От лица Беллы

Я улыбнулась в ответ и Элис вернулась к моей прическе. Задумавшись о том, как сказать следующее, я решила просто выпалить:
- Я посмотрела сцену из «Гамлета» с участием Эдварда… онлайн. Я не представляла… - я не нашла слов, чтобы описать насколько нереальным он был, так что просто замолчала.
На лице Элис промелькнуло выражение боли.
- Я знаю. Я шесть раз ходила на его Гамлета, и каждый повергал меня на колени. Он так талантлив. Вот почему это так важно, Белла. Он почти разрушил все, свою карьеру, будучи молодым и глупым, зависая с кретинами и попадая в неприятности. Будет преступлением, если он не сможет играть. Ты же понимаешь, правда? Ты же видишь, что в нем столько всего хорошего, а не только ложь и плохая репутация?
Я безмолвно кивнула. Это в самом деле было бы преступлением. Внезапно наша сделка обернулась огромной ответственностью, возложенную на мои плечи. Вначале я думала, что ему нужно только пару раз сфотографироваться с милой правильной девушкой и вести себя прилично. Теперь же все оказалось намного сложнее. Я чувствую, словно будущее Эдварда в моих руках. Тот талантливый мальчик из Гамлета нуждается в спасении и капризом судьбы участь помочь ему выпала мне. И я поняла, что хочу это сделать. Я хочу помочь ему. Я только надеюсь, что смогу это сделать.
- Белла… - Элис выдернула меня из моих мыслей.
- Да?
- Нужно начать готовиться к Оскару. Предстоит большой объем работ.
Я просто растерялась. – К Оскару? Который по телевидению транслируется? А что с ним такое?
Элис смерила меня возмущенным взглядом. – Глупая Белла! Ты будешь сопровождать Эдварда! Он вручает награду в этом году.
- Что? То есть, я буду сопровождать?
- Конечно, будешь. Ведь это же Гора Эверест публичных мероприятий. А в этом году, учитывая нарастающий бешеный интерес к вашим отношениям, кинопремия получится грандиозной. – Взгляд ее затуманился. – Так что… - в голосе появились «Элис-чего-то-хочет» интонации. – Я уже сообщила одному-двум знакомым, что буду готовить тебя к Оскару. Надеюсь, ты не против?
- Конечно, нет, Элис. Кто бы еще это делал?
- Милая, ты себе даже не представляешь. Стилисты в этом городе выстроятся в очередь длиной в квартал и пожертвуют одной почкой, лишь бы только поучаствовать в процессе. Принимая в расчет количество внимания СМИ, которое обрушится на вас двоих в этот вечер…
Я махнула рукой. – Элис, уверена, что ты преувеличиваешь. Но, как бы то ни было, мне нужна только ты.
Она облегченно улыбнулась. – Отлично, потому что пора начать выбирать платье.
- А?
- Белла, работа предстоит большая. Серьезно, каждый известный дизайнер, наряду с большинством дизайнеров помельче, сделают все, чтобы в этот вечер увидеть на тебе свое творение.
Долгую минуту я переваривала вышесказанное. – Правда?
- Правда. Я уже получила пару звонков от людей, которые хотят прислать кое-что, чтобы ты посмотрела. Считаю, что мы должны расположиться в доме Эдварда. Твой дом слишком маленький. На все про все нужно будет по крайней мере пара комнат.
- Две комнаты... платьев?
- О да. По меньшей мере. И ты должна будешь приехать на день раньше, чтобы собраться. Здесь места даже для команды не хватит.
- Какой команды??
- Парикмахер, художник по макияжу, дизайнер обязательно пришлет своего помощника для завершающих штрихов, как только ты выберешь платье. Ювелир пришлет представителей... я подумываю о том, чтобы поговорить с Гарри Уинстоном*. Знаешь, классика – но очень дорогая классика. Это всегда производит впечатление.
От этого у меня голова разболелась. Все эти люди, усилия и планы только ради того, чтобы один раз надеть платье и пойти на церемонию награждения?
- Элис, даю тебе карт-бланш. Делай что хочешь, уладь все, только скажи мне, когда приехать.
Она от восторга захлопала в ладоши. – Ура! Но это займет не один день. Предстоят примерки и…
- Хорошо! Хорошо. Просто сообщи мне, когда необходимо мое присутствие, и я появлюсь. Этот разговор вызывает у меня удушье! А мне еще предстоит пережить сегодняшний вечер.
- А, сегодня не будет ничего особенного. Мы почти готовы. Белла, мы с тобой повеселимся!
