--

Она замечает позже, чем следовало бы. Возможно, из-за того, что слишком погрузилась в собственное счастье, чтобы увидеть. Возможно, потому что ей слишком неуютно задумываться об этом. Возможно, потому что с момента рождения Ренесми (и её перерождения) он кажется не таким её.
Почему бы то ни было, она не замечает, пока не говорит своему лучшему другу, что они уезжают из Форкса.
- Люди уже начинают что-то подозревать; пора.
Он ничего не говорит: только внимательно смотрит на неё, плотно сжав полные губы.
И, впервые в своей новой (не)жизни, она чувствует себя неуклюжей, неграциозной.
- Можешь поехать с нами, если хочешь, - торопливо добавляет она. – Или нет. Выбор за тобой.
Его улыбка – горька, та, вину за которую она всегда возлагала на Сэма Улей, волчья улыбка.
- Какой выбор? – говорит он, и тогда она понимает.

--

Он не едет с ними, но обещает Несси, что скоро будет там.
Каждое мгновение следующей недели Несси проводит, выглядывая в окна, прижимая ладонь к стеклу. Белла хочет пожурить за это дочь, но каждый раз, подходя к ней, она вдруг осознаёт, что тоже неотрывно смотрит на пустую дорогу.
Один раз, повернувшись, она замечает Эдварда, который наблюдает за ними. И как бы ей хотелось, чтобы поцелуй, подаренный ему, забрал всю боль, что таится в его глазах.

--

Джейкобу удаётся продержаться вдали от них восемь дней. Как только Несси замечает его старый чёрный мотоцикл, который, ревя, летит к дому, она визжит и выбегает за дверь. Он ловит её в свои объятия, кружит, подняв высоко в воздух, и смех дочери – сладчайшая музыка из всех, что Белле доводилось слышать.
Но в её памяти хранится расплывчатое человеческое воспоминание о том, как её поднимали те же сильные руки, и при мысли об этом ноты в воздухе начинают горчить.
Она жалеет, что не побежала ему навстречу. Думает, что бы он сделал. И клянёт себя за эти мысли.

--

Теперь, заметив, она не может не наблюдать. Внешне он всё тот же, счастливый, улыбающийся Джейкоб. Поддразнивает Розали, выводит из себя Эдварда, играет с Несси и присматривает за ней. Карлайл с Эсми приняли его, как своего сына. С Эмметом они устраивают грандиозные битвы на Playstation. Даже Элис танцует вокруг него. Никто не может устоять перед притягательным, непреодолимым живойживойтакойтёплыйавсеонихолодныимертвы духом.
А для Беллы? Для Беллы он всегда был солнцем и воздухом, и она никогда не думала, что будет так отчаянно скучать по нему, сидя всего лишь в противоположном углу комнаты, наблюдая за тем, как он излучает своё тепло и жизнь рядом с кем-то другим.
Подняв голову от шахмат, в которые они с Несси играют, он ловит её взгляд. Улыбнувшись, подмигивает, а она почему-то вспоминает: он всегда мог улыбаться, когда его сердце разбивалось вдребезги.

--

Когда Ренесми исполняется девять (или пять, или двенадцать: сложно уследить за тем, как быстро она растёт), она обнимает своими маленькими ручками шею Джейкоба и заявляет:
- Я люблю тебя больше всех на свете, Джейкоб. Хочешь знать, почему?
- Почему?
- Потому что ты принадлежишь только мне.
Лёгкая тень нахмуренности пробегает по лицу Джейкоба, и Эдвард, стоящий на другом конце комнаты, напрягается. Белла хочет спросить, что не так, что услышал Эдвард, но потом их с Джейкобом взгляды встречаются, и она всё понимает без слов.
Часть его всегда будет принадлежать только ей.

--

Иногда он уезжает, исчезает на дни и недели. Изредка на мотоцикле, чаще в обличие волка. Несси приучилась не беспокоиться: она знает, что он всегда вернётся к ней.
Белла же знает, что каждую секунду своей отлучки он проводит, пытаясь не возвращаться. И иногда она надеется, что ему это удастся.

