- Дамы и господа, посмотрели все дружненько направо, - задорным голоском, прощебетала Элис, указывая рукой на вид через окно второго этажа, обрамленного коричневыми с золотыми вкраплениями тюлевыми гардинами. Посмотрев туда, куда показывала Элис, я заметила так хорошо знакомый мне уже подъезд к входной двери особняка, который постоянно мелькал у меня перед глазами из окна багрово-персивокой комнаты. – Нам открывается восхитительный вид на практически пустую - что является просто фантастичным для такого времени суток - Площадь Пикадилли* – самое романтическое место мира. - Элис драматично стерла с нижнего века невидимую слезу

Мои брови возмущенно, не спеша, перемещались на лоб.

Площадь Пикадилли? Она что, рехнулась?!

- А теперь посмотрите налево. – Бежевая строгая лестница, ведущая вниз на первый этаж.
Смутные воспоминания первого дня, как я здесь оказалась, нерасторопно вползали в мою голову. Все тело тогда ныло, голова гудела, да и событий произошло просто не счесть, так что память меня, конечно, подводила. Может, ещё и болезнь внесла свою лепту. Так что все было как в серой дымке. Мы начали спускаться по лестнице, держась за поручни, чтоб не поскользнуться на недавно вычищенных до блеска мраморных ступенях. – На мой взгляд, этот дом – Каса Мила** – жемчужина нашей экскурсии на сегодня. Антонио Гауди провел просто невообразимую работу по созданию сего шедевра.

Так, сюда ещё и Каса Мила приплели! Просто чудесно…

Больше себя сдерживать уже не было сил. Звуки неподдельного, безмятежного хихиканья заполнили безмолвное пространство первого этажа. Да, я даже захихикала, как самая обыкновенная дурочка! Одной рукой я придерживала беретик, чтоб он не слетел с головы, когда я резко перегнулась через живот, другой же рукой схватилась за талию, которая сильно напряглась от моего мощного сотрясающего все тело смеха.

- Элис… - Хватала жадно я ртом воздух. – Это вообще, что было?

Элис присоединилась к моему веселью, и теперь мы вместе рушили гулкую тишину мрачного дома Калленов.

- Хватит надо мной смеяться! – Как только мы спустились со ступень, Элис шутливо стукнула меня по плечу с надутыми губками, изображая из себя обидевшуюся девчонку. – Когда я была маленькой, я всегда мечтала стать экскурсоводом! Не губи мой единственный шанс!

- Да нет же, Эл, прости. – Я сразу начала убирать ненормальную ухмылку с моего лица, чтоб ещё больше не расстраивать подругу. Натянутые лицевые мышцы, которые уже чуть ли не рвали кожу, заставляли меня опять поддаться желанию неистово засмеяться. Так что все было бесполезно. Через всхлипы смеха, я сказала:

- Это самая лучшая экскурсия, которую ты мне могла устроить: за одну минуту я сразу побывала в Лондоне и Барселоне. Ну, разве это не замечательно? Тем более, твоя харизма уникальна, лучшего экскурсовода я в жизни не встречу!

- Ну, ну… - Эльф озорно сузил глаза и вздернул подбородок. – Хорошо, дай я возьму пальто, и мы пойдем во внутренний двор.

Элис оставив меня стоять около лестницы, сама подошла к белым диванам в углу гостиной, на одном из которых как раз лежало её коричневое вельветовое пальто.

…она должна была добраться сюда в целости и сохранности, а не с кровавыми подтеками на лице…

…ситуация немного вышла из-под контроля…

…вышла из-под контроля?..

Рев Каллена и мольба парня-похитителя сразу всплыли в моей голове при виде этих кресел. Глаза нервно переметнулись на противоположную от них стену – кровавых следов больше не было. Ну, в этом, в принципе, я и не сомневалась. Но непроизвольно возникал вопрос: сколько ещё алых пятен они стерли со своих стен и полов?.. От одной только мысли мены сию же секунду передернуло. Думать о таком совсем не хотелось.

Небезызвестная ваза с цветами, которая в силу моей феноменальной меткости так и не смогла в тот день познакомиться лично - так сказать лицом к лицу - с Калленом, стояла на тумбе. Сложно было сказать, была ли это новая копия или же все же старая, чудом уцелевшая.

