Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2733]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Да, моя королева
Среди представителей моего рода были распространены одиночки. Кара настигала тех, кто осмеливался любить. Влюбленный вампир полностью подпадает под власть своей королевы и уже не способен на выживание. Любовь – это болезнь, способная уничтожить бессмертного.

Вопреки всему
Любовь сильна, но сможет ли она преодолеть все трудности?
Командировка вынуждает Джаспера оставить свою невесту Элис. По приезде он находит ее в психиатрической больнице. Что произошло? Сможет ли Джаспер спасти свою любовь и разгадать все тайны?

Солнечная зайка
«Новолуние» с точки зрения Аро. Может, в конце концов, пожилой мужчина спокойно насладиться свободным временем?
Серебряный призёр конкурса мини-фиков "Сумерки. Перезагрузка"
Юмор.

Двое во мне
Он чуть приподнимал уголки губ, что означало хорошее расположение духа, и говорил тихим голосом: – Моя маленькая пугливая девочка считает меня монстром.
Психологический детектив.

Отец моего ребенка
Белла мечтает о свадьбе с любимым мужчиной, карьера идет в гору. И тут внезапно все летит в пропасть. Личная жизнь распадается, начальник требует невозможного, а мать попадает в аварию. Последним ударом становится появление разбившего сердце шестнацатилетней Беллы Эдварда. А незапланированная беременность и неопределенность в вопросе отцовства это вообще катастрофа.

Miss Awesome
Бонни и компания продолжают свои похождения. Что их ждет на этот раз? Свадьба? Приключения? Увольнение? Все может быть...

Только моя / Mine alone
Любовь вампира вечна. Но что, если Белла выбрала Джейкоба вместо Эдварда после «Затмения»? Эдвард медленно сходит с ума, после того, как потерял Беллу и сделает всё, чтобы вернуть её.. ВСЁ.

Игры судьбы
Что если кто-то, обладающий неограниченными возможностями, решит вмешаться в судьбу человека? А если ставкой в этой игре служит твоя любовь, твоя жизнь?..
Смогут ли Эдвард и Белла снова быть вместе? Что им придётся преодолеть на пути к своему счастью?



А вы знаете?

... что ЗДЕСЬ можете стать Почтовым голубем, помогающим авторам оповещать читателей о новых главах?



А вы знаете, что в ЭТОЙ теме авторы-новички могут обратиться за помощью по вопросам размещения и рекламы фанфиков к бывалым пользователям сайта?

Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Самый ожидаемый проект Кристен Стюарт?
1. Белоснежка и охотник 2
2. Зильс-Мария
3. Лагерь «Рентген»
4. Still Alice
Всего ответов: 272
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 144
Гостей: 131
Пользователей: 13
kiss3478, user1975, Karlsonнакрыше, alisa2840, Alla-read, efffi, 97sabino4ka, Ирина7818, Линк1536, sashaloskutova89, Alin@, lakunat, Katrina_Adel
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Ненавижу... Люблю... (Часть 2)

2024-3-19
21
0
0
- Люблю тебя.

Я выдохнул это ей в шею, прямо в теплую ямочку между ключицами, не контролируя ни свой голос, ни чувства. В самый интимный момент, как герой банальной мелодрамы. Так долго ждал подходящего времени, чтобы сорваться, как мальчишка... А ведь она слишком много значит для меня, чтобы снова все испортить.
Люблю. Однажды я признался себе в этом – и все стало на свои места. Будто иначе быть не может. Я долго сопротивлялся, бесился, упорно молчал. Но убежать не мог. Не мог принизить, притворяясь и дальше, будто ничего не происходит. Она просто вошла в мою жизнь – чтобы остаться.

