Джаспер

Неделю назад мы приехали в город Билокси, что в штате Миссисипи. Элис четыре дня провела в архиве города, разыскивая записи о своей семье в старых газетах. Старые запыленные стеллажи навевали тоску, а Элис не обращала на это никакого внимания. Она полностью погрузилась в поиски. За четыре дня поисков в архиве Элис нашла только две записи о себе в газете «Вестник Билокси».
Одна о ее рождении:
«Девятнадцатого апреля одна тысяча девятьсот первого года в семье ювелира Алистера Арчибальда Брендона родилась крепенькая девочка, которую назвали Мери Элис. Молодая супруга мистера Брендона чувствует себя отлично. Гильдия ювелиров города Билокси искренне поздравляет семью с появлением наследницы и желает семье процветания и счастливого будущего!».
Другая о смерти:
«Двадцать третьего января одна тысяча девятсот девятнадцатого года в семье уважаемого ювелира мистера Алистера Арчибальда Брендона скоропостижно скончалась горячо любимая старшая дочь Мери Элис, глубоко скорбевшая о потери своей матери и так и не сумевшая оправиться от тяжелой утраты. Администрация города и гильдия ювелиров города приносят искренние соболезнования и надеятся, что беды минуют семью стороной».
Я наблюдал за женой все время и не отходил от нее ни на шаг, всячески поддерживая, но она была погружена в собственные мысли все это время. И когда она проштудировала все газеты и нашла только эти две записи, ее угнетению не было предела.
- И это все?! – повторила она уже в семидесятый раз. – Все что я могу узнать о себе в этом городе?
Элис была несчастной как никогда, она мало что узнала о своем прошлом из газет на микропленке. Она была в бешенстве, и мне пришлось успокаивать ее, но даже после этого Элис не сдалась и нашла фотоархив города, где были запечатлены почти все жители тогдашнего Билокси. Она нашла фотографию своих родителей в день обручения, а затем с ней на руках, а потом и с ее сестрой, которую как, оказалось, звали Синтия.
Два дня Элис провела еще и за изучением жителей города и просмотром телефонного справочника. Брендонов в справочнике оказалось не много, но я видел страх в чувствах жены, она боялась позвонить и выяснить что-то о себе.
Я уже хотел схватить в охапку мою несчастную жену и увезти ее назад к Эсми, где было тепло и уютно, и чувствовалась материнская забота и любовь, но вовремя остановился. Да, нам было больше ста лет, но наше тело и наши души все еще были детскими, и нам требовалось материнское тепло, ласка и забота.
Поиски сведений о себе все-таки заставили Элис начать обзвон семи представителей фамилии Брендон, и уже на третьем звонке, как только трубку сняла женщина, лицо моей жены засияло. Она нашла то, что искала, увидев свой разговор с этой женщиной в будущем. Бледно-розовая аура Элис подрагивала в предвкушении неизбежного, она и хотела и не хотела одновременно знать свое прошлое.
- Здравствуйте! – сказала вежливо Элис.
В трубке ответили тоже вежливо.
- Простите меня, пожалуйста, но моя фамилия тоже Брендон, и я разыскиваю своих родственников, они потерялись во время войны, или, может, раньше… - Элис немного помолчала, в трубке тоже не было звуков. – Я просто хочу знать о своей семье немного больше, чем уже знаю… Вы сможете мне помочь?
- А как вас зовут? – услышал я вопрос в трубке.
- Мери Элис Брендон… меня назвали так в честь прабабушки… - сказала Элис быстро.
- Давайте встретимся с вами через час в Кафе «Старбакс» на Главной улице… - ответили в трубке, как мне показалось немного настороженно.
- Хорошо! – Элис немного сияла. – Как мне вас узнать?
- Я буду в вишневом платье и светло-коричневом длинном пальто…
- Еще раз, спасибо, – сказала Элис и отключилась.
Элис была готова уже через минуту, и мне пришлось успокаивать неимоверно разволновавшуюся жену.