Тот день навсегда оставит в моем сознании тяжелою душевную рану. За последние несколько дней я узнала и перенесла столько, что многие уже давно бы после такого попали бы в психиатрическую лечебницу.

Мне кажется, я никогда бы не решилась поднять на человека оружие, более того, спустить курок.

Что такого должно произойти, что ты будешь делать это так же легко, как попивать чашечку кофе каждое утро перед уходом на работу?

Как такому можно найти оправдание?

- Здесь очень чисто, - сказала безразлично я, переводя глаза то на стену, то на вазу.

- Да, мы тут все педантичные чистоплюи, - пошутила, еле улыбаясь, Элис.

Она поняла, что именно заинтересовало мое внимание, но все равно проигнорировала мои очень «тонкие» намеки. Честно говоря, я и сама не знала, что хотела услышать. Наверное, это утверждение и не требовало за собой каких-либо комментариев.

- Ладно, пойдем, мне ещё столько надо тебе показать! – Улыбка Элис стала шире, глаза загорелись едва ли не ребяческим волнением, она подхватила меня под руку, и мы практически бегом вышли через дверь, встроенную в стеклянную сцену, через которую нашему взору представлялась головокружительная картина внутреннего двора.

На серых, резных плитах прямо по центру красовался изысканный фонтан с одним маленьким ангелочком наверху. Слабые потоки воды, стекающие безостановочно вниз, умиротворяли и приносили нотки жизни в мрачный дом семьи.

Весь двор был забит различными деревьями с листвой разных оттенков: от ярко-зеленых до темно-фиолетовых – все было выполнено в манящей глаз гармонии. Дорожки, вымощенные все теми же серыми плитами, уходили дальше вглубь аккуратного и ухоженного леса. Было невозможно увидеть конец территории Калленов.

- Знаешь, Беллс, давай-ка мы пройдемся по парку, - предложила Элис. – Я покажу тебе границы наших владений. Мне многое тебе надо рассказать, безусловно, но пока я просто хочу, чтоб ты порадовалась тому, что видишь. Я уверена, тебе все здесь понравится.

Я на это убежденное в своей правоте заявление Элис только скептически изогнула бровь.

Ах, она хочет меня убедить, что здесь все-таки есть что-то, способное меня «порадовать».

Я уже хотела было высказать свою мысль, но вовремя передумала: уж больно сильно она наполнена едким сарказмом. Эльф так старается сделать мое пребывание здесь более приемлемым, ведь видно же, что ей все это так же сильно не нравится, как и мне.

Это нельзя отрицать.

Все равно никуда не тороплюсь. Я здесь пробуду ещё… целый месяц.

Мы шли по дорожкам и с умеренно бьющимися, спокойными, как у птичек небесных, сердцами и незагруженными головами говорили о всяких жизненных мелочах. Она мне счастливо рассказала, с каким ажиотажем раскупаются её вещи в магазинах по всему миру, а потом ещё полчаса говорила о её идеях на дальнейшие коллекции.

- Беллс, ты даже представить не можешь, как я ненавижу желтый цвет! – Вопиющие негодование на её лице было невероятно комичным, но я все же изо всех сил сдерживала на своем лице только милую, учтивую улыбку полнейшего понимания. – Господи, да этим летом все только и делали, что ходили в желтом! Одни канарейки сплошняком, блин, после такого и опериться можно!

Отказывать заржать после такой запальчиво-потешной претензии - уже можно считать грехом! В общем, это я и сделала.

- А что ты смеешься надо мной?! Это был траур для меня! Моя машина сливалась с расфуфыренными девицами! – Да уж, бедненькая Элис. Она и так маленькая, так ещё и машина – её гордость – ничем не выделялась.

К счастью, Элис тоже заметила абсурдность нашего обсуждения.

Все ещё смеясь, мы прошла мимо одной необычной дорожки, которая уходила ещё дальше вглубь парка. Дорожка шла к северной границе их земли. Эльф заранее предупредил меня, что туда мы не пойдем в виду слишком большого пути. Её каблуки этого не выдержат… Элис шла дальше, а я очень старалась от неё не отставать, чтоб она не заметила мое смятение.