Она была красива, но не кокетничала. Умна, но предпочитала молчать, а не спорить. Ее ум был еще сексуальней, чем тело, если такое вообще возможно. Даже когда открытыми оставались только ее лицо, шея и кисти рук, она выносила мне мозг. Точнее, расплавляла его. Если же расстегивалась пуговица или мелькала в разрезе коленка, я неминуемо чувствовал себя озабоченным подростком. Вел себя соответствующе – нервно затягивался сигаретой, огрызался, испытывая явный дискомфорт в определенных областях, и при этом, как только она отворачивалась, втайне смотрел... голодным взглядом.
Она не знала соблазна – но была им. Казалась порочной и, одновременно, невинной.
Я не мог выбить ее из головы ничем – ни выпивкой, ни работой, ни доступными красотками. Она держала мертвой хваткой, но принадлежала другому. Я не мог ей этого простить...
Вел себя так же высокомерно, как и она, хлестал словами, насмехался. Даже когда осознал, что ненавижу вовсе не ее – его. Того, кто скороспело окрестил себя моим другом, являясь им без году неделю и радушно делясь пьяной болтовней да бесконечными вопросами, связанными с бизнесом и недвижимостью. Нет, я не завидовал его реализованным возможностям купить диплом и несколько сверхскоростных тачек. Причина была в другом.
Я ненавидел его за то, что он не ценит ее. Что обладает ею ночами, а потом разбалтывает подробности в стрип-баре, который никогда не обходит стороной... Что подумывает в ближайшем будущем жениться – как-никак, претендентка красива и здорова. А главное, за то, что ему дана привилегия зарываться пальцами в ее волосы, обводить губы, покрывать ласками тело и считать поцелуями веснушки – хоть последнего, я уверен, он никогда не делал. Я даже сомневаюсь, что он видел их, едва заметные на ее нежной коже...
Она была красивой картинкой, и он смотрел не на нее – на окружающих, в первую очередь, мужчин, оценивая, завидуют ли ему. Он ждал их реакции, всех и каждого, только в мою сторону никогда не скашивал глаз. Наоборот, хотел «трезвого» мнения. И я преподнес таковое. Самое что ни на есть трезвое. В тот момент мне даже себя удалось в этом убедить.
Обычно я хорошо угадывал, только в ней ошибся. Из-за ревности, примитивной ревности самца, грубо, пошло обидел. Я хотел ее так, что все болело внутри. И почему-то больше всего болело сердце. В этом была правда, с которой я жил день за днем...
Пока все не изменилось в один миг. Единственный шаг – верный или ошибочный – и расстаяли ее едкие слова, испарились заносчивость, злость. Воздух еще вибрировал от смешения наших сбившихся дыханий, влажную кожу еще покалывало от соприкосновения... Приятная слабость, разлившаяся внутри, мешала сосредоточиться и заметить перемену в ней, совсем недавно делившей то же дерзкое безумие – ее дрожащие губы, припухшие от моих сумасшедших поцелуев, ее полные слез глаза, которые мгновения назад туманила страсть. Я лишь до одури хотел ее снова, в постели или на полу, где, как и сколько пожелает... Не сразу понял, почему она отстранилась. Почему ее плечи были поникшими, пока, чуть пошатываясь, она шла к двери... Нагнав, я коснулся хрупкого запястья. И она вздрогнула, так ощутимо, что это вмиг отрезвило меня.
А потом, повернувшись, она сказала те слова.
- Что и требовалось доказать, не так ли? Что ж, у тебя получилось.
И тогда я впервые увидел ее – непримиримую, кусачую – абсолютно беззащитной. И тут же понял, что потерял. Я умудрился оттолкнуть любимую еще до того, как сам осознал, что она стала ей. Можно ли быть бОльшим идиотом?
Что ж, поделом. Винить было некого...

Я узнал, что она рассталась с ним, только спустя месяц. Какое-то время не понимал, почему мистер «лучший друг» избегает меня, цедит слова сквозь зубы и время от времени кидает злые взгляды. Если б он не пытался маскировать это, изображая вежливость, я бы не испытывал недоумения. В то, что она расскажет правду потенциальному жениху, верилось с трудом. Не потому, что я считал ее лицемеркой, скорее, потому, что он не заслуживал откровенности. И пусть я был сволочью, возжелавшей девушку приятеля, это не делало меньшей сволочью его.
Несколько раз встретив его в обнимку с эффектной брюнеткой, я, наконец, понял. Позже, оказавшись в общей компании, услышал разговор двух подвыпивших девиц, подруг его новой пассии. Они обсуждали вопиющий поступок «бывшей», изменившей ему с человеком, которому тот доверял, да еще набравшейся наглости рассказать об этом. В процессе беседы они то и дело кидали на меня любопытные взгляды. Это заставило усмехнуться. Главным носителем ценной информации здесь была явно не женщина.

