Меня не оставляла мысль о том, что я что-то упускаю из виду, но это нечто ускользающее подсмеивалось надо мной и никак не желало явить себя на свет божий. Мы были в пути уже третий день. Долететь напрямую до Сибири невозможно, нам пришлось делать пересадку в Москве. В Москву попасть было тоже не так уж просто – пришлось задержаться в Риме, чтобы обзавестись фальшивыми российскими визами, а до этого позаботиться о комплекте документов для Буллет, которая настоятельно просила называть ее только так. Про себя я все равно обычно именовал ее Аней или Анной, так мне было ближе из-за Марго, которая иначе как Аней ее не называла. Девушка заметно занервничала, узнав, что нам предстоит пересадка в Москве, ведь у нее, в отличие от Марго, остались здесь какие-то родственники, и соблазн повидаться с ними был велик. Я употребил все свое влияние, чтобы убедить ее не рисковать жизнью близких. Она была восхитительно уверена в своем самообладании и сдалась, только когда я напомнил ей о правосудии Вольтури. Я пощадил ее самолюбие и промолчал о неприятном эпизоде, когда она чуть не сорвалась в маленьком городке в предгорьях Альп – у продавщицы местного магазина одежды оказался слишком притягательный аромат… В общем, хорошо то, что хорошо кончается, но пока Ане лучше держаться от людей подальше, а если это невозможно, то собирать в кулак весь свой самоконтроль и ни в коем случае не расслабляться. В самолете она не дышала, и это тоже далось ей с трудом. Сейчас Аня отводила душу в близлежащем лесном массиве, а у меня была задача посложнее: моя душа будет не на месте, пока не удастся узнать, как дела у Марго.
Момент был благоприятным, насколько это вообще возможно: Алек и Феликс тоже отбыли на охоту, хотя, разумеется, не в лес. Моей задачей было купить билеты до аэропорта, максимально приближенного к тому месту, где я ощущал Руслана, и вообще уточнить маршрут следования. Я использовал для этого карманный компьютер, приобретенный еще в Сиэтле вместе с мобильным телефоном, который я оставил Джареду и номер которого третий день повторял, как молитву, борясь с соблазном набрать заветные цифры. Маршрут я наметил быстро: нужно было лететь до Читы, где предстояла очередная пересадка на рейс местной авиакомпании до поселка с красивым названием Чара. Дальше, если верить карте, дорог в нужном направлении не было. Ну что ж, пробежимся.
Билетов в кассе не оказалось, но это меня не очень смутило. Нужный нам самолет вылетал поздно ночью, а в багажном отсеке, техника проникновения в который была давно отработана, Ане будет даже легче. Такие мелочи, как отсутствие удобств, нас, разумеется, не беспокоили.
Я мысленно осмотрелся: Феликс и Алек были достаточно далеко, Аня, судя по энергичным передвижениям ее отметки, еще охотилась. На всякий случай я принюхался – ни одного вампира в радиусе нескольких километров. Что ж, такой возможности у меня, вероятно, больше не будет. Выбрав укромное местечко, я достал новенький мобильник, ждавший своего часа в потайном кармане ветровки.
Джаред ответил буквально после второго гудка, будто ждал моего звонка.
- Я слушаю, - его голос звучал напряженно, и это мне не понравилось.
- Это я.
- Деметрий?
- Нет, Санта-Клаус! Конечно я, дружище, - решил я пошутить, но получилось не очень – голос от волнения сорвался на хриплый шепот.
- О, рад тебя слышать! Мы уже заждались… Это не опасно?
- Думаю, не опасно, но это единственная возможность. Неизвестно, когда еще раз представится такой шанс.
- Я понял.
- Как Марго, что сказал Каллен? Вы ездили?
- Ну, ты знаешь Марго! Но мы ездили…- Джаред как-то странно умолк.
- И что?! - разволновался я не на шутку.
- Да ничего, друг, все нормально. Переутомление, стресс, перемена климата и часового пояса. Все вместе и дало такие симптомы. Отдохнет, освоится, попьет витамины и будет как огурчик, - немного натянуто пытался шутить Джаред.
- А она далеко от тебя?
- Нет, сейчас дам.
Последовала пауза, показавшаяся мне вечностью. Но вскоре я услышал такой родной и любимый голос Марго.
- Деметрий!..
- Девочка моя, как ты?
