К утру гроза действительно прекратилась. Правда, тучи не собирались расходиться, и по-прежнему клубились и на небе, и на потолке Большого зала, но по крайней мере можно было выходить во двор, не боясь промокнуть.

За завтраком, как обычно, раздали расписания. Сегодня у слизеринцев с утра были чары и уход за магическими существами, после обеда — нумерология и древние руны. В понедельник — с утра сдвоенное зельеварение, после обеда — трансфигурация. Во вторник травология и ЗОТИ, после обеда — астрономия и вновь трансфигурация, в среду снова уход за магическими существами и чары, во второй половине дня — история магии, и в четверг — травология, чары и напоследок ещё одна трансфигурация.

— Что-то у нас в этом году будет немало МакКиски и карманного профессора, — заметил Драко, изучив расписание.

— В следующем году у нас СОВ… думаю, всё дело в этом — к самым сложным экзаменам начинаем готовиться загодя. В любом случае, нам ведь это только на руку — я имею в виду трансфигурацию, не так ли? — и Альтаир многозначительно подмигнул.

— О да, безусловно, ты прав. Безусловно, — на лице Малфоя появилась довольная улыбка.

На чарах не было ничего особенного — как всегда, вводный урок, отработка теории… Альтаир с нетерпением ждал урока Хагрида — но, конечно, не из-за его особой увлекательности, а из-за того, что УЗМС, как и зельеварение, у слизеринцев были вместе с гриффиндорцами. А это значило, что можно будет проведать Грейнджер. Плюс нумерология — поскольку учеников, ходивших на неё, было не так уж много, профессор Вектор просто объединила свои уроки у всех четырёх факультетов. Для Блэка это означало не только лишнюю возможность полюбоваться за тем, как Гермиона увлечённо конспектирует лекции — вдохновенно, стремительно покрывая пергамент ровными строчками, то и дело заправляя за ухо непослушную прядку волос, но и возможность переговорить с ней до и после занятия. Правда, гриффиндорка старалась избегать этого, являясь к самому началу урока и быстро уходя после его завершения. Но Альтаир быстро нашёл решение этой проблемы — записку плюс заклинание левитации.

Когда слизеринцы подошли к хижине Хагрида, гриффиндорцы были уже там — и с явной озадаченностью, а некоторые и с отвращением разглядывали содержимое больших корзин, стоявших на земле. Из тех доносился странный потрескивающий шум, перемежающийся негромкими взрывами.

— А, вот и вы! — обрадовался лесничий. — Идите сюда, смотрите — это будет тема нашего сегодняшнего урока, и ближайших последующих тоже! Соплохвосты!

— Сопло… — Блэк осёкся, глядя в корзину.

Она была полна омерзительного вида существ, похожих на омаров без панциря, по цвету походивших на бумагу «Ежедневного пророка». Каждое было около шести дюймов в длину. Где голова, было совершенно непонятно; ноги же, напротив, торчали со всех сторон. Из корзин несло тухлятиной. Время от времени из конца тела какого-нибудь соплохвоста вылетали искры, и его бросало в противоположную сторону на несколько дюймов.

— Они… того… только что вылупились, — Хагрид был явно доволен собой. — Так что, это… вы можете их сами вырастить! Исследовать там, изучать…

— А с какой стати мы должны их выращивать? — приподнял бровь Драко. Хагрид от такого вопроса впал в ступор. Малфой вздохнул и пояснил:

— Толк от них какой?

Хагрид задумчиво приоткрыл рот — сразу стало ясно, что об этом он и не задумывался. После довольно длинной паузы он ответил, что это будет темой следующего урока, а пока что надо выяснить, что они едят. Еда была приготовлена тоже не самая приятная — лягушачья печень, муравьиные яйца, рубленые ужи… Стервятники начали левитировать весь ассортимент прямо в корзины, предпочитая не касаться всего этого пальцами. Их примеру быстро последовали остальные — даже гриффиндорцы. Но Альтаир занимался этим недолго, так как уже успел высмотреть Гермиону. Он сместился к ней, для остальных на всякий случай делая вид, что желает получше рассмотреть соплохвостов в остальных корзинах.

— Доброе утро, Грейнджер.

— Не сказала бы.

— Ты всё ещё плохо себя чувствуешь? — встревожился Блэк. Грейнджер оторвала взгляд от корзины и удивлённо посмотрела на него.

— С чего ты вообще взял, что я плохо себя чувствую?

— Вчера на пиру ты ничего не ела. Я подумал, что ты могла заболеть или ещё чего…

— А, — лицо девушки смягчилось. — Нет, со мной всё хорошо, плохо кое-кому другому — точнее, другим.

— Это ты кого имеешь в виду?