Я встретил ее в конце мая. Встретил тогда, когда устал бегать от собственных чувств и мыслей. Когда каждое мимолетное воспоминание посылало импульс тоски прямиком в сердце. Вот так, ни с того ни с сего – запах, слово, стена собственной квартиры...
Конечно, все это весна. Обостренные чувства и внутренняя изоляция, неважно, сколько людей находилось рядом. Еще абсурднее казалась неважность других представительниц прекрасного пола, стремившихся войти в мою жизнь. Я никогда не был затворником. Только теперь, в период всеобщего хотения на пару с цветением, мне было необходимо это одиночество. Я упивался терпкой сердечной тоской, перебирая струны гитары или марая бумагу набросками бессвязных текстов, которые потом оказывались в мусорке.
И вот тогда, вырванный необходимостью из своего пространства набитых окурками пепельниц, недописанных песен, сиротливых закатов, на которые я смотрел, забравшись на крышу, где никто не доставал – я снова столкнулся с ней... Это произошло на лестнице, ведущей в Академию художеств. Я спускался вниз, она взбегала наверх. Мы оба так задумались, что врезались друг в друга и чудом не упали, покачнувшись от потери равновесия. Подняв папку, которую она выронила, я повернулся... и только тогда увидел, кто передо мной. Короткий, совсем короткий миг, пока я жадно вглядывался в ее лицо, показался мне вечностью. Блаженной. Да, я имел право хоть на одно высокопарное слово, впервые за долгое время впитав ее запах по-настоящему, а не воскрешая в памяти. А потом моя вечность закончилась – она подняла взгляд. На закате я больше всего любил момент, когда солнце пряталось, и небо начинало постепенно темнеть. Потому что на какое-то время оно приобретало точно такой оттенок, как ее глаза...
Подавая папку, я лишь легонько коснулся рукой тонких пальцев, а она тут же вздрогнула, будто от удара... Как тогда. Ощущение от этого было болезненным, как само понимание того, что она боится меня и не доверяет. Я ничего не сказал, просто прошел мимо. Дверь за спиной хлопнула слишком быстро – конечно, она не стала бы смотреть мне вслед...

Я сидел в уличном кафе, пил третью чашку кофе и, скользя взглядом по затопленной вечерним солнцем улочке в старом районе города, думал о той встрече. Чем больше думал, тем вернее убеждался, что был неправ. Потому что никто за меня не заслужит ее доверия – и только я сам могу сделать что-то, чтобы она впервые улыбнулась мне... Я должен набраться смелости и сказать ей о том, что чувствую. Я причинил ей боль первым, перешел черту, мне и расхлебывать. К тому же, я видел что-то, чего не могу забыть... Что лучше слов и жестов говорило о том, что она на самом деле испытывает ко мне.

Престижную школу актерского мастерства я закончил несколько лет назад, но продолжал туда захаживать по привычке, бывать в так называемом богемном кружке, разговаривать с пожилым преподавателем в его пропахшем деревом и старыми книгами кабинете. Как раз там я и находился, из вежливости покуривая фирменную кубинскую сигару, когда зазвонил телефон. Я разглядывал фолианты на полках, не вникая в чужой разговор, пока, положив трубку, мой собеседник не предложил «кое-куда прогуляться и помочь». Звонивший ему друг, профессор из Академии художеств, просил об услуге – прислать нескольких молодых людей с интересной внешностью, потому что его студенты для дипломной работы должны были нарисовать по портрету. Это показалось мне забавным...
Я пришел, куда приглашали, нашел профессора, но, после весьма обескураживающего разглядывания им моего лица, услышал неожиданное:
- Погодите-ка, вы же уже приходили.
- Нет, - недоуменно ответил я.
- Я вас помню на портрете, – констатировал седовласый лектор.
- Вы что-то путаете.
Заподозрив его в склерозе, я уже собрался уходить, когда услышал уверенное:
- Не путаю, молодой человек.
И тогда я увидел тот портрет, вытянутый из ряда перевернутых холстов, приставленных к стенке... Точнее, я увидел себя. Увидел таким, каким не был. По какой-то причине мне захотелось порезать или сжечь это полотно... Я не желал стать Нарциссом, который может влюбиться в собственное отражение только потому, что чья-то рука создала такого меня.
- Потрясающе, не правда ли?
Я уже не слушал его, направляясь к выходу. В попытках понять, старательно морщил лоб, только ответа не было... Я не мог осилить эту загадку.
Лишь теперь, сидя за столиком уличного кафе, я разгадал ее. Я понял, КТО нарисовал ту картину... И мне расхотелось портить то, чего касалась ее рука. Касалась с такой любовью, о которой я мог только мечтать...