- Любовь моя, я так по тебе соскучилась, ты представить себе не можешь! – она тихо всхлипнула, заставив меня вздрогнуть. Но я держался, изо всех сил цепляясь за легкий полушутливый тон:
- А как же наш весельчак Джаред? Совсем не скрашивает твое существование?
- Джаред замечательный и заботливый. Все хорошо! Но ты же знаешь, что никто не сможет заменить тебя!
- Солнышко мое, как же я тоскую по тебе.
- Где ты?
- Лучше тебе этого не знать, родная. У меня все в порядке. Пока удалось избежать встречи с… ну, ты знаешь, о ком я, и, надеюсь, она состоится не скоро. У нас важное задание, которое касается одного твоего знакомого.
- Знакомого? Это Рус…- начала было Марго, но я поспешно прервал ее: - Не надо имен, любовь моя. Лучше расскажи, как ты себя чувствуешь, что тебе сказал Карлайл?
Она беззаботно пересказывала то, что я уже слышал от Джареда, а я слушал любимый голос и всячески оттягивал момент, когда мне придется положить трубку. Почему-то мне показалось, что она по-прежнему чувствует себя не очень хорошо. Ее голос периодически подрагивал, как будто грозя сорваться, моментами казалось, что она слаба, как тогда, в гостинице, и ей трудно говорить. Впрочем, возможно, мне это только почудилось и всему виной было странное чувство, что от меня что-то скрывают, засевшее глубоко в моем мозгу, хотя никаких весомых оснований для недоверия у меня не было.
Как пригодился бы мне сейчас дар Элис! Но придется довольствоваться тем, что есть. Спохватившись, я быстро осмотрелся и не смог подавить тяжелый вздох – Аня уже возвращалась, надо было заканчивать разговор.
- Марго, милая, мне нужно идти… Пообещай мне, что ты будешь осторожна и немедленно обратишься к доктору Каллену снова, если почувствуешь малейшее недомогание. Обещаешь?
- Конечно, обещаю! Мы и так с ним договорились еще раз встретиться через несколько дней, он такой милый… И Элис мне очень понравилась, и Джаспер, и Эсме… И дом у них просто замечательный!.. – зачастила она, явно не желая расставаться. Я грустно улыбнулся и, не прощаясь, нажал на отбой.
Сжатый в ладони мобильник тихо хрустнул, распадаясь на части. Вывалившуюся из него сим-карту я уничтожил особенно тщательно. Высыпав образовавшуюся кучку мусора в ближайшую урну, я отряхнул ладони и тяжело задумался. Что-то было не так, но отсюда я не мог ни разобраться в том, что происходит, ни как-то повлиять на события. Оставалось утешаться тем, что, во-первых, Марго жива, а во-вторых, рядом с ней теперь не только Джаред, но и Каллены…
И снова я с холодным отчаянием ощутил, как тонка непрочная нить, на которой подвешены наши с Марго судьбы. Опасность не миновала, и выхода из этой ситуации я не видел. Вся эта суета с погоней за полукровкой – не более, чем попытка потянуть время, средство, чтобы отвлечься, не думать о главной проблеме: как быть с Аро? Одно прикосновение – и наше хрупкое счастье будет разбито вдребезги.
Да и сама погоня… Хорошо, вдруг случится чудо, и мы сумеем захватить Руслана. Везти его в Вольтерру – значит, подписать смертный приговор Марго. Аро немедленно узнает про нее, и делом техники для него будет вытряхнуть из меня остальную информацию. Для себя я давно решил – полукровка должен умереть. Но ведь я не один, как мне объяснить такое решение Алеку и Феликсу? Единственный выход – обставить все как случайность… не самая легкая задача.
От тяжелых раздумий меня оторвала Аня. Она легко шагала по аэропорту, неся на плече объемистый рюкзак – мы изображали группу туристов, любителей дикой природы. На всякий случай в рюкзаках у нас было много полезнейших вещей – полезнейших для людей, но не для нас. Я тихо окликнул ее, и она просияла в ответ. Как жаль, что нельзя рассказать ей о Марго, поделиться опасениями, посоветоваться…
Вскоре подтянулись и Феликс с Алеком, довольные и отяжелевшие, оба в темных очках, не очень уместных в неярко освещенном зале ожидания. Я быстро ввел их в курс дела, хотя на всякий случай, Бог знает, почему, умолчал о том, что Чита – не конечный пункт нашего путешествия. До рейса оставалось чуть больше двух часов, пора было выдвигаться на исходную позицию.

