Действие 20. Больной и утомленный.

Среда 17 ноября 2004

Я вздохнула и перевернулась в постели. Снова.

И снова.

И снова.

Я не могла перестать думать о нем; задаваясь вопросом, что он делает, о чем думает. Изменится ли что-нибудь после того, что я сказала сегодня. Реально надеясь, что так и будет.

Я посмотрела на часы: 1:52 утра.

Черт возьми.

Я схватила телефон с тумбочки и проверила его.

Полностью заряженный. Никаких пропущенных вызовов. Никаких сообщений.

Не знаю, почему я была так удивлена. Я действительно думала, что моя маленькая речь под дождем смоет всю его неуверенность? Он и так уже дал мне больше, чем намеревался. С какой стати я думала, что сказать ему, что этого недостаточно, все изменит?

И все же, вот она я, в два часа утра, удивленная и задетая тем, что он не позвонил и/или не написал. Что за наивная, глупая девчонка.

Я кинула свой телефон обратно на тумбочку и выдохнула, когда перевернулась и закрыла глаза.

Просто перестать думать о нем. Если он захочет прийти, он придет. Если он не придет...

Что ж, если он не придет...

Вот дерьмо, а что, если он не придет?

Я подтянула ноги к груди, чтобы попытаться заглушить боль, которая разрасталась там, заставляя меня зажмурить глаза и простонать.

Если он не придет... жизнь будет продолжаться. Со мной все будет в порядке.

Со мной все будет в порядке.

Со мной все будет в порядке.

Я лежала в темноте, повторяя эту фразу снова и снова, и даже когда сон, в конце концов, заявил на меня права час спустя, я все еще не верила в это.

..

..

..

- Ого, ты паршиво выглядишь.

- Спасибо.

- Он не звонил, да?

- Нет.

- Идиот.

- Ага.

Я плюхнулась за кухонный стол, когда Роуз поставила передо мной тарелку с яичницей.

Я посмотрела на блюдо с сомнением.

- Не начинай мне тут, - предупредила она. - Даже я могу приготовить яйца.

- В самом деле?

- Не знаю. Никогда не делала этого раньше. Тем не менее, я уверена, что они вкусные.

Она открыла холодильник, а я положила немного яичницы в рот, стараясь не задохнуться. Я не думала, что кто-то может облажаться с яйцами так ужасно, но Роуз это удалось. Именно поэтому мы обычно не готовили.

- Хорошо? - спросила она через плечо.

- Потрясающе. Ты обязательно должна попробовать.

Почему я должна быть единственной, кто подвергается этой пытке?

- Ты будешь звонить ему? - спросила она, наливая мне сока.

- Нет.

- Хорошая девочка. Ты сделала все, что могла. Пусть он сам придет к тебе.

Я с трудном сглотнула из-за яиц и моей паранойи.

- А если он этого не сделает? Не придет ко мне, я имею в виду.

- Он придет.

- Но что, если не придет?

- Он точно придет.

- Роуз, черт возьми, а что, если он не придет?

Она перестала копошиться и посмотрела на меня.

- Белла, этот парень так очевидно завис на тебе, будто ты своего рода долбаная вешалка. Может пройти какое-то время, прежде чем он поймет, что не может без тебя жить, но он точно придет. Поверь мне.

Я вздохнула и перемешала яйца в тарелке.

- Ладно. Но если ты не права, то должна будешь оплатить мне счет за всестороннюю и продолжительную мороженотерапию.

- Договорились.

- Ну а что мне делать, когда я вижу его сегодня?

- Изображай спокойствие.

- Я не знаю, как это сделать.

Она отодвинула стул и села рядом со мной, поставив свою тарелку яиц перед собой.

- Просто... будь вежливой. Милой. Дружелюбной, но без фамильярности. Если он затронет ваши отношения, то поговори об этом. Если нет, придерживайся нейтральных тем: погоды, политики, спорта, насколько тебе хочется поездить на его пульсирующем твердом члене. Стоп, подожди. - Она нахмурилась и подняла палец. - Убери последнее. Уверена, он уже об этом знает.

Я рассмеялась и съела оставшуюся часть моих ужасных яиц, стараясь не морщиться от отвращения.

- Он уступит, Белла, - проговорила Роуз, поднимая вилку. - Поверь мне. Вероятно, он оплакивал себя во сне прошлой ночью и не мог дождаться, чтобы увидеться с тобой сегодня, чтобы объявить тебе о своей вечной любви. И может быть, даже сделать предложение.

Я закатила глаза, когда она положила яйца в рот и тут же подавилась.

- О, твою мать! Это отвратительно! Какого черта ты не предупредила меня?

Я пожала плечами, а она выплюнула их обратно на тарелку и прополоскала рот соком.

- Видишь? Вот что происходит, когда ты позволяешь мне готовить.

...

Должна признаться, что я чуть дольше собиралась, перед тем как пойти на занятия, использовав больше косметики, чем обычно, и выкроив время, чтобы выпрямить волосы. Я не думала, что когда-либо буду одной из тех девушек, кто хочет продемонстрировать, мужчине, что то, что он упустил, невероятно сексуально, но, очевидно, я такой стала. Будто это было заложено в моей генетической структуре, и я была не в силах остановиться, выбирая блузку со слишком глубоким вырезом и слишком короткую юбку; как будто от моей сексапильности он сразу прозреет, в чем же он так отчаянно нуждается.

И все же одной из причин, из-за которой мы поссорились, было то, что мне хотелось, чтобы он желал большего, чем просто мое тело.

Н-да. Лицемерие – твое имя, Белла.

К тому времени, как я заняла свое место на уроке по истории театра, я уже была узлом из нервов, а моя нога время от времени подрагивала.

Оказывается, моя нервозность оказалась необоснованной, потому что Каллен так и не появился. Сначала я думала, что он просто опаздывает, но к обеду должна была признать, что он прогулял этот день.

Я была отчасти раздражена.

Я думала, что он обдумал нашу ситуацию и хотел бы поговорить об этом, но снова Каллен выбрал легкий путь и просто увильнул от этой проблемы.

Не знаю, почему я была так удивлена.

Или так задета.

...