— Домовых эльфов! — торжественно провозгласила гриффиндорка и испытующе посмотрела на него. Альтаир озадаченно поморгал.

— Не понял… А что с ними?

— Ты знаешь, что в Хогвартсе живёт около сотни домовых эльфов?

— Конечно, — пожал плечами слизеринец. — Я это ещё до школы знал.

— Знал?! — ахнула Гермиона. — Знал и спокойно пользовался их рабским трудом?!

Альтаир ощутил себя на сцене театра абсурда.

— Послушай, Грейнджер, я не совсем понимаю, что тебя вообще так напрягает? А ты чьим пользовалась все эти годы?

— Я ничего не знала!

— С ума сойти, — хмыкнул Стервятник. — Ты — и чего-то не знала? Ты же лучшая ученица Хогвартса.

Гермиона довольно улыбнулась, но сразу же снова посерьёзнела.

— Блэк, ты понимаешь, что мы все участвуем в жестоком угнетении целой общины эльфов?

— Жестоком? Грейнджер, да здесь у них условия труда едва ли не лучшие во всей Англии.

— Ты называешь это лучшими?! Да им не платят зарплату, не дают ни отпусков, ни пенсий, у них нет выходных… Что смешного я сказала, Блэк?!

Альтаир от души хохотал, оперевшись на корзину.

— Ну, Грейнджер, ты даёшь! Зарплату! Пенсии! Какой кошмар, подумать только! А ещё они в Министерстве Магии не представлены, ты об этом знаешь? И одно время шёл спор, считать их магическими существами или волшебным народом!

— Даже так? — ужаснулась гриффиндорка. Альтаир перестал смеяться и взглянул в её карие глаза. Похоже, она действительно серьёзно к этому относится.

— Грейнджер, ну объясни ты мне наконец, что в этом ужасного. Ты ведёшь себя так, словно… я даже не знаю… словно на них каждый день Непростительные заклятия отрабатывают.

— А ты, кстати, на ком их отрабатывал? — пристально посмотрела на него девушка.

— На крысах и пауках! — повысил голос уже серьёзно разозлённый Блэк. Этот разговор уже начал его утомлять. — Не бойся, при моём обучении ни один домовик не пострадал.

— Ну хоть это хорошо, — успокоенно вздохнула Гермиона. — Но ты же должен понимать, что это варварство? Ты ведь тоже… м-м-м… очень хорошо учишься.

— Невероятно, это твой первый комплимент мне. Я польщён.

— Сейчас не об этом речь, Блэк! Что ты скажешь по поводу угнетения домовых эльфов?

— Скажу, что мне нечего сказать, поскольку никакого угнетения не существует.

Несколько секунд Гермиона взирала на него так, словно слизеринец внезапно превратился в чудовище.

— Как ты можешь? — слегка дрожащим голосом начала она. — Как ты можешь? Они тоже живые, они тоже чувствуют боль…

— Грейнджер! — Альтаир схватился за голову. — Умоляю, хватит! Я сейчас с ума сойду! С домовиками в Хогвартсе ничего страшного не происходит! Хочешь, я могу даже тебя к ним сводить, и ты сама убедишься, что они более чем довольны жизнью! Успокойся ты по их поводу! С домовиками — всё — хорошо! Давай лучше поговорим о чём-нибудь более приятном!

— И о чём же, например?

— Ну, скоро нас отпустят в Хогсмид…

На лице девушки появилась саркастичная улыбка.

— …не хочешь сходить со мной? — докончил Альтаир.

— Блэк, скажи честно, какой ответ ты рассчитываешь от меня услышать?

— Рассчитываю или надеюсь?

— И то, и другое.

— Ну, рассчитываю, что ты скажешь «К сожалению, я очень занята, давай в другой раз». А надеюсь — на что-нибудь вроде «Конечно! Куда пойдём — в «Три метлы» или к мадам Паддифут?»

— М-да, Блэк, самоуверенности тебе не занимать. Равно как и энтузиазма. Но хорошо, что ты не ходишь на прорицания — отметки по этому предмету существенно бы подпортили твою учебную репутацию.

— Ну, если ты хочешь сходить в «Маленькую Италию», я только за…

— Блэк, тебе что, непонятно, что я никуда не иду — в смысле, с тобой никуда не иду?

Альтаир печально вздохнул.

— Иди поищи себе хорошенькую змейку, Стервятник, — осклабился Уизли.

— А я-то удивлялся, что это ты так долго молчишь, Уизел. Непохоже на тебя.

— Да просто пока Гермиона тебе голову морочит по поводу домовиков, она не делает этого с нами.

— Рон! — рассердилась Гермиона. — Как ты можешь так к этому относиться?

— Уизли, а ведь она будет вам весь день напролёт надоедать ими в Хогсмиде. Не поможешь уговорить её составить мне компанию?

