На следующее утро Драко проснулся с невыносимой гудящей головой, пересохшим горлом и отвратительным тошнотворным чувством в районе желудка. Хрипло застонав, староста схватился за голову, перевалился с боку на спину и удивлением обнаружил, что спал на диване в общей комнате.
Тут картина событий вчерашнего вечера начала все четче вырисовываться в его памяти. Кажется, сначала он задержался после уроков в кабинете Трансфигурации, потом встретил гриффиндорцев, а затем отправился в слизеринскую гостиную, где устроил попойку и позволил себе набраться лишку. Остальное припоминалось смутно, разве что разговор с соседкой по комнате как раз перед тем, как Драко отключился. И еще что-то… Было же что-то еще! Что-то странно будоражащее сознание, бередящее душу, что-то, чего не должно было быть…
Драко не хотелось размышлять на эту тему. Все, о чем он страстно мечтал – так это о графине, полном прозрачной ледяной воды, со стекающими по стенкам манящими прохладными каплями. С трудом оторвав гудящую голову от подушки, Драко приподнялся на локтях и попытался вспомнить, куда вчера подевал свою волшебную палочку. Кажется, она была у него в руках, когда он свалился на диван, значит, должна была выпасть где-то неподалеку. Пошарив под подушками, Драко обнаружил ее между спинкой дивана и пуфиком. Облегченно вздохнув, юноша взмахнул палочкой, создав прямо из воздуха вожделенный графин, в котором на поверхности воды плавали мелкие льдинки, и с жадностью припал к сосуду.
Непередаваемое блаженство разлилось по телу слизеринца. Удовлетворенно выдохнув, он откинулся на подушку и закрыл глаза. Прислушался к тишине, царящей вокруг, и подумал, что Ханна Аббот уже наверняка ушла на занятия. Ханна была ранней пташкой, в отличие от Драко, который любил поваляться в постели и растянуть удовольствие от сладкого пробуждения.
Правда, сегодняшнее пробуждение нельзя было назвать сладким. Драко даже не мог припомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько отвратительно. Честно говоря, вчерашняя попойка была только второй по счету в его жизни, так что неудивительно, что он не рассчитал силы. Теперь же ему срочно был нужен порошок от головной боли.
Приоткрыв глаза, Драко глянул на настенные часы. Было уже почти десять. Первый урок слизеринец проспал, хотя это его не слишком-то беспокоило. Гораздо больше волновало то, что необходимо было попасть на второй урок – Защиту от Темных Искусств. За пропуски занятий Кэрроу не щадил никого – ни «своих», ни «чужих». И, в конце концов, если староста школы не покажется сразу на двух первых занятиях, это наверняка заметят многие, а значит, могут возникнуть лишние вопросы и проблемы, с которыми Драко до смерти не хотелось разбираться.
Негодующе промычав что-то нечленораздельное, он резко поднялся и едва снова не упал: комната пошла кругом, голова затрещала.
- Черта с два! – хрипло процедил Драко сквозь зубы. – Вставай, жалкий кусок слизи! Приведи себя в порядок!
«Будь Малфоем», - далеким эхом отозвался в сознании голос Люциуса. Драко нахмурился, решительно поднялся с дивана и, почти не шатаясь, поплелся в туалетную комнату.
Спустя двадцать минут староста Хогвартса, умывшийся, причесавшийся, одевшийся в школьную форму и чрезвычайно злой на весь мир, вышел из комнаты старост и направился к классу Защиты от Темных Искусств.
Сегодня был особенный день, хотя Драко и старался думать, что это не так. Сегодня трое гриффиндорцев и одна равенкловка собираются совершить натуральное безумие, и он, Драко Малфой, должен их остановить. Главная проблема заключалась том, что староста никак не мог решить: выдать тупоголовых гриффиндорцев Снейпу, чтоб неповадно было, или же, наоборот, помочь отчаянным сорвиголовам облапошить «страшного и ужасного» директора школы. Снейп, в последнее время ставший настоящим затворником, никаких других чувств, кроме жалости и иронии у Драко не вызывал. Слизеринец искренне удивлялся, отчего все остальные так боятся директора, ведь тот почти не показывается на глаза, а уж наказания назначает и того реже. Возможно, неосознанный страх перед его персоной в среде учеников культивировали Кэрроу, каждый раз напоминая, что действуют исключительно по указке директора и пытают провинившихся только с его высочайшего дозволения. Драко сильно сомневался, что Кэрроу докладывают Снейпу о каждом наказанном студенте, да и Снейп, насколько Драко мог судить о нем, вряд ли позволил бы преподавателям наказывать всех без разбору, да еще такими варварскими методами. По мнению Драко, все было гораздо проще: Снейпу некуда было деваться, за его работой, наверняка, более чем тщательно следили верные сподвижники Лорда (те же Кэрроу, к примеру). Дай Снейп слабину – и уже назавтра его кресло занял бы кто-нибудь другой из приближенных Лорда. Посему директор и старался по большей части отсиживаться в своем кабинете и делать вид, что работает над новыми правилами для Устава и методами наказания студентов, а на деле всего лишь стараясь не вмешиваться в беспредел, творимый Кэрроу. Именно поэтому Драко не чувствовал ни малейшего содрогания при упоминании Снейпа, и с каждым днем усмешка старосты при встрече с директором становилась все более саркастичной.
Что ж, если есть возможность проверить, на что Снейп в действительности способен, почему бы эту возможность не использовать? Подумав так, Драко хитро усмехнулся. Главный вопрос утра был решен. Конечно, в открытую помогать дамблдоровцам он не станет, а вот понаблюдать за развитием событий со стороны ему никто не запрещал. Решено! Сегодня Драко Малфой отправится на весьма занимательное представление в качестве зрителя. Кто знает, какую выгоду из всего этого он еще сумеет извлечь!
У дверей кабинета Защиты от Темных Искусств стояли гриффиндорцы. Их было до ужаса мало – всего четверо. На их потрепанную компанию было жалко смотреть. Драко остановился чуть поодаль, привалился к стене и сделал вид, что его ничего не волнует. На самом деле слизеринец изо всех сил напрягал слух, чтобы разобрать, о чем говорят гриффиндорцы. К сожалению, ничего нового или каким-либо образом касающегося предстоящего мероприятия Драко не услышал.
В дальнем конце коридора показались Джинни Уизли под ручку с Луной Лавгуд. Драко насторожился и не зря. Проходя мимо семикурсников-гриффиндорцев, Уизли вместо обычного «Привет!» едва слышно прошептала:
- Служение.
Невилл кивнул и шепнул в ответ:
- Двенадцать.
Это могло означать только одно: гриффиндорцам известен пароль от кабинета директора, и нынче же в полдень они намереваются проникнуть туда и выкрасть меч. У Драко в предвкушении грядущей авантюры мурашки побежали по коже. Но тут к классу подошли хохочущие, болтающие друг с другом слизеринцы, и Драко пришлось отвлечься от своих размышлений.
Урок Защиты от Темных Искусств не принес ничего нового и интересного, разве что Кэрроу был раздражен сильнее обычного и даже «привилегированных» слизеринцев загонял до седьмого пота, заставив практиковаться все полтора часа занятий. Сегодняшним заклинанием для практики был «Ступефай», так что разнесчастные гриффиндорцы, на которых заклинание, собственно, и отрабатывалось, выглядели еще более помятыми, чем обычно. Однако это ничуть не убавило их пресловутой гриффиндорской дерзости. Уже на выходе из класса Финниган пихнул плечом Теодора Нотта, да так, что тот от неожиданности отлетел к стене, зацепив при этом Забини и Паркинсон.
- Эй! Что за… – вскрикнул Тед, потирая плечо, и с яростью взглянул на обидчика. – Финниган?! Ты, придурок, страх потерял?!
- А мне, что, надо тебя бояться? – вызывающе усмехнулся Симус. – Что-то не очень ты страшный, Тедди-Фредди!
- Захлопни свою поганую пасть, паршивый полукровка! – тут же взвился Нотт, - пока я не вывернул наружу твои кишки и не заставил тебя ими подавиться!
- Какие угрозы! – Финниган издевательски зааплодировал. – Заслушаться можно! Эй, Невилл, давай-ка запишем на память, потом будем слизеринских выродков пугать! А то они дальше угроз заходить боятся… - тут Симус бросил взгляд на Нотта. – Особенно когда рядом нет их любимых Пожирателей!
- По-моему, ты сильно головой ударился, Финниган, - заскрипел зубами Нотт. – Думаю, стоит тебя еще разок припечатать, чтобы разум вернулся!
- Эй, Тед! – Блейз предостерегающе положил руку на плечо друга. – Брось. Зачем тебе связываться с этим умалишенным? Еще убьешь его ненароком… На ком потом будешь заклинания отрабатывать?
Тед злобно усмехнулся.
- С отбросами не связываюсь, - процедил он, в упор глядя на Финнигана. – Не хочу руки марать.
Развернувшись, Нотт зашагал прочь от гриффиндорцев. Блейз, подхватив сумку, поспешил следом. Драко же замер у дверей, ожидая продолжения.
Увидев, что противник ускользает, Симус почти с отчаянием крикнул вдогонку Нотту:
- Трус! Жалкий трус! Ты просто слизняк, Нотт!
Тед вскинул руку и показал Финнигану средний палец, даже не обернувшись.
- Давай один на один! Я тебя по стенке размажу, слизняк! – продолжал надрываться Симус. – Или ты боишься? Дрожишь, как заяц, когда приходится драться со мной на занятиях?! Прячешься за своего дружка Забини!
Тед по-прежнему удалялся, не обращая внимания на вопли гриффиндорца. Драко был поражен тем, с каким равнодушием Тед отнесся к выпадам Финнигана. Интересно, удастся ли Симусу пробиться сквозь тот непроницаемый барьер безразличия, которым окружил себя Тед? Драко уже собирался бросить какую-нибудь едкую колкость в адрес горластого гриффиндорца, как вдруг тот нанес удар ниже пояса:
- Да ты, наверное, и драться-то не умеешь, голубок! Разве что в кровати со своим ухажером! Скажи-ка, кто там из вас кого побеждает, ты – Забини или он – тебя?!
У Драко глаза на лоб полезли от такой наглости. Ему вдруг самому захотелось как следует заклясть Финнигана, ибо тот перешел все границы, но Драко сдержался, прекрасно понимая, что гриффиндорец просто изо всех сил пытается вызвать Теда на дуэль. И ему это, похоже, удалось.
Тед резко остановился и медленно обернулся. Глаза его горели гневом. Кинув сумку прямо посреди коридора, Тед выхватил волшебную палочку, в несколько шагов приблизился к Симусу и схватил его за грудки:
- Возьми свои слова назад, ублюдок! – произнес он обманчиво спокойным тоном, но Драко знал – это означало, что Нотт доведен до белого каления.
- Ублюдок твой папаша, - огрызнулся Финниган, пытаясь отодрать руки Нота от своей рубашки. – Я своему отцу законный сын!
- Плевать, - еще тише сказал Тед. – Ты сейчас же возьмешь свои слова назад, или, клянусь, я из тебя все дерьмо выбью! – тут он ткнул палочкой в грудь Финнигана. Палочка выбросила несколько искр, одна из них прожгла рубашку Симуса.
- О, а я-то думал, что вы, слизеринцы, только и умеете, что языком трепать, - насмешливо ответил Симус.
- Сейчас ты узнаешь, что еще умеют слизеринцы, - почти шепотом процедил Тед и взмахнул палочкой.
- Экспеллиармус! – выкрикнул Финниган.
Вспышка заклинания пронеслась над головой у пригнувшегося Нотта и ударила в спину ничего не подозревающего Крэбба. Винсент пошатнулся, но, поскольку он был не вооружен, больше ничего не произошло. Тед, опомнившись, запустил в Финнигана ярко-фиолетовую вспышку, но она с треском разбилась о поставленный гриффиндорцем Щит.
- Эй! – Крэбб, наконец, сообразил, откуда в него прилетело заклинание и, сжав кулаки, двинулся на Симуса, но Драко удержал его за плечо и покачал головой:
- Не вмешивайся. Пусть развлекаются.
- Редукто! – снова пальнул заклинанием Финниган и отскочил к стене, уворачиваясь от контрзаклятья Нотта.
Студенты отхлынули от сражающихся, освободив посреди коридора арену для дуэли. Коридор начал стремительно наводняться зрителями со всех четырех факультетов: всем не терпелось поглядеть на драку гриффиндорца со слизеринцем. По школе уже разнесся слух, что двое семикурсников насмерть сражаются друг с другом возле кабинета Защиты от Темных Искусств, и что Кэрроу никак на это не реагируют.
А между тем оба дуэлянта продолжали с яростью посылать друг в друга заклинания, не заботясь о том, что кто-нибудь другой может пострадать. Большинство зрителей из числа студентов постарше благоразумно окружили себя Щитами, за которыми спрятались еще и младшекурсники.
- Ступефай! – надрывался Финниган. – Петрификус тоталус! Импедимента!
Тед с легкостью отбивал все атаки противника и, не говоря ни слова, лишь усмехаясь какой-то совершенно безумной усмешкой, посылал в гриффиндорца одно невербальное заклятье за другим, впрочем, тоже безрезультатно.
Драко не стал ожидать окончания представления. Он знал, для чего все это затевалось, поэтому, воспользовавшись всеобщей суматохой, незаметно выскользнул из толпы и направился в сторону кабинета директора. Едва свернув за угол, староста тихо произнес:
- Инвизибилис!
И снова увидел удивительную метаморфозу собственного тела. Когда руки, на которые он глядел, полностью растворились в пространстве, Драко покрепче сжал волшебную палочку и бегом припустил на четвертый этаж, туда, где каменная горгулья скрывала вход в кабинет Снейпа.
На повороте лестницы он едва не налетел на торопящегося на четвертый этаж Лонгботтома. Выждав пару секунд, Драко поспешил за гриффиндорцем. На площадке четвертого этажа уже поджидали Уизли и Лавгуд.
- Ну, как? – с волнением спросила Джинни.
- Порядок, - пропыхтел Невилл. – Симус нарвался на драку с Ноттом. Сейчас половина школы наблюдает за ними. Снейпу ПРИДЕТСЯ выйти из кабинета.
- А Кэрроу? – уточнила Джинни.
- Оглушен Ступефаем, - Невилл самодовольно хмыкнул. – Этот урод, кажется, даже не понял, кто в него пальнул. Валяется сейчас в своем кабинете с бутылкой огневиски в руках. Ну и разит же от него! – хохотнул Невилл.
- Молодец! – Джинни хлопнула друга по плечу. – Одним ударом убьем двух зайцев! Будет здорово, если этого гада найдут Макгонагалл или Флитвик.
- У нас все равно мало времени, - заметила Луна. – Эффект от Ступефая не продержится долго, рано или поздно профессор Кэрроу придет в себя. К тому же его сестра скоро догадается, что никакого собрания на опушке Запретного леса никто из студентов не назначал…
- Ты права, - кивнул Невилл. – Поспешим.
Все трое рванули вперед по коридору и остановились в тени за статуей, изображающей мрачного волшебника с длинной бородой. С этой позиции был отлично виден вход в директорский кабинет, скрывающийся за каменной горгульей. Замерев и почти не дыша, трое заговорщиков стали ждать, когда Снейп соизволит покинуть свое пристанище.
Драко не торопился. Почти на цыпочках, чтобы не выдать своего присутствия, он подкрался к укрытию заговорщиков и замер в нескольких шагах от них.
В тягостном ожидании прошло несколько минут. Наконец, в другом конце коридора показался торопливо ковыляющий Филч в сопровождении своей облезлой кошки. Подбежав ко входу в директорский кабинет, смотритель пробормотал пароль и, едва горгулья отскочила в сторону, скрылся на винтовой лестнице за статуей. Через пару минут каменная фигура вновь сдвинулась с места и из-за нее показались смотритель и Снейп собственной персоной.
- …Устроили драку прямо в коридоре! – возмущенно клокотал Филч, размахивая иссохшими костлявыми руками. – Безобразие! Нарушение Устава! Студенты собрались толпой! А эти двое швыряются заклинаниями без зазрения совести!
- Сейчас разберемся, - сухо бросил Снейп, проносясь мимо статуи длиннобородого волшебника. – Так, кто, вы говорите, устроил драку?
- Мерзкий мальчишка Финниган, - охотно откликнулся Филч. – Напал на юного беззащитного мистера Нотта!
Драко чуть не прыснул со смеху. Да уж, «юный беззащитный мистер Нотт» – это было сильно сказано. Надо будет запомнить!
Оглянувшись на заговорщиков, Драко увидел лишь, как каменное изваяние у входа в директорский кабинет плавно возвращается на свое место. В просвете, мелькнувшем между горгульей и стеной, Драко успел заметить край чьей-то мантии. Что ж, похоже, дамблдоровцы приступили к выполнению основной части своего плана, и теперь Драко оставалось только ждать. Глубоко вздохнув, он привалился спиной к холодной стене и медленно сполз на пол. Сердце слизеринца колотилось у самого горла, а руки подрагивали от волнения. Драко сам не мог понять, отчего так переживает за тех четырех самонадеянных болванов, которые решили одурачить Снейпа. Вдруг он поймал себя на мысли, что больше всего желает, чтобы у них все получилось. Чтобы они раздобыли чертов меч и отправили его чертову Поттеру. Ведь, возможно, тогда Война закончится быстрее…
Минуты текли мучительно долго. Кажется, с того момента, как дамблдоровцы проникли в кабинет, прошло полчаса, хотя на деле – не больше пяти минут. Драко начал беспокоиться. Кэрроу обезврежены, смотритель вместе со Снейпом отправились разнимать и наказывать дуэлянтов, остальных преподавателей тоже не видно… Как-то уж слишком гладко все получалось. Это настораживало.
Дамблдоровцы все еще находились в кабинете. Что-то задержало их там. Скорее всего, меч Гриффиндора был окружен каким-нибудь защитным заклинанием, не позволяющим никому постороннему забрать его. А может, они просто замешкались, решая, как незаметно вынести его из кабинета… Драко ощутил, как вспотели ладони, а на лбу выступила испарина.
«Идиоты! Кто же ТАК составляет планы? Детали не продуманы, пути к отступлению – тоже! Как вообще можно надеяться на удачу? Идиоты!»
Староста поднялся на ноги и выглянул из-за статуи. Вход в кабинет Снейпа по-прежнему был закрыт. Драко нахмурился. Взволнованно проведя ладонью по лицу, прошипел сквозь зубы:
- Черт! Почему так долго? Эти тупицы не могут его найти, что ли?
Вдруг со стороны лестницы послышались шаги и голоса. Драко обернулся и замер, чувствуя, как по внутренностям разливается липкий холодный страх, грозящий перерасти в панику. По коридору вышагивал профессор Снейп в сопровождении удивительно довольного Филча и разъяренного донельзя Амикуса Кэрроу. Снейп решительным шагом направлялся в собственный кабинет, морща нос и стараясь не приближаться к Кэрроу (видимо, от того и впрямь неслабо разило алкоголем). Филч что-то бормотал Снейпу на ухо, а Кэрроу, скрежеща зубами, шипел себе под нос проклятия в адрес несносных детей. Еще минута – и они окажутся перед каменной горгульей, и уж тогда-то дамблдоровцам точно несдобровать – выход из кабинета директора был только один.
Необходимо было задержать Снейпа. «Как?! – мысленно закричал Драко. - КАК?!»
Не придумав ничего вразумительного, он решил действовать наобум. Прежде всего, необходимо было стать видимым, поэтому староста направил на себя палочку и прошептал:
- Фините!
Заклинание, скрывающее Драко от посторонних глаз, исчезло. Напустив на себя привычный высокомерно-скучающий вид, Драко шагнул из-за поворота прямо наперерез Снейпу.
Директор, смотритель и профессор Кэрроу остановились от неожиданности.
- Добрый день, профессор, - манерно растягивая слова, громко произнес Драко.
- Мистер Малфой? – Снейп быстро собрался с мыслями и нетерпеливо шагнул в сторону, пытаясь обойти слизеринца.
Чувствуя, что Снейп вот-вот ускользнет от него, Драко попытался привлечь внимание директора.
- Профессор, я хотел рассказать Вам кое-что важное, - торопливо заговорил Драко, пытаясь преградить Снейпу путь.
- Сейчас у меня нет времени, мистер Малфой, - раздраженно ответил Снейп. – Зайдите ко мне после занятий.
- Не мешайся под ногами, мальчишка! – прорычал Кэрроу и отпихнул Драко в сторону.
«Нельзя допустить, чтобы они застукали друзей Поттера в кабинете! Что делать?!»
- Это касается участников Армии Дамблдора! – с отчаяньем выкрикнул Драко в спину Снейпу.
Сработало. Снейп остановился и медленно обернулся. Драко перевел дух.
- И что же такого важного об участниках этой так называемой Армии вы хотите мне сообщить, Драко? – спросил Снейп зловещим полушепотом.
- Я хотел сказать, - откликнулся Драко, тщательно подбирая слова, - что подслушал их разговор. Вчера после занятий. Думаю, они намереваются что-то украсть у Вас, профессор. Этот Лонгботтом и…
- Украсть? – перебил Снейп, приблизившись к Драко. – Что они собираются украсть?
- Я н-не… - Драко сглотнул. «Вот черт! Хотел помочь, а получается, что выдал с потрохами… Что же делать?!» – Кажется, они хотели… Они что-то говорили про…
- Чего ты мямлишь, щенок?! – рявкнул Амикус. – Хочешь на их месте оказаться?
- Нет! – вскрикнул Драко, ощутив непреодолимый ужас перед наказанием пытками. Смалодушничал: – Они хотели украсть Меч Гриффиндора!
- Меч Гриффиндора?! – глаза Снейпа сузились, превратившись в щелочки. – Так вот почему… - директор замолчал на несколько секунд, явно что-то обдумывая. – Интересно. Очень интересно! Мистер Филч! Скорее! Зовите учителей и старост!.. Профессор Кэрроу, мистер Малфой, вам поручается срочно начать поиск тех, кто участвовал в заговоре против директора Хогвартса!
- Не надо никого искать, - вдруг проскрипел Филч и вытянул свой узловатый палец в сторону горгульи. – Вот они!
Драко обернулся и с ужасом увидел, как из-за статуи показались трое дамблдоровцев, старательно прячущих в темную тряпицу какой-то продолговатый предмет. Меч Гриффиндора.
- Держи их! – взревел Кэрроу, отпихнул Драко с дороги и, выхватив палочку, кинулся к ребятам. Снейп и Филч, не раздумывая, последовали за ним.
Драко не успел сообразить, как оказался в нише за статуей, но отчетливо ощутил необходимость скрыться с глаз долой. Дрожащими руками направил на себя волшебную палочку, шепнул заклинание. Мгновение спустя Драко Малфой исчез.
- Амикус! – услышал он окрик Снейпа и выглянул из-за статуи.
Директор схватил Кэрроу за плечо и предостерегающе глядел на него сверху вниз.
- Попались, голубчики! – злорадно проклокотал Филч, потирая руки.
Джинни, Невилл и Луна в ужасе замерли, глядя на окруживших их взрослых. На лицах бывших заговорщиков застыло выражение неописуемого разочарования и страха.
- Итак, - с ледяными нотками в голосе протянул Снейп, глядя на студентов. – Что здесь происходит?
- Все и так понятно, Снейп! – рыкнул Кэрроу. – Эти паршивцы думают, что могут просто так взять и обнести твой кабинет, дорогой директор! Да еще и заклинаниями решили пошвыряться на виду у всех!
- И все же я хочу услышать это от них, - еще более холодно процедил Снейп. – Итак, что вы трое делали в моем кабинете? Вернее, не так: как вы посмели проникнуть в мой кабинет без моего ведома и тем более что-то вынести оттуда?!
Ребята молчали, упорно отводя взгляд от цепких черных глаз Снейпа. Директор побледнел от ярости и еще тише прошипел:
- Вы посмели покуситься на собственность школы, находящейся под моим руководством и защитой. Вы пошли на преступление, карающееся самым строжайшим образом в соответствии с Уставом. Вы – воры и бандиты. И я хочу, чтобы вы сейчас же, немедленно, сию секунду признали свою вину и понесли за нее достойное наказание!
Драко почудилось, что Снейп убеждает самого себя в необходимости наказывать заговорщиков, но в следующее мгновение наваждение развеялось.
- Какая разница, признаются они или нет?! – в ярости взвизгнул Кэрроу. – Все же ясно, как день! Они вышли из кабинета, у них в руках – улика, меч Гриффиндора! Зачем еще какие-то признания?! Посадить этих мелких паразитов в подземелья на хлеб и воду, чтобы знали, кого нужно бояться и уважать!
- Не спешите, Амикус, - ответил Снейп. – Я назначу этим детям другое наказание, достаточно суровое для того, чтобы им больше никогда не пришло в голову совершить нечто подобное.
- Отдай их мне, Северус! – зашипел Амикус на ухо Снейпу. – Один из этих паршивцев оглушил меня заклятьем и облил огневиски, чтобы выставить пьяницей! Позволь мне выбить дурь из его никчемной головы!
- В этом еще нужно разобраться, - Снейп покосился на Кэрроу с весьма красноречивым выражением брезгливости на лице. – Возможно, Вы пытаетесь приписать студентам проступки, которых они не совершали.
- Что?! – взревел оскорбленный Пожиратель. – Ты МЕНЯ хочешь обвинить?!
- Ничего подобного, - хладнокровно ответил Снейп. – Я лишь хотел сказать, что вся ситуация требует тщательного расследования. А пока что, прошу Вас, мистер Филч, сопроводить мистера Лонгботтома, мисс Уизли и мисс Лавгуд в их гостиные и удостовериться в том, что они не покинут их ни под каким предлогом до вынесения мною решения о наказании. Пусть старосты позаботятся о том, чтобы нарушители были под неусыпным присмотром.
Филч кивнул, скривив губы в злорадной усмешке. Подковылял к ребятам, бесцеремонно вырвал меч из рук Невилла и закряхтел:
- Пошли! Шевелитесь, мелюзга! Жду не дождусь, чтобы вас поскорее упекли в подземелья! Говорят, там водятся крысы размером с таксу. Сожрут без зазрения совести, да еще и косточки обглодают!..
Подталкивая студентов в спины, Филч направился к лестнице.
Кэрроу в гневе обернулся к Снейпу:
- И ты просто так их отпустишь?! Они же попались на места преступления! По ним Азкабан плачет, а ты вдруг решил посюсюкаться с этими обнаглевшими сопляками?!
- Категорически нет, - ответил Снейп, и Драко показалось, что на лице директора мелькнула усмешка. – Я обязательно придумаю для них самое суровое и назидательное наказание. Не беспокойтесь, профессор Кэрроу, ваше публичное унижение не останется безнаказанным, - и, не ожидая ответа, повернулся и направился в свой кабинет.
- Мое ЧТО?! – заорал Кэрроу в спину Снейпу, но тот уже скрылся за каменной горгульей. Заскрежетав зубами, Кэрроу стремительно зашагал по коридору в противоположную от лестницы сторону. Вскоре затихли и его шаги. Коридор четвертого этажа опустел.
«Ну и денек!» - подумал Драко. Устало выдохнул, снял с себя заклятие невидимости и, совершенно разбитый и хмурый, направился в единственное место, где мог по-настоящему отдохнуть – в свою спальню в комнате старост.

***

Осень катилась по просторам Британии, захватывая в свои владения все больше земель. Ночи становились все длиннее и холодней, по утрам на траве то и дело появлялась серебристая изморозь, а мелкие лужи и ручейки покрывались искрящейся тоненькой коркой льда. Небо почти постоянно было затянуто свинцовыми тучами, из которых то и дело начинал накрапывать противный мелкий дождик, от которого не было совершенно никакого спасения. Большинство вещей в маленьком убежище Гарри и его друзей напитались влагой и попахивали сыростью. Увы, с этим ничего нельзя было сделать, так как приличного источника тепла у беглецов не было, а разводить костер для того, чтобы просушить одежду и белье, они попросту опасались. Оставалось только терпеть, кутаться в несколько свитеров, чихать и сетовать на отвратительную погоду.
Из соображений безопасности Гарри с друзьями продолжали ежедневно перемешаться по достаточно безлюдным, уединенным местам, где можно было бы остановиться на ночлег. Это были, как правило, глухие непроходимые леса, темные расщелины скал или скрытые от глаз пещеры с усеянными галькой полами, труднодоступные горные склоны или островки посреди хлюпающей трясины болот. Приятного в этом бесконечном скитании было мало, а точнее, вовсе не было. К общему списку неудобств добавлялось еще и то, что трое беглецов кроме голода, холода и жажды, испытывали постоянную тревогу и страх, особенно усиливающиеся в те часы, когда приходилось надевать на шею цепочку с тяжелым золотым медальоном. Крестраж, будто дементор, высасывал из того, кто его носил, все остатки бодрости, радости и надежды на лучшее.
Признаться, даже без крестража Гермионе с каждым днем все сильнее казалось, что их путешествие превратилось в бессмысленное перемещение по стране без каких-либо конкретных планов и ориентиров, и что надежда на благополучный выход из сложившейся ситуации становится все призрачней, будто тает вместе с тем, как лес сбрасывает последние листья с потемневших промерзших голых веток. В одно особенно промозглое серое утро, наполненное туманом и тяжелым запахом сырой прелой листвы, Гермиона поделилась своими сомнениями с Роном.
- И что ты предлагаешь? – хриплым от затянувшейся простуды полушепотом спросил Рон, оглядываясь в поисках Гарри. Тот как раз нырнул за чем-то в палатку и разговора слышать не мог.
- Не знаю, - пожала плечами Гермиона. – Просто подумала, что у тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу.
Рон хмыкнул и тут же закашлялся. Гермиона участливо положила руку ему на плечо.
- Может, приляжешь? Погреешься в палатке у огня. Тебе нужно выпить настойки болотного просвирника, кажется, у меня где-то была…
- Да ну, - отмахнулся Рон. – С этой сыростью ни одна настойка не поможет. Как мы будем жить в палатке зимой – вообще не представляю.
Гермиона нахмурилась. Подобные мысли приходило и в ее голову, однако услышать это от Рона было несколько неожиданно и весьма неприятно. Теперь Гермиона чувствовала себя неловко, будто стала инициатором заговора против Гарри, и сразу пошла на попятную:
- Ну, в конце концов, мы обещали Гарри, что будем с ним в любом месте и в любое время, так что нам не на что жаловаться, правда? – она натужно хохотнула, но смех получился весьма неубедительным.
Рон криво усмехнулся:
- Разве не ты первая заговорила о том, что не все у нас складывается как надо?
Гермиона потупилась. Наклонилась к первому попавшемуся кустику, будто бы разыскивая грибы, а на деле пытаясь спрятать от Рона глаза.
- Ты думаешь, мы сможем найти все крестражи? – спросил Рон глухо.
Гермиона с удивлением посмотрела на друга. Он выглядел утомленным и хмурым.
- Я думаю, нам нужно изо всех сил постараться это сделать, - ответила она предельно серьезно. – Потому что если мы начнем сомневаться, то можно считать, что Сам-Знаешь-Кто одержал половину победы. Кроме нас Гарри помочь больше некому.
- Я в курсе, - еще более мрачно произнес Рон. – Только вот помочь мы никак не можем. Просто блуждаем по кругу, как слепые котята, тыкаемся во все углы, а толку?
- Просто мы чего-то еще не знаем, - пожала плечами Гермиона. – Не стоит отчаиваться. Думаю, Дамблдор не поручил бы нам такого ответственного дела, если бы не был уверен, что мы с ним справимся. Хотя бы отчасти…
- Брось! – фыркнул Рон. – Дамблдор, по-моему, просто спятивший старик, который решил, что трое школьников смогут победить Темного Лорда. Скажи-ка, какому здравомыслящему человеку такое придет в голову?
Гермиона поджала губы, ничего не ответив.
Из палатки вышел Гарри с котелком наперевес. Рон тут же отвернулся от Гермионы, будто они не разговаривали и вообще случайно оказались рядом. Слегка удивленно приподняв бровь, Гарри подошел к друзьям.
- Кто со мной на разведку? – спросил он бодро. – Сегодня я собираюсь обобрать это лесок до нитки! Наверняка тут полным-полно грибов или еще чего-нибудь съедобного.
- Какого черта, Гарри? – выпалил Рон. – Ты хлебнул чего-то горячительного в палатке?
- Рон! – вспыхнула Гермиона, но Гарри с усмешкой ответил:
- Вовсе нет. Я просто устал сидеть на одном месте и решил, что немного развеяться не помешает. Так кто со мной?
Гермиона, печально вздохнув, вытащила из-под воротника золотую цепочку и произнесла извиняющимся тоном:
- Еще пять часов. Сходите с Роном. Ему тоже полезно проветриться.
Рон бросил на Гермиону испепеляющий взгляд, но спорить не стал.
- Пошли, - буркнул он и направился в чащу, даже не подождав Гарри.
- Мы скоро вернемся, - Гарри подмигнул Гермионе. – Не волнуйся. Постарайся не отходить далеко от палатки. И еще… не перенапрягайся, хорошо?
Гермиона улыбнулась и кивнула. Гарри махнул ей рукой и отправился догонять Рона.
Поразительно, как же все-таки Гарри дорожит их дружбой. Несмотря ни на что он продолжает заботиться о Гермионе. Даже после того, как она практически предала его, начав встречаться с его злейшим врагом. Даже после того, как он узнал, что она беременна от Пожирателя. Даже несмотря на то, что она все еще вспоминает того, кто перевернул ее жизнь с ног на голову…
Не забыть… Не разлюбить…
Гермиона поежилась, обняла себя за плечи. Холод пробирал до костей. Не внешний, не от ветра, не от сырой погоды. Этот холод копился внутри и уже довольно давно. С того самого момента, как она впервые поняла, что все, во что она верила, оказалось ложью от первого до последнего слова. Что не было никаких настоящих чувств. Что так называемые отношения были лишь выдумкой. Хитроумной приманкой для Гарри…
Она до сих пор не могла до конца поверить в это. Где-то в глубине души, в самом отдаленной, потаенном, сокровенном ее уголке, Гермиона продолжала надеяться, что ложью был лишь то, что ОН говорил ей в библиотеке. Она не могла заставить себя признать очевидные факты. Он с самого начала намеревался сделать ее приманкой. Таков был его план до того, как Дамблдор вмешался. Кстати, вот и второе доказательство – только вмешательство Дамблдора заставило ЕГО относиться к ней по-другому. Только Зелье Обмена позволяло ему без омерзения прикасаться к ней. Обнимать… Целовать… Колдовство. Магия, и только. Ничего больше.
«Неправда!»
Гермиона присела на плетеный стул, вынесенный из палатки, посильнее закуталась в плащ и, будто стыдясь самой себя, порывисто смахнула со щеки слезинку.
Почему до сих пор так больно? Почему внутри все горит при мысли о нем? Горит не от злобы или ненависти, а от дикой тоски и желания увидеть его снова – хотя бы на одно мгновение! Зачем это ей? Для чего? Почему она не желает смириться с мыслью, что никогда не была ему нужна? Почему продолжает мучить себя, хотя прекрасно знает, что это ни к чему не приведет?..
«Потому что люблю…»
Гермиона не сдержалась и громко всхлипнула. Тут же, словно испугавшись, съежилась, опустила голову, стиснула зубы.
- Возьми себя в руки! – процедила сквозь зубы. – Не время сейчас упиваться жалостью к себе!
Слова подействовали. Встряхнувшись, Гермиона поднялась со стула, зашла в палатку и решительно схватила книжку, с которой не расставалась в последние несколько недель, «Сказки барда Бидля». Ей казалось, что, раз уж Дамблдор оставил ей этот томик в своем завещании, значит, в этом был какой-то смысл. Возможно, в книге скрыта какая-то подсказка. И пусть самые опытные дешифровщики в Министерстве Магии не смогли найти никаких тайных посланий на страницах старой книжки, но Гермиона чувствовала, что в ней что-то есть. Должно быть, это было что-то такое, что предназначалось только для глаз лучшей ученицы Гриффиндора, что-то, что сможет заметить только она. Теша себя этой призрачной надеждой, Гермиона раз за разом пробегала глазами по испещренным рунами страницам и никак не могла понять, где же, ГДЕ она, та самая подсказка, которая им так необходима… Книга казалась самым обыкновенным сборником ничего не значащих детских сказок с поучительным содержанием. С каждым днем Гермиона все больше злилась на себя – за свою несообразительность, на мальчишек – за то, что ничем не могут ей помочь, на Дамблдора – за то, что оставил им так много загадок и так мало прямых указаний, практически лишив их всяческих козырей в игре против Темного Лорда. Если бы только Гермиона могла спросить у Дамблдора то, что ее так волновало! Если бы только он был жив! Почему в жизни все так несправедливо складывается? Великий волшебник и просто очень хороший человек, который мог спасти весь магический мир от власти Волдеморта, оказался бессилен против коварства и черной натуры одного злобного зельевара! Ах, если бы только Дамблдор мог знать заранее…
Гермиона вдруг замерла и перестала читать, уставившись перед собой. Ошеломляющая мысль ворвалась в ее сознание, заставив сердце забиться чаще, а мозг – начать лихорадочную работу.
«А ведь он знал… - чувствуя, как холодеет все внутри, подумала Гермиона. – Он знал о том, что умирает… Знал, что проклятие не остановить. А что, если… если Дамблдор так безоговорочно доверял Снейпу не из наивности, а потому что ТОЧНО ЗНАЛ, на чьей тот стороне?..»
От пришедшей в голову мысли Гермионе стало не по себе, глаза ее округлились от удивления и непонимания. Может ли такое быть? Разве это возможно? Убийца Дамблдора – на самом деле не убийца? Мог ли директор позволить Снейпу убить себя, зная, что смерти все равно не избежать? Гермиона швырнула книгу на стол и схватилась за голову. Руки дрожали. Выводы, пришедшие в голову девушки, были ошеломительны и чертовски правдоподобны. Вот только сознание никак не хотело принимать их на веру, упорно прокручивая въевшуюся в подкорку мысль: «Снейп – убийца. Снейп – предатель. Снейп – Пожиратель Смерти». Гермиона тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение. Определенно, нужно было обсудить все это с Гарри. Но для этого необходимо было посвятить его в подробности прошлогоднего происшествия с Малфоем, магической дуэлью и Зельем Обмена. Гермиона еще не была к этому готова, к тому же она чувствовала вину за то, что не рассказала все сразу, а главное, за то, что никак не смогла помочь Дамблдору и повлиять на ход событий, потому что просто ничего не помнила, пока директор был жив. Тяжело вздохнув, Гермиона поднялась из-за стола и направилась в кухню, чтобы заварить себе крепкого чаю и привести мысли в порядок. «Решено, - подумала она. – Как только появится подходящий момент, я обязательно поговорю с Гарри. Он должен все знать».
Подумав так, девушка немного успокоилась и, налив себе кружку чая, забралась с ногами на кровать, завернулась в плед и стала ждать возвращения друзей.

***

Как-то вечером на исходе октября трое беглецов сидели в палатке на берегу реки и ужинали. Точнее, тщетно пытались запихнуть в себя рыбу, приготовленную на костре. Обгоревшие, полусырые куски не лезли в горло. Рон, как человек наиболее подверженный упадочным настроениям от недоедания, весь вечер ворчал, несказанно раздражая Гарри, и даже почти поругался с Гермионой. К тому же сегодня была его очередь носить крестраж, отчего Рон, казалось, совершенно потерял способность контролировать эмоции. Он напустился на Гермиону за то, что она не смогла удовлетворительно приготовить рыбу, и Гермиона, конечно, в долгу не осталась. Они злобно переругивались, едва не переходя на крик, как вдруг Гарри услышал чьи-то голоса.
- Ты ведь прикрыла нас заклинанием Оглохни, так? — прошептал он Гермионе.
- Я прикрыла нас всем, чем могла, — прошептала она в ответ. — Оглохни, Маглоотталкивающим, Дезиллюминационным, всем. Ни услышать, ни увидеть нас они, кем бы они ни были, не смогут.
Кто-то шёл, тяжело волоча ноги по земле, потом послышался грохот выворачиваемых камней и треск сучьев. Было ясно, что по лесистому склону, у подножия которого на узком берегу стояла их палатка, спускается несколько человек. Все трое замерли, держа наготове палочки. Заклинаний, которыми они себя окружили, должно было хватить (тем более сейчас, почти в полной темноте) для того, чтобы оградить их от магглов и обычных волшебников и волшебниц. Если же здесь появились Пожиратели Смерти, тогда, возможно, их оборонительным укреплениям придётся впервые пройти проверку на противодействие Тёмной магии.
Компания вышла на берег, разговор стал более громким, но оставался по-прежнему неразборчивым. Гермиона, схватив бисерную сумочку, порылась в ней, вытащила три Удлинителя ушей и выдала по одному Рону и Гарри. Все торопливо вставили розоватые провода в уши и выбросили другие их концы из входа в палатку.
Вскоре выяснилось, что неожиданные пришельцы – это двое гоблинов и трое волшебников – Дирк Кресвелл, Тед Тонкс и Дин Томас. Все пятеро, как оказалось, скрывались от новых властей, каждый по своей причине. Скитания свели их вместе, и теперь они улучили минутку для того, чтобы отдохнуть, погреться у костра и поужинать выловленным в реке лососем. Беседа текла неторопливо, волшебники и гоблины делились друг с другом своими злоключениями, как вдруг один из гоблинов по имени Крюкохват упомянул в разговоре Северуса Снейпа, причем в весьма любопытном контексте. По словам гоблина, прежде, чем он покинул Гринготтс и бросился в бега, ему удалось каким-то образом обмануть Пожирателя Смерти (а по совместительству – директора Хогвартса). Спутники гоблина, Тед, Дирк и Дин Томас, мало что поняли из его объяснений и потребовали подробностей.
Гермиона с замиранием сердца ловила каждое слово, чувствуя, что сейчас они должны узнать что-то важное. Ожидания не обманули ее.
- Так вы не слышали об этой истории, Тед? — спросил Дирк. — О детях, которые пытались стащить меч Гриффиндора из кабинета Снейпа в Хогвартсе?
Гермиона почувствовала, как сердце пропустило удар. Расширившимися от удивления глазами она глянула на Гарри. Тот был ошарашен не меньше.
- Не может быть… - выдохнул он.
Гермиона приложила палец к губам. Обсуждения отложим на потом, сейчас необходимо внимательно слушать все, о чем говорят гоблины и волшебники.
- Не слышал, — сказал Тед Тонкс. — «Пророк» об этом ничего не писал, так?
- Да уж навряд ли, — ответил Дирк. — Мне все рассказал Крюкохват, а он услышал об этом от Билла Уизли, который работает в банке. Среди детишек, пытавшихся спереть меч, была младшая сестра Билла.
Гермиона сдавленно пискнула. Гарри сжал ее руку в своей.
- Она и ещё двое её друзей пробрались в кабинет Снейпа и разбили стеклянный ящик, в котором, судя по всему, держали меч. Снейп застукал их как раз на выходе из кабинета.
- Ах, благослови их Бог, — произнёс Тед. — Они что же, собирались пронзить мечом Сами-Знаете-Кого? Или Снейпа?
- Ну, что бы они там ни задумали, Снейп решил, что держать меч на прежнем месте небезопасно, — сказал Дирк. — И через пару дней — думаю, он разрешения ждал от Сами-Знаете-Кого — отправил меч на хранение в Лондон, в «Гринготтс».
Гоблины снова расхохотались.
- Не понимаю, что тут смешного, — сказал Тед.
- Это подделка, — проскрежетал Крюкохват.
- Меч Гриффиндора?
- Он самый. Это копия. Правду сказать, копия великолепная, но сделана волшебником. Настоящий меч много веков назад выковали гоблины, он обладает свойствами, присущими лишь оружию гоблинской работы. Где сейчас подлинный меч Гриффиндора, я не знаю, но только не в сейфе банка «Гринготтс».
- Вот теперь я понял, — произнёс Тед. — А Пожирателям Смерти вы об этом сказать не потрудились?
- Не видел причин обременять их этой информацией, — чопорно сообщил Крюкохват, и теперь уже Тед с Дином расхохотались вместе со вторым гоблином.
Спустя несколько мгновений смех стих, и раздался слегка обеспокоенный голос Дина:
- А что сделали с Джинни и другими? Теми, кто пытался украсть меч?
- О, их наказали, и очень жестоко, — безразлично произнес Крюкохват.
- Но они хоть целы? — сразу спросил Тед. — Уизли вовсе не нужно, чтобы покалечили еще одного их ребенка.
- Увечить их, сколько я знаю, не стали, — ответил Крюкохват.
- Ну, будем считать, что им повезло, — заметил Тед. — При послужном списке Снейпа можно только радоваться, что они еще живы.
- Так вы верите в эту историю, Тед? — поинтересовался Дирк. — Верите, что Снейп убил Дамблдора?
Гермиона не заметила, как задержала дыхание. Гарри с сомнением взглянул на подругу, но она только качнула головой: «Слушай!»
- Конечно, верю, — ответил Тед, — А вы хотите сказать, что верите россказням о причастности к этой смерти Поттера?
- В наши дни трудно понять, чему можно верить, — пробормотал Дирк.
- Я знаю Гарри Поттера, — сказал Дин, — и считаю его замечательным человеком — Избранным, называйте, как хотите.
- Да, сынок, очень многие верят, что таков он и есть, — сказал Дирк, — и я в том числе. Но где он? Судя по всему, сбежал. Тебе не кажется, что если бы он знал что-то, чего не знаем мы, или обладал какими-то особыми способностями, то был бы сейчас здесь, — сражался, сколачивал сопротивление, а не прятался неведомо где. Ну и сам знаешь, «Пророк» выдвинул против него очень серьезные обвинения…
- «Пророк»? — презрительно фыркнул Тед. — Если вы читаете эту гнусную газетенку, Дирк, то вполне заслуживаете того, чтобы вам врали. Хотите получить факты, обратитесь к «Придире».
Внезапно раздался взрыв давящегося кашля и чуть ли не рвоты, а затем – гулкие удары по спине — судя по всему, Дирк подавился рыбной костью. Наконец он произнес, отдуваясь:
- К «Придире»? Листку для душевнобольных, который издает Ксено Лавгуд?
- Теперь уже не для душевнобольных, — ответил Тед. — Вам стоило бы в него заглянуть. Ксенофилиус сообщает факты, которые игнорирует «Пророк», а об этих его морщерогих кизляках в последнем номере вообще нет ни слова. Долго ли ему это будет сходить с рук, я не знаю, но на первой странице каждого номера Ксено твердит, что всякий, кто настроен против Сами-Знаете-Кого, должен считать помощь Гарри Поттеру первейшей своей задачей.
- Трудновато помогать мальчишке, который исчез с лица земли, — сказал Дирк.
- Знаете, то, что его до сих пор не схватили, уже достижение, и не малое, — сказал Тед. — Я, конечно, рад был бы услышать о нем. Но ведь и мы пытаемся сделать то же, что он, сохранить свободу, верно?
- Да, тут вы меня подловили, — неторопливо ответил Дирк. — Целое Министерство, все его осведомители ищут мальчишку, остается только удивляться, что его до сих пор не сцапали. Хотя, как знать, может, и сцапали уже, и убили, а сообщать об этом не стали.
- Ох, Дирк, не надо так говорить, — пробормотал Тед.
Остаток разговора Гермиона слушала вполуха. Ей уже было ясно, что подробностей о похищении подделки, как и о местонахождении настоящего меча, гоблины не знают. Гермиона лихорадочно соображала, каким образом можно узнать подробности похищения меча Гриффиндора. Выйти к компании у костра и спросить их напрямую было невозможно. Письмо в Хогвартс тоже не пошлешь, да и как друзья смогут ответить? Вдруг их заточили в подземелье? Или сделали с ними еще что-нибудь похуже? Гермиона отчетливо помнила выражение ярости на лице Снейпа, когда он увидел троих дамблдоровцев на пороге своего кабинета. Наверняка он не стал церемониться и задал всем троим невиданную трепку. Если вообще не подверг пыткам…
От этой мысли внутри у Гермионы все похолодело. Джинни, Невилл и Луна рисковали собственным здоровьем, а может, и жизнью, и даже не узнали, что пытались выкрасть подделку…
И если бы не Малфой, Снейп мог ничего не узнать!
Гермиона заскрипела зубами от злости. В этот миг она почти возненавидела его.
И вдруг на нее снизошло озарение. Она поняла, как выяснить подробности похищения, не подвергая себя опасности быть обнаруженными!
Как только компания беглых волшебников и гоблинов справилась с ужином и двинулась дальше по склону, трое ребят смотали Удлинители ушей и уставились друг на друга. Гарри едва смог выдавить:
- Джинни… меч…
- Знаю! — ответила Гермиона.
- Значит, ты правда можешь видеть…
- Об этом потом! – воскликнула Гермиона возбужденно.
Она снова схватила бисерную сумочку, и на этот раз засунула в неё руку по самую подмышку.
- Ну-ка… Ну-ка… — повторяла она сквозь стиснутые зубы, вытягивая что-то с самого дна.
Наружу начала медленно выползать богатая рама портрета. Незадолго до того, как им пришлось покинуть дом на Гриммолд-плейс, Гермиона сняла со стены и спрятала в свою сумочку портрет далекого предка Сириуса – Финеаса Найжделуса Блека, бывшего директора Хогвартса. Второй портрет Финеаса висел, как и полагается, в директорском кабинете Хогвартса, и Гермиона опасалась, что с его помощью Снейп может выследить ребят. Долгое время портрет болтался на дне сумочки, Гермиона почти про него забыла. И вот, теперь он стал единственной возможностью получить хоть какую-то информацию о том, что творится в школе и что случилось с их друзьями, а, возможно, заодно узнать, куда мог деться настоящий меч Гриффиндора.
Гермиона вместе с Гарри вытащили портрет из сумочки и прислонили его к стене палатки. Гермиона позвала Финеаса, и портрет, на удивление, откликнулся, хотя и не сразу. Едва Финеас появился в своей раме, Гермиона вскинула палочку и воскликнула:
- Затмись!
Тут же на глазах бывшего директора появилась черная повязка. Финеас, естественно, тут же раскричался и собирался немедленно покинуть портрет, но Гермиона уговорила его остаться и ответить на несколько вопросов. Прежде всего, ее интересовало похищение меча Гриффиндора и судьба похитителей. Финеас Найджелус со свойственной ему надменностью и язвительностью сообщил, что совершенно не одобряет поступок «глупой девчонки» Уизли и считает, что она заслужила полученное наказание, равно как и «идиот Лонгботтом с придурковатой Лавгуд». Гермиона от злости чуть не стукнула Финеаса, но спохватилась, что он – всего лишь портрет, хотя и весьма неприятная личность.
Гарри требовательно спросил:
- Какому наказанию Снейп подверг Джинни, Невилла и Луну?
- Профессор Снейп отправил их на исправительные работы в Запретный лес, к этому олуху Хагриду.
- Хагрид не олух! — гневно вскрикнула Гермиона.
- Снейп мог счесть это наказанием, — негромко сказал Гарри, — но Джинни, Невилл и Луна, скорее всего, от души смеются над ним вместе с Хагридом. Запретный лес, подумаешь… они видали места и похуже Запретного леса.
Гермиона почувствовала настоящее облегчение от его слов. Собравшись с мыслями, она сказала:
- Что мы действительно хотели бы узнать, профессор Блэк, так это… м-м-м… извлекался ли меч из ящика прежде. Может быть, его уносили, чтобы почистить или ещё куда-то?
Финеас Найджелус помолчал, попытался освободить глаза от повязки, а потом хихикнул.
- Отродье магглов, — сказал он. — Оружие гоблинской работы не требует чистки, недотёпа вы этакая. Серебро гоблинов отталкивает любую земную грязь, принимая в себя лишь то, что его закаляет.
- Не надо называть Гермиону недотёпой, — сказал Гарри.
- Я устал от возражений, — сообщил Финеас Найджелус. — Может быть, мне уже пора вернуться в директорский кабинет?
Он на ощупь двинулся по портрету, пытаясь отыскать край рамы, чтобы покинуть холст и возвратиться в Хогвартс.
- Дамблдор! – вдруг воскликнул Гарри. - Вы не могли бы привести сюда Дамблдора?
- Прошу прощения? — удивился Финеас Найджелус.
- Там же висит портрет профессора Дамблдора. Вы не могли бы привести профессора сюда, в ваш портрет?
Финеас Найджелус повернулся на голос Гарри:
- Похоже, невежество присуще не только отпрыскам магглов, Поттер. Те, кто изображён на портретах Хогвартса, могут беседовать друг с другом, однако они не способны перемещаться за пределами замка. То есть способны, но лишь для того, чтобы навестить другой свой портрет, висящий где-то ещё. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной, а после всего, что я от вас натерпелся, я и сам сюда возвращаться не стану, будьте уверены!
- Профессор Блэк, — произнесла Гермиона, — а не могли бы вы сказать нам, пожалуйста, когда меч в последний раз вынимали из ящика? Я имею в виду, до того, как его забрала Джинни.
Финеас нетерпеливо фыркнул.
- Насколько я помню, в последний раз меч Гриффиндора покидал при мне ящик, когда профессор Дамблдор вскрывал с его помощью некий перстень.
Гермиона стремительно повернулась к Гарри. Но говорить что-либо в присутствии Финеаса Найджелуса, сумевшего, наконец, нащупать выход, они не решились.
- Ну что же, спокойной вам ночи, — не без желчности произнёс он и начал выбираться из портрета. Когда на виду остались лишь поля его шляпы, Гарри вдруг крикнул:
- Постойте! А Снейпу вы об этом говорили?
Финеас Найджелус просунул украшенное повязкой лицо обратно в картину:
- Профессору Снейпу хватает важных предметов для размышлений и без многочисленных причуд Альбуса Дамблдора. Всего хорошего, Поттер!
И он исчез окончательно, оставив после себя лишь грязноватый холст.
- Гарри! — вскрикнула Гермиона.
- Я понял! — крикнул в ответ Гарри и кинулся мерить шагами палатку. Гермиона запихала портрет Финеаса Найджелуса обратно в сумочку и, застегнув её, отодвинула в сторону и подняла к Гарри сияющее лицо.
- Меч способен уничтожать крестражи! Оружие гоблинской работы принимает в себя лишь то, что его закаляет. Гарри, этот меч пропитан ядом василиска!
- И Дамблдор не отдал мне меч, потому что ещё нуждался в нём, собирался уничтожить им медальон…
- …и, наверное, понял, что, если он завещает меч тебе, они его не отдадут…
- …и сделал копию…
- …и поместил подделку в стеклянный ящик…
- …а настоящий спрятал… Где?
Они уставились друг на друга. Гермиона еще никогда в жизни не ощущала такого волнующего подъема от решенной головоломки, жаль только, что решение доступно лишь наполовину. Вопрос звенел в воздухе. Где? Где искать меч? Они должны до этого додуматься! Она должна… если только как следует все проанализировать…
- Думай! — прошептала Гермиона. — Думай. Где он мог оставить меч?
- Только не в Хогвартсе, — ответил Гарри, возобновляя ходьбу.
- Где-нибудь в Хогсмиде? — предположила Гермиона.
- В Визжащей хижине? — сказал Гарри. — Туда теперь никто не заглядывает.
- Да, но Снейп знает, как туда попасть, Дамблдор не стал бы так рисковать.
- Дамблдор доверял Снейпу, — напомнил ей Гарри.
- Не настолько, чтобы сказать ему о подмене меча, — ответила Гермиона и усмехнулась про себя: все-таки, выходит, что ее выводы относительно Снейпа были преждевременными, раз уж сам Дамблдор не стал доверять бывшему Пожирателю на сто процентов.
- Да, ты права, — согласился Гарри. — Ладно, допустим, он спрятал меч вдали от Хогсмида, — но где? А что думаешь ты, Рон? Рон?
Гермиона бросила взгляд на Рона. Он лежал на нижней койке, уставившись в одну точку, и выражение его лица совсем не понравилось девушке.
- О, и обо мне, наконец, вспомнили, — сказал он с издевкой.
- Что?
Рон, не отрывая взгляда от донышка верхней койки, фыркнул:
- Продолжайте, продолжайте. Не позволяйте мне портить ваш праздник.
Гарри недоуменно взглянул на Гермиону, рассчитывая на её помощь, но она была озадаченная не меньше и лишь покачала головой.
- В чём проблема-то? — спросил Гарри.
- Проблема? Никакой проблемы нет, — ответил Рон, по-прежнему отказывавшийся смотреть на Гарри. — Во всяком случае, если верить тебе.
По брезенту над их головами ударило несколько капель. Начинался дождь.
- Ладно, значит, проблема имеется у тебя, — сказал Гарри. — Ну, так давай, высказывайся.
Рон сбросил с койки длинные ноги и сел. Лицо его было теперь озлобленным, он почти не походил на себя.
- Хорошо. Выскажусь. Только не жди, что я буду скакать по палатке, радуясь ещё какой-то обнаруженной вами дряни. Лучше добавь её к списку вещей, о которых ты ничего не знаешь.
- Не знаю? — переспросил Гарри. — Я не знаю?
Плюх, плюх, плюх — дождь становился всё гуще, барабанил по покрытому листьями берегу, по реке, что-то тараторившей в темноте. Гермиона замерла, всей кожей чувствуя нарастающее напряжение и угрозу. Кажется, сейчас может случиться что-то непоправимое…
- Как-то не похоже, что я переживаю здесь лучшие дни моей жизни, — продолжал Рон. — Сам понимаешь, рука искалечена, жрать нечего и задница каждую ночь отмерзает. Я надеялся, видишь ли, что, пробегав столько недель с высунутым языком, мы хоть чего-то достигнем.
- Рон, — произнесла Гермиона, но так тихо, что он сделал вид, будто не услышал её сквозь лупивший по брезенту дождь.
- Мне казалось, ты знаешь, на что идёшь, — сказал Гарри.
- Да, мне тоже.
- Ах, ты думал, - вскипел Гарри, - что мы будем останавливаться в лучших отелях, ужинать по высшему классу, да еще и находить в день по крестражу?! Или, может, ты рассчитывал вернуться под крылышко своей матери к Рождеству?
- Мы думали, ты знаешь, что делаешь! – вскочив, закричал Рон. – Думали, Дамблдор дал тебе какие-то указания, думали, у тебя есть план!
- Рон! – воскликнула Гермиона громко.
- Ну, что ж, простите, что не оправдал ваших надежд, - заговорил Гарри неожиданно спокойно. – С самого начала я был честен с вами, рассказывал вам все, что сам узнавал от Дамблдора. И, кроме того, если вы не заметили, мы все-таки нашли один крестаж…
- О, да, - Рон возвел глаза к потолку. – И все еще не знаем, как от него избавиться, так же, как и не знаем, где искать остальные крестражи.
- Рон, прекрати! – вмешалась Гермиона. – Сними медальон! Ты так не говорил бы, если бы на тебе его не было…
- Говорил бы, - возразил Гарри. – Думаешь, я не заметил, как вы шептались за моей спиной?
- Гарри, все не так… - попыталась оправдаться Гермиона, но Рон перебил.
- А ты… - он уже, кажется, не понимал, что говорит, - Ты… от тебя я вообще ничего хочу слышать! Ты сама говорила мне, что устала от всего этого, разве нет?!
- Гарри, это не то… я не это имела в виду… - залепетала Гермиона, безуспешно пытаясь подавить всхлип.
- Конечно, ты имела в виду именно это! – продолжал Рон, не обращая никакого внимания на состояние подруги. – То, что тебе, как и мне, осточертело сломя голову носиться по стране, даже не зная, когда это все кончится! Не отпирайся, ты сама мне говорила, что ожидала от Гарри большего, что думала, что у него есть какой-то план!
Гермиона онемела от страха и стыда, умоляюще взглянула на Гарри, ожидая, что он остановит скандал, но самое страшное было еще впереди.
- Ну, так почему же ты все еще здесь? – спросил Гарри Рона.
- Откуда мне знать?
- Отправляйся домой!
- Может, и отправлюсь! – воскликнул Рон, шагнув к Гарри. Тот не отступил. – Ты слышал, что они говорили о моей сестре? Но тебе ведь наплевать! Подумаешь, ведь это всего лишь Запретный лес! Гарри Я-И-Не-Такое-Видел Поттеру все равно, что с ней случилось там, - подумаешь, гигантские пауки или еще какая-нибудь гадость!
- Я только сказал, что она была с Хагридом и с остальными…
- Да я все понял! Тебя совершенно не заботит ее судьба и судьба остальных моих родственников! «Хватит уже с Уизли раненых детей» - ты это слышал?
- Да, я…
- И даже не попытался понять, что это значит?!
- Рон! – закричала Гермиона, встав между ребятами. – Я не думаю, что случилось что-то страшное, о чем мы еще не знаем… Подумай, просто все напуганы… Билл пострадал, Джордж лишился уха, ты должен сейчас умирать от драконьей оспы… Я уверена, Дин именно это имел в виду…
- Ах, ты уверена, да? Ну, тогда зачем мне о них беспокоиться, правда? Что до тебя, так у тебя вообще нет поводов для волнения – твоим родителям ничего не грозит…
- Зато мои родители мертвы! – рявкнул Гарри.
- И мои недалеки от этого! – в тон ему вскрикнул Рон.
- Ну, тогда иди! - выкрикнул Гарри. — Возвращайся к ним, притворись, что вылечился от драконьей оспы, мамочка накормит тебя и…
Рон сделал неожиданное движение. Гарри отреагировал мгновенно, но, прежде чем палочки вылетели из их карманов, Гермиона подняла свою.
- Протего! — крикнула она, и невидимый щит отделил её с Гарри от Рона — мощь заклинания заставила всех троих отпрянуть на несколько шагов. Разъярённые Гарри и Рон вглядывались друг в друга сквозь прозрачный барьер. Что-то, соединявшее их, было разрушено навсегда.
- Оставь крестраж, — сказал Гарри.
Рон через голову сорвал с шеи цепочку и швырнул медальон в ближайшее кресло. А потом взглянул на Гермиону:
- Что будешь делать?
- О чём ты?
- Ты остаёшься — или как?
- Я… — страдальчески произнесла Гермиона. — Да… да, остаюсь. Рон, мы обещали пойти с Гарри, обещали помочь…
- Отлично! Чего еще можно от тебя ожидать?.. Еще не соскучилась по своему драгоценному Пожирателю?
Гермиона уставилась на Рона огромными от ужаса глазами и не смогла произнести ни слова.
- Думаешь, я не знаю, что гребаный подонок Малфой тебя обрюхатил? И как только тебе хватает терпения, а? Наверное, все глаза выплакала, переживая за этого ублюдка?
- Заткнись сейчас же! – рыкнул Гарри, пытаясь преодолеть поставленный Гермионой барьер. – Ты не имеешь права ее ни в чем обвинять!..
- Конечно! – фыркнул Рон с яростью. – Это только ты, герой волшебного мира, можешь судить, что правильно, а что нет, только ты знаешь, что такое справедливость и все такое, да? Хорошо же! Развлекайтесь без меня, думаю, вам вдвоем не будет скучно! Только смотри, как бы Малфой тебя не проклял из ревности!
С этими словами Рон развернулся и выскочил вон из палатки.
Гермиона, оглушенная, раздавленная, медленно опустилась в кресло и уставилась в одну точку. Дрожащими пальцами принялась теребить рукава растянутого свитера, почти не осознавая, что делает.
- Вот, значит, как… - прошептала она безжизненным голосом. – Значит, так он обо мне думал все это время… Почему же он тогда не…
Вдруг ее голос сорвался. Странно пискнув, Гермиона обхватила плечи руками и начала раскачиваться взад-вперед. Из глаз ее брызнули слезы.
Гарри посмотрел на нее со странно отчужденным выражением. Наклонился, поднял крестраж, повесил его себе на шею. Затем стянул с койки Рона одеяло, накрыл им плечи Гермионы и глухо произнес:
- Не важно. Зато я так не думаю.
Гермиона с благодарностью сжала руку Гарри в своей. Утерев слезы краем одеяла, она поднялась с кресла и поплелась на свою кровать. Отвернулась к стене и больше уже ни о чем с Гарри не говорила.
По темной брезентовой крыше палатки стучал холодный осенний дождь.