Он не звонил в четверг ни днем, ни вечером, и он снова не появился на уроках в пятницу. К тому времени, как настала суббота, Роуз была сыта по горло моей навязчивой проверкой телефона и бормотаниями ругательств себе под нос, когда я видела, что он, на самом деле, нормально работал.

- Беллз, пожалуйста, остынь, к черту. Дай парню время. У него, очевидно, больше проблем, чем в журнале «People». (п.п.: американский еженедельный журнал о знаменитостях) Ты не можешь ожидать, что он волшебным образом исправится только потому, что ты хочешь, чтобы он таким был.

- Я знаю это, Роуз! Знаю, что я далека от реальности и неблагоразумна, но ПОЧЕМУ ОН НЕ ПОЗВОНИЛ МНЕ?

Я опустилась на диван и положила голову на руки.

- Я имею в виду: серьезно, я схожу с ума, не разговаривая с ним. Как он может просто оборвать все связи? Я не понимаю.

- Понимаю. Парни такие странные.

- Как будто я ничего не значу для него. Будто это вовсе его не волнует!

- Я вполне уверена, что это не так.

Я схватила свой телефон и стала набирать номер.

- Я собираюсь позвонить ему.

Роуз вырвала у меня телефон.

- Нет, не позвонишь. Ты пойдешь со мной в спа, и прекратишь зацикливаться на нем хотя бы пару часов.

Я откинулась назад и потерла лицо.

- Я не хочу.

- Мне пофиг. Ты пойдешь. Я не могу позволить тебе позвонить ему, когда оставлю тебя одну.

- Я хочу позвонить ему.

- Я знаю.

- Я скучаю по нему.

- Я знаю.

- Я хочу знать, что он тоже по мне скучал.

Она села рядом со мной и обняла меня за плечи.

- Белла, я знаю. Он скучает по тебе. Я уверена в этом.

А вот я не была в этом уверена, и это задевало меня больше, чем когда-либо.

...

В воскресенье я чувствовала оцепенение.

Ну, большая часть меня чувствовала оцепенение. Моя нежная часть тела болела как ад, потому что вчера Роуз убедила меня сделать бразильскую эпиляцию, чтобы отвлечься от мыслей о Каллене.

Она не ошиблась.

Более получаса потребовалось, чтобы вырвать мои лобковые волосы с корнем, и я полностью забыла о Каллене, сосредоточившись на том, сколькими способами я могу нанести увечья Роуз, не будучи арестованной. В конце концов, я придумала двадцать три. Мне просто нужно добыть резиновые перчатки, ванну вазелина и кое-какую кухонную утварь.

Теперь она делала мне педикюр, чтобы компенсировать это, но все еще оставалась в моем черном списке.

Когда зазвонил мой телефон, мы в панике посмотрели друг на друга. Поскольку мы кинулись к нему в одно и то же время, он перевернулся в воздухе, и мы обе кинулись его ловить как кошки, пока она не поймала его и не протянула мне. Я посмотрела на дисплей и быстро ответила:

- Привет, Элис.

- Белла! Слава Богу, ты здесь! Эдвард с тобой?

Я посмотрела на Роуз.

- Э-э... нет, Эдвард не со мной. А что?

Роза нахмурилась и наклонилась ближе к телефону, чтобы послушать. Полагая, что попытаться сохранить этот разговор личным – безнадежное дело, я включила громкую связь.

- Я не могу повлиять на него, и когда я говорила с ним в четверг, он звучал ужасно. Теперь он не отвечает на звонки и... Я просто боюсь, что он действительно болен и не сможет дойти до доктора.

- А разве ты не дома в эти выходные? - спросила я, мое беспокойство за Эдварда быстро росло, в соответствии с ее тревогой.

- Нет, я в Нью-Йорке до вторника на своей стажировке по профессиональным постановкам. Я у мамы с папой, но мне действительно не хочется сообщать им, что Эдварду плохо, потому что они с ума сойдут и будут настаивать, чтобы поехать туда, а Эдвард потом убьет меня. Значит, ты не видела его в эти выходные?

Я провела рукой по волосам.

- Нет, Эл. Мы вроде как... мы поссорились в среду. И с тех пор я его не видела и не разговаривал с ним. Я думала, он просто избегает меня.

Элис помолчала.

- Что ж, это возможно. Он вполне способен так сделать. Но тем не менее, он обычно отвечает, когда я звоню, а сейчас нет, поэтому мне кажется, что что-то не так. Могу я попросить тебя об огромном одолжении?

Мой живот скрутился в узел, когда я поняла, о чем она собирается просить.

- Ты хочешь, чтобы я пошла и проверила его?

- Боже, да, пожалуйста, Белла.

Роуз яростно затрясла головой, беззвучно выражая «нихера подобного» и дико размахивая руками.

Я застонала и опустила голову на руки.

- Элис, я не знаю... после того, о чем мы ссорились... Я просто не думаю, что он захочет меня видеть.

- Белла, я бы не стала тебя просить, если был бы кто-то еще, кто мог бы это сделать, но таких нет. Ты знаешь Эдварда. Ты действительно его единственный друг.

- А как насчет Эрика или Джеймса?

- Ты что, шутишь? Сейчас девять утра воскресенья. Они все еще валяются в отключке на какой-нибудь клумбе. Кроме того, если Эдвард болен, ты действительно думаешь, что Эрик или Джеймс способны ему помочь?

Она была права. Я поморщилась и сделала глубокий вдох.

- Ладно, Элис, я схожу проверю его, но если я умру от передозировки крайней неловкости, ты оплатишь мои похороны.

- О, спасибо! Ты удивительная. Позвони мне, когда доберешься туда, и скажи, как он.

- Подожди, Элис! Мне нужен твой адрес.

- Ты не знаешь его?

Я вздохнула.

- Нет, я никогда не была в вашей квартире.

Я могла практически слышать недоверие Элис.

- Ты издеваешься? За все то время, что вы двое тусовались, он никогда не приводил тебя туда?

- Нет.

- Дай угадаю, это одна из причин, по которым вы ссорились?

- В значительной степени.

- Мой брат – член.

Да, но я хочу, чтобы он был моим членом.

О, подождите...

Нет, не могу отрицать справедливость этого заявления: я хочу Каллена. Все в нем. Даже его член.

