2024-4-19

12

0

0

Несси вскочила с места.
- Розали! Дядя Эммет! Вы приехали!!!

Науэль тоже поднялся со своего места, чтобы поприветствовать вошедшую пару.

Оказалось, что, занятые разговором, они не услышали, как Роуз и Эммет, оставив машину на шоссе, подкрались к дому и неслышно поднялись на крыльцо.

- А мы-то думаем, кто это здесь в потемках шепчется о запечатлении? - весело начала блондинка, вихрем перемещаясь от выключателя к выключателю, чтобы осветить гостиную, террасу и подъездную дорожку.

- О чем? – непонимающе переспросила Ренесми, но Розали уже осеклась под предостерегающим взглядом Эммета.

- Да так, не обращай внимания, оговорилась, неудачно пошутила, - попыталась отыграть назад блондинка, однако было уже поздно. Быстрый ум девушки мгновенно сопоставил слова Роуз с незаконченной фразой Науэля. Она побледнела и нахмурилась, прикусив губу, отчего стала особенно похожей на мать.

Озадаченный Науэль переводил недоуменный взгляд с Несси на Розали и обратно, от него не укрылось и то, что Эммет, повернувшись лицом к нему, спиной к племяннице, молча прижимает к губам указательный палец. Не требовалось слишком большой сообразительности, чтобы прийти к выводу, что он, Науэль, чуть не раскрыл Ренесми тщательно оберегаемую семейную тайну. Полувампир покачал головой, мысленно упрекая себя за излишнюю откровенность, а заодно и Джейка – ведь тот и не подумал предупредить его, что Несси ничего не знает о запечатлении. Трудно было понять, сделал ли волк это намеренно, чтобы поставить Науэля в неловкое положение перед всей семьей, или просто находился в тот момент в таком шоке, что махнул на все рукой, не в состоянии ясно мыслить от ревности и тоски.

Полукровка не знал, как ему быть. С одной стороны, он терпеть не мог лгать, но с другой – не мог не признать, что иногда ложь бывает жизненно необходимой и, возможно, перед ним как раз один из таких случаев.

А Несси наседала на тетку, сознавая, что если та с полуслова поняла, о чем собирается рассказать Науэль, то уж точно полностью в курсе дела. В голосе девушки уже слышались злые слезы, но Розали, уйдя в глухую оборону, продолжала утверждать, что оговорилась и вообще ничего конкретного в виду не имела.

- Ты просто обязана рассказать мне, - горячилась Ренесми, негодующе глядя на Розали и сердито вытирая глаза. – Я имею право, если это меня касается! – в запале она даже схватила блондинку за руку.

- Да что такого я сказала? Говорю же, мне просто послышалось знакомое слово, я повторила… Ну, глупость сморозила, и слова-то такого нет! – Розали уже противоречила самой себе, в тщетной надежде на то, что Несси угомонится.

Эммет молча сел в сторонке, жестом пригласив Науэля присоединиться, но тот даже не заметил, погруженный в размышления.

В разгар спора к дому подъехали два автомобиля. Захлопали дверцы, и через несколько секунд в дверях гостиной появились Карлайл, Эсме, Белла и Эдвард.

Несси тут же замолчала, кинулась к матери и спрятала лицо у нее на груди, привычным жестом прижав ладонь к ее щеке. Эдвард успокаивающе погладил дочь по голове, но, судя по выражению его лица, был занят выяснением – что, собственно, произошло. Хотя он заподозрил неладное, как только заметил на обочине джип Эммета и услышал издали звуки спора.

Эдвард хмуро поздоровался и одарил Розали взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Карлайл попытался разрядить обстановку, начав оживленно расспрашивать Эммета о том, как прошла их поездка в Штаты. Здоровяк охотно отвечал, припоминая даже незначительные подробности. Вскоре, не выдержав упоминания Эммета об уведенном у нее прямо из-под носа на выставке старых авто раритетном экземпляре Hispano Suiza 30, в разговор вступила и Розали.

