Глава 24. Холодно. Часть 1.
Я переместилась в свой номер и нервно расхохотавшись, застегнула кружевную деталь женского туалета. Дурацкая система. Эдвард просто дотронулся до застежки через блузку, и она расстегнулась.
– Спасибо за подарок, Эллис. Эмметта он очень порадовал.
Почувствовав вмешательство пифии, я быстро поставила на себя защитный блок и по остаточному следу запустила в неё небольшой энергетический пучок.
Кто бы знал, как мне стыдно. Я не знаю, что на меня нашло. Это просто какое-то сумасшествие, но в тот момент мне казалось, что я сойду с ума, если он не поцелует меня. Хотя кого я обманываю? Ведь прекрасно знала, что этим все закончится. Я же не каменная и меня тянет к нему непреодолимой силой, которая с каждым днём становится всё настойчивее.
Ну, ладно. Успокаиваемся. Свою порцию наркотика под названием «Эдвард Кален» я получила, теперь надо остыть и взять себя в руки. Только вот за какое место? Обняв себя за плечи, я вспомнила прикосновения моей старой любви и, повалившись на кровать, снова засмеялась, вспоминая его лицо, когда вдруг резко убрала его руки со своего лица и, обняв за шею, прыгнула вверх, обхватив талию ногами. Он даже сказать ничего не успел и с такими удивленными глазами ответил на мой поцелуй, а как только я закрыла глаза, сжал в объятьях с не меньшей страстью.
Меня просто опьянил его запах, его руки, его губы, я перестала замечать, что происходит вокруг, и если бы вместо комментария Эмметта все просто удалились из дома, или хотя бы из гостиной, то мы бы наверно до сих пор упивались друг другом.
Интересно как теперь поступит Эдвард?
Он же хотел, что бы я его поцеловала. Только вряд ли думал, что я сделаю это так. В присутствии всей его семьи. Они же теперь решат, что я окончательно сошла с ума. Крыша уже никуда не едет, её в принципе сорвало ураганном и унесло в неизвестном направлении.
Но как же приятно обнимать его, касаться холодных губ, вспухнуть огнём в его руках.
Ладно, хватит прокручивать в памяти свой недостойный настоящей Повелительницы поступок. Если родители об этом узнают, то отец точно возьмется за ремень, а Рикон с превеликим удовольствием отрежет мне все возможные магические ходы к побегу от наказания.
От этих мыслей по спине пробежали холодные мурашки. Что-то тут не жарко. Или это одежды на мне слишком мало? Надо бы согреться. Поднявшись с постели, я протанцевала до ванной, напевая себе под нос одну из любимейших мелодий, и забралась под горячий душ. Тяжелые струи воды помогли расслабиться и освободиться от беспокойства. В конце концов, что сделано, то сделано и нет никакого смысла жалеть о содеянном. Всё равно я уже давно ничего не теряю. Что бы ни решила эта золотоглазая семейка так называемых вегетарианцев, я получила то, чего хотела больше всего на свете, его настоящий поцелуй. А дальше, как говориться, хоть трава не расти. Хуже чем сейчас всё равно уже не будет.
На этот раз я решила не сушить голову при помощи магии. Времени у меня полно, а вот раздирать спутанную гриву удовольствия не из приятных.
Оба сотовых телефона сообщали о пропущенных звонках. Разрываясь между Демианом и Эдвардом, я решила, что последний при желании вполне может позвонить и во второй раз, а вот ходить с открученной головой после приезда Покровителя как-то совсем не хочется. Один раз трубку уже не взяла, значит, пора срочно исправляться.
– Ты чего в такую рань звонил? – Удивилась я, разглядывая, как большая стрелка на моих часах подползает к семи вечера, а значит к шести утра по Москве.
– Почему рань? Я уже час как на ногах. – Завтракал на другом конце провода мой названный брат. – Не спится что-то. Вот и вскочил с петухами.
– Тебе? – Опешила я. – Да ты же настоящая сова. Раньше двенадцати по своей воле не встанешь.
– Ну, не знаю. Старею наверно. – Хмыкнул он.
