Здравствуйте, мои дорогие воспоминатели! Простите за задержку главы . Следующая глава ещё в процессе, но осталось совсем немного. Давайте поблагодарим нашу бету АкваМарину за редактирование главы и Deruddy за информацию о увлекательной игре бейсбол .

Два года назад
Теннесси
POVEmmet

Бег. Скорость. Сила.
Мышцы наполнились энергией и силой. Лёгкие горели, но я продолжал бежать, даже когда ноги будто налились свинцом, когда грудную клетку жгло, – она словно полыхала огнём.
Я получал от бега чувство эйфории, был в состоянии особого эмоционального подъёма. Бег будто опьянял меня. Я вдруг ощутил, как некая внутренняя сила стала наполнять мои лёгкие, а затем – всё тело. Это открылось второе дыхание. И я ускорился.
Закончив пробежку, я двинулся домой. Сегодня важный день. Я должен быть готов к нему, а пробежка помогла настроиться к тому, что меня ожидало. Из головы ушли плохие мысли, разум заполнили лишь слова любимой песни.
Придя домой, отправился принять освежающий душ, смыть с себя ручьи пота, которые текли по телу. Холодные капли кололи иглами, взбадривая меня. Простояв так ещё минут десять под душем, я вышел из ванной с полотенцем вокруг бёдер.
Переодевшись, захватил с собой сумку со спортивной формой.
Я спустился на кухню и увидел маму, которая стояла возле плиты и, судя по запаху, готовила яичницу с беконом.
– Эммет? – спросила она, не оборачиваясь.
– Да, мам, – подошёл к ней сзади и обнял, а потом сел за стол.
– Во сколько у тебя игра? – поинтересовалась мама.
– В три часа, после занятий. Жаль, что отца не будет, – с грустью сказал я, откусывая кусок хлеба.
– Эммет. – Я вздрогнул, услышав своё имя, испугавшись предстоящих нотаций. – Ты знаешь, у него работа. Мы уже обсуждали это, – устало объяснила она и посмотрела на меня. – Мне так же тяжело, когда твой папа в очередной раз уезжает на поезде…
Я понимал, о чём говорит мама, но не мог заставить себя перестать скучать по отцу. Все проведённые с ним моменты дороги и важны для меня, ведь они были так редки. Именно он научил меня играть в бейсбол. Каждый раз, когда папа приезжал, мы ходили на площадку, где проводили время вместе, где нам никто не мешал.
– Я могу записать на камеру игру, – предложила мама, – и отец сможет посмотреть.
Я кивнул, но это не то же самое, когда знаешь, что твой отец видит твою игру и болеет за тебя.
Мы закончили завтракать, и я помог маме убрать со стола.
Поцеловав её, я побежал к машине. Автомобиль подарили мне родители на шестнадцатилетие. Я никогда не забуду этот счастливый день, который мы с родителями провели вместе, играя в бейсбол. А вечером мы ели праздничный торт, приготовленный мамой.
Такие дни нечасты, поскольку мой отец, Грегори МакКартни, бывал дома так редко – профессия не позволяла встречаться с нами чаще. Но я не винил его, ведь он помогал людям. Я очень гордился им. Однако в такие дни, как сегодня, его отсутствие наводило на меня тоску. Лучше бы он работал кем-нибудь другим, чья профессия позволяет проводить больше времени с семьёй.

