Самолет садится в Бостоне, и полчаса спустя я оказываюсь в мощных объятиях Эммета.

- Ну наконец-то! Вас не было гребанный месяц! – Он обнимает меня.

Месяц. Четыре недели в Форксе. Четыре недели вдали от всего.

- Я не планировала оставаться там надолго, но того потребовал бизнес.

- Что ж, не забирай у меня больше мою жену. – Эммет отпускает меня, поворачиваясь к Розали.

Я делаю вид, что читаю туристическую брошюру, потому что их воссоединение настолько интенсивно, что мне стыдно на это смотреть. Люди, в буквальном смысле слова, останавливаются и глазеют на гигантского парня и его жену-блондинку, которые, кажется, вообще не дышат. Это смущает.

- Ребят, может, хватит? – шепчу я.

- О, прости. Я забылась на секунду. – Роуз отходит назад, запыхавшаяся и со стеклянными глазами.

Эмметт с легкостью подхватывает наши сумки, и мы дружно направляемся к парковке. Приятно вновь оказаться в Бостоне, в городе, который я считаю своим домом. Сейчас август, и летняя жара начинает уступать осеннему теплу. Солнце, конечно, не жарит, но погода гораздо лучше, чем в Сиэтле, где каждый день весьма прохладный.

Роуз и Эмметт решают остаться со мной на ночь и уехать домой завтра на поезде. Я так давно не спала в своей постели, что сейчас это похоже на рай.

Конечно, лежа на своих подушках, я думаю о великолепном мужчине, находившемся здесь рядом со мной. Закрываю глаза и ощущаю его аромат. Он опьяняющий и сводящий с ума одновременно. Я не могу быть с ним. Не могу иметь его рядом с собой снова.

Я больше не плачу, но и не думаю, что когда-либо смогу избавиться от Эдварда полностью. А как еще, если он был моей первой любовью? Роуз помогла мне понять, что хорошо то, что мы пошли каждый своей дорогой, но мне все равно больно.

На следующее утро первым делом я звоню в музей и удивляюсь, насколько снисходительны там все ко мне, хоть и подозреваю, что это из-за того, что мой отец - Чарльз Свон. Его смерть была слишком большим событием, поэтому они знают, что я занята компанией и прочими вещами. Мне просто слегка неуютно, что я оставила их без своей помощи.

Когда я говорю это боссу, она лишь смеется и объясняет, что моя должность похожа на работу волонтера, и мне не надо работать полную неделю, если не могу. Она говорит, что я спокойно могу взять время на раздумья. Говорю, что хочу работать хотя бы два дня в неделю, и она соглашается с этим расписанием.

У меня еще не было как таковой возможности заняться поисками замены Чарли, но я планирую заняться этим в ближайшие дни.

Иду в спортзал, и все, кажется, рады видеть мое возвращение в класс йоги. Прошло некоторое время, и из-за этого мое тело чувствует себя не так, как должно бы, но я прохожу через это без боевых ранений.

Затем захожу в магазин, чтобы заполнить свою пустую кухню, и остаток дня провожу, разговаривая с Рене. Мы говорим пять часов без перерыва, и я могла бы сказать, что занята, но мне действительно хочется поговорить с ней: мне нужен человек, готовый выслушать меня.

На ужин делаю салат и сажусь перед телевизором, чтобы посмотреть зарубежное кино.

Потягивая вино, оглядываю пустую гостиную.

Неужели это все, что у меня есть? Боже, я такая скучная. У меня нет друзей, парня, работы, близкой семьи. Что я должна делать до самой старости?

- Ты все слишком утрируешь, прекрати. – Я шлепаю себя и встаю. – А сейчас ты пойдешь погулять.

Сейчас девять вечера, суббота. Мне двадцать два, и, соответственно, в городе есть, чем смогу занять себя.

Из гардероба хватаю самое короткое платье и милые туфли на каблуках. Делая прическу и макияж, звоню девушке с работы. Мы с ней не особо хорошие друзья, но неплохо общаемся, и она постоянно зовет меня пойти с ней куда-нибудь на выходных. Ее зовут Менди, и это ассоциируется со скрытой стриптизершей; к тому же, она выпускница Гарварда, так что мы одного возраста.

Менди явно рада моему звонку, предлагает встретиться в баре, где она и ее друзья зависают в данный момент.

Я выхожу из такси и встаю в небольшую очередь на входе. Поначалу место похоже на такие же другие темные бару, но в сообщении Менди пишет, что они внизу, и это совершенно другой мир.

Музыка грохочет, свет мигает, и везде толпы людей.

Я нахожу Менди около бара в уже подвыпившем состоянии и тут же сама начинаю пить. Мне надо догнать всех ее друзей, если хочу зависать с ними.

Мы болтаем и танцуем. Я выбрасываю из головы все проблемы своей глупой, полной проблем жизни и забываюсь.