Сердечная тоска не прошла, но теперь сопровождалась надеждой. Я стал искать способ приблизиться, постепенно, осторожно, чтобы не испортить все окончательно. Она не могла бояться меня, как казалось вначале. Да, я обезоружил ее и сделал слабой – но не передо мной, перед чувством... Страх, что оно останется неразделенным или будет осмеянным, вот что мучило ее. Я ведь даже не знал, не мог знать, что все так...
Я ждал подходящего случая. От общих знакомых узнал, что у ее отца юбилей, и решил попытаться.
Ресторан был зарезервирован не полностью, лишь та его часть, где сейчас и располагались солидного вида гости. Я сел за один из столиков в другом конце зала, так, чтобы иметь возможность видеть дочь виновника торжества, но самому оставаться незамеченным. Я надеялся, что смогу в какой-то момент показаться, допустим, по-старомодному пригласив на танец, когда она расслабится от вина и приятной музыки...
Только вечер перестал быть томным, когда неожиданно заявился «отвергнутый». Пьяный, развязный, пошел прямиком к столу, где она сидела рядом с родителями. Дальше все происходило слишком быстро...
Признаться, я давно собирался раскрасить его рожу всеми цветами радуги, что, наконец, и сделал. Мне достаточно было услышать: «Кого я вижу! Бывшую, такую примерную, с мамочкой и папочкой. Два года вместе. Я как раз колечко купил. А они знают, что образцовая дочка потрахалась с другом жениха, а потом благородно ему в этом призналась? Надо же. Офигеть. Такая честная су...» Он не договорил, потому что ровно столько времени, отсчитанного произносимыми словами, понадобилось мне, чтобы, оттянув его назад, проехаться кулаком по челюсти. Заскулив, он кинулся на меня, неосторожно развернувшись к столу. По ошарашенным лицам окружающих понимая, что праздник и так «удался», я без зазрений совести отфутболил его, заставив завалиться спиной в тарелки. Потом спокойно подошел, помог подняться, взял за шиворот и окунул в большое блюдо с салатом.
Да, разумеется, я никогда не вел себя так некультурно. Скорее всего, она теперь и смотреть в мою сторону не захочет... Ее уже не было за столом. Направляясь к выходу, я оставил деньги официанту, извинившись.
Странно, но я даже не испачкался, не считая полоски соуса у кармана пиджака. Я на ходу снял его, открывая дверь и, оказавшись на пустынной ночной улице, прикурил сигарету. Называется, дождался момента...