Особенно его член.

Ну, может быть, не особенно, я не настолько ограниченная, но непременно, чтобы он был включен в общий пакет. Его член прекрасен.

- Ну, - проговорила Элис. - Роуз знает, где мы живем. Как думаешь, она отвезет тебя?

Роуз драматически закатила глаза и в поражении подняла руки вверх. Клянусь Богом, эта девушка должна учиться на актерском курсе вместо технического.

- Да, думаю, что смогу убедить ее.

- Хорошо. Большое спасибо, Белла. Я действительно должна тебе за это.

- Ты действительно, действительно должна.

Если бы я не чувствовала себя больной, согласившись с ней, я бы рассмеялась.

...

Двадцать минут спустя, Роуз и я направились через весь город на квартиру к Эдварду и Элис. Мои нервы скрутились в клубок в животе, в то время как я сжимала сумку-аптечку: пластиковый пакет с застежкой Ziplock, наполненную средствами, которые я всегда считала полезными в случае начинающегося заболевания. Конечно, я понятия не имела, дома ли Каллен, не говоря уже о том, что он болеет, но решила, что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

- Я отчасти надеюсь, что он болен, - проговорила Роуз, глядя через плечо, когда меняла полосу движения. - По крайней мере, ты не будешь испытывать желание запихнуть свой язык ему в горло.

Я действительно надеялась, что она права. Не о том, что он болен, но обо мне, испытывающей такое желание. Я целых три дня его не видела, и мечтала с ним встретиться. Его запах. Его руки.

Черт, его всего.

Пожалуйста, будь больным и отвратительным, Каллен. Пожалуйста.

Боже, я такой плохой человек.

Она повернула за угол и остановилась перед аккуратным жилым домом.

- Квартира номер четыре, - сказала она, указывая на второй этаж. - Хочешь, чтобы я подождала?

- Да, я только посмотрю, дома ли он.

- Хорошо.

Я вышла и направилась к нему на квартиру, по пути отметив идеально выстриженные кусты и деревья. Жилой дом был не суперсовременный, но чистый и стильный – полная противоположность моему.

Я поднялась по лестнице и нашла номер четыре, а затем сделала глубокий вдох, прежде чем решительно постучать три раза.

Внутри стояла тишина, и я отчасти почувствовала облегчение. Очевидно, Каллена нет, и я могла идти по моим делам с чистой совестью, зная, что выполнила свое обещание, данное Элис. Однако, как только я повернулась, чтобы уйти, часть меня задалась вопросом: где он и с кем, и почему не позвонил или не написал мне, если не находится на пороге смерти?

Мое внезапное возмущение заставило меня пойти назад и постучаться снова, громче и настойчивее. И опять тишина, и те крупицы обиды, что я носила внутри себя после нашей ссоры, распустились полноценной болью.

Он ушел.

Возможно с другой девушкой.

Возможно, чтобы получить оргазмы-без-всяких-условий, что он никогда не позволял себе со мной.

Мои плечи опустились, когда боль усилилась, хотя здравый смысл говорил мне, что я поступила правильно, решив уйти. Нет, я знаю, что правильно сделала. Но, к сожалению, не стала тосковать по нему меньше.

На несколько мгновений закрыв глаза, я отодвинула мое разочарование и повернулась, чтобы уехать, и лишь только сделала два шага от двери, как услышала шум на другой стороне. Раздалось приглушенное передвижение, а затем грохот, после чего шепот: «Блядь!». Я кинулась обратно, когда открылась скрипучая дверь, и показался с кругами под глазами и растрепанный Каллен, посмотревший на меня в замешательстве.

- Свон? - Его голос был хриплым и таким низким, будто у Барри Уайта на стероидах. - Что ты здесь делаешь?

Огромная волна облегчения накрыла меня.

- О Боже, Каллен, ты действительно болен! - возвестила я со страшным количеством энтузиазма, когда огромная улыбка расползлась по моему лицу. - Правда, ужасно болен!

Он нахмурился, дрожа, когда прислонился к дверному косяку.

- Ты проделала весь этот путь, чтобы позлорадствовать? Причина вполне честная, надо сказать.

- Нет, извини, - сказала я, отметив про себя его слипшиеся волосы и потное лицо.

- Элис попросила меня приехать и проверить тебя. Ты не отвечал на телефон, и она волновалась.

Он закашлял, громко и с ужасным грохотом, раздающимся из груди.

- Это всего лишь простуда, - прохрипел он, все больше опираясь на стену. - Я буду в порядке.

Я подошла и приложила ладонь к его лбу. Он весь горел, и с темными кругами под глазами выглядел так, будто не спал несколько дней.

- Кажется, ты заболел. У тебя лихорадка. Ты принимал хоть что-нибудь? Адвил? Tайленол?

- У меня закончился тайленол, - проговорил он, снова закашлявшись. - Думаю, мне просто нужно поспать.

Он закрыл глаза и чуть споткнулся, и я поспешила поддержать его. Он был одет только в тонкую футболку и боксеры, и хотя был потным и горячим, он все равно дрожал.

- Давай, - сказала я, пройдя с ним внутрь и усадив его на диван. - Присядь. - На спинке дивана лежало одеяло, так что я схватила его и обернула вокруг его плеч. Он закутался сильнее, когда лег и закрыл глаза, стуча зубами.

- Эдвард?

- Хммм? - Он едва ли что-то слышал.

- Я вернусь через минуту, ладно? Просто оставайся на месте. Я возьму кое-что, что заставит тебя чувствовать себя лучше.

Он пробормотал что-то невнятное, а я быстро пробежалась по квартире, проверив что есть на его кухне и в ванной комнате, прежде чем спуститься вниз к Роуз, которая все еще ждала в машине. Я назвала ей список того, что ей надо было приобрести в аптеке, и попросила ее поспешить, затем вернулась в квартиру, чтобы найти Эдварда там, где я его оставила – на диване, бормочущего и издающего стоны.

Его сильно лихорадило, и пока Роуз не вернется с тайленолом, мне надо было попытаться снизить его температуру. Однажды мне пришлось ухаживать за моим отцом, когда у него было воспаление легких. Мама была в отъезде, и поскольку папа отказался лечь в больницу, мне пришлось заботиться о нем. Я знала все эти процедуры очень хорошо.