Дорожка казалось абсолютно забытой, вся заросшая - нет красивых серых плит, только простой коричневый гравий. Место пугало своей непроглядной темнотой. Раньше бы, да даже месяц назад, я бы ни за что не заметила эту тропу. Просто пробежалась бы молниеносно по ней глазами и с такой же скоростью забыла о ней. Загадки всегда пугали меня. Я всегда полагала, что тайны для того и созданы, чтоб их раскрывал кто-то другой, а мне же их потом в справочниках или новостях приносили в готовом виде на блюдечке с голубой каемочкой. Сейчас же я уже пообещала себе: если у меня появится такая невероятная возможность прогуляться здесь одной, то я обязательно загляну сюда. Моя цель – знать дом и окружающую местность семьи Каленов лучше, чем даже они сами. В логове врага надо быть всегда начеку…

- … тебе, что в моей коллекции ты не встретишь ни одной вещи в желтой цветовой гамме! – Просветленно проговорила Элис, хлопая в ладоши.

Так о чем мы?.. О чем мы?..

Ах, точно! О желтухи!

- Я очень рада, Эл, правда. Сама не люблю этот цвет, я и так бледная, так что если вдруг одену что-то лимонное, то совсем начинаю походить на труп.

Мы уперлись в Т-образный перекресток: дорога налево вела обратно к особняку, впереди можно было отчетливо увидеть высотой под два с половиной метра забор с маленькими башенками, практически на каждом из которых располагались небольших размеров белые камеры наружного наблюдения.

Да у них, черт, все схвачено!

Надеюсь, у них хоть в комнатах не стоят такие камеры! Из-за одного только предположения, что камеры есть в моей ванной комнате, я готова была самовоспламениться. Щеки заволок ярчайший румянец то ли вследствие неконтролируемой злости, то ли от мысли, что меня кто-то видел нагой…

Я просто не могла этого не спросить!

- Элис, а в комнатах стоят такие же камеры? - Поинтересовалась твердым, решительным голосом я, указывая на злобную, светлую коробочку на вершине башенки.

- Нет, ты что? – Элис яростно закачал головой в отрицающей манере. – Естественно, нет! За кого ты нас принимаешь? Мы что извращенцы какие-то?! Комнаты это слишком личное. Камеры есть только снаружи, в холлах, в столовой и в гараже. К тому же, они включаются только тогда, когда у нас гости. – Элис намеренно опустила глаза вниз, не желая встретиться со мной взглядом.

- То есть сейчас они…

- Включены, - перебила меня Элис. – И будут в таком состоянии ещё приблизительно где-то месяц. – Я понимающе кивнула головой, а Элис шепотом добавила:

- Прости. – Вековое сожаление укоренилось в её взоре.

Не было ясно, о чем именно она просила прощение, но я все же ответила, пытаясь вложить всю теплоту, на которую только была только способна на тот момент:

- Не надо, Элис, я все понимаю. – Элис в ответ бросила мне короткую, милую улыбку, которая не коснулась её глаз.

Элис уже было хотела повернуть налево – в сторону дома – как я её остановила:

- Постой, Эл, а что там? – Спросила я, указывая на дорожку, ведущую вправо. – Это место кажется довольно интересным. – Не знаю, чем именно оно меня так заинтересовало, я просто ощущала, что некие неведомые силы тянули меня туда за руки и ноги, зовя меня лилейным, одурманивающим голосом, как морские пленительницы – сирены - моряков, на погибель. – Может, мы пойдем туда?

Элис потупила взгляд на носки своих туфель, потом обратно на меня – что-то было не так в её глазах, мне это явно не нравилось - на мистическую дорожку, повернулась на сто восемьдесят градусов корпусом и взглянула на дом, а потом обратно ко мне и с беспокойным вздохом сказала:

- Ты уверена, что ты этого хочешь? Лично я, не считаю, что это очень хорошая идея…

- А что там прячутся приведения? – Ехидно, с нотками иронии спросила я. – Да, ладно тебе, Эл, перестань! Ты сама мне хотела показать ваши владения! Я хочу все увидеть. Дорожка выглядит так же, как и все остальные. Она что какая-то особенная?

- Да… нет, - с запинкой ответил эльф, переступая немного судорожно с одной ноги на другую. – Ничего особенного! Мне самой очень нравится это направление.