Я улыбнулась, испытывая радость от того, что она счастлива, хотя даже ради спасения души не могла понять, отчего здесь приходить в восторг.
Элис вернулась к завивке волос, на лице - благословенная отстраненность и бормотание под нос. Мне жаль Джаспера. У меня такое предчувствие, что скоро ему придется выслушать много чего обо мне и дизайнерских нарядах. Наконец, она объявила, что прическа закончена, и я скользнула в выбранное платье, которое и впрямь оказалось очень облегающим. Оно вообще не оставляло простора для воображения. Я хотела уже струхнуть, но Элис настояла на том, что мой выбор идеален и выбрала пару безумно высоких шпилек в качестве орудия пытки. В этот раз я даже спорить не стала – знала, что проиграю. Она заканчивала с макияжем, когда Эдвард прислал сообщение, что он в пути. Элис повертелась вокруг еще несколько минут, проверяя и перепроверяя свою работу, прежде чем объявить , что я готова, и направиться к своей машине. На вопрос, не хочет ли она подождать приезда Эдварда, Элис ответила, что у нее свидание с Джаспером, озорно подмигнула, широко улыбнулась, прыгнула в машину и исчезла.
Я прогулялась до конца аллеи в ожидании Эдварда. Я начала встречать его на подъездной дороге в попытке сохранить наши отношения деловыми и прохладными, но продолжала это делать потому, что после того, как увидела дом Эдварда, я немного смущалась, что он будет стучать в дверь моего маленького скромного бунгало.
Он появился несколько секунд спустя и вышел из машины, чтобы открыть передо мной дверцу. Остановился, как только обошел капот, и смерил меня взглядом с ног до головы с нечитаемым выражением на лице. Я молила, что покраснела не так сильно, как мне почудилось. Я оказалась права, было немного странно видеть его после «Гамлета», словно между нами возникла близость, о которой он не подозревает. И тот факт, что выглядел он чертовски фантастически, не помогал ни капельки. На нем был темно-серый костюм, явно сшитый на заказ и точно по его потрясающей фигуре, и черная сорочка, распахнутая у горла. А его волосы… о, Господи, его волосы… Конечно, он выглядел более изнуренным, чем в «Гамлете», но не потерял ни йоты сексуальности. Мне захотелось расстегнуть еще одну пуговицу на его рубашке и провести губами дорожку вниз по его коже и… Стоп!
- Эм… мило выглядишь, - произнес он, открывая передо мной дверцу.
- Спасибо, – я прошла рядом с ним, садясь в машину, и уловила слабый намек на потрясающий пряный аромат Эдварда. Ахххх… Глубокий очищающий вдох….
К театру, где проводилась премьера фильма, мы ехали в тишине. Я не поняла, в каком районе Лос-Анджелеса мы оказались. Проклятый город такой большой и разросшийся, мне казалось, я никогда его не изучу. Желудок сжался и я осознала, что за своими интернет-исследованиями и приездом Элис, я забыла поесть. Когда я ела в последний раз? За завтраком? Уффф. Помираю с голоду. Может, на премьере будет, чем перекусить. Хотя, это же Лос-Анджелес, здесь никто никогда не есть; так что может и не будет.
- Ты в порядке? – спросил Эдвард. Когда он успел стать таким наблюдательным и заботливым? Сегодня вечером явно взял верх Эдвард-душка. Я укрепилась в своем решении.
- Ох, да. Все нормально.
Мы приехали, и Эдвард помог выйти из машины, прежде чем передать ключи служащему. Нас сразу встретила Шарлотта, ассистент Лорана, которая проводила нас к красной дорожке и оставалась рядом весь тот час, что мы там застряли. Она проводила предварительные беседы с репортерами и фотографами, организовывая с каждым небольшое интервью или фотосессию. В обход Шарлотты и без ее одобрения никто до нас не добрался.
Мне определенно все лучше удается эта роль – стоять, позировать, отвечать на вопросы, улыбаться, быстро перейти к следующему репортеру, чтобы начать все сначала. Это оказалось не так страшно, и все-таки мне не нравится. Я устала от того, что в тысячный раз должна перефразировать одни и те же вежливые, уклончивые комментарии о группе, новом альбоме, Эдварде и наших взаимоотношениях для каждого следующего скучного репортера, постоянно улыбаясь при этом, ни в коем случае не сутулиться и не суетиться. Единственным приятным моментом во всей этой ерунде был Эдвард. Чем комфортнее нам становилось в обществе друг друга, тем свободнее он дотрагивался до меня на публике, и мне становилось все легче чувствовать его прикосновения. На красной дорожке он стоял близко ко мне, одна рука заботливо покоится на моей спине, кисть легко легла на бедро. Время от времени, передавая информацию или указания двигаться дальше, он склонял голову и шептал мне на ухо. Я позволила себе небольшое послабление и наслаждалась такими моментами, на самом деле наслаждалась. Он также шутил иногда, нашептывая непристойную сплетню об одной из репортеров либо называя говорящее само за себя прозвище, которое получила другая, заставляя меня хихикать и пытаться заглушить смех, уткнувшись в его плечо.