Я бежал по темному лесу, подчинив все мысли и чувства своему дару. Остальная троица молча неслась за мной. Можно было не тратить время на конспирацию – кого-кого, а людей встретить здесь, в сердце забайкальской тайги, было почти невероятно. Мы были уже близко к цели нашего путешествия: метка полукровки, по-прежнему странно неподвижная, виднелась буквально в десяти километрах по прямой. Правда, эта «прямая» еще вполне могла обернуться кривой, как уже случалось не раз за последние сутки – на нашем пути возникали непроходимые дебри бурелома или чудовищные каньоны с ревущими водопадами, непреодолимые даже при наших возможностях. Нечего сказать, полукровка выбрал для своего убежища подходящую местность. Больше всего мне не нравилась неподвижность его метки. При его способностях, о которых я, правда, мог только догадываться, он наверняка уже почуял наше приближение – почему же тогда он не предпринимает ничего для своего спасения? Но разобраться в этих странностях можно было только на месте, поэтому чем быстрее мы окажемся рядом с меткой, тем лучше.
В ту же секунду я остановился так резко, что бежавшая за мной Аня, не успев среагировать, чуть не врезалась в мою спину и от неожиданности тихо выругалась по-русски. Феликс и замыкавший нашу коротенькую колонну Алек перешли на шаг и вопросительно посмотрели на меня. Я демонстративно втянул носом воздух. Можно было не объяснять: впереди были люди. Аня, как по команде, прекратила дышать, а остальные, наоборот, принюхались. Да, определенно, перед нами было человеческое поселение, правда, совсем небольшое. Глубокой ночью мы могли бы, конечно, попробовать незаметно пройти через него, но сейчас было всего одиннадцать часов вечера, поэтому пришлось пойти в обход. К счастью, это нас не очень задержало – деревня была расположена на краю леса, вокруг были расчищенные от зарослей поля и луга, бежать по которым было одно удовольствие, не то что по глухой тайге, где то и дело приходилось взбираться на деревья, чтобы преодолеть очередной непроходимый в полном смысле этого слова участок леса. Река, делавшая возле деревни пологий поворот, тоже не представляла сложности для форсирования, так как была не очень широкой, а отвесные скалы на противоположном берегу – не слишком высокими. Когда последний из четверки приземлился рядом со мной, я вздохнул с облегчением. Мы были практически на месте.
Бежать дальше было бы уже чистым безрассудством. Мы рассредоточились, и я мысленно похвалил себя за то, что заранее очень подробно объяснил Ане ее задачу. Она бесшумно скрылась за деревьями, чтобы занять позицию повыше – там, где она могла наиболее эффективно применить свой талант. Феликс должен был прикрывать ее от любых неожиданностей. Кивнув мне в знак того, что он помнит свою задачу, верзила удалился в том же направлении, что и Аня. Алеку предстояло идти со мной, он был нашим главным оружием.
Повинуясь зову метки Руслана, я вскоре вышел на край небольшой опушки, неожиданно открывшуюся среди густого хвойного леса. Прежде чем подойти к небольшому одноэтажному дому, притаившемуся под вековыми кедрами, я остановился и прислушался. Да. Чутье меня не подвело. Я вывел свой маленький отряд к цели – но цели впереди не было. Если бы речь шла о вампире, я мог бы еще сомневаться, однако нашей целью был полукровка… Я чувствовал его метку прямо перед собой, в безмолвном темном доме. Именно безмолвном – ничье сердце не билось в нем, не работали ничьи легкие. Мое обоняние подсказало остальное: Руслан был здесь, но не позже, чем неделю назад. Его запах перекрывался еще одним, похожим на человеческий, но с каким-то странным, смутно знакомым оттенком. Я иногда ощущал такой запах в тайге, но не видел его носителя. Уже ни на что не надеясь и особо не таясь, я подошел к дому и открыл незапертую дверь. Алек, без слов поняв, что происходит, тихо свистнул условным свистом, и через несколько секунд наша четверка была уже в сборе. Аня и Феликс смотрели с недоумением на то, что я держал в руках – то, что, против всех законов природы, до сих пор посылало мне мощный устойчивый сигнал, говорящий о том, что здесь находится тот, кого мы так упорно преследовали.