— Тебе? — скривился гриффиндорец. — Да я лучше соплохвоста сожру.

— Не проблема, — Блэк сунул руку в карман мантии. Глаза Уизли расширились, и он рванул из своего кармана волшебную палочку. Альтаир дал ему возможность первым запустить заклятием — просто чтобы самому иметь моральное преимущество. И, увернувшись, ответил заклятием-подножкой. Уизел плюхнулся спиной прямо в корзину, полную соплохвостов, и истошно взвыл, извиваясь, как червяк на крючке. Корзина опрокинулась вместе с ним, и рыжий неандерталец оказался погребён под слоем оживлённо ползающих питомцев Хагрида.

Альтаир никогда бы не подумал, что человек может издавать такие вопли. Корчащийся под расползающейся кучей соплохвостов Уизли сам напоминал какое-то экзотическое волшебное существо.

— Блэк! — Гермиона гневно развернулась к слизеринцу. — Как ты… ты…

— Он первый на меня напал!

— Ты его спровоцировал!

— Да он первый влез в наш с тобой разговор!

— Не смей. Никогда, ты слышишь меня, Блэк, никогда не смей употреблять в отношении меня эти слова!

— Какие?

— «Наш с тобой»! У меня нет ничего с тобой, ясно?!

Гермиона гордо отвернулась от понурившегося Альтаира и принялась вместе с подскочившим Поттером помогать Уизли выбраться из-под соплохвостов. Гриффиндорец пострадал не сильно, отделавшись дюжиной небольших ожогов, а также несколькими укусами и ужалениями. К счастью для него, соплохвосты были не ядовиты. Зато выяснилось — как поспешил объяснить Хагрид — что их самцы снабжены жалом, самки — присоской на животе, при помощи которой они могут пить кровь, и оба пола способны обжигать искрами при использовании своего реактивного способа передвижения.

— Ага, теперь ясно, зачем они нужны, — прокомментировал эти объяснения Драко. — В самом деле, это же воплощённая мечта каждого из нас — иметь домашнего любимца, который с одного конца жалит, с другого кусает, а с третьего — обжигается.

— Если они несимпатичны, это не значит, что они не полезны, — сердито возразила Гермиона. — Драконья кровь обладает удивительной магической силой, но ведь ты не станешь держать дракона у себя дома?

— Ну, в принципе, в том, чтобы держать вот эту хагридовскую новинку дома, есть определённый резон, — проговорил Альтаир, наблюдая за тем, как Поттер ведёт своего приятеля в больничное крыло. — Оставить десяток таких в прихожей, и никакие воры не страшны.

* * *

За обедом к Драко снова прилетел его филин, на этот раз принеся из дома «Ежедневный Пророк». Малфой удивлённо развернул газету и, бегло просмотрев её, внезапно разразился смехом.

— Что там такое? — с любопытством подняла голову Блейз.

— Замечательная статья про Уизли.

— А именно? — встрепенулся Блэк.

— Да вот, сам посмотри.

— «Дальнейшие промахи Министерства магии»… Хм. Так, и что тут у нас? Новый скандал… выходки Арнольда Уизли… Арнольда?

— Ага! — Драко даже всхлипнул от смеха. — Она даже имя его переврала!

— «Она» — это кто? — уточнила Блейз. Драко вдруг поморщился.

— Да так… журналистка, которая эту статью написала.

— Примчался на выручку Грозному Глазу… ложная тревога… менял память полицейским… отказался отвечать на вопросы «Ежедневного Пророка» о том, зачем ему понадобилось вовлекать Министерство в эту недостойную и чреватую скандалом историю… М-да. А зачем они на колдографии рядом со свинарником позируют?

— Это не свинарник, — выдавил Драко, сгибаясь пополам от хохота. — Это их дом!

— Это они называют домом?! — разинул рот Альтаир и тоже расхохотался. — Ой, не могу! Уизли-Манор! Родовой сарай с сеновалом! Да, только в таком домике Арнольд Уизли и мог наделать семерых детей.

— Это ещё почему?

— Потому, что внутри темно, как у негра… то есть афроамериканца в заднице, и не видно, кого тр… кгм, с кем совокупляешься. Можно представить, что ты не на вот этой милой женщине… девяносто-шестьдесят-девяносто, и всё в футах… а на ком-нибудь посимпатичней. Надеюсь, ты осведомишь Уизела о том, что его семья в газете засветилась? Он ведь так страдает, что никому неизвестен…

— О чём разговор! Только на ужине, сейчас уже не успеваем.

