Нет. Нет. Нет.
Это слово бьётся в моей голове. Руки стискивают края стола. Я чувствую его твёрдость, надёжность, но сама просто разваливаюсь. Красивая, милая Элис. Полная жизни. Она не могла уйти. Это абсолютная бессмыслица.
- Нет, - шепчу я, чувствуя, как кровь отливает от лица. – Нет. Это не может быть правдой.
Эдвард стоит передо мной, но я не смотрю ему в лицо. Я вижу только Элис. Вот она едет на велосипеде. Учит меня пользоваться косметикой. Дразнит нас с Эдвардом, когда обнаруживает целующимися на его кровати.
- Это правда, - его голос возвращает меня из прошлого, а знакомые глаза удерживают, такие же затуманенные, как мои. Уже не злые. Я хочу потянуться к нему, почувствовать его объятия. Хочу закричать, ударить его и сказать, что он лжёт.
- Нет.
- Да, Белла.
- Эдвард… - вокруг моего сердца словно смыкается чья-то жёсткая ладонь, стискивая его в кулаке, вырывая из груди. Но, даже погружаясь в свою боль, я знаю, что ему больнее. Он протягивает руку, я быстро беру её. В его пожатии отчаяние, и я готова сделать всё, чтобы утешить его.
- Эдвард, - ещё раз выталкиваю я сквозь перехваченное горло. Но в моей руке уже снова пустота.
- Не могу. Прости. Не могу… - глухо повторяет он. Отступает на шаг. Поворачивается. И выходит за дверь, а я остаюсь одна, с вопросами, ответов на которые не хочу знать. С чашкой остывшего чая и острым желанием запустить её в стену.
Как такое могло случиться? Как могла она умереть? Почему мне никто не сказал? Что, чёрт возьми, происходит? Настойчивый, сладкий лживый голос продолжает твердить мне, что это неправда. Но я знаю. Знаю.
К моим ногам возвращается способность двигаться, но уже слишком поздно. На улице я ищу взглядом его спину, его быструю походку – безрезультатно. Он уже растворился в толпе пешеходов. Исчез.
Я бесплодно бреду в том направлении, куда он, вероятно, мог бы пойти. Как долго? Не представляю. Однако через какое-то время понимаю, что оставила в кофейне все свои вещи, включая лэптоп. К счастью, администратор знает меня.
- Ты это ищешь? – спрашивает она, показывая мою сумку. Всё остальное аккуратно убрано внутрь.
- Да, - наверное, это первое слово, произнесённое мной за несколько часов, и ощущение кажется странным. Я беру сумку, даже не побеспокоившись проверить, не пропало ли что-нибудь. Потому что на самом деле пропало гораздо больше. Пропало всё. Администратор говорит что-то ещё, но я только рассеянно киваю и благодарю её. Должно быть, она думает, что я сумасшедшая – и, возможно, так оно и есть. Яблоко от яблони…
По дороге в свою квартиру я нашариваю в сумке сотовый. У меня есть номер Эдварда. Но, набрав его, попадаю прямо в голосовую почту. Его прекрасный голос:
- Это Эдвард. Оставьте сообщение.
Не зная, что говорить, я молчу. Да и что тут скажешь?
Вижу несколько пропущенных звонков – ничего неожиданного. Игнорирую их – сейчас мне нужно побыть одной.
Оказавшись у себя в комнате, ложусь и сворачиваюсь в клубок. Смеркается. Я лежу на кровати, чувствуя, как пульсирует кровь, и слушая доносящийся снаружи уличный шум. Мне хочется отключить его. В мыслях по-прежнему до странного пусто, только перед внутренним взором неотступно стоит образ коротко подстриженной черноволосой девочки в красном платье.
~QF~
- Почему тебе нравится мой брат?
Прошло около двух недель с того момента, как Элис узнала о нас. До сих пор она почти не проявляла любопытства по этому поводу, так что сейчас её вопрос застаёт меня врасплох. Это невозможно выразить словами. И в любом случае причин слишком много.
- Ээ… потому что?
- Потому что что? Ну давай же, мне нужны подробности.
Мы с Элис бездельничаем в её комнате после школы. Она красит ногти, устроившись на своей кровати, а я сижу на полу, листая один из множества её модных журналов. Бесчисленные тощие девицы со скучающими лицами и в откровенных нарядах. Я отбрасываю журнал в сторону и вздыхаю:
- Не знаю. Тебе когда-нибудь нравился мальчик?
