегу теперь нет необходимости улетать?» - вылезла на свет робкая мыслишка. Ее тут же забила другая, сильная и уверенная: «Напротив, ему грозит еще большая опасность. Зачем «Красико» независимый, не готовый к сотрудничеству пилот, если у них под рукой есть его близнец, который станет полноценной заменой и при этом и так уже работает на концерн? Даже мое согласие или несогласие не будут играть роли».
Словно бы в ответ на мои мысли дверь вновь распахнулась, являя мне чрезвычайно довольного, прямо-таки сияющего Бреннинга, за которым вошел по-прежнему возбужденный тарлайнец. Последний проверил крепление датчиков на мне и поставил новую банку.
- Пробуйте, Кссси.
- И я составлю тебе компанию, дорогая, - усмехнулся Джесс, вставая за моей спиной и опуская руки на плечи.
- Я если я буду возражать? – осведомилась я, не давая себе труд повернуться и легко поводя плечами, чтобы стряхнуть ненужную тяжесть.
- Боюсь, мы пренебрежем твоими возражениями. – Бреннинг жестче схватил меня за плечи. - Пробуй, Кси. Мне хочется посмотреть, как у тебя получится.
Мне, в отличие от остальных, не хотелось. Прежде всего я приказала себе успокоиться . Отрешиться от всего: от наблюдателей за спиной, запаха одеколона Бреннинга, писка аппаратуры, датчиков на висках, горячих ладонях на теле. Дыхание замедлилось, тело расслабилось, глаза сами собой прикрылись.
- Кси! – встряхнул меня Бреннинг. – Ты засыпаешь! А должна работать!
Теперь у меня было полное право возмущаться и требовать его отсутствия.
- Я и работаю! Вхожу в трансовое состояние! Или ты считаешь, что паракинетические способности появляются просто так? А теперь ты сбил меня! Сэр, - обратилась я к тарлайнцу, - пусть этот мистер уйдет. Я не могу работать в его присутствии.
Умник задумчиво покачал головой.
- Посссмотрим. Пробуйте, Кссси.
Я сосредоточилась вторично, понимая, что аппаратура покажет наличие усилий, но необходимое состояние было сбито, и банка, естественно, не стронулась с места. Не получилась ни вторая, ни третья попытка.
- Кси, ты не стараешься, - угрожающе произнес Бреннинг.
- Еще как стараюсь, - огрызнулась я. – Спроси умников, у них все записано. Просто я устала, и ты меня отвлекаешь.
Джесс переглянулся с тарлайнцем, и оба вышли, негромко переговариваясь. Я ни разобрала ни слова, хотя и очень старалась. Вскоре они вернулись.
- Поссследний тест на сссегодня, Кссси. Джесссс, помогите мне.
Бреннинг взял у него широкую плотную черную ленту и завязал мне глаза.
- Эй! – возмутилась я.
- Так надо, Ксссси. Вы на ощщщупь должжжны определить, что у вассс в руках. Доссставайте по одной.
Бреннинг вновь прижал мои плечи к креслу. Кто-то – очевидно, умник засунул мою ладонь в мешок с чем-то тихо стучащим друг о друга. Я чувствовала какой-то подвох и не торопилась вытаскивать это нечто.
- Доссставайте, Кссси, - напомнил тарлайнец, - и вы, наконец, пойдете к сссвоему Грегу.
Нехотя я вытянула какую-то фигурку и осторожно ощупала ее.
- Транспортный кар.
- Хорошшшо. Следующщщая.
- Очень похоже на юного этамианца.
- Следующщщая.
Я вынимала фигурки одну за другой. Оставалась две или три, я уже чувствовала запах свободы и прикидывала, каким образом убедить Грега улетать подальше, а потом уверить в этом еще и себя…
Пальцы дотронулись до очередного резного камушка. Круглые ушки, пухлые щечки, короткие лапки, в передних зажата узкая травинка. Сигнальная система тела уже завывала на все лады, в ушах ревела тревожная сирена, от мозга к пальцам рванулись импульсы с требованием немедленно отбросить фигурку, вырываться и попытаться бежать…
Поздно.
Статуэтка согревала мои пальцы, распространяя по телу сухое тепло. Оно укутывало меня коконом, не пропускающим звуки и свет, отрезающим от мира и утаскивающим в блаженную пустоту.
- Даже быстрее, чем я думал, - донесся до меня чей-то голос.
- Но вы уверены, Джесс? Шеф ссснимет ссс нассс головы, есссли…
- Уверен.

Сознание возвращалось рывками и толчками.
Удар пульса – резкая боль в запястьях и щиколотках.
Удар пульса – волна холода по телу, шум в голове и резь в глазах.
Удар – тихий скрип матраса и жаркое дыхание на ухо.
Удар – ладонь, сжимающая мою грудь.
