– Так ты была именно в этом отеле? Ух ты!
Пожар в отеле «Серлинг» унес двадцать три жизни и стал заголовком всей прессы на ближайшую неделю. Репортеры из всех газет штата Вашингтон, начиная от «Форкс-форум» до «Сиэтл-пресс», настаивали на интервью, и каждому было отказано. Таня объяснила, что было необходимо как можно тщательнее скрыть следы их пребывания в том отеле. Если кто-то узнает в этой семье с фотографии семью пятидесятилетней давности, не изменившейся ни на день, это станет причиной катастрофы.

Она бы всё равно не стала с ними разговаривать. Даже у Волтури и то было куда больше такта и сострадания, чем у большинства репортеров.
Но даже самые бестактные могли бы поучиться у Джессики Стенли.

– Тебе так повезло, – вздохнула девушка на соседнем с Беллой стуле. В голосе Джессики Белла не услышала ни капли очевидной зависти, но в то же время она знала, что Стенли совсем не считает, что им повезло во время пожара находиться не в отеле, что явилось официальной версией. Глава школьного совета говорил о пожаре и про то, что Белла остановилась в том отеле, а Джессику очень радовало оказаться так близко к центру всеобщего внимания.

Белла мысленно представила лицо девушки, если бы она сказала, что не просто была в это время в отеле, а что ее парень-вампир пробил стену между их номерами и выпрыгнул с балкона на одиннадцатом этаже, чтобы спасти ее. Она мысленно улыбнулась. Должно быть, Стенли даже лишится дара речи от удивления. Молчание Джессики будет просто раем, пусть и всего на пару секунд. Но Белла придерживается своей истории.

– Знаю. Слава богу, что в тот момент нас не было в номере.
Тон Анжелы очень отличался от Джессики.
– Когда мои родители поженились, то провели в этом отеле ночь перед отъездом в свадебное путешествие. Мама говорила, что там просто великолепно.

Когда Анжела впервые увидела Беллу, она крепко обняла ее и практически расплакалась. Было заметно, что Вебер рада тому, что они в порядке, хоть и не говорила это вслух.

В отличие от Джессики, никто из друзей ни разу не упоминал пожар с тех пор, как в понедельник утром они обрадовались, что с Беллой всё в порядке. Но школа была маленькой, и Белла то и дело слышала, как активно Джессика мусолила тему о том, как ее «очень хорошая подруга как раз была в этом отеле», по несколько раз за день. В отличие от радостных возгласов Джессики, Анжела с грустью лишь однажды упомянула, что ее родители останавливались в этом отеле перед отправлением в медовый месяц.

Белла вспомнила клубы черного дыма и белые простыни, расстеленные на земле, отчего внутри у нее всё сжалось. Пытаясь отгородиться от криков, которые она всё еще слышала у себя в голове, девушка вспомнила замысловатые кованые и позолоченные перила парадной лестницы, сложные узоры на перилах по периметру полуэтажа, элегантные буквы «С» внутри завитков, красивую плитку и ванну на фигурных ножках в ее ванной комнате.

– Это было. Это на самом деле было. Казалось… казалось, что… ты попал в другой мир… другую эпоху. – Ее голос дрогнул, пока глаза невидящим взглядом смотрели через столовую. Эпоха Эдварда. Отель был всего на три года его старше; войти в него, словно оказаться в его мире.
Она до сих пор видела перед глазами массивный стол стойки регистрации из красного дерева с плоским экраном монитора и беспроводной клавиатурой. Данное несоответствие заставило ее улыбнуться, когда она впервые туда вошла. Это не было похоже на то, как на их столе времен гражданской войны стоял ее ноутбук в том месте, где когда-то находилась чернильница и лежали перья Эдварда. Рядом со стойкой регистрации стояла стеклянная витрина, в которой лежала старая регистрационная книга тысяча девятьсот пятнадцатого года, открытая на странице с подписью Миссис Мэгги Браун, больше известной как Непотопляемая Молли Браун. В холле висел небольшой ее портрет рядом с остальными известными гостями этого отеля.

В интернете Белла нашла популярное изображение отеля до и после пожара, среди которых обнаружились и снимки холла. Некогда огромное пространство сейчас было ничем иным, как неузнаваемыми руинами. Она не помнила, что заставило ее открыть Google и начать поиск, но уже пожалела об этом. Ей бы хотелось запомнить отель таким, какой он был. Руины были похожи на руины здания театра «Ирокез», в которых погибла тетя Эдварда со своей семьей более ста лет назад. Огонь уничтожал всё так же безжалостно и безвозвратно, как и тогда.
– Белла, как себя чувствует Эдвард? Ему уже лучше?

Белла вздохнула. Это уже была другая часть истории. Ей было всё это в новинку, но она уже представляла, на что была похожа жизнь Эдварда последние девяносто лет – потоки бесконечной лжи.

– Он всё еще плохо себя чувствует. Сегодня температура уже спала. Элис сказала, что иногда еще поднимается. Карлайл – то есть, доктор Каллен – говорит, что его не будет где-то неделю.
Вообще-то, Элис сказала, что нужно дать ее «упрямому, тупоголовому брату время до конца недели, чтобы он успокоился и вернул свою извиняющуюся задницу обратно, пока люди не стали интересоваться, почему он не в больнице, если ему так плохо». Но эту причину нужно было скрывать, несмотря ни на что. Поэтому для всех остальных Эдвард слег с ужасной простудой, которая терроризирует сейчас весь город.

