– Хорошо, – просияла Эсме, ей нравилось, когда Эдвард смеется и пребывает в хорошем настроении.

- Ты кажешься более… оптимистичным, чем обычно, - заметила я. – Никогда тебя таким раньше не видела.
- Разве так не должно быть? – он улыбнулся. – Торжество первой любви и все такое. Это невероятно, не правда ли – разница между тем, чтобы читать о чем-то, видеть это в фильмах и чувствовать это самому?
- Огромная разница, - согласилась я. – Намного сильнее, чем я себе представляла.
- Например, - он стал говорить быстрее, приходилось сконцентрироваться, чтобы понять всё, - чувство ревности. Я читал о нем сотни тысяч раз, видел, как актеры изображали его в тысяче разных пьес и в кино. Я верил, что очень хорошо его понимаю. Но оно шокировало меня… - он поморщился. – Помнишь тот день, когда Майк пригласил тебя на танцы?

– Я так и знала, что ты приревнуешь ее, – сказал Элис, рассмеявшись вместе с Эмметом.

Я кивнула, хотя мне тот день запомнился по другой причине.
- День, когда ты снова со мной заговорил.
- Я был удивлен той вспышкой негодования, почти гнева, которую почувствовал – сначала я даже не понял, что это. Я был раздражен даже больше, чем обычно, тем, что не могу прочесть твоих мыслей, и не знаю, почему ты ему отказала. Было ли это просто из-за твоей подруги? Или было что-то еще? Я знал, что не имею права думать об этом. Я пытался не думать.

– Но она была уже слишком дорога тебя, – просияла Эсме.

- А затем что-то начало вырисовываться, - засмеялся он. Я нахмурилась в темноте.
- Я ждал, по какой-то причине жаждал, услышать, что ты им скажешь, чтобы увидеть твою реакцию. Я не мог отрицать того облегчения, которое почувствовал, наблюдая раздражение на твоем лице. Но не мог быть в этом уверен.
- Это была первая ночь, когда я пришел сюда.

– Значит, ты уже неделями пробирался к ней в комнату, – ухмыльнулся Эммет.
– Я должна отругать тебя за это, – сказала Эсме. – Но я просто счастлива, что ты, наконец, нашел того, ради кого можешь делать это.

Всю ночь, наблюдая, как ты спишь, я боролся с пропастью между тем, что – я знал, – было правильно, морально, этично и между тем, чего я хотел. Я знал, что если продолжу игнорировать тебя, как и должен, или что если уеду отсюда на несколько лет, пока не уедешь ты, когда-нибудь ты скажешь «да» Майку, или кому-то вроде него. Это привело меня в бешенство.

– И мы все счастливы от этого, – сказал Эммет и, заметив, что Розали не зарычала и не возразила, улыбнулся.

- А потом, - прошептал он, - пока ты спала, ты произнесла мое имя. Произнесла так четко, что сначала я подумал, что ты проснулась. Но ты беспокойно перевернулась и снова пробормотала мое имя, а потом вздохнула. Чувство, пронзившее насквозь, ошеломило меня, лишило всех сил. И я понял, что не смогу тебя больше игнорировать, -

– Наверное, это и был тот момент, – сказал Эдвард.
– Какой? – понимающе спросила Эсме.
– После этого я изменился, – сказал Эдвард. – Я больше не мог держаться от нее на расстоянии… наверное, в тот день я понял, что к ней чувствую.

он замолчал на минуту, вероятно услышав как неровно забилось мое сердце.
- Но ревность…странное чувство. Настолько более сильное, чем я мог себе представить. И совершенно нелогичное! Только что, когда Чарли спросил тебя насчет этого отвратительного Майка Ньютона… - он раздраженно помотал головой.
- Я должна была знать, что ты будешь слушать, - простонала я.
- Конечно.
- И это заставило тебя ревновать? Серьезно?
- Для меня это ново. Ты воскресила во мне человека, и все чувствуется сильнее, потому что незнакомо мне.
- Но, честно, - поддразнила я, - если это тебя заставило нервничать, то какого должно быть мне, после того, как я услышала, что Розали – Розали, воплощение чистой красоты, –

– Может она не такая и плохая, – пробормотала Розали.

предназначалась тебе. И не важно - Эммет или не Эммет, - как я могу с этим сравниться?
- Это не соревнование, - его зубы сверкнули в темноте.

– А вот ты, наоборот, очень раздражаешь, – прошипела Розали Эдварду.

Он отпустил мои руки и прижал меня к своей груди. Я старалась не двигаться, даже дышала с осторожностью.
- Я знаю, что это не соревнование, - пробормотала я. – В этом-то и проблема.
- Конечно, Розали действительно красива по-своему, но даже если бы она не была для меня словно сестра, даже если рядом с ней не было Эммета, она никогда не была бы для меня даже на одну десятую – нет, на одну сотую настолько привлекательной, как ты.