Элис перевела дыхание, пробубнила что-то себе под нос - что очень было похоже на «…ещё не приехал…» - затем подняла свои сверкающие зеницы на меня и с ликующей ухмылкой, уже двигаясь в строну правой дорожки, проказливо вымолвила:

- Что стоим?! Кого ждем?! Пойдем, раз сама напросилась! – Нет, Белла, так дело не пойдет, тебе надо побыстрее привыкнуть к её быстрой смене настроения.

Ещё более выхоленная тропа шла вглубь парка. Она была такой чистой, что казалась нетронутой вовсе. А, может, она имела какое-то очень большое значение, по сравнению со всеми остальными и из-за этого ей уделялось столько внимания.

Путь был действительно великолепным: парк был более расчищен – место не было заполонено кучей массивных дубов и сосен. Так как мы шли в западном направлении, то было очень трудно представить, но точно уж слишком желанно, какой поразительный вид открывается отсюда вечером на закат. Но без недостатков не обойтись: из-за открытости местности холодный октябрьский ветер дул с такой неимоверной силой, что руки коченели, а беретик только и норовил, как слететь с головы.

Нам на встречу шел коренастый под два метра мужчина со смуглой кожей и смоляными волосами – он чем-то походил внешне на моих похитителей - вместе со своей сердитой собакой породы доберман. Я сразу поняла, что это был один из охранников, которые постоянно околачиваются в округе. Как-то я видела таких, как он: как раз в свой день приезда, когда таинственная изумрудная Maserati Quatroportte, удаляясь с границ владения Калленов – во счастливчик! – осветила внушающих страх людей яркими фарами.

Только сейчас у него не было перекинутого через плечо или висящего на спине автомата, что, естественно, не могло меня не радовать.

Хотя, я уже начала сомневаться, что это могло бы вызвать у меня чувство неконтролируемого ужаса, как в первый день.

Довольно все время шарахаться от того, с чем сталкиваешься! Если бы меня хотели пристрелить или охранникам дали бы такую установку, как устранить меня, то я бы точно сейчас не гуляла по парку.

Нервы надо беречь, а, значит, ко всему надо относиться терпимее, может, по возможности, даже равнодушнее.

- Здравствуйте, Миссис Хэйл. – Охранник сделал сдержанный кивок головы. С такой же черствостью он мог поприветствовать стену. – Здравствуйте, Мисс Свон. – То же самое движение.

Мое лицо непроизвольно вытянулась, когда я услышал, как охранник произнес мое имя.

Да, я тут просто знаменитость!

- Добрый день, Пол, - энергично пропела Элис. – Сегодня очень холодная погода.

Взглянув скупо на Элис, он снова кивнул и исчез за нашими спинами, собака успела тщательно обнюхать меня и даже недовольно чихнуть, воротя носом.

- Белла, тебя тут все знают, так что не удивляйся, пожалуйста, - сказала Элис как бы между делом.

- Эл, по-моему, я скоро вообще разучусь удивляться. – Я прижала руки ко рту и подула на них. Теплый воздушный поток заволок красные ладони, приятное, щекочущее ощущение распространилось по коже. – И много у вас собак?

- А что? Любишь их? – В ответ я пожала плечами. Не буду же я ей говорить, то их доберманы вызывают у меня только чувство антипатии. – Лично у нас нет собак. Все эти доберманы не наша собственность, а охранников. Я не очень люблю их. – Элис сморщила носик, показывая этим свое странное отношение к этим зверям. – Они очень холодные внутри. Джаспер называет их неудачными японскими машинами, первой попыткой страны восходящего солнца к созданию игрушечных собачек. А, как говорится, первый блин – комом. – Элис перевела дыхание и пристальным взором уставилась на меня. – Зато у Эдварда есть собака.

Это автоматом сразу привлекло мое внимание.

Эдвард… Я не могу его так называть. Это слишком личное, как будто я принимаю его таким, какой он есть. Я же хотела высказать ему все свое негодование, хотя бы тем, что даже в своей голове я к нему относилась только как к «Каллену». Безликое название, фамилия, которая представляет всех, но не его одного. Обращение по фамилии, с моей точки зрения, - это выражение непокорности и презрения.

Никогда не любила, если меня в школе кто либо, кроме преподавателей звал «Свон».