Во время нумерологии Альтаир коротал время мечтами о скорейшем завершении их обучения анимагии, перемежая их с мечтами более личными, касающимися той, которая сидела четырьмя партами ближе к профессору Вектор. Да, жаль, конечно, что Грейнджер так и не согласилась вместе пойти в Хогсмид… ну да не беда. Не вышло в этот раз, выйдет в следующий. А сейчас есть задача поважнее. Ведь четырнадцатого у неё день рождения. Надо решить, какой подарок сделать… Это должно быть что-то особенное…

По завершении урока профессор Вектор порадовала всех тем, что не дала домашнего задания, и отпустила учеников. Альтаир и Драко спускались вниз вместе с остальными, Гермиона шла несколько впереди.

— Драко, — тихо обратился к другу Блэк, — можешь через своих подружек узнать, о чём мечтает Грейнджер?

— Э-э… Это в каком смысле? Не уверен, что…

— Да я неправильно выразился. Понимаешь, меньше чем через две недели у неё день рождения, и я бы хотел подарить то, что ей точно понравится. Можешь поспрашивать, ну, как бы невзначай, а чего у неё нет, чего бы ей хотелось?

— Ладно, попробую. Думаю, это будет несложно.

— Спасибо!

— О чём разговор.

Они вышли в холл и сразу же увидели Поттера и Уизли, шедших со стороны Северной башни. Вокруг было полно студентов со всех курсов и факультетов — идеальная обстановка для публичных чтений.

— Уизли! Эй, Уизли!

— Что ещё? — резко развернулся тот.

— Твой отец в газету попал! — Драко демонстративно помахал «Ежедневным Пророком». — Вот, только послушай это: «Дальнейшие промахи Министерства Магии. Создаётся впечатление, что неприятности Министерства магии никак не закончатся…»

Драко читал громко, интонацией выделяя особо забавные, на его взгляд, места. Не преминул он и обратить внимание публики на то, что в статье даже имя Уизли-старшего не смогли правильно написать.

— Как будто он полное ничтожество, а, Уизли?

— Или, что ещё хуже, даже ничтожество — и то неполное… — задумчиво произнёс Альтаир. Кругом засмеялись. Драко продолжил читать дальше.

— «…в эту недостойную и чреватую скандалом историю». Тут и снимок есть, Уизли — ты только посмотри! Колдография твоих родителей перед домом. Вы его, кстати, здорово замаскировали. Я был пять минут уверен, что это свинарник, и ещё пять — что это сарай с подсобными помещениями. Думал — вы, наверное, сельскохозяйственными достижениями похвалиться хотели… А эта жертва пьяного архитектора, оказывается, дом. Кстати, Уизли, твоей мамаше не мешало бы немного сбросить вес, как считаешь?

Взгляд гриффиндорца показался Альтаиру очень знакомым, и через несколько секунд Блэк сообразил, что точно так же смотрел бык на тореадора — Барти как-то раз организовал всей своей семье месячное путешествие по Испании.

— Катись ты знаешь куда, Малфой? — сказал Поттер. — Пошли, Рон…

— О, а я ведь и забыл, — потрясённо приложил руку к груди Драко. — Ты же гостил у них этим летом, не так ли, Поттер? Скажи же нам, поведай без стеснения городу и миру: его мамаша правда такая жирная или вы фотографу огневиски забыли поднести?

— А ты знаешь, Малфой, что у твоей мамаши, — пропыхтел Поттер, на пару с Грейнджер вцепляясь в мантию Уизли и упираясь каблуками в пол, — такое выражение лица, словно у неё навоз под носом? Это у неё всегда или только тогда, когда ты рядом?

— Не смей оскорблять мою мать, Поттер! — вспыхнул Драко.

— Тогда держи свою грязную пасть на замке, понял? — и Поттер отвернулся.

Вскипев от ярости, Драко выхватил свою волшебную палочку и послал в него Оглушающее заклятие, но от крайней ярости неточно прицелился, и Ступефай просвистел у Поттера над ухом. Тот спешно сунул руку в карман, Альтаир уже выхватил свою палочку, но тут внезапно рядом с ним вспыхнуло белым, и по холлу раскатился чей-то рёв:

— Ну уж нет, парень!

Альтаир машинально повернулся на голос и обнаружил спускающегося по лестнице Грюма с волшебной палочкой в руке. Мозгу слизеринца понадобилась ничтожная доля секунды на то, чтобы сопоставить профессора, палочку, возглас и вспышку рядом с собой. Он в ужасе обернулся и замер на месте, обнаружив на месте лучшего друга дрожащего белого хорька.

В холле мгновенно наступила гробовая тишина. Альтаир растерянно переводил взгляд с хорька на Грюма, с Грюма на Поттера и с Поттера снова на хорька, но растерянность стремительно сменялась яростью.

«Убью подонка… Так, Драко срочно нужно доставить к Северусу, а потом… потом…»

Блэк наклонился, чтобы взять хорька на руки.