Это была грубо сделанная кукла из прутьев и тряпок, перемотанная тонкой бечевкой, на которой был подвешен странного вида пузырек темного стекла, похожий на старинный. Я развязал веревку, взял в руку пузырек, заткнутый бумажной пробкой, и, осторожно вытащив пробку, принюхался…
…Меня как будто оглушили! С минуту я вообще ничего не чувствовал и не соображал – больше всего это было похоже на тот единственный случай, когда я из любопытства попросил Алека опробовать на мне его дар. Потом, словно издалека, до меня донеслись встревоженные возгласы моих товарищей… вернулось зрение… я снова смог чувствовать запахи. Тряхнув головой, чтобы избавиться от наваждения, я посмотрел на пузырек, который до сих пор держал в руке, и только сейчас заметил, что пробкой для него служил аккуратно свернутый листок бумаги, на вид вполне современный. Я развернул его и увидел, что на нем написано всего несколько слов на незнакомом мне языке – видимо, по-русски. Я молча передал листок Ане и она прочитала вслух фразу, которую я понял еще до того, как она перевела ее на английский: «Это мой тебе подарок, Деметрий». Подпись отсутствовала, но в ней не было необходимости.
Окончательно очухавшись, я понял смысл «подарка»: я больше не чувствовал полукровки. Вообще. Совсем. Нигде в мире. Если бы это произошло полчаса назад, я был бы уверен, что Руслан погиб, ведь только в этом случае я переставал ощущать объект поиска. Но теперь я не мог доверять своему дару и на всякий случай проверил – может быть, я утратил свое чутье? Нет, насколько я мог судить, все было, как прежде.
Дело было плохо – я догадывался, где сейчас может быть Руслан, и это мне совершенно не нравилось. Мне необходимо было подумать, и я, жестом показав, что сопровождающие мне не нужны, понурив голову, двинулся в сторону леса. Я шел, невидящим взглядом уставившись себе под ноги, и пытался разобраться в потоке отчаянных мыслей, заполнивших мою голову. Ясно, как божий день, что полукровка в Сиэтле – или подбирается к Марго, или уже рядом с ней, строит какие-то козни. Иначе его действия не имели бы смысла. Он мог бы просто отключить свою метку и раствориться в мире, недоступный моему дару. Нет, вначале ему для чего-то понадобилось заманить меня сюда, в сибирскую глушь, подальше от цивилизации… Черт, да здесь даже мобильный телефон бесполезен – нет сети! Единственный логичный ответ: ему нужно выиграть время. Для чего? Возможно, я мыслил бы яснее, если бы не всепоглощающая ревность, затопившая мое сознание. Марго и Руслана что-то связывает. Они не просто знакомые, я понял это уже давно. Больше того, он имеет над моей девочкой какую-то власть, иначе она ни за что не стала бы скрывать от меня тот злосчастный мобильник и не смотрела бы таким ускользающим взглядом всякий раз, когда речь заходила о полукровке.
Что же мне делать? Привести всю компанию в Сиэтл, делая вид, что я по-прежнему чувствую Руслана, было бы чистым безумием. Это все равно что своими руками передать Марго старейшинам – ни Феликс, ни Алек не будут скрывать от Вольтури такое вопиющее нарушение главного закона, рискуя своими жизнями. Правда, Алеку практически ничто не угрожало бы, в клане он был на особом положении, старейшины ценили его гораздо выше, чем остальных одаренных вампиров. Даже его грозная сестрица не могла сравниться с ним по эффективности своего боевого дара. Алек запросто мог обездвижить целый отряд, в то время как Джейн действовала в индивидуальном порядке. Так что для Вольтури было бы самоубийством казнить такого ценного подданного, и они это, разумеется, прекрасно понимали… как и он сам.
В таком случае, может быть, есть смысл довериться Алеку, а Феликса и Аню под благовидным предлогом отправить куда-нибудь в другое место, для их же собственной безопасности? Я остановился и тяжко задумался. Эх, если бы работала мобильная связь, я наплевал бы на осторожность и связался бы с Калленами, предупредил бы их… А о чем, собственно? О том, что полукровка с неизвестной целью подбирается к моей жене? И потом, я уже просил Карлайла помочь Марго, не стоит требовать от недавних недругов слишком многого. В конце концов, там же есть еще Джаред! Он просто не мог не сообщить мне о том, что появился Руслан. Или мог? После того, что только что произошло, я больше не верил даже самому себе. К тому же, Руслан мог появиться в Сиэтле уже после моего звонка.