Сложно было сказать, действительно ли это те чувства, которые я ощущала по отношению к нему, но одно мне было известно точно: это то, что я только хотела чувствовать к нему, это было нужно мне как воздух – мой бессловесный бунт - все остальное безжалостно подавлялось.

Неужели это глыба льда может хорошо обращаться с животными?

Повернувшись лицом к Элис, все ещё отогревая руки своим горячим дыханием, я спросила:

- Правда? Ни за что бы ни подумала. Он любит животных? – Я попыталась задать этот вопрос с нотками некой индифферентности – я даже себе ещё не хотела признавать, что тема под названием «Эдвард Каллен» безгранично интриговала, а уж, тем более, Элис. Почему так, я не имела ни малейшего понятия. Но Элис не проведешь…

Легкая, понимающая улыбка озарила её лицо.

- Я не уверена, что он любит всех животных, но свою собаку он обожает. По крайней мере, он постоянно заботится о нем, как ни о ком другом, хоть это так явно и не показывает. Это заметно только, если присмотреться хорошенько.

- У него добрая собака или такая же, как эти доберманы? – Наивная душа хотела, чтоб Элис ответила утвердительно, выбрав первый вариант – ведь говорят, что собаки и их хозяева, как два брата близнеца - похожи друг на друга, но здравый рассудок, с которым в последнее время я контактировала гораздо чаще, подсказывал мне, что ответ будет более реальным, а именно Элис выберет номер два.

- Ни то и не другое… - Откровенно было видно, как Элис напрягала свой мозг, подбирая правильные и корректные слова для проливающего свет на загадку, но, в то же время, понятного ответа. – Люц – так зовет его Эдвард – имеет очень большое сходство с ним. На доберманов он совсем не похож, даже можешь и не думать об этом. Его собака излучает жизнь, но… - Элис запнулась, убрала темные прядки со лба и продолжила:

- Знаешь, его просто надо увидеть. Единственная особенность, которую тебе надо знать об этой собаке – это то, что лучше к ней не приближаться.

- Почему? – Я почувствовала, как мои глаза округлились в изумлении. Картина трехглавого цербера с красными горящими глазами предстала в моем воображении. – Он опасен?

- Да нет же, - запротестовала Элис, яростно кивая головой. – Он ничего не сделает, перестань надумывать! Он просто вообще никого к себе близко не подпускает кроме Эдварда. Он не боится нас, всего лишь, наверное, полагает, что он выше всех, так что общаться ему с нами не комильфо, - пошутила Элис с вольным смешком в голосе. – Представляешь, он даже меня к себе не подпускает! Я ему носила как-то, в свое время столько мяса, других лакомств, а он… ноль реакции! Стоит себе по стойке смирно, глазеет на меня высокомерными зенками. Пока Эдвард не подходил и не давал ему это все лично, Люц делал вид, что в доме он был абсолютно один!

Столько обиды было вложено в её последние слова, что я, совершено не подумав, положила руку ей на плечо и начала, не торопясь, успокаивая, поглаживать её.

- Элис, не расстраивайся, ты же понимаешь, что дело не в тебе. Все любят тебя.

- Ты, правда, так считаешь? – Столько надежды в её обманчиво доверчивых глазах.

- Конечно, Элис. – Искренняя улыбка, оголяющая её ровные зубы цвета слоновой кости, появилась на её маленьком личике.

- Спасибо.

Дальше мы продвигались в согласном безмолвие: каждый думал о своем, не мешая другому. Я любовалась природой и, на самом деле, как и обещала Элис, получала удовольствие от прогулки. На пути нам встретилась небольшая студеная речка, через которую был перекинут скромных размеров мост с опорой из природного камня и с вычурной черной кованой решеткой с обеих сторон.

Спускаясь с него, я чуть не поскользнулась на сырых от прохладной погоды, пологих плитах, но вовремя успела схватиться едва ли не окоченевшей рукой за поручень. Элис подняла скоро руки, чтоб помочь мне, бросила в мою сторону озабоченный взгляд, но когда обнаружила, что я смогла справиться с неудобной ситуацией самостоятельно, расслабилась, и мы поплелись дальше.

Дорога была, бесспорно, сказочной, но меня все время мучил вопрос: что же было истинной жемчужиной этого пути, если он так ценился всеми?