Я пошла на кухню и взяла большой тазик, наполнив его прохладной водой. Затем нашла бельевой шкаф и прихватила свежую махровую салфетку, вернувшись с ней и тазиком с водой обратно в гостиную.

- Эй, - сказала я, пытаясь стащить с него одеяло. - Отпусти. Мне нужно унять твою лихорадку.

Он сильней закутался в одеяло, бормоча о том, что ему холодно.

- Я знаю, - проговорила я, отрывая его пальцы от ткани. - Я сделаю так, что ты почувствуешь себя лучше, ладно?

Я приоткрыла одеяло достаточно, чтобы получить доступ к его рукам, и стала осторожно протирать их, спускаясь по его предплечьям и омывая его руки спереди и сзади. Прополоскав салфетку, я затем перешла к его шее и лицу, смывая слой пота, который покрывал его. Он закашлял, когда я стала вытирать лоб, и я подождала, чтобы он прекратил, прежде чем переместиться на другой конец дивана и обмыть ноги и ступни.

- Это так приятно, - невнятно проговорил он. - Спасибо.

Я закончила с ногами и повернулась обратно, убрав волосы с его лица.

- Всегда пожалуйста.

Он открыл глаза и мгновение смотрел на меня, прежде чем снова закашлять, и я успокаивающе сжала его плечо, прежде чем отправиться обратно на кухню и налить в кружку горячей воды, а в стакан холодную. Вернувшись в гостиную, я открыла пакет Ziplock и добавила несколько капель эвкалиптового масла в кружку с кипятком, а темно-коричневый тоник из китайских трав в стакан с водой.

- Эдвард, ты сможешь сесть?

Он прокашлялся, прежде чем изо всех сил попытаться занять сидячее положение. Я старалась помочь, но он был слишком тяжелым, и поэтому я подождала, пока он сам не обустроится.

- Выпей это, - сказала я, поднеся стакан к его рту. Он обернул свою руку поверх моей, сделав несколько крупных глотков, морщась, когда проглатывал их.

- Что это за хрень? - хрипло спросил он.

- Травяной тоник. Это поможет освободить легкие и горло от мокроты.

- На вкус просто ужасно.

- И потому он то, что надо для тебя. Выпей все остальное.

Он вздрогнул перед тем, как закрыть глаза и выпить все остальное как можно быстрее, потом резко закашлявшись.

- Гадость.

Я убрала стакан в сторону и сунула кружку ему под нос, говоря, чтобы он вдыхал пар.

- Это поможет очистить твои пазухи.

Он подчинился, сделав глубокий хриплый вдох через нос и выдохнув через рот.

Его грудь звучала не очень хорошо, и я боялась, что если быстро не исправить ситуацию, все может закончиться пневмонией.

- Я думаю, что у тебя может быть инфекция нижних дыхательных путей. Почему ты не позвонил кому-нибудь?

Он покачал головой, кашляя.

- Я думал, что просто простужен, но вчера я не мог дышать, а когда проснулся сегодня... - Он замолчал, так как закашлял снова, сильные хрипы раздавались в горле и груди.

- Мне кажется, что нужно обратиться к врачу, - сказала я, потирая спину.

- Нет, - отрезал он. - Они просто назначат антибиотики, а у меня они есть в ванной... и в кабинете за зеркалом.

- У тебя антибиотики просто так лежат по всему дому?

- Мой отец – фармацевт, помнишь?

- Ах, да.

Я быстро прошла в ванную, нашла упаковку с надписью «Эритромицин» и отнесла ее к Эдварду.

Я изучила инструкцию.

- Здесь говорится, что ты должен принять их с пищей. Ты ел чего-нибудь сегодня?

Он обернул одеяло вокруг себя и покачал головой.

- В желудке как-то нехорошо.

- Ну, Роуз должна привезти какой-нибудь суп, так что, возможно, нам лучше подождать, пока она не вернется.

Он кивнул, дрожа, и я увидела, что он снова вспотел. Я положила ладонь на его лоб, и он закрыл глаза, прижавшись к моей руке.

- Лихорадка усилилась, - сказала я, приложившись внешней стороной моих пальцев к его покрасневшей щеке. - Достаточно ли у тебя сил, чтобы принять душ? Это поможет тебе охладиться.

Он открыл глаза и взглянул на меня, просто смотрел какое-то время, прежде чем прошептать:

- Белла, ты не должна этого делать.

Его голос был таким хриплым и болезненным, что на мои глаза навернулись слезы.

- Я знаю, что не должна, но я хочу.

- Если бы Элис не позвонила, тебя бы даже не было здесь.

- Ну, это только потому, что я не знала, что ты болен. - Он с сомнением посмотрел на меня, его глаза были красными и усталыми. Я опустила взгляд и пожала плечами. - А кроме того, я не знала, захочешь ли ты меня видеть после нашей ссоры.

Он закашлял и покачал головой.

- Конечно, захочу.

- Ну, я не знала этого. Я отчасти ожидала, что ты позвонишь мне.

- Да. Я знаю. Я не мог.

- Был слишком болен?

Он попытался улыбнуться, но это вышло больше похожим на гримасу.

- Был слишком глуп.

Я кивнула. Я предполагала, что он не позвонил мне из гордости, но глупость стояла вторым пунктом в моем списке.

- Ну, теперь я здесь, и хочу помочь, так что давай пойдем в душ и усмирим лихорадку.

Протянув руки, я помогла ему встать на ноги. Он какое-то время покачивался, прежде чем положить руку мне на плечи, а я обернула мою вокруг его талии. Он дрожал рядом со мной, пока мы медленно шли в ванную комнату, а затем я посадила его на закрытое сиденье унитаза, прежде чем включить душ и отрегулировать температуру воды.

Повернувшись к нему, мое сердце заболело от того, каким жалким он выглядел. Он сгорбился над коленями, тяжело дыша и придерживая одеяло на плечах. Я встала перед ним и запустила пальцы в его волосы. И тут же он обхватил мои бедра и притянул меня к себе, уткнувшись головой в мой живот и поверхностно дыша. Я просто удерживала его какое-то время, позволяя ванной наполнится паром, поглаживая его шею и спину, ненавидя, что он настолько болен, и чувствуя себя довольно беспомощной, чтобы помочь справиться с этим.

