Гермиона фыркнула, услышав его по-детски обиженный тон. Кем бы ни был этот человек, он, безусловно, был просто нечто.

- Ой, да ладно, - доброжелательно сказала она. – Не думаешь же ты, в самом деле, что я прижму тебя к груди и начну успокаивать, как малое дитя?

- А почему нет? – он скользнул по ней многозначительным взглядом, даже не пытаясь скрыть ни нахальную улыбку, ни то, куда именно он смотрит. Девушка инстинктивно скрестила руки на чересчур декольтированной груди. – Я даже с удовольствием покажу тебе, что еще может меня утешить…

От такой непосредственности ей оставалось только закатить глаза.

- Отлично. Сейчас ты точно ведешь себя как придурок.

До ее слуха долетело обиженное: «Ох».

Гермиона быстро взглянула на собеседника, и, очевидно, этой доли секунды ему не хватило, чтобы успеть правдоподобно состряпать обиженную физиономию. Удивительный нахал: он действительно собирался уверить ее в том, что она его серьезно обидела, и давить на жалость! Девушка начала чувствовать раздражение.

Детский сад, штаны на лямках.

- Нет, пожалуй, я поспешила с выводами. Как придурок ты ведешь себя сейчас.

Мужчина слегка передернул плечами, от обиды не осталось и следа.

Актер.

- Может, мне просто хочется, чтобы ты меня утешила, - как ни в чем не бывало продолжил он гнуть свою линию.

- Мечтай.

- Только это мне и остается, - ответил он с грустной улыбкой. – Ты мне нравишься. Ты же не такая, как те женщины снаружи, правда?

Гермиона с неприязнью подумала о тех ведьмах, которые в данный момент охотно «делятся» своими костюмами.

- Надеюсь, что нет.

- Я тоже так думаю. Несмотря на твое бессердечное нежелание прижать меня к груди и пожалеть, мне кажется, ты меня понимаешь. Хотя, может, я только придумываю это.

- Я думаю, что понимаю, - пробормотала она. – Только при этом мне кажется, что ты все равно можешь стать лучше.

- Возможно, могу, - согласился он, вздыхая. – Я даже пытаюсь иногда, знаешь ли. Или, по крайней мере, хочу пытаться. Несколько месяцев назад я пришел на новую работу и поначалу даже хотел наладить там хорошие отношения. Но…это оказалось легче сказать, чем сделать. Очевидно, от старых привычек так легко не избавиться. К тому же, коллеги уже знали, кто я и что из себя представляю…Не прошло много времени, как все стало на свои места. Я даже хотел…нет, не важно.

- Что?

- Ничего, не обращай внимание.

- Ну, теперь ты должен мне сказать! – воскликнула девушка.

- Действительно ничего, - он покачал головой. – Просто я надеялся на более дружеские отношения на работе, вот и все. Не вышло.

- Ну, может быть, вы все еще можете стать друзьями.

Он улыбнулся как-то совсем не весело.

- Что? Мисс Совершенство внезапно забудет, что ненавидит меня, и пригласит на свою свадьбу? Такого не будет. Дело обстоит гораздо сложнее, всего даже не рассказать.

- Но люди меняются, - стала настаивать Гермиона. – Уверена, большинство твоих знакомых будут не против дать тебе второй шанс, если увидят, что ты стараешься.

- Не уверен, что хочу, чтобы кто-то это заметил, - медленно проговорил мужчина.

- Э…Как это? – девушка была совершенно сбита с толку. Так он хочет или нет?

- Слишком многое произошло за эти годы, Лета. Я не хочу, чтобы люди увидели, в каком плачевном состоянии я нахожусь. Не хочу, чтобы они поняли, что я отчаянно пытаюсь измениться, потому что одинок и хочу им понравиться. У меня все еще есть гордость, знаешь ли, и мне все еще хочется быть собой.

- Тебе действительно нужно раздражать людей, чтобы быть собой? – неверяще спросила девушка.

- Да, - ухмыльнулся он.

Развивать свою мысль он, видимо, был не намерен. Гермиона закатила глаза.

- То есть, ты считаешь обязательным задирать мальчишек и дергать девочек за косички? Очень по-взрослому.

- Но ведь это работает, - его глаза загорелись озорным огоньком. – Некоторым девочкам даже нравится, когда их дергают за косички. Они и не смотрят на тебя, если ты хороший и правильный, но только ты начинаешь вести себя как свинья, они сразу обращают внимание. Либо просто хотят немного повеселиться, либо надеются перевоспитать. Конечно, как только они понимают, что меня так легко не переделать, они могут уйти. Или остаться из-за миллионов галлеонов, которые обычно легко затмевают почти все мои недостатки.

- Это и есть твой тип девушек? – сухо спросила она. – Здоровые отношения, ничего не скажешь.

