Тридцатое апреля, среда – 22:30 – Белла POV

Мир вокруг меня был размыт, а все тело болело. Глаза не открывались, но я все еще могла слышать; слышать абсолютно все: пиканье машин, окружавших меня, взволнованные голоса. Я едва интересовалась тем, что случилось. Я умерла? Последняя вещь, которую я помнила, - слова Эдварда, говорящие, что я заболела.

Мои глаза открылись.

И я услышала несколько вещей в один момент.

- Ох, Белла!

Это был отчаянный и радостный вскрик моего отца. Я не обратила на это внимания, потому что даже прежде, чем я сделала первый дрожащий вздох, мир полный темноты, в котором я жила постоянно, ушел, и я увидела. Я действительно увидела в первый раз… за столько лет.

Кровь была всем, что было передо мной. И она была везде. Теплая и густая, она украшала стены и покрывала пол.

А затем мой взгляд зацепился за Эдварда.

Его чудесные глава были закрыты, а на губах была счастливая и умиротворенная улыбка. Кожа была прозрачно-белой; волосы прилипали ко лбу из-за пота. Все его тело было каким-то безвольным, и руки, запястья и ладони… они были покрыты кровью, которая, казалось, была везде.

Я завизжала.

Я знала, что имя Эдварда слетало с моих губ, но понять это, когда я раз за разом выкрикивала слова, было невозможно. Мой отец пытался успокоить меня, но ничего не помогало. Все, что я видела, - Эдвард и кровь, которая не могла быть реальной. Не могла. Как я вообще могла видеть что-либо? Я пыталась разобраться в этом, но была не в силах выкинуть из головы картину Эдварда, такого бледного и в крови. Это не было похоже на воспоминание… это была ясная картина. Очень ясная.

У меня началась истерика, и я откинулась назад на кровать, хватая ртом воздух, после чего продолжила повторять имя того, кого любила.

- Эдвард, - шептала я, и сейчас было уже две пары рук на мне. – Эдвард, Эдвард. Эдвард. Эдвард.

- Тшш, Белла, - прошептал голос, и после секунды раздумий до меня дошло, что это Карлайл. – Тшш. Успокойся. Пожалуйста, Белла. Тебе необходимо успокоиться. Ты ранишь сама себя, тшш…

- Эдвард, - прохныкала я и в то же время почувствовала огромную потребность увидеть, почувствовать, прижать и удержать его. – Эдвард.

- Тихо, - Карлайл издал звук, который был похож на воркование, и его теплые руки ласково потерли мои ладони. – Успокойся, Белла, ш-ш…

Я почувствовала укол – это Карлайл давал мне снотворное, чтобы я вновь заснула. Но мне нее хотелось спать. Мне же надо сказать ему! О, Эдвард…

- ЭДВАРД! – закричала я, и его имя слетела с моего рта прежде, чем я смогла остановить это. Моя спина изогнулась, и все тело начало трястись. Мои веки сомкнулись, я не могла двигаться и едва дышала.

Эдвард.

Эдвард.

Эдвард.

- Эдвард, - задыхалась я, и мои глаза распахнулись на секунду. – Помогите ему! Помогите!

И потом наступила тишина, а я упала в глубокую пропасть, из которой не могла выбраться.

Эдвард.

22:49 – Карлайл POV

Мое сердце бешено билось, а ладони тряслись, пока я быстро проверял пульс и температуру Беллы. Из-за того, что я видел перед собой, мои глаза были широкими от удивления – только пару часов назад я поставил диагноз, что Белла не справится с этим, и уже сейчас мог видеть молодую девушку, все еще бледную и больную раком, но совершенно здоровую, насколько это было можно.

Ее лихорадка прошла: кожа была холодной, когда к ней прикасались, и девушка размеренно дышала, ворочаясь в постели.

- Карлайл…

Я посмотрел через кровать, встречаясь с изумленным взглядом Чарли. Попытался улыбнуться, но слова Беллы раз за разом повторялись у меня в голове.

Эдвард. Помогите ему. Помогите ему.

- Ее лихорадка прошла, - озвучил я радостно, и Чарли засмеялся, правда, слегка странным – неуравновешенным – смехом. Но затем он начал плакать, сжимая ладошку дочери все сильнее, пока клал голову на кровать рядом с ней.

- Спасибо, Боже, - прошептал он, даже не пряча нотки счастья, которые были в его голосе. – Спасибо.

Но я даже не обратил внимания на его облегчение; все, о чем я думал, - ужасные слова, произнесенные Беллой несколько секунд назад.

- Извините меня, - вежливо сказал я и быстро отошел от кровати, медленно проходя через всю комнату, однако, выйдя в холл, я побежал так быстро, как никогда раньше.

- Эдвард! – выкрикнул я, сильно желая найти его, и зная, что мои действия были слишком глупыми, чтобы беспокоиться. У Беллы же был всего лишь кошмар. Не более.

...

Так ведь?

- Эдвард! – снова позвал я, но ответа не последовало. Люди, идущие через холл, замирали, пока я бежал, отчаянно зовя старшего сына. – Эдвард!

И затем я увидел кровь.

Тонкая струйка, ярко-красная и свежая, вытекала из-под двери мужского туалета. В эту же секунду мое сердце перестало биться, и я не мог ни вздохнуть, ни пододвинуть, не мог вообще ничего сделать, а просто смотрел на полосу крови, которая струилась по подошве моей обуви и растекалась в стороны, когда ей было просто невозможно двинуться вперед.

- Эдвард, - прошептал я и влетел в туалет, зная, что он сделал. О, Боже, я знал. Но я не мог заставить поверять себя в это до тех пор, пока не увидел его, Эдварда, которого любил так сильно, лежащего на полу, с умиротворенным выражением на бледном лице.

- Эдвард, - выкрикнул я, падая на пол и кладя дрожащие пальцы на холодную, липкую плоть его запястья. Я почувствовал облегчение, когда уловил слабый пульс и немедленно взял его руку в свои ладони. Порезы на его запястьях – и вверх по руке – были глубокими и неаккуратными, будто были сделаны в отчаянном безразличном порыве. Я подавил крик в себе, чтобы позвать на помощь так громко, как только мог. Прежде, чем до меня дошло, что происходит, доктор Джеймс и доктор Сара были со мной, помогая положить Эдварда на носилки.

Я остался здесь, прислонившись к стене, весь покрытый кровью собственного сына: и руки, и ладони, и футболка с пиджаком – все в крови.

Откинув голову на стену, я заплакал, но не только из-за боли; из-за той боли, которая возникла в результате того, что я не увидел, как все это медленно затягивало сердце моего сына и разорвало его изнутри.

О, Эдвард.

15:01 - Эдвард POV

Все вокруг меня было темным, но в тот момент, когда я моргнул, пытаясь сфокусироваться, появился свет. Где был я? Умер? Улыбнувшись этой мысли, снова закрыл глаза. Однако пиканье, окружавшее меня, не прекращалось, и я зарычал. Разве небеса должны быть такими шумными? Хотя, я полагаю, раз я убил себя – и ту, которую любил – то это должен быть ад, верно? Какой Бог принял бы меня на небеса?

Я был монстром.

- Эдвард.

Голос был нерешительным и тихим, и я попытался проигнорировать это. Но вслед за этим я почувствовал теплую ладонь на плече.

- Эдвард, пожалуйста, открой свои глаза.

Мне не хотелось, но мои веки затрепетали и открылись по собственной воле. Я пронзил все взглядом и в ту же секунду понял, что был в больничной палате рядом с плачущей матерью.

И я посмотрел в ее глаза, выражающие боль, и все рухнуло. Я выпустил громкий, протяжный стон, снова закрыв глаза.

Ну почему? Зачем они спасли меня?! Мне так не хотелось жить – только умереть! Я не собирался жить без нее.

Я свернулся калачиком на своей стороне кровати и заплакал, наплевав на боль, пронзившую мою руку. Я едва ли помнил порезы, которые сам и сделал по всей руке, и обратил мало внимания на них.

- Почему вы просто не дали мне умереть? – простонал я, и плач моей матери стал громче, как только она услышала очевидную злость в моем голосе.

- Эдвард, - я почувствовал ее руки, скользящие в моих спутанных волосах, продолжив дальше плакать. Имя Беллы слетело с моих губ, и как только я подумал о ней, о ее красивом лице, у меня появилось впечатление, что меня разорвало на две части.

- Просто позвольте мне умереть, - протянул я снова, отстраняясь от прикосновений мамы. Она отдернула свою руку, будто обожглась, и притянула ее к груди, плача.

- Эдвард.

Ох, Боже, нет…

Я простонал, обнимая себя, не заботясь о капельнице. Небольшая струйка крови скатилась вниз по моей руке, но я не обратил на это внимания.

- Эдвард.

Мне хотелось кричать. Почему этот голос – такой божественный, неописуемый красивый голос – мучал меня? Разве боли от ее потери не было достаточно?

- Оставьте меня одного! – хрипло заорал я, сжимая руки в кулаки и сильно надавливая ими на глаза, пытаясь заблокировать ее картину в своем воображении. – Оставьте меня! Одного! Я не могу больше. БЕЛАААА!

- Я прямо здесь, Эдвард, - снова прошептал мой Ангел, и я громко завыл, позволяя всем моим страданиям собраться в одном крике.

- Оставьте меня одного, - я вцепился в свое лицо, наслаждаясь болью, и скуля. Теплая густая кровь стекала по моим пальцам, и я оцепенел. – Пожалуйста, оставьте. Белла, Белла. Прости. Я так виноват. Очень, очень, очень сильно, Белла.

- Тсс, - прошептал ангел, и я отказывался открывать глаза даже тогда, когда хрупкая холодная рука прижалась к моей щеке. Это было ее прикосновение, которое причиняло большую боль. – Тихо, Эдвард, тихо… Я здесь. И я люблю тебя.

- Прости, Белла, - сказал я, и почувствовал, что что-то острое укололо мою руку. Я поприветствовал истощение в то время, как это быстро распространялось по моему организму и молча поблагодарил отца – или любого другого доктора, который присматривал за мной – за то, что помог уйти из этой ужасной реальности.

- Белла, - повторил я в последний раз. Мир вокруг меня исчез.

Кроме этих удобных рук, обнимающих меня, и мягкого милого голоса, шепчущего мне на ухо, что никогда – даже если придет кошмар – никогда не покинет меня.

18:56 – Белла POV

Слышать боль в его голосе, когда он умолял умереть снова и снова, было мучительно невыносимо. Это было так ужасно – наблюдать, как он метался, прося освободиться от мира, который был кошмаром, по его мнению. Почему бы ему просто не поверить, что я реальна, что я здесь и не собираюсь его покидать?

Я шептала ему это не протяжение многих часов. Каждый раз, когда он дергался во сне, я проводила пальцами по его волосам; каждый раз, когда он выкрикивал что-то, я шептала ему, что очень сильно люблю его.

Я отказывалась двигаться. Даже когда доктор Джеймс и Карлайл умоляли меня вернуться в постель, я была не согласна и отказывалась покидать его и делать вообще что-либо; только быть с ним, около него и в его руках.

- Белла, - пролепетал он, когда мои пальцы скользили по его потному лицу, и я осознала, что его глаза были открыты.

Я улыбнулась, кладя голову ему на грудь.

- Эдвард, - выдохнула я, чувствуя себя целой, когда услышала его голос и почувствовала его сильное сердце под своей рукой.

- Ты ангел, не так ли? – прошептал он, и я засмеялась.

- Нет, это всего лишь я.

- Ах. Ты ангел. Ты же знаешь, что умерла? Ведь я убил тебя.

Я нахмурилась и подняла глаза туда, где, по идее, должен был быть его взгляд. Конечно, я не могла видеть его, но могла ощущать тепло под своими пальцами и слышать мягкий, смущенный голос, окутывающий меня.

- Я жива, Эдвард. Ты спас меня.

- Нет, - прошептал он, и его глаза снова закрылись. Я услышала его свистящий глубокий вздох, и он продолжил неуверенным голосом: - Я оставил тебя. Одну. И ты заболела. Я убил тебя. И мне так жаль, Белла.

Я не знала, что сказать и что сделать. Так что вместо того, чтобы попытаться убедить его в том, что я была здесь живой, я мягко коснулась его губ своими. Он отреагировал немедленно и слегка отодвинулся; его руки обняли меня, и я улыбнулась, запуская пальцы в его волосы, когда он поцеловал меня сильнее.

Я не хотела отпускать его - никогда, - но, в конечном итоге, мне нужен был воздух, и я вырвалась, задыхаясь. Я улыбнулась и могла сказать, что он сделал то же самое; я легла щекой напротив него, пытаясь выровнять дыхание.

- Ты и правда здесь, да? – пробормотал он в удивлении, и я кивнула, улыбаясь, сжимая ткань его больничного халата в руках. – Как? – задал вопрос Эдвард, явно озадаченный. – Ты умирала. А они сказали, что ты не выживешь, и мне не хотелось жить без тебя. Вот причина, по которой я пытался закончить жизнь самоубийством.

Из-за этих слов по моему телу прошлась дрожь – как его чувства могли быть настолько сильны, что он лучше бы умер, чем продолжил жить без меня? – но я попыталась откинуть эти мысли.

- Не знаю, как выжила, - ответила я, и он пододвинулся ближе ко мне, обнимая. Я прижалась к нему еще сильнее, прикрывая глаза. – Карлайл назвал это чудом. Хоть я все еще и не здорова. Он сказал, что рак распространяется, а лихорадка настолько подействовала на мое тело, что теперь оно дает сбой. Теперь, возможно, я нуждаюсь в пересадке почки.

С каждым словом тело Эдварда напрягалось; я знала, что должна сказать ему.

- Люблю тебя, Эдвард, - мой шепот, и он улыбнулся.

- Люблю тебя, моя Белла. Мы справимся с этим.

Я глубоко вздохнула и закрыла глаза.

- Я обещаю, - поклялся он, и тогда я знала, неважно как, что мы вместе справимся с чем угодно.

Первое мая, четверг – 8:10 – Эдвард POV

- Возвращайся в кровать, Белла.

Она надула губки, когда Карлайл нахмурился, однако искорка из ее глаз не исчезла. Я улыбнулся и чмокнул ее в щечку, все еще не веря в то, что она жива, здорова – ну, условно говоря – и здесь, в моих руках.

- Пожалуйста, отдохни немного, Белла, - взмолился я, и она вздохнула, но медленно выбралась из моих объятий.

- Стой, - приказала она, а я кивнул. – Не покидай эту комнату.

- А если мне нужно будет пописать?

Она залилась ярко-красным румянцем, но положила руки на бедра.

- Тогда пописайте в окно, Мистер. Но не покидай моего взора.

- Ты не можешь видеть.

- Арр. Ты знаешь, что я имею в виду! – сказала она, засмеявшись, но когда Карлайл помог ей залезть в кровать, она стала достаточно серьезна. Ограждение, окружавшее ее, исчезло, и если мы оба хотели дотронуться друг для друга, то могли это сделать. – Никогда больше не покидай мне, - прошептала она, протягивая руку к месту, где лежала моя ладонь. – Я не могу потерять тебя.

- Ты и не потеряешь, - утешительно пробормотал я. – Никогда, Белла.

- Ты говорил это и раньше, - сказала она, и ее голос был очень тих. – Но ты почти сделал это. Ты почти умер, Эдвард. Я не смогу… пройти через это снова.

Я провел своими пальцами по ее и затем сжал их, не желая отпускать.

- Я люблю тебя, Белла, - сказал я глубоким голосом. – Никогда больше я не покину тебя. Я пытался убить себя, - на этих словах она вздрогнула, - лишь потому, что думал, что ты ушла. Я не могу… не могу жить без тебя, Белла. Это причиняет слишком сильную боль - как с каждым днем ты все слабеешь и слабеешь. Я не могу. Не буду. Никогда. Я не смогу жить, если тебя не будет рядом со мной.

В то время, когда я закончил говорить, она плакала, но улыбалась.

- Люблю тебя, Эдвард.

Я улыбнулся и закрыл свои глаза.

- Тогда этого достаточно, Белла. Достаточно.

10:00

Когда мама вошла в комнату, уже готовая начать плакать, я почувствовал то же самое. Я был причиной, из-за которой все испытали столько мучений. Но если бы Белла – я едва мог заставить себя произнести это – умирала еще раз, то и я бы убил себя, не задумываясь; я отказывался жить без нее. Было ужасно видеть всю боль, которую причинил семье, но жить без Беллы было невозможно.

- Прости, мамочка, - еле слышно сказал я, и она всхлипнула. Прежде чем она заговорила, прошло очень много времени, и даже когда она прогнала слезы, чтобы начать говорить, в ее голосе слышалось невероятно много боли.

- Не смей повторять это больше никогда, Эдвард Энтони Каллен! – закричала она, крепко прижимая к себе. Я вздрогнул, когда ее руки задели порезы на запястьях, но промолчал; лишь обнял в ответ и прижал ее ближе.

Я не смог ответить «я не буду» или «обещаю», потому что, что если потеряю Беллу, то повторю это. Миллион раз.

Поэтому просто сказал: - Извини, - и обнял ее еще сильнее. Когда в дверях показалась Элис, скачущая на месте, я легонько засмеялся и кивнул, жестом приглашая ее войти. За ней следовал Эммет, но, слава Богу, он не полез ко мне на руки, как сделала Элис.

- Я же говорила тебе, что Белла проснется! – заявила она, целуя меня в нос. – Говорила, говорила, говорила!

- Да, - согласился я, мягко улыбаясь; мама отошла на шаг назад, позволяя Эммету вскарабкаться на кровать передо мной. – Но сейчас она снова спит, поэтому, пожалуйста, будь потише. Она очень истощена. Тсс…

- Тссс, - повторила Элис, весело ухмыляясь, приложив свой маленький пальчик к губам. Я улыбнулся и кивнул, а уже через несколько минут она заявила, что ей надо в туалет. Я начал смеяться, вспомнив комментарий Беллы насчет того, чтобы облегчиться в окно, и кивнул, пока мама выходила с сестрой из комнаты.

А затем заговорил Эммет в первый раз.

- Ты пытался убить себя, не так ли? – еле слышно прошептал он, отказываясь смотреть мне в глаза. – Мама и папа сказали, что ты болел. Но это не так, хах?

Я не знал, как отреагировать, поэтому просто закрыл глаза и ответил: - Я не собираюсь жить без нее, Эммет. Никогда.

Он просто кивнул и вышел, и правда моих слов обрушилась на меня. Я повернулся и протянул ладонь; Белла спала, а ее рука была положена под ее же голову. Опустив руку, я начал мечтать о будущем.

Моим будущем с Беллой.

Восьмое мая, четверг – 20:10 – Эдвард POV

- Операция прошла настолько хорошо, насколько можно было ожидать. Нет никаких признаков того, что её тело отвергает почку, но ей, естественно, всё равно нужно принимать препараты, чтобы это не случилось. Просто на всякий случай. Ты хорошо справился, Эдвард.

Отец улыбнулся мне, и я вернул ему слабую улыбку. Он взъерошил мои волосы, и я вернулся в кровать, полностью удовлетворенный.

Наконец у меня получилось сделать что-то для Беллы, для спасения ее жизни – я дал ей часть себя, чтобы сохранить ее здоровой и живой.

- О, Эдваааард.

Мои глаза распахнулись, и я улыбнулся, отбрасывая прядь потных волос со лба, в то же время наблюдая, как любовь всей моей жизни подходит ближе ко мне. Ее кровать, как и всегда, была рядом с моей, и мы оба потянулись, позволяя нашим пальцам соприкоснуться.

- Как ты? – пробормотал я, и она просто пожала плечами; ее глаза блестели, но были истощены.

- Хорошо. Ладно, не очень. Мне кажется, что твой отец дал мне достаточное количество обезболивающего, чтобы его хватило на целую лошадь. Но я не могу жаловаться! – она засмеялась. – Так как не чувствую никакой боли. Я лишь ощущаю… что плыву. Но это забавно в некотором роде.

Я тихонько захихикал – она была такой смешной, когда находилась под действием лекарств.

- Насколько ты меня любишь? – задал я вопрос, и она глупо ухмыльнулась, хоть это и было мило.

- Очень сильно. Очень-очень. Больше, чем солнце.

- Ты же ненавидишь его, - напомнил я, и самый очаровательный сердитый взгляд появился на ее лице. Мне пришлось укусить губу, чтобы сдержать смех.

- Правильно. О! Я знаю, - воскликнула она, усмехнувшись, закрыв глаза и сделав глубокий вдох. – Я люблю тебя больше, чем Землю и все на ней. Я люблю только тебя. Только моего Эдди.

Я не смог справить с собой и улыбнулся, наблюдая за ней. Но потом я не смог держать свои глаза открытыми, и они медленно, трепеща, закрылись, и я вздохнул.

Все будет хорошо. Мне просто надо верить в это. Я должен был верить в то, что Белла поборет рак, который мучил ее. В то, что вскоре она снова будет со мной, здоровая и сильная. Просто верить. Потому что если мы не имеем надежды, то с чем мы остаемся?

Этой ночью мне снились чудесные сны, наполненные любовью к моей Белле.

Будь сильным… и верь.

Ну как, что вы думаете? По мне конец главы дает надежды на хорошее будущее Надеюсь, что глава вам понравилась так же, как и мне, и переведена она так, что доносятся все чувства, которые описал автор. В любом случае, я буду ждать все ваши комментарии на форуме.
А еще, на правах в рекламе приглашаю вас в свой новый фанфик; он из раздела общее. Насколько я помню, то такой темы еще никто не затрагивал, поэтому должно быть интересно Если вас заинтересовало, то милости прошу в Пиковую Даму