Огромный черный океан захлестывал меня, не давая выплыть на поверхность. Я из последних сил задерживала дыхание, пребывая на той стадии, когда ещё секунда, мгновенье, и ты сдашься, сделаешь вдох, хотя понимаешь, что вместо кислорода в твои легкие попадет лишь соленая морская вода. Я знала это ощущение жжения в грудной клетке, когда вода попадает внутрь, знала ту боль – я уже тонула однажды. Это было около девяти лет назад, я случайно провалилась под лед, когда мы с родителями ездили на рыбалку к реке. Я хорошо помню тот день, звук лопающегося льда, и крик матери, когда она увидела меня наполовину выглядывающей из холодной воды.
Сейчас все было также, только время как-то странно тянулось. Я барахталась в воде уже не одну минуту, удерживая последнее дыхание, но не захлебывалась, будто все жизненно важные процессы в моем теле замерли. Только тогда я поняла, что мне не нужно дышать.
- Что происходит с тобой, дитя? – откуда-то сверху до меня донесся голос черноволосой испанки, которая так часто приходила ко мне во снах.
Я хотела ответить ей, но боялась раскрыть рот, чтобы не захлебнуться. Вода утягивала меня, на плаву удавалось удерживаться только благодаря хорошему умению плавать.
- Зачем ты поглощаешь её? – вновь поинтересовалась она, будто не понимая, почему я сейчас не в настроении говорить.
Новые попытки выплыть на поверхность ничего не принесли, я по-прежнему барахталась в толще темной воды, не видя её края. Она смотрела на меня, хотя я не понимала как, ведь в воде я была одна.
Тогда я решилась ответить, не вполне уверенная в верности своего решения.
- О чем ты говоришь? – как можно быстрее произнесла я на выдохе, но вода будто стала ещё гуще. Она не захлестнула в мой рот и не стала меня душить.
Женщина покачала головой, и опять же я могла это чувствовать, а не видеть.
- Тьма затягивает тебя, но ты должна помнить о том, кто ты и зачем здесь. Ты должна быть сильной, – пояснила она. – Тьма не должна тебя вести, лишь так ты сможешь удержаться на свету.
Я не понимала ни слова, просто в следующее мгновенье я увидела её перед собой, а потом чьи-то сильные руки потянули меня на поверхность.

Открыв глаза, первое, что я почувствовала, была сильная головная боль и головокружение. «Снова сотрясение», – пронеслось в голове. Я попыталась сесть, но меня остановили сразу две причины: тошнота и веревки, крепко связывающие все тело. И если с первым я ещё как-то могла бороться, то рвать на себе веревки силой мысли у меня никак не выходило. Колина не было на периферии моего сознания, и это напугало меня не на шутку. Ведь если все, что случилось до моего обморока, было правдой, то он уже должен быть здесь. Я снова раскрыла глаза, пытаясь оглянуться по сторонам. Это была моя старая комната на втором этаже дома. Я уже и забыла, как давно сюда не заходила, хотя нужно отдать должное горничной, которую нанял Колин – на полках не было ни пылинки. Тяжелые желтые шторы были плотно закрыты, не пропуская сияния полной луны и звезд внутрь помещения. Сначала мне показалось, что я одна, поскольку кроме своего собственного дыхания я ничего здесь не слышала, но, как только мой взгляд достаточно привык к темноте, я поняла, что в кресле у зеркала кто-то сидит. Я вела себя тихо, не давая понять, что пришла в себя, прислушиваясь к другим звукам в доме. Благодаря нашим с вампиром узам, мой слух был намного лучше, чем у среднестатистического человека, поэтому я четко слышала шаги с первого этажа и шепот виканки. Она говорила на латыни, но я пропустила достаточно много занятий, чтобы не суметь разобрать ничего, кроме нескольких слов, среди которых было: «Вампир, тьма и тюрьма». Не сложно догадаться, что она снова накладывала или удерживала свое заклинание. Это меня немного успокоило, ведь если это её стены мешают мне слышать Колина, значит с ним все в порядке. По крайней мере, он жив.
- Я знаю, что ты пришла в себя, – раздался голос женщины, сидящей в моем кресле. Я замерла, не веря собственным ушам, ведь голос принадлежал той, которая была моим джокером.
- Мари, как они тебя поймали? – расстроилась я, понимая, что теперь у нас нет плана «Б».
Девушка засмеялась, отчего мне стало ещё страшнее, ведь если экзекуторы смогли пленить такого старого вампира, как Мари, то у этой виканки сил было намного больше, чем я предполагала, а Колин потратил значительную часть магии, когда пробивался ко мне. И почему не везет всегда мне?
Девушка зашевелилась, поднялась с кресла и, подойдя к двери, включила свет. Я заморгала, привыкая к свету, прежде чем сумела ясно увидеть, что она не связана. Отлично, если она уже выбралась из своих веревок, то может она поможет мне с моими, и мы попробуем выбраться через окно? А чем не план – отчаянные времена требуют отчаянных решений.
- Давай, Мари, развяжи меня, и мы попробуем вылезти в окно. Колин видел моими глазами, он знает, где я, и должен быть неподалеку, – затараторила я, пытаясь ослабить веревки на руках. – Эта ведьма, должно быть, снова наложила свои щиты вокруг дома, я перестала его чувствовать.
Вампирша не шевелилась, глядя на меня, нахмурившись.
- Это приказ, Ваше Величество? – вдруг спросила она, заставив меня вопросительно захлопать ресницами.
- Чего? – не поняла я. – Тебя что, тоже по голове двинули?
Вампирша вопросительно потянула вверх бровь в немом вопросе.
- Мари, освободи меня! – повторила я, видя, что блондинка не спешит. – Если экзекуторы услышат, что ты освободилась от веревок, они посадят тебя в такую же невидимую клетку, в которой сидела я. Поверь мне, тебе там не понравится!
Я задумалась, глядя на неё.
- А почему тебя сразу не посадили в такую клетку? – поинтересовалась я, пока шестеренки в моем мозгу закрутились, обрабатывая информацию.
Вампирша летящей походкой приблизилась к кровати и присела на её край, наблюдая за мной, безрезультатно пытающейся выбраться из веревок.
- Даже не пытайся, я уже умела вязать узлы, когда люди только начали придумывать принцип вязания петель, – пропела Мари, заправляя выбившуюся прядь мне за ухо.
Я громко сглотнула, не веря в происходящее. То, что у нас с Мари не совсем дружеские отношения – это понятно, должно быть, она до сих пор не простила мне мои поцелуйчики с её Даниэлем. Сложно быть с кем-то связанным навечно и знать, что он иногда целуется с другой. Возможно, она почуяла на нем мой запах сегодня… Тогда все складывалось.
- Мари, между мной и Даниэлем не было ничего, чего бы ты ни знала, – честно призналась я, глядя в глаза вампирши. – Я тебе не враг, мы же на одной стороне. Развяжи меня, и уйдем отсюда.
Не спорю, что я была наивной, когда мы впервые познакомились с Колином, но теперь, по прошествии восьми месяцев отношений, я изменилась. Я больше не была глупой девочкой, верящей в честь и преданность, но глядя на Мари, я не могла поверить в то, что она нас предала. Это было неправильно, учитывая все, что нам с ней пришлось пережить в этом доме и за его пределами. Но вместо того, чтобы послушать меня, вампирша громко захохотала, даже не волнуясь о том, что её могут услышать. Это стало ответом на вопрос, который я так боялась себе задать - она с экзекуторами заодно.