Белла была рада сменить тему, но всё равно переживала за него, и неважно, как сильно Элис ее уверяла, что «тупой идиот» в полном порядке. Белле было сложно о нем говорить. Она очень скучала и хотела, чтобы Эдвард как можно скорее вернулся домой.

В добавление к истории о «больном Эдварде», шла история про то, как «Белла упала с лестницы», где и повредила свое плечо. Плечо было всё еще отечным и очень болело, а Карлайл объяснил, что понадобится около двух недель, чтобы всё окончательно прошло. Так появился слух о том, как «Белла упала и вывихнула плечо, когда не удержалась за перила и потеряла равновесие». С ее неуклюжестью в городе уже всё были знакомы, поэтому вопросов даггая версия не вызвала.

Белла очень хотела, чтобы придумали историю, по которой она тоже может не ходить в школу всю неделю. Если мало быть новенькой девушкой в школе, так еще и постоянные комментарии Джессики о том, что она единственная, кто смог сойтись с Калленами, делали ее центром всеобщего внимания, что с характером Свон было не очень удобно. К тому же, после того, как она не только побывала свидетелем самой обсуждаемый истории, так еще и находилась в самом центре событий, казалось, что каждый говорит о ней и хочет обсудить случившееся с очевидицей.

Каллены создали вокруг нее зону отчуждения. Никто не подходил к ней, пока рядом находился Эммет. Даже Розали встала на ее защиту, когда один выпускник стал задавать ненужные вопросы. Эммет был размером с пожарную машину. Джаспер был поменьше, но почему-то казался еще более угрожающим. Однако больше всех Беллу пугала Розали.
Во время обеда она могла побыть в одиночестве. Вся школа наблюдала за каждым ее движением. Если бы Белла ела с Калленами, им бы тоже пришлось есть, иначе возникло бы очень много вопросов.

Белла была благодарна, что остальные ее друзья, не считая Джессики, которая пыталась перетянуть всё внимание на себя всеми доступными способами, давали ей возможность побыть в одиночестве, отдохнув от семьи Эдварда.

Она была похожа на маленького ребенка, которого передают от одного родителя к другому, потому что была еще не в состоянии позаботиться о себе сама. Девушка слишком беспокоилась об Эдварде, чтобы думать о чём-то еще. Убеждения Элис в том, что всё будет в порядке, не помогали. Она хотела обнять его, ощутить ледяной холод его тела на своем.
Она даже хотела поколотить его за то, что он без предупреждения взял и ушел.



– Но я не понимаю. Почему ты просто не можешь увидеть, когда он вернется? – в очередной раз спросила Белла.
Элис закрыла глаза и медленно досчитала до десяти.

Она рассказала Белле про свой дар: вампирша была ясновидящей. Конечно, Белла поначалу потеряла дар речи. Ее лучшая подруга оказалась не просто вампиром – она была вампиром, который видит будущее. А затем девушка стала расспрашивать Элис, когда Эдвард вернется домой, но у той на это не было ответа.

– Потому что он еще не принял решение, – объяснила Элис. – Я могу видеть только точные вещи. Я ведь тебе уже объяснила; по-другому это просто не работает. Я вижу результат уже принятых решений. Или я могу видеть возможные пути развития, когда человек колеблется в выборе, как ты, когда раздумывала, как спросить Таню, едим ли мы человеческую еду. Когда он решит, что пора вернуться, я смогу это увидеть.

Наступил уже вечер среды. Эдварда не было с воскресенья.
Элис пожалела о том, что вышла из себя, и обняла Беллу. Они сидели в комнате на третьем этаже, которую девушка считала их с Эдвардом комнатой.

– Прости, Белла, я вспылила. Я знаю, что ты переживаешь. Если бы на его месте был Джаспер, и я бы не знала, где он, то тоже не находила бы места себе от беспокойства. Но прошу тебя, проверь мне; Эдвард в порядке, идиот, конечно, но в полном порядке.
Несколько секунд Белла помолчала, прежде чем спросить голосом, который прозвучал не громче шепота:
– Но… он ведь когда-нибудь вернется? Он ведь не… Он ведь не… оставит меня?
Свон сказала, что хочет избить Эдварда за то, что он ушел, ничего не объяснив и заставив так волноваться, на что Элис заверила, что лично его поколотит за то, что он так поступил с Беллой.

– Нет, Белла. Он не бросит тебя. Поверь мне, такая мысль даже ни разу не приходила ему в голову. Это я бы точно увидела.
Белла отвернулась. Она пыталась поверить, но это было сложно сделать, а Элис даже не думала ее в этом упрекнуть.

– Тогда почему он не возвращается домой? Почему до сих пор даже не позвонил?
– Белла, хочешь кое-что увидеть? Хочешь увидеть, почему он никогда не оставит тебя? – Элис встала и помогла Белле подняться. – Просто посмотри на это.
Она открыла дверь шкафа и достала оттуда небольшую коробку. Внутри, как объяснила Элис, лежали вещи, представляющие для Эдварда наибольшую ценность. Всё, чем он больше всего дорожил, было в этой коробке. Глаза Беллы сразу же нашли набор писем, перевязанных голубой ленточкой.

– Мои письма.
– Твои письма, рисунок, который ты ему послала, медальон с прядью твоих волос, который он всегда носит с собой. Теперь видишь? Эдвард никогда не оставит тебя. Он просто не сможет. Даже если бы и смог, он не пробудет вдали от тебя долго. Он уже понял, как трудно это будет.
Белла отвела взгляд от коробки с сокровищами Эдварда.