--

Когда Ренесми исполняется шестнадцать (на самом деле, шесть с половиной, но именно шестнадцать лет указано на её новых, блестящих правах), она просит Джейкоба о поцелуе.
Её родители вовсе не собирались подслушивать, но, когда ты живёшь в доме, полном вампиров, это неизбежно. Они оба прислушиваются, остановившись, задержав дыхание.
Мгновение напряжённой тишины и сердитый выдох Несси.
- Не в лоб, Джейкоб.
- Ты всё ещё ребёнок, Несс. Не торопись. Ты должна… должна убедиться, что тебе не нужно что-нибудь – или кто-нибудь – другой, понимаешь?
- Нет, Джейкоб. Ты мой, я твоя. Мы вместе. И я хочу тебя, прямо сейчас. Я устала ждать.
- Я не… - голос Джейкоба хриплый, глухой. – Я пока не готов к этому. Прости.
Потом они слышат грохот захлопнувшейся двери и всхлипы оставленной Несси. Эдвард спешит к ней, но Белла застывает на месте.
Джейкоб впервые отказал Несси. И далёкий вой даёт им понять, чего ему это стоило.

--

На этот раз он не убегает. Наверное, знает, что, если бы он ушёл – они бы уже никогда не приняли его обратно. А, может быть, он сразу чувствует себя виноватым. Вернувшись, он осторожно, неуверенно входит в дом, и Несси встречает его смесью надменности и презрения. Это явно расслабляет его, и скоро Несси уже улыбается, не в силах устоять перед его обаянием – с такой же лёгкостью он когда-то вызывал улыбку и у её матери.
Но они ещё очень, очень долго не поднимают тему поцелуев.

--

Несси идёт на выпускной, и совершенно обычный мальчик, который составит ей пару, оказался достаточно смел, чтобы сперва познакомиться с её семьёй. Эдвард кидает на него острые, как ножи, взгляды, но не притрагивается к нему: значит, мысли мальчика не выходят за рамки приличия. Белле он нравится больше, чем можно было предположить, и в то же время она задаётся вопросом, что задумала её дочь.
Всё становится ясно, когда Несси устраивает целое представление, знакомя их с Джейкобом, который приветливо улыбается парню и жмёт ему руку, при виде чего лицо её дочери искажает раздражение.
Ренесми и молодой человек уходят после его знакомства с многочисленными представителями клана Калленов и сотен фотографий, сделанных Элис и Розали. Несси ещё никогда не была настолько красивой, и, наблюдая за тем, как они отъезжают от дома, Белла сжимает руку мужа.
- С ней всё будет хорошо? – спрашивает Джейкоб, не отрывая взгляда от габаритных огней вдалеке.
- Да, думаю, да. Его намерения кажутся благородными.
- Хорошо, - Джейкоб идёт к гаражу, и Белла, не в силах сдержаться, следует за ним.
Когда она заходит внутрь, он как раз поднимает капот одной из своих любимых машин – это иномарка Эдварда, но больше Белла сказать не может: ей всё никак не запомнить нужные названия.
- Твоя ревность понятна, Джейк.
Он в ответ мрачно усмехается.
- Значит, вот что ты думаешь? Что я ревную?
- А разве нет?
- Нет, - говорит он. Поднимает голову, и в его глазах светятся безумные эмоции, которым она не в силах дать имена. – Нет, я не ревную. Всё, что я чувствую – это облегчение. Потому что если она сможет найти кого-нибудь, кого-нибудь хорошего, то она разорвёт нашу связь. Я пытался, много раз пытался, но так и не смог.
Он снова поворачивается к машине. Белла уверена, что с ней всё в порядке, но Джейк будто пытается убить двигатель своим гаечным ключом. Она делает шаг вперёд, в ужасе от его слов, раненная ими, но не в силах отвернуться.
Его боль – это её боль. Так было всегда.
- Ты не любишь Несси?
- Конечно, люблю. Мне приходится её любить. И я буду защищать её каждый день своей жизни; тебе не стоит об этом беспокоиться, - это звучит, как клятва, которую он даёт ей, матери Несси. И ещё это звучит обречённо.
- Джейк, я беспокоюсь не о Несси, - протянув руку, она касается его ладони. Как и всегда, в те редкие случаи, когда они притрагиваются друг к другу, ей кажется, что она ласкает пальцами огонь. Но Белла не отстраняется. Она скучает по теплу.
Локти Джейка упираются в машину, голова безвольно опускается. Он выглядит измотанным. Ей хочется запустить пальцы в его волосы, прижать его к себе и успокоить. Не задумываясь о последствиях, она так и поступает. В конце концов, Джейкоб – семья. И не важно, как он пахнет.
Не шевельнувшись, чтобы обнять её в ответ, Джейкоб, однако, послушно прижимается лицом к её груди; она чувствует, как потихоньку начинают расслабляться его плечи. Смешно: теперь она вампир, и волчьи инстинкты должны отталкивать его. Но нет, они просто Джейкоб и Белла. БеллзиДжейк. Никакой магии.
- Сперва, - наконец произносит он, - я думал – или, может, просто надеялся, – что причиной всех моих чувств к тебе была она, что я ждал именно её. Но я видел её сразу после рождения, и ничего не произошло, пока я не потерял тебя, пока ты не… - Он глубоко, нервно втягивает носом воздух, и она слышит в нём сдержанную скорбь. Он скорбит по ней, а ведь она сама никогда не скорбела по себе. – Теперь я иногда думаю, что она – та часть тебя, что досталась мне.
- О, Джейкоб, - говорит она и думает: «тебе принадлежат мои слёзы, и румянец, и сердцебиение, и все те годы, что я так и не прожила».