Но вот ответ на вопрос, который уже успел завладеть всеми моими мыслями, предстал перед нами. Открылась величественная, бесподобная картина.

Основание из мощного темно-серого, практически угольного гранита, кованая решетка с вставками зеленых фигурок, похожих на восточные цветы, светло-серая крыша в форме ажурного конуса, тянущегося выше, к небу. Беседка. Обыкновенная беседка, ничего особенного, стоявшая на высоком пригорке. Я ощущала всем телом - его возбужденно покалывало - что именно она и была моей «сиреной», она манила меня сюда. От неё отдавалось таким сокровенным чувством интимности – казалось, что сюда проход для меня должен был бы быть закрыт, я не принадлежала этому месту – но нет, меня тянуло туда, словно именно там – в этой окутанной непроглядной тайной беседке – прячется одна из затерянных во времени частичек меня.

Нерасторопными шагами, как завороженная, я направилась к лестнице, с помощью которой можно было подняться в беседку. Я была ведома некими силами, которые были вне меня, я не могла им сопротивляться. Интерес познать, что же является этим могущественным влечением, поглотил меня всю; я, не размышляя, поддалась желанию.

Зазвонил телефон, который на долю секунды смог вырвать меня из моего транса.

- Алло, - поприветствовала незнакомца жизнерадостная Элис.

Молчание. Низкий мужской умиротворяющий голос отозвался в трубке. Но я ничего не могла
разобрать.

- Ох, Джаспер, как же я рада, что ты позвонил! – Эльф запрыгал на одном месте, блаженная улыбка ярко осветила её лицо, придавая ангельские черты. – Я так соскучилась! Когда ты приедешь? Я уже третий день тебя не вижу! – Жалобно проговорила она.

…

- Да, я тоже тебя люблю, - прошептала она, краснея. Мне было уже стыдно наблюдать за таким сокровенным разговором, так что я поспешно отвернулась, устремив взор на мою «сирену». – Очень скучаю…

…

- Ах, Райли… - Вздохнула с большей серьезностью Элис. Сразу было ясно, что обстановка с романической переменилась на деловую. – Ты хочешь мне об этом рассказать?

…

- Хорошо, подожди секундочку. – Элис перевела дыхание. - Белла! – Я резко повернула голову в сторону подруги. – Мне надо поговорить по телефону, походи здесь пока одна. Ты же не против?

- Окей, - я отмахнулась рукой, кивнула головой и понимающе улыбнулась.

- Джаспер, так что насчет Райли? – Это была последняя строчка, которую я услышала от Элис.

Кто же был этот Райли?..

О, ужас, столько вопросов, секретов, что голова должна немедленно взорваться!

Но сейчас это было не важно, я подумаю об этом потом. Или как Скарлетт О'Хара*** "завтра в Таре".

Приближаясь все ближе к мини-крепости, я почувствовала, как силы притяжения исходящие от неё с каждым шагом становятся все сильнее, противостоять им было невозможно. Поднявшись по крутой лестнице, я ступила на гранитный пол. Пространство было заполнено небольшой черной ажурной скамейкой, выдержанной в стиле всей беседки, рядом с ней стоял столик, на котором лежала книга в растрепанном переплете. Любопытство взяло верх надо мной: я села на скамейку - которая была повернута прямо на запад, каждому, кто садился сюда, открывался удивительный вид на заход солнца, который никак не был скрыт двухметровым забором, ведь беседка находилась на пригорке – и взяла ветхую книгу в руки.

«Кентерберийские рассказы». Джефри Чосер.

Никогда не любила его аллегорические рыцарские поэмы и баллады, даже от этого произведения, которая, по истине, считается винцом его творчества – «Кентерберийских рассказов», в течение всего обучения в школе брезговала. Тематика средневековья всегда была для меня скучна и слишком груба.

Вот Уильям Шекспир другое дело, этот писатель как раз для меня.

Отложив книгу обратно на стол, я уже хотела было посмотреть вперед и просто насладиться пребыванием в этом месте, как мое внимание было полностью поглощено тем, что я увидела чуть поодаль от стола.

Большой серый кожаный пуфик.

Для собак.