В кафе в центре города мы были уже через пятнадцать минут. Нам сильно повезло, что солнце не выглянуло из-за туч, так как по улице мы шли пешком, потому что Элис не могла сидеть на месте, и в машину попросту пришлось бы заказывать новое кресло. Кафе было простым и довольно дешевым на первый взгляд. Перед прилавком Элис прыгала как ненормальная. Я заказал две чашки кофе, Элис выбрала самый дальний столик в углу, рядом стоял декоративный цветок с огромным горшком земли, неотъемлемая часть нашей конспирации. К столику Элис шла, пританцовывая, я держал ее за руку очень крепко, стараясь успокоить слишком взволнованную жену. Тихо прошептав мне «Спасибо» Элис села за столик и уставилась в окно на противоположной от нас стене.
Пожилая женщина в светло-коричневом пальто вошла в кафе ровно через сорок минут. Она выглядела довольно молодо, но я дал бы ей лет пятьдесят-шестьдесят, может чуть больше. Женщина явно делала пластическую операцию, у нее была короткая стрижка, челка падала на лоб и закрывала брови. В руках была маленькая сумочка, почти такого же цвета, как и сапоги. Женщина была довольно стройной и изящной.
Элис тут же помахала женщине рукой, указывая на место рядом с нами. Женщина пришла не одна, под руку ее держал пожилой мужчина. Мужчина был довольно высокого роста, поджар и темноволос, на нем были джинсы и темный свитер, под темно-коричневой курткой.
Пара прошла к нашему столику и села. Элис робко улыбнулась.
- Здравствуйте еще раз! – сказала жена. – Меня зовут Мери Элис Брендон, – Элис улыбнулась, - но зовите меня Элис, а это мой молодой человек Джаспер Хейл.
Я кивнул молча.
- А вы похожи на сестру Синтии как две капли воды… - сказала женщина. – Меня тоже назвали в честь нее… - Элис слушала очень внимательно. – Элис Мария Брендон, но зовите меня Мария, а это Джон, мой муж.
Мужчина кивнул, также молча, как и я. Я чувствовал их восхищение нашим видом и удивление.
- Я думала, Мери Элис Брендон умерла и не оставила потомков… - начала Мария. - Мама говорила так когда-то…
- Да, но она не умерла, она попала в больницу… или клинику, не знаю точно… она мало что помнила о том времени и мало что рассказывала своим родственникам… - врала Элис. – Папа говорил, что прадедушка был очень красивым доктором, он помог ей выбраться из клиники… - Элис посмотрела в глаза Марии. – Он стал ее мужем, потом… бабушка родилась во время войны и всегда хотела найти родственников своей мамы. Ей было все равно, она так же, как и я, хотела узнать, что случилось с прабабушкой в девятнадцатом году… - говоря это, Элис кипела от злости и переживаний.
Я подавлял ее эмоции, истощая себя. Огненно-красная аура вокруг жены удивила меня. Элис положила на стол руки, я небрежным жестом обхватил жену за плечи.
- Успокойся, милая… - сказал я, совладав с ее гневом.
- Синтия долго не говорила ничего о своем прошлом, ей было всего десять лет, когда… - Мария посмотрела на нас. – Пойдемте к нам, мы живем недалеко отсюда…
- Да, лучше поговорить дома… - подал в первый раз голос Джон.
Элис молча, положила на стол десять долларов и встала, ожидая, когда я подам ей пальто. Мария посмотрела на столик и хмыкнула. Джон протянул пальто жене. Я чувствовал их изумление, когда Элис грациозной походкой прошла к выходу из кафетерия. Официант немедленно подбежал к столику, за которым мы сидели и, увидев десять долларов, удовлетворенно вздохнул.
- Сдачу ждать будете? – спросил он меня тихо, в тайне надеясь на отрицательный ответ. – С вас всего четыре пятьдесят…
- Нет! – ответил я, улыбнувшись.
Официант просиял. – Спасибо!
Я вышел из кафе последним. На небе были тучи, и солнце уже не собиралось выглядывать.
- Вы на машине? – спросил Джон.