— Оставь его! — услышал он Грюма и поднял голову — преподаватель стоял лицом к Поттеру. Тот, похоже, сам не понимал, что должен делать.

— Оставить кого?

— Не ты — он! — и Грюм ткнул большим пальцем через плечо, указывая на Блэка. И в этот момент терпение слизеринца лопнуло окончательно. Быстро оглядевшись по сторонам, он коротко махнул рукой Теодору.

— Отнеси его Снейпу, — вполголоса распорядился Стервятник, а сам, выпрямившись, развернулся к экс-аврору, держа палочку у бедра — но наведённой на него.

— Я же сказал — оставить его! — рявкнул Грюм, вышибая взмахом своей палочки хорька из рук Тео. Зверёк, несколько раз перевернувшись в воздухе, упал на каменный пол, беспомощно вскрикнув при этом. Глаза Альтаира начала застилать кровавая пелена ярости. Не думая больше ни о чём, он одним прыжком загородил друга собой.

— Что он вам сделал?!

— Мне не нравятся люди, которые нападают на противника со спины, — прорычал Грюм.

— Да? А сами сейчас откуда напали? Не терпим свои недостатки в других, не так ли?

За спиной ахнула Пенси, Тео уважительно присвистнул.

— Отойди в сторону, парень… — Грюм требовательно дёрнул палочкой в сторону. — А то ведь я могу счесть, что и тебе надо преподать урок…

— Чтоб тебя дементор в задницу поцеловал, — от души пожелал Блэк, вскидывая палочку. — Фумосус небула!

Из палочки Альтаира вырвался плотный серый сгусток и ударил в пол. В месте удара сейчас же образовалась густая туча дыма, растущая на глазах и закрывающая Стервятников от глаз явно взбесившегося профессора. Но стоило Блэку сделать шаг к хорьку, как прямо у его ног в пол ударил красный луч Оглушающего заклятия.

«Проклятье, у него же волшебный глаз!»

— Мундарум вентус! — выкрикнул Альтаир, взмахивая палочкой и убирая тучу. — Конъюктивитус!

Жаль, отбил, гад.

В следующие секунды Блэку пришлось показать всю свою реакцию бывалого квиддичиста и ешё более бывалого дуэлянта. Грюм сыпал заклятиями не переставая, а Альтаир безостановочно крутился на месте, отпрыгивал то в одну сторону, то в другую, приседал, подпрыгивал, и при этом ещё умудрялся нет-нет да и швырнуть что-нибудь в ответ. О том, что его ждёт за нападение на преподавателя, он не думал. Не до того было — из-за дикого напряжения в голове оставалась лишь мысль о том, что, чем дольше он держится, тем больше шансов на то, что или Драко успеет сбежать, или помощь подоспеет.

Но Грюм недаром славился как один из лучших авроров, пусть уже и вышедший на пенсию. Альтаиру удалось выиграть не больше полуминуты, после чего его настигли один за другим Экспеллиармус, Импедимента и Ступефай. Блэка подбросило в воздух и приложило о пол так, что перед глазами пошли разноцветные круги, а в ушах зашумело — но лишь на мгновение, а потом он потерял сознание.

Очнулся он на мягком диване. Голова немилосердно болела, и тошнота накатывала при малейшей попытке повернуться.

— Лежи, — послышался голос Северуса. Прохладная ладонь декана легла Блэку на лоб. — У тебя сотрясение мозга, тебе нельзя шевелиться.

— Что… что с Драко?

— Сломана правая рука и два ребра, — Северус поморщился. — Плюс энное количество синяков и ушибов. Но это быстро пройдёт. А вот с тобой всё не так просто. Сейчас подойдёт мадам Помфри, она мне поможет. Одними зельями тут не обойтись, а в целительной магии я не слишком силён.

— Что произошло?

— Ты имеешь в виду — после того, как этот… аврор, — последнее слово Северус выплюнул, как ругательство, — оглушил тебя? Что ж, вам обоим повезло — через пару секунд появилась профессор МакГонагалл, Грюм не успел ничего сделать Драко. По словам Теодора, он слишком долго на тебя пялился, не отводя палочки.

— И что… что она сделала?

— Расколдовала Драко, оказала тебе первую помощь и доставила вас обоих ко мне. Собственно, сначала она хотела в больничное крыло, но Драко её убедил, что лучше сюда.

— Где он?

— Ждёт в коридоре. Блейз тоже с ним, она очень тебе благодарна.

— А… хорошо… Северус, а у меня… э-э… череп не проломлен? Я плохо помню подробности, но, кажется, я ударился головой о пол…

— Нет, успокойся. С черепом у тебя всё в порядке, только сотрясение. Голова у тебя крепкая.

В дверь постучали.