- Мне жаль, что я не могу сделать так, чтобы ты чувствовал себя лучше.

- Просто от того, что ты здесь, я уже чувствую себя лучше, - прошептал он, сжимая меня крепче.

Отступив, я стянула одеяло с его плеч, положив на пол, перед тем как снять его футболку через голову. Его грудь и плечи покраснели, и когда я прижала к ним мою руку, они просто пылали. Он обхватил себя руками, его кожа покрылась мурашками, когда я уговорила его подняться.

- Тебе помочь снять боксеры? - спросила я, потирая его плечи, чтобы сохранить их тепло.

Он сглотнул и покачал головой, и меня отчасти жутко пугало, что даже когда он болен как собака, зрелище его обнаженного торса все еще вытворяло безумные вещи с моим телом.

- Ладно, тогда я пока тебя оставлю. Буду снаружи, если понадоблюсь. И если ты откашляешь часть мокроты из легких, то это, вероятно, помогло бы. Если начнется головокружение, просто сядь и позови меня. Я буду здесь через секунду, хорошо?

Он снова кивнул, и я чуть улыбнулась, перед тем как выйти, закрыв за собой дверь. Прислонившись к ней, я вздохнула, надеясь, что душ поможет.

...

Через несколько минут раздался стук во входную дверь. Я приоткрыла дверь ванной и сказала:

- Я думаю, Роуз вернулась. Ты будешь в порядке, если я отойду на несколько минут?

Я получила в ответ очень хриплое «да», а затем последовал ужасный приступ кашля, и я решительно старалась не думать о том, что он в настоящее время изгоняет мокроту.

Когда я открыла дверь, Роуз стояла там с двумя пакетами нужных вещей. Пройдя мимо меня, она направилась прямо на кухню и начала их распаковывать.

- Я принесла ему несколько видов супа, а также хлеб, потому что даже если сейчас он может переварить только прозрачную жидкость, то когда лихорадка спадет, он будет голоден как черт. Он большой парень, и, как правило, если они не едят каждые два часа, они чувствуют себя так, будто им перерезали горло. И еще ананасовый сок, чтобы помочь очистить слизь, а также Gatorade. (п.п.: спортивный напиток в котором сбалансированное сочетание воды, соли и сахара — для предотвращения обезвоживания организма)Эдвард, вероятно, был немного обезвожен.

- Хорошая мысль.

Она закончила распаковывать продукты и перешла к пакету из аптеки.

- Я купила тайленол и адвил, плюс противозастойное средство, которое сморит его и поможет ему уснуть.

- Хорошо. Мне кажется, что у него может быть грудная инфекция, но тут есть антибиотики, поэтому я дам их ему после того, как он поест.

Очередной огромный приступ кашля прокатился по коридору, и Роуз в отвращении скривила свое лицо.

- Ладно, не пойми меня неправильно, но я должна уйти. От слизи любого рода меня выворачивает наизнанку.

- Забавно, потому что, очевидно, у тебя нет проблем с другими жидкостями тела. Иногда несколько раз за ночь.

Она впилась в меня взглядом.

- Я уже говорила тебе тысячу раз, что не знала, что ты была дома, или я не была бы такой... громогласной.

- О, не смущайся. Уверена, полно девчонок выкрикивают «МНЕ НУЖНА ТВОЯ СПЕРМА» в муках страсти.

- Заткнись. Возвращайся к своему омерзительному пациенту, пока он не начал блевать легкими.

Я засмеялась и проводила ее до двери.

- Ты остаешься здесь сегодня вечером? - спросила она, выходя в коридор.

- Думаю, да. Если только он не выздоровеет чудодейственным образом в ближайшие восемь часов. Это нормально?

- Конечно, до тех пор, пока ты не начнешь приставать к нему во сне.

- Роуз, ты так говоришь, будто у меня нулевой самоконтроль рядом с ним. - Она уставилась на меня, поджав губы. - Теперь твоя очередь заткнуться.

- Я ничего не сказала.

- Ты это делаешь своими глазами. Я говорю им заткнуться.

- Скажи мне, что я ошибаюсь насчет этого. И что ты будешь в состоянии справиться с тем, что будешь наедине с ним всю ночь. Или мне соорудить тебе пояс целомудрия из алюминиевой фольги?

- Роуз, все будет хорошо. Есть две причины, почему ничего не произойдет между нами: первая, он действительно болен и... да, это немного противно. - Я забыла упомянуть, что я все еще хочу его. - И вторая, я определила границы, насколько продвинутся наши отношения, и пока он не признается, что чувствует ко мне, я не собираюсь пересекать ее. У меня на самом деле есть кое-какая гордость, знаешь ли.

- Да, но ее не так уж много.

- Сказала спермоголик.

- И снова: заткнись. Я ухожу.

Она обняла меня, и я почувствовала, как она улыбалась мне в плечо.

- Большое спасибо за помощь, Роуз.

- Нет проблем. Ты мне должна сорок баксов.

- Не могла бы ты позвонить Элис? Пусть она знает, что происходит?

- Конечно. Поговорим завтра.

После ее ухода я вернулась в спальню Каллена и постучала в дверь ванной, прежде чем ее приоткрыть.

- Эй, ты в порядке?

Сначала было молчание, а потом мокрый кашель.

- Да. То, что я выкашлял, выглядело как что-то из фильма ужасов, но, думаю, пар немного разрыхлил все в моей груди.

Это звучало так, будто он потерял голос, но, предполагаю, такого и надо было ожидать после стольких прокашливаний.

- Хочешь выйти?

- Скоро выйду. Дай мне минуту.

Я этого не хотела, но, не удержавшись, кинула быстрый взгляд в едва приоткрытую дверь ванной. И резко вдохнула, когда увидела его голого сзади: его плечи напряглись, когда он опирался предплечьями на стену, положив голову на плитки.

О, Боже.

Голый Каллен.

Голый и мокрый.

Мои глаза резко переметнулись на его очень красивую задницу.

Так и хочется укусить. Боже, помоги мне.

О да, Роуз, ночью рядом с ним я буду в полном порядке. Я смогу контролировать себя. Конечно.

Я не могла оторвать глаз от воды, бегущей по его мышцам.

- Идиотка.

Он повернул голову.

- Ты что-то сказала?

- Нет. Просто говорила сама с собой…

…и глазела на твой зад.

Черт, я хочу пощупать эти половинки.

Нет! Перестань!

Я быстро отвела взгляд, выдохнув и уткнувшись глазами в его кровать. Простыни были скручены и смяты, и выглядели несколько влажными.

Я зажмурила глаза и повернулась спиной к двери, крикнув:

- Я поменяю твое постельное белье, хорошо?

Он прокашлялся, прежде чем сказать:

- Ты не должна.

- Я знаю, но оно грязное, так что я поменяю. Это займет где-то пять минут, а потом можешь выходить.

- Ладно.

- Ничего, если я достану тебе свежую одежду из комода?

- Да.

Я закрыла дверь и приступила к наведению порядка на его кровати и замене его постельного белья свежим из бельевого шкафа. Когда я работала, то очень старалась не думать о великолепии его спины, ног и задницы, и как они могут выглядеть, растянувшись на этой большой кровати.

Я огляделась в его комнате, когда занималась этим. Был беспорядок, но не грязный. Груды книг и DVD-дисков на столе, наваленные бумаги, а так же стопка видеоигр на полу возле последней версии X-Box. Однако, довольно чисто и без пыли. Не худшая комната мальчика, которую я когда-либо видела.

Вся его одежда была, конечно, плохо сложена, но я игнорировала желание повторно сложить ее, потому как искала его чистые боксеры. В конце концов, я нашла их (возможно, после того, как перебрала все оставшееся белье, убив на это огромное количество времени) и только обнаружила ящик, полный футболок, как услышала, что выключился душ. Схватив мягкую футболку с V-образным вырезом, я отвлеклась на секунду на конверт, засунутый в заднюю часть ящика. Мне стало интересно: Каллен знает, что там?

Наклонившись вперед, я смогла увидеть, что оно адресовано Эдварду Мейсену.

Хм. Странно.

Тот факт, что оно было от Департамента социальной службы, показался мне еще более странным.

Именно в этот момент распахнулась дверь ванной. Я быстро закрыла ящик и повернулась, чтобы обнаружить, что Каллен стоял передо мной только в одном полотенце в ореоле пара, клубившегося за его спиной.

Я внутренне ужаснулась, когда песня Бейонсе начала играть в моей голове.

- Эй, - произнес он, его голос почти полностью сел.

- Эй! - отмахнулась я от своих мечтаний и слишком восторженно помахала его чистой одеждой. - Это для тебя. Как тебе душ? Ты все еще немного влажный. Особенно твои волосы... и плечи. Ты должен высушить их. Но не тем полотенцем, что вокруг талии, конечно, потому что тогда ты будешь голым и... ну, ты можешь воспользоваться этим полотенцем, если хочешь. Я имею в виду: это твоя спальня, и если ты захочешь быть голым, то пожалуйста. Я могу посмо… то есть, уйти! Если ты хочешь быть голым один... один голым... Я могу подождать в гостиной... или пойти на прогулку. Как хочешь.

Он засмеялся, или, по крайней мере, я думала, что он это сделал, потому что смех был таким хриплым, будто у мультипликационного персонажа. Я тоже подумала бы, что это смешно, если бы не тонула в собственном коктейле из волнения и умерщвления плоти.

- Свон, прекрати болтать.

- Ты прав. Ладно.

- Дай мне мою одежду.

Я передала ее ему, и он вернулся в ванную и закрыл дверь.

Плюхнувшись на кровать, я обхватила голову руками и вздохнула. Мое подавляющее влечение к нему, даже если он, в сущности, являлся рогом изобилия, слизь-исторгающим бактерии, было за пределами неловкости, и я задумалась: было ли оставаться на ночь, чтобы позаботиться о нем, хорошей идеей. И все же, разве у меня был выбор? Он вряд ли мог сам о себе позаботиться.

Я просто должна держаться отдельно. Действуя, как его медсестра, а не его... ну, кто я там, черт возьми, ему.

Дверь ванной открылась, и он подошел ко мне: его волосы были намного суше, а тело менее голым. Тем не менее, он пах просто удивительно, и когда я коснулась его лба, я еле удержалась от соблазна погладить его щеки. Или грудь. Или его бедра.

- Теперь ты гораздо прохладнее, - проговорила я, убирая свою руку от него.

- Да? Хорошо.

Он пристально посмотрел на меня, и я напомнила себе, что, если хотела держаться от него в стороне, ему действительно не надо позволять так смотреть на меня.

- Ложись в кровать, - сказала я, мой голос был хриплым.

Он нахмурился.

- Свон... слушай, я польщен, но я болен. Может быть, позже?

- Ха-ха. Забавно. А если серьезно, залезай под одеяло. Ты начинаешь дрожать.

- Потому что здесь холодно.

- Нет, на самом деле это не так.

- Пофиг. - Он залез в постель, натянув одеяло до подбородка и выглядя слишком очаровательно.

- Ты чувствуешь себя лучше?

- Немного. После того, как я выкашлял всю эту дрянь, мне легче дышать, но вот только с голосом какая-то херня.

Я пожала плечами.

- Мне это даже нравится. Такой сиплый. Будто ты только что выдул ведро виски и выкурил блок сигарет.

Он улыбнулся, быстро зайдясь в приступе кашля, а я без толку стояла, пока он не закончил. Он схватил со своей тумбочки платок и поднес ко рту, тайком сплевывая все, что он только что откашлял.

- Ничего себе, - проговорила я, стараясь подавить рвотный рефлекс. - Как ты думаешь, я могу противостоять тебе, когда ты так делаешь? Ты сейчас невероятно горяч.

Он издал смешок и снова закашлял, прежде чем кинуть на меня усталый взгляд.

- Пожалуйста, прекрати меня смешить. Это больно.

- Извини. Все будет в порядке, если я отойду на некоторое время? Мне нужно сделать немного еды, чтобы ты смог принять свои антибиотики.

Он сглотнул, поморщившись.

- Да. Я просто полежу с закрытыми глазами. Все это стояние в душе полностью исчерпало меня.

- Конечно, исчерпало. Ведь ты актер. Ты не привык так тяжело работать.

Он кинул на меня сердитый взгляд.

- Пожалуйста, иди и принеси мне таблетки.

- Да, хозяин. Скоро вернусь.

Я направилась на кухню и быстро сделала ему тарелку куриного супа быстрого приготовления. Полагаю, даже я не могла его испортить, так как все что требовалось – это добавить кипяток к пакету порошка с куриным вкусом. Я нашла поднос и поставила на него суп и стакан ананасового сока, затем туда же положила бутылочку с лекарством от кашля, антибиотики и тайленол.

Осторожно передвигаясь, я отнесла поднос в спальню, чтобы обнаружить Каллена крепко спящим.

- Эй, проснись.

Он простонал и перевернулся.

Я поставила поднос на тумбочку и осторожно встряхнула его за плечо.

- Давай, Каллен. Твой наркодилер прибыл. Ты должен проснуться.

Его голова наклонилась в сторону, но он даже не пошевелился.

- Каллен, я облилась супом на кухне, и мне пришлось снять рубашку и бюстгальтер. Мне нужно, чтобы ты прикрыл мою обнаженную грудь своими большими руками.

Он взбудоражено проснулся и несколько секунд смотрел на меня полностью одетую в замешательстве, прежде чем плюхнулся обратно на подушку и вздохнул.

- Это было низко и излишне. Ты не должна обещать умирающему человеку сиськи, а затем отказывать в этом.

- Ты не умираешь.

- А если бы умирал, я мог бы увидеть твои сиськи?

- Нет, это предназначено для моего парня, а так как это не ты...

Дерьмо, Белла. Не шантажируй его своей грудью. Низкий удар.

- Прости, я...

- Да все нормально, - проговорил он, прочищая горло и потирая глаза. - Ты права.

- То есть, я не хотела...

- Я знаю. - Он опустил глаза на свои руки, и я осознала, что нам нужно поговорить о многом, но не сейчас.

- Ты должен сесть, - сказала я, взяв две таблетки тайленола и сок. - Вот, возьми это.

- Боже, ты такая властная, - прохрипел он, с трудом заняв сидячее положение. - Ты уверена, что хочешь стать актрисой, а не режиссером?

Я прожгла его взглядом, и он сделал то, что ему говорили, быстро проглотив таблетки и сок.

Я положила поднос ему на колени и вручила ложку. Он взял ее без возражений и стал есть.

Пятнадцать минут спустя он прикончил большую часть своего супа, принял антибиотики и лекарство от кашля, и запил все ананасовым соком.

- Вы молодец, мистер Каллен, - впечатлилась я.

- Спасибо, сестра Белла.

Я очистила лоток на кухне, и когда вернулась, его веки уже слипались.

- Ложись, - скомандовала я, поправив постель. - Тебе нужно отдохнуть.

Его не пришлось долго убеждать, и я натянула ему одеяло до плеч.

- Как ты сейчас себя чувствуешь?

- Разнеженно, - проговорил он, зевая. - И отчасти под кайфом. Что, черт возьми, в этом лекарстве от кашля?

- Волшебный сон вуду.

- О. А я думал, что это, возможно, просто какое-то успокоительное.

- Да. И это тоже.

- Потрясающе. Оно сильное.

- Хорошо. Ты сможешь немного поспать.

Он снова зевнул и посмотрел на меня, и это просто неправильно, что от его взгляда мне резко захотелось раздвинуть перед ним ноги.

Он болен.

И тяжело.

И у него голос больше напоминает младшего брата Ника Нолти.

И все же...

Эти глаза. Эти великолепные, непостижимые глаза.

- Ну, тебе надо выспаться... - сказала я, пятясь от кровати. - Я буду в гостиной, если тебе понадоблюсь.

Прежде чем я смогла уйти, он схватил меня за руку, его слишком теплые пальцы сжали мои.

- Останься, - проговорил он, глядя на меня, проводя большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.

- Тебе нужно отдохнуть.

- Хорошо. Просто останься со мной. Пожалуйста.

В его нынешнем состоянии, я знала, что не могла отказать ему ни в чем, поэтому сняла туфли и перешла на другую сторону кровати, забравшись поверх покрывала, в то время как он повернулся ко мне.

- После нашей ссоры в среду, - сказал он, - последнее место, где, как я думал, ты будешь в эти выходные, это моя спальня, не говоря уже о моей постели.

Я кивнула.

- Должна признаться, что я думала о том моменте, когда, наконец, увижу твою спальню, и представляла себе, что это будет гораздо более сексуально и гораздо менее наполнено слизь-бактериями.

- Так значит, мой плевритный кашель и ларингит не заводят тебя? Что с тобой не так, женщина?

О, Каллен, если бы ты только знал, насколько ты меня все еще заводишь, тебе было бы за меня стыдно.

Мне стыдно за себя.

Я рассмеялась, но это звучало фальшиво и с оттенком нежелательного возбуждения.

Он положил руку себе под голову и посмотрел на меня, его взгляд был тяжелым, но все еще нуждающимся; он явно видел насквозь меня и мою искусственную невозмутимость.

- Это неправильно, что видеть тебя в моей постели заставляет меня хотеть сделать что-то для тебя, даже если я болен? - Его слова звучали невнятно, и мне стало интересно, сказал бы он мне такое без лекарств в его организме.

- Эдвард, мы договорились...

- Нет, не договорились, - проговорил он, касаясь моего бедра. - Ты сказала мне, что мы должны прекратить касаться друг друга, так как мы не парень и девушка. Я не был согласен с этим. Ты ушла прежде, чем я мог сказать тебе, что это чертовски ужасная идея.

- Это не изменило бы положение вещей, даже если бы ты захотел этого.

- Я знаю. - Он закашлял, рука на моем бедре напряглась, когда он прикрыл рот другой. - Вот почему я заболел. Я стоял около твоей квартиры под дождем почти час, пытаясь разобраться, как это исправить.

Мой рот в шоке приоткрылся.

- Да, - сказал он, проводя пальцами по текстуре моих джинсов. - Это было чертовски глупо, но я никак не мог заставить себя уйти.

- Но ты ведь, наконец, ушел, не так ли?

- Да, потом. Когда понял, что у меня кишка тонка сделать то, что должен был.

- И что же?

- Постучать в твою дверь. Поцеловать тебя. Сказать тебе, что я был идиотом.

- Ты - идиот.

- Я знаю, но тогда я не мог признать это. И я был так охеренно зол на себя, что пришел домой и напился. Вырубился на диване все еще мокрый. Проснулся посреди ночи с холодной задницей.

- Боже, Эдвард...

Он пробежал рукой по поясу моих джинсов, моргая долго и медленно, прежде чем забраться пальцами под мою рубашку и погладить мой живот, заставляя меня забыть, какого черта я собиралась сказать.

- Даже когда я заболел, все, о чем я мог думать, только о тебе. Прикасаться к тебе. Чувствовать тебя, прикасающуюся ко мне.

Его слова опьяняли, даже если это седативные препараты ослабили его сдержанность. Слышать, как он говорит мне нефильтрованную правду о том, что он чувствует, было невероятно. И хотя его глаза становились осоловелыми с каждой секундой, мне не хотелось, чтобы он прекратил говорить.

- Твоя кожа такая мягкая, - прошептал он, растопырив пальца по животу. Он просунул руку вверх, пробираясь под рубашкой, пока не коснулся нижней каемки моего бюстгальтера, от чего мне захотелось забыть о его микробах и засунуть его руку выше или ниже.

Вместо этого я выровняла дыхание и положила свою руку поверх его, останавливая.

Он был болен и напичкан таблетками. Он мог совершить ошибку. А вот у меня не было оправданий. Я просто возбудилась.

- Эдвард, мы не можем.

- Я знаю, - сказал он, устало вздыхая, нечленораздельно выговаривая слова. - Но я хочу. Так сильно. Смотреть на твое лицо... когда я довожу тебя до оргазма. Потому что... твои оргазмы мои. Все из них. И не касаться тебя... - Он помолчал, закрыв глаза. - Это... я ненавижу это.

Внезапно его голова упала и его рука последовала за ней, и я возблагодарила Бога, что он уснул прежде, чем смог услышать мой стон сексуальной неудовлетворенности.

...

Каллен спал беспокойно, ворочаясь с боку на бок, пока лихорадка и лекарства боролись в его организме. Он то широко раскидывался на кровати, фактически спихивая меня с нее, то руками отыскивал меня, неистово цепляясь за меня, схватившись за одежду с отчаянной силой.

Временами, когда он мирно спал, я довольствовалась тем, что глядела на него, нежно поглаживая его волосы. Видеть его вот таким – в бессознательном состоянии и беззащитным – давало мне странное чувство уверенности; будто часть меня знала без всякого сомнения, что он мой, и что бы не случилось между нами, это всегда будет так.

Я сделала себе выговор, потому что читала достаточно дрянных романов, где упоминались такие термины, как «вторая половина» и «судьба», и от этого меня всегда передергивало, потому что я действительно не считала, что один человек может быть настолько всепоглощающ другим, но глядя на Каллена, все эти понятия внезапно приобрели смысл.

Будто он вибрировал на другой частоте, чем все остальные, кого я когда-либо встречала – доводя мои молекулы до исступления, заставляя меня желать его в любом состоянии. Призывая меня просто быть рядом с ним.

Вздохнув, я взяла книгу с тумбочки. Это оказалась книга Саймона Кэллоу «Быть актером», и я начала ее читать, поочередно то уклоняясь от размашистых конечностей Каллена, то высвобождая себя, когда его хватка становилась слишком сильной.

Примерно через час он начал бормотать и стонать, а я задумалась относительно того, стоит его будить или нет. Я понимала, что он нуждался в отдыхе, но по звукам, что он издавал, было очевидно, что ему снился кошмар.

- Беллааа...

Его глаза были закрыты, но он потянулся ко мне.

- Я здесь, - сказала я, взяв его за руку и поглаживая волосы. Его лоб был горячим и влажным от пота. - Я пойду возьму салфетку тебе на голову, хорошо? Я сейчас вернусь.

- Нет! Беллааа!

Внезапно его глаза распахнулись, сонные и полные паники.

- Ты бросаешь меня?

Он невнятно бормотал, моргая, когда пытался сфокусировать взгляд.

- Я сейчас вернусь.

- Нет... пожалуйста. - Он притянул мою руку к груди, прижавшись лбом к моему плечу. - Не оставляй меня. - Он закрыл глаза, его лоб нахмурился. - Все бросают меня. Мои родители. Джессика. Майк. Но не ты. Пожалуйста, только не ты.

Он выглядел таким отчаявшимся, сжимая меня так, будто его жизнь зависела от этого, что я не совсем была уверена, что он проснулся.

Он продолжал бормотать «пожалуйста, Белла» снова и снова, и только когда я притянула его к моей груди и запустила пальцы в его волосы, он расслабился и решительно обернул руку вокруг моей талии.

- Все хорошо, - сказала я. - Я не уйду. Я останусь с тобой.

Он вздохнул, его легкие все еще сипели и хрипели.

- Спасибо. - Он уткнулся головой в мою шею, и я была немного шокирована, почувствовав губы на моем горле.

- Эдвард?

Он простонал и поцеловал меня снова, сжимая руки вокруг меня.

- Я люблю тебя, - пробормотал он, положив голову мне на плечо. - Я так тебя люблю. Не оставляй меня.

Он внезапно опять уснул, а я почувствовала головокружение.

Его слова ввели меня в ступор, и пока я не почувствовала жжение в моих легких, я не поняла, что забыла как дышать. Я втянула воздух, а мои мысли помчались быстрее света.

Он понимал, что он говорил, или это было частью какого-то странного пробуждения-сна? И если это было так, то возможно ли, что это все правда?

Я предостерегла себя, что надо забыть об этом и не связывать большие надежды с ненормальным бредом человека, находящегося в полусознательном состоянии, но мое глупое сердце не слушало. Оно неистово билось, когда я крепко обняла его, полностью и без оглядки обнадеженная, исполненная желанием разбудить его, чтобы я могла узнать, скажет ли он это снова.