- Нет, мы пришли сюда пешком… - ответила моя любимая. – Я обещала папе откопать информацию о своих родственниках, он хотел узнать, почему с бабушкой так поступили родители… Я провела в архиве два дня…
- Пойдемте… - указала рукой Мария в сторону улицы с одноэтажными домиками. - Мы живем вон там…
- Все что мы знаем… - начал Джон. - Так это то, что в нашей семье до войны было много странностей…
- Сестра Синтии обладала каким-то даром предвидения… - продолжила Мария. – Синтия говорила, что она много чего предсказала и говорила, что отец заказал убийство ее матери… - Элис вздрогнула, будто что-то вспомнила.
Мы подошли уже к красивому одноэтажному дому номер семь на Пятой Авеню. Джон достал ключ из-под коврика и открыл входную дверь.
- Проходите! – прервал он Марию. – Милая, давай расскажем об исповеди деда дома…
- Ну, давай… - рассеянно пробормотала она. – Ты очень похожа на сестру Синтии в молодости… - обратилась женщина к Элис.
- Папа говорил тоже самое… - Элис пыталась говорить спокойно.
Я видел ее нетерпение узнать свое прошлое, она еле сдерживала себя.
- Говорил? – спросил Джон.
- Он умер год назад… - Элис картинно вздохнула. – Я обещала ему узнать о своих родственниках все, что смогу… Обещала помириться… если они поссорились в молодости… - Я взглянул на жену, она горела желанием знать всю правду.
- Мы знаем немного… но Синтия всегда говорила, что любила свою старшую сестру и никогда с ней не ссорилась. – Начал Джон, а Элис тяжело вздохнула.
- Синтия говорила, что ее отец на смертном одре признался и покаялся в том, что совершил убийство своей первой жены… - Мария села на мягкий клетчатый диван в гостиной. – Он рассказал, что старшая дочь каким-то чудом все узнала заранее и даже предвидела многие события в будущем, ее посчитали сумасшедшей и отправили в лечебницу, для умалишенных, а в городе с помощью тогдашнего судьи прокрутили что-то нечистое с похоронами старшей дочери.
- Дед перед смертью рассказал Синтии о том, как поступил с ее мамой, и она возненавидела его и не пришла на его похороны… - Мария тяжело вздохнула. – Она искала всю жизнь какие-то сведения о своей старшей сестре, даже ездила в ту больницу, куда поместили тогда Мери Элис. Но в той больнице они нашли только запись о смерти той Мери Элис, ровно через год после того как она туда попала.
Джон ушел на чердак по деревянной резной лестнице.
- Прабабушка не любила говорить о том времени… - сказала Элис, предвидя расспросы. – Я знаю только, что в то время она вышла замуж за доктора, который ее лечил, а уже он сделал все так, чтобы Мэри Элис Брендон, рожденная в Билокси, штат Миссисипи исчезла навсегда и появилась новая миссис Брендон, которая родилась в Вайоминге.
- Сколько же тайн хранит наша семья? – вдруг задала вопрос Мария.
Джон спустился вниз со старинной книгой в руках, это был огромный кожаный фотоальбом.
- Вы действительно очень похожи на сестру Синтии… - проговорил он, поворачивая к нам фотоальбом.
На фотокарточке была изображена вся семья Брендонов, и Элис там было лет шестнадцать, ее длинные волосы были заплетены в косу. Они отмечали какой-то праздник, на всех были красивые нарядные одежды начала прошлого века. Элис с любопытством разглядывала фотографию.
- Да, я действительно похожа на свою прабабушку… - проговорила она четко. - А еще что-нибудь вы знаете о прошлом?
- Я знаю только, что Синтия рассказывала, как Элис предупреждала свою мать о том, что ей грозит опасность, и она пыталась ее защитить… А мать не поверила ей и ушла, и тогда она погибла… Синтия после этого стала бояться за жизнь своей старшей сестры, и так и случилось… Синтия потеряла свою сестру навсегда… - Мария вздохнула и встала. – Чаю не желаете?
- Нет, не надо! – ответили мы с женой одновременно. – Не беспокойтесь излишне… нам ничего не надо! – закончила Элис.
- Хорошо! – ответила Мария и села обратно на диван.
Джон отдал Элис альбом с фотографиями и опустился на диван рядом с женой. Элис принялась листать альбом и рассматривать старинные фотографии. Она молча перелистывая листы, кое-где хмыкала.
Мария и Джон обсуждали вопрос того что стоит рассказать Элис еще, чтобы не обидеть, но я чувствовал что общаться более широко и часто в дальнейшем они не настроены. Нам с Элис это было только на руку. Я сидел рядом с женой и наблюдал, как она рассматривала себя и своих родителей. Тогда в пятнадцатом году у нее были красивые длинные волосы, и такая прическа ей невероятно сильно шла. Я был немного разочарован тем, что у нее никогда не будет своих таких красивых длинных волос, но в век нынешних технологий можно было ожидать чего угодно. Я был доволен тем, что Элис не обращала на свои волосы никакого внимания и не грустила о том, что было, и сейчас я был очень насторожен, ожидая любой реакции с ее стороны.
- Расскажите о себе немного, – попросила вдруг Мария, а Элис еле заметно хмыкнула себе под нос.
- Прабабушка умерла вскоре после войны, у нее тогда осталась десятилетняя дочь, моя бабушка, а прадедушка пережил войну и еще много чего пережил и всю жизнь переживал, что его жена оказалась одинока, и родственники поступили с ней так жестоко.
Мария была искренне огорчена, она осмотрела мою жену и тяжело вздохнула.
- Представляю, сколько всего пришлось ей пережить… - проговорил рассеянно Джон.
- Она не думала об этом тогда, лишь перед смертью она просила свою дочь узнать о ее прошлой семье, но после похорон прадедушка ушел в себя, и даже дочь не могла до конца вывести его из образовавшейся в душе пустоты. – Элис вздохнула. – А когда бабушка вышла замуж, и у нее родился мой папа, прадедушка попросил свою дочь сохранить фамилию Брендон. Бабушка и дедушка возражать не стали. Так еще через много лет папа нашел мою маму, и появилась я. А год назад я узнала об истории нашей семьи и дала обещание узнать о сестре прабабушки. И теперь я выполняю обещание, так как осталась совсем одна из своей семьи и если бы не Джаспер, и его семья, я не справилась бы… - Элис одарила меня благодарным взглядом и уткнулась лицом в мою кофту.
- Не плачь, милая! – сказал я тихо, но так чтобы слышали остальные. – Я не брошу тебя никогда.
- Я знаю! - всхлипнула Элис и уткнулась еще ближе в мою кофту. – Я устала им врать, чтобы узнать хоть чуточку о себе! – вампирским шепотом проговорила быстро Элис.
- А что-то случилось? – спросил Джон. – Ты осталась одна?
Элис подняла свое лицо и посмотрела на Джона.
- Мама с папой и бабушка попали в аварию три года назад, мама и бабушка погибли сразу, а папа сначала был в коме, а потом когда пришел в себя, оказалось, что у него не работают ноги. Я помогала ему во всем, и он рассказал мне о прабабушке и ее истории, но знал он очень мало. А год назад у него случился сердечный приступ, он умер, и я осталась одна. – Элис снова вздохнула. - Меня усыновили родители Джаспера, и я почувствовала снова любовь и заботу, но все еще хочу узнать о своих прошлых родственниках. Я хочу знать прошлое моей семьи, невыполненное обещание гложет меня…
Элис снова обняла меня.
- Как странно… - проговорила Мария, смотря на Элис. – Мама всегда хотела, чтобы у ее сестры все сложилось хорошо…
- Мама? – спросила Элис, изумившись. – Она вам мама?
- Да, – Синтия была моей матерью, я была поздним ребенком и родилась незадолго до начала войны… - начала Мария. – Я знаю, мама всегда была грустной, она очень сильно любила свою старшую сестру. Мери Элис никогда не делала ей больно и всегда только помогала. Мама также говорила, что Мери Элис часто предсказывала события будущего, но ей никто не верил, ее все боялись… - Мария встала с дивана и подошла к журнальному столику, на котором стоял графин с водой и пара стаканов. – Ее почти полгорода не пускали на порог. А потом, когда она умерла… - Мария посмотрела на Элис. - В городе успокоились, мама больше не чувствовала той заботы и ее отец с новой мачехой очень часто забывали о ней.
Мария налила себе воды и сделала два глотка.
- У мамы была очень сильно развита интуиция, она всегда знала, что все не так просто как представил все ее отец. И во время войны, когда он был в госпитале и уже умирал от гангрены, мама была медсестрой в госпитале, и дед узнал ее… - она снова взглянула на Элис. – Мы были уже довольно состоятельной семьей… Дед был ювелиром и его уважали в городе, и никто не мог предположить, что он закажет убийство первой жены.
- Убийство… - Элис содрогнулась у меня в руках. – За что?
- Мы не знаем точно, но скорее всего он просто нашел более молодую спутницу, потому что мачеха Синтии была одного возраста с ее старшей сестрой. – сказал Джон.
- Дед рассказал все моей матери там, в больнице, а через неделю умер в муках… - сказала Мария с отвращением, и я почувствовал, как дрожь прошла по телу женщины. – Мама возненавидела его. Она и раньше считала его виноватым, а после этого даже на похороны не пошла. Дед рассказал ей все, о том, что он заплатил убийце, и как было организовано то убийство. Он так же сказал, что сначала долго планировал как все провернуть и долго у него ничего не получалось, потому что Мери Элис несколько раз отговаривала мать выходить на улицу. Он наблюдал, как убийца сломал тормоза на машине. Потом он познакомился с бабушкой и усыпил ее, а затем столкнул машину с обрыва. Все это признали несчастным случаем, но совесть деда была уже неспокойна и когда Мери Элис пришла и рассказала ему что знает, что мать убили, он решил действовать быстрее и еще серьезнее. Его старшая дочь убежала из дома, боясь его мести, но он нашел ее, и они вместе с новой женой и тогдашним мэром города решили отправить ее в клинику, за несколько штатов от дома, а тут решено было устроить ложные похороны. Как говорила мама, ее сестру в городе вскоре забыли и только сетовали, что такая молодая девушка была сильно привязана к матери и не смогла пережить ее смерти. – Мария сделала еще один глоток воды, и Элис воспользовалась перерывом.
- А вы не знаете, в какую клинику поместили Мери Элис? – спросила жена.
Джон посмотрел на Элис и встал, разминая спину и руки.
- Синтия всегда говорила, что Эльза пыталась наладить отношения с ней и дарила ей много подарков, но она так и не смогла полностью завладеть любовью Синтии, – начал он.
- Мама говорила, что спустя семь лет после войны она поехала узнать хоть что-нибудь о своей сестре…
- В каком штате была эта клиника, в которой лечили Мери Элис? – спросила Элис уже немного раздраженно, я направил на нее волну успокоения.
- Синтия говорила, что она ездила в Эймс в штате Айова. Когда она была в той клинике, ей рассказали, что в тысяча девятьсот двадцатом году в клинике был пожар и многие документы погибли. Но она нашла запись о поступлении своей сестры в эту клинику, а через год, именно в год пожара записи о ней исчезли… Больше она ничего не узнала… - выпалила Мария на одном дыхании. - Вы разве не знаете, где была клиника?
- Понятно… - протянула Элис. - Отец не говорил ничего такого… Они уехали и обосновались в другом штате…
Я контролировал эмоциональное состояние в доме и делал так, чтобы все были спокойны. Я видел желание Элис как можно быстрее покинуть этот дом и отправиться в Эймс, чтобы узнать еще что-нибудь о себе, но нужно было соблюдать приличия, и поэтому жена решила продолжить разговор на более простые темы.
- А у вас есть дети? – спросила Элис.
Джон погрустнел, Мария опустила глаза.
- Нет… Бог не дал нам детей… - грустно сказала Мария, Джон обнял ее. – Хорошо, что тетя прожила свою жизнь лучше.
- Да… Но мы с тобой нашли свою нишу в жизни, милая! - подбодрил Марию Джон.
Мы с Элис ждали продолжения. Мария подняла глаза и посмотрела на нас.
- Мы работаем в фонде помощи трудным подросткам и брошенным детям. – Начала Мария и робко улыбнулась. – Так приятно видеть радость и благодарность в глазах детей.
- Мы всю жизнь мечтали о девочке… но бог не ответил нам и мы пошли другим путем, отдав себя служению благотворительным фондам. – Закончил Джон, мысли своей жены.