Гримаса Розали стала более очевидной.
– Я сказал для меня, – Эдвард попытался успокоить ее, наверное, ему не хотелось, чтобы она снова начала ненавидеть Беллу. – Ты же знаешь, какой я странный.
– Неважно, – пробормотала Розали.

Теперь он говорил серьезно, задумчиво.
- Почти 90 лет я шел среди себе подобных и среди людей…. Все время думал, что самодостаточен, не понимая, чего ищу. И не находил ничего, потому что тебя еще не было.
- Это не кажется честным, - прошептала я. Моя голова все еще покоилась на его груди, и я прислушивалась к тому, как он дышит. – Мне вообще не пришлось ждать. Почему я получаю все так легко?

– Тебе может и не пришлось ждать, но ты точно ничего не получаешь легко, – вздохнул Эдвард. – Ты рискуешь своей жизнью каждую секунду, находясь рядом со мной.

- Ты права, - весело согласился он. – Мне определенно нужно усложнить тебе задачу, - он аккуратно перехватил оба моих запястья одной рукой, свободной рукой проводя по моим мокрым волосам. – Тебе всего-то приходится рисковать свой жизнью каждую секунду, которую ты проводишь рядом со мной – совсем немного. Тебе всего лишь приходится отвергать свою истинную сущность – не быть человеком... И чего это все стоит?
- Очень немногого – я не чувствую, что лишена чего-то.
- Только пока, - его голос был полон хорошо знакомого мне горя.
Я попыталась отодвинуться, чтобы заглянуть ему в глаза, но его рука сжала мои кисти стальным кольцом.
- Что…, - начала я, когда он вдруг весь напрягся. Я застыла, но он вдруг отпустил мои руки и исчез. Я с трудом избежала приземления лицом об пол.
- Ложись! – прошипел он.

– А, Чарли проверяет на месте ли дочка, – улыбнулся Эдвард.

Я не могла понять, откуда именно доносился его голос в темноте.
Я быстро нырнула под одеяло, свернувшись калачиком, как обычно сплю, и тут же услышала скрип двери – Чарли заглянул, чтобы убедиться, что я нахожусь там, где должна быть. Я изо всех сил старалась дышать ровно.
Казалось, минута длилась целую вечность. Я напрягала слух, стараясь понять, показалось ли мне, или дверь действительно закрылась. А затем почувствовала, как холодная рука Эдварда обнимает меня под одеялом, его губы шептали мне на ухо:
- Ты ужасная актриса! Я бы сказал, что эта карьера тебе точно не светит.
- Черт, - проворчала я. Мое сердце продолжало бешено стучать о ребра.
Он мурлыкал себе под нос мелодию, которой я раньше никогда не слышала – она звучала словно колыбельная.

– Колыбельная… да она подойдет, – задумчиво проговорил Эдвард.

Он остановился.
- Спеть тебе, чтобы ты уснула?
- Ну да, - рассмеялась я. – Как будто я могу спать, когда ты здесь!
- Ты делала это все время, - напомнил он мне.
- Но я не знала, что ты был здесь, - холодно ответила я.
- Итак, если ты не хочешь спать…, - предложил он, игнорируя мой тон. У меня перехватило дыхание.

– И что ты предлагаешь? – рассмеялся Эммет, вскидывая брови.

- Если я не хочу спать…?
Он засмеялся.
- То, что ты тогда хочешь делать?
Сначала я не могла ответить.
- Не уверена, - наконец выдавила я из себя.
- Тогда скажешь мне, когда решишь.
Я чувствовала его холодное дыхание на своей шее, чувствовала, как кончик его носа скользит по моему подбородку, жадно вдыхая аромат.
- Я думала, что ты потерял чувствительность.
- Только потому, что я сопротивляюсь желанию попробовать вино, еще не значит, что я не могу оценить букет, - прошептал он. – У тебя очень «цветочный» запах, как лаванда…или фрезии, - заметил он. – Очень вкусный!

– Эрр… я даже не знаю, можно ли принять это за комплимент, – улыбнулась Элис.

- Да, у меня крайне редко бывает день, когда кто-либо не говорит мне, как съедобно я пахну!
Он засмеялся.
- Я решила, чем хочу заняться. Я хочу больше узнать о тебе.
- Спрашивай обо всем, что угодно.
Я выделила из своих вопросов самый жизненно важный.
- Так зачем ты это делаешь? Я все еще не понимаю, как ты можешь настолько сильно сопротивляться… себе. Не пойми меня неправильно - конечно, я рада, что ты это делаешь. Я только не понимаю, почему именно это волнует тебя в первую очередь.

– Потому что это правильно, – сразу же ответил Карлайл.

Он колебался, прежде чем ответить.
- Это хороший вопрос, и ты не первая, кто его задает. Другие – большинство нам подобных, которых устраивает их участь – тоже интересуются тем, как мы живем. Но, видишь ли, только потому, что мы…стали теми, кто мы есть с чужой помощью… еще не означает, что мы не можем выбрать что-то высшее – преодолеть границы судьбы, которой не желал ни один из нас. Попытаться сохранить в себе всю человечность, насколько это возможно.
Я лежала неподвижно, стараясь не нарушить благоговейную тишину.
- Ты уснула? – прошептал он через несколько минут.
- Нет.
- Это все, что тебя интересовало?
Я закатила глаза.
- Конечно нет.
- Что еще ты хочешь знать?
- Почему ты можешь читать мысли – почему только ты? И Элис, видящая будущее…почему такое происходит?

– Хороший вопрос, мне нравится ее интуиция и любопытство, – улыбнулся Карлайл.
– И ты не собираешь высказать нам свое мнение? – спросил Эдвард отца, ухмыляясь.
– Мне кажется, ты сейчас скажешь, что я думаю, – пожал плечами Карлайл. – Я хотел спасти всех от повторений, но если ты хочешь…
– Нет, все нормально, – усмехнулся Эдвард.

Я поняла, что он пожал плечами.
- Мы сами точно не знаем. У Карлайла есть теория… Он думает, что мы все переносим несколько своих самых сильных человеческих качеств в следующую жизнь, где они усиливаются – наш разум, наши чувства. Он думает, что еще при жизни я уже легко чувствовал мысли людей вокруг меня. И что у Элис уже было нечто вроде интуиции, предчувствия, где бы она не находилась.
- А что он сам перенес в новую жизнь? И остальные?
- Карлайл – свою способность сострадать, Эсме – способность страстно любить, Эммет – свою силу, Розали – свое…упорство.

Розали прищурила глаза.

Или, скорее, упрямство,

– Я упрямая? – фыркнула Розали, гневно взирая на Эдварда, который в ответ лишь пожал плечами с ухмылкой на лице.

- он захихикал. – Джаспер тоже интересен. Он был чрезвычайно харизматичной личностью в своей первой жизни, мог повлиять на других, чтобы они приняли его точку зрения. Сейчас он способен управлять эмоциями тех, кто вокруг него – успокоить множество разозленных людей, или, наоборот, «разбудить» апатичную толпу. Это очень изысканный дар.
Я обдумывала множество тех невероятных вещей, о которых только что услышала, пытаясь понять. Он терпеливо ждал.
- Так, с чего все это началось? В смысле, Карлайл изменил тебя, значит, кто-то изменил его и так далее…

– Очень глубокий вопрос, – сказал Карлайл, казавшийся все более довольным этим разговором. – Она будет по-настоящему хорошим прибавлением к семье.
Эдвард резко повернул голову к отцу, выглядя шокированным и одновременно довольным от слов отца.

- Ну, откуда появилась ты? Эволюция? Божественное творение? Не могли ли мы просто выделиться, как другие разновидности, как охотники и их добыча? Или, если ты не веришь, что это мир мог сам собой возникнуть из ниоткуда, во что мне самому трудно поверить, неужели так трудно поверить, что та же сила, которая сотворила изящную рыбу – «морского ангела» и акулу, крошек-тюленей и смертоносных касаток, могла сотворить и нас с тобой?
- То есть, проще говоря, я – крошка-тюлень, да?

– Да, – рассмеялся Эммет.

- Верно.
Он засмеялся, и затем что-то коснулось моих волос – его губы? Мне хотелось повернуться к нему лицом, но приходилось вести себя смирно – не хотелось усложнять его задачу, тем более, что ему и так непросто.

– Не думаю, что ей стоит продолжать волноваться, – вздохнул Эдвард.

- Готова спать? – вновь нарушил он тишину. – Или у тебя есть еще вопросы?
- Всего-то миллион или два.
- У нас есть завтра, и послезавтра, и послепослезавтра…, - напомнил он мне. Я улыбнулась – эта мысль приводила в восторг.
- Ты уверен, что не исчезнешь утром? – мне хотелось быть в этом уверенной. – Ты ведь сказочный персонаж, в конце концов.
- Я не уйду, - твердо пообещал он.
- Тогда, еще кое-что…, - и я покраснела. Темнота не спасала – уверенна, что он мог чувствовать неожиданное тепло моей кожи.

– Интересно, о чем она думает, – пробормотал Эдвард, сжав губы.

- Что?
- Нет, забудь. Я передумала.
- Белла, ты можешь спросить у меня что угодно.
Я не ответила, и он простонал:
- Я думал, что со временем тот факт, что я не могу слышать твоих мыслей, будет разочаровывать меня все меньше. Но становится только хуже и хуже.

– Чем больше ты знаешь, тем больше тебе хочется узнать, – улыбнулась Элис.

- Я рада, что ты не можешь слышать моих мыслей. И так уже достаточно того, что ты подслушивал мои разговоры во сне.
- Пожалуйста! – его голос был таким очаровательным, противостоять было невозможно.
Я помотала головой.
- Если ты мне не скажешь, я притворюсь, что это намного ужаснее, чем есть на самом деле, - мрачно предупредил он. – Пожалуйста! – и снова этот умоляющий голос.
- Ну…, - начала я, радуясь, что он не видит моего лица.
- Да?
- Ты сказал, что Розали и Эммет скоро поженятся… Этот брак…такой же, как и у людей?

– Конечно, она подумает об этом, – сказал Эдвард, покачав головой, в то время как его браться рассмеялись.

Он засмеялся, поняв все.
- Так вот что ты имела в виду?
Я кивнула, не в силах говорить.
- Да, полагаю, что практически такой же. Я говорил тебе, большинство наших человеческих желаний остаются, просто скрываются за более сильными желаниями.
- О, - только и выдавила я.
- Ты спрашивала не просто из любопытства?
- Ну, я просто подумала…о тебе и мне…когда-нибудь…

– Это невозможно, – вздохнул Эдвард.

Он тут же посерьезнел. Я тоже застыла, автоматически среагировав.
- Я не думаю, что…это…будет возможно для нас.
- Потому что для тебя будет слишком тяжело, если я буду…так близко?

– Я даже не думал об этом, – сказал Эдвард.

- Да, это тоже проблема. Но я не это имел в виду. Все потому, что ты такая нежная, такая хрупкая. Мне приходится обдумывать каждое свое движение, когда мы вместе, чтобы не причинить тебе боли. Я очень легко могу убить тебя, Белла, совершенно случайно, - его голос превратился в мягкое бормотание. Он прижал свою холодную ладонь к моей щеке. – Если бы я повел себя слишком неосторожно… если бы хоть на одну секунду забылся, я бы мог потянуться к тебе, желая коснуться твоего лица, и случайно проломить тебе череп.

– О, ты как всегда ужасно тактичен, – усмехнулся Эммет.

Ты не понимаешь, как невероятно ты уязвима. Я никогда, никогда не имею права потерять над собой контроль, когда я с тобой.
Он ждал, когда я отреагирую, постепенно теряя терпение.
- Ты напугана?
Я подождала минуту, чтобы высказанные слова были правдой:
- Нет. Я в порядке.
Казалось, он на секунду задумался.
- Хотя, теперь мне любопытно, - сказал он, его голос снова стал беззаботным. – Ты когда-либо…? - он намеренно не закончил.

– Она же сказал, что ни с кем не была так близка, – сказал Элис.
– Она все равно могла, – ответил Эдвард.
– Она не такая девушка, – возразила Элис.
– Знаю, – вздохнул Эдвард. – Наверное, я просто хотел убедиться.

- Конечно нет, - я покраснела. – Я же говорила тебе, что никогда не чувствовала к кому-либо нечто подобное – и близко нет.
- Я знаю. Просто я знаю это из мыслей других людей. Я знаю, что любовь и вожделение не всегда идут в одной компании.
- Но это так для меня. И вообще, для меня они начали существовать только сейчас, - я вздохнула.
- Это хорошо. По крайней мере, это у нас общее, - его голос звучал удовлетворенно.
- Твои человеческие инстинкты…, - начала я. Он ждал. – Ну, ты вообще находишь меня привлекательной – в этом смысле?

– Не сомневаюсь, – сказал Эдвард.
– И с чего это Эдди, ты же ее даже ни разу не видел, – спросил Эммет, поведя бровями. – Были ли у тебя неприличные мысли о ней?
– Нет, – сказал Эдвард, он определенно покраснел бы, если смог.
‘Да ладно Эдвард, ты же должен был думать о ней и в этом смысле,’ подумала Элис.

Он засмеялся и легонько взъерошил мои почти сухие волосы.
- Я могу не быть человеком, но я мужчина, - уверил он меня.
Я случайно зевнула.
- Я ответил на твои вопросы, теперь тебе нужно спать, - настоял он.
- Не уверенна, что смогу.
- Хочешь, чтобы я ушел?
- Нет! – слишком громко запротестовала я.
Он засмеялся, а затем начал напевать ту же самую незнакомую колыбельную – мягкий, ангельский голос в моих ушах.
Я устала больше, чем мне казалось, после целого дня умственных и эмоциональных перегрузок, к которым не привыкла, и очень скоро уснула в его холодных объятиях.

– Конец главы, – сказал Розали, передавая книгу Элис.