Голова шла крýгом. Итак, что еще я не учел? Кажется, только одно – странный запах в доме и вокруг него. Почти человеческий, но неуловимо иной. Может быть, есть смысл отловить его хозяина – я внимательно припомнил запах – или, скорее, хозяйку? Возможно, она что-то знает о Руслане и может рассказать, что он затеял. В любом случае, это реальная задача, которую можно начать выполнять прямо сейчас. Как всегда, поставив перед собой цель, я немного успокоился. Вдруг со стороны дома послышался условный свист – меня звал Феликс. В то же мгновение в зарослях неподалеку что-то хрустнуло – как будто сломалась тонкая сухая ветка. Я настороженно принюхался, но поблизости не пахло ни зверем, ни человеком, никем крупнее лемминга. В следующую секунду я уже мчался к своим спутникам, недоумевая, что еще могло случиться.
Возле дома меня встретили Аня и Феликс. В руках у здоровяка была какая-то растрепанная толстая книга.
- Посмотри, Деметрий, что я нашел! Буллет говорит, что это важно. Кстати, книжечка просто благоухает нашим старым знакомцем.
Я молча перевел взгляд на Аню. Она выхватила книгу у Феликса и начала лихорадочно листать ее, одновременно быстро и взволнованно что-то говоря по-русски. Я беспомощно поднял руки, показывая, что ничего не понимаю. Аня досадливо тряхнула головой, но все же перешла на доступный мне темп:
- Ты только подумай, этим записям лет триста, и все они сделаны одной рукой. Одной, понимаешь?! – разумеется, я прекрасно понимал. Более того, не видел в этом ничего удивительного. Старые записи, бывает. Видимо, поняв, что я не врубаюсь, Аня стала говорить со мной, как с умственно отсталым, тщательно отделяя одно слово от другого: - Первые сделаны триста с лишним лет назад, Деметрий, а последние – в прошлом месяце. И все – одним почерком, понимаешь? – да, это несколько меняло дело. По крайней мере, было ясно, что тетрадь принадлежала не человеку. Неужели Руслану уже больше трех веков? Я думал, он моложе, хотя что я знал о нем?
От раздумий меня оторвал голос Ани:
- Судя по всему, писала женщина! – а вот это действительно новость. Ведь я не чувствовал поблизости запахов других полукровок… тем более, вампиров. Кто же это писал? Нет, определенно, тайна второго запаха требовала срочной разгадки.
- Ты можешь прочитать это, Ан… Буллет? – требовательно спросил я, понимая, что за столько лет язык, конечно же, изменился. Аня кивнула, сказав вслух:
- К счастью, почерк каллиграфический, читается легко. Судя по всему, записи делались от случая к случаю, по поводу каких-то событий. Это что-то вроде нерегулярного дневника. Думаю, к утру закончу, а если найду что-то интересное раньше, сразу скажу тебе, - по старой человеческой привычке Аня с книгой в руках устроилась на крыльце. Феликс подсел к ней, с любопытством рассматривая непонятные строчки, а я пошел в дом, чтобы осмотреться и узнать, чем занимается Алек.
Я нашел его в самой большой комнате, прямо напротив входа. Увидев меня, Алек вздрогнул от неожиданности – видимо, я оторвал его от каких-то размышлений.
- Ты когда-нибудь видел такое, Деметрий? – завороженно спросил он. Зрелище и впрямь было поразительным. Вдоль всех стен на стеллажах стояли разнообразные бутыли, банки, флаконы, крошечные пузырьки, картонные коробки всех размеров и разномастные плетеные корзинки с крышками, под потолком были развешаны пучки каких-то высушенных трав и цветов. На огромном столе в центре комнаты горой громоздились старинные книги и пергаментные свитки, стояли разнообразные колбы и реторты, большая каменная ступка с пестиком, наполовину заполненная спиртовка, оплывшие свечи в потемневших серебряных подсвечниках… В носу щекотало от смешанных запахов трав и спирта. В общем, больше всего это помещение напоминало странную смесь аптеки и лаборатории алхимика, которую мне довелось увидеть много лет назад.
- Круто! – присвистнув, сказал я. – Кто же это здесь обосновался?
- А ты не чувствуешь? – спросил Алек. – Мне кажется, здесь повсюду пахнет человеческой женщиной. Только…
- Ты прав, - осторожно согласился я. – Запах странноватый. К тому же, люди, насколько я знаю, не живут по триста с лишним лет, а эта… хм… дама уже больше трехсот лет ведет дневник, - Алек удивленно приподнял брови. Пришлось быстро рассказать ему про находку Феликса.