Я резко вернулась в реальность и застонала от боли. Осознание происходящего еще на долгую секунду накрыло меня пеленой отчаяния. На этот раз Бреннинг, очевидно, был намерен добиться своего, не гнушаясь никакими предосторожностями. Дело, судя по всему, не только в моей женской привлекательности. Он не стал бы рисковать всем только ради обладания мною, особенно таким образом – приковав к койке за руки и за ноги.
Тело инстинктивно дернулось, ощутив на соске его горячие губы. Приподнявшись на локте, Бреннинг внимательно посмотрел мне в лицо.
- Очнулась? – удивленно пробормотал он скорее себе, чем мне. – А мне обещали время до утра.
Значит, кроме гипноза статуэткой мне еще что-то вкололи. Вот почему так режет глаза приглушенный свет ночника.
- Ну и хорошо, - проворковал Бреннинг, проводя пальцами по ореолу соска – властно, по-хозяйски. – Тебе понравится, Кси. Все было бы намного проще, отдайся ты мне на Лимии. Ведь все так хорошо началось… Я стал бы твоим спутником, ты слушалась бы меня, и мы вместе завоевали бы мир.
Спутником? Я вновь дернулась. Эта… демонова скотина что-то знает про Спутников? Это же не просто оговорка? И у него какие-то превратные сведения, если судить по моим воспоминаниям… Он считает, что, переспав со мной, обрел бы надо мной власть? Или это действительно правда? Где, у кого он получил нужную информацию?
- Ты сбежала от меня, и он активировал твой дар, и ни ты, ни он не знаете, что с ним делать. Ты выбрала не того брата, Кси. Все еще можно исправить. Ты будешь моей, а он отправится к праотцам…
Он не переставал ласкать меня, ощупывая и трогая самые потаенные части тела. Я сжималась и цепенела, но, услышав подтверждение своим снам, словно бы переключилась. В висках тоненько зазвенело. Шум в ушах стих. Сознание прояснилось.
Я узнала это состояние. Оно нахлынуло на меня на Артее. Холодная и ясная голова, острое, отточенное мышление, ничего лишнего. Рефлекторное осознание того, что следует делать и как именно.
Усилие воли – и наручники на руках и ногах рассыпались. Бреннинг, продолжающий лепетать, как прекрасно мы с ним заживем, ничего не заметил и очень удивился, когда ему в пах ударило колено. В следующее мгновение он летел к шкафу, приложившись к нему виском – сказались занятия по самообороне в полиции. Одним плавным движением я соскользнула с койки и нависла над ним.
- Жрицы всегда сами выбирали себе Спутников, - процедила я, еще раз с силой пиная по самому сокровенному для мужчины. Всхлипнув, он повалился на пол, зажимая ладони между бедер, и затих, потеряв сознание. Не могу сказать, что хоть немного сочувствовала ему. По крайней мере, отвлекаться на него больше не пришлось.
Одеться. Комм на руку. Больше тут ничего моего нет. Обшарить небрежно сваленные вещи Бреннинга в поисках карты-ключа. Пусто. Плохо, но и демоны с ней. Справлюсь и так.
Странное состояние не отпускало меня, руководя моими действиями. Сейчас я действительно могла бы усилием воли снести к демонам все здание.
Дверь комнаты тихо закрылась за моей спиной. Охранник у выхода испуганно приподнялся и дрожащей верхней парой конечностей зашарил под столом, ища тревожную кнопку. Я снесла его к противоположной стене одним движением руки. Вторым жестом – после краткого размышления – отключила кнопку, просто расплавив в ней контакты.
Дверь, разумеется, закрыта. Ничего страшного. Она превратилась в мелкие осколки. Я почувствовала, что начинаю уставать – очевидно, все это требовало большого расхода сил. Неудивительно, что на Артее мне помогал Грег.
Шесть пролетов лестницы – слишком много, учитывая, что вот-вот начнется тревога. Никаких лифтов – их заблокируют в первую очередь. Я просто перепрыгнула через перила и мягко приземлилась на полу, как кошка, с той же грацией подбегая к двойной двери, ведущей на свободу. Еще один жест – и какое-то время я просто стояла и ждала, с ужасом вглядываясь в толстый слой железа, стекла и пластика. Но мой дар сработал и на этот раз. Преграда рассыпалась, открывая мне путь под безлунное небо Ликана.
Воздух пах нагретым бетоном и пыльной травой. Уже ночь? Мне казалось, что не больше шести часов вечера. Куда же делось время? Впрочем, размышлять об этом можно и потом, когда все закончится. Ноги сами несли меня к ограде и выходу за территорию «Красико». За долю секунды я пробежала половину расстояния до будки охраны и внезапно остановилась.
Грег. Я не могу уйти одна. И где искать моего Спутника?
«Грег!» - мысленно заорала я, давя в себе всепоглощающую панику.
От дерева отделилась темная тень. Я уже приготовилась к отпору и собирала силы для удара, но, узнав подходившего ко мне, опустила руку и улыбнулась.
- Что случилось, Дайана?

Предыдущая глава