- Хочешь, я расскажу тебе историю? – перебила мои размышления вампирша и, не дожидаясь ответа, начала свой рассказ, должно быть, понимая, что в любом случае выхода у меня попросту нет. – Давным-давно жила была девушка. Она была очень похожа на тебя: такие же черные глаза, тоненькая талия, брюнетка, и она так же всегда старалась казаться сильной в глазах других. Но даже она сломалась, когда война с соседним племенем отняла у неё мужа и маленького сынишку. Она не могла справиться с болью и решила покончить с жизнью, когда встала на краю ущелья. В тот момент в её жизни не было надежды, а сердце заполнили боль и гнев. Бог и дьявол заговорили с девушкой, стараясь не дать ей упасть в ущелье. Бог боялся за её душу, ведь самоубийцам закрыт вход в рай, а девушка была очень чистой и доброй всю свою жизнь. Дьявол же видел в ней неплохие перспективы. Он знал, что если она останется на земле, у него появится возможность совратить её, доказывая Богу, что идеальных людей не существует. Тогда Бог подарил отчаявшейся надежду, наградив её великой силой, а бес поднял из земли мертвого, подарив ему вторую жизнь и обязав ценой этой новой жизни защищать женщину. Так появилась первая мормонка.
Я, как завороженная, слушала вампиршу. Месяцами я пыталась раскопать хоть какие-то сведенья о своих силах, и все насмарку, а сегодня умудрилась узнать все, что так давно меня грызло.
- Именно поэтому ваша магия и называется «святых последнего дня», – добавила вампирша, наслаждаясь моим ошарашенным видом. – С тех пор каждый мормон обречен терять всех своих близких и умирать не своей смертью. Каждый мормон будет связан с вампиром, хочет он того или нет – такова ваша судьба.
Сердце билось в груди быстро и болезненно, а каждый вдох давался с огромным трудом. Все те женщины, что я видела сегодня, только подтверждали каждое слово, сказанное Мари. Святой последнего дня, тот, кто лишился всего и готов к смерти, кто опустил руки. Вампиры появились в моей жизни как раз в тот момент, когда я осталась одна и была готова умереть, выходит это не случайно? Нас что, тянет друг к другу?
- Колин ничего не говорил, – прошептала я, все ещё ошарашенно хлопая ресницами.
Вампирша хмыкнула, откидываясь на подушки.
- Конечно, не говорил. Он ничего не знал! – искренне веселилась блондинка. – Колин до сих пор не понимает, почему его так влечет к тебе. Не ты его, Ева, а он твой – вот в чем все дело.
Я развернула к ней голову, хоть это было непросто, учитывая то, что я до сих пор связана.
- Но ты знаешь, – не унималась я. – Откуда?
Вампирша вмиг стала серьезной.
- Колин говорил тебе о нашем уговоре? – поинтересовалась она, следя за моей реакцией. Причины врать я не видела, поэтому просто махнула головой, давая ей понять, что в курсе. Когда-то давно они заключили пари, по которому решили, что тот, кто получит меньше сил в их следующую встречу, приклонит колени и признает мастера в победителе. – Я нашла ведьму, которая помогла мне найти сильного партнера. Как ты думаешь, Ева, кто такой Даниэль?
Я нахмурилась, пытаясь понять, к чему она клонит.
- Ведьмак, – твердо ответила я, уверенная в своей правоте. – Именно поэтому ты поклялась на крови Колину, признавая его своим мастером – Даниэль слабее меня.
Вампирша захихикала, качая головой.
- Правда? Ты уверенна в этом?
Я кивнула. Веревки на руках жгли кожу, но я даже не могла думать об этом, пытаясь заставить свои мозги работать. Это получалось тяжело. Должно быть, всплеск силы, что случился внизу, достаточно меня ослабил. Или в этом виновна Мари, ударившая меня по голове – в том, что оглушила меня именно она, я теперь не сомневалась.
Она хотела знать, действительно ли я сильнее Даниэля или уверена ли я, что Даниэль ведьмак? Чего бы она от меня не ждала, у меня не было ответа ни на первый, ни на второй её вопрос.
- Что ты хочешь сказать, Мари? Что Даниэль не ведьмак? – поинтересовалась я, уставшим голосом. – Тогда кто он? Чародей? Демон?
Она снова захохотала, раздражая меня самим звуком своего голоса.
- То, что ты чувствуешь, когда он рядом. Что это? – прямо спросила она, вскинув бровь. Я сглотнула, чувствуя, что мои щеки начинают гореть от стыда. – Эта потребность быть рядом с ним, касаться его, целовать, – перечисляла она именно то, что мучало меня на протяжении всего времени, что мы с Даниэлем знакомы. – То ощущение, что ты на своем месте, когда находишься в его объятьях.
Я не выдержала, зажмурившись, чтобы хоть как-то скрыться от испепеляющего взгляда вампирши.
- Откуда ты…
- Откуда я это знаю? – опередила она меня, срывая слова с языка. – Давай Ева, ты знаешь ответ на этот вопрос. Ты знала это с самого первого дня, когда его увидела, просто боялась признаться себе.
Я молчала, не раскрывая глаз.
- Он – мой, – прошептала раньше, чем осознала то, что говорю.
То ощущение правильности, когда он рядом, те силы, что притягивали меня к нему, будто к магниту – все это сейчас складывалось в одну картинку.
- Та ведьма подтвердила пророчество, сделанное Лолитой столетие прежде – последняя мормонка приведет тьму в свет. Она же подсказала мне, что Колин найдет ту, которая должна изменить нашу историю. Тогда в моей голове и родился гениальный план, – усмехнулась она, подскакивая на ноги. – Я нашла парня, чистого потомка мормонов: сильного и талантливого. Его судьбой было прожить долгую счастливую жизнь, но «долго и счастливо» не входило в мои планы – я привязала его к себе, чтобы, когда наступит момент, у меня был свой джокер в рукаве.
Мое сердце ёкнуло, когда я поняла, к чему она ведет.
- Я не последняя, – выдохнула я, пытаясь восстановить дыхание, которое быстрыми глубокими глотками входило и покидало мои легкие. Если раньше я не верила, что древнее пророчество обо мне, то за последние несколько месяцев Колин сумел меня убедить в этом. Жестокая ошибка судьбы – я должна была быть последней чистокровной мормонкой и, если бы Даниэль прожил свою жизнь и умер в отведенный для него срок, то все было бы именно так. И что теперь? Теперь пророчество разрушено? Последнего мормона не будет?
- Сегодня ты умрешь, а Даниэль займет свое место в нашей истории, – гордо заявила вампирша, глядя на меня. – А я займу свое место – рядом с Колином.
Если раньше я была в состоянии глубокого шока от всего выше услышанного, то последнее её высказывание вызвало во мне вспышку гнева.
- Я знала, что ты здесь из-за него! – закричала я, с новыми силами пытаясь выпутаться из веревок. Я пыталась отыскать в себе силы, но внутри я была слаба и измучена. Мне нужен был Колин.
Вампирша с улыбкой наблюдала за моими бессмысленными метаниями по кровати.
- Милая, ВСЁ и ВСЕГДА было из-за него, – мечтательно заявила Мари, присаживаясь на постель рядом со мной. Я еле заглушила в себе потребность вонзить в неё ногти, но, скорее всего, это было только потому, что я понимала, что не смогу освободить руки. – После твоей смерти я стану единственной дорогой для него женщиной, как это всегда и было.
Сказать, что это разозлило меня, означало не сказать ничего. Я ещё понимаю, что меня могли убить из-за моих сил, ведь многие вампиры боялись того, что могло означать пророчество, после увиденных видений прошлого, я бы поняла, если бы смерть наступила от рук экзекуторов. Да даже если бы Хлоя разорвала меня на куски в одно из полнолуний, в этом было бы больше смысла, чем умереть от рук ревнивой малолетней вампирши. Такого конца я для себя точно не хотела.
- Он убьёт тебя, – уверенно заявила я. – Колин оторвет тебе голову, если тронешь меня. Поверь мне, ради меня он убил собственного ребенка.
Она надменно ухмыльнулась, вновь откидываясь на мои подушки.
- Однажды я уже уничтожила ту, которую он называл своей единственной. Я разорвала её глотку собственными руками в ночь перед её свадьбой, тебя я убью в ночь свадьбы – это становится занятной закономерностью.
Звук шагов поднимающегося человека по ступеням, отвлек меня от сумасшедшей вампирши. Дверь раскрылась, и на пороге возник шеф Виган. Сказать по правде, я даже не знала, кого из них больше боялась. Хотя, кого я обманываю, больше меня пугали экзекуторы. Возможно, это из-за того, что они несколько раз чуть не убили меня, или из-за того, что они убили моих родителей и ещё около десятка моих предков. Или это было из-за взгляда фанатика, которым на меня посмотрел Виган, когда зашел в комнату. Сложно сказать чего ты больше боишься, когда ты лежишь связанной и с сотрясением мозга среди тех, кто хочет твоей смерти.
- Все готово, – отчитался полицейский, бросая на меня мимолетный грозный взгляд. – Через пять минут начинаем, проследи, чтобы она здесь и осталась.
Вампирша широко улыбнулась вслед покидающему комнату копу.
Я смотрела на её улыбку. Пускай мы не так много времени знакомы, но нечто подобное я часто замечала в улыбке Колина, когда его план с успехом исполнялся.
- Я хотела спросить у тебя, зачем ты связалась с экзекуторами, но теперь вижу, что ты с ними не заодно. Ты используешь их, чтобы выйти сухой из воды, – поняла я. – Когда вы покончите со мной, ты убьешь и их.
Она молчала, но судя по её довольному лицу, я знала, что не ошиблась.
- Ты выполнишь свои обязанности шерифа, убив экзекуторов на месте. Колин не узнает, что виновна ты, – вслух рассуждала я, понимая всю плачевность ситуации. – Для него ты станешь героем, убившим моих убийц.
Она расплылась в улыбке, поощряя мою сообразительность.
- И, когда он будет разбит и потерян, я помогу ему встать на ноги, – мечтательно заявила вампирша.
- А как же Даниэль?
- А что, Даниэль? – удивилась она. – Мой мальчик будет так же уничтожен твоей смертью, как и Колин. А возможно и больше, учитывая его последние рассуждения.
Я вздрогнула от тона, которым она говорила о чувствах, которые питает ко мне Даниэль.
«И как я могла думать, что она ненавидит меня из-за ревности к Даниэлю? Выходит, когда он утверждал, что вампирши на него плевать, он не обманывал?» - мысли сменяли друг дружку, представляя мне все воспоминания, что объединяли меня с парнем. Каждый взгляд, каждое ощущение, каждое объединение силы – я должна была понять, что он не простой ведьмак.
- Какие нетерпеливые, – фыркнула вампирша, переводя взгляд на дверь. – Я даже не успела насладиться твоим обществом.
Внутри меня все замерло, казалось, даже кровь в жилах застыла. После всего ужаса, что я пережила за последний год, была полностью уверенна, что смерть меня не напугает, но сейчас, когда она подобралась ко мне вплотную, я запаниковала. Мысли крутились в голове, но я не слышала ни одной, не могла придумать ни одного выхода. Все стало одним сплошным молчаливым криком ужаса. Колин по-прежнему был скрыт от меня чертовыми щитами виканки, и я была слишком слаба, чтобы хотя бы частично пробиться. Огонь, что я обычно чувствовала внутри себя, когда концентрировалась, теперь отдавался лишь слабым теплом. Руки были связаны. Должно быть, я просто не могла бы быть беззащитнее.
Я размышляла о способе, которым меня убьет вампирша – он должен подходить для её версии о моем убийстве от рук экзекуторов, поэтому разрывать глотку она мне не станет. Может, задушит?
Мои размышления прервал тяжелый запах, который начал доноситься из-под пола. Гарь. Огонь. Дым. Мое тело замерло и натянулось, когда я поняла, что экзекуторы задумали.
- Сегодня, после пробуждения, я узнала, что Даниэль прочитал прошлое твоего креста. – Насмехалась она, видя, как я с новыми силами принялась метаться по кровати, пытаясь выбраться из веревок. – Мне так жаль твоих родителей, малышка!
Гнев полыхнул во мне.
- Не смей! – заорала я, сжав связанные ладони в кулаки. – Не смей говорить об этом!
- Какие мы грозные, – игриво поежилась вампирша, наслаждаясь ситуацией, в которой мы оказались. – И что ты сделаешь?
С первого этажа доносились шаги, должно быть экзекуторы быстро «сворачивались». Я ждала, когда спадут щиты, которые должны были выпустить их из моего дома, чтобы позвать Колина – это был мой последний шанс.
Входная дверь открылась, я знала это, так как до моего слуха донесся едва различимый скрип петлей. Они сбегали. Жалкие ублюдки, я жаждала увидеть их кровь на своих руках, но этому не суждено было случиться. «Это ничего, они все равно умрут. Мари или Колин разорвут их». Не знаю, откуда во мне столько жестокости, но я искренне жалела лишь о том, что сама не смогу отнять их жизни. Ещё полгода назад я убивалась от вины за смерть Тима, человека Фолье, а теперь готова была совершить массовое убийство. Неужели на меня так повлияли вампиры?
- Назад! – заорал шеф Виган, после чего раздался крик мисс Пиртс. Последний крик мисс Пиртс.
«Он здесь. Он пришел за мной!» – заликовала я, разворачиваясь на кровати, чтобы увидеть лицо вампирши.
- Колин здесь, – выплюнула я, ожидая её реакции.
Она занервничала: её скулы напряглись, а губы сжались в тонкую полоску.
- Он не войдет, – уверенно заявила она, осторожно подходя к окну, чтобы с улицы её не было видно. – Ни один вампир не войдет через щит ведьмы.
Я закашлялась. Дым уже вовсю просачивался сквозь деревянные балки, заполняя мою старую комнату. Люди внизу тоже кашляли, кричали, но я не могла разобрать больше ни слова.
- И что? Умрем вместе? – с вызовом поинтересовалась я, стараясь загнать страх подальше. – Если я хорошо знаю Колина, а я его знаю очень хорошо, поверь мне, то вампиры уже окружили мой дом. Ты не сбежишь. Остается только решить, как тебе больше нравится умереть: в огне или от руки Колина.
Она замолчала, прикусив губу. Да, такое в её планы точно не входило.
- Или же, я скажу, что меня тоже взяли в плен, – усмехнулась она. – Я всеми силами пыталась тебя спасти, но ловушка сделана так, что ты не можешь выйти. Я пыталась, но все зря.
Я слушала её, видела выражение прекрасного невинного лица подростка и понимала, что даже сама ей верила. Колин тоже поверит. В панике, я вновь развернулась к двери, с новыми силами дергая свои веревки. В детстве мы часто играли с Максом и Хлоей в похищения, и тогда у меня отлично получалось освобождаться и развязываться, но в опыте вязания узлов Мари я не сомневалась. Перевернувшись на спину, я притянула к себе колени и одним быстрым движением просунула их в кольцо связанных рук. Отлично, теперь руки у меня были спереди, что уже не могло не радовать. Мои глаза округлились, когда я увидела осторожно связанным узел, в котором даже не могла найти концы веревок.
- Я же говорила, что тебе не вырваться отсюда, Ева, – с широкой улыбкой насмехалась вампирша, наблюдая за моими жалкими попытками. – Но не волнуйся, я позабочусь о Колине, когда тебя не станет. Я стану ему той Королевой, которую он хотел: сильной, верной, способной поддержать его во всем.
Я фыркнула, продолжая дергать веревки, которые уже до крови натерли руки.
- Ты никогда не сможешь дать ему такую мощь, какую он может получить от меня, – уверенно заявила я, осторожно подвигаясь к краю кровати. Мари сказала, что никто не сможет войти в дом, должно быть виканка изменила заклинание и, если Колин не может войти, я могу попробовать выйти.
Огонь подступал ближе. Я чувствовала его за дверью, слышала, как скрипит охваченная пламенем лестница, уничтожая последний путь к спасению. Внизу кричали люди. Виканка пыталась сделать хоть что-нибудь, но не одно её заклятие не действовало на вампиров. Священник молился, твердо решив, что лучше сгорит, чем умрет от зубов дьявольских тварей. Шеф Виган бессмысленно стрелял по вампирам, хотя сам понимал, что пули его не спасут. Адвокат, скорее всего, уже был мертв, поскольку его не было слышно нигде, как и отца Хлои. Должно быть, огонь заполонил весь первый этаж, поскольку экзекуторы заволновались сильнее.
- Мари! – закричал шеф Виган. – Мари, помоги нам.
Губы вампирши дернулись, когда она услышала его мольбы.
- Ты смеешься надо мной? – крикнула она в ответ. – Зачем мне спасать врагов моего Короля?
Медлить дальше было нельзя. Воспользовавшись тем, что вампирша была отвлечена, я вскочила с кровати и, выхватив с прикроватного столика будильник, изо всех сил запульнула его в окно, подбегая к нему. Пышная юбка платья мешала быстро двигаться, но я все же успела добежать до окна, прежде чем Мари нагнала меня. Я схватилась за осколки в раме, игнорируя острую боль от глубоко пореза на ладони. Плевать, несколько швов – это меньшая жертва, если сравнивать её со смертью.
На поляне у моего дома было около десятка вампиров. Несколько из них как раз разрывали адвоката пополам, когда я выглянула, но мне было на это плевать, поскольку я сразу же нашла в толпе его. Колин стоял у главного входа, пытаясь разрушить щит ведьмы, но у него ничего не выходило. Он сильно нервничал, гневно рыча на людей, все ещё оставшихся в моем доме.
- Ева! – закричал Даниэль, заметив меня в окне. Колин тут же поднял голову и, когда наши взгляды встретились, вампир забеспокоился ещё сильнее. Должно быть, видок у меня был ещё тот.
- Это Мари! – заорала я, из последних сил удерживаясь за острые осколки.
Вампирша зарычала, резким толчком отрывая меня от окна и кидая на кровать. Дышать было нечем, а свежий воздух из разбитого окна, усилил языки пламени, успевшие добраться до двери. Инстинктивно, я скатилась с кровати на пол, вспоминая теорию выживания в опасных ситуациях, что преподавали в младших классах моей школы. Я пыталась вдохнуть, но тяжелый дым жег легкие, а вампирша, прижавшая меня к полу, нисколько не помогала. Это было как во сне, будто я была не в своем теле, а наблюдала за всем со стороны. Она перевернула меня, оскалив клыки и, в тот самый момент, когда жизнь начала проноситься перед моими глазами, в окно влетел Даниэль. «Так в чем был секрет заклинания – только люди могут входить и выходить»
- Мари, отпусти её, немедленно! – закричал он, с ужасом глядя на вампиршу, приготовившуюся нанести укус.
Она засмеялась, глядя на него.
- Иначе что? – насмехалась она, продолжая крепко держать меня за волосы, отводя голову для укуса. – Моя смерть станет твоей смертью, Даниэль. Забыл? В горе и радости мы одно целое, поэтому перестань истерить и подумай о том, как нам выбраться.
Даниэль замер, переводя взгляд от меня в полубессознательном состоянии на вампиршу.
- Не убивай её, – прошептал парень. – Тогда у нас будет шанс уйти. Возьмем её в заложницы.
Вампирша нервно цыкнула, одаривая его гневным взглядом.
- Думаешь, Колин даст нам уйти? – недоверчиво поинтересовалась она. – Да он шагу нам ступить не даст, как только мы выйдем из этого дома.
Даниэль подошел к ней и сжал плечо вампирши.
- Это наш последний шанс, – прошептал он. – Если ты убьешь её, мы точно останемся здесь.
Вампирша кивнула, разворачиваясь ко мне.
- Вот это называется быть чьей-то seul Ева, – усмехнулась она. – Отвечать за поступки друг друга.
В глазах темнело. Я больше не кашляла, хотя уже ощущала тепло на той стороне лица, которая была ближе к двери. Похоже, я повторю судьбу моих родителей – умереть в огне, если они не придут к какому-то общему решению.
Должно быть я отвлеклась или потеряла сознание, поскольку следующим, что я услышала, были слова Даниэля: «Это тебе за мою семью». В следующую же секунду Мари завизжала, кидаясь в другой угол комнаты. Её крик немного привел меня в чувства. Стало ещё легче, когда Даниэль присел рядом со мной, притягивая к себе. Его силы питали меня, лечили, неудивительно, что я вцепилась в него, как в спасательный круг.
- Что ты натворил, – застонала Мари. Из её груди торчал серебряный нож с резьбой у основания, который Даниэль всегда носил с собой в заднем кармане джинсов. – Ты же убил не только меня, но и себя!
Парень грустно улыбнулся, глядя на неё.
- Это лучше, чем продолжать жить так, как я жил раньше.
Даниэль, тяжело дыша, подхватил меня под коленки и выпрыгнул из окна второго этажа, под отчаянный крик Мари. Я не видела прыжка, зажмурившись, но почувствовала, как мы приземлились. Даниэль перегруппировался в воздухе так, что я приземлилась на него, ничего себе не повредив. Голова по-прежнему кружилась, но это не шло ни в какие сравнения с тем, как чувствовал себя парень. Он задыхался, корчась на земле и громко втягивая ртом воздух.
Это был его выбор. Он убил Мари, прекрасно осознавая, что не выживет, и все ради того, чтобы спасти меня. Ощущение дежавю охватило меня, когда я поняла, что плачу. Его видение, которое я силой вырвала из памяти парня несколько месяцев назад, теперь вновь и вновь проносилось в моей голове. Я стану его погибелью - кажется, именно так он сказал тогда, и теперь все сбывалось.
Я поклялась себе, что не допущу его смерти, а теперь сидела рядом, не имея сил сделать хоть что-то, чтобы уменьшить его мучения. Колин оказался за моей спиной, крепко притянув к себе, но я вырвалась, снова падая на землю, где лежал Даниэль. Он видел меня, хотя и не мог говорить из-за мелких судорог сковывающих его тело.
- Прости, – прошептала я, гладя его лицо, – Пожалуйста, только не умирай. Прошу. Я не смогу без тебя. Ты не можешь сейчас меня оставить!
Он не отвечал, а я не знала что делать. Его сердце останавливалось, поскольку кровь Мари в нем умирала, как и часть души, которую они разделили.
- Колин, сделай что-нибудь! – закричала я, поворачиваясь к стоящему за моей спиной вампиру. Слезы катились градом, оставляя на моих щеках черные дорожки, но я не могла сейчас думать ни о чем другом, кроме жизни Даниэля. Он не мог умереть. Только не так и не здесь. Я не могла его потерять. Он был нужен мне как воздух.
Вампир присел с другой стороны от умирающего парня, глядя на меня.
- Есть одна мысль, но я не уверен, что это поможет, – осторожно предложил он. – Такое до нас ещё никто не делал.
Я всхлипнула, когда Даниэль с силой сжал скулы, чтобы не закричать.
- Прошу тебя, пожалуйста, – взмолилась я. – Ради всего, что между нами было и есть, спаси его!
Колин сглотнул, коснувшись кончиками пальцев моей щеки, и мягко погладил, прежде чем его лицо потеряло все эмоции.
- Я отказываюсь от тебя, Ева МакКалистер, – холодным голосом произнес он, заставив мое сердце резко сжаться, вытягивая из памяти момент, когда я впервые услышала эти слова, произнесенные Адамом. Даже понимая, что это может спасти жизнь Даниэля, слышать, как Колин отказывается от меня, было мучительно больно. – Отказываюсь от твоей крови, твоего тела и твоей души. Ты мне больше не нужна. Отныне ты не моя.
В моей голове словно прогремел колокол, а из сердца вырвали огромный кусок. Колин, которого я чувствовала, чьи эмоции и мысли ощущала на протяжении семи с половиной месяцев в своем теле, растворился во мне, оставив одну наедине с самой собой. Мне сразу стало холодно, страшно и больно. Голова пульсировала от боли, тошнило, а мысли, казалось, текли слишком вяло и невнятно.
Силы словно покинули меня, оставив лишь слабость и дрожь. Голова закружилась, заставив меня упереться руками в сырую холодную землю, чтобы не упасть.
Колин укусил его, затем прокусил свое запястье и, протянув его парню, заставил того пить. Даниэль не сопротивлялся, должно быть у него на это уже просто не осталось сил. Парень практически не дышал, а его сердце билось так медленно и тихо, что нужно было прислушиваться, чтобы не пропускать удары.
Я молилась. Вопреки тому, что в последнее время у меня в сознании церковь и экзекуторы были практически синонимами, я не потеряла веру в высшие силы. Моя мама с малых лет учила меня, что Бог творит чудеса, нужно лишь искренне у него об этом попросить. Сейчас я просила так искренне, как никогда в своей жизни прежде. Странно, но я просто не понимала, как жить в мире, где его не будет. Это казалось каким-то неправильным и нелепым.
- Прошу тебя, прошу тебя, прошу, – умоляла я, крепко сжимая руку парня. Колин закрыл глаза, слегка склонив голову. Я знала, что он лечит Даниэля, делает все для парня, которого ещё месяц назад был готов разорвать на кусочки. Только теперь я поняла причину его гнева – он понял, кто такой Даниэль, и боялся подпускать его ко мне, зная, что я буду продолжать чувствовать связь между нами. Могла ли я винить вампира за то, что он защищал наши отношения подобным образом?
Несколько минут ничего не происходило. Я слышала крики шефа полиции, который продолжал отстреливаться от вампиров, стоя уже на крыльце. Виканки не было видно, должно быть, она решила умереть в огне, как и святой отец. Откуда-то издалека доносился визг сирен – соседи вызвали полицию. Я все это слышала и видела, но понимала только то, что Даниэль не шевелится. Он уже должен был излечиться, ведь Колину больше тысячи лет, и он теперь Король - я на себе ощутила насколько возросли его силы после коронации и принятия клятв своих шерифов. На мгновенье я отчаялась, но мир вокруг словно замер и сделал вдох, а затем меня оглушили картинки Даниэля, которого я все ещё держала за руку. Мои глаза с ужасом расширились, когда я увидела его новое будущее, прочувствовала его так, словно каждый миг происходил со мной, а после темнота накрыла меня, забирая в пучину беспамятства и пустоты.

Холод терзал, но никаких снов я не видела, пока яркий белый свет не ослепил меня, заставив зажмурить глаза. Свет мне нравился, он отгонял холод и дарил покой.
- Ева, моя маленькая звездочка, – позвал ласковый женский голос, заставив меня замереть и прекратить тереть глаза. Я знала этот голос – он принадлежал моей матери. – Открой глаза, дитя моё.
Я тут же послушалась, но яркий свет, исходивший от неё, не позволял мне хорошо видеть лица.
- Мамочка, – прошептала я, боясь её испугать и развеять странное видение. – Я умерла?
Она улыбнулась, я скорее почувствовала её улыбку, чем увидела.
- Нет, звездочка, ты ещё не выполнила своего предназначения на земле, – объяснила мама, прикасаясь к моим волосам. – Ты должна жить.
Я замолчала, не зная, что на это ответить. То видение, которое я увидела до обморока, до сих пор терзало мое сознание, вновь и вновь всплывая перед глазами.
- Это мое предназначение? – после долгого молчания спросила я, зная, что она прекрасно понимает, о чем я говорю.
Женщина замолчала, задумчиво наблюдая за изменениями на моем лице.
- Тебя это так задело? – осторожно спросила она. – Ты не готова?
Я молчала, не зная, что ответить на это.
- Как мне поступить правильно? – прямо спросила я.
Она улыбнулась, вновь погладив меня по голове.
- Только ты знаешь ответ на этот вопрос, звездочка. Это твоя жизнь и твоя новая судьба.
Мне ещё столько хотелось у неё спросить, столько хотелось ей рассказать, но резкий сильный удар, сковавший в тиски мое сердце, забрал меня от мамы. Я очнулась с глубоким вдохом, рефлекторно пытаясь встать, но сильные руки тут же уложили меня на кровать, а на лицо надели кислородную маску.
- Давай, Ева, держись. Не уходи больше от нас по тому белому коридору – попросила женщина с белой маской на лице.
Я попыталась кивнуть, но не смогла пошевелиться. Все вокруг казалось каким-то чумным и нереальным.
- Эй, выйдите отсюда, к ней никому нельзя! – раздался голос той же медсестры. – Давайте в барокамеру её, у девчонки оба легких всего на двадцать процентов функционируют.
Мне не хотелось в барокамеру, я хотела к Колину, но так и не смогла ничего сказать, вновь проваливаясь в сон.

В следующее свое пробуждение я чувствовала себя намного лучше, но скорее всего это было потому, что вместо неудобной койке в больничной палате, я спала в своей огромной кровати. Было приятно ощущать шелковые простыни под спиной, поэтому я глубже укуталась в теплое одеяло, все ещё удерживая глаза закрытыми. Мне чего-то не хватало, но я не могла понять чего именно. Странное ощущение, будто я что-то забыла, путало мои мысли, мешая расслабиться и уснуть.
- Ma femme, ты проснулась? – тихим шепотом поинтересовался Колин.
Я резко распахнула глаза, видя, как он нависает надо мной на вытянутых руках. Он был рядом, близко, но я больше не чувствовала его кожей, как чувствовала раньше. Уверенна, что никогда бы не догадалась, что я в комнате не одна, если бы он не начал говорить.
- Ко-лин, – по слогам протянула я, потянувшись к нему. Сцепив руки на его шее, я прижалась к вампиру всем телом, боясь его отпустить. Однако то, что я ощутила, меня немного отрезвило: он был теплым и его сердце билось в отличном от моего ритме. Не моя кровь питала его, не я была той, кому он принадлежал.
Я резко разжала руки, упав на подушки. Он смотрел в мои глаза так же, как я не могла отвести взгляда от его глаз.
- Ты сама этого хотела, – прошептал он с болью на лице. – Это был единственный шанс. Мне повезло, что у нас вышло, когда кровь Мари начала тянуть на тот свет и меня, я практически поверил, что умру. Если бы на месте Даниэля оказался простой человек, думаю, мы оба были бы уже мертвы.
Я закусила губу, чтобы хоть немного успокоить эмоции, грозившие вылиться в слезы. Это был день моей свадьбы. День, который должен был стать самым счастливым днем в моей жизни, но вместо этого я чуть не умерла, Клер, Колин и Даниэль чуть не погибли, к тому же я лишилась права называться человеком своего любимого.
- Как Клер? – опомнилась я. – Я сказала ей идти сюда.
- Она здесь, не волнуйся, – успокоил Колин, осторожно ложась рядом со мной.
Обычно я бы тут же скользнула к нему, размещаясь на крепком сильном плече, но сегодня меня что-то останавливало. Была какая-то неловкость между нами.
- Ты можешь её позвать? – спросила я, с мольбой смотря в его глаза. – Я должна извиниться перед ней.
Колин замер, глядя на меня в ответ. Я смотрела на него.
- Сейчас? – спросил он, когда пауза между нами затянулась.
Я кивнула. Это было так странно. Обычно Колин понимал меня с полуслова. Должно быть, слыша в своей голове мои мысли это было делать проще. Сейчас мне казалось, что пережив все те тяготы и проблемы, мы вновь оказались на начальном этапе наших отношений.
Вампир встал с кровати, но остановился, глядя на меня. Я знала, что обычно бы залюбовалась его красивыми перетекающими мышцами, но сейчас просто смотрела на него, не ощущая никакой внутренней дрожи. Это пугало.
Колин нервно вздохнул, хоть дыхание ему и было не нужно.
- Ева, те изменения, что ты, должно быть, чувствуешь между нами, все это скоро пройдет, – заговорил вампир, не сводя с меня взгляда. – Верь мне, я знаю, что наши чувства искренни и узы их не заберут. Просто верь мне.
Я кивнула, хотя не совсем понимала, о чем он говорит. Прошло немногим больше четырех месяцев с тех пор, как я призналась вампиру в своих чувствах, и не было и дня, чтобы я в них засомневалась. До сегодняшнего дня.
- Хорошо, я позову Клер и не буду вам мешать. Мне нужно к Даниэлю, он все ещё слаб, а это значит, что слабы мы оба.
Как только за Колином закрылась дверь, я облегчено вздохнула. Если его сердце билось, то и с сердцем Даниэля все было хорошо. По крайней мере, он был жив. И нам нужно было поговорить о том, что я увидела в его будущем, что мы увидели.
После осторожного стука, дверь раскрылась, и худенькая блондинка заглянула в комнату.
- Клер, слава Богу! Я так рада тебя видеть! – выдохнула я, махая подруге. – Заходи, не стой на пороге.
Девушка тихо вошла в комнату, заперев за собой дверь. Она двигалась очень медленно, оглядываясь по сторонам, будто все ещё пребывала в шоке после нападения. Бедняжка. Думаю, она ещё нескоро забудет всё, что случилось.
- Ты одна? – спросила она, подходя к кровати.
Я кивнула, хлопая по одеялу рядом с собой, приглашая присоединиться.
- Знаешь, когда ты говорила, что у вас здесь не маленькая черная коморка, я даже не представляла, что подвал настолько большой. Похоже он в несколько раз больше клуба наверху. – Заметила она, присаживаясь на край кровати. Было видно, что подруга чувствовала себя неуютно здесь.
- В три раза, – подтвердила я. – Знаешь, я рада, что с тобой все хорошо.
Она улыбнулась, демонстрируя мне руку с гипсом.
- Кристиан отвез меня в больницу, где мне наложили этот ужасный гипс, – призналась она, залезая по кровати ближе ко мне. – Он довольно милый, когда не старается развести на секс.
Я засмеялась, вылезая из одеяла. Я была в своем любимом желтом махровом костюме, который носила дома. Признаться, меня немного расстроил тот факт, что я больше не в прекрасном черном платье, которое, должно быть, стоило больше, чем весь мой гардероб, но в домашнем костюмчике было намного уютнее.
- Ты застала момент, когда Крис не пытался тебя соблазнять? – не поверила я. – Должно быть, его сильно напугал твой перелом.
Клер хихикнула, откидываясь на подушки. Мы обе замолчали, оттягивая тот момент, когда нужно будет говорить о том, что произошло.
- Прости меня, – начала я, собирая по уголкам сознания все силы и смелость, что у меня остались. Мне не хотелось вспоминать о том, что произошло. Даже для меня, успевшей повидать за свои недолгие восемнадцать с половиной лет столько ужасов, что уже можно начинать писать фантастические мемуары, этот вечер был одним из самых страшных. Я никогда прежде так не боялась, никогда не была так близко к смерти. Черт, да я даже маму видела, умершую восемнадцать лет назад! Что здесь говорить о Клер, для которой самое страшное, что может случиться в жизни, это появление прыщика на лице перед выпускным балом.
- Ева, ты не должна, – начала было подруга, но я её перебила.
- Нет, Клер, ты оказалась там из-за меня, – признала я, опуская глаза. Мне было стыдно за то, что я подвергла её опасности.
Девушка улыбнулась, ткнув меня в плечо локтем.
- Зато я теперь знаю, где ты живешь, – усмехнулась он. – Кстати, твой Король ещё больший милашка в домашней обстановке.
Я хмыкнула, соглашаясь с её словами. Лучше Колина в строгом черном костюме может быть только Колин в спортивных штанах и майке для тренировок.
- Ну, не думаю, что теперь имею право называть его своим, – вместо всего этого сказала я, поразившись своему тону. Он был пустой: никаких эмоций и терзаний.
Клер вздохнула, разворачивая взгляд к двери.
- И что теперь? Он больше не чувствует тебя? Не слышит твои мысли? – спросила она.
Я отрицательно покачала головой. Говорить об этом было неприятно и стыдно, но она была единственной, с кем бы я вообще смогла об этом заговорить.
- Сегодня мы лежали в одной кровати, а мне хотелось закутаться в одеяло. Такого никогда не было прежде, – призналась я. – Словно все те крепкие связи, что нас связывали, порвались. Теперь мы будто два разных человека, чужих друг другу.
Она кивнула, боясь сказать что-то лишнее.
- Прости, но я не могу понять: ты жалуешься мне или рада по этому поводу, – призналась блондинка, слегка улыбнувшись, чтобы подбодрить меня к разговору.
Я покачала головой, не зная, что ей ответить. До нашего объединения меня тянуло к Колину, но тянули скорее силы, чем гормоны. Тогда для утоления «этого» голода у меня был Адам, поэтому мысли о других мужчинах я вообще старалась игнорировать. И теперь, когда связь между нами разрушилась, мы оказались на том этапе, на котором были в день моего рожденья. Будто бы этих семи с половиной месяцев не было вовсе.
- Если бы я знала ответ на этот вопрос, мне не нужна бы была лучшая подруга, – грустно улыбнулась я, подтягивая к себе колени. – К тому же, если верить словам Колина, это просто шок для моего человеческого организма – нужно время, чтобы я смогла перестроиться и снова поняла, что чувствует мое тело без его мыслей и эмоций.
Клерстон вновь оглянулась на дверь. Должно быть, экзекуторы её напугали сильнее, чем она показывает.
- Но ведь ты собираешься снова делить с ним кровь? – как бы невзначай поинтересовалась подруга, но, когда я ничего не ответила, она толкнула меня локтем в плечо, думая, что я просто её не услышала. – Ей, Ева, ты вообще слушаешь меня?
Я все слышала, но почему-то просто не смогла ответить одним простым словом «да». Когда Колин был рядом, я понимала, что нахожусь в теплом уютном месте, где меня любят и обо мне заботятся. Я знала, что рядом с ним я в большей безопасности, чем без него, но, ведь если бы вампиров вообще не было в моей жизни, то и опасности бы не было. Выходит, палка в двух концах.
- Знаешь, после того, как Колин объединился кровью с Даниэлем и тем самым спас его, я кое-что увидела, – шепотом созналась я. – Это очень меня напугало и заставило задуматься над тем, правильно ли я сделала, что заставила Колина спасать его жизнь.
Клер заинтересовалась, подсев поближе.
- Что ты видела? – спросила она.
Я смутилась, не зная как описать ей все. Это было слишком странным и личным, чтобы просто говорить об этом. Тем более что я и сама практически ничего пока не понимала.
- Мы можем поговорить об этом немного позже, – предложила я, подтягивая одеяло ближе к лицу.
Клер огорченно вздохнула. Мне не хотелось её обижать, но и говорить об этом до того, как я поговорю с Даниэлем, казалось неправильным. Поэтому я накрыла её ладонь своей, слегка сжимая, чтобы подобным образом извиниться, но яркая вспышка в её голове – смеющееся во весь голос лицо мэра – заставило меня резко отдернуть руку, а её подскочить с кровати и отступить на несколько шагов. Она все ещё приходила в себя, пока я подбирала слова.
- Клер, милая, ты не должна о них думать, – попросила я, подползая на кровати к самому краю. Так же как я придвигалась, она пятилась. – Что происходит?
Она молчала, закусив губу.
- Клер? – вновь попробовала я.
- Это все экзекуторы, – выдохнула она, махнув рукой. – Ты даже не представляешь, как это страшно быть пленником тех, о ком знаешь столько плохого. Вспомнить только те жуткие розы с червями, битую посуду в твоем доме и тот страшный ржавый гвоздь в твоей двери, который поцарапал тебе шею.
Я кивнула, давая ей понять, что все понимаю, пока холодный пот не выступил на моей коже.
- Откуда ты знаешь о гвозде? – прямо спросила я, заставив её отступить ещё на шаг.
Глаза блондинки забегали.
- Ты сказала, что забыла? – протянула она с легкой улыбкой.
Я недоверчиво нахмурилась, вспоминая. Та история с гвоздем задела меня, поскольку кроме того, что экзекуторам нужно было как-то забраться в мой дом, так они ещё знали мою привычку опираться на косяк двери, ведущей в гостиную. Я с самого первого дня, после исчезновения из моего дома дядюшки, стала замечать, что мои враги слишком многое обо мне знают. Слишком часто они бывали в моем доме и слишком личные вещи трогали.
- Ты не могла, – прошептала я, глядя в глаза той последней, кому я так доверяла. – Клер, черт побери, ты не можешь быть с ними!
Её глаза округлились. Она не знала, что сказать.
- Вот, – наконец решилась блондинка, поднимая на уровень лица загипсованную руку. – Хочешь сказать, что лишать меня пальца – это дружеский шаг?
Я слышала, что она говорила, но боль, сковавшая мое сердце, оглушила и ослепила меня. Я больше ей не верила. Помнится несколькими месяцами ранее, я поклялась себе больше ни с кем так не сближаться, как была близка с Хлоей и Максом, никому не верить так безоговорочно и слепо, как верила Адаму, но все же сделала исключение для одного единственного человечка, стоящего сейчас передо мной.
Был лишь один способ проверить её слова.
- Дай мне руку, Клер, – твердо проговорила я, протягивая ладонь блондинке. Она вновь попятилась назад, пока не уткнулась в стенку. Я знала, что ничего хорошего уже не увижу, но все же тоненький голосок надежды продолжал убеждать меня в том, что Клер не могла меня предать.
Убедившись, что она не собирается идти на контакт, я глубоко вздохнула, собираясь с силами.
- Кэтрин! – чуть громче обычного позвала я вампиршу, и уже через секунду дверь открылась и рыжеволосая красотка вошла внутрь, застегивая последнюю пуговицу своей коричневой рубашки.
Заметив меня сидячей, вампирша улыбнулась.
- Рада, что ты жива, – призналась она, закрывая за собой дверь. – В те два дня, что ты была без сознания, Колин места себе не находил. Даже не представляю, что с ним было бы, если бы ты погибла.
Я цыцнула, давая понять вампирше, что ей нужно прекратить болтать и кивнула на подругу.
- Держи её, похоже у Клер от нас появились секреты, – даже не обращая внимания на мой грустный голос, мой вид уже говорил обо всей прискорбности сложившейся ситуации.
Вампирше не нужно было повторять дважды. Ей хватило секунды, чтобы зажать Клер в захвате своих рук и приволочь к краю кровати, чтобы я смогла её просканировать, а мне не нужна была минута для размышлений. Как только девушка оказалась в достаточной близи, я сложила ладони на её щеках, полностью погружаясь в сознание, о котором я думала, знала все.
Там были они. Все они, ныне мертвые мои враги. Они окружали стол, пока девушка во всех подробностях перерисовывала схему моего дома. Именно мисс Пиртс предложила ей сблизиться с Максом, понимая, что тем самым она сблизится и со мной. Я видела, как она делиться с моими врагами информацией обо мне, как подкладывает мне подарки и портит вещи. Именно она придумала план, заманить меня в мой дом таким путем, зная, что из дома я уже не выйду. Девушка даже не подозревала, что все может сложиться не в их пользу и виканка погибнет, унеся с собой силу заклятья – скрывать от меня их мысли при прикосновении.
Мне хотелось плакать. Глаза горели от обиды, но я держалась, до боли прикусив нижнюю губу.
Кэтрин все поняла без слов, поэтому, когда Клер из отчаянья попыталась вырваться и напасть на меня, вампирша ей даже пошевелиться не дала.
- Отпусти меня, грязная кровососка! – кричала Клерстон, пока я стояла на коленях на кровати и молча смотрела на ту, которую считала частью своей семьи. Она, последняя из моих друзей, предала меня, как и все остальные. И как после этого людям вообще можно верить?
Вампиры один за одним сбегались в комнату из-за криков, готовые противостоять любому злу. Стен, Эрик, Карл, Джон, Картер, Том, Питер, Давид, все наши старые вампиры, девочки Матильды, Колин и несколько вампиров, которых я никогда прежде не встречала, но смотреть я могла лишь в одно лицо в этой комнате. Точнее в глаза. Я не могла отвести взгляда от голубых глаз подруги, пытаясь разобрать в них боль и вину, но не видела ничего кроме гнева.
- Ma femme, – позвал Колин. – Что произошло?
Я не могла говорить. Вообще не могла сформулировать ни слова, поэтому лишь покачала головой, опуская глаза в пол. Мне было стыдно. Стыдно за то, что именно я привела предательницу в наш дом и заставила своих людей защищать её. Как я могла быть такой доверчивой? Разве жизнь меня малому научила?
- Эта маленькая дрянь заодно с экзекуторами, как я поняла, – вмешалась Кэтрин, видя, что от меня сейчас ничего вразумительного не услышать. Даже когда я поняла, что Мари – предательница, я не была в таком шоке, в каком прибывала сейчас.
Колин в секунду оказался около меня. Одной рукой он приобнял меня за плечи, прижимая к себе, а второй сжал мою руку. Кому как не ему было знать, кем стала для меня Клер! Я позволила ему держать меня, уткнувшись лбом в его крепкое плечо.
- Выйдите все, – распорядился Король, и ему не нужно было повторять дважды, чтобы вампиры тут же исполнили его волю.
Все, кроме Кэтрин. Она так и продолжала стоять, держа в захвате мою лучшую подругу.
Колин развернул меня к себе, чтобы видеть мое лицо.
- Ева, тебе решать, что с ней делать, – сказал он, сжав мои плечи. – Если ты позволишь, я лично разорву её на куски за все то, что эти твари с тобой сделали.
Я вздрогнула, понимая, что он правда убьет её, если я позволю. Это пугало. Пугало, но не так сильно, как понимание того, что ещё до разрывания наших уз я сама готова была перебить голыми руками всех своих врагов. Кровожадность – вот то слово, которое определяло мои эмоции в тот момент. Сейчас же я не считала убийство выходом из ситуации. Нет, конечно, я понимала, что никогда не смогу спать спокойно, если буду знать, что в любой момент Клер может нанести ответный удар, но убивать лучшую подругу в мои планы не входило. Должен быть выход, который устроит всех нас.
- Ты можешь её зачаровать? – попросила я Колина, устало смыкая ладони на висках. – Лишить всех воспоминаний об экзекуторах и моих способностях. Всего, что может подвергать нас опасности?
В глазах вампира читался немой вопрос: «Ты уверенна, что хочешь именно этого?», но он ничего не спросил, просто кивнув.
- И навей ей, что она начала встречаться с Максом не из-за меня, а потому, что он ей понравился, – добавила я, представив, какого будет другу, если он узнает, что Клер гуляла с ним только для того, чтобы сблизиться со мной. – Ему не обязательно страдать из-за нашей войны.
Вампир развернулся к девушке, с искренним ужасом наблюдавшей за нашим разговором.
- Ты уверенна? – все же переспросил вампир. Я видела, как напрягались мышцы на его руках, когда он смотрел на Клер, но не могла позволить ему причинить ей боль. Она была слишком близка для меня. Возможно, это говорил мой эгоизм, но я просто не могла пережить ещё и её смерть.
- Да, – кивнула я, разворачиваясь, чтобы не видеть того, что сейчас будет происходит.
Клер начала брыкаться в руках вампирши, но легче было бы вырваться из толстых стальных цепей, чем из рук Кэтрин.
- Не смей ко мне прикасаться, грязный кровопийца! Вы не имеете права! Я свободный человек! – кричала она с округленными от страха глазами. – Ева, ты ведь была моей подругой. Ты не можешь так поступить со мной!
- Или так, или он тебя убьет, – признала я, смотря прямо перед собой на стену, где висела картина с моим изображением. Там на портрете была девушка, у которой была прекрасная жизнь и семья. Сейчас я себя там не узнавала.
Клер завизжала, когда вампир подошел вплотную к ней, но этот визг скоро умолк. С этого дня в её жизни больше не будет заговоров и манипуляций, лицемерия и тайных группировок. Она будет самой собой – веселой, жизнерадостной Королевой школы, влюбившейся в моего лучшего друга. Она забудет все, что произошло за эти несколько дней.
Если бы и мне можно было закрыть глаза и обо всем забыть. Выкинуть все проблемы из головы.
Интересно, что бы я подумала о Колине, если бы впервые его увидела? Конечно, я заметила бы красоту его лица, тела и зелень глаз, которые всегда меня привлекали, но думала бы я о чем-то большем с ним? Считала бы его своим, если бы узы не связывали нас? У меня не было ответа на этот вопрос, и причиной тому был парень, который уже во второй раз обманул свою судьбу, но теперь по моей вине.
Судьба – большая стерва, как сказали в одном из моих любимых фильмов, но то, как она поступила с Даниэлем, было неправильно и нечестно. Он должен был умереть в тысяча девятьсот шестнадцатом году, прожив долгую счастливую жизнь, но Мари изменила его судьбу, привязав к себе. В тот момент Бог, видимо, пересмотрел свои планы, понимая, что своей жизнью он не только разрушал природную закономерность, но и влиял на судьбы других людей. Например, на мою. Я должна была стать последней чистокровной мормонкой, на которую возложено древнее пророчество, а с ним рядом такое было невозможно. Скорее всего, именно тогда высшие силы переместили дату смерти Даниэля, на день, когда погибла Мари. Все просто: Даниэль умирает, я снова последняя и совершаю свое пророчество. Все просто. Вот только теперь вмешалась я, вновь изменив его судьбу. Это неправильно, но я просто не могла позволить ему умереть на моих руках. И тогда мы сделали то, что сделали.
Осталось только за малым – понять, как теперь нам жить с тем, что я увидела в его будущем.