Тщетно я озиралась в поисках еды, ощущая постепенно растущее чувство голода, но в пределах видимости не было ни крошки. Я шепотом задала вопрос Шарлотте, и она сообщила, что на приеме после показа фильма, несомненно, будут закуски. Черт. Терпеть еще два часа. Я почувствовала слабость.
Наконец, нас позвали в зал для показа. По крайней мере, стоять на ногах не придется. Эдвард провел нас к нашим местам и усадил меня в кресло. Свет приглушили и, прежде чем я поняла, что он делает, Эдвард потянулся к моему колену, обвил рукой мою кисть и переместил наши соединенные руки на свое бедро, совсем как на бейсболе. На секунду мне пришло в голову, что в зале темно, и никто не заметит, если мы не будем держаться за руки. Но его жест казался таким правильным, что я не возразила ни слова.
Вскоре свет погасили полностью и начался фильм. Как только вокруг воцарилась темнота, еле уловимый электрический заряд, который я постоянно чувствовала в присутствии Эдварда, возрос до огромного размера. Я точно представляла, насколько близко его нога находилась рядом с моей. Казалось, каждое нервное окончание в моем теле устремилось к моей правой руке, в то место, где его кожа соприкасалась с моей. Такая реакция моего тела смущала. Я чувствовала трепет и румянец настолько явно, что это не могло остаться незамеченным другими, им. Я тайком взглянула на Эдварда. Он слегка наклонил голову в мою сторону и наблюдал за мной. В темноте его глаза казались черными. Я не сразу отвела взгляд. Что бы я ни чувствовала к нему раньше, это возросло в тысячу раз теперь, когда мы встретились взглядами. Он должен тоже чувствовать что-то. Я ощутила, как он медленно провел большим пальцем по оборотной стороне моей кисти. У меня прервалось дыхание, сердце затрепыхалось в груди; я взмолилась, чтобы он этого не услышал. Я резко перевела взгляд на экран, где начинался фильм. Уголком глаза я видела, что он не двинулся, он все еще смотрел на меня. Пальцем продолжая чертить ленивые круги по костяшкам и суставам моей правой кисти. Я думала, что сойду с ума от этого медленного, постоянно повторяющегося чувственного ощущения. Надеялась, что начавшийся фильм разобьет заклятье, наше внимание будет перенаправлено на другой предмет. Нифига подобного. Оно не уменьшилось ни на йоту, по крайней мере для меня. Фактически, ощущение его большого пальца на моей ладони только усилило его, сконцентрировало, сгустило. Он переменил позу; я уловила его аромат, пряный и восхитительный. Мой желудок был все еще пуст, и голод в сочетании с затопившими меня чувствами вызвал головокружение. Я подняла свободную руку ко лбу и слегка склонила голову, прикрыв глаза от слабости.
Тотчас же я почувствовала, как Эдвард отпустил мою кисть и обвил меня рукой за плечи. Он сжал мое левое плечо и притянул меня к себе поближе, шепча мне на ушко:
- Ты в порядке?
- Просто слегка голова закружилась. Я забыла сегодня поесть. Глупо, я знаю.
- Давай заберем тебя отсюда и найдем что-нибудь перекусить.
- Но фильм…
- На хрен его. Они нас сфотографировали, официально мы здесь появились. Теперь пора сматываться.
Он резко встал, обвил рукой меня за талию и, подняв меня на ноги, живо повел к выходу из театра в сумрак Лос-Анджелеса.

*Гарри Уинстон - Harry Winston (01.03.1896-28.12.1978) был американским ювелиром с украинскими корнями. По легенде в возрасте двенадцати лет он помогал в ювелирном магазинчике своего отца, и как-то в ломбарде узнал в невзрачном камне двухкаратный изумруд. Приобрел его за 25 центов, а двумя днями позже продал за 800 долларов. Создал огромную ювелирную империю, владел многими редкими и известными драгоценными камнями.

Ну вот и вторая часть главы.

ФОРУМ