Новая земля

Где-то посреди полуживых стеблей глинистого цвета и одиночества медленно брели три фигурки, укрываемые от зноя тенью распластанных ястребиных крыльев. Долгий путь в новый дом изнурял, внутренние пищевые запасы подходили к концу, заставляя путешествующих сомневаться в целесообразности похода. И лишь их лидер – черногривый Шторм всем видом излучал уверенность в исходе мероприятия.
Как будто устыдившись своего жалкого вида перед изможденными путниками трава стала все белее зеленой, участилось зазывное пение алчущих любви птиц, бессловесно указывая: там впереди их ждет нечто. И дорога, бывшая ранее простым направлением, вдруг обернулась хорошо протоптанной и очень приличной ширины. Но явное изобилие все еще скрывалось за дугой холма посреди пути.
Когда львы взобрались на его вершину, то узрели простиравшейся до самого слияния ярко голубого неба и земли густой зеленый ковер с яркими цветными вкраплениями и темно-синими либо попросту грязными лужами. Солнце щедро одаривало живущих внизу своим навязчивым теплом, и все они спешили, ища пищу или спасения от тех, кто её ищет; покоя или движения; любви или смерти, сопровождая поиски многоголосием и топотом лап. Изредка их перекрывал протяжный королевский рев, призывающий хоть на мгновение к уважительной тишине и вниманию к своей царской особе.
Львицы заворожено и с нескрываемым восхищением смотрели на саванну.
– Где мы? – спросила Витани.
– Это и есть Долина Прайдов, – последовал ответ, – точнее, её окраина.
Прямо под ними из чрева холма проистекал небольшой ручей. Извиваясь подобно большой гремучей змее, он огибал большой конус скалы, возвышавшейся по правую лапу над путниками. Их разделял всего один прыжок льва. По крутым склонам скалы взбиралась узкая тропа, заводившая внутрь какой-то большой пещеры.
– Чего стоим? – нетерпеливо спросила Витани. – Я так голодна, что готова проглотить буйвола целиком.
– И в самом деле, Шторм, – поддержала Триша, – давай спустимся и поохотимся.
– Нет, – мягко возразил тот. – Там чужие земли, и я не хочу никого тревожить своим посещением. Поохотиться всегда можно и на границе, я покажу где. Для этого входить в Долину не надо.
– Но почему бы и не зайти, папа?! Жуть как интересно ведь.
– Боюсь, что если войдем в Долину, меня наверняка забросают просьбами о помощи или ещё чего-нибудь в том же духе. А я не хочу задерживаться. Но когда устроимся на новом месте, то обязательно сходим проведать Долину. Обещаю. А пока задерживаться тут не стоит…
В это время они увидели парочку поднимавшихся на скалу львов. Первым неспешно шел большой постаревший лев, его сопровождал отстающим шагом молодой. Внезапно вожак остановился и окинул цепким взглядом затухающих глаз стоящих на холме гостей:
– Шторм?!
– Саед?! – пригляделся тот.
Втроем они быстро спустились с холма навстречу поднимавшемся. По пути Шторм сказал своим львицам:
– Пожалуйста, молчите, если с вами не заговорят и слушайте.
Подойдя к Саеду, Шторм склонил голову. Триша и Витани последовали его примеру. Старый лев сделал шаг навстречу и прокашлял:
– Не ожидал уж и встретить тебя живым на земле. Я думал, ты уже давно среди звезд.
– Прости, что невольно помешал вам, Саед, – тихо и торжественно проговорил Шторм, – Мы не хотели останавливать кого-либо на этой тропе. Прими наше уважение и признание и продолжай свой путь.
– Окороти, Шторм, – криво усмехнулся тот; в его глазах зажегся давно потухший огонек. – Я хоть и болен, но еще не в последний путь иду. Просто мне надо учить кое-кого, раз все учителя перевелись за разом. Кстати. Познакомься, это Август, твой племянник и мой наследник.
Молодой лев кротко поздоровался и замолчал. Шторм только и смог выдохнуть от удивления:
– Как?!
– Что как?! Тебе объяснить, как детки получаются?
– Нет, просто …
– Учитель в шоке, – шутливо пхнул его лапой Саед и вновь сильно закашлялся. – Но они все же смогли заполучить наследника. Жаль, не увидят коронацию…
– Что с Киншасой и Кирабо? – похолодело внутри Шторма.
– Она погибла прошлой зимой от рогов буйвола. Была такой же чокнутой на них, как и ты, все грацию демонстрировала. Вот и додемонстрировалась. А Кирабо пытался её спасти и погиб под копытами того же стада буйволов. Ты – пропал, Рамзес тоже куда-то ушел, его не видел с позапрошлой весны, небось, и не ведает про Киншасу даже. Вот Август и остался сиротой почти. Молодой ещё.