— Войдите! — поднял голову зельевар.

— Здравствуйте, Северус, — послышался встревоженный голос мадам Помфри. — Показывайте, что случилось.

Целительница знала своё дело — спустя полчаса благодаря её чарам и зельям профессора Альтаир уже мог нормально стоять. Голова не болела, но в ней поселилось странное ощущение — то ли тяжести, то ли, наоборот, какой-то пустоты. Но Северус заверил, что это нормальное в данном случае дело, последствие принятия необходимых зелий, и через пару дней пройдёт, но в течении этого времени лучше воздержаться от физической активности.

Поблагодарив обоих, Альтаир вышел из кабинета декана. Походку, несмотря ни на что, Блэк по привычке держал ровной. В коридоре его встретили друзья — на лицах радость вперемешку с беспокойством.

— Ну как ты, дружище? — выдохнул Драко, шагнув навстречу.

— Жить буду. Колдовать тоже. Только в эти выходные лучше на метле не летать… ну и бегать, в общем, тоже.

— Что у тебя?

— Северус сказал, сотрясение мозга… Было. Теперь вроде ничего, только голова тяжёлая. Но он и Помфри обещали, что обойдётся без последствий.

— Слава Мерлину, — Блейз тепло обняла Альтаира. — Я так боялась за тебя… за вас обоих. Ненавижу этого Грюма!

— Полностью согласен с тобой, — прорычал сквозь стиснутые зубы Драко. — Я с ним ещё расквитаюсь — и за себя, и за тебя, Альтаир. Так со мной ещё никто не обращался. Он у меня попляшет, аврор ублюдочный.

— И откладывать не стоит, — Блэк нехорошо прищурился, глядя на друга поверх головы Блейз. — Есть у меня одна идейка… Только давайте-ка найдём безопасное место.

Отыскав тихий и отдалённый закуток в подземельях, друзья устроились прямо на полу, прислонившись спинами к приятно прохладным стенам.

— Послушайте, — медленно произнёс Драко. Его лицо исказилось от страха. — А что, если… это превращение… Ну, вы понимаете… Анимагия… Что, если…

— Думаешь, теперь ты будешь превращаться в хорька? — спросил Блэк. — Исключено. Ты же помнишь — расчёты однозначно говорят, что этот вариант тебе не подходит ни по размерам, ни по виду.

— А вдруг? — В серо-серебристых глазах Малфоя плескалась настоящая боль. — Вдруг это что-то могло изменить? Это насильственное… превращение…

— Сейчас узнаем, — решительно сказал Альтаир. — Трабби!

— Трабби слушает, хозяин Альтаир! — домовой эльф мгновенно появился у его ног.

— Принеси мне из моего чемодана в спальне книгу «Анимагия как она есть». Немедленно.

Домовик исчез и через минуту появился с толстенным фолиантом в руках. Отослав слугу, Блэк принялся сосредоточенно листать книгу. Драко, закусив губу, смотрел на друга, словно ожидая судебного приговора.

— Успокойся, — наконец отложил книгу в сторону Альтаир, поднимая на него глаза. — Здесь ясно сказано: подобные нервные потрясения могут повлиять на формирование анимагической ипостаси, но только до начала обучения. А ты уже давно им занимаешься, твоя ипостась уже сформировалась, только мы пока ещё не знаем, кто это. Но можешь быть спокоен — это точно не хорёк.

Драко с судорожным облегчением выдохнул и закрыл глаза. Блейз положила ему голову на плечо и взяла его руки в свои. Альтаир улыбнулся, глядя на них. Ему и самому полегчало от их вида — голова на какое-то время перестала быть такой тяжёлой.

— Ну, значит, всё в порядке, — прежняя задорная улыбка скользнула по губам Малфоя. — Альтаир, ты говорил, что у тебя есть какие-то планы по поводу Грюма?

— О, да. Ему точно не понравится. Только мне нужна металлическая пластина, на которой можно было бы выгравировать надпись.

— Не проблема, можно из любой доски трансфигурировать.

— Ха, точно. Что-то я не очень соображаю пока что после этого удара. Тогда ты не мог бы раздобыть её? Я пока посижу тут, если ты не против…

— Конечно, нет! — Драко поднялся на ноги. — Блейз, посиди здесь тоже, я быстро…

Интерлюдия. В это же время в больничном крыле.

Гермиона осторожно приоткрыла дверь и, просунув внутрь голову, огляделась. Её очень удивило то, что все кровати были пусты. Ни одна из них не была заставлена ширмой, так что каждая прекрасно просматривалась. В больничном крыле не было никаких пациентов.

«Странно… Очень странно. Допустим, Малфой ещё мог стоять на ногах, но Блэка-то даже МакГонагалл не рискнула приводить в чувство… И мадам Помфри долго здесь не было. Но сейчас-то она должна быть на месте?

