Однажды прогуливаясь по окрестностям замка, я заметил, что к воротам подъехала карета. Кучер поговорил с охраной, и ворота открылись, карета проехала во внутренний двор. Кучер открыл дверь кареты и подал руку выходящей оттуда девушке, судя по одеянию, это была служанка, она спрыгнула с кареты и вытащила ступени, открыла зонтик от солнца, время было ближе к полудню, и подала руку сидящей в карете даме. Как только появилось ее лицо, в моей груди все оборвалось, красивее ее я еще никого не видел, все придворные дамы отличались красотой, но она превосходила их всех вместе взятых. У нее было неестественно бледное лицо, даже для моды того времени, но ее это не портило, ей это шло. На щечках горел едва заметный румянец, цвет ее глаз было не рассмотреть, позже я увидел в ее глазах летнее небо, у нее были чудесные алые губы, словно налитые кровью, и чудесные длинные волосы, уложенные в сложную прическу. На ее устах играла милая, открытая и доброжелательная улыбка, как у маленького ребенка.
- Bonjour, monsieur!(Добрый день, мсье) - проговорила незнакомка, - вы не могли бы мне помочь, я приехала к моей дорогой подруге Катерине Медичи, не могли бы вы меня проводить к ней.
Я не знал, что ответить, все слова буквально вылетели у меня из головы, мог бы, ударил бы себя, жаль, не могу. Но ведь я никогда не разговаривал с дамами и враз растерялся, мой язык не хотел меня слушать, минуту я точно стоял и просто рассматривал ее.
- Ой, как же я невоспитанная, меня зовут Амалия Лукреция Ле Гранд, - и протянула мне руку, - а вас?
Я взял ее руку и легонько прикоснулся к ней губами.
- Bonjou mademoiselle(Добрый день мадемуазель), - пролепетали мои непослушные губы, - меня зовут Эдуард Арман Вильгельм де Валуа.
- Enchante(очень приятно), так не откажете ли вы мне в помощи?
- О нет, нет, пройдемте, она должна быть в саду.
- С удовольствием, особенно в такой приятной компании, - улыбнулась девушка.
Я чувствовал, как кровь хлынула к моим щекам, и они начинают краснеть, еще никогда я не испытывал таких чувств к кому-либо, и это было приятно и страшно одновременно. Я не знал, что мне делать, и не мог ни у кого попросить совета, так как был одинок. Тогда я не подумал, что это была любовь, но, знаете, как говорят, первая любовь никогда не бывает счастливой, и исключением на этот раз я не стал.
Постепенно день за днем я все больше и больше утопал в этом неизведанном мне чувстве - любви. Мы часто прогуливались по саду, устраивали пикники, играли в карты.
Я был молод, мне было восемнадцать лет, ей было семнадцать, я не задумывался о завтрашнем дне, я вообще ни о чем не задумывался, единственное, о ком я думал и днем и ночью, это об Амалии.
Так прошел месяц. Мне казалось, что наши чувства взаимны, она отвечала на мои неумелые ухаживания со снисходительной улыбкой. Я жил ею, я ее боготворил и молился на нее, для меня она была ангелом, моим личным ангелом, который пришел забрать меня с собой на небеса. Как же я заблуждался, как ошибался. Но об этом потом, пока я ни о чем не догадывался.
Однажды, когда мы с Амалией были в моей комнате, а точнее, в замке мне была отведена башня, и смотрели на звезды, наши руки соприкоснулись, постепенно наши головы стали сближаться, а губы переплелись в нежном и легком, как взмах крыла бабочки, поцелуе. Это был мой первый, несмелый поцелуй - вопрос, на который я получил довольно смелый ответ. Постепенно Амалия стала брать инициативу в свои хрупкие с виду руки. Я попытался отстраниться и что-то невнятно прошептал, но она не обратила на мои попытки ее остановить ни малейшего внимания. Я попытался оторваться, но она внезапно сама отстранилась от меня. Амалия схватила меня за плечи и посмотрела прямо ко мне в глаза, казалось, что она видела меня изнутри, она нырнула в саму мою сущность.
- Слушайся меня, делай все, что я тебе говорю, не сопротивляйся мне, - прошептала Амалия
- Слушаться тебя, делать все, что ты мне говоришь… - бессвязно повторил я
Моя воля полностью стала подвластна ей, я стал пластилином в ее руках, она могла делать со мной все, что ей хотелось, сопротивляться ей я не мог, ее слова стали моей мыслью, и ослушаться ее слов я не мог, да и не хотел.
Она снова прильнула к моим губам и завладела ими, она смаковала свою победу надо мной, упивалась своим могуществом. Амалия легонько провела кончиком языка по моим зубам, как бы требуя приглашения, но она его уже давно получила, и она это знала. Я аккуратно впустил ее в свой рот, и она стала целовать меня еще с большей страстью, она боролась с моим языком и одерживала победу, но постепенно с каждым разом все более уверенно я стал ей отвечать.