Эсме сразу же отправилась на кухню, чтобы успокоиться за приготовлением ужина для Несси и Науэля. «И для Джейка», - грустно подумала она, хотя понимала, что волк, конечно же, не придет, как бы ни был голоден. Упражнения в кулинарии почему-то всегда действовали на нее умиротворяюще, но этим вечером необходимо было средство посильнее, поэтому она решила опробовать новый рецепт фахитас, который наверняка потребует от нее полной сосредоточенности.

Окончательно поняв, что произошло перед их прибытием, Эдвард вежливо, но твердо прервал возмущенный монолог Розали о том, как какой-то нувориш из Нью-Йорка, увидев, что она нацелилась на этот автомобиль, схитрил, воспользовавшись интернет-сервисом для внесения предоплаты.

- Розали, нам сейчас немного недосуг. Ты уже сделала все, что могла, - сыронизировал он, не обращая внимания на неодобрительную гримасу Эммета. – Теперь, если не возражаешь, надо бы разобраться со всем этим.

- Давно пора, - фыркнула с независимым видом блондинка, пытаясь не показать, что язвительная реплика Эдварда ее задела.

- Рад, что ты так считаешь, - он снова не удержался от иронии. – Но мы с Беллой хотели бы поговорить с Ренесми.

Несси даже не шелохнулась, услышав свое имя. Эдвард обеспокоенно взглянул на Беллу, но та лишь беспомощно вздохнула, прикрыв глаза.

Карлайл повернулся к Науэлю.

- Нам с тобой тоже есть о чем поговорить, если не возражаешь. Предлагаю подняться в мой кабинет. А Эммету и Роуз, думаю, стоит прогуляться к шоссе за джипом. И не очень торопитесь обратно, - добавил он вслед уходящей паре.

Науэль с готовностью пошел за хозяином дома, а Эдвард и его маленькая семья остались в гостиной. Несси все так же прятала лицо, обняв мать, а та поглаживала ее по спине, шепча ей на ухо ничего не значащие успокаивающие слова. Наконец девушка подняла голову. Ее глаза были красными от слез, а голос дрожал, когда она хрипло спросила:
- Вы все что-то скрываете от меня? И… - она, не удержавшись, всхлипнула. – И Джейк?

Белла выжидательно посмотрела на Эдварда, а тот замялся, не зная, что ответить. С одной стороны, именно оборотень, как лицо наиболее заинтересованное, должен был открыть Ренесми эту тайну, а с другой – трудно винить Джейка, если он не стал рассказывать ей то, о чем дружно молчала вся семья. К тому же волк сейчас был в заведомо проигрышном положении, а реакция Несси могла быть совершенно непредсказуемой. И ее тоже можно было понять.

Эдвард вздохнул.
- Может быть, ты хочешь присесть? – нерешительно спросил он, но девушка упрямо мотнула головой, продолжая испытующе смотреть на отца. – Хорошо, - он не отвел взгляда, но едва заметно нахмурился. - Понимаешь, здесь все сложно. Джейк, конечно, все знал с самого начала… и даже раньше. Но, вероятно, как и все мы, вначале не думал, что это нужно, потом не хотел усложнять твою жизнь, а теперь… - он беспомощно пожал плечами, - теперь, видимо, просто решил, что ты его не так поймешь.

Несси нетерпеливо вздохнула.
- Папа, если тебе кажется, что ты что-то мне объясняешь, должна тебя разочаровать: я не поняла ни-че-го! Не мог бы ты просто рассказать все с самого начала?

Эдвард задумчиво кивнул.
- Только это будет долгий рассказ, имей в виду. Так что, может быть, все-таки присядем?

По лицу дочери он видел, что она пытается успокоиться. Хаос мыслей показывал, что она даже не догадывается, о чем пойдет речь, но заранее не ожидает ничего хорошего от этого разговора.