Когда я приехал в школу, меня встретили друзья: Кайл и Стен.
– Сегодня будет тренировка перед игрой, – напомнил Кайл. – Готов выиграть, Эммет? – Он ободряюще ударил меня по плечу.
– Всегда готов! – закричал я, кидаясь на Кайла, взлохмачивая его.
– А не сорвёшься, как в прошлый раз? – вставил слово Стен. – Вдруг тебя опять кто-то выведет из себя, и ты станешь диким, как гризли? – с издёвкой спросил друг.
– Нет, – буркнул я и отпустил Кайла.
– Не кипятись. Я просто пошутил, – сказал Стен.
Моей самой большой проблемой были эмоции: я не мог сдерживать гнев. Во время бейсбола я выпускал своего зверя на волю и не контролировал себя, особенно когда промахивался или меня опережал соперник – на этом заканчивался бейсбол и начинался бокс. Потому меня всегда ставили последним бэттером (п.а.: бэттер – игрок из команды нападения, отбивающий с помощью биты броски питчера в пределах боковых границ площадки), но чаще всего я питчер (п.а.: питчер – игрок обороняющейся команды, который должен вбрасывать мяч). Я надеялся, сегодня буду играть, а не ждать очереди, бездействуя.
Уроки пролетели незаметно.
Мы с Кайлом и Стеном направились в раздевалку, где уже собралась вся команда во главе с капитаном. Его звали Басс. Сын тренера. Высокий, темнокожий брюнет, все уважали его, восхищались. Все, кроме меня. Между нами велась вражда не первый год.
Не успели мы войти, как раздался его громогласный оклик:
– МакКартни, сегодня тоже будешь пропускать мячи? Или выбьешь все мозги кетчеру (п.а.: игрок, который располагается позади «дома» и ловит мяч перчаткой-ловушкой после броска питчера, если его не отбивает бэттер)? – Басс заржал, а за ним – все остальные.
Я начал закипать, ладони сжались в кулаки. Я стал дышать чаще. А смех продолжался и становился громче. Я приготовился к рывку, но меня остановили Стен и Кайл.
– Ты хочешь, чтобы тренер оставил тебя на скамейке запасных? Тогда точно сегодня не выйдешь на поле, – тихо зашипел на ухо Стен. Это отрезвило меня.

Тренировка прошла как обычно; сначала мы бегали, потом отрабатывали удары, а в конце тренер рассказал нам план на игру.
Вся команда уже ушла в раздевалку, кроме меня и Кайла. Мы дурачились.
– Мистер МакКартни, надеюсь, на сегодняшних иннингах не будет каких-либо происшествий, – всё, что мне сказал мистер Бронс перед игрой.
Наша команда называлась «Инки», так как наш тренер родом из Южной Америки, а точнее, из Чили. Его отец работал историком, поэтому с детских лет мистера Бронса увлекали бейсбол и история его страны, из которой ему пришлось уехать по каким-то особым причинам.
Играли мы сегодня против главных соперников – «Бульдогов».
Состязание будет проходить на нашем поле, поэтому мы первыми играем в защите.

Выйдя на поле, я увидел, как противники разминаются. Заметив нас, они оскалились, как настоящие бульдоги, но я решил не обращать внимания на них и перевёл взгляд на трибуны. Я рассмотрел знакомое лицо в первом ряду – мама. Место рядом с ней пустовало, но я не был расстроен, ведь знал, что его не будет. Я помахал рукой матери и побежал разминаться.
Когда игроки выстроились для исполнения гимна, я в последний раз взглянул на пустующее место, но оно было занято. Я затаил дыхание. Отец смотрел прямо на меня, и на моём лице расцвела улыбка до ушей.
Выйдя на поле, чтобы начать первый тайм, я сосредоточился на игре.
Матч проходил быстро, но я всё ещё был в состоянии работать битой.
Во время восьмого иннинга толпа закричала, поддерживая нашу команду. Мы шли нога в ногу с «Бульдогами». И ни мы, ни они не хотели уступать.
Наконец, заработав три аута, мы поменялись местами. Теперь «Инки» играли в нападении, противники – в защите.
Девятый иннинг начался тем, что Басс добежал до первой базы. У него был шанс получить балл, добравшись до второй и третьей и вернувшись в «дом», но защитник «Бульдогов» сделал форс-аут (п.а.: нападающий бежит на базу, но защитник первым успевает встать на место с мячом в руке) и опередил Басса. Так было и с остальными игроками нашей команды, хотя некоторые достигали «дома» и приносили нам баллы. Противники были быстрее и умнее.
Счёт сравнялся.
Настала моя очередь. Встав в стойку, я приготовился отбивать подачу.
Раз…
Мяч устремился в мою сторону.
Два…
Вдох.
Три…
Я отбил мяч, который набирал большую скорость, и сорвался с места. Добежал до первой, второй, третьей базы и наконец достиг «дома».
Моё дыхание сбилось, но я ликовал, а вместе со мной – команда и болельщики. Эта победа вырвана из-под лап «Бульдогов».
В раздевалке после игры шумели, все поздравляли меня и друг друга. Пока я шёл к шкафчику, на меня кто-то налетел. Это был Кайл.
– С победой! – закричал друг мне на ухо, в то время пока Стен стоял и наблюдал за нами.
Я засмеялся.
– Ты был крут! Я бы не смог так далеко закинуть мяч, а потом настолько быстро бежать – радовался как маленький Кайл.
– Чувак, ты утёр нос этим задавакам! – крикнул Рон.
– Спасибо! – ответил я.
– Поздравляю с победой, Эммет, – сдержанно сказал Стен.
– Она общая, – шутя ударил его по плечу я.
Я переоделся и побежал к стоянке.
Возле своей машины увидел высокую фигурку с тёмно-каштановыми волосами – я узнал в ней свою мать, – а рядом стоял отец. Я с радостью побежал к ним и сжал в крепких объятьях. Счастье и восторг переполняли меня.
– Молодец, Эммет! Я горжусь тобой, – похвалил папа.
– Поздравляю с победой! – сказала мама и поцеловала меня в щёку.
– Завтра я покажу тебе ещё несколько приёмов, – улыбнулся папа.
– А теперь домой, есть праздничный торт, – командным голосом распорядилась мама.
– Ура! Еда! – закричал я и быстро забрался в автомобиль. Родители засмеялись.

Быстро добравшись до дома, я выскочил из машины и пробежал мимо родителей. Причина моего нетерпения – деликатесы, приготовленные мамой.
На кухонном столе, в центре, располагалось самое главное блюдо – шницель. Не просто шницель, а огромный, зажаренный, великолепный, вкусный, тающий во рту. Мама знала, что я обожаю его, потому на каждую игру или праздник готовила этот деликатес. Из десертов был персиковый пирог – любимый папин.
Стоп. Персиковый пирог. Папин любимый.
Я остановился как вкопанный. Мама знала, что он приедет, но не сказала мне. Я почувствовал обиду. Откуда она узнала? Почему? Она же в курсе, как мне не хватает его.
Гнев перекрыл предвкушение и радость. Злость распространялась по венам и дошла до кончиков пальцев, которые согнулись в кулаки.
Когда родители вошли на кухню, я накинулся на маму с вопросом:
– Почему ты ничего не сказала мне? Ты знала! – с горечью и гневом воскликнул я.
– Эммет МакКартни, понизь тон, когда разговариваешь с матерью, – защищая маму, осадил меня отец. – Это я попросил не сообщать тебе. Хотел устроить сюрприз. Думаю, он удался.
Я почувствовал стыд. Сначала маму обидел, а теперь и атмосферу праздника испортил из-за своего неукротимого характера. Я ощутил себя маленьким ребёнком, закатившим истерику в магазине из-за не купленного леденца.
– Мам, прости. Я не подумал, не хотел, чтобы так получилось. Не знаю, что на меня нашло, – заикаясь, извинялся я.
Мама подошла и обняла меня, и я почувствовал себя ещё более неловко. Я крепко сжал её в объятья и услышал, как она закряхтела:
– Милый, ты меня сейчас задушишь.
Я сразу отпустил её.
– В следующий раз, Эммет, думай, а потом говори. И усмири свой пыл. Из-за него ты можешь попасть в неприятности. – Отец строго посмотрел на меня, проверяя, всё ли я понял.
– Хорошо, пап. В другой раз не буду рубить с плеча.
– А теперь за стол. Не зря же мама столько наготовила! – с улыбкой произнёс он, потирая свой живот. Мама засмеялась.
Оставшийся вечер мы провели за разговорами. Я рассказывал, что происходило в школе, на тренировках, мама – о работе. Затем беседа зашёл слишком далеко: мы начали говорить о том, как нам не хватает папы, но не унываем, потому что ценим время, которое проводим вместе.
Папа сменил эту болезненную для нас тему, и проболтали мы до ночи.

На следующий день мы решили пойти в парк. Мама сделала сэндвичи, салат и, вместе с напитками и фруктами, сложила в корзинку. Я захватил перчатку, мяч и биту для бейсбола.
На улице было жарко. Многие отдыхающие, стараясь укрыться от палящих лучей солнца, прятались под тенью деревьев.
Мы с родителями прошли вглубь парка, уединившись под кроной старого могучего клёна. Недалеко от нас располагалось ровное поле – отличное место для игры.
Мы с папой играли в бейсбол, не заметив, как пролетел час, и решили устроить перерыв.
Я поедал сэндвичи, папа уплетал салат, когда нас нашли миссис Эвансон и её дочь, Аманда.
«Вот же, из-под земли достанут», – подумал я.
Аманда училась со мной в одном математическом классе. Невысокого роста, очень худая, плоская как доска. Её лицо обрамляли иссиня-чёрные прямые волосы, цвет глаз самый распространённый – карие. Она была не в моём вкусе, даже противна.
Я уже продумывал план побега, но мама отвлекла меня:
– Грэг, это миссис Эвансон и Аманда. Они прекрасные люди. Аманда учится вместе с Эмметом и занимается… Не подскажешь, сынок? – с энтузиазмом спросила она.
– Рисованием, мам, – недовольно ответил я.
– Ах да! Как я могла забыть, что Аманда рисует красивые и реалистичные картины, – восхищалась мама. Я лишь закатил глаза на её похвалы.
– Здравствуйте, дамы, – прервал пламенную речь папа.
– Здравствуйте, миссис Эвансон, – и перевёл взгляд на девушку: – Привет, Аманда.
Я с мольбой посмотрел на отца, мысленно прося помощи.
– Хорошая погода для игры в бейсбол. Не хотите присоединиться? – спросил папа, заранее зная отрицательный ответ.
– Нет, спасибо. – Миссис «Диктатор» поморщилась, когда посмотрела на нашу грязную и потную одежду. – Мы просто гуляем. Мы предпочитаем культурный и спокойный отдых. Ведь так, Аманда?
– Да, мама, – покорно ответила она тихим голосом.
Именно эта её кротость раздражала меня. Аманда абсолютно во всём повиновалась матери, будто у неё нет ни собственного мнения, ни воли. Бесхарактерная, да ещё и робкая. Мне нравились полностью противоположные ей девушки – эмоциональные, темпераментные, способные постоять за себя, одним словом, сильные.
– Нам пора. Мы пойдём дальше. Не хотим отвлекать вас от... – миссис Эвансон опять поморщилась, будто вместо нас видела валяющихся в грязи свиней, – игры. Попрощайся, Аманда.
– До свидания, мистер и миссис МакКартни. Пока, Эммет, – робко посмотрела на меня она и улыбнулась.
– До свидания, Аманда, – произнёс папа.
– До встречи, – попрощалась мама.
– Пока, – сказал я.
Они удалились, и я вздохнул от облегчения.
– Я думал, они никогда не уйдут, – пробормотал я.
Мама укоризненно посмотрела на меня.
– Нехорошо так говорить, Эммет, – сделала она замечание.
– Я же это не при них, – пожал плечами я и продолжил есть.
– Ещё бы ты в их присутствии подобное сказал. Аманда – такая хорошая девочка, – грозно произнесла мама.
Закончив с трапезой, мы решили не возвращаться к игре, а просто прогуляться по парку. Увидев колесо обозрения, родители захотели прокатиться на нём. Я не стал мешать их уединению и пошёл погонять на машинах.
Я нёсся по автодрому и врезался во всех, кто попадался мне на пути. Некоторые катались тихо и спокойно, нарезая круги, как черепахи. Я не понимал таких людей. Это казалось мне скучным. Я любил быструю езду, наслаждаясь скоростью.
Накатавшись вдоволь, я подошёл к колесу обозрения и увидел, как родители выходят из кабинки.
– Как провели время? – поинтересовался я.
– Это было замечательно, – мечтательно вздохнула мама. – Мне будто снова двадцать лет, когда мы с твоим отцом ходили в кино, в парки на свидания. Мы так же катались на колесе и любовались видом города, – вспоминала она.
– А ты всех сбил на автодроме? Никого не убил? – спросил папа с напускной серьёзностью.
– Нет, – с каменным лицом ответил я, но не удержался и захохотал во весь голос, и родители смеялись вместе со мной.
Проходящие мимо люди смотрели на нас как на сумасшедших, но мы не обращали на это внимания. Мы были счастливы.
Мы гуляли ещё минут двадцать, а потом пошли домой.

– Мам, в честь победы у нас будет вечеринка. Я пойду на неё, – сообщил я поздно вечером родителям, когда мы сидели в гостиной перед телевизором и уже собирались спать.
– Где она будет проходить и во сколько? – спросила мама.
– Ты со мной хочешь пойти? – с сарказмом поинтересовался я.
– Нет, мне надо знать, где мой сын будет находиться до десяти вечера.
– Вечеринка завтра. Дома у Басса, в шесть вечера.
– Эммет, никаких алкогольных напитков, – запретил отец. – И... предохраняйся, – сказал он. Было видно по лицу, что ему неудобно об этом говорить.
Я усмехнулся:
– Ты же знаешь, у меня никого не было.
– Знаю. Но для этого не обязательно с кем-то встречаться, – продолжил папа. – Тем более я не хочу становиться дедушкой. Я слишком молод, – засмеялся он.
– Хорошо. Спокойной ночи.
– Добрых снов, Эммет, – сказал папа.
– Спокойной ночи, милый, – произнесла мама.

Я не очень хотел находиться на вечеринке, но здесь были мои друзья и девчонки-чирлидерши, с которыми я желал познакомиться поближе.
Как только я вошёл в дом, меня встретил Кайл:
– Готов покорять сердца чирлидерш?
– Я здесь для этого, – подмигнул я ему.
– Эй, – слегка ударил меня по плечу он. – А я думал, ты тут потому, что здесь твой неповторимый, лучший и единственный друг. – Кайл сделал вид, будто обиделся.
Я засмеялся.
– Чего ноешь, как девчонка?
– Да ну тебя, я просто пошутил, – нахмурившись, сказал друг. – Я пошёл к чирлидершам, а ты как хочешь. – Он развернулся и направился в сторону девочек.
– Подожди, – побежал за Кайлом я.
– Одумался? – ехидно спросил он, обернувшись.
– Конечно! Надо же помочь другу. Один ты не справишься. Без меня на тебя и не посмотрят, – весело ответил я.
– Может, не посмотрят, но слушать будут только меня, – поравнялся со мной Кайл.
Среди толпы я увидел двух блондинок – те самые девушки из группы поддержки. Первая была выше из-за её длинных стройных ног. Её волнистые серебряного цвета волосы были собраны в пучок и открывали длинную шею. Ледяные голубые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, красовались на её кукольном лице. Пухлые губы, покрытые алой помадой, изогнулись в хищной улыбке; она улыбалась своей сестре. Её звали Ирина. Холодная, скрытная, недоступная. Многие пытались добиться её внимания, но не всем это удавалось.
Другую прекрасную блондинку с клубничным отливом волос звали Таня. Острое светлое личико, небольшой носик со вздёрнутым кончиком, тонкие бледно-розовые губы, складывающиеся в прекрасную улыбку, белоснежная кожа, ясные голубые глаза; никто из юношей не мог устоять против их взгляда.
Это была вспыльчивая, настойчивая девушка, привыкшая всегда добиваться своего. Она кокетничала с парнями, вившимися вокруг неё. В ней имелось нечто такое, что возвышало её над другими. Но Таня часто проявляла наивность по отношению к сильному полу, и некоторые пользовались этим. Неудивительно, что так много парней она очаровала.
В стороне, отдельно ото всех, стояла пара – высокие блондинка и шатен. Они мило шептались и не видели никого вокруг, будто под своим куполом из напряжённых разрядов чувств. Это была третья Денали – Кейт. Самостоятельная, совершенно независимая, умная и, в отличие от сестёр, уравновешенная. Её светлые волосы были заплетены в небрежную косу, в ушах висели серёжки-дождики, достающие до её белых плеч.
Её лица не было видно, как и у собеседника, но я узнал его – Гаррет. Он не играл в бейсбол, не занимался спортом, предпочитая одиночество компании. Я даже не знал, как сошлись такие разные люди. Она любила общение и внимание, он – уединение. Она увлекалась спортом, а он даже не смотрел его. Она богата, он беден. Но Кейт разбиралась в людях – в этом она больше походила на Ирину.
Характерами сестры Денали различались, но единственная общая (семейная) черта – эгоистичность.
Только я решился подойти к Ирине, как возле неё уже красовался какой-то смуглый парень явно намного старше нас.
«Откуда он, чёрт подери, взялся?» – подумал я.
Я начал закипать, а он продолжал флиртовать с девушкой. Картинки с разными способами убийства заполнили мою голову. У меня была одна цель: убрать этого выскочку от Ирины.
Я уже рванул было в их сторону с кулаки, как мне на плечо опустилась рука. Это снова был Кайл.
– Что случилось, Эммет? – спросил он, заметив, что я снова перестаю контролировать себя. – В таком состоянии я не пущу тебя к ней.
Я попытался сопротивляться, но это не помогло.
Друг потащил меня подальше ото всех, чтобы я успокоился. Таким образом мы попали в комнату для гостей, и Кайл прижал меня к двери.
– Что с тобой происходит? Почему ты так себя ведёшь? – зашипел он.
Мне стало стыдно за своё поведение. Я уже два раза за эту неделю срывался и кидался на людей.
«А что, если я не смогу себя совсем сдерживать? Что тогда будет?» – задумался я. Раньше мои приступы ярости не заходили так далеко. Стало страшно даже не за себя, а за родных мне людей.
«Вдруг не сдержусь и накинусь с кулаками на собственную мать или на родного отца?» – спрашивал я себя. Внутри всё похолодело. Надо было учиться контролировать себя как можно быстрее…
Мои размышления прервал Кайл:
– Ау! Ты вообще слышишь меня? С кем я разговариваю? Со стенкой?
– Не знаю. Раньше такого не было, – ответил я.
Он, чуть ослабив хватку, посмотрел на меня с непониманием.
– Ты приревновал Ирину? Эммет, если будешь кидаться на всех, кто с ней общается, то половина города будет избита. Тебе необходимо перенаправить ревность в нужное русло, – объяснял мне Кайл. Я не перебивал его. – Ты можешь попросить помощи у отца. Он сейчас дома?
Я кивнул.
– Он опытнее тебя и объяснит, что надо делать. Чувак, с этим нужно завязывать. Иначе ничем хорошим не закончится.
Во мне зародилась надежда на лучший исход, чем я рисовал ранее.

После этого разговора у меня появился стимул стать лучше для всех, обезопасить своих родных от моего неподвластного никому гнева.
Каждый день мы с папой проводили очень много времени, играя в бейсбол. Я вкладывал в удары весь свой гнев. Эти тренировки действительно помогали мне. Папа научил меня сдерживать свой пыл.
Результаты не могли не радовать. Отец и мама гордились мной. Теперь я мог общаться с интересными и известными людьми, не боясь нанести увечий. На меня обратила внимание Ирина, даже тренер заметил изменения во мне. Меня больше не ставили последним игроком или питчером.
Но длилось это недолго. Белая полоса закончилась, началась чёрная...

Шли дни, тренировки не прекращались. В школе я делал успехи и продолжал привлекать внимание Ирины.
Настал день, когда папе пришлось опять уезжать. За сутки до этого он предложил мне немного подзаработать. Я был не прочь накопить денег и не сидеть на шее у родителей.
Оказалось, один из работников, которые разгружали грузовые поезда, заболел. Папа обещал договориться, чтобы меня взяли вместо того мужчины, если я соглашусь. Я согласился.
Дом, школа, дом, работа, дом – таким стал мой распорядок дня на следующий месяц. Я приходил со школы домой и сразу же бежал на работу. Я очень сильно уставал, разгружая вагоны. Работа забирала много времени и сил. По вечерам я клевал носом, сидя за уроками.
Мы с отцом никогда не пропускали нашу игру, но на уроки самоконтроля мне физически не хватало времени. Отец предлагал отказаться от заработка, но я стоял на своём. Это была моя первая серьёзная работа, и я хотел показать, что могу справиться с ней.
Со временем я привык к такому режиму и научился правильно распределять время. Часть домашнего задания я делал заранее, когда не работал. Мне стало легче.
Когда наступил мой последний рабочий день, я понял, что буду скучать по новым знакомым (напарникам по работе) и немного по труду, который помог мне прийти в форму и накачать мышцы.
Мы с родителями праздновали моё увольнение уже на мои деньги.

Пять месяцев спустя...

Шли последние школьные дни, я заканчивал десятый класс (п.а: в Америке двенадцать классов, для нас Эммет заканчивал девятый класс). Через неделю у меня выпускной, и я шёл на него с Ириной. Мама была рада даже больше меня.
Самое ужасное началось в бутике. Мы объездили все магазины в поисках смокинга. Это оказалась наиболее жуткая часть предстоящего праздника. Я мерил неудобные костюмы по сотне раз, причём рубашка должна была подходить к платью Ирины.
«Зачем? Кто придумал эти наряды? И ещё удавка в виде галстука!» – негодовал я.
Выпускной пока меня не вдохновлял.

Праздник проходил очень даже весело. Мы кружились в танце с Ириной, болтали с весёлой компанией, а потом зажигали под песни – Sigma feat. Paloma Faith – Changing, David Guetta feat. Sam Martin – Dangerous, Pharrell Williams – Happy.
В конечном итоге мы устали и решили перекусить и выпить. Алкоголя в школе не было, но ребята пронесли его. Я видел, как несколько парней прятали бутылки под куртками.
– Ну, Эммет, попробуй! Всего один стаканчик. Тебе ничего не стоит выпить с нами за компанию, – уговаривала Таня. Язык её не слушался; она уже была пьяна и едва стояла на ногах.
– Он просто не считает нас хорошей компанией. Наверное, я зря пошла с тобой на выпускной, Эм, – горделиво произнесла Ирина.
– Зря? Смотри! – Я выпил залпом целый стакан.
Все зааплодировали, кто-то начал хихикать.
– Ещё! – закричал незнакомый парень. Остальные поддержали.
Так я выпил ещё стакан и ещё. Потом я сбился со счёта.
Я остановился, когда позвонила мама.
– Эммет, приезжай домой. Это очень важно, – взволнованным голосом попросила она, а затем я услышал всхлип. Этот звук несколько отрезвил меня.
– Конечно, мам. Сейчас буду. – Я бросил трубку.
– Эммет, кто звонил? – спросила Ирина, обнимая меня. В другой момент я очень был бы рад остаться с ней, но что-то случилось дома.
– Мама. Что-то произошло, она плакала. – Я вырвался из объятий девушки и направился к выходу.
– Эммет! – крикнула Ирина, но её голос потонул в громкой музыке.

Я шёл по тротуару. Как назло, мимо не проезжал ни один автомобиль, который мог подвезти меня.
Решив, что нужно добраться до дома быстрее, я ускорил шаг и почти перешёл на бег. Вдруг позади я услышал звук мотора, а потом увидел знакомую машину. К счастью, это был друг семьи – мистер Макхонаки.
– Вечерние пробежки? Разве ты не должен проводить время в школе? – спросил Люк и, открывая дверь автомобиля, добавил: – Давай подвезу.
– Я спешу домой, но ни одной попутки не было. Звонила мать. Она чем-то расстроена и попросила вернуться, – ответил я и сел в машину.
Мистер Макхонаки пробормотал что-то похожее на «она ему рассказала», но я не обратил на это внимания. Мы сразу тронулись с места.
– А куда вы едете один в такое позднее время? – спросил я.
Он сразу нахмурился.
– Что-то не так? – уточнил я.
– Эммет, я еду туда же, куда и ты.
Я был удивлён. Разумеется, я всегда рад другу семьи, только что ему нужно?
– Но зачем? Я, конечно, не выгоню вас, но вы не думаете, что уже позднее время для визитов?
– У меня важное сообщение для вас, – осторожно ответил он.
– А нельзя подождать до завтра? Тем более моя мама сейчас не в лучшем состоянии, чтобы воспринимать какую-либо информацию, – встал на защиту матери я .
Я не мог понять, что заставило его сесть в машину поздно вечером и поехать к нам.
– Мне нужно рассказать сейчас. Потом будет поздно.
Я начал беспокоиться; плохие мысли лезли в голову.
«Может, что-то случилось с поездом, которым управлял отец? Или с ним самим?»
Меня начало трясти. Макхонаки, похоже, заметил это.
– Эммет, возьми себя в руки, – сказал он строго. – Твоей матери от этого лучше не станет.
Я начал думать, как успокоить маму, чем её отвлечь, и о том, что могло произойти.
– Спасибо вам за всё, что для нас делаете, – поблагодарил я мужчину.
– Мне не сложно ради друга.
Через пять минут мы уже подъехали к дому.
Когда выходили из машины, послышался скрип двери, и на крыльцо выбежала мама. Я ещё никогда не видел её такой разбитой.
– Вы приехали, – с облегчением сказала она.
– Конечно. А что с нами бы случилось? – спросил я, а в ответ она крепко обняла меня. – Мам, раздавишь, – пошутил я и обнял её тоже.
– Давайте пройдём в дом, – предложила мама, отстранившись от меня.
Зайдя в гостиную, мы сели в кресла.
Наступила тишина. Напряжение витало в воздухе. Люк осторожно посмотрел на меня и перевёл взгляд на маму, как бы спрашивая разрешения. Она едва заметно кивнула.
– Эммет, мы понимаем, ты хотел остаться на вечеринке дольше, но то, что я хочу сообщить, очень важно. – Когда Люк это говорил, ни один мускул не дрогнул на его лице. – Сегодня в семь пятнадцать вечера умер твой отец.
Он замолчал, и я услышал, как зарыдала мать, но не мог утешить её, потому что сам нуждался в этом. В моей голове пульсировало одно слово – умер.
– Но как? – только и смог выдавить из себя, сдерживая слёзы.
– Он спрыгнул с поезда, – выплюнул Люк. – Но я так не думаю. Я слышал выстрел, но Джошуа утверждает, что это был охотник, – спародировал он его.
– Когда можно будет попрощаться? – всхлипнула мама.
Мистер Макхонаки замялся.
– Труп Грегори не нашли. Недалеко от путей была речка, а его... тело могло унести течение, – с трудом выдавил Люк.
– Мне нужно побыть с мамой, – охрипшим голосом попросил я.
– Да, конечно. – И он скрылся за дверью.
Я подошёл к маме и сел рядом с ней. Она сразу же обняла меня, а я – её. Не знаю, сколько мы так просидели, обнимая друг друга, но я решил сказать, о чём думал:
– Я хочу переехать в другой город.
– Ты уверен?
– Да, – твёрдо ответил я.
Почему я это сделал? Не хотел, чтобы это место напоминало о гибели отца и перекрывало все хорошие воспоминания о нём. Поменяв школу, у меня появится больше знакомых.
Но теперь всё будет по-другому: новые друзья, может быть, даже девушка, но все они будут смотреть на меня как на чужого, будто бы я прилетел с другой планеты. Хотя у меня остался один единственный человек, который не покинет меня.
Уже на следующей неделе мы собирали вещи. Мы ехали в Форкс.
После смерти отца в моей жизни произошло много изменений, перевернувших мой мир с ног на голову. А кто сказал, что изменения – это всегда к лучшему? Иногда они рушат жизнь, и остаются только воспоминания…

Предыдущая глава