– Не говори глупости. Тебе в любом случаи было до этого далеко, а теперь и подавно.
– Как там Лён говорит? Бессмертие не бешенство, при укусе не передается? – Засмеялся Демиан.
– Во всех правилах есть исключения. Вот в вашем мире, например, передается. Так что ты хотел?
– Я? – Наиграно изумился он. – Это кто мне прошлым утром рычал в трубку, что бы я отчёт готовил? Вот видишь, как торопился, ночей не спал, боялся, не успею.
– Ты ещё порыдай, а то что-то не верится.
– Вот какая ты черствая вампирюга, а? Вот нет пожалеть человека? Проявить участие. Посочувствовать.
– Вот приеду в Москву и поучаствую? – Как можно серьёзнее старалась говорить я, но услышав его «Эээ! В чём?» не выдержала и залилась смехом если не на весь отель, то как минимум на пол этажа.
– Я смотрю у тебя хорошее настроение? – Насторожился Покровитель. – Не к добру.
– Не каркай.
– Орлы не каркают.
– Ладно, орёл ты мой сизокрылый…
– Сизокрылый орёл? – Перебил он меня. – Знаешь, я это сейчас попытался представить, и у меня получилась полу общипанная курица с орлиным клювом и когтистыми лапами.
– Не сбивай меня с мысли. – Простонала я, сквозь новый приступ смеха, от услужливо нарисованного моим воображением орла с голубиными крыльями.
– С мысли? У тебя появилась мысль? О! Какая замечательная новость. Надо будет сообщить об этом Рикону.
– Я тебя убью. – Утирала я слёзы.
– Уже пыталась. Так что угроза давно потеряла новизну, а значит и не пугает.
– Ну, спасибо на добром слове. – Надулась я.
– Ну, что ты, ребёнок? – Засюсюкал он. – Шуток не понимаешь?
– Не выспалась я. Местные «упыри» сегодня целый день на нервы действовали. На счёт вечера ничего не понятно, планы зависли в воздух. Ещё и ты надо мной измываешься. – Кисло перечислила я.
– Какие «упыри»? – Резко посерьезнел Покровитель.
– В основном Калены и Денали. Лорану на мозги я уже сама капала.
– А гвордом по его мозгам ты постучать не пробовала?
– Его женушка была резко против, а Каленам не хотелось, что бы я её расстраивала. И так бедняжку жизнь мужчинами не баловала.
– Это что ещё за Санта-Барбара?
Глубоко вздохнув и на всякий случай зажмурившись, я без малейшей эмоциональной окраски рассказала события сегодняшнего дня и стала с опаской вслушиваться в тишину.
– Ты что с ума сошла?! – Заорали из телефонной трубки.
– Я задаю себе тот же вопрос. – Отозвалась я.
– Ух, етит……….
– Знаешь, я, конечно, понимаю, что поступила далеко не лучшим образом, но таких слов всё-таки не заслуживаю. – Начала злиться моя светлость.
– Да это я кофе на себя опрокинул. – Прошипел мой собеседник. – Подожди минуту.
Следующие три минуты бесцельно веся на телефоне, я пыталась убедить себя том, что фраза про кофе на самом деле не является попыткой скрыть от меня вырвавшееся на поверхность истинное отношение Демиана к сложившейся ситуации. Хотя, на мой взгляд, слова подходили как нельзя лучше.
– Я снова с тобой. – Раздался его радостный голос.
– Ничего не обварил?
– Да вроде нет. Но если что, сегодня Рикон будет под боком.
– Собираешься в Догеву?
– Ага, на три дня. У Корна мальчишник, потом свадьба, ну, в общем, ты меня понимаешь.
– Неделю тебя не будет. – Засмеялась я. – Оставляешь меня совсем одну.
– Три дня максимум. Если, что Анютка за старшую. Все инструкции на счёт тебя я ей ещё вчера передал.
– Понятно. Передавай мои поздравления Корну и соболезнования Анюте. Что ещё скажешь?
– Что кое-кто крупно влип.
– Ну, Эйнштейн, это я и без тебя знаю. А о чём же вы с Эдвардом вчера говорили? Кто кому звонил то хоть?