- Ну… да.
- Кто?
- Да так, никто конкретно.
- Неправда. Тебе нравится Джаспер.
- Ничего ПОДОБНОГО! – протестует она, сердито уставившись на меня. Но по блеску в её глазах я понимаю, что она обманывает.
- Нравится.
- Да ну, Белла. Он немного староват для меня, не находишь?
- Настанет время, когда это не будет иметь такого большого значения.
- Да? Откуда ты знаешь?
Я пожимаю плечами:
- Эдвард старше меня.
- Не настолько.
Она садится и начинает покрывать лаком ногти на ногах.
- А как это – целоваться? – внезапно спрашивает Элис, поднимая глаза. Я краснею.
- Э…
- Да ладно! Ты можешь мне рассказать! Чёрт! Не изображай скромницу.
В конце концов желание поделиться с подругой побеждает сомнения:
- На свете нет ничего лучше этого.
- Что ты имеешь в виду? Как это? - её глаза округляются от любопытства.
- Ну… не знаю. Похоже на тёплую воду… словно плывёшь в ней. Не могу описать… Вначале это кажется странным, но потом становится самым естественным. В животе что-то дрожит. И тебе не хочется останавливаться.
- Хмм… - она обдумывает мои слова. – Довольно-таки жутко слышать, как ты говоришь такое об Эдварде. Но вообще хорошо. Я рада, что вы, ребята, нравитесь друг другу. Это классно.
- Спасибо.
- ЭЙ! – внезапный возглас Элис пугает меня. Я выжидающе смотрю на неё. – Представляешь, если ты выйдешь замуж за Эдварда, мы станем сёстрами!
Теперь моё лицо наверняка краснее помидора, я в этом уверена. Замуж за Эдварда? Мы же встречаемся всего несколько месяцев. И мне четырнадцать!
- Ну да, что-то я сомневаюсь.
- А я нет.
- Да ну?
- Иногда… - она заговорщически наклоняется ко мне, - я заранее знаю, что случится. – Я смеюсь и бросаю в неё какую-то мягкую игрушку. Элис пригибается и взвизгивает.
- И что? Думаешь, ты экстрасенс или кто-то в этом роде?
- Не знаю. Но позавчера я вспоминала об одной песне, а когда включила радио, её как раз передавали. Разве это не странно?
- По-моему, это называется совпадением, Эли.
- Совпадение, предвидение… Неважно. Всё равно я знаю, что вы, ребята, поженитесь и у вас будет десять базиллионов детишек. Бел-ла и Эд-вард на дереве сидят…
Я бросаю в неё ещё одной плюшевой зверушкой:
- Замолчи!
- П-О-Ц-Е-Л-У-Й! Вначале любовь…1 Меня будит низкий грохочущий раскат грома. Несколько мгновений умиротворения – а потом я вспоминаю.
Взгляд на будильник говорит мне, что сейчас три часа ночи. Комнату наполняют вспышки молний, через открытое окно врываются косые струи дождя.
Я иду к окну, но, вместо того, чтобы закрыть его, высовываюсь навстречу осенней грозе, позволяя ливню промочить мою футболку и потушить огонь.
~QF~
Когда я снова просыпаюсь, уже утро, а я на полу возле окна. Одежда всё ещё влажная, и я, подняв голову, смотрю на синее небо. Ни облачка.
~QF~
Ещё один день.
Я снова звоню ему. Прямо в голосовую почту. На этот раз оставляю сообщение. «Пожалуйста, позвони, Эдвард. Мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста».
На моём мобильнике много пропущенных звонков, но я удаляю все сообщения, не прослушивая их. Не хочу ничего знать.
На мгновение вспоминаю, что сегодня у меня литературоведение. Нет желания идти, поэтому я не иду.
Делаю себе на гриле бутерброд с сыром и сжигаю его. Это мой последний хлеб, и я слизываю расплавленный сыр, выковыриваю его из подгоревшей корки. Еда не имеет вкуса.
~QF~
Он не перезванивает.
Звонит Розали. Я отвечаю на третий день, мне нужен звук её голоса. Тишина в моей квартире становится гнетущей.
