Холодный воздух ударяет в лицо… проникает внутрь, заставляя задыхаться… Я слишком давно не была на улице, и, похоже, это может стать какой-то извращенной проблемой. Мои легкие за эти несколько дней так свыклись с сигаретным дымом, что уже не воспринимают чистый воздух, и для меня это странное, новое и совсем неприятное ощущение.
Я слегка сгибаюсь, сжимая бока в районе ребер, практически пробираясь под кожу, и если бы не одежда, то я однозначно так бы и сделала, ведь каждый вдох заставляет меня морщиться от боли.
Словно рыба, выброшенная на сушу из такого идеального для ее жизни океана, я глотаю воздух маленькими, но жадными порциями в надежде, что мне вот-вот станет легче, и тем самым привлекаю внимание прохожих, которые скорее с осуждением, чем с желанием помочь бросают на меня странные неоднозначные взгляды, и лишь когда я выпрямляюсь и кое-как приспосабливаюсь, то наконец-то становлюсь нормальной частью общества, не достойной его внимания. Но солнце слишком жестокое. И этот странный ветер, поднимающий кучи уличной пыли, тоже. Я обнимаю себя в странной попытке согреться и бреду… в сторону... к нему? Еще несколько минут назад я была так решительна, а что сейчас? Сейчас я даже не уверена в нужном направлении. Что же я вообще делаю, Джаспер? Неужели это все реально? Неужели все так и должно быть? Ты же понимаешь, что я… я не справлюсь. Что где-то глубоко внутри я, вероятно, просто хочу все это бросить, забыть, оставить позади… Словно медленный яд, он забрался мне под кожу и в мою голову и последовательно уничтожает меня… собой. Я никогда не чувствовала такого… желания обладать кем-то. Это не гребаная любовь с первого взгляда. Это нечто большее, это странная связь на клеточном уровне, на самых далеких электрических импульсах нейронов моего мозга. Я хочу… уничтожить его и просто… хочу. Но я обещала тебе… я любила тебя, и разве я могу поступить иначе? Ничего не будет… ничего не выйдет. Все это просто моя гребаная больная фантазия, которая подгоняет к горлу огромный ком обиды и тошноты.

И сейчас я будто в кошмарном сне. Тебя нет. Машины нет. Шансов нет. Есть только я. Медленно сходящая с ума и едва не погибшая без пяти минут истеричка. Я пытаюсь что-то изменить, но у меня не хватает сил взять себя в руки, хотя я практически обманула себя, что мне это удалось. Практически… Но я должна довести дело до конца. Такой шанс выпадает лишь раз.

Мне нужен кофе. Порция отборного двойного кофе. Я могу жалеть себя, придумывать причины и варианты решений, но пока я не начну действовать, то всему грош цена и мне в том числе.
Очередной поток ветра бросает мне в лицо порцию пыли, и я морщусь, протирая кожу руками и убирая непослушные пряди. Гребаные волосы, с которыми… нужно что-то сделать.

Так у меня появляется перевалочный пункт. Парикмахерская на углу. Свободное кресло словно ждет меня, и я чувствую тепло и странное наслаждение, когда руки темнокожей девушки, одетой в яркий сарафан, дотрагиваются до моей головы.
- Как будем…
- Полностью, - перебиваю ее я. – Уберите всю длину, но оставьте немного волос, чтобы скрыть шрам.
Я улыбаюсь в отражении зеркала в ответ на непонимание, но мастерица лишь утвердительно кивает, не пытаясь меня переубедить, или что-то в этом роде. Она ловко пододвигает к себе тележку с инструментами и набрасывает на меня фиолетовый балахон, пока миловидная девушка за стойкой администратора предлагает такой необходимый мне сейчас кофе, а я смотрю на то, как длинные шоколадные волосы, которые я отращивала годами и тоннами средств для ухода, прядь за прядью падают на пол, оставляя прежнюю меня позади. Но даже когда девушка заканчивает колдовать, оставляя меня с легким красивым бардаком, словно я только что проснулась, я смотрю на себя и понимаю, что мне все равно чего-то не хватает. Да, прическа отличная и выполнена профессионально, шрам, оставшийся на шее после той вылазки в доки с Джаспером на мое пятнадцатилетие, полностью спрятан, каждая деталь стрижки подчеркивает меня, но… это не то.
- Все хорошо, мисс? - настороженно спрашивает девушка, но я молчу. Я просто пялюсь на себя в зеркало, пытаясь понять, что со мной не так. - Мисс?
Колокольчики над входной дверью оповещают о новом посетителе, и сквозь отражение я вижу практически седовласую блондинку с идеальным цветом на голове и маленькой собачкой на руках. Но мне неважен тон, только цвет… белый… словно чистый лист.
- Мисс? - повторяет мастерица, аккуратно вытирая руки полотенцем и смотря на меня уже не через зеркало, а напрямую.
- Хочу… вот так, - бросаю я, указывая пальцем на новую посетительницу заведения. - Цвет. Белый. Это реально?
Мои глаза встречаются с улыбкой девушки, которая одобрительно кивает и кладет полотенце на место.
- Это займет время, - она становится позади меня, и ее глаза снова находят мои в отражении огромнейшего зеркала, пока ее руки уверенно опускаются на кресло по обе стороны от моих плеч. В ее виде читается полная отдача профессии, и теперь мне кажется, что я нашла своего парикмахера, и это место отныне станет еще одним в списке тех, куда я прихожу с завидной регулярностью. Руки у этой девочки волшебные, и я без сомнений верю, что она сделает все именно так, как мною задумано.
- У меня есть время, - киваю я, улыбаясь ей в ответ.
- Тогда, может быть, еще кофе? - спрашивает она и, перекинувшись несколькими словами с администратором, начинает творить. Ее руки знают свое дело, и я вижу, как преображаюсь буквально на глазах, как волосы, которые практически три десятилетия были насыщенно шоколадными, становятся блеклыми и желтыми, и это отчасти меня пугает, ведь я никогда не красилась и не знаю, чего стоит ожидать, пока все эти химикаты резкими запахами врезаются в мои ноздри, но девушка меня успокаивает, словно чувствует, что мне это необходимо, и объясняет весь технический процесс простыми словами.

И вот она я, новая и совершенная, спустя несколько часов смотрю на мир совсем иначе. Красота окрыляет, и я чувствую ее в себе вместе со странной уверенностью в том, что делаю, и во всем происходящем. Солнце уже не режет глаза, дышать неимоверно легко, и организм, пропитанный кофе, бодр, как никогда.
Я застываю на перекрестке. Черт подери, как же неудобно без машины. Идти еще чертовски далеко, а я и так потеряла столько времени. Остается один единственный выход. Свистнув, я останавливаю такси и, ловко прячась от окружающего мира в душном салоне, невнятно называю улицу, и бросаю водителю стодолларовую купюру, добавляя резкое:
- Быстро!

Пока я еду, в моих мыслях чего только нет, но чем больше я думаю, тем все сильнее отгоняю от себя сомнения. Пусть я и не знаю, куда и зачем еду, ведь все это может обернуться совсем не сказкой, я все равно продолжаю путь. Потому что мне больше некуда деваться. И не к кому. Это последняя надежда не убить себя, но поквитаться за убитого брата, почувствовав на кончике языка чертов терпкий адреналин вперемешку со страхом.

Это, мать его, окрыляет!

Пустынная улица. Большие заброшенные здания. Огромная территория автомастерской с парочкой боксов странно построенного гаража. Дорогие и не очень тачки как на эвакуаторе, так и на подъемниках. Здесь полно парней, сидящих за столиками, словно это не мастерская, а какой-то бар с кучей девиц вокруг. Но большая часть из них одеты в комбинезоны, измазанные маслом, и явно счастливы от того, что делают… от того, что работают здесь.
Я оглядываюсь по сторонам, покидая тут же уезжающее такси, вдыхаю сладковатый запах бензина и, все еще сомневаясь, тем не менее, направляюсь внутрь, не привлекая внимания, словно меня здесь и нет. Снаружи каждый занят своим делом. Но вот внутри… парочка любопытных глаз. Сюда приезжают на машинах, а не на такси. А я просто осматриваюсь, ища его. Но его… нет. Его нигде не видно.

- Ты что-то ищешь? - ухмыляется здоровяк, который копается во внутренностях огромного серого джипа, но отвлекается от него, оценивает меня своим взглядом, а после улыбается и, вытерев руки, делает шаг по направлению ко мне.
Я хочу удрать, но… отступать некуда.
- А… Эд? - я засовываю руки в карманы, но мне, черт подери, нужна уверенность. Я вздыхаю и выпрямляю спину. - Эд… он здесь?
- Ты странно выглядишь… ты часом не беременна? - парень вгоняет меня в непонимание и чертов ступор. Беременна? Он это серьезно? Я смеюсь.
- Что? Беременна? - я не гребаная застенчивая малолетка, парень! - К счастью, нет, - я делаю пару шагов, уменьшая расстояние между нами, и практически шепчу: - Кажется, ты перепутал меня с теми девицами, которые крутятся возле него, надеясь на что-то большее.
- А ты не надеешься? - он изгибает одну бровь в знакомом жесте, в котором я узнаю Эдварда Каллена. Но кто этот парень? Его не было ни в одном досье и ни на одном фото…
- Надеюсь. На что-то большее… чем его член.
Здоровяк снова оценивает меня своим взглядом.
- Ну, так как, он здесь?

Я стою и смотрю на этого парня сверху вниз. Если он захочет меня придавить, это удастся ему без всяких усилий, настолько я маленького по сравнению с ним роста, но все, что он делает в итоге, это лишь увеличивает дистанцию между нашими телами, отступая обратно на шаг.

- Эй, Эдди, тут к тебе гости, - сквозь улыбку, вытирая руки от машинного масла белой футболкой, громко говорит здоровяк и наблюдает за мной, за моей реакцией и моими глазами. Я смотрю на него ровно до тех пор, пока из-за машин не показывается Эдвард. Он проводит рукой по волосам и улыбается, натыкаясь на меня своим взглядом. Явно не ожидая и удивляясь моей смене имиджа. Но что это конкретно? Неужели он рад меня видеть? Это, черт побери, мило.
Гребаный хозяин положения, он двигается очень уверенно. В черных потертых джинсах, с голым торсом и держащейся на поясе футболкой, с капельками пота на загорелом теле, своим блеском напоминающими драгоценные камни. Он что, подкачался? Или я так плохо рассмотрела его в прошлый раз? Я замечаю странную детскую растерянность, когда он оказывается в полуметре от меня и опять проводит рукой по затылку.
- Все-таки пришла, а я знал… - он искренне улыбается, словно всей душой опять желает увидеть мою улыбку в ответ, и я улыбаюсь. Зачем заставлять его ждать? Пусть… пусть пока наслаждается. Я не покажу, насколько мне плохо, или как сильно терзает меня боль изнутри.
- Пять дней прошло… Неужели ты все еще надеялся?
- Надеялся? Я знал!
Молчание сопровождается улыбками, и никакой неловкости между нами не возникает. Он смотрит на меня, будто любуясь, словно эти перемены мне на пользу. Хотя они действительно на пользу, это мой чистый лист, что-то, что заставляет меня чувствовать себя другой.
- Тебе не говорили, что твое чутье не доведет тебя до добра? - ухмыляюсь я, чувствуя, как по спине медленно скатываются капельки пота. Мне становится чертовски жарко, и я неторопливо расстегиваю замок на кофте, что не остается незамеченным. Но я не хотела привлекать внимание к себе.
- Пока оно еще меня ни разу не подводило, - смеется в ответ Эдвард, но нас нагло перебивают и слишком резко вырывают из нашего маленького вакуума.
- Так ты и есть та самая гонщица-самоубийца?
Здоровяк появляется рядом слишком быстро, хотя он и не отходил далеко, а я его просто не замечала. Он слегка хлопает меня по плечу, а затем шутливо бьет Эдварда кулаком. Я же вздрагиваю, на секунду прикрывая глаза. Это… слишком по-дружески. И слишком неправильно, учитывая то, что я намереваюсь делать дальше.
- Эммет, полегче, - с прожигающим взглядом бросает он здоровяку, который в ответ без обиды или осуждения только начинает смеяться.
- А что? Я лишь хочу узнать, кому делал тачку!
- Тачку? Делал?
Открыв рот, я едва улавливаю суть происходящего и смотрю на Эдварда и его странного друга так, словно я дитя, ожидающее праздника, подарков, счастья… будущего. Он… Эдвард рассказывает о тачке, работе и моем месте в его маленькой команде, но я, вероятно, не до конца осознаю его слова и не совсем понимаю, зачем вообще пришла сюда, а он тем временем делает мне вполне серьезное предложение и даже не спрашивает меня о верности.
- Пойдем, - улыбается Эдвард и протягивает мне ладонь, ожидая моей реакции. Я медлю и лишь когда неуверенно подаю в ответ собственную руку, он невероятно нежно и одновременно крепко сжимает мою кисть и ведет меня за собой, лавируя между полуразобранными тачками и уверенно направляя нас вперед. Прямо… прямо к машине. Вероятно, той, что предназначается мне, а пока висит на подъемнике. Идеальной. Новой. Серой. Тюнингованной и блестящей. Это Ниссан Скайлайн. Для меня… мой.

Предыдущая глава