Я аж подпрыгнула с места от неожиданности, когда до меня дошло, в чьей беседки я сидела, чью книгу я трогала, по чьему пути решила пройтись…

Это было ещё одним из его святых «обителей», как выразился когда-то Эмметт. Теперь понятно, почему Элис не хотела меня сюда сначала вести. Но зачем она все же согласилась?! Вдруг я увижу его!

Не хочу!

В мыслях я уже галопом сбежала с лестницы, отыскала Элис, сказала ей пару ласковых, а потом мы вместе побежали в сторону дома. Да, именно это была моя мечта. В действительности было все по-другому…

Не успев даже подойти к лестнице, я увидела как на гранитную площадку, тяжело дыша, будто после долгого бега, взошла огромная песочного цвета собака – высота в холке была минимум сантиметров семьдесят – с широкой черной мордой, со страшной на вид каменной челюстью, с висящими ушами и длинным хвостом.

Красавец.

Да, на цербера он не похож.

Собака держалась гордо, уверенно, челюсть вперед, угольные глаза с кофейной радужкой прожигали меня насквозь интенсивностью своего удивленного – из-за того, что он вряд ли когда-то видел кого-то в беседке своего хозяина – и оскорбленного – из-за того, что ещё никто не смел так вольно заходить сюда и ломать своим присутствием гармонию Каллена – взгляда.

Это была их территория.

Гортанный рык издался из мощной груди собаки, ожесточенный оскал заменил смятение через считанные секунды, напряженность во всем его матером теле волнами доходила до меня, чуть ли не сшибая меня с ног. Собака, наводящая ужас, фыркнула и двинулась на меня.

…лучше к ней не приближаться…

…никого к себе близко не подпускает кроме Эдварда…

Я исправлю эту несправедливость. Нет злых собак, есть плохие хозяева.

Абсолютно не испугавшись поведения собаки, хотя я всего лишь пыталась не показывать это ей, ведь всем известно, что, только почуяв страх, они будут считать себя вожаками, я присела на корточки, улыбнулась и протянула руку в сторону зверя.

- Здравствуй, - начала ровным голосом я. – Тебе не стоит вести себя так, я тебе ничего не сделаю. – Услышав мой голос, пес остановился, оскал исчез, но тело все ещё было похоже на сжатую пружину, готовую в любой момент выстрелить в меня.

Поманив его рукой к себе и все ещё улыбаясь, я продолжила:

- Прости, у меня ничего нет, но зато я с радостью могу тебя погладить. – Если такое вообще можно было представить, я сделала так, чтоб моя улыбка стала ещё шире и милее. Хотелось внушить ему спокойствие, но показать, что все же из нас двоих только я могу быть хозяином положения, так как именно я здесь человек.

Собака повернула голову на бок и впилась в меня непонимающими глазенками, а затем сделала шаг навстречу ко мне - она все ещё была настороже, но все равно поступила так, как я ей сказала. Как только красавец подошел ближе, я провела рукой по его мощной шее и вниз спине, делая это как можно медленнее, чтоб собака была в курсе событий, и не произошло ничего нежданного. Сначала пес снова напрягся и хотел отстраниться от меня, но потом… внезапно передумал и только ближе прильнул к моим нежным, ласкающим его уже за ушами рукам.

Хвост, не спеша, закачался из стороны в сторону.

Я ощутила, как глупая ухмылка растягивается на моем лице. Чувствовала так, словно покорила гору Эверест. Даже Элис не удалось сделать так, чтоб собака подошла ближе к ней, так сказать «опустилась» до её уровня.

Невозможно было объяснить, что же именно так сильно привлекло собаку во мне. Это было странно и не понятно. Все в семействе Калленов подходит под эти определения, но я поверила словам Элис, что это собака неприкасаема, недосягаема, и то, что я все же сумела хотя бы дотронуться, производило на меня оглушающее впечатление.

«Какова собака, таков и хозяин».

Или же наоборот… Это не важно, смысл понятен.

Радостный смех заполнил беседку – мой смех. Я была так довольна. С ликованием я потрепала пса по морде и поднялась с корточек. Он ещё сильнее закачал хвостом, да так, что тот стучал по железной кайме скамьи, но ему, по-видимому, было все равно - и тяжело задышал – язык свисал из пасти. Глазки задорно поблескивали.

- Тебя же Люц зовут, да? – Собака в ответ весело залаяла, я же погладила его по голове. –

Хороший мальчик, очень добрый. Люблю собак.

