Глава 3

Малфой еще несколько раз ударил заклинанием в стену, после чего в ней образовалась довольно большая дыра, сквозь которую можно было пробраться в параллельный ход. Как только возникла возможность пройти через своеобразную дверь, которую сделал Драко, он сразу же ринулся туда, где его ждала Пэнси Паркинсон. Девушка дрожала и держала в руке освещающую ее путь палочку. Он сразу принялся осматривать ее, надеясь, что не найдет никаких серьезных ран. И только после того, как убедился в ее невредимости, наконец, успокоился. Паркинсон обняла слизеринца и крепко прижалась к его груди. Малфой был несказанно рад тому, что смог найти Пэнси. Ведь если бы он потерял ее, то, наверняка, всю жизнь винил себя в этом. Он не смог бы простить себе то, что оставил на произвол судьбы единственного человека, который смирился с тем, каким он был на самом деле.

– Драко… – прошептала она.
Малфой ничего не ответил, просто успокаивающе погладил ее по голове.
– Я так боялась, что не найду тебя, – вздохнула девушка.
– Я же обещал, – шепнул на ухо слизеринец.
Паркинсон оторвалась от его груди и внимательно посмотрела ему в глаза.
– Мне придется каждый раз попадать в какую–нибудь беду, чтобы ты был таким милым? – с улыбкой на лице спросила девушка.
– Видимо, да, – в тон ей ответил Драко. Юноша заправил прядь волос ей за ухо. – Я беспокоился, – Паркинсон хотела ответить, но вдруг ее взгляд наткнулся на гриффиндорку, которая стояла за спиной Драко.
– Что эта грязнокровка делает здесь? – сказала девушка, кивая в сторону Гермионы, которая застыла на месте.
Драко обернулся к Гермионе, о существовании которой он, очевидно, забыл.
– Я встретил ее, – как бы между прочим ответил он, не удостоив девушку взглядом, – она оказалась без палочки, так что теперь должна помочь нам выбраться.
Паркинсон сверкнула взглядом в сторону гриффиндорки.
– Драко, у нее нет палочки. Это шанс, который нельзя упустить. Мы можем сделать с ней все, что угодно, – прошептала она, укрываясь от заинтересованного взгляда Гермионы.
– Ты меня серьезно недооцениваешь, Паркинсон. Думаешь, я не подумал о том же? Поразмысли хоть раз своей симпатичной головкой. Если Грейнджер внезапно исчезнет после того, как мы выберемся отсюда, думаешь, кого обвинят? Тебе разве хочется получить поцелуй дементора? – втолковывал он ей, словно она была пятилетним ребенком, который ничего не понимает.
– Тогда прикончим Поттера и Уизли! – также шепотом проговорила девушка, которая явно не желала отказываться от своих планов.
Гермиона шумно выдохнула.
– Нет, вы не посмеете! – в отчаянии сказала Грейнджер, но, кажется, слизеринцы ее не расслышали или проигнорировали этот комментарий.
– Мерлин, ну воспользуйся, наконец, мозгами! Если Поттер умрет от твоей палочки – в следующую секунду Темный Лорд убьет тебя, даже не моргнув! Как бы тебе и мне не хотелось избавится от этих троих, придется признать, что это не случится сейчас, – все тем же расслабленным тоном продолжил Малфой.
– Видишь, Грейнджер, я сейчас спас твою шкуру. Теперь ты должна мне по гроб жизни, – повернувшись к Герминое, довольно раздраженно сказал он.
Гриффиндорка же скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась, игнорируя обнимающуюся парочку.
– По крайней мере, нам не нужна ее помощь, чтобы выбраться отсюда, – Драко непонимающе посмотрел на девушку, лицо которой озарила радостная улыбка.
– Драко, мы находимся в подземелье Малфой–мэнора, – неожиданно для всех троих произнесла Пэнси.
– Как ты узнала? – не выдержал Малфой.
– Я просто шла по проходу и наткнулась на потайной ход, который вел к кабинету твоего отца. Оттуда можно выбраться, но я хотела сначала найти тебя.
– Как благородно с твоей стороны.

Пэнси улыбнулась и взяла Драко за руку. Некоторое время он, недоумевая, смотрел на нее. Ему не очень нравилось, когда она перед всеми пыталась сделать из них идеальную пару. Теперь, когда он нашел ее, совесть его больше не мучила. Девушка была в полной безопасности, без единой царапины. Поэтому можно больше не волноваться и сосредоточиться на том, что сказала Паркинсон. Вполне возможно – они в данный момент находились в подземельях отца. Сам Малфой никогда здесь не был, так как план поместья часто менялся. Из–за постоянных перестроек под ним образовался настоящий лабиринт, куда не каждый отважился бы зайти.

– Пойдем, я оставила за собой след.
– Надеюсь, не из хлебных крошек? – съязвила Гермиона.
Двое слизеринцев сузили глаза и непонимающе уставились на нее. Гермиона же лишь отвела взгляд, понимая, что волшебники из чистокровных семей не очень любят маггловские сказки.
– Показывай путь, – проигнорировав гриффиндорку, обратился он к Паркинсон, которая подозрительно сильно сжимала палочку.
Взгляд девушки мог бы проделать дыру в Гермионе.
– Пэнси! – строго начал он, и девушка, с трудом оторвавшись от созерцания гриффиндорки, перевела взгляд на Малфоя. – Мне не очень хотелось, чтобы мою будущую невесту отправили на суд дементров, показывай путь, и мы уйдем.
Паркинсон несколько секунд не сводила взгляда с Драко.
– Ты меня назвал невестой? – довольно удивленно сказала девушка.
– О, Мерлин! Ты только это расслышала? Показывай дорогу говорю!
Пэнси некоторое время смотрела на него ошарашенными глазами, слизеринец никогда не называл ее невестой, но потом все же заговорила:
– Пошли, – сказала она и потянула его в сторону.

Гермиона некоторое время просто стояла на месте, поражённая открывшейся ей сценой. Перед ней словно разворачивалось немое кино, когда актеры не говорят, но понимают друг друга по жестам, всего лишь по взглядам. Грейнджер даже поймала себя на том, что позавидовала Паркинсон. То, что творилось между ней и Роном, было довольно далеко от увиденного.

Гремиона, конечно, знала о чувствах Рона. Да, и она сама неровно к нему относилась. Вот
только никаких открытых шагов не предпринимал ни Рон, ни, уж тем более, она сама. Все ограничивалось скромными взглядами и случайными прикосновениями – ничего лишнего. Однако, по правде говоря, девушка устала от этого. Увиденное несколько секунд назад, поразило Гермиону. Она стала свидетельницей того, что никогда не забудет: она видела заботливого Малфоя, который искал Паркинсон, не желал уходить без нее, раздолбил стену заклятием и всего несколько минут назад нежно обнимал девушку и успокаивал. Она завидовала Паркинсон, так как от Рона в такие моменты она ожидала бы неудачной шутки и неловкого объятия.

Отбросив свои унылые мысли, она заметила, как слизеринцы ушли уже довольно далеко, даже не вспомнив о ней; просто ушли, оставив ее одну в неизвестном месте.

– Эй! – закричала Гермиона, но они даже и не подумали замедлять свой шаг. Раздосадованная поведением парочки, она побежала за ними и снова воскликнула:
– Постойте!

Малфой все же остановился, что–то прошептал на ухо Паркинсон, которая медленным шагом пошла вперед. Сам слизеринец повернулся к Грейнджер. По нему было видно, что он, мягко говоря, не в восторге. Об этом говорили поджатые губы и то, как сильно его рука сжимала палочку.

– Что такое Грейнджер?! – с упреком сказал он, сверкнув в её сторону раздраженным взглядом серых глаз.
– Вы не можете оставить меня! – возмущенно произнесла девушка.
– Да, ну? И почему же? – явно насмехаясь над ней, спросил Малфой, а вот Грейнджер, в отличие от него, не была так уверена в себе.
Ведь действительно, чего она ждала от него? Теперь рядом с ним Паркинсон и они знают, где выход. Она им не нужна.
– Я... я... могу... наверное... – в замешательстве заикалась она, а Драко помотал головой.
– Я... я... могу... могу... – передразнил он ее, наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица: надежда на нем почти померкла, оставив место отчаянию.
– Убирайся отсюда, по добру по здорову, не испытывай судьбу. Сегодня я достаточно налюбовался на тебя Грейнджер, не провоцируй, чтобы я наплевал на дементров и все-таки применил какое–нибудь заклинание. Иди своей дорогой, – сколько же яда было в его голосе.
– Но… – девушка не успела договорить.
Малфой уже побежал вперед, быстро догнав Паркинсон, которая не так уж и торопилась.
– Вот… мерзавец! – с досадой прошептала Гермиона, скорчила гримасу и с трудом подавила желание – по–детски высунуть язык ему вслед.

Малфой и Паркинсон все еще были в пределах видимости, но двигались они довольно быстро. Гермиона решила, что ей следует пойти за ними, чтобы хотя бы узнать, где выход. Гриффиндорка выждала, пока парочка удалится на достаточное расстояние, и последовала за ними. Теперь они замедлили шаг, наверное, думая, что Гермиона уже не догонит их. Со стороны могло показаться, что они прогуливаются по парку, а не идут в пещере, куда их бросили Пожиратели Смерти. И тут Гермиону словно “осенило”: они ведь и сами были Пожирателями. Этот факт почему–то сразу забылся, как только она увидела с каким трепетом Малфой младший относился к Паркинсон. Наверное, потому что не ожидала увидеть в потенциальном убийце такую нежность. Девушка не отставала от слизеринцев.

Всего несколько часов, проведенных с Малфоем, ставили под сомнение ее мнение об юноше. Теперь она сама не знала, чему верить. Каким было подлинное лицо Драко Малфоя? Эта бесконечная забота о Паркинсон или же эгоизм, который она наблюдала все это время. Легче изобразить безразличие или теплоту? Притворяться целых шесть лет или же несколько часов? Вопросы были равны по своей сложности, так как объектом ее исследование был Драко Малфой. Ей не всегда удавалось точно узнать мотивы его поступков и понять, чего он хочет на самом деле.

Гермиона продолжала идти за ними, стараясь, чтобы они ее не заметили. Хотя это было довольно проблематично: ведь в туннеле не очень легко скрыться. Ей иногда казалось, что Малфой знал о том, что она шла за ними. Об этом говорило то, как он вдруг медленно поворачивал голову, но, так и не обернувшись, продолжил свой путь.

Малфой и Паркинсон опять ускорили шаг. Гермиона последовала их примеру и бросилась за ними на всех парах, желая наверстать расстояние между ними. Гермиона почти смогла сократить расстояние между ними, когда ее кто–то сбил с ног.

Хрупкая девушка свалилась на землю. После того, как она раскрыла глаза, она увидела перед собой рыжую макушку, на лице девушки сразу же появилось облегчение. Наконец, впервые за этот злосчастный день ей улыбнулась удача. Рыжая голова поднялась и она заметила на лице Рона Уизли такую же радость и облегчение.

– Гермиона, какое счастье! – воскликнул он, встал и протянул руку девушке, которую она приняла. – Я уже, Мерлин знает сколько, иду по этим тупым коридорам.
– Я тоже рада видеть тебя, – улыбнувшись сказала девушка. От того, что Рон сейчас был рядом, стало спокойнее. Его беззаботное выражение лица приносило легкость. Ведь Уизли был из тех людей, кто быстро паникует, а сейчас он совершенно расслаблено стоял напротив и держал ее за руку. Гермиона вдруг почувствовала волну нежности к этому мальчишке.
– Гермиона, дорогая, пожалуйста, скажи, что у тебя есть палочка, – с мольбой в глазах
произнес Уизли; сразу стало понятно: у него палочки не было. Сейчас он выглядел очень смешно. Рыжие волосы были растрепаны, брови вскинуты вверх, а на лице играла полуулыбка, которая источала надежду. Девушке так и хотелось ответить положительно, но, к сожалению, реальность была совсем иная.
– Нет, Рон, палочки у меня нет, – эти слова смыли радость с лица гриффиндорца. Плохое настроение не могло не передаться Гермионе. Она чуть было забыла, что кроме этой плохой новости, есть еще и хорошая.
– Но я знаю, где мы, - торопливо добавила она, - и как выбраться отсюда, – обеими руками схватившись за Уизли, заявила она.
Ее взгляд метнулся вперед, где все еще можно было заметить Малфоя и Паркинсон, которые уже ушли на приличное расстояние от них.
– Нужно торопиться, – сказала она и потащила за собой недоумевающего Рона.
– Гермиона, объясни мне толком, что происходит. Как ты узнала? – спросил гриффиндорец, который еле успевал за ней. Однако девушка не ответила сразу, а ускорила шаг.
– Я встретила Малфоя. У него была палочка и он пригрозил мне. Пришлось идти с ним искать Паркинсон. Когда он нашел ее, Паркинсон сама это сказала. Они ушли оставив меня, вот я и иду за ними, – не останавливаясь, проговорила она. – Ты случайно Гарри тут не встречал? – задала она вопрос, который сейчас беспокоил ее больше всего.
– Нет, я долго иду – и никого кроме тебя не видел, – ответил Уизли.
Он всматривался вперед и уже сам заметил быстро удаляющиеся спины Малфоя и Паркинсон.
– Проклятый Малфой! Ему, наверняка, дружки Пожиратели оставили палочку, а наши забрали.
Гермиона посмотрела через плечо на Рона. Сразу можно было понять: он довольно зол. Его щеки горели, от чего веснушки стали почти незаметными. Но все же невозможно было не заметить и его радость. Наверное, из–за того, что он скоро выберется отсюда.
– Наверняка, Гарри сейчас у них, – немного испуганным голосом сказал Рон, от чего у Гермионы по спине пробежали мурашки.

Уизли сейчас озвучил ее самые страшные опасения. Ведь за Пожирателями всегда стоит Волан–де–Морт, если сейчас Гарри у них, то оставалось только надеяться на то, что у него осталась волшебная палочка.
“С ним все должно быть в порядке. Он сильный. Гарри справится. Он сможет покончить со всем этим”, – повторяла про себя эти слова Гермиона. Ведь если ему не по силам одолеть Волан–де–Морта, то кто еще сможет это сделать?

– Они повернули налево, давай, Гермиона, мы их сейчас догоним, – воодушевленно произнес Рон.

Теперь он бежал впереди, увлекая за собой девушку. Только сейчас она почувствовала, насколько в действительности устала.
Еще немного и она свалилась бы, запутавшись в собственных ногах. Она чувствовала, как болели мышцы, а ступни просто горели. Недавно купленные кроссовки доставляли дискомфорт. Но помимо этого она еще и была слаба эмоционально. Она много читала о дементорах, знала, что когда они появлялись вблизи, у человека словно “откачивалось” все хорошее настроение, все счастливые моменты в жизни тускнели. Да, что там говорить, она сама наблюдала этот эффект у Гарри на третьем курсе. Сейчас она испытывала похожее чувство и только жалела, что при себе нет шоколада, который всегда после встречи с дементором советовал есть профессор Люпин.

Рон остановился прямо у поворота и очень осторожно высунул голову, чтобы убедиться, что слизеринцы довольно далеко.

– Они остановились. Выход здесь, – прошептал Уизли.
Гермиона же обессилено прислонилась к стене.
– Они открыли какую–то… дверь, что ли? Эти придурки всего в пятидесяти метрах от нас. Рон повернулся к девушке и только теперь заметил ее истощенный вид.
– Гермиона?! – дрожащим голосом, обеспокоено сказал он.
Девушка сразу заметила, как погрустнели его голубые глаза, как недавняя радостная улыбка сошла с губ. Теперь он взволнованно смотрел на нее, мягко сжав ее плечи, так нежно, что она на секунду почувствовала себя фарфоровой куклой. Грейнджер зажмурилась.
– Все хорошо, просто я устала, – прошептала она и почти сразу почувствовала его горячее дыхание около своей щеки.
– Не волнуйся, я сейчас все сделаю! – попытавшись добавить в голос как можно больше мужества, заверил ее Уизли.
Девушка почувствовала, как его руки исчезли с плеч, и резко открыла глаза. Она успела заметить только то, как Рон завернул за угол, туда, где сейчас находились Малфой и Паркинсон.
– Нет, Рон! – прошептала она, но он не вернулся, даже не ответил.

Гремиона знала, что если сделать хотя бы одно неверное движение, то слизеринцы, несомненно, услышат, и тогда все пропало. Они безоружны, а Рон не так уж хорошо дерется. Она последовала за Роном, который уже прошел значительную часть расстояния, и, что самое странное, слизеринцы его не заметили. Уизли уже почти дошел до них, а Гермиона не смела его останавливать. Она даже не осмеливалась громко дышать. Девушка шла детскими шажками. Гриффиндорка заворожено наблюдала за действиями Малфоя и Паркинсон. Перед ними словно было открыто окно, через которое пробивался свет. Значит это и есть вход в кабинет отца Малфоя. Сердце сразу быстро застучало от того, что они смогли найти выход, но следующие сказанные слова, чуть ли не заставили ее закричать от страха.

– Мерлин, это Поттер? Его не узнать! – удивленно проговорил Малфой.
И Гермиона ошиблась. Она шумно вздохнула, отчего Паркинон и Малфой почти синхронно повернулись.

А дальше все произошло слишком быстро. Словно в маггловском фильме-боевике. Рон схватил Пэнси. Его рука обхватила ее плечи, и девушка оказалась прижатой спиной к его груди. Малфой почти моментально среагировал, и направил палочку на Уизли. Однако Паркинсон не нужна была помощь, и вскоре Рон вскрикнул, отпуская ее, скривился, почти согнувшись по полам. Видимо, удар пришелся в пах. Гермиона схватила с земли небольшой камень, но, примерившись, сама оказалась под прицелом палочки Паркинсон.

Вот так, четыре волшебника стояли в пещере в напряжении. Они обменивались злобными взглядами. Казалось, что могли испепелить друг друга искрами, если захотели бы.
Драко Малфой замер, с силой сжимая палочку в руке. Чего-чего, а этого он точно не ожидал. Его взгляд метался от одного к другому, бесцельно пытаясь понять, что каждый из них думает. Грейнджер, которая стояла перед ним, выглядела довольно воинственно. Рука, в которой находился камень, почти не дрожала, в глазах читалась храбрость, отвага. Вот она – пресловутая гриффиндорская смелость, впечатляющая, но все-таки безрассудная. Парскинсон с нешуточной решимостью направила палочку на Уизли, который все еще отходил от удара. Да, бить по самому больному Пэнси умела, и еще как. Только вот на этот раз он не сможет также легко отговорить слизеринку от использования палочки. То, что ей не удалось причинить боль Грейнджер, не на шутку разозлило ее. Сам Уизли стоял на коленях, смотря то на Паркинсон, то на ее палочку. Настоящая немая сцена.

– Так, – дипломатичным тоном начал Малфой. – Давайте все успокоимся, – спокойно продолжил он. – Пэнси, опусти палочку, – сам он сделал то же самое, чтобы послужить примером.
Однако девушка проигнорировала его миролюбивый порыв. Она продолжала с решимостью смотреть на Уизли.
– Пэнси! – произнес он, добавив немного жестокости голосу. Девушка кинула на него быстрый взгляд. На ее лице было написано, что она хочет сделать с Уизли и, да, теперь рыжий определенно стал его должником. Девушка все-таки опустила палочку.
– Мы все хотим выбраться отсюда… живыми, так что лучше перестать устраивать такие сюрпризы, – продолжил Малфой.
Пэнси недовольно зашипела и приблизилась к Драко.
– Драко, так нельзя. Они полностью в наших руках, – прошептала ему на ухо Паркинсон. Малфой внимательно наблюдал, как недоверчиво переглядывались между собой Уизли и Грейнджер. Оба были в их власти и соблазн был так велик, что устоять перед ним почти невозможно. Но Драко очень терпелив. Еще одна черта характера, которая досталась ему от отца. Судьба предоставит ему шанс избавиться от этих двоих, сейчас главное самому выбраться из замка, не попадаясь на глаза родителям, и тем более кому–то из Пожирателей. – Пэнси, – шепотом ответил он, – ты ведь хочешь избежать Метки? – ответ ему был не нужен, он и так его знал. – Темный Лорд здесь, это очевидно, поэтому нужно сперва позаботится о себе.

– Что с Гарри? – подала голос Грейнджер.

Малфой посмотрел на нее и их взгляды пересеклись. Холодные серые глаза встретили испепеляющий гордый взгляд карих. Грейнджер вела себя как истинная гриффиндорка. Держалась выше него, хотя Драко видел, как дрожит ее рука, а сама она едва стоит на ногах.
Малфой усмехнулся в ответ, осмотрел с ног до головы и с той же усмешкой принялся изучать позу Рона Уизли, который хмурил брови и пытался сохранить воинственное выражение лица, что вызвало у слизеринца только улыбку.

– Можешь сама посмотреть, Грейнджер, – он показал в сторону выхода, откуда пробивался свет и слышались голоса, точнее шипение. Сам Малфой мог предугадать реакцию Гермионы, так как зрелище было определенно не для слабонервных.

Гриффиндорка, гордо вскинув голову, подошла к отдушине, всем своим видом показывая, что ей наплевать на слизеринцев вместе с их палочками. Уизли последовал за ней. Он ссутулился и стал похож на злобного, рыжего эльфа, хотя с ростом у него было все в порядке.
Малфой внимательно наблюдал за тем, как Грейнджер встала на цыпочки, чтобы достать до края. Ее взгляд изучал помещение; внезапно рука зажала рот, чтобы сдержать вскрик, и Малфой понял: именно сейчас девушка смотрела на Поттера.