- Это меняет дело, - задумчиво протянул молодой вампир.
- Да, но выводы будем делать чуть позже, когда Аня дочитает записи. Они на русском, разумеется. Она обещала закончить к утру. Не могли бы вы с Феликсом тем временем прогуляться по окрестностям, проверить следы? Мой дар здесь бессилен, придется работать обычными методами.
- Конечно, о чем разговор, дело нужное, - охотно согласился Алек и немедленно направился к выходу. – А ты пока остальные комнаты осмотри, там тоже есть кое-что интересное, - оглянувшись, добавил он.
Я обошел дом. В комнате, смежной с лабораторией, не было ничего примечательного. Похоже, она использовалась исключительно как спальня. Узкая деревянная кровать спартанского вида, накрытая видавшим виды стеганым одеялом, стопка чистого постельного белья в шкафу, несколько длинных простых темных платьев и других предметов женского гардероба, которые я не стал подробно рассматривать.
Кухня тоже самая обыкновенная – небольшая, со скудным набором необходимой посуды и продуктов. Холодильника, разумеется, нет – откуда, если здесь даже нет электричества. Значит, по идее, должен быть холодный погреб. Отложив поиски погреба на потом, я зашел еще в одну комнату – и ахнул. Это тоже была спальня, но как же она отличалась от предыдущей! Украшенная вычурной резьбой широкая кровать с пуховыми подушками и пушистым шерстяным покрывалом, пожелтевшее от времени тонкое постельное белье, отделанное шитьем, большое трехстворчатое зеркало на тумбочке, уставленной старинного вида флаконами и баночками… В огромном платяном шкафу висели несколько исключительно красивых и богато отделанных платьев – насколько я помню, что-то подобное носили модницы позапрошлого века. На верхней полке шкафа стояла большая резная шкатулка, доверху наполненная драгоценностями. Здесь были старинного вида золотые и платиновые украшения, в основном, с бриллиантами и сапфирами. На стене висел небольшой портрет русоволосой молодой женщины невероятной красоты с огромными синими глазами и тонкими одухотворенными чертами лица. Высокие скулы, красиво очерченные полные губы, безупречный овал лица, белоснежная кожа с нежным румянцем на щеках, лебединая шея, покатые женственные плечи… Я никогда в жизни не видел эту женщину, и все же она мне смутно кого-то напоминала. Картина явно принадлежала кисти талантливого художника итальянской школы – в этом я немного разбирался. Я присмотрелся к подписи и почти не удивился, поняв, что автор портрета – знаменитый Андреа Аппиани. Когда-то он был завсегдатаем приемов в замке Вольтури, и в тронном зале до сих пор висит триптих его работы.
Я открыл пару флаконов и поморщился от тяжелого запаха высохших много лет назад духов. По всему чувствовалось, что здесь давным-давно никто не жил. И все же комната была опрятной, а слой пыли на мебели – совсем тонким; судя по всему, здесь регулярно прибирались, однако делал это точно не Руслан.
Последняя комната явно принадлежала ему. Преодолевая отвращение, я осмотрел помещение. Ничего особенного, обычная берлога холостяка, только без телевизора и компьютера. Узкая тахта вместо кровати, полка с немногочисленными книгами – в основном, русская классика и, как ни странно, учебник итальянского языка. На тахте были разбросаны какие-то фотографии. Я вгляделся – и, ахнув, принялся собирать их непослушными пальцами. Со всех без исключения фотокарточек мне лучезарно улыбалась Марго. Одна или рядом с такими же беззаботно веселыми парнями и девушками, на паре фотографий она обнимала за плечи Аню…
Не передать, как мне хотелось сохранить для себя хоть одну фотографию! Я беззвучно ругал полукровку последними словами, когда прятал фотографии под подушку, чтобы они не бросились в глаза кому-нибудь из моих спутников. Конечно, следовало бы их уничтожить, но это было еще хуже, чем просто оставить их валяться на видном месте – возникло бы много вопросов, на которые у меня не было ответов.
В это время Аня тихо, но взволнованно позвала меня:
- Деметрий, здесь такое!
Я мгновенно оказался рядом с ней, надеясь услышать от нее что-то, способное прояснить ситуацию. И не пожалел – в том числе и о том, что услал подальше Алека и Феликса. Многое из того, что рассказала мне, время от времени сверяясь с записями в дневнике, Аня, следовало сохранить в строжайшей тайне.