--

После выпускного тот мальчик больше не появляется. Несси никогда не упоминает о нём. Она снова тенью ходит за Джейкобом, и та часть Беллы, которая всегдаивечнотеперьонаточнознает любит Джейкоба хочет встряхнуть Ренесми. Но другая часть, любящая Ренесми, сильнее, и она понимает, что потеря Джейка сломит её.
Белла знает, каково это: быть сломленной. И она не позволит этому случится с Несси.
Защищать от этой участи Джейкоба уже слишком поздно.

--

Белла с Ренесми одновременно поступают в Дартмут. Эдвард так и не продал дом, купленный им на всякий случай, и он, естественно, идеален.
Джейк получает работу за несколько кварталов от него, в автомастерской. Она пропитана маслом, и солидолом, и сигаретным дымом; шум в ней стоит оглушающий. Но всё же Несси предпочитает заниматься домашней работой именно там, а не в тихой, заполненной книгой библиотеке их дома.
Белла следует её примеру. Когда она впервые входит в мастерскую, Джейк, широко улыбаясь, передаёт ей тёплую газировку. Она не выпивает её (просто не может), но вспоминает о дождливых днях и непринуждённых улыбках, а ведь тогда она думала, что больше никогда не сможет улыбаться.
Рядом с Джейкобом улыбаться до сих пор слишком просто.

--

Проходит ещё один год, и Несси просит Джейкоба поцеловать её. На этот раз он исполняет это желание.
Этажом выше Белла обхватывает себя руками и дрожит. Эдвард всё видит, но не произносит ни слова.

--

Несси всегда была лучом света в их доме, радостью, которая делала каждый день прекрасным. Теперь же она лучезарна. Светится, даже не находясь под солнцем.
Это любовь. Они все видят и понимают это, и счастливое щебетание раздаётся то тут, то там. Элис уже строит свадебные планы, и Белла приходит в ужас, когда её золовка предлагает Несси одеть платье Беллы. Шокированное «Нет!» вырывается из её груди прежде, чем она успевает остановить себя.
Элис верит её заикающимся объяснениям, суть которых сводится к тому, что ещё слишком рано говорить о свадьбе. Розали – нет.
Как и Эдвард.

--

После этого Белла старается приспособиться к происходящему. Она видит, что Несси обожает Джейкоба – открыто, искренне, безоговорочно – и говорит себе, что именно так его и должны любить. Он этого заслуживает.
Она знает, что никто на свете не смог бы лучше позаботиться о её дочери, знает, что он всегда будет её любить и защищать. Ведь Джейкоб исполняет свои обещания.
И пытается усмирить тот тихий голос внутри неё, что шепчет: «Тебя он любил сильнее». Не факт, что это правда, но только вот его улыбка больше не касается глаз.
И она изо всех сил старается не обращать на это внимания.

--

Это было неизбежно, ясно, как день, ещё с того момента, когда родились и её дочь, и новая Белла. Но она оказывается совсем не готова, когда Несси и Джейкоб – мой Джейкоб, мучительно настаивает сердце – встают рядом, держась за руки (она скучает по теплу его ладоней) и просят об их благословении.
То, что она не знает ответа, не важно, потому что Эдвард первым подаёт голос, и он просит Джейкоба отойти на минутку – чтобы поговорить без присутствия Несси. Ренесми приходит в смятение, но Джейк говорит её, что всё в порядке, и они остаются втроём. Джейкоб, Белла, Эдвард. Треугольник, в котором больше нет равновесия; и Белла чувствует, как его острые края снова царапают её душу.
- В чём дело, Эдвард? Мне казалось, что ты уже годы назад принял меня как своего сына.
- Это было, когда я думал, что ты неизбежно влюбишься в мою дочь.
- Я люблю Несси. Больше жизни.
- Но не больше, чем её мать.
Белла резко втягивает носом воздух: ненужная, человеческая реакция. Она ошеломлённо смотрит на Эдварда, не в силах представить, почему – все эти годы притворяясь слепым – теперь он решил заговорить.
- Эдвард, пожалуйста, - умоляет она, не зная, о чём именно просит.
На лице Джейкоба играют желваки, но он не дрожит. Полностью контролируя волка.
- Я никогда не лгал Несси. Она знает о нашем с Беллой прошлом. Ей всё равно. И эта свадьба – то, чего она хочет.
- Но не то, чего хочешь ты.
- Это перестало иметь значение в тот день, когда она выбрала тебя, - Джейкоб даже не пытается скрыть свою горечь. Белла вздрагивает. Эдвард – нет.
- Это имеет значение, если влияет на счастье моей дочери.
- Ты знаешь, что со мной она будет счастлива. Она хочет именно меня. Это её выбор. И если ты будешь этому противиться, то всё закончится тем, что ты сам причинишь ей боль.
Эдвард начинает что-то отвечать, но Белла вмешивается.
- Пусть всё остаётся, как есть, Эдвард. Не разрушай нашу семью из-за того, что давным-давно умерло.
Но эта смерть непрерывна и вечна, она поглощает Беллу, когда та оказывается в руках Джейкоба, обнимает его, поздравляет и шепчет: «Добро пожаловать в семью».

--

В сердце и мыслях Беллы есть шкатулка Джейкоба. Она держит её на замке. После обращения ей даже показалось, что она исчезла.
Но теперь шкатулка мечется внутри неё, она бьётся и грохочет, стремясь вырваться на волю.

--

Элис превзошла саму себя. Часовня, сверкающий зал, ледяные скульптуры и новое (славаБогуславаБогуславаБогу) платье Ренесми – всё это невероятно красиво.
Но во всём этом Белла не видит ни частички Джейкоба.
Она не знает, почему идёт в комнату жениха перед церемонией (пытаясь забыть о том, что на самом деле прекрасно знает причину), но останавливается у порога, прислушиваясь к смеху и поддразниваниям. Различает такие знакомые голоса: Квила и Эмбри, Сета и Леи, той семьи, что должна была стать семьёй Джейкоба.
Должна была стать её семьёй.
Больше не в силах выносить это, она стучит в дверь и просит на пару мгновений оставить её наедине с будущим мужем. Они все кажутся удивлёнными – Лея злится – но, когда Джейкоб кивает, они уходят.
В этом сшитом на заказ смокинге он кажется ещё выше. Галстук повязан кое-как, что даёт Белле повод подойти. Она практически не касается его, но всё равно чувствует его жар.
А она так устала от постоянного холода.
- Могу поспорить, ты никогда не думала, что увидишь меня в таком облачении, - шутит он, пока она разбирается с его галстуком.
- Ты потрясающе выглядишь, Джейкоб.
- Да, что ж… - он откашливается, и в комнате сгущается неловкость. Теперь это происходит так часто. Что она ненавидит. – Я решил, что Элис прикончит меня, если я появлюсь в том же прикиде, что был на мне во время твоей свадьбы.
Далёкое воспоминание вспыхивает в её голове, и Белла мягко улыбается.
- Да, помню. Обрезанные шорты. Ты был грязным и определённо нуждался в стрижке. Но ты всё равно был красивым. И пригласил меня на танец.
- А ты подарила мне три.
- Тогда я сегодня должна получить три и от тебя. Это будет честно.
- Конечно-конечно, - отвечает он легкомысленно, а потом прижимает её к своему телу, берёт за руку и кладёт её прямо напротив своего сердца.
- Потанцуем?
- Сейчас? Но здесь же нет музыки. И свадьба…
- Сейчас, Беллз. – Они нежно покачиваются под ритм его пульса: одного на двоих, и она впервые скучает по биению своего собственного сердца.
- Ну, теперь я хотя бы лучше танцую, - говорит она, чтобы уравновесить эту внезапную тоску.
- Мне и раньше нравилось с тобой танцевать.
- Джейк, но сейчас это, в общем-то, и не танец. Мы просто перемещаемся по кругу.
- Но тебе нравится?
- Ну, да.
- Тогда это танец. И замолчи.
Улыбнувшись, она так и поступает. Кладёт голову ему на грудь и позволяет его теплу пропитать каждую клеточку её тела. Да, она и в самом деле пиявка.
- Для нас всё было бы так же? – спрашивает она, не в силах сдержаться.
- Не-а, - отвечает он, обнимая её за талию и прижимая к себе ещё сильнее. – Босиком на песке, я в шортах, ты в джинсах и свитере. Для нас всё было бы так.
Она может представить эту картину, и в ней больше Джейка, чем во всём, что ждёт его за пределами этой комнаты; в ней больше её самой, чем было в свадьбе, о которой мечтал Эдвард и которую она практически не может вспомнить.
- Думаю, мне бы понравилось.
- Да, мне тоже.
Они больше даже не притворяются, что танцуют. Он крепко обнимает её, а она отчаянно хватается за его смокинг. Прижавшись лицом к её шее, он шепчет: «Беллз», и это мольба о чём-то, что она подарила бы ему, если бы знала, как.
И в её голове мелькает мысль, что, если сейчас она повернёт голову и позволит ему себя поцеловать, они вместе найдут ответ.
Но в дверь стучат, и Сет кричит: «Пора».
Весь остаток своего неестественного существования Белла будет думать, а что если?..

--

Он женится на Несси. И не сбивается, произнося клятвы. В конце концов, для него они проще простого: он пообещал всё это ещё в день её появления на свет.
Белла так и не просит его об оставшихся танцах.

--

Джейкоб предлагает Несси начать жить отдельно, уехать от клана Калленов. Розали обнажает зубы, Эсми ломает руки. Эдвард молчит. Белла забывает, как дышать.
Несси моргает, говорит: «это даже не обсуждается», и предложение забыто навсегда.

--

Она не может вспомнить, когда в последний раз пускала Эдварда под свой щит. Он перестал просить об этом. Они оба понимают, что он не хочет слышать её мысли.
А, может быть, и вовсе никогда не хотел.

--

Ренесми собирает семейный совет. Проблема в том, что Джейкоб не хочет заводить детей.
Белла считает, что это только их дело, что и озвучивает.
- Так же, как когда ты хотела, чтобы Эдвард сделал тебя вампиром? – добавляет Розали с ядовитой улыбкой. Роуз всегда встаёт на сторону Несси.
- Почему ты не хочешь детей, Джейкоб? – спрашивает всегда вдумчивый Карлайл.
Джейкоб дрожит, частично из-за ярости от вмешательства, но в основном, считает Белла, из-за того, что отказывает в чём-то Несси. Он пожимает плечами, но даже это движение кажется резким, и его кости будто вот-вот прорвут кожу.
Роуз сердито смотрит на него.
- Стоило хотя бы иметь смелость и сказать ей об этом до того, как она вышла за тебя, пёс.
- Я говорил, - Джейкоб с неприязнью смотрит на неё в ответ.
- Тогда мне было всё равно, - хныкает Несси. – Я всегда знала, что, если я поменяю своё мнение, ты согласишься. Ты всегда даёшь мне то, чего я хочу, Джейкоб. Почему сейчас – нет?
- Потому что на этот раз дело не только в тебе, Несси.
- А в чём, Джейкоб? – в голосе Эдварда чувствуется сдерживаемая враждебность.
Джейк не отвечает, но смотрит прямо в его глаза, явно открывая свои мысли. Вздрогнув, Эдвард отворачивается.
- Если ты беспокоишься о возможных последствиях, вроде ускоренной беременности Беллы, я не думаю, что подобный риск существует, - говорит доктор Каллен. – Я уже долгие годы изучал ваш набор хромосом, и, думаю, можно с уверенностью сказать, что ваши дети будут здоровыми, нормальными…
- Волками, - заканчивает за него Джейкоб.
- Твоё запечатление на Ренесми предполагает, что потомство будет полезно стае, так что да, но я не понимаю, почему для тебя это проблема.
- Джейкоб, пожалуйста, - умоляет его Несси. Она опускается перед ним на колени и прижимает ладони к его щекам. – Просто попробуй увидеть это так, как вижу я.
Закрыв глаза, он просматривает видения, посылаемые Несси. Но потом качает головой и, обхватив ладонями руки своей жены, опускает их.
- Я вижу то, что видишь ты, Несс. Но не могу заставить тебя увидеть то, что вижу я сам.
- Нет, Джейкоб, нет, для них всё будет по-другому. Мы вырастим их, подготавливая, чтобы они знали о своей сущности, так что, когда всё произойдёт, они не будут шокированы. Они будут к этому готовы.
- Дело не в том, чтобы быть готовым. Дело в том, что у тебя нет грёбаного выбора. – Он делает ударение на последнее слово; выплёвывает его, делая ругательным, делая его грубее, чем то, что предшествует.
Несси, вздрагивая, отстраняется, как будто он ударил её.
- Как у тебя не было выбора со мной?
Когда он не отвечает, она разворачивается и убегает.

--

Белла во всём винит себя. Она знает, что именно её выбор украл у Джейкоба счастье. Если бы она не вышла замуж за Эдварда, если бы не было Ренесми…
Иногда она думает о черноволосых детях, бегающих по лесам в Ла Пуш. И как бы ей хотелось заснуть, чтобы увидеть их во сне.

--

После трёх месяцев Джейкоб и Несси находят компромисс. Они усыновляют ребёнка.

--

Когда они выбирают его, Вильям ещё совсем маленький. У него огромные голубые глаза и взъерошенные коричневые волосы, стабильное биение сердца и ни малейшего понятия обо всей магии вокруг.
По сравнению с Несси, чьё детство промелькнуло в мгновение ока, он растёт очень медленно. Если же сравнивать с остальными, застрявшими в безвременной вечности, его жизнь – будто дуновение ветра.
Он нормальный, и он красив. Он человек.

--

Ей нравится видеть Джейкоба с сыном. Он настолько счастлив и раскован. Снова от души смеётся, заражая своим смехом всех вокруг.
Эта любовь – выбор Джейка.

--

Чем старше становится Вильям, тем сильнее волнуется Несси. Она не может вынести мысли о том, что её сын вырастет и умрёт, оставив её. В доме Калленов никто и никогда не покидает семью.
Элис пытается ободрить её, говорит, что сама обратит Вильяма.
Джейкоб отвечает: «Только через мой труп».
Карлайл же ставит точку в этом разговоре словами о том, что Вильям сам сделает решение, когда будет готов.

--

Вильям – истинный сын своего отца. Он поступает в колледж, женится, уезжает, создаёт семью и иногда привозит их в гости.
И никогда не просит об обращении. Категорически отказывается, когда Каллены предлагают ему это.
Белла считает Вильяма бесконечно мудрее, чем она когда-либо была.

--

Он умирает в возрасте восьмидесяти трёх лет.
Несси убивается по нему, но в ней есть и злость, которая часто выплёскивается наружу. Почему? Почему он не захотел обращаться? Почему он не мог остаться? Навечно, и вечно, и вечно, и вечно…
Вечность – любимое слово Несси.
Когда-то оно было таковым и для Беллы. И она не знает, когда начала ненавидеть его.

--

Два месяца спустя Несси, всхлипывая, кидается матери на шею. Сперва Белла решает, что та всё ещё грустит из-за Вильяма, но предложения, которые, захлёбываясь, произносит Несси, открывают другую причину.
- Он говорит… говорит, что п-перестанет.
- Кто перестанет делать что? – спрашивает Белла, гладя свою дочь по волосам.
Несси отвечает только на вторую половину вопроса, но этот ответ объясняет и всё остальное.
- Об-оборачиваться.
Белла уже холодна и мертва, она не может плакать, и всё же она чувствует это где-то глубоко внутри, где-то среди металлических костей и каменных мышц. Там что-то сжимается; что-то прекращает работать. Это не может быть её сердцем. И, возможно, это умерла её душа.
- Ты можешь… можешь поговорить с ним, мам? Ты же… ты столько значишь для него. Может, ты можешь заставить его выслушать тебя. Я не могу.
Несси не так-то просто признать это, но Белла бы предпочла не слышать таких слов. Она не хочет говорить с Джейкобом, не знает, сможет ли выдержать, не начать умолять его остаться с ней, не уходить. Знает, что у неё нет права на такие слова. Но говорит: «Я сделаю всё, что смогу».

--

Постучав, она заходит в комнату и вдруг понимает, что впервые за почти что столетие пересекла её порог.
- Входи, Беллз. – Даже толщина двери не может скрыть от неё обречённость в его голосе.
Она бесшумно проскальзывает внутрь. Теперь она всегда бесшумна, и ей кажется, что это делает её не такой настоящей. И она скучает по тому, как когда-то спотыкалась о свои собственные ноги.
- Тебя послала Несси, - это не вопрос. Он сидит, сгорбившись, на стуле у окна. Который слишком мал для него, как, в общем-то, и всё вокруг.
Даже её сердце не было достаточно большим, чтобы вместить Джейкоба.
- Да, - выдвинув второй стул, она садится рядом с ним.
Когда он кладёт руку на подлокотник, ладонью вверх, в её голове что-то щёлкает, ей кажется, что было что-то подобное в её человеческой жизни, но она не может вспомнить точно. И жалеет об этом. Белла ненавидит то, как ускользают от неё человеческие воспоминания. Так она в очередной раз теряет его.
Белла кладёт свою ладошку ему на руку, и он переплетает с ней пальцы. По сравнению с её кожей он всё ещё горячий, как огонь, но её обострённые чувства помогают уловить изменения. Температура его тела падает. И теперь он даже кажется немного ниже ростом.
- Ты уже остановился.
Он кивает.
- Когда?
- Когда Вильям умер. Я уже пережил сына: не хочу пережить и внуков, - он лающе смеётся, - хотя для этого, наверное, уже слишком поздно. Мне ещё предстоит их догнать.
- Ты же знаешь, что они – не единственная твоя семья.
Он сжимает её ладонь.
- Знаю. Но я не такой, как ты, Беллз, милая. Мне никогда не хотелось жить вечно. Будь это в моей власти, я бы уже давным-давно перестал оборачиваться.
- Почему же ты не мог? – Джейкоб самый сильный из всех знакомых ей волков; его самоконтроль настолько впечатляющий, что позволил ему жить в одном доме с вампирами больше века. Он Альфа. Ему должно было хватить сил остановиться.
- Несси, - слово – выдох, полный сожаления, - я был ей нужен.
- Это до сих пор так.
Джейкоб качает головой.
- Нет, она всё-таки поняла, что мы не подходим друг другу. Несси нужен тот, кто сможет подарить ей детей, которые не умрут. Я видел это в ней, даже если она сама пока ничего не поняла.
Белла вздрагивает. Уже больше века жизнь Джейка посвящена лишь Несси, и он до сих пор считает это неправильным.
- Прости.
Он резко разворачивается к ней лицом.
- За что?
- За то, что забрала у тебя выбор.
Джейкоб на удивление беззаботно смеётся. И, потянувшись свободной рукой, взъерошивает её волосы.
- Пора перестать думать, что всё вокруг происходит по твоей вине, Беллз. Где-то через тысячу лет это начнёт раздражать.
- Серьёзно, Джейк. Если бы я не выбрала Эдварда, то…
- Не говори этого. Пожалуйста. – Его улыбка пропадает, и он легонько гладит её по щеке. – Ты была моим выбором. И была, и есть. И тогда, и сейчас. Любовь к тебе – то, что мои волчьи инстинкты не смогли погасить, и я горжусь этим. Мужчина в конце концов оказался сильнее монстра. Но я не хочу, чтобы ты о чём-то жалела. Нет, я хочу, чтобы ты была счастлива, Беллз. Это всё, чего я когда-либо хотел.
Она не может плакать, и ещё никогда эта способность не была ей необходима так, как сейчас. Она думает обо всех бессмысленных, глупых слезах, которые она проливала, будучи человеком, и жалеет, что не может сейчас проронить их у его ног.
Он целует её ладонь.
- Люблю тебя, Беллз.
- Я тоже люблю тебя, Джейк. – И она впервые за минувшее столетие касается его губ.

--

После этого проходит пятьдесят, шестьдесят лет, в течение которых они наблюдают за тем, как он день за днём становится всё старше.
Несси ненавидит это. Она отстраняется всё дальше от него. Ездит в долгие поездки во Францию вместе с Элис и Розали или на Амазонку к Зафрине. Они с отцом проводят шесть месяцев с кланом Денали.
Белла удивлена тем, что почти не скучает по ним.
Дело не в том, что она стала меньше их любить, но ей известно, что они всегда будут рядом. Каждое мгновение с Джейкобом стало для неё драгоценным, и, пока Эдвард с Несси далеко, он принадлежит только ей.
Её Джейкоб. Она всегда была эгоисткой.
Он чинит машины, и на этот раз она внимательно слушает его, запоминая каждое слово. Он учит её менять масло и колёса, заменять порванный ремень вентилятора. Она наконец способна различать марки и модели автомобилей. Эдвард будет горд, но она учит всё это не ради него.
Джейкоб постоянно выводит её на солнце. Когда она беспокоится, что их могут увидеть люди, он только смеётся и тянет её глубже в лес или дальше по пустынному пляжу. Они неподвижно лежат на земле, пока солнце омывает их тела, и Белла притворяется, что это из-за его лучей, а не из-за присутствия Джейка она чувствует себя такой тёплой и живой.
Во время одной из прогулок они находят утёс, возвышающийся над морем.
- Хочешь попробовать, верно? – спрашивает Джейкоб, приглашающе играя бровями.
- Ты думаешь, стоит? То есть, ты же…
Он смеётся. Смеётся своим, до-волчьим смехом Джейкоба Блэка, и она знает, что согласится на что угодно ещё до того, как он произносит:
- Беллз, мне всего около тридцати шести. Я ещё не умер. Кроме того, мы живём лишь однажды.
И они прыгают вместе, взявшись за руки.
Когда они всплывают на поверхность, всё ещё рядом, он прижимает её к себе и целует. Его губы такие мягкие и тёплые, и она не может вспомнить, почему отказалась от этого.
Солёная вода, заменяя слёзы, стекает по её щекам.

--

Пока их одежда сушится на солнце, они занимаются на песке любовью. Оба знают, что это неправильно, но она не может заставить себя переживать на этот счёт.
Время, потерявшее значение уже так давно, внезапно становится драгоценным. Она должна впитать солнце и воздух, пока они есть рядом.
Он дрожит, касаясь её, и она знает, чего ему стоит избавиться от запечатления. И не уверена, что ему удалось бы это сделать, не уйди Несси первой. Но она ушла, и твой, твой, всегда только твой, - вот что выдыхает он в её кожу.

--

Несси с Эдвардом возвращаются, и Белла накрывает своим щитом Джейкоба, защищая его мысли. Неважно, насколько аккуратно он научился себя вести в присутствии Эдварда – она не собирается полагаться на волю случая. Эдвард её муж, и она не может провести вечность в одиночестве.
Но Эдвард обращает на тишину больше внимания, чем если бы это были просто мысли. Тень её предательства ложится на его взгляд, и она скучает по слепому обожанию (хотя всегда знала, что не заслуживает его).

--

Ренесми ужасает взросление, так же, как когда-то оно пугало и её мать. Она боится тех линий и морщин, что потихоньку расчерчивают лицо Джейкоба, боится мазков седины в его густых волосах. Дрожит, когда он тянется к ней, чтобы коснуться её плеча или погладить по щеке.
Он быстро привыкает держаться от неё подальше.
Белла же жадно гладит складки над его бровями. Касается своей гладкой (слишкомгладкойслишкомтвёрдойвсеголишьхолодныймёртвыйкамень) кожи и мечтает о возможности переместить на неё пару морщин. Поднося его распухшие костяшки к губам, она бормочет: «Джейкоб, мой Джейкоб».

--

Он хочет провести остаток своих дней там же, где всё началось. Вся семья Калленов возвращается в свой старый дом в Форксе. Джейкоб с Ренесми уже давным-давно живут в разных комнатах, и место, где Джейкоб проводит время, приобретает сильный антисептический запах больницы. Только благодаря Карлайлу Джейк находится дома, а не в ней.
Из всей стаи Джейкоба, да и из стаи Сэма тоже, остался только Сет Клируотер. Он перестал оборачиваться где-то пятнадцать лет назад, когда встретил девушку, на которой запечатлился. Он привозит всю свою семью, вместе с детьми, естественно, чтобы заставить Джейка улыбаться.
Всю эту встречу Белла сидит, держа Джейка за руку. Сет ничего не говорит, но его взгляд то и дело устремляется на их переплетённые пальцы.
Вставая, чтобы уходить, он говорит:
- Ты же знаешь, Лея всегда говорила, что ты не избавишься от этого. И я ненавижу, когда она оказывается права.
Джейкоб смеётся – бледное эхо его прежнего лающего смеха – и сжимает пальцы Беллы.
- На этот раз я, в общем-то, не против.

--

Она не спит (просто не может), но сидит рядом с Джейком ночь за ночью, наблюдая за его сном. Каждый вздох, каждое движение становятся для неё важны, и теперь она понимает, что он чувствовал, ведя обратный отсчёт биениям её сердца.

--

Карлайл сообщает им всем, когда приходит время. Семья собирается вместе. Белла отступает назад, под прикрытие теней, чтобы дать Ренесми занять её законное место. Плечо сжимают сильные пальцы Эдварда, и она знает, что, когда всё закончится, он будет рядом.
Она не заслуживает его. Никогда не заслуживала ни одного из них.
Тишину комнаты нарушают только всхлипы Ренесми и затруднённое дыхание Джейкоба: остальные даже забывают, что нужно дышать. Их имитация жизни кажется богохульной сейчас, когда перед ними исчёрпывает себя реальная, настоящая жизнь.
- Несс, - шепчет Джейкоб, и она, положив голову ему на грудь, рыдает. Его пальцы нежно запутываются в её волосах, - люблю тебя.
Несси не в силах ответить: она полностью погрузилась в своё горе.
Джейкоб продолжает гладить её волосы, но его ищущий взгляд находит Беллу.
- Люблю тебя, - беззвучно произносит он. – Всегда.
- Навсегда, - губами отвечает она.

--

Неспособная плакать (тысамаэтовыбралавсегдапомничтоэтобылтвойвыбор), она стоит на пляже в Ла Пуш и смотрит, как Несси делает шаг вперёд. Её дочь развеивает пепел по ветру, и Белла надеется, что теперь, где бы он ни был, Джейкоб Блэк наконец обрёл свободу.



от переводчика:
буду рада видеть ваши отзывы на форуме.