Глава 12
Старосты продолжают мешать ужину

Гермиона часто говорила себе, что скоро все закончится. Она правда думала, что по прошествии нескольких дней школьники перестанут прохаживаться насчет Малфоя и нее. Но они не перестали. И чем дальше, тем больше Гермиона понимала, что у нее появляются совсем ненужные ей желания.

Ей очень хотелось утешить Малфоя, обнять его. Но она знала, что он не захочет этого. Гриффиндорка все еще видела в его серебряных глазах злость на нее и знала, что не может его винить за это. Если бы он сделала что-то подобное с ней, она бы ему такого не простила.

Проходили дни без Малфоя, и Гермиона очень старалась занять себя чтением книг или общением с друзьями, но ее мысли все равно постоянно возвращались к Старосте мальчиков. С каждым днем она скучала по нему все больше и больше, и в конце концов ей пришлось признать один факт, который она очень долго не хотел признавать.

Сначала Гермиона была постоянно занята Малфоем, потому что хотела его выжить из их общей комнаты. Затем она постоянно использовала на нем различные заклинания, потому что, как она сама себя убеждала, ей нравилось узнавать все новые и новые заклятия, да и вообще было интересно посмотреть на реакцию Малфоя, как он ответит ей в этот раз.

Гермиона придумала себе так много оправданий. Она постоянно смотрела на слизеринца, потому что ей нужно было знать выражение его лица, что понять, что он замышляет. Она никому не сказала о его Черной Метке, потому что она была добрым человеком и считала, что все заслуживают второго шанса. Во время бала ей нравилось проводить с ним время, потому что ей было так грустно, что общение с любым человеком уже успокаивало ее. Она не хотела отпускать его руку, потому что ей нравилось держать хоть кого-то за руку. Она провела с ним День Святого Валентина, потому что никто больше ее не пригласил. Она поцеловала его в щеку, потому что так полагается делать в конце свидания. Она скучала по нему, когда он был в Дурмстранге, потому что она не привыкла быть в комнате без соседа. В конце концов, в последние дни она хотела подойти к нему и поцеловать его лишь потому, что чувствовала перед ним свою вину.

И все это было ложью. Вместо всех этих причин ее поведение объясняла совсем другая, одна-единственная причина. Она, Гермиона Грейнджер, была по уши влюблена в Драко Малфоя.

Гриффиндорка боялась своих чувств. Все-таки он был Пожирателем Смерти, и в случае войны им бы пришлось сражаться друг против друга. Кроме того, она боялась, что он не чувствует к ней ничего и только посмеется над ней. Не говоря уж о реакции ее друзей. Возможно, Джинни бы еще поняла, но насчет Гарри и Рона Гермиона не была уверена. Они бы подумали, что она сошла с ума. Поэтому она запрятала свои чувства куда подальше, чтобы никто и никогда о них не узнал.
Дав выпить Малфою Сыворотку Правды и услышав его признание, Гермиона была шокирована. Даже в самых смелых мечтах она не могла предположить, что он может ответить ей взаимностью. Но теперь уже было поздно. Он был очень зол на нее и совершенно не хотел иметь с ней ничего общего, что дал понять очень ясно.

Гермиона твердо решила восстановить справедливость, даже если это значило, что ей придется забыть про свою собственную гордость. План пришел ей в голову сам собой, и она знала, что именно так она должна поступить. Несмотря ни на что.

Девушка глубоко вдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она была гриффиндоркой и никогда не сдавалась в битвах с Волан-де-Мортом, несмотря ни на какие опасности, что лежали перед ней. Их всех людей она как никто другой была способна сделать это.

- У меня, Гермионы Грейнджер, Главной старосты девочек, студентки факультета Гриффиндор, есть объявление, - громко сказала Гермиона, пытаясь унять дрожь в голосе.

Все ученики тут же оторвались от поглощения своего ужина и уставились на нее. Гриффиндорка почувствовала себя неуютно. Давай же, ты сможешь.

- Как вы все знаете, мы с Драко Малфоем никогда не ладили. Последние шесть лет мы только и делали, что издевались друг над другом или избегали друг друга. Но в этом году все было по-другому. Нам пришлось проводить вместе много времени, и я поняла, что мне все больше и больше нравится Драко Малфой. В конце концов я влюбилась в него, а в таком состоянии многие делают глупые вещи. Когда я допрашивала Малфоя недавно, на самом деле я перед этим дала ему любовное зелье…

- Я так и знала! – истерично вскричала Панси. Гермиона отвлеклась и не заметила, что кто-то к ней приблизился.

Неожиданно мягкое прикосновение к своей руке заставило ее обернуться. К ее удивлению, гриффиндорка обнаружила рядом с собой человека, которого раньше презирала, а сейчас любила: удивленный Малфой стоял рядом с ней.

- Ты с ума сошла? – прошептал он. – Ты что творишь?

- Не беспокойся, я тщательно подготовила эту речь. Я собираюсь спасти твою репутацию.

- Наврав всем? – в неверии спросил Малфой.

- Не считая части про любовное зелье, я не вру.

Его глаза расширились, когда до него дошел смысл сказанного Гермионой.