– Никто из нас не просил об этом, Белла. Мы все боролись с тем, кто мы есть, но Эдвард боролся сильнее всех. Он несет на своих плечах невероятный груз и справляется с ним в одиночку, сколько я себя помню. Но он несет еще и огромный груз вины.

– Я не…
– Ты не понимаешь. Знаю. Но прости, Белла, об этом он должен рассказать тебе сам.
Белла убрала руки от коробки Эдварда. Как бы ей ни хотелось узнать, что там еще, она хотела, чтобы Каллен сам ей всё показал.
– Элис… ты имеешь в виду… То есть, ты… ты… когда-нибудь… видела… меня… такой же… как вы?

Элис ответила не сразу, взгляд ее был устремлен в другую часть комнаты, пока она пыталась подобрать слова. Наконец, она ответила:
– Белла, всё, чего хочет Эдвард – это ты, но единственное, чего он хочет для тебя – это шанс на нормальную жизнь, на жизнь, которой нет ни у одного из нас. Он хочет, чтобы у тебя было то, чего нет ни у одного из нас. Он хочет, чтобы ты повзрослела и попробовала всё, что не можем мы.

Это не было ответом на ее вопрос, но девушка поняла, что это само по себе и было ответом. Только Свон не была уверена, что такой ответ ей нужен.
– И, Белла, всё дело не только в желании Эдварда.
Элис объяснила про их соглашение с волками. И то, что им категорически запрещено кусать человека. Но, определенно, если это будет тем, чего она сама захочет…
Белла решила сменить тему.

– А, может, он всё еще возле того водопада, про который ты рассказывала?
Элис кивнула.
– Он ходил туда около месяца назад вместе с Карлайлом и Эсми. Это место стало одним из его любимых.

Уголки губ Элис дрогнули в улыбке. Она обещала брату, что никогда не расскажет Белле о своем видении, потому что Эдвард хотел, чтобы Свон оставалась человеком. Видение, о котором он часто думал сам, ведь в нем они с красноглазой Беллой купались в водопаде. Как бы сильно Элис ни любила своего брата и ни уважала его желание оградить Беллу от их судьбы, но с каждым днем это видение становилось всё более четким и очевидным. Эдвард всё время был один. Его всегда грела любовь семьи, но этого оказывалось недостаточно. Все, что ему было нужно, это любовь его суженой. Теперь у него это есть, и было так здорово видеть брата счастливым и несдержанным, и в будущем он должен быть именно с Беллой.

Для них обоих это было очень неловко. На самом деле, Эдвард с Беллой уже доказали, что вполне могут быть несдержанными. Элис мысленно ухмыльнулась. Эдвард и Белла придали истории о медовом месяце Розали и Эммета рейтинг G.

Элис попыталась скрыть ухмылку, но Белла заметила это и улыбнулась в ответ.
– Что? Элис, в чем дело? Ты что-то увидела? Он вернется?
Элис покачала головой.
– Нет. Прости меня.

Она начала смеяться, и это было похоже на перезвон колокольчиков. Смех Элис был настолько заразителен, что Белла через пару минут присоединилась к ней.
– Прости, я не хотела давать тебе ложную надежду. Я просто не могла сдержаться.
– Что такого смешного?
– Ничего. Серьезно. Я… я просто снова и снова вспоминаю удивление от видения, в котором ты собиралась с духом, чтобы позвонить Тане и спросить, едим ли мы обычную еду. Меня мало что может удивить, но у тебя это получилось. Ты даже не представляешь, как сложно было хранить секрет. А ведь мало кто может что-то скрыть от Эдварда. Никто не может, но у тебя получилось. Думаю, что если бы я еще хоть раз услышала песню из «Титаника», то лично сожгла бы себя на костре. – Элис приподняла бровь. – Если бы он не был так занят тобой, я бы точно не смогла всё это скрыть от него.

– Почему? Почему никто не может от него ничего скрыть?
– О, нет. О, нет, нет, нет. Я и так уже сказала слишком много. Тебе нужно самой поговорить с ним об этом.
Их смех стих так же неожиданно, как и появился.
– Я бы с удовольствием поговорила с ним. Если он вернется домой.
Элис положила свою бледную руку поверх мягкой и розовой руки Беллы.
– Вернется. Он точно вернется. Но, Белла… Я знаю, что ты зла на него, и у тебя есть на это полное право, просто постарайся его понять. Он слишком строг к себе. Будь с ним терпелива. Я даже не могу представить, как тебе сейчас тяжело, просто прошу, постарайся его понять. Для него это тоже тяжело.

Белла кивнула.
– Он всегда был строг к себе. Я долго думала, как аккуратно сказать ему, что всё знаю. – Свон закатила глаза и с сарказмом добавила: – Есть у меня подобный опыт…
Элис усмехнулась.
– Нет. Это точно могло пройти и получше.
Белла пожала плечами.

– Мне уже пора к этому привыкнуть. – Девушка указала ковком головы в сторону писем. – И мне ни в первый раз сталкиваться с тем, что было бы сложно объяснить. Серьезно, это не самая ужасная мысль, которая посещала мою голову.
У Элис глаза выкатились из орбит, прежде чем она начала умолять Беллу поделиться своими домыслами, качая головой и сожалея о решительности подруги.

– Нет. Ни за что. Ты будешь смеяться.
– Ой, да ладно тебе!
– Нет. Точно нет.
– Обещаю, что не стану смеяться.
– О, да. Ты точно будешь.
– Прошу тебя? – Элис сложила руки в умоляющем жесте, демонстрируя свои щенячьи глазки.
– Ну, это не честно! – взмолилась Белла.
Элис зло улыбнулась.