Девушка вошла в помещение. Через несколько секунд послышались шаги, и из своего кабинета вышла целительница, оповещённая сигнальными чарами о прибытии очередного гостя.

— Мисс Грейнджер? Что-то случилось?

— Нет-нет, мадам Помфри, со мной всё в порядке. Я только хотела узнать, как здоровье Блэка и Малфоя?

— С ними всё в порядке, мисс Грейнджер. У мистера Малфоя несколько переломов, но профессор Снейп залечил их ещё до меня. Мистеру Блэку серьёзно досталось, но, к счастью, ничего непоправимого.

— Э-э… А что именно с ним?

— Сотрясение мозга. Ну ещё, конечно, несколько ушибов, но это уже так, мелочи. Ему повезло, что череп остался цел после такого удара. Крепкая голова у этих Блэков, я ещё его родственников, помню, не раз лечила… Ничего страшного, мисс Грейнджер, я вас уверяю. Полежит пару деньков, и всё будет хорошо.

— О. Ну, это… хорошо. Да, в самом деле хорошо. Тогда я пойду, пожалуй.

— Идите, мисс Грейнджер. Спокойной ночи.

Гермиона вышла из больничного крыла и облегчённо вздохнула. Она усердно убеждала саму себя, что её беспокойство о Блэке связано исключительно с обычной гуманностью и состраданием, что сердце при виде того, как слизеринец упал на каменный пол да так и остался недвижим, дрогнуло в ужасе лишь по причине обычного человеческого сочувствия. Ей хорошо удавалось это делать — до тех пор, пока она не вошла в Общую гостиную Гриффиндора и не поднялась в спальню четверокурсниц.

— Ну, как он? — с порога встретила её вопросом Парвати.

— Кто — он?

— Не притворяйся, Гермиона! Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.

— Ну…

— Что с Альтаиром Блэком?

Гермиона вздохнула, садясь на свою кровать.

— Ничего. В смысле, ничего страшного. Мадам Помфри его уже вылечила.

— Так я и знала, что ты ходила в больничное крыло, — кивнула Лаванда.

— Откуда?

— Ну а куда же ещё ты могла ходить? После такого-то события… Нет, ну скажи, Грюм сволочь, а? Мало того что Малфоя в хорька превратил, так ещё и Альтаира чуть не угробил.

Гермиона машинально слегка передёрнула плечами, прогоняя из мыслей воспоминания о недавних событиях.

— Хороший выбор, — вздохнула Парвати. — Жаль только, что не я ему в душу запала.

— Что ты имеешь в виду? — мгновенно насторожилась Гермиона.

— Ну, как — что? То есть, кого. Блэка, конечно. Я ведь не дура, Гермиона, вижу, что он тебе нравится.

— Что?! — от возмущения у девушки даже дыхание перехватило. — Мне? Нравится? Блэк? Этот… наглец, выпендрёжник, эгоист, задира… Да как только тебе в голову могло прийти, что…

— Ну ладно, ладно, успокойся, — Парвати подняла руки в примиряющем жесте. — Как знаешь, но, по-моему, всё не так уж плохо.

Гермиона сердито посмотрела сначала на неё, потом на хихикающую Лаванду, после чего переоделась в ночную пижаму и, лёгши в постель, задёрнула балдахин. Настроение было испорчено.

Спустя двадцать минут в подземельях.

— Вот, готово, — довольный Драко продемонстрировал ровную медную пластину. — Пиши что хочешь. А, кстати, действительно — что?

— Скоро увидишь, — предвкушающе усмехнулся Блэк, поднимаясь на ноги. — Давайте к кабинету Грюма. Надеюсь только, у него нет привычки бродить по ночам.

— Да неважно. Мантия-невидимка при нас, Карта тоже, так что он нас не поймает.

Друзья направились к выходу из подземелий. Скоро они уже стояли в коридоре первого этажа, настороженно осматриваясь по сторонам и вслушиваясь в ночную тишину.

— Вроде всё тихо. Пошли!

— Может, по Карте проверим?

— Да незачем, — недовольно махнул рукой Альтаир. — Времени много потеряем, а мне хочется побыстрее лечь спать. Я лучше мантию-невидимку наготове держать буду.

На самом деле была ещё одна причина, о которой он предпочёл не упоминать — в процессе чтения книги выяснилось, что при напряжении глаз голова начинает побаливать, да и строчки скоро принимаются плыть перед глазами. Альтаир был уверен, что это всего лишь ещё одно временное последствие сотрясения, но пугать друзей не было никакого желания — они и без того сегодня страху натерпелись.

