Единое целое.

Снег.
Белый, чистый, разноцветно искрящийся во всполохах северного сияния.
Холод.
Убийственный, вынимающий душу из человека и заставляющий выплевывать ее кровавыми сгустками.
Только не у меня.
Я лежу в снегу, разбросав руки в стороны, рассыпав по сверкающему покрову светлые волосы, и любуюсь северным сиянием. Таинственные переливы розовых, сиреневых, голубых, желтых оттенков притягивают к себе взгляд, завораживают, уводят за собой, заставляя забыть обо всем.
Но я не могу этого сделать.
Рядом лежит он.
Наверное, мы очень странно смотримся со стороны – хрупкая тоненькая светловолосая девушка, одетая в тонкое полупрозрачное платье, и огромный серый волк, лежащие на снегу в минус шестьдесят по Цельсию.
Я не могу замерзнуть, потому что не могу согреться. У меня всегда будет температура окружающей среды.
Он не может замерзнуть, потому что не может остыть. Он всегда будет горячим, как печка. Или мне это только так кажется…
Я – вампир.
Он – оборотень.
Мы не можем находиться рядом друг с другом.
Ледяное и обжигающее.
Твердое и мягкое.
Мертвенно-белое и смугло-бронзовое.
Каменное спокойствие и буйный нрав.
Вид, забирающий людские жизни, и вид, поставленный самой природой их защищать.
Кровные враги.
Мы не можем любить друг друга.
Но мы любим.
Мы встретились при драматических обстоятельствах – у Калленов, стоя в одном ряду, выступая против Вольтури. Я была для него одной из пиявок, он для меня – одним из псов. Но мы были вместе, защищая то, что нам дорого. Не только Ренесми и ее родителей, но и свободу жить так, как нам хочется, а не так, как указывают другие.
Так получилось, что после несостоявшейся битвы мы поссорились.
Он в человеческой ипостаси еле сдерживал себя, обвиняя нас – меня – во всех грехах. Я, не понимая, чем заслужила такое к себе отношение, тоже с большим трудом не ударила его электричеством.
И убежала, надеясь, что больше никогда не встречусь с ним.
Через неделю он стоял на пороге нашего дома. Обнаженный, в одних обрезанных джинсовых шортах. И это при том, что на дворе стоял январь и все связанные с этим прелести жизни на Аляске – многоградусные морозы, сухой воздух, обжигающий легкие, колючий снег под ногами.
- Ты сошел с ума! – Первое, что я сказала ему.
- Да, - признался он, не опуская голову и глядя мне прямо в лицо. И тогда я заметила, какие у него глаза. Черные, как агаты – мой любимый камень. Внезапно ставший любимым. Светящиеся странным чувством, которое я не смогла распознать.
- Пол, тебе не следует здесь находиться. Ты живешь в Ла Пуш. Ты должен быть там.
- Я пробовал. В Ла Пуш нет тебя, Кейт.
Он рассказал мне о запечатлении. О том, что никто не понимает, как это действует, и почему объектом запечатления становится именно это существо. Я уже слышала раньше об этом – история Джейкоба и Ренесми не была тайной за семью печатями, но никогда не думала, что это коснется кого-то из моего окружения.
Пол запечатлился на меня.
Он не хотел смиряться с этим.
Он сопротивлялся, как мог.
Поэтому он орал на меня в тот день, считая, что я разрушила его жизнь.
Возможно, это так и было.
Возможно.
Но он не смог жить без меня. Он нашел наш дом и попросил разрешения остаться.
Я не смогла отказать.
Мы ссорились ежедневно. Он уходил из дома, хлопая дверью, перекидывался в гигантского волка и исчезал.
Но всегда возвращался.
Потому что мы связаны запечатлением.
Мы – единое целое.
Хоть этого и не может быть.
- О чем ты думаешь? – Пол, уже в человеческой ипостаси, полулежит на снегу, опираясь на локоть, и смотрит на меня.
- О нас, - честно признаюсь я.
- О том, что тебе невероятно повезло, когда ты встретила меня?
- Да.
- О том, что тебе невероятно повезло во второй раз, когда я согласился жить с вами?
- Да.
Он внимательно смотрит на меня, пытаясь отыскать на моем лице хотя бы один намек на неправду. Но я знаю, что он видит. В моих янтарных глазах светится то же самое чувство, что сияло и продолжает сиять у него в его агатовых.
Любовь.
- О том, что я люблю тебя?
- Да.
Равнодушные всполохи северного сияния отбрасывают отблески на два тела, бледное и смуглое, которые сплетаются в объятиях на снегу.
Вампир и оборотень.
Это невозможно себе представить.
Но для любви нет ничего невозможного.
Мы стали единым целым.
Мы любим друг друга.
И будем любить вечность.