– Жизнь несправедлива, Белла. Смирись с этим.
Белла закатила глаза и отвернулась. Она подняла руки.
– Мошенница.

Свон подождала пару секунд, но на лице Элис не шевельнулся ни один мускул, только лишь улыбка стала еще шире. Белла взмолилась:
– Я здесь не причем. Это всё Таня. Из-за нее у меня стали появляться такие мысли. Вини в этом ее.

– Вина Тани. Буду винить ее. Продолжай. Выкладывай.
– Я… я думала… вернее… не на самом деле… я имею в виду, что это не так, но Таня пару раз упоминала… и я только тогда впервые получила фотографию Эдварда с его родителями и кузенами. Как только я увидела это фото, то поняла, что это Эдвард, я только не могла понять, как это может быть он, и я бы никогда не стала об этом думать, если бы Таня не сказала то, что сказала. Тогда я знала, что она уже видела фото и попыталась мне всё объяснить…

– Белла, ты меня пугаешь.
Белла уронила голову на руки.
– Зомби.
Через пару мгновений на фоне полной тишины дом заполнился заливистым смехом. Белла посмотрела на потолок и прокричала:
– ЧЕРТОВ ВАМПИРСКИЙ СЛУХ!!!
Смех стал еще громче.

Сквозь смех Элис издала такой странный звук, и на какой-то момент Белла испугалась, что вампиры могут задохнуться, а уже через мгновение вся семья Калленов собралась вокруг Элис с выражением паники на их прекрасных лицах. У Беллы сердце ушло в пятки. В ее голове крутилось только одно слово, пытаясь уговорить ее тело успокоиться, но она не могла произнести ни звука. Эдвард. Казалось, что из нее в один миг выкачали весь воздух, и она не могла вспомнить, как дышать. Эдвард. Второй раз в жизни она физически смогла ощутить страх. И оба раза причиной был один и тот же человек. Эдвард. Что-то случилось с Эдвардом.

Нет. Это всё не правильно. Что-то точно случилось с Эдвардом. Элис сказала ей, что у нее бывают видения, она видит вещи до того, как они случились. Люди принимают решения, а Элис видит уже их результат.
Может… может Эдвард уже что-то решил?

Комната начала кружиться. Белла слышала голоса. По крайней мере, ей казалось, что это были голоса, но ей это больше напомнило писк среди гула голосов. Ее обняли холодные конечности, и она попыталась вырваться. Если Эдвард…

Если он всего на один момент подумал о том, чтобы просто уйти и оставить ее, то ему следует еще раз хорошенько всё обдумать. Вампир он или нет, но она пойдет за ним. Однажды она уже нашла его, даже не зная, где нужно было искать. И она найдет его снова. Как только ее отпустят эти холодные оковы, а комната перестанет крутиться…

Белла билась, выкручивалась, пытаясь вырваться, но ничего не получалось. Странные звуки стали медленнее. Эти звуки и были голосами. По крайней мере, теперь они стали голосами. Она не знает, чем они были до этого.

– Белла, прекрати, прошу тебя. Послушай меня. Джаспер, помоги ей. Белла, послушай меня. Прекрати. Я отпущу тебя, но ты должна меня послушать.
Белла почувствовала, как всё ее тело обмякло, когда сквозь нее прошла волна спокойствия. Казалось, что она прислоняется к холодной решетке, ощущая, как легкие снова стали заполняться воздухом. Перестав сопротивляться, девушка обернулась.
– Эсми?

Ее железной клеткой выступала Эсми? На ее лицо нежно легла холодная рука, и Белла с радостью к ней прильнула. Прохлада была просто потрясающая.
– С тобой всё в порядке, дорогая? – поинтересовалась Эсми.

Она хотела сказать, что с ней всё хорошо. Сейчас ей уже было лучше. Она была счастлива. Это спокойствие оказалось просто волшебным. Но знание того, что ее упрямый, тупоголовый парень-ИДИОТ ушел из-за того, что винил себя в чем-то, что не мог изменить, продолжало сидеть в ее голове. Спокойствие окутывало Беллу, но не заглушало полностью.
– Эдвард… Мне надо идти. Я должна его найти. Эсми, я должна его найти.
Глаза Беллы наполнились слезами, когда она посмотрела в глаза Эсми, в глаза его матери последние девяносто один год.
– Белла, нет. Дорогая, Эдвард здесь совсем не причем.

Эдвард не причем? Но это было не правильно. Это должен быть Эдвард. Здесь были все Каллены. Она стала удивлено переводить взгляд с одного лица на другое. Карлайла в комнате не было, но он точно находился здесь в начале ее панической атаки. Эсми была к ней ближе всех, придерживая под руки. Элис всхлипывала на плече Джаспера. Эммет и Розали стояли в другой части комнаты. Эммет выглядел очень угрожающе, будучи готовым к борьбе. Даже всегда спокойное выражение лица Розали выражало злость. Здесь не было только Эдварда. Ее оте…

Глаза Беллы расширились в страхе. Здесь не было Тани и ее отца. Конечно, их здесь нет. Ее отец сейчас был в участке, но вскоре должен вернуться домой. Таня ждала его дома. Участок. Полицейский участок. Глаза Беллы заполнились слезами. Как часто она переживала за отца? Форкс был маленьким городом, но быть офицером полиции всё равно очень опасно. Из Сиэтла сюда приезжают наркоторговцы, из Олимпии… Им неважно, в кого стрелять: в полицейского из большого города или из маленького городка.