- Белла. Привет. Мм… Я беспокоилась о тебе, но подумала: может быть, ты решила, что не хочешь дружить со мной после всего, - нервный смех в трубке.
- Конечно же нет, Рози. Извини. Просто… кое-что произошло.
- В чём дело? – переспрашивает она испуганно. Догадываюсь, что мой голос, наверное, звучит не очень хорошо.
- Ты можешь зайти?
- Буду через десять минут.
Она приходит через пять. Я впускаю её, и она налетает на меня, обеспокоенная, с почти материнской тревогой в глазах. Я не против. Объятия Розали так утешительны, что я всхлипываю.
- Господи, что стряслось?
- Моя подруга, Элис, - я впервые по-настоящему плачу, слёзы льются неудержимым потоком, ничего не могу поделать.
- Расскажи мне, что случилось.
- Она умерла.
Розали откидывается на спинку дивана, увлекая меня за собой:
- Ах ты чёрт! Подруга из твоих родных мест? – Я молча киваю. – Когда?
- Н-не знаю.
- Но она на самом деле умерла? Откуда тебе это известно?
- Эдв-в-вард сказал.
Затуманенными от слёз глазами я вижу, что она сбита с толку, но не могу продолжать. Розали покачивает меня в объятиях, давая выплакаться.
- Не понимаю, - наконец говорит она тихо, отпуская меня. – Расскажи всё с самого начала.
- Я соврала тебе тогда насчёт Эдварда. Я действительно с ним знакома. Мы… мы выросли вместе.
- Так я и подумала.
Начав говорить, я уже не могу остановиться. Даже странно, как это легко, хотя я знаю Розали совсем недолго. А возможно, именно потому и легко. Я рассказываю ей не всё, особенно о маме, но вполне достаточно, чтобы понять. Когда я дохожу до пожара, в глазах Розали появляются слёзы. Она переводит взгляд на мои ноги, которые я поджала под себя, - вероятно, задаётся вопросом, как они выглядят. Я не виню её за это… почти не виню – людям свойственно любопытство. А потом рассказываю о переезде и о том, что никогда больше не видела никого из них до последнего времени. Говоря это вслух, я чувствую себя отстранённо, словно речь идёт о ком-то другом.
- Господи. Через что тебе пришлось пройти!
- Пожалуйста, не жалей меня.
- И не думаю. Я считаю, что ты невероятно сильная, - тихо говорит она. Мы сидим молча, пока Розали пытается постичь всю эту странную историю. – Боже мой, не удивительно, что ты потеряла сознание на занятии тогда, в первый день. – Я устало киваю и кладу голову на спинку дивана. Я измучена, но понимаю, что у Розали много вопросов.
- Значит, Эдвард сказал тебе насчёт Элис, но не объяснил, как и когда?
- Да. И не отвечает на мои звонки.
- Проклятье! Неужели он просто ушёл, сообщив такое?!
Я не рассказала ей о странном, обвиняющем тоне его откровения – о том, что он, казалось, был очень зол на меня. Где-то в глубине моего сознания копошится ужасная мысль, что он, возможно, считает меня в чём-то виноватой. Я даже не хочу думать о причинах. Но, похоже, он предполагал, что я должна была знать. Как, откуда?
- Он был расстроен.
- Ну да, как и ты. Не ищи оправданий его поведению, Белла. Я знаю, она была его сестрой, но всё равно он не имел никакого права вот так выложить тебе эту новость, а потом свалить, не сказав больше ни слова. Это ненормально, - Розали встаёт и, взяв с кровати одеяло, закутывает меня в него. Только почувствовав его тепло, я сознаю, что дрожала.
- Наверное, я…
- И это после того, как он не писал тебе. Не могу поверить. Он действительно засранец. Тебе нужно выяснить всё с ним. Это нелепо, - она снуёт по квартире, бормоча что-то и наводя порядок. Я способна только беспомощно наблюдать за ней. – Неужели вы действительно ни о чём не разговаривали? Как же, чёрт возьми, вы работали вместе? Это, должно быть, очень неловко. Я даже представить себе не могу…
- Ну да, это было странно.
- Разве ты не хочешь получить объяснение всему? То есть узнать, почему он даже не пытался связаться с тобой все эти годы?