– Как не странно не я. Хотя он, по-моему, больше удивился моему ответу, нежели я звонку.
– И что хорошего друг другу сказали?
– Он признал, что идиот, я согласился, добавив несколько, на мой взгляд, куда более подходящий синонимов и обещал, что убью, если тебе по его вине будет плохо. А он вцепился в эту фразу, стребовав с меня обещание так и поступить.
– Мило. – Всё что смогла сказать я.
– Но те слово. Он там себя кнутом в свободное время не лупит?
– При мне нет. Надо будет пошерстить в памяти Каленов.
– Весело так у тебя. Домой-то когда собираешься?
– Не знаю. – Тихо отозвалась я.
– Ребёнок, дело уже давно не в твоём «хочу», ты прекрасно знаешь, что у нас почти не осталось времени.
– Ещё четыре недели.
– Считай три. Плюс перелёт, во время которого твои срывы никому не нужны. Не надо всё затягивать до последнего дня.
– Значит две. – Поникла я.
– Да.
– Ничего. Я всё успею. И вернусь в срок.
– Что передать твоим?
– Что бы Рикон меня встречал. Не будем ничего затягивать.
– Хорошо. Не переживай. Прорвёмся.
– Всё отлично. Извини, у меня звонит другой телефон. – Соврала я.
– Конечно. Я тебя люблю.
– И я.
– Береги себя.
– Как всегда.
Отложив трубку, я вздрогнула от охватившего меня холода. Две недели. У меня всего две недели и на этот раз я уеду уже навсегда. К глазам подступили слезы. Я легла на спину, чтобы они не смоги выбраться наружу. Хотя рановато убиваться? Может и этого времени будет слишком много, если мой Избранный наконец понял как далека я от его Рины.
В опровержение моих мыслей из гостиной раздалась пронзительная трель моего старенького мобильного. Я на бешеной скорости вылетела из спальни и схватила аппарат.
– Аллё? – Спросил объект моих метаний спустя несколько секунд.
– Да. – Выдавила я, понимая, что совершенно забыла поздороваться.
– Я звонил тебе около часа назад.
– Знаю. Я была в душе. – Я ударила себя кулаком по лбу из-за осознания того, насколько глупо звучит мой ответ.
– Тогда что ж не перезвонила? – Нежно, без намека на упрек спросил он.
– Разговаривала с Демианом.
– А. Понятно. Я хотел посоветоваться, как мне лучше поступить. Понимаешь, тут при въезде в город огромная пробка, и я в лучшем случае буду у тебя только к восьми. Так как думаешь? Мне заезжать за билетами или не будим тратить время, и сеанс выберем уже вместе? – Он так буднично это говорил, что по моему лицу расплылась улыбка.
– Я наверно не успею собраться к восьми.
– Что так?
– Да, у меня голова мокрая и сижу пока в одном халате. – Прикусила я губу.
– Если что я подожду.
– Хорошо.
– Отлично, значит, приблизительно через сорок три минуты я буду у двери твоего номера.
– Жду. – Тихо выдохнула я.
– Я люблю тебя.
– До встречи. – Увильнула я от ответа.

– Зачем я это делаю? – Спрашивала я себя, вышвыривая из шкафа все имеющиеся в моём распоряжении платья. Эллис поднимет меня на смех, если узнает, то их у меня насчиталось всего восемь из которых теплых только пять и я уже надеваю их по второму разу.
Наряжаться во что-то тонкое летнее совершенно не хотелось, мне и в номере почему-то прохладно, что уже говорить про улицу. С Эдвардом то теперь особо не согреешься, я больше не холодею до его температуры.
После долгих умственных усилий выбор пал на коричневое платье, в котором я уже ходила на ужин с Денисом. Надеюсь у моего сегодняшнего спутника это не вызовет неприятных ассоциаций, а то мне в нем теплее всего. И так пытаюсь отговорить себя от идеи надеть ещё и плащ. Особенно, после того как на несколько секунд вышла на балком, узнать какая там погода.