Ноги Беллы подкосились, и если бы Эсми до сих пор ее не придерживала, то она бы точно встретилась с землей.
Если кто-то причинил вред ее отцу…

Белла увидела, как в комнату вошел Карлайл, спокойный и уверенный, и встал рядом с женой. Если кто-то навредил ее отцу, ей необходимо будет поговорить с Карлайлом, хочет этого Эдвард или нет. Карлайл изменил Эдварда. Или создал. Или как они это называют. Он может изменить и ее тоже. За последние пару недель она несколько раз представляла, каково это – быть вампиром, но ни разу не задумывалась всерьез. Именно поэтому Элис этого не видела. Белла ни разу всерьез об этом не задумывалась. Всё, что она хотела – это быть с Эдвардом. Если она не может сделать это человеком, почему бы не стать вампиром? Пару раз ей казалось, что, как человек, она может им быть полезна – создавать им прикрытие, делать на людях то, что не могут делать они.

Но если кто-то причинил вред ее отцу, она бы желала отмщения.
Девушка встретилась глазами с Эсми. В ее очах была боль, и Белла удивилась, отчего по ее щекам еще не потекли слезы. Она трижды попыталась сформировать свои мысли в слова.

– Мой отец?
– Нет, нет, дорогая.
У Беллы от облегчения даже колени подкосились, и Эсми подвела ее к черному кожаному дивану. Но это облегчение длилось недолго. Они вдвоем сели на диван, а Карлайл встал перед ними на колени.
– Таня?
– Белла, в видении Элис… – Карлайл не знал, как продолжить, и отвернулся.

Джаспер сильнее сжал руку Элис, посмотрев на Беллу. Его глаза выражали всю боль, которая не отражалась на его спокойном и невозмутимом лице, когда он заговорил:
– Сестра Тани, Ирина, и ее возлюбленный, Лоран, были атакованы его прошлой союзницей, женщиной по имени Виктория. Она… Она… создала себе новых друзей. Эта атака была полной неожиданностью. Их убили.

– Уби… убили? Но… но…
»Но ведь вы вампиры!» – хотела было сказать Белла, но в мыслях всплыл комментарий Элис всего пару минут назад. «Я бы сама себя сожгла», – сказала она. Отец говорил ей на прошлую Пасху, что мать Тани погибла в огне.
Огонь.

Белла перевела взгляд на Джаспера. Она была просто в ужасе. Переполнена эмоциями. Девушка даже не сразу поняла, что смотрела в сторону.
Но шок стал постепенно отступать. Сестра Тани и ее возлюбленный были убиты. Сожжены. Кем-то, кого они знали, по крайней мере, знали раньше. Вероятнее всего без причины.

Нет, точно должна была быть причина. Никто не сделает такое без причины.

Переполняемая нетерпением от бушующего в теле адреналина, Белла вскочила на ноги и стала нарезать круги по комнате, пока ее мозг функционировал с бешеной скоростью.

На Танину сестру напали.
Почему?

Она оглядела всех членов семьи Эдварда. Погибла не только сестра Тани. Погибла их кузина, и боль в глазах каждого из Калленов была очевидна. Она была кузиной Эдварда, а он…
Эдвард.

Эдвард этого не знает. И он где-то там совсем один.
Как и Таня. И ее отец.
Сердце Беллы пропустило удар. Что если тот, кто это сделал, придет за ними? Они были как легкие мишени, особенно ее отец.
– Нам нужно найти Эдварда. Отец на работе, а Таня ждет его у нас дома. Мы должны найти их. Никто из нас не должен оставаться один. Кто бы это ни был, он придет за нами.

Джаспер с удивлением посмотрел на Беллу, прикидывая в голове схемы.
– Если бы для нас это представляло опасность, хоть для одного из нас, Элис бы это увидела.
Белла продолжала ходить по комнате, ударяя тыльной стороной левой руки по правой ладони.
– Нет. Это опасно. Никто не нападает без причины.

Она вспомнила, как в своем первом письме Эдвард рассказывал ей про дело, над которым работал его отец. Они тогда опросили около сотни официанток, и четверых из них арестовали. Никто не мог в это поверить. По непонятной причине они травили людей, добавляя что-то в их еду или напитки, только потому что те не оставляли хорошие чаевые. Белла рассказала об этом деле семье Эдварда и потрясла головой, чувствуя подкатывающую тошноту.

– Всегда есть причина. Должна быть глупая причина, но она всегда есть. Была какая-то провокация или какой-нибудь мотив. Мы просто не знаем причину. Эта Виктория, должно быть, что-то не поделила с парнем Ирины. Ведь когда-то они были друзьями, верно?

– «Друзья» – неудачное слово. Они принадлежали к одному клану. Вместе путешествовали, потому что так было удобно всем, но это вовсе не означает, что их связывали какие бы то ни было узы дружбы.
Белла кивнула и задумалась.
– Но они же могли ими быть?
– Да, могли.

– Но он ушел. Из-за Ирины? Виктории это могло не понравиться. Может их связывало нечто большее, чем узы дружбы, по крайней мере, с ее стороны.
Джаспер кивнул. Остальная часть семьи наблюдала за ними, переводя взгляд с Беллы на Джаспера, словно играя в словесный пинг-понг. Белла остановилась. Джаспер развернулся.
– У Виктории был возлюбленный, Джеймс, – ответил Джаспер.

– Но ты сказал, что на них напал их бывший союзник. Только один. Джеймса не было там, когда она напала на Ирину и Лорана. Виктория атаковала в одиночку. Одна против двоих? Никто не нападает без причины, тем более в меньшинстве. Почему Джеймса с ней не было? Он хорошо знал Лорана? Он был против них?