Мужчина помолчал немного.

- А что насчет тебя, Лета? Трюк с правильным и хорошим мальчиком сработал бы с тобой? – поинтересовался он, разворачиваясь вполоборота, чтобы лучше видеть собеседницу. – Какие мужчины нравятся тебе?

- Определенно, правильные и хорошие, - ответила она без раздумий, не понимая, к чему он начал этот разговор. – Безупречные, я бы сказала.

- А вот и нет, - сказал он тихо, внимательно изучая ее лицо. – Безупречный не подойдет. Конечно, тебе надо, чтобы волшебник был хорошим в глубине души – никаких садистов и маньяков, но вот адреналин…Тебе нужен человек, который будет держать тебя в напряжении, иначе ты потеряешь интерес. Тебе нужен вызов. Готов поспорить, твой бывший был не так уж и безгрешен.

- Нет, ты ошибаешься, - покачала головой Гермиона. – Я никогда не встречалась с «плохими парнями». Ро… э-э… мой бывший был очень хорошим человеком. И остается таким до сих пор.

- Так ты никогда даже не думала о том, каково это – связаться с тем, кто далеко не агнец? – спросил он низким хрипловатым голосом. – С тем, кого ты не сможешь контролировать? С тем, кто может и не написать тебе на следующий день? С тем, кто перевернет твою жизнь с ног на голову и заставит тебя наслаждаться этим?

Девушка открыла рот, чтобы опровергнуть его слова, но опоздала всего на долю секунды: он ухмыльнулся, считая заминку подтверждением своих слов.

- Что бы ты сейчас ни делал, прекрати это немедленно! – в конце концов, выдохнула Гермиона. – Я предпочитаю зрелых и ответственных мужчин, и мне даже в голову не приходило…

- Я ничего не делаю, - ответил он, при этом нахально подсаживаясь почти вплотную. – По-крайней мере, ничего, чего бы ты не хотела. Ты можешь прятаться за ненастоящей внешностью и выдуманным именем, но глаза все равно выдают тебя.

- Нет, - она покачала головой и попыталась встать с дивана, но его руки мягко удержали ее. – Я не…

Он поцеловал ее.

Это стало шоком. «Хотя и не должно бы, - отстраненно подумала девушка в первую секунду, - ведь все к этому и шло».

А дальше мысли спутались.

По телу пробежала дрожь, а от возбуждения кожу стало покалывать сотнями иголочек…Это было какое-то безумие. Два незнакомца, которые даже не знают настоящих имен друг друга. Они не могут, они не должны… Его губы не должны целовать ее, его руки не должны держать ее за талию, словно желая удержать, успокоить…А она не должна отвечать. Не должна. Ох, Мерлин…

Ее никто не целовал уже много-много месяцев, и это пьянящее чувство было настолько восхитительным, что остановиться Гермиона просто не могла.

Словно боясь спугнуть ее, он был очень нежен и осторожен. Будто говорил: «Смотри, я не заставляю тебя, ты можешь прекратить это, когда захочешь». И девушка была уверена: оттолкни она его, он сразу ее отпустит. Только вот отталкивать совсем не хотелось.

Она знала, что Джон, возможно, неправильно истолкует то, как самозабвенно она отвечает на поцелуй, но сейчас ей было все равно. Она всего лишь хотела вспомнить, каково это – когда весь мир исчезает. Каково это – быть желанной. И неважно, что объект его желания – девушка с черными кудрями и зелеными глазами; сейчас ей казалось, что он хочет именно ее, Гермиону, и это сводило с ума.

Мужчина что-то неразборчиво простонал и притянул ее ближе, углубляя поцелуй. Она знала, что должна остановить его. Знала, что ничем хорошим это не кончится. Вряд ли ей подойдет парень, страдающий нездоровой потребностью быть «плохим», а ему уж точно не понадобится скучная, помешанная на работе и целеустремленная до одури Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер, которая не смогла построить отношения даже с надежным и преданным Роном.

Но сейчас девушке было плевать на доводы рассудка, и, решив наслаждаться ощущениями, она обвила руками шею мужчины, прижимаясь к нему еще ближе.

Одна его рука вырисовывала какие-то затейливые фигуры на ее спине, в то время как другая медленно скользила вверх по бедру, попутно сминая платье. И даже сейчас она не могла остановить это сумасшествие. Девушка была настолько поглощена ощущениями, что практически забыла, как дышать. Пульс бился с бешеной скоростью, и сейчас она едва ли смогла бы вспомнить свое имя.

Мерлин, если так целуются «плохие мальчики», ей надо будет непременно поискать их на досуге.

Наконец, он слегка отстранился.

- Когда ты собиралась остановить меня? – его голос был хриплым, а глаза…глаза больше не казались искусственными: эмоций там было столько, что захватывало дух.