Он помолчал мгновение, а потом со злостью разразился:
– Старость — это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости, еще паче переживать своих детей …. Страшно, когда тебе внутри шестак, а снаружи – все шестнадцать; когда восхищаешься прекрасной погодой, пением птиц, красивыми львицами, а тебе уже пора; ты ничего не успел, хотя только и начинаешь по-настоящему жить!
Саед закашлялся, а Шторм ничего не ответил. Лишь кивнул в знак молчаливого согласия. Или чтобы просто поддержать резко сдавшего короля. Но тот собрался и спросил с надеждой в голосе:
– Послушай, ты смог бы научить Августа, а?! Ну какой с меня учитель, так, тряпка одна. Лета три назад – другое дело, но сейчас мне уже очень тяжело. А иначе королевство некому оставить…
– Прости, Саед, я сейчас сам не учитель. Был тяжко ранен в бою и еще не готов принимать учеников. Но ради тебя, ради памяти Киншасы… Я должен подумать.
– А куда идешь? – спросил тот. – Возвращаешься?
– Нет, иду в другую землю. Со своей женой и дочкой…
– Послушай, ты же знаешь мой дом – твой дом, – быстро заговорил Саед, иногда прерываясь на кашель. – Остановись, помоги нам. Обучи Августа, сам я могу не успеть уже...
– А мои братья?
– Они сейчас заняты. У всех полно дел и учеников. Только ты сейчас можешь помочь. Прошу тебя, в память о Киншасе и обо мне.
– Я не смогу этого сделать в Долине, Саед, – почесал за ухом Шторм и задумался на мгновение. – Но если ты отпустишь его потом ко мне, а если что – передашь прайд и территорию под опеку, то я смогу обучать его у себя дома. Взять с собой сейчас не могу – переход слишком тяжел даже для моей тренированной дочки, Витани. Я пришлю Макса, как устроюсь на новом месте.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул старый лев. – Хорошо. Я обожду. Хотя опека – крайне редкий случай: я так просто смерти не сдамся.
– Знаю, Саед. Иди со спокойной душой. Я научу Августа, обещаю.
– Спасибо, Шторм. Слава Богу, что он свел нас друг с другом. Я так рад! Прощай, и да хранит вас Всевышний!
Шторм наклонил голову:
– И вам того же!
Процессия продолжила свой путь наверх.
Триша тихо спросила:
– Что все это значит?
– Старый друг нашей семьи…, – ответил Шторм, провожая взглядом их наверх. – Моя сестра, Киншаса, была замужем за его сыном, Кирабо.
На его имени он замолк, силясь припомнить, как давно видел сестру, какой она была бы сейчас... И почти беззвучно проклял свою участь быть вдали от родных.
– А что там наверху? – тихо поинтересовалась Витани.
– Одна большая братская могила королей Долины, – ответил Шторм. – Здесь покоится прах моего деда. И когда-нибудь, наверное, здесь найдет свое последнее пристанище мой папа…
– Они что, – глаза Триши округлились от ужаса, – приходят и… и просто…
Учитель немым кивком подтвердил догадку.
– Но ведь старик сказал, что еще поборется со смертью, – недоумевала Витани. – Чего им тут тогда делать?
– Гроб себе выбирать, – грустно выдохнул Шторм, – Саед болен, я чувствую это, тяжело болен и понимает это. Поэтому хочет заранее приготовиться к неизбежному.
– Что такое гроб, папа?
– Внутренняя ниша в пещере этой скалы. Она просторна для того, чтобы там поместился один лев. Каждый король, доживший до глубокой старости, чувствует приход своего череда взойти туда. Обычно, чтобы не мучиться слишком долго, уходящий перестает есть. И в один, далеко не прекрасный день приходит сюда в почти полном одиночестве. У входа есть валун, которым его закрывают живущие неподалеку тут бабуины-могильщики после того, как в пещеру зайдет лев. И все.
– И живой лев остается там внутри?! – пораженная Витани не смогла удержать на языке вопрос, ответ на который заранее знала сама.
– Да. Но не беспокойся. Смерть наступает быстро и незаметно.
– Прошу тебя, уйдем поскорее, я не хочу здесь быть! – умоляюще попросила Триша.
– Хорошо, хорошо, – торопливо ответил Шторм и собрался было уже продолжить путь, как увидел вышедшим наружу Августа. Какое-то мгновение он пристально вглядывался в молодую фигуру на вершине, вздохнул и со словами:
– Он так похож на Кирабо в юности…, – двинулся дальше.
Витани тоже долго смотрела на королевича и вздохнула. Но не от налетевших воспоминаний молодости. В её глазах стояла грусть иного рода.
Быстро надвигавшаяся верхом на грозовых тучах ночь, подгоняемая и обласкиваемая холодным пронизывающим ветром, заставила путников укрыться в небольшой пещере у подножия очередного пограничного холма. Идя к одному ему ведомой земле, Шторм старался не пересекать условных границ чьих-то королевств, хотя о его приходе наверняка уже известно, и любой из тутошних мог дать пристанище и пищу на ночевку. Триша и Витани разместились у дальней от входа стенки и, свернувшись клубком, прижались друг к другу. Макс нашел себе укрытие в густых ветвях, произраставших на самом верху холма. Шторм лежал прямо у входа в укрытие, перекрывая его своим могучим телом, и смотрел в ту сторону, откуда они пришли, и где лежала Земля прайда Симбы. Сверкнула одна – другая молния, и, наконец, полил дождь, но не обычный в этих местах, а такой, словно с неба упала полноводная река. Сухая земля стала быстро напитываться влагой, а все, что было ею отторгнуто, собиралось в грязевые ручьи, начавшие свой тёк к водоемам Долины. Правда, Шторму они опасности не представляли, т.к. лежал он со своими спутницами относительно высоко, чтобы дождевая вода смогла затопить их, и потому усталый лев смотрел туда, откуда пришел. Триша, не выдержав тягостного молчания, все же встала и подошла к Шторму:
– Ты уже тоскуешь по Земле прайда Симбы?
– Да, Триша. Как и тогда, когда я был рядом, но не мог войти в него...
– Ещё не поздно вернуться, – проговорила Триша, вспомнив былую просьбу бабуина. – Зачем куда-то уходить? Ты наказал Симбу, он и так запомнит этот урок надолго. Зачем делать себя и нас несчастными изгнанниками на чужбине? Подумай хорошо об этом! Боль пройдет, я помогу тебе с ней справиться. Стоит ли уходить? Ты будешь страдать больше где-то на чужбине, чем в любимой стороне.
Триша нежно обняла мускулистую шею Шторма, лизнула его за ухом и прошептала:
– Давай вернемся! Мы заживем все счастливо там, где хотим жить!
Шторм неожиданно лег на спину, обнял обеими лапами и прижал львицу к себе, потом повалил её на бок. Какое-то время они просто лежали друг напротив друга и смотрели прямо в глаза. Затем он поцеловал её и грустно заметил:
– С тобой и Витани я буду счастлив везде. Не переживай, я грущу не от того, что ушел, а от того, что прожил уже половину жизни, но сделал очень мало из того, что хотел. Сегодня я еще раз убедился в том, что жизнь бывает крайне несправедливой и очень короткой. Знаешь, сколько Саед встретил в жизни зим?
– Нет.
– Тринадцать. Да-да, это из-за болезни он выглядит много старше. Он еще многое мог бы сделать, но теперь уже не суждено. И я скоро десятую буду провожать, чувствуя, что так мало сделал и так мало времени осталось! – Шторм выдал всю горечь, скопившуюся за долгое время предчувствий. Он уже давно боялся скорой смерти, что не даст ему выполнить свою миссию в жизни: – А еще очень многое хочется сделать!
Триша поцеловала Шторма и нежно сказала:
– Не говори так! Твоими деяниями будут гордиться потомки. Ты будешь долго жить. Ибо есть ради кого. Вспомни, какие замечательные у тебя дети – Кову, Витани! Они любят тебя и последуют твоему примеру. По их делам будут судить также и о тебе. И у нас будут дети. И в них ты будешь жить. Всегда! А это уже немало.
Шторм дрожащей страстью прикоснулся к уху Триши и прошептал:
– Где же ты была раньше? Любить тебя – есть ли большее счастье на земле?
Счастливая львица прошептала:
– Я тоже люблю тебя!
Дождь перестал лить так же внезапно, как и начал, позволяя насыщенному ароматными ионами воздуху освежить легкие живущих внизу существ и погрузить их утомленные борьбой за выживание головы в сладкий и исцеляющий сон. Правда, не всем хотелось спать: кто-то и ночью продолжал активно трудиться над добычей пропитания или будущим потомством, наполняя все вокруг своей особой, неповторяющейся симфонией звуков. Но ни Шторм, ни его спутницы её уже не слушали. Умиротворенные свежестью темноты, они быстро заснули, не смотря на томившее накануне и неудовлетворенное чувство голода. Утром их разбудили играющие у входа на траве лучи восходящего солнца. Выйдя из укрытия, они принялись разминать затекшие от неподвижности сна тела, попутно умываясь и приводя лохматую шерсть в порядок. Сверху появился выспавшийся Макс:
– Доброе утро!