- Люцифер! Ко мне!

Дыхание участилось, сердце заколотилось в груди, желая выпрыгнуть наружу и побежать вскачь, оставив меня один на один с причиной моего волнения. Мы с собакой синхронно застыли. Затем Люцифер – так вот какое у него было полное имя! Да, от Цербера не очень отличается… – резко развернулся и метнулся вниз по лестнице. Я вобрала в грудь воздух и пыталась не дышать, чтоб себя успокоить. Безрезультатно. Ладони потели, я начала нервно теребить руки, глаза, на которые если бы посмотрел кто-нибудь со стороны, то точно бы решил, что я сбежала из дурки, такими дикими они были, устремлены вниз.

Господи, Белла, почему ты раньше не подумала, что если уж собака здесь, то он тоже?!

Если бы ты только так сильно не увлеклась «покорением горы»…

- Люцифер, ты слишком веселый, - услышала я снова его сладкий мужественный с хрипотой голос. – Хорошо, хорошо, пойдем в беседку! Успокойся! Ты мне сейчас куртку порвешь. – Столько непринужденной радости в голосе. Я хотела слышать эту интонацию снова и снова, так очаровывала она меня. Меня словно окунали в свежий мед, который окутывал меня сверху до головы, отправляя в поднебесье.

Боже, Белла, неужели ты только что подумала о том, что у него приятный голос?! Ты что с ума сошла?! Это же самое настоящее кощунство к своим собственным ценностям!

А о чем он говорил…

В беседку?!

Нет!

Люц вбежал обратно и сразу направился ко мне. Мокрым носом он потерся о мою руку, прося меня этим, чтоб я его погладила. Все ещё находясь в неком забытье, я подчинилась воле собаки и начала наглаживать его голову. Хвост снова бешено застучал о край скамьи.

- Люцифер, я не пони… - Каллен запнулся, наши глаза встретились.

Тяжело дышащий Каллен вбежал в беседку с растрепанными, вьющимися бронзовыми волосами, рот, обрамленный губами цвета бледноватой земляники, немного приоткрыт, на щеках был отпечаток розовой краски – видимо, они с собакой обоюдно решили устроить марафон. Но мне это было только на руку: с каждом вдохом ярко выражалась его атлетичная грудь. Сложно было, а, может, и невозможно, оторвать свои глаза от его тела. Я впервые видела его в нормальном душевном состоянии после благотворительного вечера. Воображение играло со мной злую шутку, потому что он оказался ещё прекраснее, чем я себе его представляла.

Но больше всего меня влекли его глаза, ведь именно в них написаны все эмоции. Что же он сам чувствует сейчас? И чувствует ли вообще…

Подняв свой взор, я натолкнулась на пронзительный, сосредоточенный взгляд Каллена. Но не это заставило меня судорожно выпустить воздух из своих легких. Цвет его глаз: угольно-малахитовый.

Казалось, он был зол… очень зол…
____________________________________________________________________________________

A/N: *Удивительная площадь в центре Лондона. Основные достопримечательности площади Пикадилли — огромные неоновые рекламы и статуя ангела христианского милосердия, более известного как Эрос.
** Жилой дом, построенный Антонио Гауди в Барселоне. Он построил очень много других захватывающих дух своей красотой домов.
*** Главная героиня "Унесенных ветром" Маргарет Митчелл. Кто не читал... Чего вы ждете?!?!

Спокойно, я сейчас все объясню! Да, это конец 12ой главы. И да здесь нет того, что вы хотели. Просто глава снова вышла большой - знаете, про размер глав, наверное, я уже перестану скоро писать, потому что вы уже свыклись с тем фактом, что я маньяк клавы - так вот пришлось делить. НО 13ая глава уже практически написана. Просто вы так долго ждете обновления, что я решила вас пожалеть и выложить хотя бы часть того, что уже есть.
Планирую сделать новое обновление в конце недели, но вообще-то я очень много черт характера взяла у моего Эда - тонкий намек - так что если не будет комментов, то я стану раздражительной... и ещё за оружие с горяча возьмусь!
Так что лезем на Форум! или же оставляем комменты внизу!
Кстати, там есть картинки, ну, если это вообще кому-то хоть интересно...