- Я не знаю, - ответила она честно.

Он покачал головой, пытаясь собраться.

- Я всего лишь провоцировал тебя. Мы оба знаем, что ты на самом деле не хочешь этого. Только не так. Не под чужой маской.

Она знала, да.

Ее тело – нет.

Гермиона наклонила голову к его шее и, едва касаясь губами, поцеловала отчаянно пульсирующую жилку. Он тихо застонал и притянул ее к себе. Значит, она имеет над ним и его телом власть – такую же, что и он над нею.

- Разве это важно? – прошептала она, целуя его в губы. – Разве плохие мальчики должны волноваться по этому поводу?

На несколько секунд он, казалось, забыл свои возражения, но неожиданно Гермиона почувствовала, что он стремительно встает, лишая ее своего тепла. Секунда – и вот она сидит на диване одна, а мужчина стоит в полуметре от нее – взъерошенный, со сбившимся дыханием, с горящими глазами. Но полный решимости.

- Нет,- голос его звучал на удивление твердо. – Если бы я хотел быстро перепихнуться с кем-нибудь, то поискал бы более очевидный вариант. Я уже говорил тебе. Я не хочу делать этого.

Девушка почувствовала, что эмоции накатывают на нее волнами: ступор, изумление, замешательство, стыд.

И, может, капелька уязвленного самолюбия. Совсем чуточку.

- Ты не хочешь меня? – слава Мерлину, она смогла совладать с голосом.

- Хочу, черт возьми! Но не так. Сходи со мной куда-нибудь. Будучи собой, без всяких чар. И после нескольких свиданий мы, возможно, сможем зайти дальше. Я не хочу, чтобы это было очередной пустой интрижкой. Я устал так жить.

Гермиона моргнула.

- Я называю тебя придурком, после этого ты целуешь меня, потом отвергаешь, а теперь ты хочешь свидание?

Просто невероятно.

- Ну, кажется, разговаривать у нас получается неплохо, а этот поцелуй…- он сглотнул. – Я просто не могу дать тебе уйти отсюда и никогда не увидеть снова.

- Я понимаю…- пробормотала девушка, постепенно избавляясь от наваждения. Медленно подступала паника. Какое вопиющее легкомыслие.

Это же не она.

Он, похоже, был бы только рад раскрыть свою личность и стать самим собой, но Гермиона не может. Она нисколько не похожа на девушек, к которым он привык. Если бы не случайность в магазине, она сейчас бы не сидела здесь в откровенном платье и не целовалась с незнакомцем. Он будет разочарован.

- Ну, так как твое имя? – спросил он, и хрипотца в его голосе отозвалась мурашками по коже.

Выдержи это.

Гермиона покачала головой. Нельзя говорить. Это все испортит.

- Я…я не могу, - прошептала она. – Прости.

- Ты не можешь или не хочешь? – спросил он, хмурясь.

- Не могу, не хочу – какая разница? – она всплеснула руками.

Его лицо потемнело, а на скулах заиграли желваки.

- Я правильно понимаю? Ты фактически соглашалась заняться со мной сексом, но отказываешься от простого свидания? Очевидно, я ошибся в тебе. Хотя не так уж и сложно ошибиться, когда сегодня люди вокруг только и делают, что врут.

- Я не соглашалась! – воскликнула Гермиона.

- На самом деле, не так уж и много причин, по которым ты можешь скрывать свое имя. Скорее всего, есть кто-то, от кого ты бы хотела скрыть свое маленькое приключение. Приятель. Или, может быть, даже муж. А им обычно не очень нравится, когда ты встречаешься с другими, я прав?

- Никого нет, - тихо ответила она.

- Тогда почему ты мне отказываешь?

Она молча покачала головой.

- Неужели так трудно поверить, что я хочу снова тебя увидеть? Или ты уже забыла все, что я тебе говорил?

- Ведь это даже не я. Ты меня совершенно не знаешь.

- В этом, черт возьми, и суть! Я хочу узнать тебя! – ей показалось, или в его голосе промелькнуло отчаяние?

- Нет, не хочешь.

- Это уже мне решать, разве нет?

- Ты хочешь узнать Лету. Я - не Лета. Да и ты - не Джон.

- Может, тебе только кажется, что ты не Лета. Может, ты и не знаешь, кто ты есть на самом деле.

- Я знаю, кто я, Джон. А вот ты - нет.

- Если я скажу свое имя, это поможет? – он явно не хотел сдаваться.

- Нет, не говори, - девушка вскинула голову. – Я не хочу знать.

- Потому что я стану реальным человеком, да? – спросил он горько. - А не просто незнакомцем, с которым ты можешь приятно провести время, не заботясь ни о чем, потому что ты его больше не увидишь.

- Это не справедливо, - прошептала она. – Ты не справедлив.

- Хорошо, - он отвернулся. – Если это то, чего ты хочешь, я не могу тебя заставить.

Гермиона не знала, что сказать на это. Видит Мерлин, ей очень хотелось бы поверить, что может получиться что-то большее, но картинка никак не складывалась. Лучше оставить сказочную фантазию о сегодняшнем дне, чем получить горькое разочарование от завтрашнего. Да, несмотря на его повадки избалованного ребенка, в общем, он казался милым и искренним. Именно таким, каким некоторые мужчины бывают только однажды – в первый день знакомства.

Или, как в ее случае, в первую ночь.

Она встала и уже хотела уйти, когда рука Джона мягко легла на ее плечо.

- Всего один поцелуй? – прошептал он в ухо.

Девушка не сопротивлялась, когда он развернул ее к себе и накрыл ее губы своими. Глаза непроизвольно закрылись, и она снова почувствовала себя по-настоящему живой.

Несомненно, пусть и на один вечер, между ними возникло то, что в женских романах называют «всепоглощающим влечением».
«Вероятно, все дело в ауре таинственности, которая окутала весь сегодняшний вечер», - решила девушка и сразу же забыла эту мысль.

Мужчина притянул ее ближе, и поцелуй стал более настойчивым. Думать было сложно, но часть разума Гермионы, которая все еще была способна функционировать, все же послала тревожный сигнал: зачем Джон целует ее так, если всего пять минут назад он не был заинтересован в продолжении?

Внезапно его рука потянула вниз бретельку ее платья, обнажив плечо. Подозрения Гермионы усилились. Что он делает? Решил извлечь из ситуации максимум, раз она отказалась от свидания? Ее глаза распахнулись, и она замерла. Прямо напротив на каминной полке стояли часы.

Почти двенадцать.

В памяти дословно всплыли строчки из министерского приглашения: «Все чары гламура должны автоматически рассеяться в полночь».

Он отвлекал ее, держа здесь, чтобы узнать, кто она.

Он пытался манипулировать ею. Притворился, что ему нужен этот поцелуй.

Он собирался узнать имя против ее воли. В первый раз за вечер она почувствовала, что в этом мужчине действительно есть что-то беспринципное, как он и говорил. Для него препятствием было ее инкогнито, и он хитростью собирался это препятствие уничтожить.

При этом все разрушив.

Чувствуя себя преданной, она оттолкнула его – чуть сильнее, чем было нужно – и сказала:

- Мне пора.

Ей доставило удовольствие увидеть, что ему понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. По-крайней мере, он сам не на шутку увлекся выполнением своего плана.

- Я думал, ты хочешь этого.

-Время вышло, - сказала она, даже не пытаясь скрыть, что разгадала его намерения.

- Я надеялся, ты не заметишь, - он, в свою очередь, не пытался скрыть, с какой целью все это затеял.

- Я сказала «нет», и ты решил заставить меня? – холодно спросила она, поправляя платье. Девушка была разочарованна. Только сейчас она поняла, что в душе надеялась, что ошиблась насчет его трюка.

- Я не знаю, почему ты так напугана. Мне все равно, кто ты, и если это все, что удерживает тебя, то…

- Я ухожу, - она развернулась к нему спиной.

- В среду, - с нажимом произнес он. – Я буду в Косом переулке почти весь день. Возле Гринготтса есть кафе, после обеда я буду там работать до самого вечера. Я…мне плохо работается в офисе, и у меня нет причин идти домой. Меня будет легко заметить даже без описания. Я буду сидеть там один. И ждать тебя.

- Зачем мне туда приходить? – поинтересовалась девушка, все еще чувствуя себя уязвленной.

- Это через четыре дня. К тому времени, я надеюсь, ты поймешь, что я не причиню тебе вред. Но, пожалуйста, если ты придешь, и если тебе не понравится то, что ты увидишь, прошу, подойди хотя бы поздороваться, - сейчас в его голосе было явственно слышно отчаяние. - Даже если тебе не захочется иметь со мной ничего общего, не уходи просто так.

Гермиона что-то неразборчиво пробормотала.

- Прошу, приходи.

Она закусила губу.

- Может быть.

Мужчина глубоко вздохнул. Он действительно хотел, чтобы она пришла. Может быть, это действительно глупо – скрывать свое имя? Она посмотрела на часы – оставалось всего несколько минут. Не говоря больше ни слова, девушка открыла дверь и выскользнула из комнаты.

За четыре дня она, возможно, и сможет убедить себя, что из этого может что-то получиться.

Но не за четыре минуты.

Не обращая внимания на веселящихся вокруг людей, Гермиона поспешила к выходу из особняка, чтобы трансгрессировать домой. В тот момент, когда она с хлопком появилась в своей гостиной, чары рассеялись.

Она снова была собой.