С первого учебного дня в Хогвартсе, студентов, как водится, загрузили выше головы. Еще на пятом курсе меня выбрали старостой, поэтому я должна была продолжать дежурить по вечерам в коридорах, и именно поэтому мне пришлось целое утро пробегать за Скорпиусом, умоляя снова дежурить со мной вместе. Думаете, я сошла с ума? Не исключено. Но у меня есть уважительная причина: острое нежелание дежурить с Дальби Макфлаеном, который вечно лезет ко мне со своими тупыми идеями. Какими именно? Я, пожалуй, промолчу.
Почему Малфой? Наверное потому, что он лучший друг Альбуса. А может потому, что с сегодняшнего дня он парень Лили. А еще…наверное, потому что я к нему привыкла, хотя теперь и не могу любить…
Все это немного странно, но ведь сердцу не прикажешь! Чувства всегда-одни. У чувств нет развития, нет логики. Они непоследовательны. Они даны нам сразу все, все чувства, которые когда-либо нам суджено будет испытать; они, подобно пламени факела, отродясь втиснуты в нашу грудь. Чувство (как и детство – человека, народа, планеты) всегда начинается с максимума, а у великих людей и поэтов на этом максимуме остается. Чувству не нужен повод, оно само повод для всего. Чувство не нуждается в опыте: оно все знает раньше и лучше. (Всякое чувство еще и предчувствие.) В кого вложена любовь – тот любит, в кого гнев – тот негодует, а в кого обида – тот отродясь обижен. Обидчивость порождает обиду.
«Мысля» вдохновляющая, нечего сказать. И наверное, находясь под вдохновлением, я приняла решение не обижаться на Скорпиуса за его любовь к нравоучениям – это даже в какой-то мере полезно для него: на своих детей меньше ругаться будет. Но даже не смотря на это, Малфой всё равно упёрся, словно баран на новые ворота, и продолжал воротить от меня свой наглый аристократический нос. Сказал, что не забыл, как всё кончилось в прошлый раз…и ещё добавил, что я приношу ему только несчастья. За обедом моё негодование разносилось по всему Залу, долетая даже до Слизеринского стола. Я так громко сопела, что совсем не замечала удивленные взгляды учеников, проходящих мимо.
- Роуз, в чем дело? – возле меня приземлилась Алиса, весь вчерашний вечер пропадавшая где-то с кузеном.
Что ты имеешь ввиду? – я невинно взмахнула ресницами. Алиса улыбнулась и погладила меня по голове.
- Я за милю чувствую, если что-то не так, поэтому лучше признавайся – не то я за себя не ручаюсь.
Я улыбнулась подруге.
- Не хочу дежурить с этим придурком Макфлаеном…
- И поэтому ты бегаешь за Малфоем? – рассмеялась Алиса.
- Я, наверное, дура… Похоже?
Подруга ласково улыбнулась, убирая прядь волос, упавшую мне на лицо.
- Глупости это всё…вы с Малфоем столько лет знакомы, неужели ты правда думаешь, что он не в состоянии тебя понять? Почему не признаешься, что он тебе нравится?
- Что?! – глаза вылезли на лоб. Откуда она знает? Что мне делать? Куда прятаться?
- Не волнуйся, я никому ничего не говорила и не собираюсь.
- Но откуда…? – я чувствовала, что сейчас сдурею от бешеного сердцебиения. Алиса снова улыбнулась, поправив растрепавшиеся волосы.
- Почему ты так удивлена? Я не первый день тебя знаю, и, заметь, даже не первый год, и ты по какой-то причине исключаешь возможность того, что я за это время тебя прекрасно изучила…я знаю, что тебе нравится, и о чём ты думаешь. То, что тебя привлекает Скорпиус Малфой – вполне объяснимо, он ведь очень известен в Хогвартсе и вниманием девушек уж точно не обделён. И то, что вы смертельные враги, тоже не слишком впечатляет. Однако впервые я это заметила, когда он прикрыл тебя перед МакГоннагал. Знаешь, мне кажется, после этого он стал приглядывать за тобой.
- Но, мы с первого курса действительно были врагами! Почему все так изменилось? – иногда я сама себя понять не могу, что же так повлияло на мое сердце?..
Подруга вновь погладила меня по голове.
- Знаешь, как сказала одна известная актриса? «Если нынешние не говорят «люблю», то от страха, во-первых – себя связать, во-вторых – передать: снизить себе цену. Из чистейшего себялюбия. Те – мы – не говорили «люблю» из мистического страха, назвав, убить любовь, и еще от глубокой уверенности, что есть нечто высшее любви, от страха это высшее – снизить, сказав «люблю» - недодать.» Поэтому, я думаю, вы еще ничего не сказали друг другу.
- А что сказать? Это ведь я влюбилась в него, а не он в меня!
- Ну не знаю. Мне кажется, вы просто не поговорили вовремя. А еще боитесь ответственности. Кроме того, ты еще не сделала свой выбор. Тебе нравится Скорпиус, но так же нравится и Николас, и мне кажется, ты просто-напросто ещё не готова кого-то из них оставить. Но, рано или поздно, выбор всё же придётся сделать. - Алиса заглянула мне в глаза и вздохнула.
Я посмотрела на слизеринский стол, а, точнее, на Скорпиуса, болтающего с Альбусом (Поттер тоже часто завтракает за их столом, как и Малфой за Грифиндорским). Он немного наклонился к другу, и волосы открыли мочку уха с маленьким серебряным крестиком. Кстати говоря, если присмотреться к этой серьге, то можно заметить, что крестик не простой. Его обвивает длинная змея – знак Слизерина. Но это не делает её менее привлекательной… к сожалению.
Задумавшись, я не заметила, как Малфой удивлённо посмотрел в нашу сторону. Алиса толкнула меня локтем в бок, и я встретилась с ним взглядом. Смутившись, быстро отвернулась. Сердце стучало так… невозможно описать. Алиса права, я полюбила его после того случая…

«- Нет, я точно когда-нибудь убью его!– парировала я, вихрем носясь по комнате и сметая всё, что попадалось на моём пути. Мои соседки по комнате – Алиса, Синди и Шелли – провожали меня удивлёнными взглядами.
- А в чем дело? – поинтересовалась Синди, собирая свои пушистые каштановые волосы в большой узел. Она собиралась ложиться спать, когда я влетела в спальню. Алиса вздохнула.
- Малфой опять испортил её зелье вечной славы. Причем профессор Слизнорт даже не заметил этого, а Роуз сказал, чтобы она сделала зелье на следующий урок как дополнительное домашнее задание.
- Но он ведь знает, что Роуз отличница и самая умная в Гриффиндоре, - удивилась Шелли, сев возле кровати в позе лотоса.
В это время я бегала туда-сюда и бушевала. Казалось, что еще немного - и взорвусь гневной тирадой о том, какой Скорпиус «хороший мальчик». Мне было всего 15, а я уже умела так ненавидеть!
- А ты не хочешь отомстить ему? – воскликнула Синди, хлопнув в ладоши. Алиса посмотрела на подругу и заинтересованно сложила руки на груди.
- Что ты имеешь ввиду? – спросила она.
Синди подмигнула Шелли и быстро ответила:
- Завтра за завтраком Малфой, как и следует ожидать, сядет рядом с Энн Батлер – это не удивительно, она ведь его девушка – и мы можем попробовать заколдовать её. Пускай разразится перед Скорпиусом любовными признаниями и кинется ему на шею, ему в жизни не отвязаться!
Я заинтересованно потерла переносицу. Хмм… идея недурна…чтож, Скорпиус Малфой, ты крупно попал!
На следующее утро все как обычно завтракали в Большом зале. Мы с подругами следовали плану и, проследив за Малфоем и Батлер, принялись обсуждать, кто из нас их заколдует. Естественно, выбор пал на меня, так как я больше всех ненавидела блондина.
Когда все принялись поглощать завтрак, я направила палочку на Энн и произнесла заклинание. Как мы и предполагали, девушка тотчас бросилась к Скорпиусу с поцелуями, громко признаваясь ему в своей страстной любви.
Синди и Шелли громко захохотали, Алиса, схватившись за живот, нырнула под стол, а вот мне почему-то было совсем не до смеха…Скорпиус не оттолкнул Батлер, он улыбался и обнимал ее. В принципе, так он и должен поступать, чтобы не выглядеть совсем по-идиотски. Можно только позавидовать его терпению…
- Мисс Уизли, прошу вас встать и проследовать в мой кабинет. – Громогласно велела профессор МакГоннагал, поднимаясь из кресла директора и направляясь к выходу. Меня бросило в жар от такого «предложения», не облегчил состояние и взгляд Скорпиуса, мимолётно брошенный в мою сторону. Алиса и Шелли побледнели, Синди схватила меня за руку.
- Что же теперь будет? – прошептала она.
- Неужели она все видела? – протянула Алиса, глядя на меня. Я с отчаяньем обвела подруг взглядом.
- Что мне делать?- кажется, об этом нужно было подумать раньше…почему я не подумала? Алиса легонько подтолкнула меня.
- Ты иди к МакГоннагал, а мы что-нибудь придумаем и обязательно вытащим тебя!
Я неуверенно кивнула и поплелась в сторону кабинета директора. Некоторые ученики лишь с интересом оглядывались на меня, но были и такие, кто откровенно насмехался. Но, я не какая-нибудь неудачница, я дочь Гермионы Грейнджер и Рональда Уизли, а, значит, просто так не сдамся! И, стараясь не замечать перешептывания довольных школьных сплетниц, я вздёрнула нос и гордо удалилась из зала.
МакГоннагал все-таки заметила, как я колдовала. Но к моему величайшему удивлению, она не стала читать мне нотации, а просто спросила:
- Мисс Уизли, зачем вы околдовали Энн Батлер?
Я замялась, опустив голову вниз, и протянула:
- Дело в том, что…
В дверь внезапно постучали. Я облегченно вздохнула – должно быть, это девочки пришли мне помочь. Но… передо мной возник Скорпиус Малфой, и я почувствовала, как сердце в груди сделало мёртвую петлю. Что сейчас будет…! Он точно все расскажет МакГоннагал. И про заклинание, и про то, как я испортила ему три мантии за все года обучения в Хогвартсе, и вообще, пришла моя смерть. Но, как бы там не было, мы тоже не маслом мазаны! Я буду отстаивать свою гордость до конца.
- Вы что-то хотели мистер Малфой? – спокойно спросила профессор. Скорпиус поймал мой хмурый, полный презрения взгляд и… улыбнулся.
- Понимаете профессор, - начал он, - вы не правильно поняли Уизли. Она совсем не хотела причинить мне или Энн никакого вреда. Просто мы так шутим друг над другом еще с первого курса.
Я оторопела. Нет, обалдела. Ноги отняло, в ушах звенело. Не может быть… Малфой защищал меня?!
- Мистер Малфой, школьные правила запрещают…
- Извините профессор, она не хотела, правда? – Скорпиус оглянулся и посмотрел на меня. Я еле мотнула головой в знак подтверждения.
- Ну, что ж… Ладно, вы можете быть свободны, - сказала профессор и легко улыбнулась.
Я не двинулась с места. Малфой решительно взял меня за руку и потащил к выходу. А я лишь послушно шагала следом, слушая, как странно ведет себя моё неразборчивое сердце. Возле директорской двери уже стояли Алиса, Синди и Шелли. Выражения их лиц я запомню на всю оставшуюся жизнь».