- Можно я? – вдруг спросила Белла. – Можно я расскажу?

Эдвард испытующе посмотрел на жену, потом кивнул и нежно погладил ее по щеке. Едва уловимым движением он переместился к дивану и сел. Белла присоединилась к нему и вопросительно подняла глаза на дочь. Несси, чуть помедлив, села между родителями и взяла их за руки.

- Мы никогда не рассказывали тебе об этом, но теперь ты взрослая и можешь понять, - начала Белла, глядя прямо перед собой, как будто вспоминая далекое прошлое. – Тебя еще не было на свете, когда мы с Джейком стали друзьями.

- А папа? – живо перебила Несси.

- Папа… Он расстался со мной тогда, чтобы не мешать мне. Чтобы я могла прожить нормальную человеческую жизнь, влюбиться, выйти замуж, родить детей… И мне было очень-очень плохо, пока я не встретила Джейкоба. Я и раньше его знала, но мы были просто знакомы, а когда папа оставил меня, мы с Джейком по-настоящему подружились. И я благодарна ему за все, что он для меня сделал. Если бы не он, я ни за что не справилась бы с депрессией, не вернулась бы к жизни… Но это совсем другая история, - спохватившись, объяснила Белла. – Я начала так издалека, только чтобы рассказать тебе, что наша дружба с Джейком чуть не разрушилась, когда он впервые обратился в волка. Ему нельзя было рассказывать мне об этом, чтобы сохранить тайну оборотней, а я не понимала, почему он отдалился от меня. Но, к счастью, я была упрямой, а он хотел, чтобы я узнала, и вскоре все открылось. Оказалось, что Джейк и некоторые другие парни из племени квилетов – оборотни. Что они защищают свое племя и других людей от тех, кого они называли «хладными».

- Хладными? – настороженно переспросила Несси. Ее глаза расширились, ладони крепко сжимали руки родителей.

- От вампиров, - твердо выговорила Белла. – Вампиры и оборотни – прирожденные враги. И хотя семья твоего деда, как ты знаешь, не опасна для людей, оборотни враждовали с ними. Правда, открытых столкновений не было, так как между кланом Калленов и старейшинами квилетов было заключено соглашение, по которому Каллены не могли заходить на территорию, которую индейцы считали своей, а квилеты держались подальше от этой семьи и никому не рассказывали о том, что Каллены – вампиры.

Белла продолжала свой рассказ, а Эдвард напряженно прислушивался и к ее словам, и к мыслям дочери. Когда прозвучало первое упоминание о запечатлении, Несси напряглась. Белла очень тактично начала с истории Джареда и Ким, и Эдвард понимал, почему она так поступила. Невозможно было сразу обрушить на девочку информацию о том, как запечатление Сэма на Эмили разрушило счастье его девушки, Леа, или о запечатлении Квила на маленькую Клэр, что сразу могло бы навести Несси на мысль о них с Джейком. А так она просто слушала, как Джаред запечатлился на свою соседку по парте, и воспринимала это как повествование о первой любви… ну, пусть немного с мистическим оттенком.

Белла пыталась донести до дочери основную мысль: хотя запечатление не зависит от воли оборотня, а представляет собой что-то вроде природного явления, знака того, что эта пара сможет иметь здоровое и сильное потомство, глубокая и нерушимая любовь волка к объекту запечатления говорит о том, что его душа тоже сделала свой выбор и готова следовать ему. Просто природа знает заранее то, чего еще не чувствует сам оборотень, и помогает ему найти свою любовь, свою вторую половинку.