Джаспер смерил Беллу взглядом; его поражала быстрота ее мышления. Он понимал, как силен ее страх, – она понимала, что они в опасности, – но ее мозг работал очень четко. Сконцентрирована. Рациональна. Расчетлива. Она станет отличным дополнением к их семье. Его брат сделал очень и очень хороший выбор.
– Джеймс мертв. Его убили волки.

Белла резко развернулась. Она посмотрела в глаза Джасперу, отвела взгляд и снова посмотрела на вампира, после чего перевела взгляд на пустую стену, бормоча слова себе под нос – когда-то она видела, как в таком же состоянии находился Эдвард.
– Расскажи мне всё, – потребовала она.

Джаспер посмотрел на Карлайла, который молча кивнул.
– Она суженая Эдварда. Теперь она часть этой семьи.
Белла улыбнулась словам Карлайла, словам приемного отца Эдварда, перекрывающим ее страхи. Она была не только девушкой Эдварда. Она была его суженой. И он был ее.
Джаспер кивнул в ответ, начав свой рассказ.

– В прошлом году, где-то в феврале, Лоран появился на нашей территории. Мы играли в бейсбол в нескольких милях от города. Никого не было рядом. Лоран услышал нас и пришел посмотреть. Он отделился от своих соплеменников и путешествовал один.

Белла, ты должна понять, что мы не нормальные вампиры. Наша семья и Танина – мы живем не так, как другие. Другие – кочевники. Они перемещаются с места на место в одиночку или со своим парами. Группы, такие как у нас, практически не встречаются. Даже группы в три человека, как у Лорана, Виктории и Джеймса – это тоже необычно. Хотя есть и исключения, большие группы, путешествующие вместе, но они не живут вместе больше пары десятилетий. Или, если такое и происходит, в этой группе у всех своя роль и свои выгоды. Кочевники слишком… дикие… во всех своих проявлениях, чтобы долго прожить в тесной связи, не считая своих суженых.

Как я уже и сказал, Лоран услышал нас и пришел посмотреть. Многие кочевники опасаются нас. Даже в нашем мире слухи распространяются быстро. Особенно, когда нам пытались перейти дорогу. Некоторые были достаточно умны, чтобы избегать нас. Некоторые были достаточно любопытны, чтобы попробовать… соблюдать нашу диету, но никому она не приходилась по душе. Путешествуя с Джеймсом и Викторией многие десятилетия, Лоран был более понимающим к нашему образу жизни, чем остальные, но наше количество пугало его. Таня рассказала ему про свою семью на Аляске, и он отправился на их поиски.

За время рассказа Джаспера Белла несколько раз успела побледнеть и сглотнуть подступающую тошноту.
– Ко… когда ты сказал… пр… про соблюдение вашей диеты… ты… ты имел в виду… других… они… они…
– Они охотятся на людей, ты правильно поняла.
Белла резко втянула воздух и приложила руку к животу. Она прикрыла глаза, борясь с подступившей к горлу желчью.

– Я… я никогда… я… я имею в виду… я… я знаю… я знаю, что вы не… делаете… так… Я просто… Я никогда… То есть… Я просто никогда… не думала о… других…
Белла вытерла слезы. Почему она даже не задумывалась об этом? Почему она никогда не думала о том, что есть и другие? Сколько существует видов? Двенадцать? Тринадцать? Она должна была подумать о том, что могут быть и другие. Пропавших туристов прошлой весной убил не медведь. Она и сама это знала. Их убили вампиры. Те вампиры, которые пьют человеческую кровь. Эти Виктория и Джеймс. Их убили Виктория и Джеймс. А волки Джейка в отместку за это убили Джеймса.

Белла шумно и судорожно выдохнула и попыталась собраться с духом. Те бедные люди уже давно были мертвы, у них были свои друзья и семьи, которые уже оплакали их. Ее слезы уже никому не помогут: ни умершим или их семьям, ни ее отцу или Тане, или ей самой, поэтому девушка со злостью стерла их с глаз.

– Хорошо. Ладно. Я прошу прощения. Я в порядке. Расскажите, чем кончилась эта история.
– Белла… – начала было Эсми, но Белла остановила ее.
– Нет. Расскажите мне.
Джаспер снова посмотрел на Карлайла, но мужчина опять кивнул, но на этот раз с большей грустью. И Хейл продолжил:
– Мы были на охоте, когда Виктория и Джеймс пришли искать Лорана. Эдвард в то время уехал, а мы с Элис решили поохотиться вдвоем. Карлайл, Эсми, Таня, Эммет и Розали были вместе, к ним Виктория с Джеймсом и направились. Мы предупредили их не охотиться на нашей территории, и они согласились. Они сказали, что охотятся только в Сиэтле.
Белла неосознанно вздрогнула, а Эсми сделала Джасперу выговор за то, что тот не думает, прежде чем говорить.
– Нет, Эсми. Всё в порядке. Бессмысленно скрывать от меня правду. Продолжай, они сказали, что охотятся только в Сиэтле?

Людей убивают каждый день. Нет никакой разницы. Просто не думай об этом. Эдвард этого не делает. Его семья не такая, – снова и снова повторяла себе Белла.

Джаспер продолжил.
– В них ничего не выдавало угрозы. Они сказали, что ищут своего друга Лорана, и он тоже их несколько раз упоминал. Мы даже не думали, что они могут представлять угрозу. Если бы я или Эдвард были там, то уловили бы неладное.
Белла хотела спросить почему, но решила его не прерывать.