- Почему ты такая расстроенная в последнее время? – кричит в мое ухо Менди, пока мы сидим за столиком в углу, отдыхая от танцев.

- Неприятности с парнями.

- О, мне жаль. - Она выглядит печальной. – Я знаю, на что это похоже.

- Да не волнуйся, все в порядке. С каждым днем мне лучше и лучше.

- Я рада, что ты знаешь, как справляться с этим. После того, как со мной порвал мой парень, я ревела целый год.

- Из-за чего вы расстались? – интересуюсь, на самом деле не особо заботясь об этом.

- Я изменила ему.

- Правда? – Это удивляет меня. Менди не похожа на такой тип девушек.

- Да, это был один раз, и я, конечно же, сожалею об этом. Я была такой глупой.

- Он простил тебя?

- Ага, сейчас мы друзья. Мы все еще любим друг друга, но не думаю, что в данный момент можем возобновить отношения. Может через парочку лет.

Я киваю, делая глоток мохито. Это уже тритий коктейль, не считая нескольких стопок и стакана ужасного пива. Возможно, чуть позже я закажу еще один; так сказать, для закрепления.

Хватаю Менди за руку и тяну ее на танцпол.

Танцуя, ощущаю руки на талии и поворачиваюсь, чтобы разглядеть парня. Он весьма неплох собой, поэтому я решаю, что стоит попробовать. Он притягивает меня к себе и говорит, что его зовут Майк.

Он хороший танцор, и мне нравится то, как его бедра чувствуются напротив моих. Майк наклоняет голову так, чтобы мы могли немного поговорить, несмотря на громкую музыку.

Ему двадцать пять, и он учитель в одной из школ какого-то района. У него светлые волосы, но цвет его глаз я сказать не могу – мигающие огни над нашими головами мешают мне сделать это. Его руки мускулистые, и мне нравится то, как они притягивают меня ближе.

Майк покупает мне напитки, и я ощущаю, что уже нетвердо стою на ногах.

Последний звоночек звучит около двух тридцати. Майк говорит, что если мы хотим поймать такси, нам надо уйти сейчас, иначе не найдем ни одной свободной машины, когда все клубы закроются.

Он помогает мне выйти наружу, и мы ждем около пяти минут прежде, чем желтое такси останавливается перед нами.

- Куда тебе надо? – спрашивает Майк.

- Байкон-Хилл, я там живу, - икаю я.

Он тихонько смеется:

- Ты такая милая.

- Спасибо. – Я улыбаюсь.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я позволяю ему, но это чувствуется неправильно. Отстраняюсь и качаю головой.

- Я бы спросил, могу ли присоединиться к тебе, но не думаю, что тебе это понравится, - с сожалением говорит Майк, когда мы подъезжаем к дому.

- Да. - И это весь ответ.

Парень помогает мне взойти по лестнице, и я открываю дверь. Говорю ему, что хорошенько повеселилась, и он машет рукой, когда я оставлю его на крыльце.

- Пока.

По лестнице поднимаюсь абсолютно взбаломошенная. Знаю, что утром буду ненавидеть себя. На самом деле, для пьяной я весьма разборчива. Несмотря на то, что мои конечности не могут делать то, что должны, мыслю весьма трезво.

Самая худшая вещь, которую можно сделать в пьяном состоянии, - позвонить. И, конечно же, именно это я и делаю. Помню, что болтала с кем-то по телефону, но не уверена о чем.

И вплоть до следующего утра я не знаю, с кем разговаривала.

- Боже, - садясь на кровати, со стоном отзываюсь я. На улице не особо солнечно из-за сильного дождя, но даже этот маленький свет заставляет мою голову раскалываться.

Я все еще одета в платье, когда оглядываюсь вокруг: нигде не видно следов рвоты, и я принимаю это как хороший знак.

Залезаю в душ и смываю с себя все следы прошлой ночи. Теплая вода невероятно приятна, и, заканчивая, обратно ложусь в кровать совершенно обнаженная. Силы покинули мое тело.

Хватаю телефон и замечаю новое сообщение от Элис: «Нам надо поговорить. Ты звонила мне прошлой ночью, и мне надо убедиться, что ты в порядке. Позвони, когда проснешься».

Боже, я ощущаю себя такой идиоткой.

Что я сказала ей? Не помню.

На завтрак делаю немного овсянки и заставляю себя съесть это, после чего звоню Элис. Проходит лишь два гудка, и она берет трубку.

- Белла? Слава Богу, я так волновалась. Я почти поехала в город, чтобы убедиться, что все хорошо.

- Мне так жаль, Элис. Я не знаю, что было. Я такая глупая. Мне не хотелось звонить и будить тебя.

- Я поняла, и все в порядке. Я скучала по разговорам с тобой, прошел почти месяц, - с грустью говорит она.