Эдвард понимал, что Белла сейчас совершает практически невозможное – рассказывает чистую правду и в то же время оберегает дочь от крушения ее мира, от горьких сомнений в истинности того, чему она верила всю свою сознательную жизнь. Он ни за что не смог бы настолько тактично и беспристрастно выстроить свой рассказ – помешали бы воспоминания о бесчисленных стычках с оборотнями, застарелая обида на их необоснованную враждебность, погасшая, но не забытая ревность к Джейкобу… В общем, Белла была совершенно права, когда перехватила инициативу. Судя по мыслям Несси, она уже приближалась к осознанию правды, но пока мысль об импринтинге не вызывала у нее ни страха, ни неприятия.

Перед тем как перейти к решающей части своего рассказа, Белла сделала небольшую паузу. Несси, которая до сих пор слушала молча, с полным вниманием, вопросительно посмотрела на мать. Она явно ждала, когда же начнется то, из-за чего так разволновалась Розали, поняв, что проговорилась. Пока все, что рассказывала Белла, относилось к дням, когда Несси и на свете-то не было, и никак ее не касалось.

Белла вздохнула и заговорила о том, как Джейк остался ее верным другом, даже когда понял, что они никогда не будут вместе. Даже когда узнал, что она беременна. Как совершил почти немыслимое для оборотня – ушел из стаи, поняв, что другим путем не сможет защитить свою подругу и ее будущего ребенка… Как помогал Несси появиться на свет, изо всех сил поддерживая еле тлеющий огонек жизни в ее измученной тяжелой беременностью матери.

Несси нервно закусила губу. Этот эпизод был ей известен и в свое время заставил немало поволноваться. Ее мучило то, что она едва не стала причиной смерти Беллы, но обычно удавалось уговорить себя, что все кончилось хорошо, так что нет причин для депрессии.

А Белла тем временем продолжала:
- И вот, когда Джейк впервые увидел тебя – совсем кроху, новорожденного младенца, дочь исконного врага – он почувствовал то, чего никак не ожидал. То самое, что уже произошло почти со всеми его друзьями. Запечатление.

Несси ахнула. Она не знала, чего ждала от рассказа Беллы, но уж точно не этого. Значит, Джейк был запечатлен на нее практически с первых минут ее жизни?! Как же так?! Девушка отпустила руки родителей и закрыла похолодевшими ладонями лицо.

Эдвард напрягся. Вот сейчас будет самый важный и опасный момент. Момент истины. Пока еще до Ренесми не доходило главное. Она думала только о том, что Джейк никогда ни единым словом не обмолвился ей о запечатлении. Скрывал, как какую-то темную, позорную тайну своей жизни. Их жизни – потому что отдельно от него она себя никогда даже не пыталась представить.

Нужно было срочно спасать положение.

- Несси, девочка моя, - хрипло заговорил Эдвард. – Тебе сейчас трудно в это поверить, но он не рассказывал тебе вовсе не поэтому. Совсем не потому, что в запечатлении есть что-то недостойное. Он боялся, что ты почувствуешь себя связанной, несвободной. Не хотел, чтобы ты думала, что его любовь к тебе – не от сердца, что это просто тяга, инстинкт, если хочешь. Ты же знаешь, я слушаю его мысли, и, наверное, я последний, кто стал бы его выгораживать. Он не посвящал тебя в эту тайну еще и потому, что не был уверен в реакции семьи. Благородно оставил это на наше усмотрение, а мы вначале считали, что ты еще мала, потом у тебя неожиданно начались подростковые проблемы, потом уже не решались рассказать, так как боялись нанести тебе душевную травму, все ждали подходящего момента… Но в подобных случаях момент, когда тайное становится явным, почти всегда оказывается самым неподходящим.

Несси молчала, руки ее безжизненно упали на колени, глаза неподвижно смотрели в одну точку. Эдвард напряженно прислушивался к мыслям дочери, которые угрожающе приблизились к опасному краю. Вот сейчас… сию минуту произойдет то, чего все они так боялись. Их девочка осознает самое главное.

Ренесми глухо застонала и схватилась за голову. Ее тонкие пальцы совершенно по-отцовски зарылись в путаницу рыжих кудрей.