Шли осторожно, то и дело останавливаясь и прислушиваясь, но всё по-прежнему было спокойно. Филч и Норрис бродили где-то далеко отсюда, Пивза тоже было не видно и не слышно. Вот и дверь кабинета преподавателя защиты от Тёмных Искусств — разумеется, закрытая и, скорее всего, запертая. Драко осторожно приблизился к ней, в то время как Альтаир и Блейз ждали его, выглядывая из-за угла коридора.

Малфой, тихо шепча заклинания, проверил дверь на наличие сигнальных и сторожевых чар. Через несколько минут он обернулся и жестом позвал к себе друзей.

— Насколько я понимаю, попытайся мы сунуться внутрь, нам не поздоровится, — еле слышно прошептал он, — но если работать только с внешней стороной двери и не касаться замка, то вроде бы всё должно получиться.

— Отлично, — Альтаир отошёл к окну и положил на него пластину так, чтобы на неё падал свет луны. Хотя толку от этого было немного — новолуние было всего пять дней назад — но всё же можно было работать, не зажигая Люмоса. Блэк немного помедлил, беззвучно шевеля губами, а потом, бросив взгляд на дверь и зловеще усмехнувшись, занёс над пластиной свою волшебную палочку и принялся аккуратно выписывать буквы — одну за другой.

После первых же двух слов Драко не удержал смеха, впрочем, сразу же оборвав его и тревожно осмотревшись. Но покой ночных коридоров Хогвартса по-прежнему не тревожил никто нежелательный — во всяком случае, в этой части замка. Надпись была закончена через несколько минут. Отступив на шаг и окинув критическим взором своё творение, Альтаир добавил по краям получившейся надверной таблицы завитушки, складывавшиеся в хоть и незамысловатый орнамент, но всё же придававшие ей некий законченный вид.

— Всё, готово… Хотя нет, её же ещё надо зачаровать так, чтобы надпись невозможно было стереть, а лучше — чтоб и саму табличку нельзя было уничтожить.

— Тогда позволь мне — в защитных заклинаниях я лучше разбираюсь. — Драко тоже достал свою палочку.

— Конечно, — Альтаир отошёл в сторону и тоже принялся следить за коридором.

На зачаровывание таблички ушло немало времени, но зато теперь, как заверил очень довольный Малфой, после того, как она будет укреплена на двери, убрать надпись можно будет только вместе с табличкой, а саму табличку — вместе с дверью.

— А как крепить будем? — спросила Блейз, оценивающе посмотрев на дверь. — Надо ведь тихо, чтобы никто не услышал.

— Заклятие вечного приклеивания — хит нашей семьи… Им у нас все пользовались, когда нужно было настоять на своём, — Альтаир усмехнулся, вспомнив маггловские плакаты с девушками в купальниках в комнате Сириуса. — В чём вся его прелесть — после наложения снять приклеенную вещь может точно и исключительно тот, кто это заклятие накладывал. И никто другой, подчёркиваю — никто. Вне зависимости от уровня магической силы. Разве что если уничтожить и то, что приклеено, и то, на чём приклеено… Ну-ка, приложите её к двери, только тихо! Сейчас самая главная часть дела начинается.

Драко и Блейз подняли табличку и приложили её к двери, предварительно сняв старую, на которой значилось «Пр. Грюм. Защита от Тёмных Искусств». Отойдя к окну, Блэк склонил голову набок и шёпотом указал, как подкорректировать положение новой таблички, после чего поднял волшебную палочку, прицеливаясь. Его друзья крепче прижали к двери пластину, не касаясь на всякий случай пальцами её краёв.

— Глютинаре инсепарабилис!

Из палочки Альтаира вырвалось мутноватое свечение и, коснувшись медной поверхности, расплылось по ней, поколебалось, а затем медленно всосалось в металл. Спустя несколько секунд из-под краёв пластины вырвалась вспышка того же мутноватого, неопределённого цвета, и по двери, расширяясь кольцом от таблички, пробежала волна — словно скользнул миниатюрный вал тумана, только не расплываясь по ходу движения. Стервятники отошли на несколько шагов в сторону и залюбовались делом рук своих.

— Вот так-то, — усмехнулся Драко. — Будет знать!

— А полезет снова — ещё добавим, — решительно произнесла Блейз.

— И будем добавлять до тех пор, пока от этого урода ничего не останется! — ударил кулаком о ладонь Альтаир.

Они дружно развернулись спинами к двери и двинулись в Общую гостиную Слизерина. Опустевший коридор снова погрузился в безмолвие. Только молодой месяц, заглядывавший в окно, да факелы, горевшие в отдалении, освещали дверь преподавателя защиты от Тёмных Искусств и блестящую полированную табличку на ней. На табличке крупными, видными издалека буквами, значилось:

Грязный Глаз Грюм.

Аврор с человеческим лицом.