– Карлайл сказал, что какое-то время он был здесь, а потом отправился на Аляску. Они очень удивились, что он нашел возлюбленную и живет с ее семьей, но, казалось, были за него рады. Виктория решила, что они пока отложат свой визит к нему. Джеймс был расстроен, даже раздражен, но Виктория успокоила его, что сейчас не время, что их встреча может и подождать. В итоге он согласился, что они отыщут его позже. Они пообещали, что не станут охотиться на нашей территории, и ушли. Туристы… пропали… меньше недели спустя.
Карлайл закончил его историю:

– Волки существуют только ради одной цели – защищать людей от нас. Эдварда, Эммета, Розали, Эсми и меня, – говоря это, доктор кивнул в сторону сына, дочери и жены, и продолжил: – Они дали о себе знать, когда мы впервые появились в Форксе около десяти лет назад. Дед твоего друга Джейкоба в то время был вожаком стаи. Тогда было очень напряженное время. Их инстинкты приказывали им нападать на нас, но нас было пятеро, а их всего трое. Они оказались достаточно понятливыми, чтобы выслушать нас и поверить в то, что мы другие. Таким образом, мы смогли достичь перемирия.
Белла понимающе кивнула.

– Так вот что он тогда имел в виду. Джейкоб. На Пасху, когда приезжала к отцу, я поругалась с ним из-за их негативного настроя по поводу отношений моего отца с Таней. Тогда я спросила его, почему они настолько ненавидят вашу семью, что его отец даже рискнул старой дружбой с моим отцом. Он сказал, что не может объяснить, потому что вы им не позволите.
Карлайл кивнул.

– Мы выполняем свою часть уговора, а они – свою. Они не рассказывают про то, кто мы; а мы не кусаем людей.
Несколько минут Белла обдумывала услышанное.
– Но волки убили только Джеймса, не Викторию. Почему они не убили и ее тоже?
Ей ответил Джаспер.

– Они пытались, но она сбежала.
Белла снова вернулась к измерению комнаты шагами, продолжая что-то бормотать себе под нос, прежде чем повернуться к Джасперу.
– А как много тут волков?
– В стае их десять.

Девушка резко подняла от удивления голову.
– Двое против десяти? И она сбежала?
– Они не все в форме волков в одно и то же время. Они патрулируют сменами. Сейчас, когда их так много – стало проще. Раньше стая была намного меньше, но из-за того, что нас много, в ответ стая тоже стала разрастаться. Сначала их было трое, потом трансформировались еще двое. Остальные позже тоже присоединились, но к тому моменту всё уже было кончено.
– Получается, что сначала их было трое против двоих, а потом пятеро против двоих. Трудно поверить, что она смогла сбежать.

– Волки не умеют лазать по деревья, а мы можем. Ты видела, что в лесах не очень просто ориентироваться. Если только это не твоя цель.
– Что ты имеешь в виду, если именно это и есть цель? Они были в меньшинстве, двое против пятерых, неужели Джеймс пытался драться со всеми ними?

– Белла, ты должна понять, что волки – это наши естественные враги, и в природу ни одного из нас не заложено сдаться без боя. Двое против троих – и сила в бою может перевесить на ту или иную сторону, в зависимости от того, насколько опытней двое, чем трое. Но как только прибыли остальные… Двое против пятерых? Это всё еще не невозможно, и даже двое могут победить, если они исключительно опытны. Но Джеймс и Виктория не смогли.
Белла перевела взгляд на маленький балкон, мысленно видя, как его пространство заполняется дымом. Она гнала от себя эту мысль.

Должна была быть причина.

Повторяя эту мысль у себя в голове, Белле показалось, что она нашла причину, и ее глаза расширились от удивления. Всё было очевидно.
– А что если Джеймс и Виктория не были в меньшинстве? Что, если их было трое на трое?
Джасперу не понадобилось много времени, чтобы обдумать эту мысль. Он понимал, к чему клонит Белла, а его военное мышление быстро доделало свое.

– Джеймс и Виктория определенно придумали всё это, когда были еще не в меньшинстве, а когда Лоран был с ними. У волков определенно есть сила, но нет подготовки. Если бы они не имели численного преимущества, то определенно проиграли бы. Они были слишком уверены в себе. Были слишком недисциплинированны. Они были детьми, сражающимися против врагов с вековой практикой. Но у них было численное превосходство, и это стало решающим фактором.
– Лоран ушел. Если бы он остался, их бы было трое. Если бы он не ушел, Джеймс был бы жив.
Покачав головой, Элис впервые заговорила:

– Если бы Виктория решила отомстить Лорану за смерть Джеймса, я бы это увидела. – Она закрыла глаза, потирая виски, словно вызывая у себя видение. – Я в этом уверена. Если бы опасность грозила кому-то из нас, я бы это увидела. В тот момент, когда она приняла решение, я бы это увидела. Я в этом абсолютно уверена.

Казалось, что Элис говорит больше для самой себя, чем для остальных собравшихся.
Эсми попыталась успокоить ее:
– Элис, ты не…
Эсми не успела закончить фразу, потому что голова Элис запрокинулась, а глаза заполнились ужасом осознания.

– Я должна была. Я видела, когда она приняла решение. Я никогда бы не подумала, что она решит напасть. До тех пор, пока этого не произошло.
Розали впервые решила подать голос, тон ее был наполнен скептицизмом, но в то же время и абсолютным непониманием.
– Почему она изменила свое мнение? Так неожиданно решила рискнуть всем? Это ведь не простой сиюминутный порыв.