- И это запечатление… - хрипло начала она, - оно навсегда?

- Навсегда, - эхом откликнулась Белла. И добавила после паузы: - До смерти. Если та, на кого запечатлился волк, умирает, он тоже больше не может жить. Возможно, именно поэтому среди оборотней так мало долгожителей, хотя в принципе они не старятся и могли бы жить вечно.

- А если та, на кого он… - Несси с усилием сглотнула и замолчала, не в силах закончить фразу, но потом все же справилась с собой. – Если она его не полюбит? Или… или разлюбит?

- Я не знаю, - призналась Белла. – На моей памяти таких случаев не было.

- Но это ведь действует только на оборотней? – теперь девушка испытующе смотрела на мать, а Белла услышала не только ее вопрос, но и то, что Эдвард вдруг перестал дышать. Она поняла, что разговор приблизился к самой опасной черте, и задумалась на мгновение перед тем, как ответить.

- Безусловно, - твердо и уверенно произнесла она, глядя в потемневшие от волнения глаза дочери. – Только на оборотней. Женщина совершенно свободна в своем выборе. И ее любовь – просто любовь. Тоже, согласись, загадочное чувство, - Белла слабо улыбнулась, зная, что Несси понимает, о чем она. – Все дело, видимо, в том, что ни одной женщине не устоять против такой всепоглощающей любви, которую предлагает ей запечатлившийся волк. Мы с тобой, вероятно, даже представить себе не можем, что чувствует Джейк… Особенно сейчас, - грустно закончила она.

Эдвард отвел глаза. Он прекрасно представлял себе, что чувствует и о чем думает волк. Больше того, хоть у вампиров и нет такого понятия, как запечатление, он был уверен, что та леденящая душу паника, которую он сам испытывал, когда ждал пробуждения Беллы и не знал, сохранится ли в ее замолчавшем сердце любовь к нему, сродни чувствам запечатленного оборотня, еще не добившегося взаимности от предназначенной ему девушки.

Несси молчала. Ее душу раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, все в ней бурно протестовало против этой внезапно обрушившейся на нее предопределенности. Она была слишком юна и свободолюбива, чтобы смириться с тем, что от ее воли ничего не зависит. Вдобавок невыносимо было сознавать, что Джейк еще менее свободен, чем она, и для него вообще не существует другой дороги, каких-то иных вариантов. Ей было страшно думать, что она, оказывается, сама того не подозревая, все это время держала в руках судьбу своего волка… возможно, даже его жизнь.

С другой стороны, она, как, наверное, и любая другая женщина, не могла не трепетать при мысли, что этот могучий оборотень, в силе и отваге которого она никогда не сомневалась, крепко привязан к ней. Живет только ею. О такой власти над мужчиной женщина может только мечтать.

Сердце девушки колотилось, как бешеное, губы пересохли. Больше всего на свете ей сейчас хотелось бы, чтобы все стало, как раньше. Чтобы время взрослых решений снова отодвинулось куда-то за горизонт. Чтобы снова все было просто и понятно, а со всеми вопросами можно было бы прийти к родителям. Но Несси понимала: детство кончилось безвозвратно, и прямо сейчас ей предстоит принять очень и очень сложное решение – возможно, самое главное в ее жизни. Можно, конечно, сослаться на усталость, пойти всплакнуть к себе в комнату, зарыться лицом в подушку, постараться ни о чем не думать – хотя бы до утра, которое вечера мудренее. Еще вчера она, вероятно, так бы и поступила. Но сегодня все было по-другому. И вскипающим на глазах слезам придется подождать. У нее есть дела поважнее, чем плакать в подушку.

Девушка посмотрела в глаза матери. Та ответила ей ободряющим пожатием руки, как бы обещая: что бы ни решила Несси, она поддержит, не упрекнет, будет все так же любить ее.

Она перевела взгляд на отца. Его лицо светилось каким-то сдерживаемым чувством, полуприкрытые веки не могли скрыть взволнованного блеска золотистых глаз. Эдвард плотно сжал губы, стараясь не показать своего отношения к происходящей в сознании дочери работе. Но она без труда догадалась о том, что значило его молчание. Он уже знал ее решение и молча гордился ею.

- Да, но почему вы не рассказали мне обо всем днем, на охоте? – вспомнила вдруг Несси. – Ведь тогда я совсем по-другому разговаривала бы с Науэлем. – Она поникла головой, вспомнив этот разговор, когда они открыли друг другу душу. Да, если бы она знала про запечатление, то вела бы себя с Науэлем совсем не так. Постаралась бы облегчить его боль. Сделать расставание не таким горьким. – Почему? – еще раз жалобно спросила она.

- Мы не хотели действовать за спиной у Джейкоба, - объяснил Эдвард. – Думали, что если он сам почему-то не рассказывает тебе о запечатлении, значит, у него есть на то причины. Однако когда Джейк ушел, а я узнал, что произошло между ним и Науэлем, стало ясно, что он отчаялся. Поэтому, вернувшись и поняв, что случилось, мы решили, что назрела необходимость положить конец этим недомолвкам. Что ты должна узнать все о себе и о Джейке. И вот теперь ты знаешь почти все.

При этих словах Несси удивленно вскинула голову, а Белла тихо ахнула. Она никак не ожидала, что Эдвард решится сразу сообщить дочери о расчетах Карлайла. Ей казалось, что их девочке на сегодня уже достаточно открытий и потрясений. Но, видимо, Эдвард считал, что нужно идти до конца и быть честными, чтобы не завести ситуацию в очередной тупик.

- Ты хочешь сказать, - начала Несси, испытующе всматриваясь в лицо отца, - что есть еще что-то, что мне следует знать?

Эдвард помедлил, собираясь с мыслями. Несси нетерпеливо вздохнула.

- Видишь ли… Это имеет отношение к твоему будущему, - он сжал руку дочери своей прохладной ладонью. Она в ответ по старой детской привычке поднесла его руку к лицу и потерлась о нее щекой. Эдвард продолжил, невольно улыбнувшись: - Сейчас ты, вероятно, еще не задумываешься о детях, но рано или поздно такое время настанет. Если ты окончательно решишь связать свою судьбу с Джейком и захочешь иметь детей, проблем быть не должно. Как ты уже знаешь, вы вполне генетически совместимы, ваше потомство должно быть здоровым и сильным, хотя дети, возможно, будут сильно отличаться друг от друга не только внешне, но и по своей природе.

- Так это же хорошо, разве нет? – нерешительно спросила Ренесми.

- Безусловно, - торопливо согласился Эдвард, и девушка насторожилась. – Но я хотел сказать о другом. Проведенные Карлайлом исследования, в результатах которых, к сожалению, не приходится сомневаться, говорят о том, что для тебя крайне опасен союз с полувампиром.

- Я не понимаю, - призналась Несси. – Разве у нас не идентичный набор хромосом?

- В том-то и дело. Ты же умница и вполне способна понять. Представь себе, что речь идет о наследовании цвета кожи, когда и отец, и мать - мулаты. Или о группе крови ребенка, у обоих родителей которого четвертая группа по системе АВ0.

Ренесми задумчиво нахмурилась, потом попыталась возразить:
- Подожди, но почему дед решил, что все так примитивно? А если происходит перемешивание, и половые клетки несут в себе уже не…

- Я тебя понял, - Эдвард печально покачал головой. – Конечно, расчеты Карлайла страдают некоторой схематичностью, но на результат она не влияет. Больше того, риск появления зародышей, геном которых на три четверти и более идентичен вампирскому, возможно, даже ухудшает ситуацию, потому что это делает более вероятным выживание плода и рождение монстра с непредсказуемыми качествами. И мы с Карлайлом уверены, что такой плод уже с момента начала развития будет смертельно опасным для тебя.

- Яд вампира… - еле слышно шепнула Несси.

Эдвард кивнул. Белла сидела, затаив дыхание и не сводя глаз с лица дочери. А лицо это вдруг стало непроницаемо спокойным, как бывало в сложные моменты жизни у ее отца.

Ренесми встала. Эдвард прикрыл глаза рукой, и Белла восприняла это как сигнал приготовиться.

- Папа, мама, спасибо, что вы рассказали мне... Теперь я должна как следует все обдумать и поговорить с Науэлем. А вас я очень прошу, найдите, пожалуйста, Джейка. Передайте ему мою просьбу вернуться. Если то, что я узнала о запечатлении, не преувеличение, он не мог убежать слишком далеко. И не сможет отказать.
***
В тускло освещенном настольной лампой кабинете Карлайла было тихо. Слышалось только взволнованное дыхание полукровки. Лицо Науэля, которое в начале разговора было подвижным и откровенно выражало все его чувства, теперь казалось высеченным из камня. Только пылающие глаза и пальцы, сжатые добела на ручках старинного кресла, выдавали ту бурю, которая бушевала сейчас в его груди. Врач без труда улавливал неистовое сердцебиение, которое тоже говорило о многом.

Ему было искренне жаль Науэля. Он понимал, что своим сообщением буквально убил его надежду на возможное избавление от одиночества. То, что он знал об этом симпатичном парне, давало основания ожидать: Науэль не позволит себе подвергнуть риску жизнь Несси, а это значит…

Науэль вздохнул и поднялся на ноги. Заговорил немного медленнее, чем обычно, тщательно подбирая слова. Но голос его был чистым, твердым, разве что характерный акцент был заметнее, чем всегда.

- Не могу сказать, что рад этому разговору, но вы совершенно правы, Карлайл, что сообщили мне о ваших исследованиях. Правда, я все равно собирался уезжать, поскольку и так задержался в вашем гостеприимном доме гораздо дольше, чем того требовало состояние моего здоровья. Я безмерно благодарен вам и вашей семье за то, что вы для меня сделали. Прошу вас передать всем мою искреннюю благодарность и извинения за то, что я не смог попрощаться со всеми лично. Любой член вашей семьи всегда будет желанным гостем в моем доме.

Карлайл запротестовал:
- Зачем же такая спешка? Ты можешь оставаться столько, сколько пожелаешь.

Но оба знали: Науэль прав. Чем быстрее он уедет, тем меньше страданий причинит и себе, и Несси. Поэтому полукровка вежливо отклонил возражения хозяина дома и быстро вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. А Карлайл, встав, чтобы попрощаться, так и остался стоять возле своего стола, невидяще уставившись на одну из картин, висевших на противоположной стене.

Он так углубился в свои невеселые мысли, что вздрогнул от неожиданности, когда дверь с шумом распахнулась и в кабинет влетела его внучка. Лицо его тут же осветилось улыбкой, которая всегда появлялась при виде Ренесми, но улыбка тут же погасла, когда он увидел, в каком состоянии находится девушка. Она молча кинулась к нему в объятия и с минуту просто стояла, обняв своего вечно молодого деда и привычно держа у него на щеке свою ладонь.

- Милая моя, - мягко начал Карлайл, когда она убрала руку, - ты себе даже не представляешь, как тяжело мне было все это ему рассказывать. Но ты же знаешь, по-другому никак...

- Дедушка! – нетерпеливо перебила его Несси. – Разве ты не понял? Я… Я его… - запиналась она, залившись румянцем.

- Прекрасно понял. Ты его поцеловала. И он ответил… надо сказать, с совершенно недвусмысленным пылом.

- Да, но потом!.. Он просто ушел! Убежал! А я думала, что он меня любит… - упавшим голосом закончила Несси.

- Теперь я тоже в этом уверен, - твердо ответил Карлайл.
***
Белла и Эдвард бежали по ночному лесу, изредка тихо переговариваясь. На плече у Эдварда висел небольшой рюкзак, который ему в последний момент сунула в руки Эсме. Она услышала, что они собираются искать Джейка, и наспех собрала «сухой паек» из его любимых лакомств, не забыв надеть латексные перчатки, чтобы уменьшить все еще раздражающий волка вампирский запах.

След оборотня был довольно четким, хотя со времени его побега прошло уже не меньше двенадцати часов.
В какой-то момент Эдвард замедлил бег и прислушался.

- Подожди, я, кажется, слышу его мысли, - сказал он, останавливаясь. – Да, это он, примерно в миле отсюда.

- Как он? – тревожно спросила Белла.

Эдвард только молча махнул рукой. Потом еле слышно прошептал:
- Нужно подобраться поближе. Не хочется устраивать здесь гонки на всю ночь. Тем более – драку.

Они побежали дальше, но двигались гораздо медленнее, стараясь не хрустнуть ни одним сучком, не задеть ни единой веточки. Эдвард жестом предложил зайти с подветренной стороны, чтобы волк раньше времени не почуял их приближение. Белла кивнула и изменила направление бега. Но не успели они сделать еще несколько шагов, как из зарослей донесся грозный рык оборотня.

- Да знаю я, знаю, - слегка раздраженно ответил Эдвард. – И сам ни за что бы не пошел тебя искать до утра, дал бы немного остыть. Но мы люди подневольные, - усмехнулся он, - нас Несси отправила. Велела передать, что просит тебя вернуться.

Рычание мгновенно сменилось жалобным поскуливанием. Эдвард хмыкнул.

- Понимаю тебя, дружище. Но знаешь что? Я бы на твоем месте пришел не раньше утра. Мы скажем, что не нашли тебя - допустим, след привел к морю – а ты явишься на рассвете как бы сам по себе. Если ты проголодался, так у нас с собой гостинец от Эсме, - добавил он.

Оборотень тихо взвыл.

- Ну, может, ты и прав… - задумчиво отозвался Эдвард. – Да, конечно, так лучше. Тогда до скорого! А рюкзак с продуктами я на дереве у озера пристрою, – и уже на бегу объяснил Белле в ответ на ее вопросительный взгляд: - Он вернется прямо сейчас, но в дом не пойдет, спрячется где-нибудь поблизости. Это на случай если Несси расстроится и не сможет уснуть. Я как-то об этом не подумал, а волк – первым делом.

Белла улыбнулась. Ее неизменно умиляла заботливая предусмотрительность влюбленного оборотня, которую тот проявлял во всем, что касалось Несси.

- Может, тогда наперегонки? – шутливо предложила она, чувствуя облегчение из-за удачного завершения их миссии.

- Это нечестно! Ты хочешь воспользоваться тем, что у меня рюкзак, – в тон жене откликнулся Эдвард. Он остановился и привлек ее к себе. – Ни за что не буду даже пытаться от тебя убежать. Я соскучился, - шепнул он прямо в ждущие губы и жадно вдохнул ее аромат. Белла обняла его и прижалась всем телом, отвечая на поцелуй. Тревоги и огорчения этого долгого дня сразу отступили на задний план. А здесь и сейчас была только она и ее муж, ее возлюбленный... Эдвард подхватил жену на руки и закружил, покрывая ее лицо невесомыми поцелуями. – Давай действительно побыстрее доберемся домой, скажем все Несси, если она еще не спит… И знаешь что? Не навестить ли нам наш домик на острове?

Удалось ли Калленам предотвратить грозу? Справится ли с собой Ренесми, и хватит ли у нее душевных сил принять запечатление Джейка? Что ждет впереди Науэля (а он еще не раз появится в этом фанфике)?
Эти и многие другие вопросы можно будет обсудить на ФОРУМЕ