- Ты не врешь? – спросил он снова, чтобы удостовериться, что он правильно расслышал ее слова в первый раз.

- Нет, - ответила гриффиндорка, стараясь не покраснеть. – Ты портишь мою речь.

Она вновь повернулась лицом к столам факультетов. Краем глаза она видела, что Малфой все еще смотрит на нее в полном недоумении. Остальные ученики, судя по их виду, тоже были изрядно впечатлены выступлением Старосты и с нетерпением ждали его продолжения.
И Гермиона его продолжила, вновь повысив голос:

- Как я сказала, в тот день Малфой находился под влиянием любовного зелья и…

- Она сделала любовное зелье только потому, что я попросил ее, - внезапно прервал девушку слизеринец.
Гермиона была ошеломлена неожиданным добавлением к своей речи от Малфоя. Все ее планы по поводу этой речи исчезли, как утренний туман. Теперь она не имела ни малейшего понятия, что говорить и делать дальше.

- Мы тайно встречались несколько месяцев, - вдохновенно врал Малфой, изобретая новые подробности на ходу. – Это случилось после квиддичного матча. Она хотела меня поздравить с победой над Гриффиндором, и когда увидела меня всего потного , больше не могла сопротивляться и по уши влюбилась в меня.

- А вот и неправда! – возмущенно воскликнула Гермиона, не веря тому, что Малфой в такой ситуации еще и может ее подкалывать. – До этого он несколько раз предлагал сходить с ним на свидание, а я отказывалась, пока он не купил мне огромный букет роз, и только тогда все и случилось.

- Я и правда так сделал. Но только потому, что заключил пари с Блейзом, что смогу очаровать любую девушку, какую захочу, даже ее, а уж она-то уже была бесповоротно в меня влюблена, - Малфой защищался, как мог.

- Но это случилось вскоре после того, как он осознал, что тоже влюбился в меня, - ввернула Гермиона новую ложь, надеясь, что она подходит к выдумкам Малфоя. – Он признался в споре и лишь тогда официально попросил меня начать встречаться с ним. И я согласилась.

- Да, и после этого мы много чего сделали, - дьявольски усмехнулся Малфой, но под гневным взглядом Гермионы поумерил свой пыл. – Кстати, сейчас я объясню, зачем попросил ее сварить зелье… Я хотел знать разницу между настоящей любовью и той, что чувствуешь под воздействием любовного зелья. Поэтому я попросил Грейнджер сварить такое зелье и сейчас могу сказать, что без любовного зелья…

Гермиона уставилась на Малфоя, не понимая, зачем он остановился. Прежде чем она успела что-либо осознать, он уже прижимался своими губами к ее. Гриффиндорка не могла в это поверить. Они с Малфоем целуются? На глазах у всей школы? Но постепенно Гермиона забыла об этом и отдалась поцелую. На несколько секунд она позволила себе забыть обо всем, о школьниках, которые на них глазели, и позволила этому моменту завладеть ею.

Когда они закончили целоваться, Гермиона вновь вспомнила, что они вообще-то находятся в Большом Зале, в котором сейчас были все ученики. Она немедленно покраснела.

- Без любовного зелья целоваться намного лучше, чем с ним, - продолжил Малфой. – Поэтому это будет для вас предупреждением. Не варите любовное зелье, оно не может сравниться с настоящим чувством. Как Главные старосты школы мы будем следить за вами.
Реакция учеников была крайне разнообразной. Некоторые улыбались, другие смотрели на старост с отвращением, третьи были в абсолютном шоке, и было даже несколько человек, которые зааплодировали.

Малфой взял Гермиону за руку, и они вместе покинули Большой Зал.

- Думаешь, они купились на это? – прошептала Гермиона.

- Конечно, они же полные идиоты, - ухмыльнулся Малфой.

- Я не знаю, смогу ли я вспомнить все то, что мы сейчас наговорили.

- Гермиона, - неожиданно слизеринец стал серьезным. – Неважно, как мы сошлись, главное – что мы сейчас вместе.

- Гермиона? – переспросила она, улыбаясь. Он никогда не называл ее по имени.

- Я полагаю, раз уж мы встречаемся уже три месяца, то должны бы уже называть друг друга по имени. Или ты предпочитаешь Герм или Герми? – спросил Малфой лукаво.

Гермиона посмотрела прямо ему в глаза, все еще не веря в происходящее. И тут на нее нахлынуло чувство уверенности. И хотя он был абсолютно непредсказуем и она не знала, что он сделает дальше, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Неважно, как будут насмехаться остальные ученики, неважно, что скажут родители Малфоя – Гермиона собиралась обратиться за помощью к Дамблдору, - неважно, что скажут ее собственные друзья – она знала, что Гарри, Рон и Джинни вскоре придут поговорить с ней по этому вопросу, - и неважно, что там будет с Волдемортом. Гермиона знала, что все будет хорошо. Потому что он сейчас с ней и она не позволит ему уйти.

- Гермиона звучит отлично, Драко, и еще это значит, что теперь нам придется делать это, - девушка рассмеялась и потянулась поцеловать парня.