Я подошел к машине, распахнув дверцу, закинул свернутый пиджак на заднее сидение и вдруг услышал:
- Ты не мог бы меня подвезти?
Повернувшись, я увидел ее. Она казалась в этот момент такой хрупкой – луч солнца в хрустале... На нее падал свет уличного фонаря, отчего заплаканные глаза блестели слишком сильно. Они выдавали ее, как и покрасневший кончик носа, что было заметно даже при таком освещении. И еще ее щеки горели. Причину я, как ни странно, угадал. Ей было стыдно... Стыдно! Она не понимала, что даже травинки, покрываясь росой каждое утро, были счастливы надеждой однажды поцеловать ступни ее ног...
- Конечно, садись.
Она скользнула на сидение, и тогда, обойдя машину, я занял место рядом. Повернул ключ зажигания, пристегнул ремень безопасности. Ее руки так дрожали, что она никак не могла закрепить свой... Я помог и, отвернувшись к лобовому стеклу, спокойно сказал:
- Не переживай, ты ни в чем не виновата. Это он вел себя, как придурок.
Быстрым движением, которое от меня не ускользнуло, она смахнула слезы со щек и тихо ответила:
- Спасибо. И за то, что согласился подвезти.
Я бы предпочел, чтобы она была не отстраненно-вежливой, а ершистой, как раньше... Может быть, тогда не чувствовал бы себя до смешного виноватым, время от времени бросая взгляд на разрез ее черной юбки чуть выше колена. Я подозревал, что причина расстройства была не так проста – одеться со строгостью секретаря на юбилей собственного отца можно было лишь по особой причине. Похоже, ее не баловали, воспитывая...
Какое-то время мы ехали молча. Я только спросил адрес. Это было за чертой города, в получасе езды. Иногда наши взгляды встречались в зеркале заднего вида. Она тут же отворачивалась, притворившись, что смотрит в окно. Что-то происходило... что-то, чего я уже не мог контролировать. Так бывало всегда, когда она оказывалась близко. А уж теперь... Наедине в замкнутом пространстве машины, где слышны лишь наши неровные дыхания, потому что у меня сломался проигрыватель, и тишину нечем заполнить...
Чуть позже я запоздало заметил, что почти закончился бензин. То есть, уже не почти – машину начало дергать, и мне пришлось съехать с дороги... Не знаю, зачем я это сделал, вместо того, чтобы остановиться на обочине. Еще и прокомментировал, чтобы спутница не приняла меня за маньяка, утащившего в лес.
Она посмотрела на меня, но ничего не сказала. Сглотнула... Приоткрыла рот, словно хотела что-то произнести, но лишь... облизала губу. Это было выше моих сил. Ночь, машина, и мы двое... Она попыталась расстегнуть ремень безопасности, но так долго и безрезультатно его дергала, что пришлось помочь. Ее взгляд не отрывался от моего запястья... Неожиданно она поднесла руку и коснулась. Легонько погладила кисть по всей длине, как раз до закатанного рукава. Я сидел, не шевелясь...
Она нерешительно потянулась ко мне. Ее глаза говорили слишком много. И я, не удержавшись, встретил ее губы на полпути. Припал к ним с такой жадностью, что тут же словил тихий стон. Я еще не успел подумать о том, не слишком ли напорист, как она перебралась ко мне на колени, втиснувшись между моей грудью и рулем... Запустила ладони в волосы и снова поцеловала. Она была слишком близко, а я даже не подумал нажать на рычаг сидения, чтобы дать нам больше места. Я вообще не думал. Лишь впивался в ее губы, ласкал языком, чувствуя ее вкус, вдыхая запах кожи. И, предоставляя ей полную свободу действий, терпеливо ждал. Она, казалось, горела от желания, как я, только вела себя так робко, так неуверенно... Не выдержав больше, я, скользнув рукой под сбившуюся на разведенных бедрах юбку, стянул с нее трусики. Она всхлипнула и закусила губу, вжавшись в меня. Мое тело отреагировало слишком бурно. Она была такой влажной... и так громко дышала. Пальцы стали на удивление неловкими, когда я помогал ей расстегнуть свои же брюки, спустить ниже. Я еле сдержал стон, когда она с готовностью раскрылась мне и сильно задрожала, цепляясь за плечи. Я так туго наполнял ее... Это сводило с ума. Я заставлял себя не дышать, чтобы вернуть контроль. И тогда она прерывисто спросила:
- Ты... хочешь, чтобы я..?
Конечно, хочу! Сделав над собой усилие, я заглянул ей в лицо. Пылающие щеки и призывно распахнутые мягкие губы... Неприступность и соблазн. «Секретарская» белая блузка, так откровенно обтянувшая грудь, пряди волос, выбившиеся из аккуратной прически... Не могла же она быть настолько неискушенной? Или я законченный идиот. Впрочем, последнее очевидно – я так сильно ревновал, что старался пропускать мимо ушей разглагольствования в стрип-барах о том, что «малышка привыкла к миссионерской позе, но для будущей жены это самое то». Придурок. Поищи другую миссионершу.
- Хочу...
- Как?
- Как тебе нравится, – еле выдохнул я. – Просто... двигайся...
И она послушалась. Неспешно вошла в ритм, прильнув ко мне слишком плотно за неимением места... Я сидел, стиснув челюсти, временами закрывая глаза, чтобы не сорваться. Капельки пота текли по лбу от напряжения. Я хотел ее до безумия. Но еще больше хотел доставить удовольствие. Я не мог закончить первым... Только не сейчас.
За окном лил дождь. Настойчиво, монотонно бился в запотевшие стекла. Я не дал выключить свет, который случайно зажегся, когда она уперлась рукой в потолок салона. Обводя ладонями безупречные изгибы и умопомрачительные выпуклости, я смотрел, как она горит от желания. Это было самое эротичное зрелище. И самое прекрасное. Ее голова откинулась назад, открывая шею, волосы разметались буйными волнами, потому что я не пожалел творения парикмахера. Ее приглушенные стоны посылали мучительно-приятную дрожь по всему телу. Я расстегнул маленькие пуговицы на блузке, потом застежку бюстгальтера, чтобы в бледном свете увидеть ее налитые груди, ее кожу, такую нежную, что, казалось, я чувствую пульсацию каждой венки... Я больше не мог терпеть. Пальцы спустились ниже, лаская, и почти сразу она замерла, чуть выгнувшись, ахнула и сжала меня бедрами. Обняла сильней, позволяя ощутить кожей... позволяя раствориться в ней без остатка.
Обхватив руками за пояс, я уткнулся лбом в теплое местечко за ушком, хрипло дыша – и казалось, что дышу я ей. Этот запах, давно записанный на подкорку, теперь пропитывал меня полностью...