– Доброе утро, Макс! – радостно приветствовал его Шторм. – Как там погода?
– Погода отличная! Воздух свеж и на небе ни облачка. Насекомые летают высоко. Так что до конца дня дождя не будет. Можно идти дальше.
Учитель осмотрелся вокруг:
– А нет тут кого изо львов вблизи нас? Честно говоря, мне бы не хотелось сейчас ещё кого видеть.
– Я осмотрел все вокруг свысока, – ответил ястреб. – Горизонт чист, львов нет.
– Отлично, – сказал Шторм, обращаясь больше к спутницам. – Тогда пойдем к ручью, напьемся и продолжим путь.
Втроем они спустились к подножию холма, где проистекал родник, и прильнув, стали неспешно лакать воду. Периодически Шторм отрывал голову и осматривал окрестности – не идет ли кто? Но никого не было.
Долина все больше наполнялась утренним гамом. Наконец, когда все вдоволь напились, Шторм осмотрелся кругом и сказал:
– Ну что ж, в путь!
И вскоре три фигуры слились с окружавшим ландшафтом, продолжая путь в неизвестность. Они шли на восход солнца, прочь от Долины и скалы, где вчера встретились с Саедом. Они шли вперед, к новому дому, не оглядываясь и не сожалея, укрытые тенью распластавшихся в воздухе крыльев сопровождавшего указующего путь ястреба. Всё, как и днями ранее. Но было и одно существенное отличие: на горизонте искомой стороны виднелись горы.
Подножие встретило путников уже в лучах горящего заката. Каменные глыбы оказались не такими высокими, как казалось издали, зато очень крутыми и массивными. Они тянулись по всему видимому горизонту перед путешественниками слева направо. Львы свернули по указке сверху влево и немного прошли вдоль валунов, пока прямо перед ними не открылся широкий подъем в пещеру. А из недр её стен выбегал небольшой ручей, шумно падал вниз и тек куда-то по своим делам дальше за край видимого. Шторм остановился:
– Ну вот, мы и пришли.
– Что, здесь? – Витани оценивающе присмотрелась к пещере
– Ага. Надо подняться и пройти сквозь неё. Наш дом с другой стороны.
– Высоковато, пап. Боюсь, солнце скроется раньше, чем мы пройдем насквозь.
– А мы не будем торопиться, – ответил Шторм. – Переночуем наверху, а поутру вы войдете в мир, который полюбите сразу и навсегда. Он и станет нашим вторым домом, пока мы не вернемся назад к Симбе.
Их разбудил непонятный шум, доносившийся из глубин скалы. Не приводя себя в порядок, как обычно делалось по утрам, троица с ястребом на плече сразу двинулась вглубь пещеры. Они шли вдоль ручья, текшего по пещере, и вскоре уткнулись в слепой поворот, где проводник вытекал из потолка пещеры, и слышался шум падающей воды. Очевидно, что где-то рядом был настоящий большой водопад. Протиснувшись в узком повороте налево, они спустились вниз и были вынуждены вновь повернуть, но уже направо. Шум резко усилился. Пройдя еще немного, они увидели долгожданный свет в конце пути. И наконец, вышли на площадку, с которой открывался обзор их нового дома. Триша и Витани заворожено смотрели на раскинувшуюся внизу их лап землю. Справа от них ревел бурлящий и падающий далеко вниз поток воды. А там...
А там они увидели прекрасную долину, заполненную густыми лесами субтропиков, сменяемыми просторными пастбищами и прорезавшиеся с разных сторон редкими блестящими молниями водных потоков. По ней передвигались стада буйволов, зебр, антилоп и прочей наивкуснейшей пищи. Небо было заполнено тучами птиц и томными криками животных. Насколько львицы могли видеть, долину со всех сторон окружали горы. Посередине виднелось озеро, в которое, по всей видимости, падала вода с окрестных гор. А в самом центре виднелась скала, по форме напоминавшая акулий нос, торчащий из воды. И эта форма была хорошо знакома пришедшим, очень хорошо… Но кое-чего тут не было слышно, отчего слух сильно резало. Но недолго.
Шторм, вышедши на самый край, набрал много воздуха внутрь и издал густой и протяжный рев, возвещавший о приходе нового хозяина – льва. Триша и Витани тут же присоединились так, что их голоса слились с главной партией, образуя мощное послание. Долина испуганно и почтительно умолкла, дождавшись конца, и взорвалась разнообразными криками радости, удивления и страха, сливавшимися в ответную музыку приветствия. Шторм снова глубоко вдохнул и почти торжественно сказал:
– Мы дома!