С того самого дня, как Рон покинул друзей и исчез в неизвестном направлении, Гарри всю свою заботу и любовь направил на единственного оставшегося рядом друга – на Гермиону. Частенько такая сверхсильная опека только раздражала и тяготила ее. Гарри вел себя так, словно Гермиона была смертельно больна и со дня на день должна преставиться. Он запрещал ей практически все, начиная с походов за провизией и заканчивая поисками пресной воды в окрестностях палатки. Он, наверное, даже запретил бы ей носить крестраж, если бы не угроза полного подчинения частице души Волдеморта. Но и тут Гарри постарался оградить Гермиону, как мог: сам он носил крестраж по тридцать часов, Гермионе отдавал его на семь-восемь, а в остальное время прятал медальон в хагридов мешочек на дно гермиониной сумки и оставлял под присмотром подруги, взяв с нее торжественную клятву, что она не станет его надевать и вообще прикасаться к сумочке.
Ситуация с каждым днем все осложнялась в связи с наступлением холодов. Разбивать палатку становилось все опаснее, заметать следы – все труднее. К тому же, из рациона сразу исчезли и те крохи, которые удавалось добывать на стоянках. Оставалось только тайком, под прикрытием мантии-невидимки, пробираться в маггловские городки и деревушки и, сгорая от стыда и отвращения к самим себе, воровать продукты с магазинных полок, из погребов и амбаров. Гермиона всегда заставляла Гарри оставлять на месте преступления маггловские деньги в качестве «оплаты» за позаимствованные припасы, но он при этом чувствовал себя ничуть не лучше, прекрасно осознавая весь цинизм ситуации.
Долгие одинокие вечера в стылой палатке время от времени скрашивало появление портрета бывшего директора Хогвартса Финеаса Найджелуса Блэка. Несмотря на то, что профессор Блэк после первой же встречи с беглецами клятвенно пообещал никогда больше не возвращаться в свой портрет, любопытство все же победило. Примерно раз в неделю профессор Блэк появлялся на грязно-коричневом холсте с неизменной черной повязкой на глазах, которую Гермиона категорически отказалась снимать из соображений безопасности – все-таки, Финеас был довольно темной личностью и открыто поддерживал кандидатуру Северуса Снейпа, первого после самого Финеаса слизеринца, ставшего директором Хогвартса. Профессор Блэк и сам постоянно напоминал о том, что беглецам нужно держать с ним ухо востро, то и дело ненавязчиво пытаясь выяснить, где сейчас находятся Гарри и Гермиона. Каждый раз, как он это делал, Гермиона бесцеремонно заталкивала его в расшитую бисером сумочку, после чего Финеас неизменно пропадал на несколько дней.
Так пролетел целый ноябрь и бóльшая половина декабря. Ребята заметно осунулись, отощали и почти растеряли весь боевой запал, с которым отправлялись в путь. Гермиона была бледна и тиха, живот ее почти перестал расти, и если бы Гарри не знал, что приближается конец седьмого месяца, он никогда бы не подумал, что Гермиона беременна. Однажды он спросил, нормально ли это, но Гермиона ничего не ответила, наверное, потому, что сама ничего не знала, но в ее глазах Гарри ясно увидел тревогу и страх. Гарри не стал больше допытываться и вообще старался оградить Гермиону от любого рода переживаний. Она же все чаще молчала, погруженная в мрачные раздумья или в чтение книги сказок, которую ей подарил профессор Дамблдор и которую она зачитала практически до дыр в поисках таинственных подсказок, оставленных директором. Гарри относился к этому весьма скептически и предпочитал обшаривать окрестности, спрятавшись под мантией. Гермиона нещадно ругала его за это, сетуя на то, что Гарри оставляет слишком много следов на снегу. Он только отмахивался – от бессмысленного сидения в палатке у него начинали сдавать нервы.
Погода портилась, становилось всё холоднее. В окнах домов уже мигали огоньками рождественские ёлки. Однажды вечером после достаточно сытного ужина (что было редким исключением в последнее время) Гермиона чувствовала странный подъем, будто вот-вот должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, например, мог внезапно отыскаться меч Гриффиндора. Гермиона постоянно размышляла над тем, где он может находиться, и с каждым днем ее все чаще начала посещать мысль о том, что меч можно попытаться найти на родине Годрика – в Годриковой Лощине. По крайней мере, поискать там меч было логично, хотя бы потому, что в Годриковой Лощине родился Гарри, о чем, несомненно, знал Дамблдор. Директор мог оставить чрезвычайно нужное им оружие именно там, где появился на свет Мальчик-Который-Выжил и где он впервые одолел (сам того не подозревая) Волдеморта.
Гермиона собиралась поговорить об этом с Гарри, но ее внимание было внезапно привлечено странной находкой. Девушка, по обыкновению, устроилась в продавленном кресле со «Сказками Барда Бидля» в руках. Рядом с ней на ручке кресла лежал «Словник чародея», с которым Гермиона тоже практически не расставалась в последнее время. Вчера вечером, когда она в очередной раз перелистывала книгу сказок и со злостью бормотала что-то себе под нос, ее внимание привлек странный рисунок над одной из сказок. Это был необычный рисунок, не похожий на остальные виньетки перед сказками: в книге явно от руки был нарисован странный треугольный «глаз» с круглой «радужкой» и вертикальным «зрачком». Гермиона подумала, что это какая-то руна, но со вчерашнего вечера так и не смогла найти ее в «Словнике». Это было странно, еще и потому, что Гермиону тревожило странное чувство, будто она уже где-то видела этот символ. Кажется, это как-то было связано с Биллом и Флер Уизли, но в чем эта связь заключается, Гермиона не припоминала. После ужина она снова принялась перелистывать «Словник», хотя прекрасно понимала, что ответа в нем не найдет.
Гарри сегодня был необычайно взволнован, и Гермиона понимала, что он хочет поговорить с ней о чем-то важном, но не может набраться смелости. Чтобы не мешать ему собраться с духом и не давить на него, Гермиона старательно делала вид, что читает, хотя на самом деле ждала, когда он начнет разговор. Ожидания ее не обманули.
- Гермиона?
- М-м?
Гарри кашлянул, собираясь с мыслями. Гермиона незаметно усмехнулась одним уголком губ.
- Гермиона, я тут подумал…
- Гарри, ты можешь мне помочь? - Гермиона наклонилась вперёд и протянула ему книгу. Гарри с легким недоумением уставился на испещренную рунами страницу. – Посмотри вот на этот символ. - Она ткнула пальцем в страницу, туда, где был нарисован странный «глаз».
- Гермиона, я же не изучал древние руны, - извиняющимся тоном сказал Гарри.
- Знаю, но это не руна, и в «Словнике» её нет, - ответила Гермиона. – Я думала, это просто глаз нарисован, а теперь что-то сомневаюсь. Смотри: знак выполнен чернилами, кто-то его нарисовал в уже готовой книжке. Вспомни, ты никогда не видел его раньше?
- Да нет… - пожал плечами Гарри, но потом присмотрелся поближе. – Нет, погоди-ка! Это вроде тот самый символ, который был на шее у отца Луны на свадьбе Билла и Флер?
- Вот и я то же самое подумала!
- Значит, это знак Гриндевальда.
Гермиона уставилась на него, разинув рот.
- Что?!
- Мне Крам рассказывал… Гриндевальд когда-то учился в Дурмштранге. И этот знак он вырезал на стене школы, когда учился в ней. Крам говорил, что хорошо его запомнил, потому что видел не раз, да и некоторые его товарищи копировали знак, чтобы выделиться или что-то в этом роде… Крам даже чуть не вызвал Ксенофилиуса на дуэль за то, что тот надел медальон с этим символом. Он подумал, что мистер Лавгуд – сторонник идей Гриндевальда.
Гермиона была потрясена.
- Символ Гриндевальда? - Она перевела взгляд с Гарри на загадочный знак и обратно. – Не слышала, чтобы у Гриндевальда был какой-то особый символ. Ни в одной книге об этом не упоминается. Очень странно… Если это — символ тёмной магии, что он делает в детской книге сказок?
- Да, загадка, — согласился Гарри. — Казалось бы, Скримджер должен был его заметить. Министр обязан разбираться во всяких тёмных делах.
- Знаю… Может, он тоже подумал, что это просто глаз? У всех других сказок есть такие маленькие картиночки над заголовком.
Она умолкла, сосредоточенно разглядывая непонятный знак. Гарри сделал ещё одну попытку.
- Гермиона!
- М-м?
- Я тут подумал… Я хочу побывать в Годриковой Лощине.
Гермиона посмотрела на него отрешённо, всё ещё размышляя о таинственном символе из книги.
- Да, — произнесла она. — Да, я тоже об этом думала. Я тоже так считаю.
- Ты хоть слышала, что я сказал? – настороженно спросил Гарри.
- Конечно, - утвердительно кивнула Гермиона. – Ты хочешь побывать в Годриковой Лощине. Я согласна с тобой. В смысле, я тоже не представляю, где ещё он может быть. Это рискованно, однако чем больше я думаю, тем более вероятным мне кажется, что он там.
- Э-э… кто — он? — удивился Гарри.
Гермиона посмотрела на него с не меньшим недоумением.
- Да меч, конечно! Дамблдор наверняка знал, что ты захочешь туда вернуться, и потом, всё-таки Годрик Гриффиндор там родился…
- Правда? Гриффиндор родился в Годриковой Лощине?
- Гарри, ты вообще хоть раз открывал «Историю магии»?
- Э-э-э… — ответил он с извиняющейся улыбкой. — Может, и открывал разок, когда покупал… но не больше того.
- Ну, знаешь, мог бы и догадаться, раз деревня названа его именем, — отрезала Гермиона сердито. — Вот подожди, в «Истории магии» об этом кое-что рассказывается…
Она принялась копаться в бисерной сумочке и, наконец, извлекла оттуда старый школьный учебник — «Историю магии» Батильды Бэгшот, отыскала нужную страницу и принялась читать параграф, посвященный Годриковой Лощине и известным магическим семействам, проживавшим и проживающим в ней. Дочитав параграф, она захлопнула книгу и сказала:
- Ты и твои родители не упомянуты, потому что профессор Бэгшот рассматривает только период до конца девятнадцатого века, но ты же видишь? Годрикова Лощина, Годрик Гриффиндор, меч Гриффиндора… Наверное, Дамблдор ожидал, что ты догадаешься?
- Ага…
Гарри о чем-то задумался. В конце концов, он спросил:
- Помнишь, что говорила Мюриэль?
- Кто? – не поняла Гермиона.
- Ну, эта… — Гарри запнулся. — Двоюродная бабушка Джинни. Которая сказала, что у тебя костлявые лодыжки.
- А-а, — отозвалась Гермиона, нахмурившись. Она сразу вспомнила про Рона.
Гарри торопливо продолжил:
- Мюриэль сказала, что Батильда Бэгшот и сейчас ещё живёт в Годриковой Лощине.
- Батильда Бэгшот… — пробормотала Гермиона, водя пальцем по рельефно исполненному имени Батильды на обложке «Истории магии». — Ну что ж, пожалуй…
Она вдруг ахнула от внезапно нахлынувшего озарения. Гарри вздрогнул, выхватил волшебную палочку и обернулся ко входному клапану палатки. Там никого не было.
- Что? — спросил он, наполовину испуганно, наполовину с облегчением. — Ты больше так не делай! Я уж думал, к нам в палатку лезут Пожиратели Смерти, не иначе…
- Гарри, а что, если меч у Батильды?! Что, если Дамблдор отдал его ей на хранение?
Гарри задумался. Гермиона с волнением перебирала страницы книги, бросая на Гарри быстрые взгляды. Наконец, Гарри встрепенулся, видимо, придя к определенному решению, и сказал:
- Ага, мог и отдать! Ну что ж, в таком случае, я отправляюсь в Годрикову Лощину?
- В каком смысле «я отправляюсь»? – нахмурилась Гермиона.
- Не думаешь же ты, что я позволю тебе так рисковать? Не забывай, ты, все-таки, беременна.
- Да, но я не смертельно больна! – вскипела Гермиона. – Если ты еще не забыл, я достаточно хорошо владею магией и могу постоять за себя, а при необходимости – и за тебя. Ты просто… просто, может случиться, что тебе понадобится моя помощь.
- Но…
- И потом, - не дала ему договорить Гермиона, - ты должен прекрасно понимать, что я сойду с ума от волнения, если отпущу тебя в Годрикову Лощину одного. Ты хочешь, чтобы у меня случился нервный срыв? – тут она посмотрела на Гарри с таким суровым выражением лица, что тот просто не решился спорить.
- Хорошо, - вздохнул он. – Но нам нужно быть предельно осторожными.
- Конечно, - деловито кивнула Гермиона. – И прежде всего, нужно все как следует продумать.
Гермиона расправила плечи. Перспектива снова действовать по плану воодушевила её не меньше, чем Гарри.
- Первым делом нужно потренироваться, чтобы трансгрессировать вместе под мантией-невидимкой, и, пожалуй, стоило бы отработать Дезиллюминационное заклинание, или уж не мелочиться и сразу воспользоваться оборотным зельем, как ты считаешь? Тогда нужно раздобыть чьи-нибудь волосы. Знаешь, Гарри, наверное, так мы и сделаем, вернее будет…
- А ты не думаешь, что оборотное зелье может повредить ребенку? – спросил Гарри.
- Не уверена, - задумчиво ответила Гермиона. – Нужно посмотреть в энциклопедии по зельям.
- Только не говори, что ты и ее прихватила.
Гермиона засмеялась, впервые за последние несколько недель. Гарри тоже улыбнулся. Вдвоем они принялись горячо обсуждать новую идею, составлять план подготовки к проникновению в Годрикову Лощину.

***

- Гермиона, я не позволю!
- Гарри, ты прекрасно понимаешь, что другого выхода у нас нет.
- Ничего подобного! Я сам могу сходить.
- Тогда оставь крестраж мне.
- Это опасно! Крестраж – слишком темная вещь, я боюсь за тебя.
- Хорошо, если ты не позволяешь мне носить крестраж, значит, я пойду на разведку!
- Как ты себе это представляешь? Гермиона, не говори ерунды!
- Гарри, ты сам говоришь ерунду. Ты хочешь отправиться за провизией, не сняв крестраж. Ты забыл, что случилось в прошлый раз, когда ты наткнулся на дементоров? А если сегодня они тоже будут там?
- Именно поэтому я и не могу позволить тебе отправляться туда одной.
- Гарри!
Наступило молчание.
Подобный спор под пологом старой, отсыревшей, пропахшей кошками палатки происходил уже не впервые. Почти каждое утро начиналось с обсуждения того, кто должен идти за провизией. Гарри с упрямством тролля доказывал, что Гермионе нельзя покидать палатку больше, чем на несколько минут, и отходить дальше пары ярдов. При этом крестраж ей тоже строго-настрого запрещалось надевать. Возникала дилемма, из-за которой Гарри и Гермиона доходили чуть не до драки. Вот и сегодня они снова зашли в тупик в своих прениях и теперь пыхтели друг на друга из разных углов палатки.
Гермиона укоризненно смотрела на Гарри. Наконец, она тихо произнесла:
- Гарри, нам нечего есть.
Гарри нахмурился и отвернулся.
- Я умею колдовать, Гарри. Я справлюсь.
Он по-прежнему молчал. Гермиона села в кресло и скрестила руки на груди.
- Хорошо, - сказал Гарри неохотно. – Возможно, ты и права.
- Наконец-то! – фыркнула Гермиона.
- Возьми с собой мантию, - сдался, наконец, Гарри.
- Обязательно.
- И будь осторожна.
- Хорошо, - Гермиона поднялась с кресла, взяла мантию-невидимку, маггловские деньги и волшебную палочку. – Не беспокойся, Гарри, со мной все будет хорошо.
- Не задерживайся.
Гермиона кивнула и вышла из палатки. Накинув мантию-невидимку, она трансгрессировала на окраину городка, недалеко от которого они с Гарри разбили лагерь.
Сначала все, действительно, шло хорошо. Гермиона быстро отыскала ближайший супермаркет, проскользнула внутрь вслед за входящими покупателями и принялась наполнять продуктами болтающуюся на боку сумку. Сделать это, не привлекая внимания окружающих, было довольно сложно, но Гермиона уже приобрела определенную сноровку в этом деле, поэтому справилась самое большее за полчаса. По обыкновению оставила деньги в кассе и вышла из магазина.
Вот тут и началось самое страшное. Не успела девушка сделать и пары шагов, как навстречу ей из-за угла супермаркета вышли двое Пожирателей Смерти в черных плащах. Леденящий душу ужас накатил за сотую долю секунды, пригвоздив Гермиону к тому месту, где она стояла. Она не могла пошевелить и пальцем, не говоря уже о том, чтобы достать из кармана куртки волшебную палочку, и, к тому же, напрочь забыла о том, что под мантией-невидимкой ей нечего бояться.
Пожиратели шли прямо на Гермиону, тихо переговариваясь. Их голоса, доносившиеся до нее, звучали озлобленно, а по лицам было видно, что оба они чем-то чрезвычайно озабочены. Между ними и Гермионой оставалось не больше пары шагов, когда она заставила себя шагнуть в сторону, чтобы эти двое не натолкнулись на нее по дороге.
В тот же миг один Пожиратель схватил другого за плечо и с сомнением прошептал:
- Стой! Ты это видел?
- Что? – недовольно откликнулся другой.
- Вон там, - первый указал пальцем точно в то самое место, где мгновение назад стояла Гермиона. – Я видел, что-то шевельнулось, будто здесь стоял какой-то невидимка.
- Невидимка? – лицо второго Пожирателя озарила торжествующая усмешка, он выхватил волшебную палочку. – Это он! Лорд был прав, у мальчишки есть мантия невидимости! Ступефай!
Вспыхнувшее заклинание пролетело по улице и разбилось о стену соседнего дома. Случайные прохожие шарахнулись в стороны и, крутя пальцами у виска, заворчали что-то об идиотах, вздумавших пускать фейерверки в людей.
- Осторожней, Родольфус! – прошипел первый Пожиратель. – Не привлекай слишком много внимания.
- Вот еще! – хмыкнул Родольфус. – Я, по-твоему, должен бояться этих ничтожных букашек-магглов? Если Лорд поймает Поттера, он сотрет всю эту грязь с лица Земли!
- Акцио, мантия! – воскликнул первый Пожиратель.
Гермиона инстинктивно вцепилась в прозрачную струящуюся ткань, но мантия даже не шевельнулась – обычные заклинания на нее, похоже, не действовали.
- Покажись, трусливый мальчишка! – воскликнул Лестрейндж. – Тебе все равно не скрыться от нас. Будь мужчиной и встреть свою смерть достойно!
Едва дыша, Гермиона сделала еще один шаг в сторону, желая убраться подальше от Пожирателей, и только мгновение спустя поняла, как глупо поступила.
- Вот он! – воскликнул первый Пожиратель. – Петрификус тоталус!
Заклинание пролетело точно над головой Гермионы – благо, она успела пригнуться – и разбилось о стену. Тут же волна паники охватила сознание девушки. Не помня себя от страха, наплевав на предосторожность, она сорвалась с места и бросилась бежать прочь от Пожирателей.
Они с ликованием завопили за ее спиной:
- Держи!
- Вот он!
- Теперь не уйдет!
По бокам и над головой засверкали вспышки заклинаний. Задыхаясь от бега и страха, Гермиона вытащила волшебную палочку, но не смогла обернуться, чтобы вступить в бой с Пожирателями. Ноги скользили по утоптанному снегу, в глазах плясали черные точки, в ушах оглушительно стучал пульс.
Преследователи приближались с каждой секундой. Необходимо было срочно трансгрессировать, но Гермиона боялась остановиться даже на мгновение. Мантия обвивалась вокруг тела, путалась в ногах и сковывала движения. Собравшись с духом, Гермиона сорвала с себя единственную защищавшую ее вещь, одновременно с этим крутнувшись на месте.
Последнее, что она успела увидеть и услышать – это вытянувшиеся лица Пожирателей, крик Родольфуса: «Девчонка?!» - и свист заклинания, пронесшегося в миллиметре от виска. В следующее мгновение Гермиона ощутила душную темноту трансгрессии, а затем – внезапно навалившуюся тишину и жгучую боль, накатившую снизу живота. Схватившись за живот, Гермиона упала на снег возле палатки и застонала.

Гарри сидел в палатке на своей койке, грелся у волшебного огонька и дремал в ожидании Гермионы. Ему виделись странные сны: то о мастере волшебных палочек Грегоровиче, умоляющем Волдеморта о пощаде, то о странном веселом воре, которого Гарри увидел в воспоминаниях Грегоровича; то о детстве Темного Лорда, которое показывал Гарри Дамблдор, то о самом Волдеморте, мечущемся, как раненый тигр, по какому-то полутемному помещению в ярости от того, что не может отыскать того самого веселого вора, укравшего что-то у Грегоровича. Интересно, что такого важного молодой бесшабашный маг мог украсть у мастера волшебных палочек, и почему это что-то так необходимо Волдеморту? Уж не связано ли это с особенностями двух родственных волшебных палочек с пером феникса? Возможно, Волдеморт пытается найти способ преодолеть связь двух сердцевин, чтобы без помех расправиться с Гарри? Но зачем, в таком случае, понадобилось убивать мастера волшебных палочек? И каким образом с этим связан вор? Гарри не знал ответа, продолжая терзаться догадками, и время от времени проваливался в полузабытье, где снова и снова видел юное улыбающееся лицо в обрамлении светлых волос.
Гарри очнулся от хлопка трансгрессии, вскочил, стукнувшись макушкой о верхнюю койку, зашипел от боли, потирая голову, и тут услышал глухой стон за стеной палатки.
Похолодев, Гарри выхватил волшебную палочку и кинулся к выходу.
На снегу, скорчившись, лежала Гермиона, стиснув в одной руке мантию-невидимку, а другую прижимая к животу, и стонала от боли. Гарри кинулся к подруге, трясущейся рукой прикоснулся к ее плечу и выдохнул:
- Что?..
Гермиона не ответила. Гарри подхватил ее на руки, перенес в палатку, уложил на койку, снял с плеча подруги сумку с продуктами, откинул ее в сторону.
- Гарри, - простонала Гермиона, и слезы брызнули из ее глаз.
- Что случилось?! – вскрикнул Гарри в панике. – Тебя прокляли?
- Нет, - всхлипнула Гермиона. – Просто… О-о-о!..
- Гермиона, что с тобой?! – Гарри почувствовал, что сам сейчас разрыдается от бессилия. – Чем я могу тебе помочь?
- Ох, Гарри! – Гермиона судорожно вздохнула. – Кажется, у меня схватки…
- Что? Как? – побледневшими губами прошептал Гарри. – Уже? Ты же говорила, что это случится в феврале… Разве еще не рано?
Гермиона заплакала навзрыд. Гарри присел рядом с ней и принялся успокаивающе поглаживать ее по голове.
- Я знаю, Гарри, - сквозь рыдания проговорила Гермиона. – Еще рано. Он еще не готов, мой малыш, он еще недостаточно сильный, он… Боже, Гарри, я так боюсь! Мне так страшно, Гарри! М-м-м… - она мучительно застонала, лицо ее исказилось от боли.
- Что мне делать?! – воскликнул Гарри взволнованно. – Что мне делать, Гермиона?
- Я не знаю…
- Как тебе помочь?
- Я не знаю, Гарри! – вскрикнула девушка и снова застонала, стиснув зубы.
Гарри вскочил, стискивая в руках волшебную палочку, оказавшуюся вдруг совершенно бесполезной. Ни одной здравой мысли не возникло в его охваченном паникой мозгу.
- Как это произошло? – совершенно чужим голосом спросил он.
Гермиона несколько мгновений не отвечала, борясь с подступающей волной боли, а затем заговорила с надрывом:
- Прости меня, Гарри, я такая дура! Ты был прав, мне нельзя было отправляться на разведку одной! Там… там были Пожиратели… - слезы снова начали душить ее, но она продолжала говорить между всхлипами. – Они увидели меня (всхлип)… И подумали (всхлип), что это – ты… они знают, что у тебя (всхлип) есть мантия-невидимка… О, Боже, Гарри! (несколько всхлипов подряд) Я так испугалась! (всхлип) Мне было так страшно, Гарри! (всхлип) Они начали стрелять заклинаниями… (всхлип) Я ничего не могла сделать… мне было так страшно… - наконец, она не смогла пересилить себя и снова зарыдала громко и отчаянно.
Гарри вновь кинулся к ней, схватил ее за руку и начал быстро говорить:
- Успокойся! Успокойся, Гермиона! Тебе нельзя волноваться! Все уже прошло. Их здесь нет, они не поймали тебя, ты убежала. Ты молодец, Гермиона! Ты просто умница. Только успокойся. Сейчас нужно думать о ребенке. Мы должны что-то придумать… Должны уберечь его… Только я не представляю, что именно…
- Так! – вдруг громко сказала Гермиона, судорожно вздохнула и резким неловким движением смахнула со щек слезы. – Давай рассуждать логически!
Гарри только кивнул – она, скорее, обращалась к себе, нежели к нему, ибо в этот момент он не был уверен, что сможет вообще хоть как-нибудь думать.
- Что такое схватки? – заговорила Гермиона сама с собой, при этом глаза ее загорелись знакомым огнем, который появлялся всякий раз, когда она решала срочную и очень важную задачу. – Схватки – это сокращение мышц, по-моему… Если мышцы сокращаются, значит, их что-то стимулирует. Чтобы прекратить стимуляцию, нужно воздействовать на ее источник… В моем случае – это центральная нервная система, подвергшаяся внезапному стрессу. Следовательно, нужно затормозить работу нервной системы и выброс адреналина в кровь… Мне нужно принять зелье Сомнамбулюс, или зелье Сна Наяву. Оно, наверняка, расслабит все мышцы и успокоит нервы. Возможно, это поможет.
Гарри смотрел на подругу округлившимися от удивления и восхищения глазами.
- Откуда ты все это знаешь? – спросил он. – Это ведь маггловская наука.
Гермиона посмотрела на него с укоризной.
- Думаешь, раз я – волшебница, то мне неинтересно ничего, кроме магии? Между прочим, на летних каникулах я обычно занималась не только ерундой… А-а-а!..
Новая волна боли заставила девушку скорчиться и судорожно сжать в кулаках простыню.
- Сейчас не это важно! – воскликнул Гарри. – Где искать это зелье, как его там?
- Сомнамбулюс, - отозвалась Гермиона. – У меня его нет.
Гарри посмотрел на нее испуганно и разочарованно. Весь его энтузиазм улетучится в одно мгновение.
- И где нам его взять? – помертвевшим голосом спросил Гарри.
- У меня есть некоторые ингредиенты, - ответила Гермиона. – Скорее, в моей сумочке, «Расширенный курс зельеварения»!
Гарри вздрогнул, услышав до боли знакомое ненавистное название учебника. Гарри так и подмывало спросить, для чего Гермиона взяла с собой эту книжонку, но он сдержался, понимая, что сейчас совсем неподходящее время для выяснения отношений. Взяв в руки гермионину бисерную сумочку, Гарри направил в ее недра волшебную палочку и глухо произнес:
- Акцио, «Расширенный курс зельеварения»!
Книжка послушно прыгнула ему в руки.
- Салатовая закладка с пометкой S-1, - сказала Гермиона.
Гарри не сразу понял, что она имеет в виду, но, присмотревшись, увидел, что из книжки торчат бесчисленные разноцветные полоски с надписями, обозначающими, вероятно, разделы зельеварения и назначение зелий. Торопливо пролистав закладки, Гарри отыскал салатовую бумажку с аккуратной подписью “S-1” и распахнул книгу. Заголовок на правой странице гласил: «Зелье Сна Наяву, или Сомнамбулюс». Пробежав глазами по составу, Гарри с сомнением спросил:
- И у нас все это есть?
- Не все, - вздохнула Гермиона. – Что-то есть в сумочке, а остальное… Ох-х-х! М-м-м! – она задышала часто, стараясь подавить желание закричать, и смогла заговорить лишь спустя пару минут. – Для зелья нужен Чернострел, или, по-другому, Сон-трава, а еще… Корень валерианы, кажется. Чернострел растет в глухой чаще на дне оврагов…
- О чем ты говоришь?! – воскликнул Гарри. – Все завалено снегом, найти теперь какую-то траву на дне оврага невозможно!
- Нет, постой, - Гермиона от волнения приподнялась на кровати, на несколько мгновений забыв о боли. – Сон-траву легко найти даже зимой, вокруг ее стебля всегда бывает проталина. Стебель Сон-травы похож на торчащую из земли черную стрелу с широким наконечником, направленным вверх, поэтому Сон-траву называют еще Чернострел.
- Как хорошо, что хоть кто-то из нас внимательно слушал профессора Спраут на гербологии, - нервно усмехнулся Гарри. – Хорошо, я уверен, если хорошенько поискать, то я обязательно найду эту самую Сон-траву. Что насчет остального?
- Корень валерианы, - ответила Гермиона, - продается в маггловских аптеках. Если попасть в город и… - тут она запнулась, взгляд ее помрачнел. – Но там Пожиратели! Они будут ждать тебя, они наверняка устроили засаду! Тебе ни в коем случае нельзя идти в город! Ай-й-й!..
Новый приступ боли заставил девушку замолчать, откинуться на подушку и глухо давиться рыданиями.
- Гарри… - простонала Гермиона с отчаянием. – Не ходи никуда, это все равно бесполезно… Зелье должно настаиваться двадцать четыре часа. Оно мне не поможет. Не уходи, не оставляй меня одну! Мне так страшно… Мне ужасно страшно!..
Сердце Гарри екнуло. Времени на рассуждения не осталось. Схватив мантию-невидимку и волшебную палочку, он метнулся к выходу из палатки, на ходу крикнув:
- Не волнуйся, я сейчас вернусь! Я очень быстро! Только держись!
Гермиона не успела ничего сказать, как он уже скрылся за входным клапаном палатки, а затем раздался хлопок трансгрессии.
Гермиона всхлипнула и, обхватив живот руками, начала тихо приговаривать:
- Потерпи, маленький мой! Подожди немножко. Тебе еще рано появляться на свет. Ты еще не вырос, ты еще не окреп. Твоя мамочка не знает, как защитить тебя. Пожалуйста, подожди еще немножко… Мы обязательно увидимся, только попозже. Не торопись, мой маленький… Подожди…
На какое-то время ей начинало казаться, что все закончилось и схватки прекратились, но через пару минут боль накатывала с новой силой, заставляя сердце колотиться от страха.
- Поскорее, Гарри, - всхлипывала Гермиона в эти мгновения. – Поторопись!
Гарри спешил изо всех сил. Он прекрасно понимал, что счет идет на минуты. К счастью, на окраине городка, куда он трансгрессировал, Пожирателей уже не было, поэтому Гарри удалось без приключений проникнуть в аптеку и даже ухитриться достать корень валерианы из шкафчика с лекарствами. Задыхаясь от быстрой ходьбы, чувствуя, как колотится сердце, Гарри поспешил покинуть городок и трансгрессировать обратно в лес, где они с Гермионой разбили лагерь. Правда, он не стал заходить в палатку, а сразу направился вглубь леса в поисках подходящего оврага, на дне которого рассчитывал найти Сон-траву. Скитания по лесу отняли у него почти полчаса, и Гарри с каждой минутой ощущал все возрастающую тревогу за Гермиону. Чертова Сон-трава все никак не попадалась на глаза. Гарри метался из стороны в сторону, утопая по колено в снегу, царапая лицо и руки о голые ветки кустарников, но все никак не находил растение, подходящее под описание Чернострела. И вот, в тот самый момент, когда он уже отчаялся найти нужную траву и повернул в сторону палатки, он вдруг оступился и кубарем покатился по заснеженному склону на дно широкого оврага.
Потирая ушибленные бока, Гарри поднялся на ноги и, чертыхаясь, принялся отряхивать снег с волос и куртки. Огляделся и удивленно присвистнул. Стены оврага были почти отвесными. Гарри удивился и обрадовался тому, что умудрился не сломать себе шею, падая с этой верхотуры. Вздохнув, он прошептал:
- Да уж, из этой дыры можно только трангрессировать.
Собравшись с мыслями, он приготовился к трансгрессии, и тут увидел его – торчащий из проталины в снегу черный тонкий стебель травы с широким высохшим листом на макушке, похожим на наконечник стрелы. Едва не завопив от радости, Гарри кинулся к проталине, сломал сухой стебель и, прижав находку к груди, тут же трансгрессировал ко входу в палатку.
Гермиона по-прежнему лежала на кровати. Глаза ее были закрыты, но она не спала. Услышав, как Гарри вошел, она встрепенулась, приподнялась на локтях, при этом на лице ее промелькнуло мученическое выражение.
- Гарри?
- Я нашел! – воскликнул Гарри возбужденно. – Нашел Чернострел! – скинув с плеч мантию-невидимку, Гарри протянул Гермионе высохший стебель с таким выражением, будто только что завоевал кубок мира по квиддичу.
- Гарри… - пораженно прошептала Гермиона. – Гарри, ты молодец!
- И корень валерианы, - продолжал Гарри. – Его я тоже достал. И поверь, это было несравнимо проще сделать, чем найти эту чертову траву!
- Гарри… - на глазах Гермионы выступили слезы. – Спасибо…
- Ерунда! – воскликнул Гарри, схватил со стола учебник по зельеварению, торопливо пролистал закладки и открыл его на странице с рецептом Сомнамбулюса. – Главное – приготовить зелье.
Гермиона со вздохом откинулась на подушку и уставилась в брезентовый потолок палатки. Гарри бросил на нее быстрый встревоженный взгляд и принялся лихорадочно рыться в бисерной сумочке в поисках ингредиентов зелья.
- Как ты? – не оборачиваясь, спросил Гарри. Голос его дрожал.
- Ничего, - прошептала Гермиона, и в голосе ее отчетливо слышались слезы.
- Потерпи… Я сейчас… Я быстро. Где тут у тебя горелка?
- Огонек в банке, Гарри.
- Черт, точно! Я и забыл… Так, мне нужен… м-м-м… котелок…
Гарри кинулся в кухню, оттуда – снова в центральную часть палатки. Пробежал глазами по рецепту и приступил к его изготовлению. Зелье было не слишком сложным, но требовало внимательности и некоторого опыта в зельеварении. Впервые за последнее время Гарри порадовался тому факту, что сумел хоть чему-то научиться на уроках Слизнорта на шестом курсе, при этом он намеренно старался избегать мыслей, что в этом ему помог учебник Принца-полукровки. Воспоминания о бывшем хозяине учебника вызывали лишь злость и мешали сосредоточиться на процессе изготовления зелья.
Через двадцать минут все было готово. Гарри облегченно вздохнул, выключив горелку, и в последний раз заглянул в рецепт, чтобы убедиться в правильности приготовления. Судя по описанию, зелье должно было получиться густым, вязким, по цвету напоминающим «Бурбон». Именно таким и было зелье в его котелке, но Гарри, все же, решил проверить его действие на себе, прежде чем давать его Гермионе.
- Подожди, - увидев, что Гарри собирается выпить зелья, произнесла Гермиона. – Это бесполезно. Зелье не настоялось. Оно не подействует.
- Как же быть? – разочарованно спросил Гарри.
- Подождем еще немного, - предложила Гермиона. – Возможно, зелье наберет хоть немного силы…
- А если будет уже поздно?!
- И что ты предлагаешь?
- Попробовать выпить зелье сейчас. Должно же оно произвести хоть какой-то эффект!
Гермиона вздохнула и вдруг, наморщившись, схватилась за живот. Гарри присел рядом, сжал ее руку в своей и уверенно сказал:
- Давай попробуем выпить хотя бы половину и подождем.
Гермиона быстро закивала, не разжимая губ.
Гарри поддерживающе улыбнулся и наполнил зельем кружку. Отпил немного, чтобы проверить безопасность зелья. На вкус оно было горьковатым, но достаточно приятным. Сразу после глотка Гарри почувствовал, как по телу пробежала легкая дрожь, а в глазах слегка помутилось.
- Кажется, действует, - вяло пробормотал Гарри и отяжелевшей рукой протянул кружку Гермионе.
Девушка приняла кружку и начала понемногу отпивать обжигающее зелье. С каждым глотком морщинка на ее переносице начала разглаживаться, а выражение лица с измученного сменилось на умиротворенное. Она едва сумела допить зелье до конца и сразу упала на подушку с блаженной улыбкой на лице.
- И правда, действует, - закрыв глаза, произнесла она. – Надолго ли?
- Не думай об этом, - зевнув, ответил Гарри и прислонился спиной к металлической спинке койки. – Главное, чтобы все прекратилось.
- Да, - кивнула Гермиона, продолжая улыбаться, но вдруг стиснула зубы и тихо застонала.
- Все еще продолжается? – спросил Гарри. Он чувствовал себя странно: с одной стороны, он оставался в полном сознании, все видел и слышал, но при этом ощущал, что не может шевельнуть и пальцем, будто в глубоком сне.
- Да, - ответила Гермиона тихо. – Боюсь, зелье не поможет…
- Не бойся, - с трудом проговорил Гарри. – Все будет хорошо. Главное, успокойся. Тебе нельзя волноваться.
Гермиона не ответила. Зелье, все-таки, действовало, хотя и не в полную силу.
Уже через несколько минут Гарри почувствовал, что приходит в себя. Слабость начала отступать, и движения уже не давались с таким трудом, как в начале. Гермиона смогла повернуться на бок и, прижав руки к животу, что-то тихо нашептывать – Гарри не мог разобрать, что именно.
- Может, стоит выпить остальное? – спросил Гарри, когда действие зелья прекратилось окончательно.
- Я не зна… ю… - пробормотала Гермиона. Ее порция зелья была больше, поэтому оно все еще продолжало действовать.
- Сейчас принесу, - Гарри поднялся с койки и направился к столу. Вылил остатки зелья в кружку, обернулся и замер.
Гермиона спала, обхватив руками живот. Дыхание ее было ровным, с лица исчезло болезненное выражение. Облегченно вздохнув, Гарри тихо поставил кружку на стол, подошел к подруге и бережно укрыл ее одеялом, а затем вышел из палатки.
На лес опускались сумерки. Снег из ослепительно-белого превратился в бледно-голубой. Темные стволы деревьев казались причудливыми колоннами, подпирающими потемневший свод неба. В вышине загорелась одинокая звезда. Гарри запрокинул голову, полной грудью вдохнул стылый воздух. Засунул замерзающие руки в карманы куртки и побрел вокруг палатки, размышляя о случившемся. Беда, приключившаяся с Гермионой, возродила в его душе все старые сомнения и добавила новых. Прежде всего, Гарри твердо решил, что ни в коем случае не возьмет Гермиону с собой в Годрикову Лощину. Он с самого начала был против этой идеи. Теперь же он был твердо убежден, что ни за что не станет подвергать здоровье подруги и ее еще не родившегося ребенка новому риску. Оставалось только убедить в этом саму Гермиону. Гарри вздохнул: задача была не из легких, главным образом, потому, что он прекрасно осознавал правоту подруги – ему могла очень пригодиться ее помощь, если вдруг в Лощине он столкнется с какой-либо опасностью.
- Нет, - пробормотал Гарри себе под нос. – Как бы там ни было, я не позволю ей снова пережить подобное.
Приняв окончательное решение, Гарри почувствовал невероятное облегчение. Бросив последний взгляд на темнеющее небо, он, наконец, вернулся в палатку.

***

За окнами замка на ярко-бирюзовом небе сверкало по-зимнему холодное, ослепительно-белое солнце.
Солнечный луч настойчиво светил прямо в глаза спящему слизеринцу. Было далеко за полдень.
Заворчав что-то нечленораздельное, Драко повернулся на бок и тут же зашипел от боли, стукнувшись лбом обо что-то твердое. Сон как рукой сняло. Открыв глаза, Драко некоторое время не мог понять, где находится. Вокруг царил невообразимый хаос. По полу были разбросаны письменные принадлежности вперемешку с обрывками ткани и кусками дерева, бывшими, по-видимому, обломками картинных рам; письменный стол валялся на боку, а из камина вывалилась большая часть обугленных поленьев.
Потирая ушибленный лоб, Драко сел и тут же почувствовал внезапную слабость. В ушах зазвенело, перед глазами все поплыло, а голову будто стянул тугой обруч. Схватившись за виски, Драко покачнулся вперед, чувствуя, что вот-вот свалится в обморок. Задышал глубоко и размеренно, пытаясь унять трепыхающееся сердце. Подтянул колени к подбородку и уткнулся в них лицом.
Боль, головокружение и слабость не проходили несколько минут. Драко не мог понять, откуда они свалились на него. Раньше с ним такого не бывало. Разве что пару раз, когда он… Вот черт!
Драко вдруг вспомнил все, что произошло вчера вечером. И разговор с Джинни, и свою вспышку гнева, когда он крушил выручай-комнату, и то, что произошло потом. Очередное странное погружение в собственные воспоминания, причем на этот раз такое реалистичное, что казалось, будто Драко сумел перенестись в прошлое.
А что, если?..
«Да нет, - подумал Драко со странным холодком в груди. – Не может быть… Это невозможно. Попасть в собственное прошлое? Такого не бывает… Я никогда не слышал ни о чем подобном. В любом случае, магия такого уровня потребовала бы максимальной концентрации сил…»
Тут внезапная догадка осенила слизеринца. Вскинув голову, он уставился в пространство перед собой с выражением крайнего удивления, недоверия и страха на лице.
«Потому-то я и теряю сознание! - подумал Драко. – И голова раскалывается, и эта странная слабость наваливается из ниоткуда! Неужели я и в правду могу…»
Драко на секунду задохнулся от восторга и ужаса перед открывающейся перспективой. Подумать только! Перемещение во времени! Без каких-либо особых приспособлений, исключительно по собственному желанию! О, это была невероятнейшая из всех известных ему магических способностей!
Охваченный волнующим предчувствием, Драко попытался встать, придерживаясь за столбик кровати, возле которой проснулся.
Слабость начала понемногу отступать. Выпрямившись, Драко поправил одежду, провел пятерней по волосам, пытаясь придать им хоть сколько-нибудь упорядоченный вид, и вышел за дверь. Ему до конца не верилось в то, что все, произошедшее с ним вчера – правда. Возможно, это была лишь игра воображения. Возможно, он просто переутомился, измученный вечным присутствием Астории и вечными же мыслями о другой девушке. Возможно, он придумал все эти перемещения во времени, а на деле он всего лишь был в обмороке, сраженный какой-то неведомой болезнью или усталостью. Шагая по коридору, едва не наталкиваясь на студентов, спешащих в разных направлениях, Драко мучительно размышлял над тем, что ему довелось пережить.
«Нет! – думал он с отчаянной надеждой. – Это не мог быть просто сон! Не могло быть одно лишь воображение! Я видел ее, я прикасался к ней, и это было реальнее, чем когда-либо! Но, если я, все же, каким-то образом перенесся в прошлое, то я должен был что-то об этом помнить…»
Тут Драко остановился, как вкопанный. На него едва не налетел какой-то третьекурсник из Хаффлпаффа, недовольно при этом заворчавший, но Драко было не до того. В его голове внезапно сложились все кусочки головоломки. Он понял, в каком именно времени побывал, и со странной отстраненностью заметил про себя, что ничегошеньки не помнит про ту самую ночь. Про ночь, когда он лечил Гермиону от простуды в выручай-комнате. Все, что он знал – он знал исключительно со слов самой Гермионы. Раньше он не задумывался об этом, сначала списывая провал в памяти на таинственную магию комнаты (ведь и Гермиона жаловалась, что не помнит некоторых событий), а потом приписав это действию чертова дамблдоровского Зелья Обмена. Но, оказывается, все было гораздо сложнее. Драко не помнил ничего о той ночи только потому, что ее вообще не должно было быть. По крайней мере, не для него – тогдашнего. Драко из прошлого не стал бы спасать Гермиону. Он просто ушел бы спать, как и намеревался. Потому-то он и помнил лишь то, как собирался уйти из выручай-комнаты, и то, как проснулся в собственной спальне на другое утро. Ту часть ночи, когда он ставил компрессы, пытаясь сбить жар у горящей огнем, бредящей Гермионы, прожил вовсе не Драко из прошлого. Это был другой, повзрослевший, осознавший свои чувства Драко, сумевший перенестись во времени…
Мысль была настолько ошеломительной, но при этом настолько достоверно и логично объясняющей все странности, что в нее невозможно было не поверить.
Драко ощутил, как леденящий ужас тонкой струйкой просачивается по позвоночнику к макушке, вздыбливая волосы на затылке. Сглотнув, юноша оттянул в сторону воротник рубашки, ставший вдруг тесным. Ощущение удавки на шее не прошло, и Драко с раздражением сорвал с себя зеленый слизеринский галстук и прислонился спиной и затылком к стене, пытаясь охладить пылающую голову.
Перемещение во времени. Он может перемещаться во времени!
Это категорически невозможно.
- Вот ты где!
Драко вздрогнул. Прямо перед ним, гневно сдвинув брови и скрестив руки на груди, стояла Пэнси Паркинсон и нервно постукивала носком туфли по полу.
- Ты просто жуткий тип, Драко Малфой! Никогда не думала, что тебе доставляет удовольствие издеваться над друзьями!
Драко смерил Пэнси презрительно-недоумевающим взглядом.
- Понятия не имею, о чем ты, но могу сразу возразить: ни над кем я не издевался. По крайней мере, с тех пор, как проснулся.
- Ты еще и врать разучился! – фыркнула Пэнси. – Признавайся, ты нарочно это сделал, чтобы я волновалась? Мы все волновались, Драко! Астория просто с ума сходит от беспокойства! Вот погоди, встретит она тебя!
- В чем дело, Пэнс, объясни толком? – нахмурился Драко. – С чего бы это вы все так за меня распереживались? Подумаешь, проспал пару лишних часов, что в этом такого?
- Пару лишних часов?! – у Пэнси глаза чуть не выскочили из орбит от негодования. – Пару часов?! Да ты хоть в курсе, чтó нам пришлось пережить, на какие ухищрения идти, чтобы у Кэрроу не возникло подозрений?! Когда в следующий раз решишь провалиться сквозь землю на двое суток, хотя бы предупреди заранее!
- Что?! – едва слышно спросил Драко. Схватил Пэнси за плечи, склонился к ее лицу, вглядываясь в ее темные глаза, словно пытаясь прочитать в них ответ. – Что значит «на двое суток»? Ты разыгрываешь меня, Пэнс!
- Нет уж, мистер Малфой! – с истерическими нотками в голосе воскликнула Пэнси. – По-моему, это ТЫ пытался нас всех разыграть. Так вот, шутка не удалась, знаешь ли!
Драко не отвечал, ошеломленный услышанным.
- Какая же ты сволочь, - сквозь зубы процедила Пэнси. – Мы все с ног сбились, разыскивая его, а он, как ни в чем не бывало, разгуливает по Хогвартсу с мерзкой ухмылочкой и потешается над своими друзьями-идиотами!
- Успокойся, Пэнс, - глухо произнес Драко. – Ни над кем я не потешался. Я не знал, что… что прошло два дня.
Пэнси недоверчиво сощурилась:
- Как это понимать?
- Я думал, что проспал всего одну ночь, - ответил Драко. – Заснул вечером, проснулся утром – вроде все логично. Я понятия не имел, что прошло так много времени.
- И где же ты был все это время?!
Драко отпустил плечи Пэнси и уставился в какую-то далекую точку за окном. Вздохнув, он произнес:
- В прошлом.
- Что?
- Я был в прошлом, Пэнс, - повторил Драко, взглянув на подругу. – Не знаю, как это вышло, но я почти уверен, что сумел переместиться в прошлое.
Пэнси саркастически усмехнулась:
- Это невозможно. Перемещениями во времени могут заниматься только квалифицированные маги из Министерства, причем у них для этого есть какой-то особенный прибор. Ты, что, выкрал его из Министерства Магии?
- Не болтай ерунды, - шикнул Драко на Пэнси, заметив, как проходящая мимо парочка болтушек с Хаффлпаффа вдруг подозрительно насторожилась. Выждав, пока студентки скроются из вида, он продолжил:
- Никакого прибора у меня нет. И я пока еще не квалифицированный маг, насколько тебе известно. Но, повторюсь, я уверен, что смог переместиться в прошлое. Не знаю, каким образом мне удалось это сделать, но…
Пэнси положила руку на лоб Драко.
- У тебя лихорадка. Может, сходишь к мадам Помфри?
Драко сбросил руку Пэнси со своего лба и со злостью процедил:
- Нет у меня никакой лихорадки! Я же тебе объясняю, я отключился и попал в собственное прошлое! Такое уже бывало пару раз, но тогда я мог только наблюдать, а в этот раз все было совсем по-другому! Я смог действовать! Передвигаться, говорить, колдовать! Я смог изменить собственное прошлое, понимаешь, Пэнс?!
Пэнси с удивлением посмотрела в горящие, полные искренней уверенности глаза Драко и почувствовала, что он не лжет.
- Но как такое может быть? – недоверчиво спросила она.
- Не знаю! – воскликнул Драко. – Понятия не имею! Но у меня теперь есть доказательства. Помнишь, в поезде, когда мы ехали в школу в начале года? Я тогда тоже потерял сознание. Я был в прошлом! – Драко возбужденно стукнул кулаком о ладонь. – Как же я раньше не догадался? И в Мэноре, в конце лета, все было точно так же! Я проваливался в обморок и оказывался в прошлом! Но, пока я мог только наблюдать, перемещения отнимали у меня лишь малые части моего настоящего времени – полчаса, шесть часов… А теперь, когда я смог взять все под контроль, когда смог целиком переместиться в прошлое – пропали целых два дня! Вот оно, доказательство! Я нигде не прятался, Пэнс. Не пытался никого разыграть. Я был в прошлом, поэтому в последние двое суток в Хогвартсе меня просто… - тут Драко запнулся и закончил ошеломленным полушепотом: - …просто не существовало…
- Да, но в поезде-то ты был, - возразила Пэнси. – Мы с Асторией видели тебя, и Крэбб с Гойлом – тоже. По-моему, ты просто перенапряг свой слишком умный мозг. Тебе нужно дать себе передышку.
- Нет! – вскрикнул Драко так, что Пэнси вздрогнула, а проходящие мимо студенты шарахнулись в сторону. – Мой мозг тут совершенно ни при чем! Ну, может, не совсем, но не в том смысле! Я, действительно, могу перемещаться во времени. Просто пока не знаю, как это работает. Например, почему я всегда возвращаюсь назад, в настоящее… И почему ничего вокруг не меняется… - Драко схватился за голову и с совершенно безумным видом начал ходить взад-вперед вдоль стены, бормоча: - Должно же быть какое-то объяснение… Здесь есть смысл, во всем этом есть скрытый смысл, мне нужно будет поразмыслить и докопаться до него… Если как следует подумать, я, наверняка, смогу понять весь механизм, а главное, смогу его инициировать…
Пэнси поймала Драко за локоть и настойчиво потянула за собой по коридору в сторону главного холла.
- Может, прекратишь бормотать всякую околесицу? – прошипела она сквозь зубы. – На нас уже пол-Хогвартса смотрит, как на идиотов.
- Плевать! – ответил Драко. – По сравнению с теми возможностями, которые мне открываются, это просто ерунда!
- Ерунда – это то, что ты вбил себе в голову! – возмущенно воскликнула Пэнси. – Не вздумай рассказать еще кому-нибудь, а не то, не ровен час, Кэрроу быстро упечет тебя в Святого Мунго в отделение для душевно больных!
Драко резко остановился и взглянул на Пэнси так, будто впервые ее видел. От растерянности девушка даже выпустила его локоть из рук.
- Не веришь? – выдохнул Драко и ядовито усмехнулся. – Что ж, время рассудит, кто из нас прав!
- Время! – Вскрикнула Пэнси взволнованно. – У меня еще чемодан не собран! Вот черт! Потеряла столько времени из-за этого болвана…
- Эй, полегче! – нахмурился Драко. – Я ведь могу и ответить.
- Лучше позаботься о том, чтобы не опоздать на поезд, - парировала Пэнси. – А мне уже пора. Договорим в другой раз.
- Стой, что значит, «опоздать на поезд»?!
- Это значит, что до отправления «Хогвартс-экспресса» осталось полтора часа, - ответила Пэнси. – Не задерживайся!
Махнув рукой на прощание, она развернулась и понеслась со всех ног в сторону слизеринского подземелья.
- Что?! – вдогонку крикнул Драко. – Как полтора часа?! Эй, Пэнс!
Пэнси не остановилась.
Обескураженный, взволнованный, слегка напуганный и весьма воодушевленный, Драко поспешил в комнату старост, чтобы за оставшееся время успеть собраться в дорогу.
- Вот черт! – бормотал он себе под нос, проталкиваясь сквозь толпу снующих по коридорам студентов. – Черт, черт!
Наконец, он сумел вырваться из толчеи людных коридоров и потайными ходами и лесенками пробрался к своей комнате.
У дверей его ждала Астория.
- Я так и знала! – вместо приветствия гневно взвизгнула девушка, сжав кулачки. – Я знала, что ты придешь сюда собирать вещи!
- И тебе доброго утра, Астория, - терпеливо произнес Драко.
- Скажи на милость, где это тебя носило два дня?! Я чуть с ума не сошла от волнения! Ты пропал, никто из слизеринцев тебя не видел, Аббот молчит, как рыба… Что мне следовало думать?!
- Тебе следовало поменьше паниковать, Астория, - ответил Драко. – Позволишь мне войти? Или ты предпочитаешь, чтобы я опоздал на поезд и застрял на все каникулы в Хогвартсе?
Поджав губы, Астория посторонилась, пропуская Драко.
- Верность, - буркнул он и шагнул в гостиную. Астория вошла следом.
Из второй спальни, нагруженная чемоданом, вывалилась Ханна Аббот в темно-розовой шубке с белой меховой опушкой. Увидев Драко, Ханна удивленно подняла брови:
- Привет, Малфой! Ты где был?
- Тебя не касается, - огрызнулся Драко, начиная потихоньку ненавидеть этот вопрос.
- Мне, в принципе, все равно, - пожала плечами Ханна. – Не опоздай на поезд, не хочу одна возиться с посадкой младшекурсников.
- Счастливого пути! – язвительно пропищала Астория. – Не забудь закрыть за собой дверь.
Ханна с презрением фыркнула и, волоча за собой чемодан, вышла из гостиной.
- Обязательно всякий раз цеплять ее? – недовольно спросил Драко.
- Она еще свое получит, - мстительно процедила Астория. – Наглая полукровка. Не понимаю, как профессор Снейп вообще допустил, чтобы такая, как Аббот, стала старостой школы.
- Думаю, ты сможешь это понять, только если сама встанешь на место Снейпа.
- Вот еще! – вздернула носик Астория. – Не собираюсь всю жизнь торчать в этой дурацкой школе. И вообще, не уклоняйся от темы. Где ты пропадал?
- Астория, - с предупреждением произнес Драко. – У меня мало времени. Мне нужно уложить вещи, приготовиться к отъезду и еще успеть помочь Аббот с рассадкой пассажиров в поезд. Поговорим позже, мы все равно едем вместе.
- С каких это пор тебя волнует исполнение обязанностей старосты? Раньше ты предпочитал не напрягаться.
- Это было раньше, - уже с нескрываемым раздражением ответил Драко. – Ты все-таки позволишь мне собраться или нет?
- Хорошо, - неожиданно быстро согласилась Астория. – Я подожду. До Лондона нам вполне хватит времени все обсудить, - легкомысленно встряхнув золотыми локонами, Астория направилась к двери. Переступив порог, она обернулась и обманчиво-безразличным тоном произнесла: - На каникулах тебя ждет большой сюрприз, Драко, - и закрыла дверь.
- Только этого мне недоставало! – вздохнул Драко и поспешил в свою спальню.
Через полчаса, таща за собой чемодан и недовольно взирая на окружающих, Драко Малфой, одетый в роскошную, отороченную мехом дорожную мантию, вышел из дверей школы и направился к единственной оставшейся на дворе черной карете, которая должна была доставить пассажиров на железнодорожную станцию Хогсмид.
У кареты Драко остановился, чтобы перевести дух и отдать чемодан смотрителю, и против воли бросил взгляд на черную костистую лошадь, впряженную в экипаж. Фестрал нетерпеливо переступал с ноги на ногу, шевелил крыльями и возбужденно грыз удила. Из ноздрей его то и дело вырывались клубы пара.
- Вы садитесь, мистер Малфой? – проскрипел над ухом Драко голос смотрителя. – Поторопитесь, не то опоздаете.
- Без тебя знаю, старый хрыч, - сквозь зубы пробормотал Драко, вскочил на подножку кареты и застыл в замешательстве.
В карете сидела Джинни Уизли и глядела в окно. Услышав скип подножки, гриффиндорка обернулась и встретилась взглядом с Малфоем. Ее веснушчатое личико тут же приняло самое суровое выражение, губы стянулись в узкую полоску.
- Ну, отлично! – фыркнул Драко и плюхнулся на сиденье напротив. – Опять ты.
- Не вижу ничего отличного, - ответила Джинни. – Ты, что, нарочно меня преследуешь?
- Вот еще! Больно надо!
- Зачем же тогда сел в мою карету?
- Начнем с того, что карета не твоя, Уизли, а общая для всех студентов, - раздраженно ответил Драко. – И потом, с чего ты вообще взяла, что я тебя преследую? Я понятия не имел, что ты здесь. Просто задержался, а экипажей больше не осталось. Кстати, ты-то почему не с остальными поборниками добродетели из отряда имени Гарри Поттера?
- Твое какое дело? Стукач…
- Повторяю для особо одаренных: к тому, что Снейп вас застукал, я не имею ни малейшего отношения. Надо было лучше все планировать.
- Много ты понимаешь! – хмыкнула Джинни и отвернулась к окну.
- Надеюсь, по дороге тебе не придет в голову доставать меня своей болтовней? – спросил Драко довольно грубо.
- Не беспокойся, - процедила Джинни. – Не взбредет.
Драко вздохнул, откинулся на сиденье и закрыл глаза.
До самого Хогсмида двое студентов не обмолвились и словом.
На платформе царила веселая суматоха. Старосты помогали студентам усесться по вагонам, все галдели, смеялись, кто-то даже затеял бой снежками.
Едва карета остановилась, Драко поспешил выскочить на платформу и направился к вагону старост. Еще издалека он заметил темно-розовую шубку Аббот и хотел как можно скорее заняться рассадкой пассажиров, пока еще кто-нибудь из знакомых не увидел его и не задал вопроса, где это он пропадал целых два дня и почему приехал на станцию в одной карете с гриффиндоркой Уизли, которая, как всем было хорошо известно, мало того, что состояла в незаконной организации, так еще и была девушкой самогó Гарри Поттера. Все эти вопросы были совершенно ни к чему, особенно потому, что Драко пока не мог придумать, как на них отвечать.
- Эй, Аббот! – воскликнул он, подойдя к Ханне. – Ты как тут? Всех усадила? Ничего не перепутала?
- Очень смешно, Малфой, - пропыхтела раскрасневшаяся розовощекая Ханна, помогая худенькому мальчишке из Равенкло затащить в вагон огромный чемодан. – Лучше бы помог!
- Всегда пожалуйста, - хмыкнул Драко. Извлек из кармана мантии волшебную палочку и произнес: - Мобилиарбус!
Грузный чемодан тут же подпрыгнул, едва не сбив с ног Ханну и мальчишку-равенкловца, и поскакал в сторону багажного отделения, грубо распихивая всех встречных студентов.
- Чего еще можно от тебя ожидать, - скептически усмехнулась Ханна. – Белые ручки аристократа не приспособлены для грязной работы, верно, Малфой?
- Нет, Аббот, - в ответ процедил Драко с ядовитой усмешкой. – Просто я умею думать, в отличие от некоторых, и не трачу попусту силы, если есть возможность сделать то же самое при помощи магии.
- А по-моему, ты просто позёр, - отрезала Ханна и направилась в другой конец вагона, помогать студентам размещать вещи.
Заскрипев зубами, Драко зашагал в противоположную сторону. Замечание Ханны отчего-то сильно задело его, и теперь в душе поднималось странное обжигающее тошнотворное чувство, от которого в сердце закололо, а кулаки сжались сами собой.
«Неужели? – прозвучал в голове Драко какой-то отдаленный насмешливый голосок. – Неужели Драко Малфою стыдно?»
«Вот еще! – подумал Драко. – Эта Аббот – сама позёрша. Зачем упираться, если есть заклинание?»
Зачем влюбляться, если есть зелье? Зачем хранить верность, если есть Контракт?
БАМ! – загудела дверь вагона.
Скривившись, Драко потер костяшки пальцев на правой руке.
- Черт!
Поезд дал первый длинный гудок. Пассажиры с радостными воплями кинулись по вагонам. Платформа в мгновение ока опустела, только одинокая фигура лесничего угадывалась у самого схода к каретам. Хагрид стоял неподвижно, козырьком приложив руку к глазам, и глядел на «Хогвартс-экспресс», будто ждал чего-то.
Паровоз загудел снова. Зашипел спускаемый пар, белой изморозью ложащийся на колеса и рельсы, застучали поршни, гулко звякнули сцепки меж вагонами. Поезд тронулся.
Студенты постепенно разбрелись по своим купе и завели разговоры о предстоящих праздниках. Кто-то мечтал о волшебных подарках, кто-то предвкушал встречу с родными и близкими, кто-то строил планы поездки за границу или просто в соседний городок. Колеса мерно отстукивали километры, разделяющие Хогсмид и Лондон, и в их успокаивающем стуке, казалось, слышалась надежда на будущее, светлая и чистая. Никому не хотелось думать о том, что во внешнем мире за стенами Хогвартса хозяйничают Пожиратели Смерти во главе с Темным Лордом, что на приверженцев старой власти и тех, кто поддерживает Гарри Поттера, ведется настоящая охота. О том, что люди живут в страхе и непонимании того, что происходит, и что никто не знает, кому можно доверять, а кому – нет. Это все будто бы происходило где-то непостижимо далеко и касалось студентов Хогвартса весьма опосредованно.
Увы, на этот раз судьба предоставила ученикам возможность убедиться, что это совсем не так. И что весь беспредел, происходящий на просторах магической Британии, с легкостью может докатиться и до последнего тихого и относительно безопасного уголка – до школы чародейства и волшебства Хогвартс. А вернее, до ее учащихся.
«Хогвартс-экспресс» бежал по рельсам примерно на середине своего пути. Драко чувствовал, что вот-вот провалится в сон под бесконечную болтовню Астории, когда вдруг заскрипели тормоза, за окном засверкали сыплющиеся из-под колес искры, а пассажиров резко швырнуло вперед, по направлению движения поезда. С полок посыпались сумки и чемоданы. Пассажиры повскакивали с мест, коридоры наводнились студентами. Поезд остановился.
- Что происходит?
Это был самый популярный вопрос. Увы, никто толком не мог дать на него ответа. Старосты факультетов разбежались по вагонам, стараясь успокоить своих товарищей и уговорить их вернуться в свои купе, но все было тщетно. Студенты все сильнее волновались, кое-кто даже схватился за волшебные палочки. Поезд стоял, и ничего больше не происходило.
- Неужели дементоры? – вырвалось у кого-то страшное предположение. – Как в прошлый раз, когда искали Блэка…
Над пассажирами нависла угроза паники. Старосты надрывали горло, уговаривая студентов не волноваться и разойтись по своим местам.
Драко находился в самой гуще событий, окруженный слизеринцами всех возрастов. Он был так же растерян, как и остальные, но сохранял хладнокровное спокойствие, присущее его натуре.
- Драко, что происходит?
Пэнси Паркинсон, староста Слизерина, пробилась к нему сквозь толпу второкурсников, не желающих покидать коридор. Девушка была явно напугана, руки ее дрожали.
- Я не знаю, Пэнс, - покачал головой Драко, взяв подругу за руку. – Не знаю… Но не думаю, что это что-нибудь серьезное вроде дементорской проверки. Они не стали бы…
Но кто и что не стал бы делать, Драко не успел договорить, потому что в эту секунду за его спиной раздался голос, в несколько раз усиленный заклинанием:
- Внимание! В поезде проводится специальная операция Министерства Магии по выявлению нежелательных элементов магического общества. Убедительная просьба: всем студентам покинуть коридоры и занять места в купе. Ради общей безопасности покидать купе до завершения операции запрещается. Повторяю: всем студентам…
Драко тщетно пытался разглядеть говорящего сквозь плотную толпу сокурсников. Голос был ему до ужаса знаком, но, искаженный усиливающим заклинанием, был практически неузнаваем.
- Слышишь? – зашептала Пэнси и потянула Драко за рукав. – Нужно вернуться в купе. Это министерские работники.
- Это облава, Пэнс, - едва слышно шепнул Драко в ответ. – Только вот на кого?
- Главное, что не на нас, - Пэнси настойчиво потянула Драко к двери.
Слизеринцы, прослушавшие объявление загадочного министерского работника, тут же разбрелись по своим местам и закрыли двери, а вот студенты остальных факультетов расходиться не торопились. Кто-то из старшекурсников с задних рядов выкрикнул:
- Произвол!
Его тут же поддержали:
- Не имеете права!
- Мы несовершеннолетние!
- На каком основании?
- Кто вы такие?..
Коридор наполнился гулом возмущенных голосов.
Пэнси изо всех сил дернула Драко за руку, и тот против воли перешагнул порог купе.
Неожиданно в коридоре полыхнуло сразу несколько заклинаний, и тут же наступила гробовая тишина. Трое наиболее горластых старшекурсников застыли, будто истуканы, вытянув руки по швам. Остальные студенты единодушно шагнули вглубь коридора.
Перед межвагонной дверью стояли трое Пожирателей в черных плащах и жутких масках, напоминающих черепа.
- Разойдитесь по своим местам, и никто не пострадает! – раздался приглушенный маской голос одного из них.
Другой взмахнул палочкой – студенты в ужасе шарахнулись в стороны, но Пожиратель лишь открыл двери купе, и те с грохотом распахнулись. Медленно и неохотно, не спуская глаз с Пожирателей, студенты разбрелись по своим местам. Трое в масках черными тенями промелькнули мимо двери купе, где находился Драко в компании Пэнси и еще нескольких слизеринцев. Едва Пожиратели скрылись из виду, Драко шагнул к двери.
- Стой! – Пэнси схватила друга за плечо. – Ты куда?
- Хочу узнать, зачем они здесь, - ответил Драко.
- Глупости! – воскликнула Пэнси. – Ты прекрасно знаешь, зачем, а точнее, за кем! Они пришли за друзьями Поттера!
- Оставь, Пэнс, - дернул плечом Драко. – Лучше присмотри за остальными. Я скоро вернусь.
- Драко!
Он не стал слушать. Решительно распахнул дверь и вышел в коридор.
Пожирателей в вагоне не было. Драко метнулся в одну сторону, в другую – пусто. Вдруг за межвагонными дверями вспыхнуло несколько заклятий, а затем раздался приглушенный девичий крик. Драко кинулся туда, выхватив волшебную палочку.
- Драко! – выскочившая из купе Пэнси успела заметить лишь его светлую макушку, мелькнувшую в переходной двери.
Ворвавшись в соседний вагон, Драко застыл у двери. Здесь шел настоящий бой. Один из Пожирателей, высокий и худощавый, тащил к выходу упирающуюся изо всех сил равенкловку Лавгуд. Двое других вели перестрелку с группой старшекурсников, среди которых Драко сразу заметил Джинни Уизли. Бок о бок с ней бился Лонгботтом. Справа в Пожирателей посылал заклятья Финниган.
- Отпустите! – завизжала Луна, извиваясь, будто уж. Видимо, это ее крик Драко услышал из соседнего вагона. – Отпустите сейчас же! Мой папочка разберется с вами, если вы сейчас же меня не отпустите!
- Твой папочка будет сидеть смирно, как овечка, если мы тебя схватим, девочка! – прорычал долговязый Пожиратель. – Закрой рот, не трать силы!
- Отпустите ее! – воскликнул Невилл, запуская в Пожирателей струю оранжевого пламени. – Вы не имеете права!
- Молчать! – рявкнул другой Пожиратель, блокируя заклинание. Драко узнал голос Роули. – Мы и до тебя доберемся!
Взревев, Невилл начал наступать на Роули, осыпая того заклинаниями. Пожиратель, не ожидавший такого напора от обычного школьника, в ошеломлении начал отступать и лишь успевал отражать летящие в него вспышки. На помощь своему приятелю пришел третий Пожиратель, и уже вдвоем они начали наседать на Лонгботтома. Тот хоть и старался отражать заклинания, но было очевидно, что долго ему не продержаться. Финниган и Уизли встали с ним плечом к плечу, стараясь помочь другу. К сожалению, эффект неожиданности быстро прошел, Пожиратели собрались с силами и уже безо всякой осторожности принялись палить в студентов самыми мощными заклинаниями.
- Остановитесь! – верещала Лавгуд. – Прекратите! Как вы смеете?!
- Закрой рот, малявка!
Вспышки! Вспышки! Вспышки! Грохот и крики!
Коридор поезда затянулся едким дымом. Дамблдоровцы, осыпаемые заклятьями трех опытных магов, только и могли, что отбиваться.
- Кончай с ними! – рявкнул долговязый.
- Ну, уж нет, без подарочка я отсюда не уйду! – хищно прошипел Роули. – Как насчет рыженькой, а? Может, и ее прихватим?
Зарычав дико и яростно, Невилл бросился на Пожирателя с кулаками, забыв о волшебстве.
Вдруг третий взмахнул волшебной палочкой. Невилл замер, схватился за горло и захрипел.
- Опустите оружие, иначе мне придется вас заставить, - угрожающе тихо произнес третий Пожиратель.
Внутри у Драко похолодело. Он узнал голос отца. «Откуда у Люциуса волшебная палочка?! – подумал Драко. – И почему он здесь?»
Дрожь гнева пробежала по телу юноши. Драко сжал в руках палочку и осторожно шагнул назад, скрываясь в клубах дыма. Он не желал встречаться с отцом при таких обстоятельствах.
Но все пошло по-другому.
Дамблдоровцы послушно опустили палочки и с ненавистью смотрели на Пожирателей. Люциус прервал заклятье – Невилл с шумом вдохнул и закашлялся. Пожиратели двинулись к выходу, волоча за собой уже не сопротивляющуюся Луну Лавгуд.
- Я не позволю, - процедил сквозь зубы Лонгботтом.
- Невилл, нет! – воскликнула Луна. – Они убьют тебя! Не беспокойся, со мной все будет в порядке.
- В этом я сильно сомневаюсь, - гадко заржал долговязый.
- Уж Лорд наверняка найдет достойное применение дочурке старого идиота Лавгуда! – подхватил Роули.
Невилл сделал молниеносный выпад. Из рук Роули выскочила волшебная палочка, выбитая обезоруживающим заклинанием.
- Ах, ты… - заорал долговязый, но ничего не успел сделать.
Люциус схватил его за плечо и оттолкнул сторону.
- Я предупреждал, - прошипел Малфой-старший и взмахнул палочкой.
Яркая вспышка заклинания метнулась к Невиллу.
- НЕТ!!!
Луна издала какой-то совершенно нечеловеческий вопль, заставив Пожирателей на секунду обернуться. Но тут же с противоположной стороны раздался другой крик, полный ужаса и отчаяния:
- Джинни!!!
Среди клубов дыма, почти целиком заполнивших коридор, Драко с трудом смог разглядеть сцену произошедшего. У переходной двери он увидел полулежащую на полу, безжизненно обмякшую, раскинувшую руки в последней попытке защитить – Джинни Уизли. Она была смертельно бледна, а по ее солнечно-рыжим волосам медленно и почти неправдоподобно начало растекаться темно-бордовое пятно. На металлической ручке двери алел кровавый отпечаток. Лонгботтом метнулся к девушке, в лице его читался неподдельный ужас.
- Нет!!! – еще более ужасающим надорванным голосом закричала Луна, и слезы брызнули из ее глаз.
Пожиратели спохватились. Долговязый схватил пленницу-Лавгуд за локти и поволок к дверям, заорав почти испуганно:
- Уходим! Уходим! Лорд ждет нас!
Роули подхватил с пола свою волшебную палочку и кинулся, было, вслед за приятелем, но остановился и повернулся к Люциусу. Тот стоял, будто скованный заклятьем окаменения, так и не опустив палочку.
- Люциус! – выкрикнул Роули. – Идем, скорее!
- Зачем… - прошептал Люциус едва слышно. – Зачем? Почему она… Я ведь не…
- Ну и черт с тобой! – в гневе вскрикнул Роули. – Выбирайся, как знаешь!
Громыхнули двери вагона, двое Пожирателей вместе с пленной Лавгуд выскочили из поезда прямо в снег и тут же исчезли с громким хлопком, лишь снежная пыль закружилась на том месте, где они только что были.
Будто очнувшись, Люциус вздрогнул и, даже не удосужившись покинуть вагон, трансгрессировал вслед за остальными.
- Стой!!! – заорал Лонгботтом, вскакивая. – Стой, подонок! Дай мне убить тебя!!!
Симус схватил друга за плечи и почти закричал, пытаясь уговорить его:
- Оставь, Невилл! Он улизнул! Черт с ним, пусть сматывается, мы еще доберемся до него! Остынь! Невилл, скорее! Джинни!
- Джинни… - эхом повторил Невилл, и безумие, горящее в его взгляде, разом отступило. – Джинни! – Невилл кинулся на колени перед лежащей на полу девушкой.
Она не отвечала.
- Джинни! – со слезами в голосе закричал Лонгботтом. Скинул с плеч мантию, скомкал и подложил под голову девушки, взял ее за плечи. – Джинни! Ответь! Джинни! Нет! Ты не можешь! Только не так! Пожалуйста!..
Джинни оставалась безмолвной. Ее бледные губы были приоткрыты, а веснушки на обескровленном лице были похожи на капельки солнца, но в теплых, коньячного цвета, глазах не было ничего – только пустота.
- Нет… - прошептал Невилл. – Нет!
Он притянул Джинни к себе, прижал ее голову к груди и принялся раскачиваться взад-вперед, будто убаюкивая ребенка. Симус присел с ним рядом и крепко обнял друга за плечи. По щекам у обоих струились слезы.
Сердце Драко на секунду замерло от ужаса и сострадания. Он не мог поверить в реальность происходящего. Джинни Уизли мертва. Этого не может быть! Ведь он знал ее столько лет… Только сегодня, несколько часов назад, он разговаривал с ней в карете, видел ее сердито нахмуренные брови, слышал раздражение в ее голосе.
А теперь ее нет. Теперь ее просто нет.
Это невозможно.
«Так не должно быть…»
В вагоне стояла ошеломительная мертвая тишина.
Дым начал рассеиваться, из купе стали выглядывать другие гриффиндорцы. Студенты, начавшие понимать, в чем дело, тихо ахали, прижимая ладони к губам, и шептали друг другу в ужасе: «Она мертва? Она мертва!» Девочки начали тихо плакать, уткнувшись друг другу в плечи, а мальчишки стали обступать сидящих на полу Лонгботтома и Финнигана, как вдруг кто-то заметил Драко, все это время так и простоявшего в углу коридора под прикрытием дыма.
- Эй! Это же Малфой! – выкрикнул какой-то мальчишка с младшего курса.
Другие тут же подхватили:
- Он ведь со Слизерина! Он заодно с Сами-Знаете-Кем!
- Он – староста школы, он дружит со Снейпом и Кэрроу!
- Он – сын Люциуса Малфоя, сын Пожирателя Смерти!
- Это ты! – вскричал Невилл, вскакивая и направляя на Драко палочку. – Ты во всем виноват!!! Пожирательский выродок! Ступефай!
Драко почти не осознанно вскинул волшебную палочку и успел отразить заклинание Лонгботтома. При этом он ощутил, что дрожит с головы до ног, а к горлу подкатывает тошнота. Вжавшись в стену, Драко вскрикнул с отчаянием:
- Я тут ни при чем! Я не виноват! Я ничего не сделал!
- Ты достаточно сделал, ублюдок! – сквозь зубы процедил Финниган, вставая рядом с Невиллом.
Остальные гриффиндорцы единодушно уставились на Малфоя и двинулись вперед, жаждая немедленной расправы над врагом.
- Нет! – воскликнул Драко. – Стойте! Я не виноват! Я не убивал ее! Я не собираюсь с вами драться! – тут он бросил на пол свою волшебную палочку и поднял руки в знак капитуляции.
- Очень хорошо, - процедил Невилл, смерив слизеринца совершенно обезумевшим взглядом. – Потому что я – собираюсь.
- Круциатус, Невилл! – закричал кто-то из студентов. – Пусть этот гад помучается!
Драко зажмурился, ожидая того, что невыносимая боль пронзит тело, затуманит сознание и заставит корчиться в муках посреди толпы ликующих гриффиндорцев. Единственная мысль, которая успела посетить его голову, прежде чем заклинание прозвучало, была следующей: «Нужно все исправить…»
- Круцио!
Вспыхнуло заклинание. Драко увидел его отсвет сквозь закрытые веки.
«Назад»
В следующее мгновение слизеринца охватило странное чувство, совершенно не похожее на действие пыточного заклятья. Тело стало невесомым, перед глазами засверкали искры, по конечностям пробежала дрожь.
«Неужели…», - с замиранием сердца подумал Драко. Ощущения подсказывали ему, что началось очередное перемещение. Необходимо было каким-то образом попасть в прошлое на несколько минут назад, когда еще можно было изменить ход событий. Только вот как это сделать? Драко не знал. Он просто представил себе тот момент, когда он ворвался в вагон к гриффиндорцам.
Секунду спустя Драко почувствовал, как тело потяжелело, и открыл глаза. Мир вокруг был расплывчатым и нечетким, будто Драко глядел через мутное стекло. Как сквозь вату до слизеринца долетали приглушенные голоса, отзывающиеся эхом в сознании. Тело пока не подчинялось, самостоятельно передвигая конечностями. Нужно было сосредоточиться и взять контроль над собой. Драко постарался успокоить мятущееся сознание, привести в порядок мысли и подавить панику, а затем заставил себя пошевелиться, будто выпутываясь из липкой паутины полудремы.
В то же мгновение он ощутил знакомый рывок в области груди и смог двигаться. Мутная пелена исчезла, мир приобрел яркость и четкость. Звуки и запахи нахлынули на юношу волной, так что он вынужден был прислониться к стене, чтобы не потерять равновесия. Несколько мгновений ему пришлось стоять, не двигаясь, пытаясь отдышаться и понять, что делать дальше.
- Опустите оружие, иначе мне придется вас заставить, - услышал он голос отца.
Лонгботтом схватился за горло, пораженный удушающим заклятьем.
«Черт! – пронеслось в голове Малфоя-младшего. – Слишком поздно! Нужно было перемещаться дальше, чтобы успеть…»
Гриффиндорцы опустили палочки. Пожиратели вместе со взятой в плен Лавгуд двинулись к выходу.
«Что делать?! – вспыхнула в мозгу Драко паническая мысль. – Что мне делать?!»
- Я не позволю, - процедил Лонгботтом.
Драко понял, что ждать больше нельзя, и, накинув на голову капюшон мантии, двинулся вдоль стены вперед, стараясь держаться за завесой дыма, чтобы не попасться отцу на глаза.
- Невилл, нет! – воскликнула Луна. – Они убьют тебя! Не беспокойся, со мной все будет в порядке!
Драко не представлял, как предупредить Джинни о нависшей над ней смертельной опасности. От рыжей гриффндорки его отделяли еще несколько шагов, а главное – свободное от дыма пространство, где его с легкостью заметят как гриффиндорцы, так и Пожиратели.
- В этом я сильно сомневаюсь, - заржал долговязый, подталкивая Луну к выходу.
- Уж Лорд наверняка найдет достойное применение дочурке старого идиота Лавгуда! – добавил Роули.
Лонгботтом резко взмахнул палочкой, и Роули оказался разоружен.
- Ах, ты… - заорал долговязый, но Люциус остановил его.
«Вот сейчас…» - со странной отрешенностью подумал Драко, подбираясь все ближе к гриффиндорцам.
- Я предупреждал, - прошипел Люциус и взмахнул палочкой.
Сверкнуло заклинание.
- Нет!!! – завопила Луна.
Пожиратели обернулись к ней. Драко же смотрел на Джинни. А она, не раздумывая, кинулась вперед, загородив собой Невилла. Заклинание ударило ей в грудь и подбросило ее в воздух.
Драко действовал неосознанно. Прыгнув вперед с ловкостью квиддичного ловца, он перехватил девушку за секунду до того, как она должна была удариться затылком о ручку переходной двери.
- Что? – потрясенно произнес Люциус. – Как?!
- Уходим! – схватив Лавгуд под руки, заорал долговязый. – Лорд ждет нас!
Драко вдруг подумал, что оказался на виду у отца и гриффиндорцев и попенял себе на то, что совершенно забыл о заклятии невидимости. Все еще надеясь на дымовое прикрытие, отскочил от Джинни и поспешно направил на себя волшебную палочку:
- Инвизибилис!
За мгновение до того, как его тело растворилось в пространстве, Драко поймал ошеломленный взгляд Джинни.
- Люциус! – вскрикнул Роули, хватая Малфоя-старшего за плечо. – Уходим!
Словно очнувшись, Люциус тряхнул головой и поспешил покинуть вагон вслед за сообщниками. Раздался хлопок трансгрессии – Пожиратели скрылись.
- Джинни! – выйдя из оцепенения, воскликнул Невилл. Кинулся к подруге, схватил ее за плечи. – Джинни, ты…
- Я в порядке, - побледневшими губами прошептала она.
- Ты с ума сошла! – закричал Невилл. – Он мог тебя убить!
- Я… Невилл…
В коридор начали выглядывать другие студенты.
- Что произошло?
- Что там? Что случилось?
- Невилл… - произнесла Джинни, все еще пребывая в состоянии шока. – О, Мерлин… Я чуть было не… Я должна была… Я могла погибнуть, Невилл!
- Что ты такое говоришь?!
Джинни покосилась на злополучную дверную ручку в нескольких сантиметрах от ее головы.
- Нет, послушай! Он убил бы меня, Пожиратель убил бы меня! Но он спас меня… Этого не может быть… Мне показалось, что… он просто растворился в воздухе…
- Джинни, успокойся! – Невилл обнял подругу, прижал ее голову к груди. – Все в порядке. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Не позволю никому причинить тебе вред. Иначе Гарри с меня шкуру спустит, - закончил он с усмешкой.
Драко саркастически усмехнулся, почувствовав отдаленный намек на раздражение. Впервые в жизни он совершил поступок, которым можно было бы гордиться, и впервые в жизни он никому не может об этом рассказать. Что за удивительная ирония судьбы!
Коридор начал наполняться студентами. Драко понял, что пора уходить, пока какой-нибудь особо шустрый гриффиндорец не наткнулся на старосту-невидимку, и поспешил к двери в соседний вагон.
Едва он вошел в вагон старост, как вдруг невероятная слабость охватила его, голова закружилась, а руки и ноги отказались слушаться. Драко швырнуло в сторону, он ударился плечом о стену и сполз на пол. В висках запульсировала боль, перед глазами заплясали черные точки. Драко с трудом поднял волшебную палочку и хрипло прошептал:
- Фините!
Действие заклятия невидимости прекратилось.
«Что происходит? – подумал Драко, скинув капюшон и схватившись за разрывающуюся от боли голову. – Что со мной?! Я уже должен был… вернуться…»
«Куда? – тут же с усмешкой отозвался внутренний голос. – Вернуться куда? Ты уже вернулся, вернее, пережил тот момент, когда отправился в прошлое. Теперь это – твое настоящее».
Холодок страха пробежал по спине слизеринца. Драко открыл глаза – все шло кругом. Попытался подняться, но стало только хуже. Из носа брызнуло что-то горячее. Дрожащей рукой Драко вытер лицо и увидел на пальцах кровь.
- Да что, черт возьми, происходит?! – сквозь зубы прошипел он, пытаясь выудить из кармана платок.
- Драко?!
Истерический вопль Астории резанул по барабанным перепонкам. Драко поднял взгляд и увидел выскочивших в коридор слизеринцев.
- Что случилось? – обеспокоенно воскликнула Пэнси, кидаясь к согнувшемуся у стены Малфою.
- Драко, дорогой мой, кто это сделал с тобой?! – запричитала Астория. – Что произошло?
Крэбб с Гойлом подхватили Драко под локти и с легкостью подняли своего предводителя на ноги.
- Поаккуратнее, верзилы! – воскликнул Драко, чувствуя, как от резкого движения зашумело в ушах и боль опоясала голову.
- Вы его покалечите! – возмущенно взвизгнула Астория.
Гойл перекинул руку Драко через плечо – тот безвольно повис на своем «телохранителе». Все вместе слизеринцы двинулись в сторону купе.
- Кто это тебя так?! – едва они вошли, изумленно воскликнул Блейз, увидев бледного Драко, повисшего на плече Гойла.
- Кажется, в соседнем вагоне была драка, - вместо своего нареченного жениха ответила Астория. – Гриффиндорцы сражались с кем-то из наших…
- Эти чертовы Поттеровские подпевалы совсем обнаглели! – с жаром произнесла Пэнси. – Напасть на старосту школы – это уже ни в какие ворота не лезет!
- Остынь, Пэнс, - полушепотом прервал ее Драко. – Никто на меня не нападал .
- Тогда потрудись объяснить, что здесь происходит! – нахмурилась Астория.
- Да, Драко, что случилось? – добавила Пэнси.
- Ничего особенного, - ответил Драко едва слышно, усаживаясь (а вернее, почти упав) на сиденье. – Это просто… - он едва успевал перевести дух. - …просто временная слабость… Такое бывает… Я тебе уже… рассказывал, Пэнс… Помнишь?.. Сегодня утром…
Пэнси недоуменно уставилась на Драко.
- О чем это ты? Сегодня утром? А-а-а… неужели ты говоришь про… Да нет, это же полный бред, Драко. Такого не может быть!
- Не может, - ответил Драко, тяжело дыша, - но бывает.
Внезапно боль и слабость отступили, Драко ощутил небывалую легкость и пустоту в голове – ни единой мысли. Лица ребят затуманились и поплыли куда-то, голоса их зазвучали, будто из далекого далека.
- Драко?..
- Что с тобой?..
- Надо позвать кого-нибудь…
- Эй, Драко!..
Его это уже не волновало. Он словно плыл по бескрайнему небу верхом на белом облаке. Такого легкого и приятного чувства он не испытывал никогда в жизни. Глянув вниз, он увидел собственное тело, лежащее на сиденье в купе, бледное, с кровавыми потеками возле рта, с полуоткрытыми глазами. Увидел друзей, с тревогой склонившихся над ним. Он даже почти удивился, но вот легкий ветерок подул ему в спину и повлек куда-то вон из поезда, над заснеженными полями, над оголившимся лесом, над горными склонами. Прямо и вверх, навстречу голубому небу, сквозь облака, сквозь пространство, сквозь время… Драко было невероятно хорошо и спокойно, и ни одной мысли не родилось в его голове.
- …вейт! – донесся до него звук чьего-то невероятно знакомого голоса.
Драко остановился в недоумении: кто посмел проникнуть в его персональный рай? Как такое возможно?
- …эрвейт! – еще более настойчиво повторил голос.
Драко почувствовал толчок, а затем его резко потянуло вниз – даже дух перехватило. Он начал падать, с каждой секундой все стремительней.
- Нет! – вскрикнул он с отчаянием. – Не хочу!
- Ты должен, - услышал он отчетливо. Этот голос…
Ее голос!
Она оказалась рядом. Ее каштановые кудри развевались на ветру, то и дело норовя скрыть ее лицо от его взгляда. Она была печальна, в ее карих глазах отражались тревога и боль.
Драко протянул руку:
- Ты?..
- Очнись! – закричала она со злостью. – Очнись! Ты должен! Ты еще не все сделал! Это – только начало! Ты должен продолжать!..
- Что продолжать?
- Ты знаешь. Ты нужен нам. Без тебя нас не будет. Никого не будет! Очнись! Ты должен продолжать!
- Я не хочу, - ответил он умиротворенно. – Я хочу остаться здесь. С тобой.
- Ты не можешь! – со слезами на глазах ответила она. – Ты должен вернуться. Еще рано!
- Но я не хочу…
- Прости, - сказала она. Направила на него не весть откуда взявшуюся волшебную палочку и голосом Пэнси Паркинсон выкрикнула:
- Энервейт!
В следующую секунду ощущение легкости исчезло, Драко словно прессом вдавило в собственное тело, и тут же накатили невыносимая боль и дурнота.
Открыв глаза, Драко увидел склонившуюся над ним Пэнси с волшебной палочкой в дрожащих руках, и Асторию, рыдающую на плече у Блейза.
- Он очнулся! – возбужденно воскликнула Пэнси. – Астория, заткнись, наконец! – тут Паркинсон плюхнулась на сиденье, бросила палочку и, закрыв лицо руками, глухо зарыдала.
- Что… - произнес Драко и не узнал собственного голоса – до того хриплым он был. – Что случилось?
- Он еще спрашивает! – фыркнул Блейз, пытающийся успокоить Асторию, поглаживая ее по светлым волосам.
- Ты… того… - неуверенно протянул Гойл. – Вроде как… умер.
- ЧТО?! – прошептал Драко, холодея.
- Ты отключился, вот что, - со злостью отозвался Блейз. – Дыхания не слышно, сердце не бьется, глаза закатились! Испугал нас до чертиков!
- Прекрати, Блейз! – Астория уверенно отпихнула Забини и присела рядом с Драко. – Как ты себя чувствуешь?
Драко усмехнулся:
- Будто вернулся с того света.
- Не шути так! – сдвинула брови Астория. – Ты, действительно, всех нас очень напугал! Что случилось?
- Не знаю, - честно ответил Драко. – Понятия не имею.
- Тебе нужно обратиться в Святого Мунго! Это ведь не нормально – вот так терять сознание! – вклинилась Пэнси.
- Я со всем разберусь, не волнуйтесь, - ответил Драко и устало закрыл глаза. – Дайте мне доехать до дома, а там видно будет.
- Пойду, подышу свежим воздухом, - раздраженно бросил Блейз и вышел из купе. Крэбб с Гойлом поспешили следом.
- Тебе уже лучше? – спросила Астория, заботливо поглаживая Драко по голове.
Он молча кивнул.
Пэнси поднялась с сиденья.
- Мне нужно успокоить нервы, - пробормотала она, направляясь к выходу.
Драко поймал ее руку. Пэнси остановилась и взглянула на него. Он был невероятно бледен, но, кажется, уже вполне здоров.
- Спасибо, Пэнс, - сказал он и попытался улыбнуться.
Пэнси одернула руку.
- Не за что, - буркнула она и вышла.
- Ну, вот, - вздохнула Астория. – Теперь нас, наконец-то, оставили в покое. И я смогу как следует поухаживать за моим ненаглядным женихом! Я ни на секунду не оставлю тебя, милый, можешь не сомневаться.
Драко стиснул зубы, чтобы не появилось желания сказать что-нибудь грубое в ответ.
- Более того, - вдохновенно продолжала вещать Астория, разглаживая невидимые складочки на его рубашке и мантии. – Я не собираюсь выпускать тебя из поля зрения ни на один день. Я очень хочу узнать тебя получше, Драко, все-таки, ты станешь моим мужем, и я должна знать обо всех твоих мелких недостатках и о твоих предпочтениях, так же, как и ты – о моих. Так что спешу обрадовать тебя новостью: миссис Малфой пригласила меня в Мэнор погостить на все рождественские каникулы, и я, конечно, не смогла отказать твоей очаровательной маме, моей будущей свекрови. Вот! – тут личико Астории озарила торжествующая кукольная улыбка. – Представляешь, все каникулы мы будем вместе отдыхать в твоем поместье, и нам даже не придется расставаться надолго! Правда, здорово? Я смогу ухаживать за тобой, варить тебе Укрепляющее зелье, помогать тебе, пока ты будешь выздоравливать…
- Я не болен, - перебил Драко гневно. Такого удара он не ожидал и не мог поверить собственным ушам. – Ты, вроде бы, собиралась в Париж с Дафной?
- Собиралась, - кивнула Астория. – Но, получив приглашение из Малфой-мэнора, я поговорила с сестрой, и она любезно согласилась отпустить меня к любимому жениху в гости, - улыбка Астории стала еще более приторной. – К тому же, у меня совсем нет знакомых во Франции, мне, наверняка, было бы скучно в Париже. А вот у Пэнси там есть друзья, поэтому я предложила Дафне пригласить твою подругу Паркинсон. И представляешь – Пэнси согласилась!
Астория торжествующе хлопнула в ладоши.
Драко закрыл ладонью глаза. «Лучше бы я умер», - подумал он.
Поезд дал протяжный гудок. По вагонам пробежала дрожь. Застучали колеса. «Хогвартс-экспресс» тронулся.