С первым ударом колокола Сириус закинул на плечо сумку, кивнул Сохатому и одним из первых вышел из класса.
Он хотел перехватить Роксану у директорского кабинета, плохое предчувствие не оставляло его, хотя слизеринцы, за которыми он следил весь остаток урока, ничем себя не выдавали и вели себя как обычно. Выйдя из класса Мальсибер, Нотт и Уоррингтон вообще свернули в сторону мужских туалетов, а девчонки пошли вниз, на ужин.
Отделившись от общей массы, Сириус нырнул в тайный проход за гобеленом, миновал несколько этажей и вылез в коридоре, ведущем к гигантской горгулье.
Все ученики сейчас спешили вниз, привлеченные запахом жареного мяса и картофельных чипсов, так что в коридорах было почти совсем пусто.
Одна из дверей классных кабинетов, мимо которых шел Сириус, была открыта. Он машинально заглянул в неё, проходя и тут же шарахнулся назад.
У него на глазах какой-то парень из младших рисовал на стене огромную Черную Метку.
Повинуясь одному инстинкту, Сириус лупанул по двери и она распахнулась, заставив мальчишку подскочить и оглянуться.
Сириус встал на пороге как вкопанный.
На него смотрели перепуганные щенячьи глаза.
У стены стоял Регулус.

Роксана вышла из директорского кабинета и прикрыла за собой дверь. Сначала она хотела дождаться Дамблдора, но потом у неё возникло нехорошее ощущение, что птичка директора, комнатный феникс, наблюдает за ней. К тому же, ей вдруг ужасно захотелось есть, а откуда-то доносился ароматный запах мяса, так что ноги сами понесли её в сторону большого зала.
Роксана прошла по длинному коридору мимо запертых классов.
Голова у неё кружилась. И с каждым новом шагом темнота коридора расступалась, в ней проступали отдельные детали, целые куски интерьера, которые было видно так же хорошо, как днем. Кроме того, в какой-то момент у Роксана возникло странное ощущение, будто из ушей выдернули пробки и её голову тут же затопил невнятный, нарастающий гул. Она даже остановилась и зажала уши ладонями. Она слышала, как копошатся какие-то мелкие невидимые твари между камнями в стенах, слышала, как где-то за ними течет вода, слышала то тут, то там отдаленные голоса и смех. Всё это жужжание сводило с ума. К тому же голод усиливался и Роксана чувствовала себя такой слабой, будто не ела двое суток. И ещё пить. Боже, как же ей хотелось пить! Как будто она пробежала несколько миль.
- Черт... - пробормотала она, не решаясь возобновить путь. Надо было спросить у Мирона, как долго длится действие бессмертной крови и вообще, чего ей теперь ожидать. А вдруг, увидев людей, она начнет кидаться на них?
Роксана потрогала пальцем свои верхние зубы и ей показалось, что они стали больше, но подумать об этом она не успела.
Совершенно неожиданно пустой коридор вдруг набросился на неё, она закричала, но чьи-то руки зажали ей рот и дернули куда-то в сторону.

Сириус захлопнул дверь, держа брата на прицеле и не давая ему отвести взгляд.
Регулус так перепугался, что забыл снять чары и кисточка у него за спиной так и продолжала вымазывать стену в черной краске.
- Ну и какого хрена ты тут вытворяешь? - проговорил Сириус, подступая к нему. Он говорил таким тихим, ужасно спокойным и мягким тоном, словно застал младшего брата за кражей пирожных перед ужином.
Судя по лицу Регулуса, у него в голове пронесся целый ураган отговорок, которые могли бы спасти его от неприятного разговора. Он уже открыл было рот, чтобы выпалить одну из них...
Однако, вместо этого просто бросился наутек.
Сириус был к этому готов.
Пара секунд — и спина Регулуса с размаху впечаталась в свежую краску.
- Отпусти! - пропыхтел Регулус, пытаясь отцепить его руки от своей выглаженной, чистенькой формы. Его рубашка задралась, мантия безнадежно испачкалась, лицо покраснело. - Пусти!
- А то что? - озабоченно сдвинул брови Сириус. - Мамочке пожалуешься?
Регулус засопел.
- Она выткала этот знак на моей рубашке! Это символ чистокровия! - крикнул Регулус. - Отпусти меня, я имею право...
- Тогда я тоже имею право! Право набить тебе рожу, - прорычал Сириус и дождавшись нужного уровня страха в глупых щенячьих глазах, оттолкнул брата. Но не сильно, чтобы тот не шарахнулся об стену своей дурной головой.
- Но перед этим я хочу, чтобы ты вытер эту дрянь со стены. Если не хочешь, чтобы я сделал это тобой, - и он демонстративно вынул палочку, хотя черта с два стал бы её использовать. Скорее всего отвесил бы идиоту ещё одну затрещину для профилактики. - Делай.
Регулус поколебался, так как побаивался Сириуса, и по привычке слушался его, как слушался всех старших Блэков, но тут весьма некстати в нем вдруг заиграла мальчишеская, нездоровая преданность.
- Не буду, - уперся он. - Я предан Темному Лорду. И не отступлюсь. Можешь смыть её сам. Но я нарисую ещё с десяток таких, потому что скоро весь Хогвартс итак будет принадлежать Ему.

Едва Роксану отпустили, она выхватила палочку, но тут кто-то выкрикнул «Экспеллиармус!» и оружие вырвалась из её руки.
Неизвестные затащили её в пустой, темный класс — словно в далекое воспоминание из детства, одно из самых страшных, вместе со всеми его кошмарами: онемевшим языком, ледяной трясучкой и нехваткой воздуха.
Только теперь в нем было больше действующих лиц, а не только маленький девчонка с ножом, да лысый мерзкий верзила.
Дверь, в которую её втолкнули, подпирал красивый златовласый Уоррингтон и нагло ухмылялся. Неподалеку от него стоял Нотт. Скрестив на груди руки, он смотрел на Роксану с вызовом, откинув назад крупную, белобрысую башку.
Мальсибер, обезоруживший её, бросил палочку Уоррингтону и обошел Роксану по кругу, сверкая в темноте глазами.
«Вот оно», - эти слова в панике бились о черепную коробку изнутри, словно загнанная птичка. Больше ничего не было. Никаких мыслей, никакого плана. Только голый животный страх.
- Испугалась? - вдруг мягко спросил Мальсибер, склонив голову набок и птичка озверела.
Роксана метнула взгляд на Катона, потом на Уоррингтона и предприняла совершенно глупую, продиктованную одним только инстинктом попытку к бегству. Катон поймал её и скрутил её руки. Мальсибер смеялся.
Роксана слышала уже однажды этот смех. Так смеялся какой-то мальчик над обезглавленной мышью.

- Что за бред ты несешь? - Сириус выгнул бровь. - Краски надышался?
- Скоро все поймут, - дыхание Регулуса почему-то стало тяжелее, он выглядел взволнованным, если не сказать испуганным. - Скоро Хогвартс наконец очистится от грязнокровок, они перестанут нас тиранить и настанет мир!
- Рег, ты больной? Они нас тиранят?
- Эти паршивые грязнокровки из Министерства напали на наших прямо в Косом переулке! Отец Нотта был там!
- Рег, ты идиот. На ваших «напали», после того как они начали махать палочками и орать «Смерть грязнокровкам!», - Сириус толкнул его в плечо.
Регулус пропустил это мимо ушей.
- Скоро так и будет! Скоро все грязнокровки вымрут! Им не место в нашем мире и они уже мрут как мухи!
Он осекся и его голос потерялся под потолком. Вид у него вдруг сделался испуганный, словно он сболтнул лишнего.
Повисла пауза.
Сириус чуть сузил глаза.
Теперь главное не спугнуть.
- Знаешь что? - он спрятал палочку за пояс брюк, сунул руки в карманы и подошел ближе, разглядывая Метку вместо Регулуса. - Если её не смыть сейчас, потом будет ещё сложнее и её следы наверняка заметят. А ещё заметят, что тебя не было на ужине. Вывод простой. И, должен сказать, более идиотского способа привлечь внимание придумать было нельзя, но, будем считать, что я купился. Ты хотел поговорить? С кем, со Слизнортом, с Дамблдором?
Регулус переступил с ноги на ногу.
- Мне ты можешь сказать, ты же знаешь, - вкрадчиво проговорил Сириус, коротко, почти незаметно взглянув на часы. - Выкладывай, что у тебя стряслось?

Роксана лягалась, брыкалась и звала на помощь, но эти уроды наверняка поставили на кабинет заглушку. Никто её не услышит.
- Ты, кажется, удивлена? - старался перекричать её Нотт. Он подтащил её к Мальсиберу, которого жутко смешили её жалкие попытки вырваться. Он хохотал и кивал на неё Уоррингтону и его смех Роксана тоже слышала. - Тебе ведь нравится, когда тебя похищают, разве нет? - рявкнул он ей прямо на ухо. Роксана вспомнила, как у него воняла изо рта на приеме в честь их помолвки. Сейчас было ещё хуже. - Разве нет?!
Мальсибер коротко махнул палочкой и вопли Роксаны стали беззвучными.
- Не надо так орать, кузен, она же не глухая, - поморщился он и демонстративно прочистил ухо кривым мизинцем с фамильным перстнем.
Нотт скрутил её так, что она перестала чувствовать руки и теперь вынуждена была смотреть прямо на Мальсибера. Волосы закрывали ей глаза и вздымались от частого дыхания. Нотт протягивал её ему как пирожное на тарелке.
У Мальсибера была дурная привычка вертеть головой, перед тем, как ляпнуть очередную гадость. Мирон тоже склонял так голову, но в такие секунды он не был человеком, его зрачки расширялись и обрастали алой радужкой, клыки удлинялись, кожа проваливалась. Мальсибер же был человеком, но когда повторял этот жест, Роксану пробирал страх.
В тот раз именно Мирон спас её.
Приехав сегодня в Хогвартс, он как будто принес сюда частицу Дурмстранга и его порядков. Но теперь его здесь нет. Никого нет. Теперь эти придурки наконец оторвутся на ней за позор своих родителей и сорванные планы, а она даже не может позвать на помощь! И мысли разлетались как перепуганные птицы, выхода не было, а если и был, она его не видела.
Мальсибер смотрел на неё, облизывая тонкие губы, а потом вдруг рассмеялся.
- Не надо на меня так смотреть, - вдруг прошептал он, скроив озабоченную рожицу и оттопырив губу. - Ты ведь знала, что так и будет, верно? - он обежал её всю долгим взглядом. - Знала, что ты нам должна, - в отличие от Нотта, Мальсибер говорил тихо и вкрадчиво. - Ты ведь согласна, что должна нам, Малфой? - он небрежно отбросил волосы с её лица, чтобы лучше было видно глаза. - Ты опозорила моего кузена, а его это задело, правда же, Като?
- Безмерно, - прорычал Като, пожимая её горло.
- Незадолго до этого ты оскорбила меня, - Мальсибер погладил её по щеке. - Помнишь, птичка? - он мягко засмеялся, перестал играть с её лицом, отбросил её волосы за спину и прижался к её уху. Роксану передернуло от отвращения.
- Повстречал я воробья:
Скок-поскок, скок-поскок!
Закричал я воробью:
Стой-постой, стой-постой!
Пока он мурчал ей на ухо эту старую детскую песенку, его пальцы уже взялись за пуговицы на её рубашке. Роксана зажмурилась, ужас схватил её за горло.
- Но пустился воробей
Наутёк, наутёк -
Посмеялся воробей
Надо мной, надо мной!* Ма-алфой... - выдохнул он ей на ухо. - Я никому не позволяю надо мной смеяться. Или выставлять в идиотском свете мою семью, - он закончил с её рубашкой и, даже не взглянув на то, что было под ней, клюнул Роксану в щеку сухими, твердыми губами. - И ещё, знаешь что? Он был очень недоволен тем, что его ослушались. И жестоко наказал твоего братца. Тебя никто не наказал, хотя это ты во всем виновата. Тебе не кажется, что это несправедливо?
И тут без предупреждения он порвал посередине её белье и обхватил холодной лапой её грудь.
- Блэк делает это так? - Мальсибер больно сжал её грудь и в его темных глазах вспыхнуло звериное веселье. Роксана не могла ничего ему сказать, поэтому молча тряслась от отвращения и ненависти и только когда убедилась, что Мальсибер действительно внимательно смотрит на неё, одними губами послала его на хуй.
Мальсибер посмеялся и вздохнул, убирая руку.
- Как жалко, что Като не может наказать тебя лично, - слизеринцы переглянулись с гаденькими усмешками. - Но мы решили, что я сделаю это за него, - сказал он, показательно расстегивая манжеты. Собственно, они никак не могли бы ему помешать, он просто давил ей на нервы. - Как любящий кузен. Давай её сюда, - громко скомандовал кузену Мальсибер, отступая от Роксаны и кивая на учительский стол. И перед тем, как Нотт нагнул её над столом и придавил, она успела услышать, как вжикнула мальсиберовская ширинка.

После этих слов Регулус вдруг ощетинился. Доверие, было проступившее на его лице, схлопнулось, как крышка глубоководной раковины.
- Да? Почему это? - выплюнул он, глядя теперь на брата со злостью. - Почему я должен тебе доверять. Ты ушел от нас! Ты нас предал! Может быть я бы и поговорил с тем Сириусом, которого знал раньше, но он — умер! - безжалостно выкрикнул он. - А ты мне не брат и я беру назад свои слова о том, что ты больше Блэк, чем я! Ты вообще не Блэк, раз открыто дружишь с грязнокровками!
- Да, - криво усмехнулся Сириус. - И нисколько не жалею, все они намного лучше наших предков, я каждый раз в этом убеждаюсь, - Регулус выкатил глаза от возмущения. - Я дружу с маглами, я спал с магловками, и что, у меня яйца отсохли или выросли лишние руки? - Сириус покачал головой. - Рег, ты уже достаточно взрослый, чтобы делать свои выводы об окружающем мире. Ты не обязан слепо верить в бред только потому, что его несет наша мать.
- Ты не сме.... я не... я не поэтому... я тоже в это верю! - он хлопнул себя по груди ладонью.
- Чепуха, - фыркнул Сириус. - Не веришь. Просто тебе так удобнее. Потому что мамочка ругаться не будет, верно? Ты уже шесть лет учишься под одной крышей с «грязнокровками», Рег, и мог заметить, что они ведут себя куда адекватнее некоторых твоих друзей, - на этих словах Регулус дернулся и засопел, на его щеках выступил бледный румянец. - Ты когда-нибудь видел, чтобы Дирк Крессвелл нападал на чистокровных девчонок с младших курсов, как нападает на магловок эта гнида Мальсибер? Или чтобы Лили Эванс на собраниях старост раздавала листовки, в которых называла вас угрозой? - Регулус молчал, взгляд его лихорадочно бегал по полу. Сириус почувствовал себя увереннее и подошел ещё ближе. - Я знаю, как наша мать умеет промывать мозги, Рег, но...
- Мне никто не промывал мозги! - вскричал Регулус, сверкнув глазами. - И никто не посмел бы! Это я сам, сам! Это Он выбрал меня! Он считает меня достойным!
И с этими словами он вдруг сделал шаг вперед и рывком задрал рукав на левой руке.

Нотт прижимал её к столу так, что не вывернешься, прямо как овечку на скотобойне. Мальсибер сначала просто прилипал к ней, слюнявил ей шею и уши, мял сиськи, каждые несколько секунд оглядывался на друзей за одобрением и они все вместе смеялись над её попытками вырваться. А потом, когда и это им приелось, он приказал Нотту держать ещё крепче и откинул наверх её школьную юбку. Наслаждаясь её безмолвным рыжанием, шлепнул по заднице и, посмеиваясь, пригласил Уоррингтона подойти поближе, чтобы тот посмотрел, «как поджарят девчонку Малфоев».
- Может быть её обездвижить? - предложил Нотт, которого уже утомила борьба. Несмотря на слезы, ненависть и панику, Роксана не переставала вырываться.
- Нет, мне нравится, когда они сопротивляются, - Мальсибер вдруг опустился на корточки, обхватил её задницу руками и ткнулся носом прямо в её белье.
Слизеринцы заржали, подначивая его, Роксана закричала бы от отвращения, если бы могла кричать, затопала, забрыкалась, вырываясь так, словно от степени приложенных усилий зависела вся её жизнь.
О, с каким удовольствием она выцарапала бы Мальсиберу глаза, если бы её руки не онемели в клешнях Нотта!
Помучав её немного, Мальсибер встал, достал член. Хищно глядя на неё бешеными черными глазами, облизал тонкие губы и резким движением сдернул с неё трусы, раня кожу.
И тут-то это и случилось.
В тот миг, когда самодовольный Мальсибер полез в штаны, крошечная капля бессмертной крови, которая до сих пор потихоньку разматывала свою волшебную черную паутину, взыграла в полную мощь.
Роксана, а точнее то существо, которое теперь правило бал в её сознании, взбрыкнуло так, что даже Нотт со своими крепкими ручищами не смог удержать Роксану. Она ударила его головой по лицу и благородный ноттовский нос хрустнул, брызнув кровью. Едва руки противника чуть ослабли, Роксана вырвалась, схватила его за грудки и швырнула прямо на ошалевшего, подскочившего к ним Уоррингтона, чуть не выдернув себе обе кисти рук. Слизеринцы свалились кучей, перевернув парту. Мальсибер тем временем успел запихать член в штаны и уже вытряхивал трясущейся рукой палочкой из кармана, как Роксана порывисто оглянулась на него, зарычала и точно дикая кошка, прыгнула на него, повалила на пол, переворачивая ещё один стол, выхватила у него из кармана палочку, несколько секунд — и Мальсибер пыхтит, стоя на коленях, лицом к своим друзьям, а она скрывается у него за спиной, оттягивая его голову за волосы и втыкая его палочку ему в спину. Вся потасовка заняла от силы четверть минуты. Она даже не вполне понимала, что делает, чувствовала только невероятное упоение и восторг от собственной силы, скорости и ловкости. Когда же она опомнилась и сморгнула с глаз поволоку, увидела Нотта, сидящего на полу и держащегося за расквашенный нос и палочку Уоррингтона, направленную прямо на неё. Палочка эта ходила ходуном в его руке.
Безумие отступило.
- Ты что... - хрипел Мальсибер. - Ай, ты что, Малфой, спятила?
- Неужели больше не хочешь? - выдохнула она ему на ухо, не разжимая зубы. Вид поверженного противника и стоны боли почему-то вызывали у неё удовольствие. Она держала его за волосы и её хотелось выдрать этот клок и слышать, как Мальсибер орет. - Мне казалось, тебе нравится, когда делают это, - и она с ненавистью сжала губы, надавливая на палочку и оттягивая его голову.
- Да мы просто шутили, - принялся юлить он, морщась от боли и бросая на неё опасливые, жалобные взгляды. Она все так же сжимала в кулаке его волосы, чем причиняла ему боль. - Я бы не стал... мы хотели тебя напугать и всё...
- А вот я не уверена, что шучу, - кончик её палочки заскрипел и зашипел, рубашка Мальсибера начали тлеть и он закричал, когда раскаленный кончик коснулся его спины.
Слизеринцы, такие бравые всего несколько минут назад, в этот момент, кажется, здорово наложили в штаны.
- Отпусти его! - не выдержал Уоррингтон. - Мы никому ничего не скажем!
Роксана нехотя остановилась.
- И оставите меня в покое! - прорычала она.
- Осдавим! - выкрикнул Нотт, зажимая пальцами сломанный нос.
- Я могу вам верить? - вкрадчиво поинтересовалась она, невольно повторяя мимику Сириуса.
- Мде Обед дадь? - Нотт выглядел напуганным и Роксана вдруг отчетливо увидела ситуацию со стороны... и сама испугалась.
Её руки разжались и Мальсибер тут же вскочил. Вид у него был теперь не запуганный, а взбешенный и он наверняка бы ответил Роксане за своё унижение и ожег размером с кнат на своей белой коже, если бы она по-прежнему не сжимала в руке его палочку.
- Мою, - скомандовала она, протянув Уорригнтону ладонь.
Тот с некоторой опаской подступил к ней и сунул ей украденную палочку.
Он был в школьной форме, у него с шеи свисал слизеринский галстук, как и у остальных мальчиков, как и Роксаны. Теперь всё случившееся казалось просто идиотским спектаклем и все злились и ненавидели друг друга за участие. Всем хотелось поскорее разойтись и забыть всё это.
Роксана молча бросила палочку Мальсиберу.
Они гуськом покинули пустой класс по заклинанием. Проходя мимо Роксаны, Нотт бросил на неё косой взгляд и прогнусавил:
- Бешедая!
Роксана постояла немного в темноте, испытывая, к своему огромному удивлению, стыд, а потом бессмертная кровь снова взыграла и случившееся показалось ей сущей чепухой и тут же вылетело из головы. Как будто вообще ничего не случилось. Она подобрала с пола свои трусы, повертела их немного, сунула в карман и тут ей почудилось, что кто-то за ней наблюдает. Она диковато оглянулась и увидела, что это всего лишь её отражение в зеркально-черном окне. Подойдя к нему поближе, Роксана посмотрела на себя, бледную, с нездорово горящими глазами, дотронулась пальцем до холодного стекла и вдруг прыснула, расхохоталась так, словно это было самое смешное зрелище на свете.

На первый взгляд показалось, что Сириус вообще никак не отреагировал, увидев на худой руке брата бледную уродливую татуировку, клеймо Пожирателя Смерти. Разве что напрягся и лицо его побелело, но больше он никак себя не выдал.
- Видишь... видишь? - срывающимся от радости и страха голосом повторял Регулус, встряхивая и напрягая руку, словно так Сириус мог наконец увидеть. - Он выбрал меня. Он сам выбрал меня, я ему нужен. Скоро она проступит, - он фанатично уставился на Метку, едва обозначившуюся и расплывчатую. - И тогда я буду принадлежать...
- Это был ты? - едва слышным, хриплым голосом перебил его Сириус и наконец-то поднял на брата взгляд. Регулуса этот взгляд так перепугал, что он перестал улыбаться. Ярость исходила от Сириуса волнами — как, бывало, исходила от их матушки. - Это ты убил Тинкер Бэлл? И прикинулся мной в ту ночь, когда убили Нести?
Регулус весь похолодел.
- Нет! - выкрикнул он. - Я этого не делал, я их не убивал! То есть... я... да, я был там, но я их не... это не я, есть другие, другой...
- Регулус, ты хоть понимаешь, во что ты впутался? - убийственно-тихо спросил Сириус, подступая к нему.
- Понимаю! - немедленно выпалил Регулус, делая шаг назад. - Я буду служить Делу Темного Лорда, я буду...
Сириус вдруг засмеялся. Регулус осекся и сглотнул.
- Нет, не понимаешь! Какой же ты идиот, - и он снова засмеялся.
- Я не идиот! - срывающимся голосом выкрикнул Регулус. - Я делаю то, что должен делать! Так же, как наш отец когда-то, как отец Нотта, и Эйвери, и Мальсибера. Кто-то должен это делать, кто-то должен защитить нас от грязнокровой чумы! Если этого не сделать, скоро волшебников совсем не...
- Да я смотрю, ты просто сказочный идиот, Рег! - все с той же раздражающей Регулуса улыбкой, Сириус толкнул его в плечо, но так, что Регулус отлетел на пару шагов и опять впечатался в стену. Теперь уже сам. Он оглянулся на испачканную мантию. - Такое преданное и тупое дерьмо, как ты, бросят в самое пекло, пока Мальсибер, и Нотт, и Эйвери будут держать свои задницы в тени. Хотел бы я послушать, как ты будешь толковать о Деле, когда мракоборцы прищемят тебе яйца.
- Да? Почему это тебя так волнует?! - Регулус разозлился. - Это моя жизнь!
- Волнует?! - Сириус фыркнул. - Да мне насрать, Рег. Разве я не показал, насколько мне насрать, когда бросил вас всех? - Регулус обиженно поджал губы. - Мне плевать, если в один прекрасный день Косой переулок украсится твоими кишками, а если и тебе плевать, подумай хотя бы о матери, ты ведь у неё единственный сын.
- Моя мать гордится мной, - проговорил Регулус, хватаясь за упоминание о Вальбурге, как за соломинку, и вскинул подбородок. - Она сказала, что скорее утопила бы меня в детстве, чем позволила переметнуться на сторону врага, - Сириус иронично выгнул бровь. Очевидно, Регулус полагал, что эдакий прозрачный намек его обидит. - А если меня убьют в битве, она будет гордиться мной ещё больше. И отец тоже будет, - быстро добавил он, зыркнув на Сириуса.
Повисла пауза.
Сириусу хотелось его ударить. Не потому, что Регулус его обидел, а потому что просто бесил своей глупостью и идиотской верой в хорошего Влан-де-Морта. В детстве это было проще и он прописывал Регулусу всякий раз, когда тот его доводил. Это стоило даже отсидок в комнате с сушеными эльфами.
В конце-концов он просто дернул плечами.
- Дело твое. Мне плевать, сколько Меток ты выжжешь на своей шкуре, раз уж она тебе так не дорога, можешь вообще постелить её у кресла Волан-де-Морта, мне все равно. И, раз уж тебе нечего сказать мне важного, я уже пойду, - он уже отвернулся было и снова повернулся к брату. - Только учти: если через неделю в лесу найдут ещё одну мою знакомую, разодранную в клочья, я никому ничего не скажу о твоей новой татуировке, просто сам размажу тебя по стенке, - Сириус коротко взглянул на пятно жирной, расплывающейся краски.
Регулус сглотнул.
- А пока пойду. Скоро ужин. Меня ждут друзья.
Это слово подействовало на Регулуса как щелчок кнута.
Не успел Сириус взяться за ручку двери, его младший брат выкрикнул: «Стой!» - и он, нарочно помедлив, обернулся.
Регулус тяжело дышал и вид у него был такой, будто его сейчас стошнит.
- Они хотят, чтобы тебя выгнали из Хогвартса, - быстро проговорил Регулус, морщась от каждого слова. - Они снова тебя подставят, так, как ты и сам не ожидаешь! В лесу снова найдут тело, но я здесь непричем! - истерично выкрикнул он, прежде чем Сириус успел сказать хоть слово. - Ты не понимаешь! Они будут появляться, хотим мы того или нет! И никто ничего с этим не поделает, ни ты, ни я, ни даже Дамблдор!
От этих слов Сириусу стало жутковато.
- Вот только в этот раз все поверят, что виноват ты и ты уже не отвертишься! Тебя исключат и может быть даже кинут в Азкабан!
Пару мгновений Сириус смотрел на брата, сузив глаза и прикидывая, блефует тот, или нет. А потом спросил со всем возможным спокойствием:
- Кто собирается меня подставить?
- Этого я тебе не скажу! - яростно выпалил Регулус. Он никогда не краснел целиком, краснели всегда его острые, ужасно торчащие скулы, отчего все лицо казалось ещё бледнее. - Только знай, что твои волосы уже украли и зелье сварено!
Сириус поднял брови.
- Почему ты сливаешь мне информацию? - спросил он после паузы. - Это называется предательство.
Регулус дернулся и на его лице вдруг на секунду отразилась настоящая мука.
- Я думал, ты будешь рад, если меня выпрут, - Сириус сделал два шага в обратном направлении и замер, засунув в карманы расслабленные руки.
Он умел прикидываться шлангом, когда каждый нерв был натянут до предела. Сохатый так не умел.
- Я не хочу, чтобы тебя посадили в Азкабан!
Было видно, что слова эти вырвались у него помимо воли, Регулус пришел в ужас и стремительно покраснел, а потом и вовсе вылетел из класса, хлопнув дверью.
Сириуса такой наплыв братской любви застал врасплох.
Он постоял немного в темноте, с ненавистью глядя на расплывшееся по стене пятно, ещё недавно бывшее Меткой, потом достал палочку, махнул так, что потеки краски зашевелились и сложились в слова «Волан-де-Морт — сраный мудак!», а потом вышел из класса. Ему бы хотелось, чтобы вся эта мышиная возня интересовала его меньше, или не интересовала вовсе, но все равно не мог выкинуть слова Регулуса из головы.
Может быть он не врет? Может быть он не имеет отношения к этим убийствам? Тогда откуда у него на руке взялась Метка? Видно же, что это не самодельное творчество, вроде того, которое Макгонагалл заставляет сопляков из Слизеринца смывать каждое утро. Она настоящая, она проступает изнутри, это хорошо заметно. Известно, что Темный Лорд ставит Метку только после трех смертей. Эта мысль заставила Сириуса похолодеть. Неужели Рег впутался в этот чертов слизеринский Клуб и вся эта гниль идет оттуда? Очень похоже на то. Но тогда почему у него было такое лицо, когда он крикнул «Я их не убивал!». За столько лет Сириус научился определять, когда его брат лжет и в этот раз он говорил правду. Но если это правда, значит Клуб не при чем? И что значит «это другие»?
Впрочем, подумать об этом Сириус не успел. Ему почудились чьи-то шаги за спиной, он оглянулся, хватаясь за палочку, но коридор был пуст.
«Ты превращаешься в параноика», - раздраженно подумал он и отвернулся от вида потрескивающих факелов, как раз, чтобы нос к носу столкнуться с Роксаной.
Сириус дернулся и раздраженно прикрыл глаза.
- Рокс! - Роксана казалась такой же испуганной и выпучила на него странный, ищущий взгляд. - Твою мать, я чуть в штаны не наложил, - он рассмеялся. Роксана ничего не сказала, только нахмурилась и огляделась. - Ты как здесь оказалась?
Он готов был поклясться, что пару секунд назад в коридоре было пусто.
- Я услышала твои шаги, - она вдруг широко, лучисто улыбнулась, но как-то так, как не улыбалась раньше. Сириусу этот радостный плотоядный оскал не понравился.
- Услышала?
Роксана шагнула к нему и внезапно очень крепко обняла его за талию. Очень крепко.
- Кабинет Дамблдора этажом выше, Рокс.
- Ну и что? Я искала тебя, - жалобно добавила Роксана. Точнее не Роксана, а капля мироновской крови, правящая бал в её теле.
- Вот как?
- Угу, - она потянула его за отвороты рубашки, привстала на цыпочки, тыкаясь носом в шею.
У Сириуса мурашки по телу побежали.
- Ты так вкусно пахнешь, Сириус, - промурчала она, - Это просто невероятно, какой ты вкусный, - она неожиданно захихикала и вдруг укусила его.
Вообще-то Сириус был не против легких укусов, даже наоборот, но сейчас это был совсем не легкий укус.
Сириус зашипел от боли и отцепил её от себя. На губах у Роксаны была кровь, кожа между его шеей и плечом саднила.
- Ты спятила?!
Роксана пьяно засмеялась, вытерла губы и облизала каждый палец.
Сириус посмотрел на неё внимательнее. Ему стоило подумать ещё пару секунд назад.
Во-первых, она почти никогда не называла его по-имени. Только когда сильно нервничала или кончала — в этом случае она, бывало, повторяла его имя шепотом, без остановки и Сириусу это жутко нравилось. Сейчас же для таких небывалых нежностей не было повода.
Во-вторых, вид у неё был невменяемый.
- Рокс, ты что, обдолбалась? - тихо спросил он, весело подняв брови.
Вместо ответа Роксана снова сцапала его за рубашку, потянула на себя и засосала, но Сириус почти сразу же отлепился от неё, отплевываясь от металлического вкуса.
- Рокс, твою мать. - он вытер губы. - Ты что, бессмертной крови наглоталась, или...
Он бросил это в шутку, но, увидев, как губы Роксаны растянулись в абсолютно-малфоевской змеиной улыбке, замер, так и не оторвав пальцы от губ.
- Да, - прошептала Роксана, выпучив и без того большие глаза. - Да, Блэк! И знаешь что? Я чувствую себя такой... сильной, такой быстрой, я столько вижу и слышу... смотри, как я могу!
Роксана метнулась в сторону, да с такой скоростью, будто совсем исчезла. Сириус крутанулся на месте и её руки вдруг обхватили его за пояс. Он невольно дернулся и засмеялся, увидев её сияющее лицо, вынырнувшее у него из-под руки.
- Попался! - она обвила его руками за пояс, за плечи и буквально повисла на нем. - Это так странно и так здорово! Мне кажется, я все могу, а если не сделаю чего-нибудь, просто умру! Я вижу все, я слышу все, я могла бы сделать все, что захочу! Я слышу... тебя, - она потискала и вдруг прижалась носом к его спине, когтя го живот и грудь, тиская его. - … я слышу твой запах так, как раньше не слышала, я слышу, как кровь бежит по твоим венам, слышу тебя всего, - она глубоко вздохнула и её низкий смех гулким эхом рассыпался по коридору. - Я не хочу, чтобы это заканчивалось! Теперь я понимаю, почему Мирон все время хотел ещё и...
Сириус в несколько движений освободился от рук Роксаны и схватил её за подбородок.
- Так это с ним ты виделась сегодня? - спросил он, почти не разжимая зубы. - Это он тебя напоил?
Роксана опять засмеялась.
- Ты такой смешной, Блэк, - она провела пальцами с длинными ногтями по его губам, но Сириус мотнул головой, отстраняясь. Она все так же смотрела на него чужими глазами, заполненными до краев восторгом, который Сириус был не в состоянии понять. И это злило его почти так же сильно, как факт её общения с Мироном. - Он же мой друг, он уезжает из страны, приехал попрощаться и...
- ...дать тебе пососать на память?
- Поцеловать, - пропела она.
Бешенство, ледяное и яростное промелькнуло на лице Сириуса и даже бессмертная капля, перевернувшая сознание Роксаны вверх-тормашками, не удержала её от желания отступить подальше.
Однако, к Сириусу почти сразу же вернулась его насмешка и он поинтересовался убийственно-вежливым, вкрадчивым голосом:
- И как? Понравилось целоваться с дохляком?
У неё в глазах мелькнуло что-то нехорошее, злое.
- Учти, Малфой, если захочешь стать такой же как он и хлестать кровь — тебе лучше уже сейчас пуститься вдогонку за своим вампиром. Мне мертвая девушка не нужна! - Сириус ласково придержал её за подбородок. - Давай, догоняй его, думаю, он недалеко уполз!
- Я сделала это из-за тебя! - обиженно выкрикнула она, сбивая его руку. - Он хотел забрать меня с собой и он поцеловал меня, а я укусила его и случайно...
- Мне плевать, - холодно прервал её Сириус. - Ты с ним сосалась. Дай мне переварить это, не добивай подробностями.
Роксана разозлилась. Дурман, заволокший её голову съежился и немного отступил перед острой обидой на слова Сириуса.
- А мне тоже плевать! - хрипло крикнула она. - Мне теперь на всё плевать! Ты все время говоришь про свободу, так вот я только сейчас поняла, что такое настоящая свобода! И я хочу ещё! Я хочу ещё, слышал! Может быть и правда следует отправиться за ним, потому что ты никогда не дашь мне такой свободы! - в глухой черноте её глаз промелькнули янтарные искорки. Сириус уже видел такое один раз — как раз перед тем, как она чуть было не отправила его на тот свет.
- Я не хочу, чтобы это заканчивалось, я не хочу снова становиться слабой и слепой, я этого не вынесу!
И она в самом деле метнулась было прочь, но Сириус был к этому готов. Палочка вылетела из его кармана, Блэки не зря считались лучшими дуэлянтами, скорость его чар была такой, что Роксана не успела среагировать и толстые крепкие веревки схлестнулись, сжав вместе её запястья. Секунда на осознание и возмущение, только она собралась дать деру, как то же самое случилось и с её лодыжками.
Сириус схватил её за шкирку, не дав шлепнуться ничком, совсем немного борьбы и феерических проклятий с её стороны, Силенцио — с его — и сопротивление оказалось сломлено. Сириус резко присел, обхватил её за пояс, взвалил на плечо как свернутый коврик и, пошатываясь, двинулся к лестнице, думая о том, что когда-то это уже было.

Сириус никогда прежде не имел дело с вампирами, если не считать ночевки на ярмарке Фей, поэтому просто не представлял, что теперь надо делать.
Самой лучшей казалась идея отнести её в гриффиндорскую спальню, бросить на кровать, привязать покрепче и пойти ужинать, как все нормальные люди. Действие наркотика, быть может, уже закончится к этому моменту, она придет в себя и уснет. Хотя, кто знает, как поведет себя кровь вампира в сочетании с её дурной вейлиной кровью. Если в спальню вернутся парни и она начнет кидаться и на них, у Джеймса, как его лучшего друга и старосты, будет полное право вытолкать их обоих за пределы Гриффиндора.
С другой стороны, можно было отнести её в Выручай-комнату и просидеть там до рассвета — тогда уж точно действие яда закончится. Но кто знает, как услужливая комнатка отзовется на желания Роксаны? Кто знает, что она ей предоставит? Рисковать не хотелось. У него не так много жизней и не так много Роксан.
В крыло её тоже нельзя было нести, мадам Помфри наверняка сдаст её Дамблдору. Сириус подумал было отнести её к Хагриду, но пройти сейчас незамеченными такой длинный маршрут было невозможно. Лучше всего было бы навестить профессора Грей, ведь вампиры и оборотни — это по её части, но Грей все ещё отсутствововала... и тут Сириуса осенило! Джекилл! Он — преподаватель по защите от Темных сил, точно должен знать, как привести в чувство человека под бессмертием, к тому же он — школьный психолог и вряд ли сдаст их Дамблдору. Ну а если сдаст... тогда надо будет думать, что делать, а сейчас самое главное — привести в чувство Роксану.
Именно так думал Сириус, стуча кулаком в дверь джекилловского кабинета.
Роксана всю дорогу брыкалась, пару раз довольно ощутимо ударила его по спину, всадила колено в живот. Должно быть, действие бессмертия уже шло на убыль — Роксана не смогла ни убежать, ни вырваться, и все остатки её сил уходили на борьбу с Сириусом и истеричное «Ещё!». Хорошо хоть все сейчас были внизу, на ужине и никто не видел этого шоу.
Пока Сириус колотил в дверь, крепко держал Роксану одной рукой, и она все время порывалась укусить его за неё, а сражаться с её зубами и стучать было трудно. Ему не отзывались довольно долго и Сириус с досадой подумал было, что профессор, как и все — на ужине, но вот в глубине кабинета раздалась возня, что-то зазвенело, потом раздались шаги и Джекилл открыл дверь.
Вместо привычной мантии на нем была простая белая рубашка, закатанная до рукавов, вид у него был совершенно домашний. Кажется, они оторвали его от какого-то важного дела, вид у него был задумчивый и мрачный.
- Сириус? - в отличие от многих преподавателей он обращался к ученикам по имени. - Почему вы не на... - он озадаченно моргнул, взглянув на невменяемую Малфой. - ... не на ужине?
- Это очень хороший вопрос, профессор, - пропыхтел Сириус, сражаясь с её когтистыми ручонками. - Нам нужна ваша помощь. И поскорее.

- Трудно сказать, как сработает противоядие, - сказал Джекилл осмотрев Роксану, пока Сириус кое-как удерживал её на кушетке. Роксана билась и вырывалась, требуя дать ей ещё.
- Что вы имеете в виду? - спросил Сириус, когда Джекилл отошел к своему рабочему столу, на котором размещалась целая алхимическая лаборатория — склянки, трубки, перегонные спирали, горелки. Все это сверкало, источало самые разные запахи и выпускало в воздух струйки пара.
- Ведь она же Малфой, - торопливо смешивая противоядие, Джекилл и мельком взглянул на Роксану, которая как раз в этот момент перестала биться, откинулась Сириусу на плечо и потирала шею, натужно сглатывая. У неё на лбу выступил пот. Время от времени она открывала глаза, они были о черными, то желтыми, как у хищной птицы. Когда они стали желтыми, она опять мученически наморщила лоб и попыталась вывернуться из рук Сириуса. - Это интересный случай, никогда прежде я не видел, как кровь вампира взаимодействует с кровью вейлы.
- Действительно, интересный, - буркнул Сириус и тут Роксана отчаянно и хрипло взвыла «ЕЩЁ!» и оцарапала его, взвившись ужом. Её несчастный, полный муки голос шевельнул какие-то сентиментальные струны в душе Сириуса, но как только она оцарапала ему щеку, вся его жалость испарилась и он скрутил её так, что она сжалась и тихонько заплакала.
- Должно быть, действие заканчивается, - сказал Джекилл, быстрее орудуя пробирками и пипетками. Склянки испуганно звенели в его руках. Противоядие громко пыхнуло паром, когда он бросил в него щепотку чего-то. - Это уже обычная ломка.
Сириус, который в этот момент вытирал окровавленную щеку, мрачно глянул на прямую спину профессора. Ему-то легко говорить.
Роксана цапнула его за руку. Сириус с трудом удержался, чтобы не заматериться, а Роксана, или кто там сейчас управлял её головой, убедившись, что его кровь — обычная, зарыдала от горя.
- Не хотите пока что рассказать, как все это вышло? - Джекилл опять оглянулся, но вид у него был и в половину не такой суровый, как следовало. Казалось, ему и правда просто интересно.
На этот случай у Сириуса уже была заготовка.
- Кто-то пронес в школу огневиски. Мы хотели попробовать, наверное кто-то подлил туда.
Джекилл взглянул на него через плечо и кивнул - сделал вид, что поверил.
Вдвоем они кое-как влили в Роксану антидот. Когда он подействовал, Роксана перестала биться и плакать, и просто заснула, прямо на той же кушетке. Сириус, порядком измотанный, оцарапанный и дважды укушенный, укрыл её пледом, мрачно глядя на удивительно спокойное лицо девушки.
- Надеюсь, вы понимаете, Сириус, что ещё несколько таких экспериментов повлекут за собой привыкание, - сказал Джекилл, затыкая склянкой пробку. Сириус сердито подоткнул одеяло под Роксану. - Она не сможет жить без крови вампиров, она ведь так... привлекает обилием новых физических возможностей. И тогда мы её потеряем. Думаю, не за чем объяснять, чем все это закончится?
- Это больше не повторится, - железным голосом отозвался Сириус. - Никогда.
- Хорошо. Я добавил в противоядие пару капель Единорогова молока. Понадобится время, чтобы её кровь окончательно очистилась, - Джекилл бросил Сириусу плед и вернулся к своему столу, оглядываясь на ходу. Сириус набросил на Роксану одолженный Джекиллом плед. Его брови были мрачно сдвинуты. - Она проспит пару часов, а потом её можно будет отвести в крыло.
- Я бы не хотел вести её в крыло, сэр, - тут же отозвался Сириус.
Джекилл снова оглянулся на него и, кажется, чуть-чуть улыбнулся. Не более того, чтобы Сириус не подумал, что он все это поощряет.
- Почему? Мадам Помфри — профессионал, - сказал он, снова возвращаясь к своей работе. - Она ведь уже почти семь лет помогает вашему другу, Ремусу Люпину...
У Сириуса под ложечкой засосало.
- ... прийти в себя после полнолуния, последствия единоразового отравления бессмертием сможет подавить в два счета. Вам следовало сразу отнести Роксану к ней. Почему вы пришли ко мне? - на его столе опять что-то пыхнуло, погрузив фигуру профессора по защите от Темных сил в белый пар.
- Вы вступились за нас, когда Рокс чуть не прикончила меня на вашем уроке. Вы её не выдали. А если её исключат, ей некуда будет пойти. У неё никого, кроме меня, - зло проворчал Сириус.
Джекилл коротко посмотрел на них и тут же часы на его полке пробили семь часов. Профессор бросил какую-то стеклянную палочку в одну из пробирок.
- Вам стоит спуститься на ужин, Сириус. Идите, я прослежу, чтобы с Роксаной ничего не случилось.
- Я бы хотел остаться с ней...е...если можно, конечно, - поспешно добавил Сириус.
У Джекилла опять что-то не заладилось и пыхнуло, он горько вздохнул, взмахнул полотенцем, разгоняя пар и вытер руки.
- Можно, почему нет, - он тепло улыбнулся. - Что же, в таком случае я предлагаю перекусить прямо здесь, - он махнул на заваленный книгами и свитками стол у камина. Надо сказать, в кабинете у него царил форменный бардак, как в башне какого-нибудь престарелого алхимика-фанатика.
У Сириуса уже давно живот подводило от голода, так что он и не подумал отказываться. И уже через несколько минут на кое-как очищенном столе появилась тарелка с сэндвичами и чай.
Сириус уминал бутерброды, а сам время от времени смотрел на кушетку. У него внутри снова сцепились гиппогрифы — один ненавидел Роксану за измену, другой — переживал за неё и за то, какой она проснется...
- С ней всё будет хорошо, не волнуйтесь, - сказал Джекилл, поймав его взгляд. - К счастью, это лекарство не так сложно составить, - добавил он со странной горечью и вытер рот салфеткой.
Сириус взглянул на алхимический стол и его извечная, взращенная вместе с Джеймсом в ночных коридорах Хогвартса любовь к розыгрышам, шалостям и всяким интересным штуковинам, заставила его заинтересоваться. С помощью такой мини-лаборатории они с Джеймсом могли бы начать изготовлять свои собственные волшебные штуковины, наподобие тех, что продаются в этом новом магазине «Зонко».
Интересно, зачем он нужен Джекиллу?
- Вы занимаетесь каким-то экспериментом? - спросил Сириус, отхватывая от сандвича кусок — совершенно по-собачьи. Джекилл чуть сузил глаза, проследив за этим жестом. - Я такое только у Ана...профессора Слизнорта видел в кабинете.
- Я ведь не всегда был и буду преподавателем. — Я ведь не всегда был и буду преподавателем. Это, — он махнул на стол. — Такая же часть моей работы, я занимаюсь... особенными исследованиями и участвую в разработках зелья, которое могло бы подавлять в волшебнике ту часть магического сознания, которая отвечает за пробуждение и развитие Темной магии. Это труд всей моей жизни. К счастью, работа в Хогвартсе позволяет мне продолжать мои исследования, вот только с... подопытными проблема, — он коротко и безрадостно улыбнулся. — А сейчас я помогаю мадам Помфри, но увы, пока что безрезультатно, — добавил он с неожиданной злобой.
- Помогаете? - нахмурился Сириус. - Это насчет эпидемии туберкулеза, о которой все говорят?
Джекилл покачал головой и горько вздохнул.
- Эпидемия... - он снял очки, потер глаза и водрузил очки на место, сцепив длиннопалые бледные руки в замок. - То, с чем мы столкнулись, не имеет ничего общего с магловской болезнью, о которой говорит «Пророк», чтобы успокоить общественность. Боюсь, мы столкнулись кое с чем куда более опасным и непредсказуемым, - он посмотрел на Сириуса. - Примерно час назад в больничное крыло привели шестикурсника Дирка Крессвелла. Он закашлялся кровью в одном из коридоров, а когда его доставили в медпункт, кровь уже шла у него из носа. Он ведь с вашего факультета, Сириус, вам известны некоторые подробности касательно этого студента?
В голове Сириуса пронесся целый вихрь и вдруг безошибочно выдал один-единственный факт.
- Крессвелл — маглорожденный, - прошептал он, кладя на тарелку остатки сэндвича.
Джекилл покивал, невидяще глядя в огонь, пляшущий в кирпичной кладке камина. А потом огорошил Сириуса:
- Как и все до единого заболевшие. «Пророк» умалчивает об этом, чтобы не поднимать панику. Но паника уже неизбежна, потому что скрывать правду дальше просто невозможно. Это вовсе не эпидемия и не магловский туберкулез, Сириус. Мы имеем дело с проклятием. Самым масштабным проклятием за последние сто лет.

---

Английская детская песня: Once I saw a little bird...
Перевод М. Бородицкой.