Закончив в рекордные сроки с макияжем, я ещё раз расчесала свои медные, но, увы, совершенно прямые волосы, поменяла тапки на закрытые, подобранные в тон одежде туфли, и прислушалась к звукам улицы.
Какая-то машина резко затормозила не далеко от дверей моего отеля, и мужские шаги проследовали в помещение.
– Добрый вечер, чем могу помочь? – Услужливо поприветствовал гостя метрдотель.
– Я к мисс Шаеонелл. Она меня ждёт. – Отрапортовал мой Избранный
– Эдвард. – Прошептала я и сорвалась к двери, а в ответ на мои слова, услышала, как он молниеносно взбежал по лестнице. Я схватилась за металлическую ручку, поворачивая её по часовой стрелке, как вдруг ладонь обожгло холодом. Я отдернула руку, с ужасом понимая, что это означает.
Рецидив.
Но ведь ещё слишком рано! Мы же только что считали. Ещё почти четыре недели. У меня ещё есть как минимум пара недель. Хотя бы неделя.
Почему всё начинается сейчас?
– Привет. – Вошёл в приоткрытую дверь смысл моей жизни.
Я подняла на него полные ужаса глаза, не зная, что теперь делать. Как же страшно. Впервые в жизни я оказалась в такой ситуации совершенно одна. Я понятия не имею с чего начинать, как глушить первые симптомы приступа, этим всегда занимались ребята, а мне оставалось только следовать их инструкциям, не заботясь ни о чем кроме собственной концентрации.
– Эдвард. – Одними губами прошептала я.
– Что такое? Что-то случилось? – Подошел он вплотную ко мне и осторожно приобнял за плечи. Холодные руки даже через шерстяную ткань обожгли, не хуже метала дверной ручки. Значит, болезнь набирает обороты. Уже? Так быстро? Всего за несколько минут?
– Нет. – Вскрикнула я, вырываясь и отскакивая в сторону.
– Извини. – Растерялся он.
– Нет. Ты не причем. – Протараторила, отворачиваясь в сторону. – Почему сейчас?
– Мы же вроде бы договорились?
– Слишком быстро. – Судорожно считала я недели от прошлого приступа, случившегося ещё, как сказала мама в богам забытом Гурьске. – Так не должно быть.
– Я тороплю события? Извини, я этого не хотел. Всё будет, как ты скажешь.
Он сделал несколько шагов в мою сторону, и на последнем слове я ощутила его дыхание на своей шее. И горла вырвался сдавленный крик, и Эдвард приблизился ещё на пол шага.
– Что с тобой?
– Отойди. – Надрывно застонала я, шарахаясь к телевизору и даже на таком расстоянии ощущая исходящий от его тела холод.
– Да объясни ты толком, что происходит? – Повысил он голос, но меня волновали отнюдь не слова, которые создали вибрацию воздуха ударившего по моей открытой кожей тысячами мелких градинок.
– Уходи. – Прошептала я.
– Почему? – Приблизился он.
– Мне надо побыть одной. – Сквозь охватившую меня дрожь слова получились не слишком убедительными. В голове пульсировала кровь, мешая рационально оценивать происходящее и весь холод комнаты, как коконом обвился вокруг меня.
– Что вдруг изменилось? – Всплеснул он руками, обдувая меня обжигающим ветром. – Что случилось за эти сорок минут?
– Уходи! – Закричала я, почти повторяя движения «вампира». Воздух вокруг него сгустился и в едва заметном нашим глазам вихре вынес долгожданного гостя в длинный гостиничный коридор. Резко выпрямив правую руку в сторону, я магией укрепила захлопнувшуюся дверь и косяки, как раз в ту секунду, когда в неё врезался мой изгнанник.
– Рина. – Закричал он.
– Прости меня. – Всхлипнула я, подходя к разделяющему нас заслону.
– Впусти меня. – Ударил он по неестественно прочному дереву.
– Не надо. – Прошептала я, прислонившись лбом и ладонями к преграде. – Ты не сможешь её сломать. Максимум оставишь несколько небольших трещин и вмятин. Задерживающее тебя заклинание спрятано внутри, до него тебе не добраться.
– Пожалуйста, впусти меня. – Так же тихо отозвался снаружи мужской голос.
– Я не могу. – Повернувшись спиной, я сползла на пол.
– Почему? Что я сделал не так?
Лифт остановился на третьем этаже гостиницы, из него вышел представительный мужчина пятидесяти трех лет, через глаза которого я увидела преклонившего колено у моей двери Избранного, и из уголков моих закрытых глаз просочились две скупые слезинки.
– Молодой человек, у вас захлопнулась дверь? Может вызвать администратора? – Спросил мужчина. Эдварду достаточно было только поднять на него глаза, и расспросы прекратились. Только я смогла разглядеть в этом взгляде истинную причину ярости.
– Прости. Это я во всём виновата.
– В чём? Что происходит?
– Я не знала, что у меня не осталось времени.
– Я не понимаю. Открой дверь и объясни всё толком. Чтобы не случилось, вместе мы со всем сможем справиться.
– Ты сможешь только убить меня.
– Что? О чём ты?
– Это же так просто. Скажи: хочу, что бы ты умерла. А мне достаточно принять эти слова за истину. Если бы я поверила тебе тогда в лесу, то меня давно бы не было. Ничего бы этого не было.
– Не смей так говорить! И думать, так не смей...
– Я устала, Солнце. Я смертельно устала.
– Открой мне, прошу тебя. Нам надо, наконец, поговорить. – Кричал он, снова начиная биться в мою дверь.
– Я совершила много ошибок. Прости.
– Рина, ты меня пугаешь.
– Тебе нечего бояться. Просто оставь меня одну на… – Замялась я. – На несколько дней.
– Как я могу тебя оставить, когда даже не понимаю, что с тобой происходит.
– Срыв. – Даже через разделяющее нас дерево я начала чувствовать холод его тела. Боль вызвала легкую одышку, значит, сама я уже не выкарабкаюсь. Просто перетерпеть легкий приступ, как я частенько делала, не получится, пора принимать серьезные меры.
– Я люблю тебя.
– Хватит, Солнце. Уходи. Мне не нужна твоя помощь.
– Нет!
– Уходи.
– Хорошо. Но я буду недалеко, и если вдруг тебе что-то понадобится, что угодно…
– Убирайся отсюда. Немедленно. – Не выдержала я. – Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать.
– Я не сдамся. – Прошептал он и, судя по звукам, поднялся на ноги и быстрым шагом покинул гостиницу.
Страх оттого, что я осталась совсем одна, перемешался со сжавшей сердце потерей от его ухода. Он мне нужен, но он же неосознанно только своим присутствием причиняет боль. Перевернувшись на бок, я ударила кулаком в дверь. Звон от витиеватого кольца загудел в ушах.
– Не верь мне, Эдвард. Я люблю тебя. – На грани крика произнесла я.
Простое перемещение отозвалось новой волной боли. Как будто я пригрелась в промерзшей насквозь карете и сейчас пересела на другую оледеневшую сторону. Надо что-то делать. Кажется, Демиан положил мне в аптечку ампулы и какие-то инструкции. Я никогда в жизни не делала уколы ни себе, ни другим, а сейчас мне предстоит дрожащими руками попасть в вену.
На негнущихся ногах я приняла вертикальное положение и, опираясь на стену, которая снова отозвалась противными иголочками, направилась в спальню.
– Ай! – Взвизгнула я, отдергивая руку. – Боги, как же страшно.
Нет. Не надо так думать. Всё не так страшно. Не надо нервничать. Я со всем справлюсь. Ведь кожа ещё даже не начала холодеть. Просто сделаю пару уколов и мне сразу же полегчает, а до этого не надо выходить на холод, не надо делать резких движений и лучше закутаться по теплее, что бы не чувствовать разницу температур внутри моего номера. Всё уже хорошо. Главное не теряться.
На диване валялся отбракованный мною плащ, я аккуратно накинула его на плечи, и в этот момент ветер распахнул окно.
Новая волна боль настигла внезапно. Как будто кто-то ради шутки окатил меня колодезной водой. Мерзкие иголочки впились в каждую клеточку моего тела, и ежесекундно их количество увеличивалось в десятки раз. Всего за два бешеных удара сердца она стала невыносимой. Я заткнула рот руками, понимая, что всё равно не смогу остановить вырывающийся наружу крик боли и ужала. Я помню. Ещё несколько секунд и я перестану контролировать свой организм, а сбежавшиеся люди отправят меня в больницу.
Надо бежать пока есть шанс.
На грани крика я забормотала заклинание и из последних сил взмахнула руками, даже не успев задуматься о том, куда перемещаюсь. Единственным желание было только остаться одной.
Всё-таки я закричала. Нестерпимо ледяной ветер бил со всех сторон. Это не то место, не тот выбор, фатальная ошибка. Мне нужно теплое помещение, а не пепелище старой фермы. – Подумала я, теряя от боли сознание.

От автора:
– Я не сдамся. – Прошептал в закрытую дверь, сидящий на полу юноша и быстро поднялся на ноги, ускоряя шаг, желая в кратчайшие сроки оказаться как можно дальше от чужих глаз.
Под удивленные взгляды перешептывающихся сотрудников отеля он выбежал на улицу. Черный «Volvo» моргнул фарами сообщая об отключении сигнализации, когда на третьем этаже оставшегося за его спиной здания всхлипнула девушка и, ударив кулаком по двери произнесла:
– Не верь мне, Эдвард. Я люблю тебя.
– Что? – Застыл посреди проезжей части окончательно сбитый с толку юноша. – Тогда почему?
– Кретин, уйди с дороги. – Проорал водитель старенького пикапа. Но «вампиру» было всё равно, мыслями он находился в триста четырнадцатом номере.
– Ай! – Взвизгнула девушка. – Боги, как же страшно.
– Рина. – Бесшумно выдохнул Кален и, забыв про осторожность, метнулся в узкий проулок, под окна своей Мечты.
На располагающемся напротив здании крепилась пожарная лестница. Подпрыгнув до её нижнего пролёта и взбежав вверх, юноша оказался как раз напротив гостиной любимой, которая стояла спиной к окну и, мелко дрожа, накинула на плечи черный плащ.
Осознание, что что-то не так и она прогнала его не из-за простой блажи или желания отомстить, подтолкнуло его к действиям. Перепрыгнув на нужный балкон, Эдвард распахнул не закрытую стеклянную дверь. Рыжеволосая девушка задрожала, метнула к лицу руки, потом взмахнула ими в стороны и растворилась в воздухе.
Всё произошло за какие-то секунды, что вломившийся через окно гость даже не понял, успела ли она осознать, кто именно оказался в помещении.
Десять часов он провёл в её номере в ожидании возвращения ведьмы.
Десять часов его самого трясло от неопределённости. Звонки Эллис не давали успокоения, так как их семейная провидица не могла видеть ничего связанного с настоящим или будущего его сбежавшей любимой. Телефон Демиана как насмешка судьбы сообщал о его недоступности в самый важный момент. И даже сотовый самой Рины мирно лежал на диване гостиничного номера.
Десять часов оказались пределом. В шесть утра Эдвард больше не мог сидеть на одном месте. Не представляя где её искать, он решил планомерно оббежать всё известные ему места, где она, когда-либо бывала.
Спустившись вниз и сам не понимая для чего, он зашел на территорию подземного гаража, слепо надеясь, что в «NISSAN»е пропавшей девушки окажется какая-то подсказка. Но машины на её обычном месте не оказалось, как и новенького «Volvo» с поисковой системой напротив главного входа отеля.
Сведя эти два исчезновения «вампир» пришел к неутешительному выводу, что его ведьма возвращалась, но не зашла в номер именно из-за него и теперь просто не хочет, что бы её нашли.
– Что же, Любимая, пусть так. Всё будет, как ты пожелаешь. – Осипшим голосом произнёс он в пустоту и, снова поднявшись в номер, швырнул на журнальный стол, перевязанный красной ленточкой CD-диск и, схватив вазу подаренных им же чуть меньше недели назад роз, приложил ёё об стену и выпрыгнул в окно.
– Я всё равно не сдамся, Рина. Не сдамся.