Одна моя рука переместились на ее тонкую талию, а вторая запуталась в ее шелковистых волосах, а поцелуй все продолжался и продолжался…
Постепенно мы стали перемещаться к кровати, Амалия стала расстегивать немногочисленные пуговицы моего камзола, я же в свою очередь стал расстегивать крючки на ее платье, у нее это получалось гораздо лучше, чем у меня, мои руки постоянно дрожали и соскальзывали.
- Ну что же ты возишься? – раздражилась Амалия
- Я... я... я еще никогда не был с девушкой, - промямлил я
- Я знаю, поэтому доверься мне.
Она нащупала шов платья и резко рванула в разные стороны, ее платье спало, и она осталась лишь в нижней рубахе, которая ничего не скрывала. Я отчетливо видел очертания ее груди и небольшой темный треугольник в низу живота. Мои щеки порозовели, тем временем она приблизилась ко мне и таким же способом избавила меня от одежды.
- [i]Ну что же, начнем, не сопротивляйся мне, позволь поделиться с тобой моими знаниями, раздели их со мной, позволь доставить тебе удовольствие.
И она скинула с себя остатки одежды, оставшись передо мной нагой, взяв меня за руки, она подвела и усадила меня на кровать. Амалия стала целовать мое лицо, постепенно перемещаясь к губам, теперь ее поцелуй длился гораздо дольше, ее поцелуи на вкус были настолько сладки, что сравнимы лишь с медом. Она касалась моего языка своим, нежно проводила кончиками пальцев по плечам - я страстно хотел ее, теперь мне захотелось попробовать доставить удовольствие и ей, я стал опускаться с поцелуями до груди Амалии. Она мне не мешала, ей самой было интересно, я всегда был способным учеником. Когда показался переход к груди, я не выдержал - стал целовать соски, такие красивые и нежные, и стал массировать её грудь. Я целовал её, соски немного затвердели, девушка периодически сильно сжимала колени. Потом мы снова сплелись в страстном поцелуе - когда всё меркнет, остаётся только это мгновение, которое длится вечность. А я все продолжал массировать ее грудь, в ответ, получая легкие постанывания, я стал целовать ее глаза, нос и легонько прикусил мочку уха. Она же взяла в руки мое естество и стала легонько сжимать его. Я еще никогда не испытывал подобных чувств, в ответ на ее действия он стал подниматься и твердеть. В эти минуты она была моей королевой и имела безграничную власть надо мной, я бы умер, если бы она перестала. Она стала легонько водить по нему рукой и стягивать на нем кожу, я стал чувствовать приближение чего-то нового и неизвестного мне доселе, в низу живота у меня завязался узел, и с каждым ее движением он доставлял мне все больший дискомфорт.
- Ну, ну какой же ты несдержанный, - прошептала Амалия, - ничего, все приходит с опытом, а ты и так неплох.
- У меня хорошая учительница, - прошептал я ей в самое ухо и продолжил исследовать ее совершенное тело.
Я спустился почти к бедрам девушки и стал легонько их целовать, у меня появилась идея, и я стал легонько дуть на нее, отчего по ее нежной коже побежали мурашки. Это еще больше завело ее.
- Я же не железная, мой дорогой, иди сюда, - поманила девушка
Я лег на нее, балансируя на локтях, и нашел ее губы, я терзал их и измывался над ней, как она несколько минут назад со мной. Она же нисколько мне не сопротивлялась и отвечала мне со всей страстью, когда ее глаза потемнели, Амалия взяла мой член и направила его в свое лоно.
- Ты девушка? – вырвалось у меня.
- Хм, нет, конечно, - прошептала она немного раздраженно и дернула меня на себя. В эту же секунду я погрузился в разгоряченное лоно моей первой женщины. Амалия застонала, а я попытался привыкнуть к новым для меня ощущениям. Несколько мгновений мы привыкали друг к другу, и я постепенно начал двигаться в ней, сначала не спеша, а потом все быстрее и быстрее. Я ласкал её грудь, покусывал соски. Она стонала во весь голос. Я двигался то быстрее, то медленней, то выходя, то полностью вгоняя себя в неё, я старался завести ее до пика наслаждения. Через несколько минут таких гонок я понял, что больше не могу сдерживаться, Амалия это также почувствовала и уткнулась в мою шею, что бы заглушить крики. Как только я достиг пика, я почувствовал ноющую боль в шее, но не обратил на это внимание. Когда пелена спала, я почувствовал странную и неестественную слабость в теле, открыв глаза, первое, что я увидел, было измазанное в крови лицо Амалии, не сразу поняв, откуда кровь, я стал оглядываться и провел рукой по ноющей шее и чуть не вскрикнул. Кровь – моя. Яремная вена была истерзана, алая и густая кровь медленно вытекала из раны и капала на девственно белые простыни, как лепестки алых роз на первый снег.
Я начал терять сознание, не столько от боли, столько от осознания – это сделала Амалия.