- Я знаю… Я отсутствовала.

- О, - говорит Элис, - тогда ладно. Ммм, у тебя все хорошо?

- Да, я в порядке.

- Уверена? Прошлой ночью ты говорила очень странные вещи.

- Это было ужасно, не так ли?

- Ну, не особо. Но… мне жаль, что тебе так больно.

Я не знаю, что сказать… Что я наговорила ей вчера ночью?

- Если тебе станет лучше, то и ему не особо хорошо, - говорит Элис.

Дыхание застревает в горле. Не ожидала, что она упомянет его, пусть и мимоходом.

- Ох, вероятно, я даже не должна говорить с тобой прямо сейчас. Каждый раз, когда кто-то упоминает тебя, Эдвард вылетает из комнаты. Все, конечно, стараются не замечать, что происходит, но он разбит, правда.

Несколько минут мы молчим, и тишина просто ужасна.

- Как твоя работа? – неловко спрашивает Элис.

- Неплохо. Я сократила несколько часов и теперь могу сосредоточиться на других вещах.

- Я слышала, что ты в поисках нового генерального директора на место твоего отца.

- Откуда ты знаешь?

- Бизнес раздел в газете, Джаспер любит почитать такое. Он принес ее пару дней назад.

- Ох. - Нервно мну край своего одеяла.

И снова между нами тишина. Мне надо что-то сказать, что угодно, что разрушит молчание. Элис, вероятно, ненавидит меня. Да вся его семья должна! Пусть они не знают, что происходит, но должны видеть изменения в нем. Они понимают, что за всем этим стоит что-то большее.

- Я не хотела причинить ему боль, - шепчу я, на самом деле не желая говорить.

- Я знаю это. Но все проходят тяжелые времена, и кто-то должен был пострадать в этом.

- Я думала, все будет лучше…

- Вскоре вы преодолеете это, - заверят Элис.

Не знаю, хочу ли преодолеть его. Это означает - забыть нас. Забыть то, что у нас было.

- И мальчики… - начинает девушка.

- Мальчики? А что с ними? – оживляюсь я. – Скажи мне.

- Нет… ничего, - заикается Элис. – Я рада, что ты в порядке, Белла.

Звонок прекращается, а мне хочется кричать. Она не может так поступать! Не может дразнить меня отрывками, а потом просто уходить. Это нечестно. Но спустя секунду я спрашиваю себя, хотела бы знать, как там мальчики. В итоге, мне будет лишь больнее. Я не могу видеть их или быть рядом с ними, так какая мне разница?

Проблема в том, что это волнует меня. Сильно. Сильнее, чем должно.

Вешаю трубку и возвращаюсь ко сну. Слишком тяжело бодрствовать прямо сейчас.

Спустя пару часов начинает протестовать мой желудок, и мне надо встать, чтобы поесть. Я слаба – и не из-за прошедшего похмелья – а из-за разговора с Элис. Она заставляет меня интересоваться жизнью Эдварда. Как он там на самом деле? Грустит? Все еще зол? Наладили ли они с Ириной отношения так, как хотела она?

Так много вопросов, на которые я никогда не получу ответов.

Остаток дня провожу, работая на компьютере, ища замену Чарли. Начинаю с самого верха и создаю небольшие файлы с информацией, которую могу найти про каждого человека и его бизнес. Пытаюсь мыслить как отец; выяснить, как каждый повлияет на компанию.

Первый мужчина, чье имя бросается в глаза, знаком мне. Это хороший друг отца, Аро Вольтури, и он, вероятно, самый милый мужчина на Земле. Каждый раз, когда мы встречались, он заставлял меня смеяться; он всегда давал деньги тем, кто в них нуждался. Он был наставником Чарли и искренне переживал из-за смерти отца. Единственная проблема заключалась в возрасте. Он был стар, за восемьдесят, и мне не хочется добавлять ему волнений из-за огромной компании, которые подтолкнули бы его к могиле.

Заполнив папку Аро на компьютере, я прекращаю поиски и делаю перерыв.

Решаю завести кошку и ищу сайты приютов. После приезда в Бостон я уже покупала одну, но она была настоящей сукой. Тем не менее, я привязалась к ней. К несчастью, она попала под машину однажды утром. Честно говоря, тем утром, когда я встретила Эдварда.

Прекращаю печатать, чтобы подумать про это.

Кажется, прошла вечность, но на самом деле… пять месяцев? Шесть? Да и важно ли?

Мне надо перестать корить себя за это.

Поэтому продолжаю искать кошку до самой ночи и оставляю все мысли об Эдварде в глубине своего сознания.

Как видите, всегда приходится возвращаться. Как думаете, Белла уже пришла в себя? Не отпускает ли ее еще Эдвард? Свои мысли можно высказать на форуме.

Ваши LWL