Резковатый, протяжный звук сирены неожиданно вывел из сладкого забытья. Только этого не хватало!
Я поспешно погасил свет, пока, застегивая блузку, она перебиралась на соседнее сидение – взволнованная, дезориентированная... Полицейский тактично дал нам время привести в порядок одежду, а потом постучал в крышу, направив фонарик мне в лицо. Я опустил стекло, готовый сделать что угодно, лишь бы не поставить ее в неловкое положение. То есть, еще более неловкое.
- Вы знаете, что это запрещено?
- Простите, сержант, кончился бензин.
- Ну да, понятно, - хмыкнул он ехидно. – Ваши документы.
Я протянул техпаспорт и права.
- Отпустите нас. Я заплачу штаф. Такое больше не повторится.
- Женат?
- Нет, - улыбнулся я.
- И притащил девушку в лес?
- Я, правда, не женат. Мы оба свободны. Случайно получилось.
- Знаю я ваше «случайно», - он расплылся в ответной улыбке. – Ладно, сделаю вид, что не заметил. Катитесь, пока не подъехал мой напарник.
- Мы бы рады, только бензин действительно кончился.
Засмеявшись, он махнул мне, приглашая выйти. Она схватила меня за руку, когда щелкнула ручка дверцы.
- Не волнуйся, он зальет бензина в бак, - шепнул я, погладив нежные пальчики.

Сержант уехал, так и не взяв штраф, даже денег за горючее. Я с улыбкой рассказывал ей об этом, чтобы избавить от напряжения. Конечно, ситуация была не из приятных, но мне в тот момент все казалось второстепенным, даже комичным... Она смотрела в боковое стекло, будто не слыша моих слов. А потом вдруг спросила:
- Почему ты пришел в ресторан?
Я ответил не сразу, понимая, как важен для нее этот вопрос, заданный совершенно спонтанно, хоть, скорее всего, он долго не давал покоя...
Можно было соврать про случайность, но настало время откровенности.
- Надеялся тебя увидеть. Вернее, я знал, что ты там будешь. Я надеялся на большее.
Она молчала, но я физически ощущал электризующее воздух ожидание...
- Я давно должен был найти тебя, только не хотел все испортить. И вот, в результате насвинячил в приличном заведении. Прости. Но это касается лишь сцены с развороченными тарелками, потому что за небезызвестную набитую рожу в салате я извиняться не буду. Не знаю, что ты нашла в этом придурке и почему оставалась с ним так долго, но он того не заслуживал. Я говорю это не потому, что сам заслуживаю тебя. Конечно, нет. Только вот... никогда ничего не доказывал, ни тогда, ни сейчас.
Она резко повернулась и посмотрела мне в глаза. Так и не сказала ни слова.
- Я страшно дурил от ревности. Потому что хотел тебя, но не мог получить. Это подло, это эгоистично, знаю...
Внезапно она перебила:
- Отвези меня.
- Домой, - кивнул я, пытаясь скрыть промелькнувшую горечь. Я должен был сказать не это.
- К себе.