Чувствуя пульсирующую боль в голове, я молча пожимаю плечами. Конечно, я думала об этом, но слишком труслива, чтобы спросить – возможно, потому, что ответ мне известен.
- Ну, по-моему, ты имеешь право знать, - Розали идёт к холодильнику и роется там. – Белла, - зовёт она, - здесь совсем нет продуктов. Когда ты ела в последний раз?
- Ммм…
Она возвращается, держа в левой руке мобильник и подбоченившись правой:
- Я закажу. Что ты хочешь – пиццу? Бурито?
- Всё равно.
- Тогда пиццу. С грибами?
Я киваю и тихо сижу, пока она звонит и заказывает.
- Доставят через полчаса, - Розали снова садится на диван и громко фыркает: - Слушай, конечно, это не моё дело, однако теперь, когда ты рассказала мне всё это, не могу удержаться… я знаю, ты помолвлена. Но у тебя ведь всё ещё есть чувства к Эдварду?
Её прямой вопрос повергает меня в смятение, и я сижу, глядя на неё с открытым ртом, а потом отворачиваюсь, чтобы взять себя в руки.
- Я… - дурацкие слёзы снова льются, хотя я думала, что они уже закончились. Приходится сердито вытереть их рукавом, натянутым на костяшки пальцев.
- Извини. Всё-таки я настоящая тупица. Забудь, что я спросила.
- Ничего. Просто я… я не знаю, что тебе ответить.
- Ладно. Ты, вероятно, уже поняла, что я вечно задаю чрезвычайно неуместные и назойливые вопросы, так что лучше всего меня игнорировать, - она гладит меня по плечу, и я улыбаюсь – впервые за эти дни. – Ты случайно не хочешь, чтобы я позвонила Эдварду и наорала на него? – спрашивает она с надеждой.
- Нет, не думаю, что это удачная мысль. Лучше просто сохраним это между нами, хорошо?
- Да. Я тебя полностью понимаю. Твой секрет в безопасности, - говорит она, почти дословно повторяя то, что я сказала ей на днях, когда она поделилась со мной своей тайной.
- Спасибо. Я ценю это.
- Для этого ведь и нужны подруги, правильно?
- Правильно.
Розали остаётся со мной до вечера. Мы смотрим телевизор, и она заставляет меня поесть и принять душ. Я спрашиваю, как она справляется со своим разрывом, но она отмахивается от этого вопроса, как от несущественного. Мы больше не разговариваем об Эдварде и Элис, хотя они практически не покидают моих мыслей. И я знаю, что как только Розали уйдёт, тучи сгустятся снова.
~QF~
Вторник. У меня сильное искушение остаться дома, ведь тогда не придётся встречаться с Эдвардом на людях. Розали звонит мне утром, словно почувствовав мои колебания:
- Ты не можешь позволить этому встать на пути к твоей мечте. Помни, для чего ты здесь. Ты собираешься получить свою степень доктора философии
2 и в один прекрасный день стать потрясающим профессором. Так что пошли на занятие. Я тебе помогу. Хорошо?
Не вполне убеждённая, я всё же соглашаюсь, вяло собираю вещи. Я прочитала многое из того, что было задано неделю назад, но больше не работала над нашим проектом. Сомневаюсь, что мы встретимся сегодня после занятия, ведь Эдвард не связывался со мной с прошлого раза.
Вчера я наконец набралась храбрости позвонить Джейку и Билли. Они оба были расстроены тем, что я уже несколько дней не давала о себе знать. Мне пришлось оправдаться занятостью, и эта ложь легко соскользнула с моего языка. Я хотела спросить Билли об Элис, но поняла, что тогда придётся объяснить, как я узнала, а значит, рассказать им об Эдварде. Вот уж к чему я была совершенно не готова. Так что меня по-прежнему мучает вопрос, знал ли Билли, что Элис умерла? А если знал, почему утаил это от меня?
Я отказывалась верить, что он мог намеренно скрывать от меня нечто настолько важное. Да и была ли у него возможность узнать что-то подобное? Но всё же эта мысль упорно возвращалась, делая напряжённым разговор с мужчинами, которые стали моей семьёй.
Идя рядом со мной по Пятьдесят восьмой улице, Розали оживлённо болтала, явно пытаясь отвлечь меня. Оказалось, что она могла и не делать этого – Эдварда не было в аудитории, когда мы пришли, и до начала занятия он так и не появился. Как ни странно, я не почувствовала облегчения, несмотря на то, что боялась встречи с ним. Он болен, избегает меня или произошло что-то ещё более плохое? Меня тревожит воспоминание о том, как он смотрел на меня, когда попятился, уходя.
В перерыве я пытаюсь поддерживать разговор с Розали и ещё несколькими слушателями. Оказывается, в пятницу состоится огромная вечеринка в честь новичков – у какой-то девушки по имени Эрин. Никого из преподавателей не будет, зато представится хороший шанс познакомиться с теми аспирантами, которые уже работают индивидуально и больше не посещают курсовых занятий. Поскольку я не ассистент преподавателя, как большинство первокурсников, у меня мало неформальных контактов с ними. Все взволнованно обсуждают предстоящее мероприятие, но я не могу выжать из себя хоть какое-нибудь подобие энтузиазма.
Вторая часть занятия тянется неправдоподобно медленно. Похоже, Пегги понимает, что со мной что-то не так, и поэтому не заставляет меня говорить. На следующей неделе придётся навёрстывать, пассивность неприемлема.
- Я считаю, нам следует пойти на эту вечеринку, - заявляет Розали, как только мы возвращаемся после ланча в её квартиру. В последние несколько дней она взяла на себя задачу следить, чтобы я нормально питалась. – Может быть, это даже окажется полезным. Ну, знаешь, активный образ жизни.
- Может быть. Но я сейчас не лучшая компания.
- От Эдварда по-прежнему ни слова?
- Нет, - я задумываюсь, и вдруг меня осеняет: - Эй, ты ведь не думаешь, что он будет там, правда?
- Не уверена. В прошлом году его не было, но никогда не знаешь наверняка, - она испытующе смотрит на меня: - Ты же не позволишь этому остановить тебя, не так ли?
- Нет. Не позволю… Просто…
- Слушай, мы заглянем туда всего на часок, и если это отстой, уйдём и наклюкаемся в «The End». Что скажешь? Ну пожалуйста, Белла! Для меня? – в её глазах столько надежды… и я вдруг понимаю, что речь сейчас не только обо мне. Розали и сама нуждается в этом.
Я киваю:
- Хорошо. Пошли.
~QF~
В семь часов вечера в пятницу я стою, уставившись на свой скудный гардероб, и задаюсь вопросом, что, чёрт побери, мне следует надеть на эту вечеринку. Начало октября выдалось очень холодным, и это меня, по правде говоря, даже радует, потому что вся моя одежда с длинными рукавами. Я останавливаюсь на паре облегающих джинсов, которые я надевала всего однажды, и кремовом свитере с V-образным вырезом. Волосы оставляю распущенными, вдеваю в уши простые серьги, накладываю минимум косметики. Если бы Элис была здесь… если бы она была здесь…
Ничто не изменилось – и изменилось всё. Хотя я никогда не предполагала, что увижусь с ней снова, но думала, что она где-то живёт своей жизнью, как и Эдвард, как остальные Каллены. Я представляла себе, что она делает – учится в колледже, выходит замуж… возможно, за Джаспера. Мне нравилось думать, что они в конце концов нашли друг друга, когда стали старше. Она могла бы помогать Эсме в её фирме по дизайну интерьеров, родить парочку красивых ребятишек.
Просто фантазии, разумеется. Но вероятные.
Теперь уже нет.
Снова льются слёзы, и мне приходится ещё раз подкрашивать ресницы. Если бы Элис была здесь, она не захотела бы, чтобы я сидела в четырёх стенах, избегая людей. Я это знаю. Так почему же это кажется настолько трудным?
В полдевятого мы с Розали вместе идём к метро. Удивительно, но она в джинсах, как и я, и в пальто свободного покроя. Всё равно она выглядит потрясающе, но я вдруг осознаю, что в последние несколько дней ни разу не видела на ней дорогой элегантной одежды. Этот факт говорит о многом, хотя я не стану её расспрашивать.
До дома, который Эрин делит с ещё несколькими аспирантами, нужно добираться через весь город, так что поездка занимает довольно много времени. Когда мы входим в обшарпанный особняк, веселье уже в разгаре. Невысокая пухленькая рыжеволосая девушка радушно приветствует нас у дверей, и Розали представляет мне её как Эрин. Хозяйка показывает нам, куда положить пальто и, проводив в гостиную, предлагает по бокалу красного вина. Я сразу же начинаю отпивать из своего, благодарная за то, что мне есть чем занять руки.
- Это просто дешёвое сухое, - сообщает она нам. - Но на кухне его ещё много. Факультет пожмотничал и выделил мне всего сотню баксов. Надеюсь, вы голодны – там есть и чипсы.
- Ооох. Для Английского отделения – только самое лучшее, - шутит Розали, и Эрин смеётся. Я делаю ещё один большой глоток вина.
- Ладно, по крайней мере, это бесплатно, - говорит, подходя к нам, ещё одна девушка, которую я не знаю.
- Изабелла, это одна из моих соседок, Су. Она медиевист
3.
- Очень приятно, - я протягиваю руку.
В гостиной и на кухне уже около пятидесяти человек, среди которых я сразу узнаю Рю и Элисон с нашего курса. Райли в дальнем углу разговаривает с высоким кудрявым парнем, а я, внезапно занервничав, озираюсь. Но Эдварда нигде не видно.
Примерно через час я допиваю уже третий бокал вина и чувствую себя значительно спокойнее. Розали знает очень многих и, похоже, считает своим долгом познакомить меня со всеми. Мы с ней устроились в углу комнаты, где собрались несколько человек, которые уже заняты поисками работы, и слушаем, как они потчуют нас страшными сказками:
- Да. В моей области только двадцать вакансий во всей чёртовой стране, - говорит Питер, специалист по восемнадцатому веку. – И примерно двести кандидатов на каждую. Так что да, я в пролёте.
- Это ещё ничего, Питер, - отвечает ему Су. – По истории Средневековья вакансий вообще всего три, - она закатывает глаза. – У меня финансы поют романсы, так что на будущий год мне светит работа в «Бургер Кинг».
- Напомни ещё разок, зачем мы это делаем? – спрашивает Питер, вздыхая и снова опускаясь в своё кресло.
- Понятия не имею, чёрт возьми, - с готовностью отвечает она.
- Для преемственности гуманитарных исследований в нашем мире нарастающей погони за прибылью и материальными благами? – с улыбкой выдвигает предположение Эрин.
- Точно! А я-то и забыл! - Питер хлопает себя ладонью по лбу, и все хохочут.
- Ах, этот аспирантский юмор, - иронично говорит кто-то.
- Ребята, вы пугаете первокурсников, - жалуется Розали. – Белла, не слушай этих пьяных идиотов. – Новый взрыв смеха.
Я улыбаюсь и киваю в ответ на предложение Эрин ещё раз наполнить мой бокал:
- Ну, я знала, что это не будет похоже на пикник. Наверное, меня греет надежда, что через несколько лет дела пойдут лучше?
- Как хорошо быть юным и наивным, - Питер похлопывает меня по колену, а девушка справа от него толкает его локтем в бок.
- Не будь таким придурком, - выговаривает ему она.
Вечер заканчивается, я теряю счёт выпитым бокалам и начинаю общаться с людьми самостоятельно. Некоторые из молодых аспирантов включили хип-хоп и затеяли импровизированные танцы в центре гостиной. Становится шумно, слышны пьяные возгласы – это мероприятие определённо оказывается более буйным, чем можно было ожидать.
Около одиннадцати на кухне, где я разговариваю с Элисон, появляется Рю:
- Здесь Эдвард с какой-то блондинкой.
- Фуу… Должно быть, это Кейт, - стонет Элисон. – А Гаррет с ними?
- Не знаю, кто эта девушка, но они пришли вдвоём – и уже под градусом. Блондиночка, правда, ничего себе.
- Извини, Рю, она традиционной ориентации.
- Ну да, я уже догадалась – уж очень явно она виснет на Эдварде. Но смотреть-то не запрещается, - смеётся Рю.
Они продолжают обмениваться репликами, совершенно не замечая моего смятения. Послевкусие от вина у меня во рту теперь превращается в разъедающую щёлочь.
Я застываю на месте. Сквозь громкую музыку я всё-таки слышу приветственные возгласы в прихожей. Поверх головы Элисон мне едва удаётся разглядеть Эдварда и его спутницу.
Не хочу давать ему повод думать, что я ухожу из-за него, но появление Эдварда обидело и разозлило меня – ведь я всю неделю беспокоилась о нём. Значит, он не мог ответить на мой телефонный звонок, однако нашёл в себе силы прийти на факультетскую тусовку со своей подружкой.
Мой взгляд снова устремляется в прихожую, но Эдвард и Кейт уже ушли – возможно, в другую комнату. Элисон и Рю наливают себе ещё по порции выпивки и отправляются танцевать. Я стою на кухне одна, в нерешительности. Меня мутит от волнения – желудок всегда первым в моём теле реагирует на страх, грусть или гнев. И зачем только я пришла на эту дурацкую вечеринку?
Я знаю, что должна отыскать Розали и сообщить ей о своём уходе, а чтобы сделать это, мне придётся заглянуть в гостиную и, вероятно, встретиться с Эдвардом и Кейт.
Мои губы сжимаются в жёсткую линию. Я наливаю себе ещё полбокала этого дерьмового вина и залпом выпиваю его, сморщившись от отвращения. Не позволю Эдварду увидеть, как он ранил меня, даже если для этого понадобится напиться для храбрости.
- Белла? – слышу я и испуганно оборачиваюсь. Эдвард стоит прямо за мной, и на его дьявольски красивом лице удивление и… страх? Он один, но держит в руках два пустых бокала. Мой «друг».
Мы стоим лицом к лицу, оба не находя слов. По его глазам я догадываюсь, что он выпил, и много, – однако, чёрт возьми, я тоже. Его озадаченный взгляд приводит меня в ярость. Словно он не ожидал увидеть меня здесь. Можно подумать, только ему позволено посещать подобные мероприятия. Внезапно я чувствую прилив смелости – все эмоции, с которыми мне пришлось иметь дело на этой неделе, смешиваются во мне с алкоголем. И я немедленно реагирую:
- Ты бросил меня. В кофейне. Как ты мог?
- Я…
- Нет. Погоди секундочку… Я и так знаю ответ, - говорю я, сердито глядя на него. – Ты сволочь.
Его зелёные глаза ожесточаются. Хорошо. Пусть разозлится.
- Я сволочь? Тебе больше нечего мне сказать?
- Ты сообщил мне, что Элис… - несмотря на мой гнев, слезы подступают при одной мысли о ней, о моей милой подруге.
Не плакать! Я отчаянно моргаю. – Как мог ты просто заявить мне такое и уйти? Всю неделю я… А ты даже не сказал мне, как… она… - я давлюсь последним словом, не в силах выговорить его.
Лицо Эдварда становится непроницаемым. Он стискивает в руках бокалы:
- Не думаю, что это подходящее место для такого разговора, - бормочет он и оглядывается.
- О, неужели? Почему же? – спрашиваю я, снова впадая в ярость. – Боишься, что твоя девушка…
- Она не моя девушка, - перебивает он.
- Не имеет значения! – закипаю я. – Но я заслуживаю того, чтобы знать, что случилось. Думаешь, только ты…
- Не могу. Не могу рассказывать об Элис, - бормочет он. – Только не тебе.
- Что? Как ты можешь говорить такое? – несмотря на все мои усилия, слёзы льются сами собой. Эдвард неловко переступает с ноги на ногу и выглядит так, словно с удовольствием оказался бы в любом другом месте. Кто-то входит, чтобы наполнить бокал, но быстро исчезает, увидев наше столкновение.
- Я не думал, что тебя это волнует, понятно, Белла?
Не волнует? Это последняя капля. Я взрываюсь:
- Я любила Элис! И до сих пор её люблю! Ты… Я даже не знаю, кто ты. Ты заботишься только о себе! Ты никогда не дорожил мной! – глаза Эдварда расширяются от удивления. Кроткая маленькая Белла, всегда такая тихая, неуверенная. Ну, в одном-то я сейчас абсолютно уверена: я в бешенстве. – Как ты мог? Думал, я просто забыла о тебе? Ты с ума сошёл? Все эти письма! – не успев сдержаться, я толкаю его. Бокалы падают, разбиваются. Его рука у меня на запястье, а я продолжаю кричать, вырываясь из его захвата: - Все эти письма!
- Белла! – он трясёт меня, и в этот момент появляется Розали, а за ней по пятам – Кейт. Тощая блондинка зло смотрит на меня, и мне кажется, что я могла бы справиться с ней. Потом чувствую, что свободна, а Розали, обняв, уводит меня с кухни. Я пытаюсь обернуться и вижу, что Эдвард и Кейт спорят о чём-то. Её руки лежат у него на плечах, но он выворачивает голову, чтобы посмотреть мне вслед. Судя по отчаянному взгляду, Эдвард хочет догнать меня и отчитать. Что ж, я не доставлю ему такого удовольствия.
Пару минут спустя мы уже на улице, на холодном ночном воздухе, и Розали помогает мне надеть пальто.
Некоторое время мы молча идём к метро. Я пытаюсь осознать, что сейчас произошло. Это так не похоже на меня. Неужели я действительно это сделала?
- Ну, - наконец говорит Розали, - ты определённо умеешь эффектно уйти.
Надо полагать, она права.
Как я ни пьяна, меня немедленно охватывает смущение. Теперь весь факультет думает, что я сумасшедшая.
- Да уж… Боже. Всё было так плохо?
- Плохо? Не-а! Это было великолепно! Уверена, многие хотели бы задать трёпку Эдварду Каллену, а ты пришла и сделала это. Ты теперь просто национальная героиня.
- Но все узнают.
- Нет. Не думаю, что кто-нибудь понял, о чём вы говорили.
- Я просто… просто не могла больше терпеть этого. Он вёл себя так, словно я не достойна знать об Элис, как будто считал, что мне всё равно. Как он только посмел подумать так, Рози? – мой Эдвард никогда не смог бы быть таким холодным и бесчувственным. Я не понимаю этого незнакомца, который снова вошёл в мою жизнь.
- Не знаю, - бормочет она. – Я не знаю.
Ко мне в квартиру мы входим уже после полуночи. Розали помогает мне раздеться и лечь, ставит стакан воды и пузырёк аспирина на тумбочку. Я совершенно вымотана.
- Это понадобится тебе утром, - заверяет она меня. – И пей побольше воды, хорошо?
- Хорошо.
- Хочешь, я останусь?
- Нет, со мной всё будет в порядке.
- Тогда позвони мне завтра, поговорим.
- Мм-ладно, - кажется, я отключаюсь раньше, чем она выходит за дверь.
Но слишком скоро я просыпаюсь от ужасного звука… он такой громкий и надоедливый. Голова раскалывается, и единственное моё желание – чтобы стало тихо. Что это за дурацкий шум?
Я определённо всё ещё не протрезвела, а на будильнике полтретьего ночи. Что же так противно дребезжит?
Вдруг всё смолкает. Я испытываю облегчение и начинаю снова уплывать в сон.
Звук повторяется, и в конце концов какой-то уголок моего разума начинает сознавать, что это такое. Телефон. Мой мобильный телефон. Я слепо тянусь к тумбочке, хватаю его и, даже не поглядев, кто звонит, бормочу невнятное приветствие.
- Белла? – слышу я в трубке голос Эдварда. И сажусь в постели, внезапно полностью проснувшись.
Я не отвечаю, но он, должно быть, слышит моё дыхание, которое вдруг становится невероятно громким.
- Пожалуйста, не вешай трубку! Я внизу. Можно зайти к тебе на секунду?
- Но сейчас третий час ночи, - протестую я. – Это может подождать? – Голова идёт кругом, я лихорадочно пытаюсь понять, что, чёрт возьми, ему нужно.
- Нет, не может.
1 Элис пытается спеть переделанную детскую песенку-считалочку. После слов: «Вначале любовь… - поётся: - Потом брак, потом младенец в коляске».
2 Доктор философии - учёная степень, присуждаемая в некоторых странах Запада. Впервые появилась в 12—13 веках в Великобритании, Италии и Франции. Несмотря на название, в настоящее время не имеет никакого практического отношения к философии (только историческое) и присуждается почти во всех научных областях, например: доктор философии по литературе или доктор философии по физике. Приблизительный аналог российской учёной степени кандидата наук.
3 Медиевист - специалист по истории европейского Средневековья.
...что в 
0
Не могу нарадоваться тому, что у Беллы есть Розали)))
?! 