Элис смотрела на пол, прежде чем поднять голову и посмотреть в глаза Джасперу.
– А это и не было сиюминутным порывом. Просто к нам оно ни имело отношения. Ее целью было напасть на Лорана. Но не думаю, что она винит его в смерти Джеймса. Это мы. Она винит нас. Когда она увидела глаза Лорана, то, должно быть, решила, что заодно отомстит и ему, но винит она только нас. Их застали врасплох, совсем не подготовленными, потому что мы не рассказали им про волков. Я не видела ее план, потому что она хотела отомстить еще и волкам. Вот зачем ей нужны новые друзья.

Эсми объяснила Белле, что Элис не видит будущее, если в нем задействованы волки.
Джаспер посмотрел на Карлайла; сейчас он был очень похож на военного офицера. Казалось, что он должен начать свою фразу с обращения «Сэр».

– В этом есть смысл. Туристы были просто отвлекающим маневром. Они играли с ними просто для развлечения. Я уверен, если бы они знали про волков, они бы… – неожиданно он остановился и посмотрел на Беллу извиняющимся взглядом.
Она была бледной, словно простыня, но всё же закончила его фразу, глядя перед собой невидящим взглядом.

– Они бы быстро с ними расправились.
Джаспер согласился.
Эммет хрустнул суставами пальцев.
– Так она идет за нами? Удачи ей в этом.

Эсми упрекнула его. Белла же думала, что это сюрреалистично – словно он был маленьким мальчиком, которого поймали за поеданием печенья перед ужином.

У Свон голова шла кругом. Она снова услышала незаметно вернувшееся жужжание, а к горлу подступила тошнота. Где-то там находился вампир, желающий отомстить всей семье Эдварда. Вампир, не группа вампиров… эта Виктория и ее новые друзья шли за семьей Эдварда. Когда перед глазами всё поплыло, руки Эсми снова обхватили ее мертвой хваткой.
Последнее, о чем подумала Белла, прежде чем потерять сознание, что Эдвард сейчас где-то там, не знающий о том, что произошло и происходит. И он совершенно один.

От автора:
Я получила несколько комментариев касательно прошлой главы, в которых вы интересовались, почему Эдвард не попытался спасти остальных людей, почему не включил систему пожаротушения самостоятельно или не потушил пожар сам, и сейчас хочу ответить на некоторые из них.

Во-первых, он не стал тушить пожар сам, потому что предполагал, что система тушения и сигнализация сработают. А когда он понял, что они не сработают, пожар уже распространялся на целый зал, а как вампир, он очень даже поддается горению. К тому же, думаю, Волтури добрались бы до него раньше, чем он успел бы вынести из здания Беллу.

Что касается спасения других, то Каллены – не супергерои. Можно вспомнить слова Эдварда из «Солнца полуночи», когда он спас Беллу от фургона Тайлера: «Я и так уже сделал слишком много. Пока я несся к ней, прорезая воздух, то понимал, что совершаю ошибку. Но это знание не остановило меня, ведь я не имел права так сильно рисковать и не только собой, но и всей моей семьей. Это просто недопустимо».

Когда Эдварда и Беллу отвезли в больницу, она была зла на него, и спросила, зачем он спас ее. Он ответил, что не знает зачем. Когда он увидел то, что произойдет в видении Элис, то думал о себе, не о ней. Если это был кто-то другой, то он бы не вмешался. Он сделал это потому, что там была именно Белла.

Мало того, никто из них не попытался вмешаться, а ведь там был человек близкий им, хоть и не всегда любимый. Эдвард пережил в ту ночь ад, когда пытался остановить Джаспера, чтобы он не убил Беллу, пытаясь запретить ей болтать. Он был не без поддержки своей семьи. И к тому же, если бы Белла заговорила, то ее история была бы слишком «легко дискредитирующей», учитывая травму ее головы и насколько всё это нереально.

Даже если бы Эдвард смог спасти «некоторых» жертв. Как решить, кому жить, а кому умереть? И как спасти их? Ворваться к ним в комнаты и выбежать с ними оттуда на своей истинной скорости, выпрыгнуть с ними с балкона, как он проделал это с Беллой? Провести их сквозь заполненные дымом коридоры к пожарному выходу?

Если бы Эдвард спас кого-нибудь еще, то они бы заговорили. А почему бы и нет? Прекрасный молодой парень появился из неоткуда, спас их и просто испарился. Эти истории стали бы обрастать новыми подробностями внешности Эдварда, которую бы запомнили спасенные жертвы и случайные свидетели. После его изображение могли увидеть люди со стойки регистрации, где он отметился днем ранее. Если бы это была девушка, то она могла запомнить его имя, ведь регистрировался он всего день назад. Его описание, а возможно, и его имя, могли появиться в газете вместе с описанием его нечеловеческих способностей. Это стало бы катастрофой.
Фактически на кону стояла его жизнь и жизни людей, которых он любит. Думаю, теперь вам стало проще понять причины поведения Эдварда.

А что касается его поступка, Белла безошибочно распознала его сущность, она узнала это самостоятельно и могла сама с этим справиться, к тому же она уже понимала, что стала частью этой истории. Вся эта правда обрушилась на Эдварда очень неожиданно, без предупреждения и при ужасных обстоятельствах. Разве так удивительно, что он убежал? Он просто не мог справиться с этим. Но, как я уже говорила, никакого «Новолуния», часть вторая!
Надеюсь, что немного прояснила события и мотивы поступков в прошлой главе.




Автор: Momatu
Переводчики: лебедь & Deruddy
Бета: LanaLuna11
Почтовый голубь: ♥Sweet_Caramel♥