В моей большой квартире во время весенней прохлады становилось зябко. Открытое окно в гостиной не прибавляло тепла.
- Проходи, я сейчас растоплю камин. Сразу согреешься.
Я даже не мог предложить ей по дороге пиджак – не с остатками соуса же. На улице после дождя было сыро и ветрено, я видел, как, выйдя из машины, она поежилась. Взяв за руку, повел ее к дому, не решаясь обнять.
Сейчас она оставалась в гостиной, пока я, волнуясь, как подросток, искал вино по тумбочкам на кухне. Три раза уронил штопор и не мог найти полотенце, которое лежало на самом видном месте... Вот так просто она произнесла «к себе», словно это было самым естественным на свете. Что-то в моей откровенно-дурацкой болтовне ее тронуло. Но я все равно себя корил. Почему в кучах текстов, которые я постоянно кидал в мусорку, таилось столько нежных слов, которые ее достойны? И почему в ее присутствии я либо немел, либо нес ахинею?
Пытаясь выглядеть непринужденно, я вошел в комнату. Она сидела у камина на белом меху, поджав под себя ноги. Озаренная мягкими бликами танцующего пламени, такая совершенная. Она была моей картиной. Не нужны ни краски, ни кисти...
Штопор чуть не упал в очередной раз при попытке откупорить вино – к счастью, она не могла этого видеть, потому что я стоял к ней спиной. Наполнив два бокала, я запоздало спросил:
- Хочешь вина?
И услышал:
- Нет. Хочу тебя.
Я повернулся, теперь рискуя выронить не штопор, а бокалы. Она сидела там же... в одних чулках.
Кровь, приливая к самым чувствительным участкам тела, зашумела в ушах, пульс участился. Я еще не мог привыкнуть к ее непосредственности. К тому, что она позволяет ее касаться, что хочет этого... и не скрывает.
Оставив вино на столике, я медленно подошел к ней, сел на пол напротив. Она посмотрела мне в глаза и шепнула, почти беззвучно:
- Коснись меня.
Рука послушно легла на нежный изгиб ее шеи, скользнула по контуру плеча, ключице. Повернув голову, она поцеловала ямку на моей ладони, потом подушечки пальцев. Я задрожал, не в силах отвести от нее взгляда. Чуть сместил руку и провел по приоткрытым губам. Ее дыхание защекотало кожу, неуловимое и трепетное, как крылья бабочки...
- Ты прекрасна, - тихо произнес я. – Даже если б я умел рисовать, никакой портрет не сравнился бы с тем, что сейчас вижу.
Ее глаза снова слишком сильно блестели... Опустившись на мех, она положила мою ладонь на живот. Какое-то время мы любили друг друга взглядами, стирая все грани, безмолвно раскрываясь...
Она провела моей рукой по своему телу, один раз, другой... И я, следуя губами за пальцами, стал целовать этот незримый путь. Целовал родинку за родинкой, миллиметр за миллиметром, вдыхая желанный аромат. Я забыл о целом мире. Я забыл о себе. От ступней поднимался к коленям, ласкал талию, идеальные груди, низ живота, а она отзывалась на каждую ласку. Выгибалась под моими губами...

Ее длинные ресницы слиплись от слез. Я заметил это, проложив еще одну дорожку поцелуев от бедер к сладкому потоку ее дыхания. Я был пуст и наполнен одновременно... Я долго пил ее губами, постепенно пьянея – и сейчас был так пьян, что с трудом соображал. Лишь смотрел в ее лицо, на волосы, живописно окутывающие плечи и груди... Я заметил, что все еще одет, только когда она стала медленно раздевать, целуя. В один момент у меня вырвался хриплый стон сквозь стиснутые зубы. Ее рука на миг замерла, а потом расстегнула молнию, стягивая брюки с бедер. Она поняла, что медленно уже не для меня. И, стоило ей прижаться, подаваясь ближе, коснуться, как все мое самообладание испарилось... Порывисто, жадно слившись с ней, теперь я мучительно сдерживал дыхание, сдерживал движения, потому что был у последней черты. Казалось, мои вены вот-вот лопнут от напряжения, но она вдруг шепнула:
- Не надо, прошу, - и, скользнув губами вдоль моей груди, обхватила чувствительный сосок, прикусив. Я задрожал всем телом почти в тот же миг. Еще раз, еще... Наслаждение ослепило меня, накатывая волна за волной.
- Люблю тебя... – сорвалось в самую сладкую впадинку между ключицами.
Теперь все вокруг плавало в приятной невесомости, и даже воздух казался лениво-утомленным... Какое-то время я лежал, сжимая ее в объятиях, спрятав лицо в густых прядях чуть влажных волос.
Но уже через несколько мгновений мне стало стыдно. Такого со мной не случалось со времен высшей школы. Мало того, что не справился с реакцией собственного тела, еще и... Я должен был произнести эти слова не так, не сейчас. Например там, на крыше, когда буду смотреть вместе с ней, как небо приобретает цвет любимых глаз. Или случайно, гуляя рука об руку в парке... Или...
Она легонько подтолкнула меня, побуждая перевернуться на спину. Я откинулся на пушистый мех и привлек ее к себе. Она закинула ногу на мое бедро. Я не смог бы объяснить, почему это было так приятно... и очень интимно.
Доверчиво положив голову мне на плечо, она переплела наши пальцы, и тихо спросила, касаясь тыльной стороны ладони:
- Откуда у тебя это шрамик?
- Припек сковородкой, - хрипло хмыкнул я. И снова замолчал.
- Ты... видел портрет, да?
- Видел. Он необыкновенный... только далек от оригинала.
- Я что, плохая художница?
- Необъективная... Знаешь, я куплю картину и повешу прямо здесь, на свободную стену. Проходя мимо, буду напоминать себе, какого меня хотела бы видеть ты...
- Не хотела бы, а вижу. И тебе не надо ее покупать, подарю.
Я сглотнул. Минуты шли, а я опять не мог произнести ни слова. Ни звука.
- Скажи еще что-нибудь. Даже если не хочешь, потому что мне нравится слышать твой голос...
- Я не... это не потому, что я не хочу с тобой разговаривать. Я сегодня какой-то... несобранный.
Сложив руки у меня на груди, она чуть приподнялась, посмотрев в глаза.
- Ты сегодня особенно... милый, - шепнула она. – Робкий какой-то... Я даже не знала, что ты можешь таким быть.
- Еще бы. Позорюсь на каждом шагу.
Она улыбнулась и поцеловала меня в кончик носа.
- Глупый...
На миг у меня перехватило дыхание. И я знал, что не забуду этот момент никогда. Отыскав взглядом часы на каминной полке, загадочно сказал:
- Тридцать две минуты третьего ночи, двадцать седьмое мая.
- Что?
- Запомню, вот что.
- Не спеши, нас может ждать столько незабываемых ночей вместе... – возразила она, чуть покраснев.
- Не может ждать, а будет. И дело совсем не в этом. Ты даже не заметила, что впервые мне улыбнулась? Всего минутку назад...
Придется не один день, не один год изучать перемены в ее настроении, чтобы понять... Меня ожидает самая прекрасная головоломка на свете – тайна любимой женщины. Пока же было трудно разгадать, почему она, покусывая губы, быстро моргая, словно собиралась расплакаться, жестом показывает мне чуть-чуть подождать. Не волноваться? Не хмуриться? Что?
Наконец, она снова подарила мне улыбку и не очень внятно, зато очень нежно произнесла:

- Люблю тебя.

...................................................................................................................................................

Спасибо всем, кто прочел обе части недлинной, но эмоциональной истории на мою любимую тему "от любви до ненависти", сложившейся совершенно неожиданно. Почему-то описывать эти чувства было так приятно! Надеюсь, читать тоже. Буду очень рада отзывам, здесь и на форуме. Если понравилось, напишите, не стесняйтесь, для меня это важно!



Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-10529-1
Категория: Мини-фанфики | Добавил: mari2934 (26.03.2012) | Автор: Марина Гулько
Просмотров: 6753 | Комментарии: 82 | Теги: Ненавижу... Люблю...


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 821 2 3 ... 7 8 »
0
82 робокашка   (13.06.2021 19:56) [Материал]
Восемь лет прошло, когда читала впервые, 7 когда читала повторно, что тогда, что сейчас это потрясающая история, одухотворяющая... smile

1
81 Elena18   (12.04.2016 00:29) [Материал]
Просто супер! Спасибо)

1
80 Vivett   (03.04.2016 17:00) [Материал]
Невероятнейшая история!

1
79 Marishelь1   (07.12.2015 02:36) [Материал]
Маришка, нет слов! Мечта и тайные сны happy Но почему бы и не помечтать? А вдруг наши половинки чувствовали то же самое, только мы-то об этом не знали wink

1
78 ДушевнаяКсю   (09.11.2015 17:55) [Материал]
это было за гранью, на самом острие эмоций.. клянусь, на этой главе я плакала.. от переполняющих меня чувств cry

1
77 НастяП   (02.11.2015 23:06) [Материал]
Перечитала ещё раз-романтично,чувственно. Спасибо!

1
76 GASA   (17.10.2015 13:14) [Материал]
Ну прекрасное послевкусие от эмоций

2
75 Ураска   (06.11.2014 13:52) [Материал]
Бесподобно! Красиво, чувственно, страстно! Спасибо.

3
74 Shayk   (24.09.2014 22:56) [Материал]
Восхитительный рассказ! Столько эмоций!!! Прочла на одном дыхании. Спасибо огромное, дорогой автор! smile

2
73 Оля-ля1233   (03.11.2013 14:46) [Материал]
Великолепно!
Спасибо за этот феерверк эмоций!

1-10 11-20 21-30 ... 61-70 71-77


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]



Материалы с подобными тегами: