Рэндал Фостер расположился в гостиной на диване. Эдвард подошел к гостевой комнате и постучал в дверь:
— Поднимайся, Белла!
— Зачем? — прозвучал ее сонный голос.
— Полиция приехала. Рэндал хочет с тобой поговорить.
Она жалобно застонала. Вылезать из теплой постели ей совсем не хотелось.
— Эй, — крикнул Эдвард через дверь, — с тобой все нормально?
На этот вопрос Белла не ответила.
— Через минуту я выйду, — сообщила она.
Когда Белла вошла в гостиную, мужчины разговаривали.
— Когда это случилось? — спросил у нее Рэндал.
— Не помню точно. Пожалуй, вчера около двенадцати.
Фостер кивнул и записал указанное время в блокнот.
Увидев ее лицо, полицейский поморщился. Белла с ее ростом производила впечатление создания хрупкого. Рэндал также отметил про себя, что у нее роскошные волосы, свободно струившиеся по плечам и на кончиках закручивавшиеся в кольца. Кожа в тех местах, где не было царапин и кровоподтеков, отливала молочной белизной.
Заметив чисто мужской интерес, который проявил его приятель к пострадавшей, Эдвард нахмурился. Рэндал в эту минуту мало походил на копа, собирающегося начать расследование. Скорее, на взгляд Эдварда, он смахивал на парня, желавшего познакомиться с привлекательной женщиной.
Рэндал поднялся и протянул Белле руку.
— Меня зовут Рэндал Фостер. Хотел бы получить от вас кое-какие сведения.
Белла согласно кивнула и присела на краешек дивана, на котором сидел полицейский.
— Насколько я понимаю, вы все еще его не поймали?
Рэндал покачал головой.
—У нас тут такие просторы, мисс, что на это может уйти довольно много времени. Расскажите для начала, как его зовут, и опишите его внешность.
— Его зовут Джеймс Коллинз. Позвоните в полицию Финикса, там вам о нем все расскажут. Даже перешлют его фото.
— Он что, состоит на учете?
Белла пожала плечами.
— Его несколько раз вызывали в участок и допрашивали. Возможно, тогда же его и сфотографировали.
— Теперь перейдем к тому, что, собственно, произошло.
Белла рассказала полицейскому свою печальную историю.Рассказала о бесчисленных телефонных звонках, которые превратили ее жизнь в кошмар. Мужчины внимательно слушали, Рэндал что-то записывал.
— Что вы предприняли, чтобы оградить себя от домогательств?
— Неоднократно обращалась в полицию, — при этом Белла скептически скривила рот, давая понять бессмысленность этой затеи. — Ну, еще я вела журнал — записывала, когда он звонил или проезжал на машине мимо моего дома.
Рэндал кивнул, принимая ее слова к сведению.
Белла продолжала. Поведала, в частности, что у нее из- за всего этого совершенно расшатались нервы и она решила на время уехать из Финикса. Рассказала, как во время снегопада провела два дня в машине, среди снега и холода, как потом ее нашел Джеймс и о том ужасе, который она пережила при встрече с этим человеком.
Рэндал нахмурился. Похоже, история Белла произвела на него тягостное впечатление.
— Если хотите, я вызову женщину-полицейского. Обычно жертвы насилия предпочитают говорить с женщинами.
Белла покачала головой:
— Он меня не насиловал. Ну…Принуждал меня делать кое-какие вещи, но не изнасиловал.
— Извините, — Рэндал смутился. — Но что именно он принуждал вас делать?
Белла подняла глаза и посмотрела на собеседника без малейшей неловкости.
— Он хотел, чтобы я занялась с ним оральным сексом.
Эдвард кивнул, отметив, с каким спокойствием она рассуждала обо всех этих щекотливых вещах. А чего, на самом деле, ей было стыдиться?
— Что было потом? — спросил Рэндал.
— Поскольку я не торопилась угодить ему, он начал меня избивать, — она дотронулась до рассеченной губы. — Затем у него появилось намерение меня изнасиловать. Но мне удалось поднять с пола свой пистолет. Я была уверена, что умру, — Белла содрогнулась от мысли о том, что с ней произошло и, честно говоря, еще могло.— Уже и не помню, как я спустила курок. Я услышала выстрел, который меня оглушил.
— У вас есть разрешение на оружие?
— Да, у меня в сумочке.
— А вы знаете, что не имели права брать пистолет с собой в путешествие?
Белла отрицательно покачала головой.
— Нет, —сказала она. — Но если бы и знала, все равно взяла бы.
Эдвард заметил, что последнее заявление полицейский записывать не стал.
Рэндал поднялся, давая понять, что допрос окончен.
— Свяжусь с Финиксом. Посмотрим, что они сообщат.
— Скажите, а есть какая-нибудь возможность отбуксировать мою машину?— спросила Белла.
— Зачем? — поинтересовался Эдвард.
— Но не могу же я оставаться здесь вечно.
— Думаю, пока что вам все-таки придется здесь остаться, — сказал Рэндал. — Более безопасного места вам не найти.
— Он прав, — вмешался Эдвард. — В твоем положении самое правильное на время затаиться. — Их глаза встретились, и он вдруг понял: ему вовсе не хочется, чтобы эта женщина от него уезжала. Кроме того, он не мог отделаться от мысли, что если она снова отправится в путь, то непременно
попадет в беду. При этом для него оставалось загадкой, с какой стати он так заботится о своей гостье. Ведь их случайно свела судьба, и они совершенно друг друга не знали.
Белла посмотрела на Рэндала.
— Вы, кажется, говорили, что у вас здесь бескрайние просторы? Стало быть, пройдут недели или даже месяцы, прежде чем вы его поймаете? Я не могу...
— Не волнуйтесь, — перебил ее Рэндал. — Мы его достанем. Уж поверьте мне.
Белла рассеянно кивнула, и Эдвард встал, чтобы проводить Рэндала к двери. В дверном проеме они остановились и о чем-то оживленно заспорили. Она не прислушивалась к их разговору, ей пришло в голову, что она обременяет совершенно незнакомого человека, в то время как ей уже давно следовало быть у отца. Нужно позвонить ему и сообщить, что она задержится, придумав для этого какой-нибудь благовидный предлог.
Эдвард вернулся в гостиную. Белла подняла на него глаза:
— Ты уверен?
— На счет того, что тебе необходимо какое-то время побыть здесь?
Она тряхнула волосами.
— Именно.
— У меня здесь полно места.
— Но...
— Сразу предупреждаю — ты мне не мешаешь, так что не смущайся. Кстати, есть хочешь?
— Не хватало еще, чтобы ты для меня готовил.
— Но мне ведь нужно приготовить завтрак для себя. Особых усилий, чтобы приготовить на двоих, мне не потребуется.
— Ладно, — кивнула женщина.
Эдвард решил, что ее согласие относится не только к еде, но и к тому, чтобы пока остаться в его доме.
— Можно мне позвонить? — спросила Белла. — Меня ждет отец, и если я не дам о себе знать, он будет волноваться.
Эдвард кивком головы указал на телефон, стоявший на столике рядом с диваном, и отправился на кухню готовить завтрак. Она набрала номер отца. Сначала в трубке слышались гудки, потом отозвалась какая-то женщина. Белла нахмурилась. Может быть, она неверно набрала номер? Но потом вспомнила о романтических отношениях отца с некой вдовой и успокоилась.
— Позовите Чарли Свона, пожалуйста, — сказала она.
— Кто его спрашивает?
— Белла.
— Белла! — услышала она в следующий момент знакомый радостный голос. — Я готовлю твое любимое блюдо. Как раз собираюсь ставить его в духовку. Ты где сейчас?
Белла представила себе на мгновение сладкий рисовый пудинг и улыбнулась.
— У меня непредвиденные обстоятельства. Я пока побуду в Порт-Анджелесе, точнее в его предместье.
— Как долго?
— Неделю или две, я полагаю.
— А почему? Что-нибудь случилось?
— Неожиданно встретила подругу, — храбро соврала Белла, хотя голос у нее при этом предательски дрогнул. — Ей требуется моя помощь. Я все объясню, когда приеду.
— У тебя все нормально, дочка?
— Все просто отлично, папочка. Так что не волнуйся.
— По какому телефону я мог бы с тобой связаться?
Белла прочитала вслух наклеенный на аппарат номер.
— Обещаю, папочка, приехать к тебе, как только смогу.
— Хорошо. Я тут хочу тебя кое с кем познакомить.
— Анжела мне говорила. Тебе с ней хорошо?
— Очень.
— Отлично. Можешь ей сказать, что я ее уже люблю. Всякий, кто в состоянии обуздать твой темперамент, заслуживает любви и уважения.
Чарли расхохотался, а потом спросил:
— Кстати, как там поживает Джейкоб? Если не ошибаюсь, я должен встретить его в аэропорту...
Белла напрочь забыла о Джейке и о том, что он должен приехать к отцу на уик-энд.
— Я сама ему позвоню и скажу, что у меня изменились планы.
Они поболтали еще несколько минут, затем Белла сказала отцу, что сообщит о дне своего приезда, и повесила трубку. Потом она набрала номер Джейкоба. Включился автоответчик и сообщил ей номер телефона, по которому его можно было найти.
Эдвард вернулся из кухни через четверть часа и обнаружил, что Белла, уютно устроившись на диване, спит сном праведника.
— Просыпайся, — проговорил он, ставя на низенький столик тарелку с супом, который ему принесла Шарлотта. Когда он дотронулся до ее плеча, Белла с криком подскочила.
— Извини, я не хотел тебя напугать.
Она несколько раз глубоко вдохнула.
— Ну как, пришла в себя?
Белла кивнула.
— Я не позволю тебе спать голодной. Время от времени в организм необходимо вводить калории.
Она снова кивнула и посмотрела на свои дрожащие руки.
— Похоже, у меня нервы ни к черту.
Эдвард уселся напротив нее.
— Тебе в больнице дали какую-нибудь мазь, чтобы смазывать царапины? — спросил он, глядя на ее лицо.
— Нет. Только какой-то тюбик, чтобы мазать укусы на груди.
— Укусы? — изумленно переспросил Эдвард. — Он тебя кусал?
Белла промолчала. Этот момент был одним из худших в ту жуткую ночь. Ей даже казалось, что легче было бы перенести изнасилование, чем эти укусы. При мысли о том, что ему, возможно, удалось откусить частичку ее кожи, Белла содрогнулась. Думать об этом не хотелось, да и не следовало этого делать. По крайней мере за едой: от одной мысли об этом сразу бы стошнило.
Ее молчание было красноречивее любого ответа.
— Вот черт, — воскликнул Эдвард. — Почему ты не настояла на том, чтобы тебя госпитализировали?
Белла, стараясь не смотреть на Эдварда, произнесла:
— Терпеть не могу больниц. Да ты не волнуйся, я скоро поправлюсь.
Позавтракав, она пошла в гостевую комнату, легла спать и проспала до обеда. Проснувшись, она поела и снова легла. Так продолжалось двое суток.

*****

На третий день Белла, проснувшись, обнаружила, что в доме она совсем одна. Она взглянула на часы. Было ровно девять. По ее расчетам выходило, что Эдвард давно уже поднялся и хлопотал по хозяйству. Странное дело, первая мысль, которая ее сегодня посетила, была о Эдварде. Впрочем, не так уж это и странно, как никак он заботился о ней все это время, так почему бы ей о нем и не вспомнить?
Куда более загадочным ей показалось то обстоятельство, что в этом доме она чувствовала себя вполне комфортно. И самое главное, здесь она ничуть не боялась оставаться в одиночестве. Она правильно поступила, что осталась на ферме. Во-первых, продолжать путешествие с таким лицом — дело проблематичное, а во-вторых — здесь и впрямь было безопасно. Она не сомневалась, что, пока находится у Эдварда, ничего страшного с ней не случится.
Белла поднялась с постели и выглянула в окно. Снегопад уже давно прекратился. Несколько человек стояли возле лошадей в огороженном штакетником загоне. Белла не видела Эдварда, но знала, что он где-то там — с этими людьми.
Пока в ванну наливалась вода, Белла еще раз взглянула на себя в зеркало и привычно застонала. Правда, на этот раз зрелище не показалось ей таким ужасным. Опухоль постепенно спадала, губы, если не считать пореза, приобрели вполне нормальное очертание, а краем заплывшего глаза она уже могла различать предметы. К счастью, ничего непоправимого с ее лицом не произошло. Но начинавшие менять цвет с фиолетового на зеленый кровоподтеки по-прежнему выглядели устрашающе.
Белла решила, что сейчас самое время пустить в ход косметику. Хотя уничтожить все следы пережитого ей не удастся, общая картина, несомненно, улучшится.
Когда Белла выходила из ванной, ее моральное состояние было вполне удовлетворительным. Она тщательно расчесала волосы и даже подвила их концы электрощипцами. Потом она надела джинсы, толстые шерстяные носки, обшитые мехом шлепанцы и фланелевую рубашку.
Переодевание в привычную будничную одежду также подняло ей настроение, но главную радость сегодня ей доставило ощущение голода — похоже, к ней снова возвращался аппетит.
Последние несколько дней она ела только по настоянию Эдварда, но каждый кусок и глоток давался ей с большим трудом. Сегодня же она в мгновение ока расправилась с яйцами всмятку, выпила кофе и съела целых две румяных булочки.
Прибравшись на кухне, она вышла в гостиную. Усевшись на обитый черной кожей диван, на котором она спала в первый день, Белла осмотрелась. Эта комната очень ей нравилась, как, впрочем, и весь дом. Натуральный цвет дерева, преобладавший в интерьере, придавал всем предметам неуловимый золотистый оттенок, и само помещение выглядело на редкость уютно. Особенно Белле правились ковры. Яркие, с красивым узором, они отлично смотрелись на полах из кедровых досок, покрытых бесцветным лаком. Кто же поддерживает всю эту красоту?
По обеим сторонам от камина шли стеллажи, заставленные книгами.
Белла подошла к полкам и принялась перебирать томики. Заметив несколько классических произведений, в том числе «Грозовой перевал» и «Джейн Эйр», соседствовавших с детективными романами и книгами по экономике, она улыбнулась.
Она читала «Грозовой перевал» несколько раз, и всякий раз открывала для себя в этой вещи что-нибудь новое. Решив еще раз пролистать томик, она сняла его с полки, устроилась поудобнее на диванчике и стала читать.

*****

Белла вздрогнула и проснулась. На нее смотрела невысокая красивая женщина с коротким черным ежиком на голове и милой улыбкой на губах.
— Извините, я не хотела вас пугать, — промолвила незнакомка.
Белла нахмурилась. Прежде чем она осознала, где находится, прошло несколько секунд.
— Ничего страшного. Сейчас я еще неважно себя чувствую, так что напугать меня ничего не стоит.
— Меня зовут Элис. Эдвард дома?
— По-моему, еще не приходил.
Женщина пожала плечами.
— Значит, скоро придет — ведь уже пора садиться за стол. Я потому и пришла... — Гостья посмотрела на часы и вздохнула. — Или мне очки надо заводить, или часы размером с блюдечко. Оказывается, сейчас 10.30, а не 11.30.
Элис еще раз вздохнула и плюхнулась в любимое кресло Эдварда.
— Шарлотта рассказала мне о том, что с вами случилось. Но вы не похожи на... Ох, извините, — всполошилась она. — Я сначала говорю, а потом думаю. Так уж устроена.
Белла улыбнулась:
— Думаю, особого греха в этом нет.
— А вы, между прочим, прехорошенькая.
— Оу, спасибо...
Элис пододвинулась к ней поближе.
— Я-то думала, что увижу синяки и все такое, а ты... Ничего, что я на «ты»?
— Конечно. Все свои царапины и синяки я замазала крем-пудрой.
Женщина кивнула.
— Интересно, а мой брат заметил, какая ты красавица?
Белла рассмеялась.
— Твой брат еще не видел меня с макияжем, если ты это имеешь в виду.
— Хотелось бы мне его дождаться и посмотреть, какое у него будет лицо, когда он тебя увидит. Мать, отец, да и я тоже — все мы очень надеемся, что... — Элис пожала плечами, так и не закончив фразы.
Белла промолчала, поскольку не имела представления, что та имела в виду.
— Ты ведь не замужем, правда?
— Нет, а что?
— Да так, ничего особенного, — гостья улыбнулась. — Просто мне вдруг стало любопытно. — Она произнесла это с таким невинным видом, что Белла почти поверила ей, мешал только странный блеск, появившийся в это мгновение в ее глазах.
— Эдвард тоже не женат, — небрежно заметала Элис.
Наконец Белла поняла, к чему были все эти вопросы.
— Если ты думаешь, что между мной и твоим братом что-то есть, то ошибаешься.
— Пока нет, а там кто знает...
— Но я уеду отсюда сразу же, как только полицейские... обнаружат Джемса Коллинза.
— Не волнуйся, они его схватят. Просто для этого потребуется некоторое время.
Белла кивнула и внимательно посмотрела на Элис.
— Но кто знает, сколько времени понадобится, чтобы схватить этого ублюдка? — с удовольствием продолжила тему Элис. — Может, несколько недель, а может, и месяц. — Она направилась к двери. — Передай Эдварду, что я загляну попозже.
Элис удалилась, а Белла задумалась: а для чего, собственно, она приходила? Только ли для того, чтобы повидаться с Эдвардом? Похоже было на то, что гостья волновала сестру Эдварда куда больше и она лелеяла надежду их с братом свести. Белла улыбнулась. Эдвард, конечно, был приятным человеком, но к тому типу мужчин, который ей нравился, не относился. Ни о каком романе с владельцем фермы, даже таким симпатичным, Белла не планировала, задерживаться в этом доме не собиралась и готова была его покинуть в ту самую минуту, как ее жизни перестанет угрожать опасность.
Чуть позже, когда Белла готовила на кухне кофе, во входную дверь тихонько постучали. Она открыла дверь и, к своему большому удивлению, увидела на пороге девушку, на вид ее ровесницу. В руках та держала накрытую салфеткой тарелку.
— Привет, меня зовут Шарлотта. Я — жена Питера.
— Здравствуйте...
Гостья улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами.
— Надеюсь, я вас не испугала?
— Ну что вы, нет. Заходите.
Шарлотта прошла на кухню и поставила тарелку на стол. По ее непринужденному поведению Белла сразу поняла, что эта женщина чувствует себя здесь как дома.
— Эдвард просил меня не шуметь — он думал, что вы все еще спите.
Белла уже поняла, что каждый на этой ферме знает о причинах ее пребывания в этом доме. Поэтому она не стала ничего объяснять Шарлотте, а та, судя по всему, ни в каких объяснениях и не нуждалась.
— Как вы себя чувствуете? — спросила она.
— Гораздо лучше, спасибо, — ответила Белла.
— Отлично, — кивнула Шарлотта. — А то Эдвард уже начал о вас беспокоиться.
— Неужели? — удивилась Белла, но затем решила, что слухи о беспокойстве Эдварда несколько преувеличены.
— Ну да. Он даже запретил нашим парням заходить в дом.
— Правда? С чего бы это?
Шарлотта усмехнулась.
— Ну вы же знаете, как это бывает с парнями. Стали бы топать сапожищами на весь дом, хохотать как сумасшедшие, греметь чашками и кофейником на кухне, короче, устроили бы здесь настоящий бедлам. — Шарлотта рассмеялась, подмигнув Белле. — Но теперь я понимаю, почему он вас ото всех прячет. Уж слишком вы красивая, и он, должно быть, боится, что вас у него украдут. — Она пожала плечами. — Наши мужчины — отличные ребята, но они тут одичали от одиночества и отсутствия женского общества, а потому никогда не знаешь, что у них на уме.
Белла расхохоталась от всей души: с нынешней внешностью вряд ли кому-то придет в голову ее похитить.
— Когда я смою косметику, они наверняка решат, что одиночество — не самая худшая вещь на свете, и побегут от меня так, что только пятки засверкают.
Усмехнувшись, Шарлотта сняла салфетку с тарелки.
— Я тут принесла вам поесть, — сказала она.
В тарелке лежало несколько кусков жареной говядины с подливкой, а в целлофане был завернут горячий, только что испеченный хлеб.
У Беллы при виде мяса потекли слюнки.
— Вы часто приносите сюда еду?
— Довольно часто. Я приглядываю за домом. Делаю раз в неделю уборку, стираю, готовлю завтраки и ужины.
— Значит, все это время я ела то, что готовили вы?
— А Эдвард, стало быть, делает вид, что готовит сам? — рассмеялась Шарлотта. — Вот собака!
— Кто собака? — послышался низкий мужской голос.
— Брэнди, кто же еще? — не замешкавшись ни на секунду, выпалила Шарлотта.
Женщины обменялись понимающими взглядами.
— Похоже, я пропустил самое главное.
— Ничего подобного.
Пока Эдвард мыл руки над кухонной раковиной, а Белла суетилась, накрывая на стол, Шарлотта стала натягивать перчатки.
— Ты что же, есть с нами не будешь?
— Я уже поела. Так что приятного вам аппетита
Кофе как раз начал закипать. Белла сняла кофейник с огня и уселась за стол напротив Эдварда. Некоторое время они ели молча.
— Вкусно-то как, — заметала Белла, набивая рот жареной говядиной и свежим пшеничным хлебом.
Он согласно кивнул:
— Шарлотта — кухарка что надо.
— Эдвард?
— М-м... — произнес он, жуя. А проглотив, спросил: — Что, Белла?
— Ты мне говорил, что я не буду тебе в тягость.
Он откинулся на спинку стула и в первый раз с момента их знакомства стал ее очень внимательно рассматривать.
— Что это ты с собой сделала? Я хочу сказать, как это? — лицо его выразило заметное удивление. Да что там удивление — он был просто сражен увиденным. Эдвард подозревал, что Белла хороша собой, но не предполагал, что до такой степени.
Белла поняла, что эти вопросы относятся к ее внешнему виду.
— Это все, знаешь ли, косметика, — призналась она.
— Черт возьми! Да ты настоящая красавица! — Эдвард не относился к числу мужчин, любивших и умевших делать комплименты, но когда он взглянул на преображенное лицо Беллы, то сделался куда более красноречивым.
Белла улыбнулась. Затем она решила вернуться к затронутой теме:
— Ты говорил, что я не буду в тягость, а между тем люди теперь лишились права заходить к тебе на кухню и пить кофе.
— Я беру с собой большой кофейник, так что ребята не слишком от этого пострадали.
— Мне уже лучше, поэтому я хочу, чтобы все жили своей обычной жизнью.
Эдвард покачал головой:
— Такой необходимости нет. Парням и так удобно.
Белла вздохнула. Он сколько угодно мог это отрицать, но ее присутствие в доме создавало для обитателей фермы неудобства.
— Ты, конечно, этого не признаешь, но я не сомневаюсь, что в каком-то смысле тебе мешаю.
Эдвард покачал головой:
— Ерунда все это. Давай вообще не будем об этом говорить.
— В конце концов, я могу заплатить тебе за доставленное беспокойство...
— Белла! — воскликнул Эдвард, перебивая ее. — Мне не нужны твои деньги.
— Но...
— Я не знаю, как принято у вас — там, откуда ты приехала, но у нас сосед всегда готов прийти на помощь соседу.
— Я не твоя соседка.
Он пожал плечами:
— Как сказать. Сейчас, во всяком случае, ты живешь здесь.
Белла вздохнула, а потом посмотрела на него с любопытством.
— Откуда у тебя на полке «Грозовой перевал»?
Заметив недоумение в глазах своей гостьи, Эдвард рассмеялся:
— По-твоему, фермеры не умеет читать?
Белла наградила его коротким гневным взглядом.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, и то, что ты фермер, здесь совершенно ни при чем. Просто мужчины обычно не жалуют литературу такого рода.
— Ты хочешь сказать, что мужчины в основном бесчувственные создания?
— Знаешь что? Не морочь мне голову!
— Это книга моей сестры. Она ее здесь оставила.
— Я так и подумала, — произнесла Белла и, небрежно покачивая на ноге шлепанцем, сообщила:
— Между прочим, она сегодня здесь была.
— Кто? Элис?
Белла молча кивнула.
— И зачем она приходила?
— Полагаю, чтобы посмотреть на меня. Она надеется, что у нас сложатся романтические отношения. По крайней мере она на это намекала.
— Мне очень жаль, что так вышло, — вздохнул Эдвард. — Господь свидетель, как бы я хотел, чтобы люди занимались своими делами и не совали нос куда не следует.
Белла фыркнула.
— Зря, выходит, сестра оставила у на полке книгу?
— К твоему сведению, я ее прочитал.
— Да что ты говоришь? — глаза Беллы расширились от удивления. — Ну и как? Понравилась?
Эдвард неопределенно покачал головой.
— Скажем так, я принял содержание этой книги к сведению. Но я лично предпочитаю...
— Детективные романы, — произнесли они оба чуть ли не в унисон и расхохотались.
— А где живет Шарлотта?
— В первом домике, что справа от амбара. Если хочешь, можем к ней вечерком заглянуть.
— Почему бы и нет?
— В таком случае тебе нужно отдохнуть и набраться сил.
— Это еще зачем?
— А затем, что у Шарлотты четверо детей. Старшему только шесть, но и он, и все остальные — настоящая чума.
Белла допила кофе и принялась убирать со стола.
— Вот что, стало быть, думает о детях чувствительный мужчина.Ты что же, не любишь детей?
— Я очень люблю детей. Но когда они не курят и не пытаются спалить мой амбар, я люблю их еще больше.
— Что же, и шестилетка курит?
— Малютка Питер? Как паровоз.
— Но если бы он не пытался спалить твой амбар, то был бы настоящим ангелом, правда?
— Он думает, что ему уже двадцать четыре, — пояснил Эдвард.
Белла улыбнулась:
— Я знаю таких ребят, которым хочется побыстрее стать большими. Моему племяннику пять, а он уже рассказывает неприличные анекдоты.
— Правда? — в глазах Эдварда блеснул неподдельный интерес. — И до какой степени они неприличные?
— Ну не самые-самые. Вообще эти анекдоты и вправду мерзкие. Просто племянник еще мало что понимает и все путает. Начало из одного анекдота, конец — из другого. Весь смысл, конечно, пропадает, но мы все равно хохочем как сумасшедшие.
Эдвард поднялся и стал натягивать куртку.
— Когда-нибудь он перестанет путать.
— То же самое говорит мой отец.
Он хмыкнул.
— А что говорит по этому поводу мать вашего племянника?
— Ничего не говорит. Закатывает глаза к потолку и стонет.
Эдвард рассмеялся, но затем стал серьезным.
— Только не переутомляйся, хорошо?
— Ладно.
Когда дверь за ним закрылась, Белла ощутила удивительный покой и тепло. Как все-таки здорово сознавать, что есть на свете человек, который о тебе заботится! Неожиданно ее кольнуло чувство вины. Джейкоб тоже тревожился за нее и заботился о ней, и именно к нему сейчас должны были быть обращены ее мысли. Увы, забота Джейка представлялась ей чем-то вроде смирительной рубашки, в которую он старался ее впихнуть. А вот отношение к ней Эдварда рождало у нее в душе чувство безопасности и защищенности от внешнего мира.
Как же все это непонятно…

Предыдущая глава