- Значит, вы похожи на моих родителей… - вдруг сказал я, Элис благодарно улыбнулась, видя то, что я задумал.
- Они тоже занимаются благотворительностью? – спросила Мария.
- Нет, но Карлайл и Эсми не могут иметь своих собственных детей и они усыновили меня и мою сестру, когда нам было десять лет. Моя мама, сестра Эсми, вместе с моим отцом разбились в аварии, а потом они усыновили еще троих, в том числе Элис и я благодарен им за это. Я ценю добро в людях и надеюсь, что когда выучусь и стану работать, буду похож на них… - мой запал кончился.
- Спасибо, что такие люди встречаются, и я горжусь, что познакомилась с Эсми и Карлайлом и тобой. – Сказала мне Элис. – Я рада, что они помогли мне год назад, и я снова стала верить людям.
- Я рада, что еще встречаются такие люди! – улыбнулась Мария вполне искренне.
- Спасибо, что уделили мне внимание и огромное спасибо за информацию, которой вы поделились. – Сказала любимая. – Я не думала, что смогу вообще хоть что-то узнать о своих родственниках.
- Мы рады были помочь и мы были рады узнать, что жизнь сестры Синтии была счастливой в итоге. – сказал Джон.
- Нам уже пора, еще раз спасибо! – Элис положила альбом на столик и встала. – Поехали в Эймс Джаспер, еще столько всего предстоит узнать об Мери Элис…
- Желаю удачи! Может вам больше повезет, чем маме! – кивнула Мария.
- Удачи! – Джон встал и последовал следом за нами к двери.
Я подал Элис пальто и надел свою куртку.
- Счастья вам! – воскликнули вместе Мария и Джон, когда мы вышли на улицу. – Уважайте друг друга и берегите свои чувства.
На улице уже начинало смеркаться, и мы постарались как можно быстрее скрыться за углом улицы.
- Как ты? – спросил я, как только мы вышли от родственников Элис.
- Нормально! – скупо ответила жена. – Ожидала большего, но и от этого у меня на душе стало еще холоднее. Я знала, что я была другой, но чтобы так поступить с ребенком… - бушевала моя любимая. – Джеймс лишил меня человеческой жизни, и я рада что он мертв, но чтобы родной отец поступил так с дочерью и убил свою жену… сама бы убила его если бы он был жив…
- Я не смог помочь тебе… - констатировал я то, что мои способности сейчас снова не помогали.
- Ты был рядом, и это главное! По-моему ты помог мне там, если бы не помог – я порвала бы альбом на мелкие кусочки, а ты вовремя послал мне свои спокойные эмоции и я успокоилась.
- Спасибо, что снова убедила меня в том, что я не бесполезен сейчас. – Усмехнулся я.
- Эдвард вымотал всех нас и сейчас мы все не сможем полностью полагаться на свои способности и особенно ты… - Элис чмокнула меня в щеку, а потом обняла. – Утром мы едем в Эймс. – сказала она, когда мы были в дверях отеля. – А сейчас спать! – она подмигнула мне, и мы прошли мимо швейцара.
- Я готов! – усмехнулся я.
Мы прошли в номер и только там Элис вдруг нахмурилась.
- Давай зайдем на кладбище завтра? – попросила она меня. – Там же должна быть могила моей матери и моя…
- Давай зайдем, я думаю там и могила твоей сестры есть… Она хотела, чтобы у тебя все было хорошо в жизни. – Я не стал уточнять, что там есть еще и могила ее отца.
- Надо только купить цветов или какой-нибудь рождественский венок… - пробормотала Элис.
Сегодня было двадцать третье декабря и люди готовились отмечать рождество, я искренне надеялся, что у родственников Элис будет все хорошо, и они проживут еще долго, но я так же знал, что больше Элис никогда не встретится с ними в будущем. Зачем ей возрождать отношения, нас все равно не существует, а через пару-тройку лет мы снова сменим фамилию, и в этом мне поможет мой старый друг Джей Дженкс, который боялся моего гнева и всегда делал идеальные документы.
- Они не будут искать тебя? – спросил я любимую, зная, что она поняла, о ком я говорю.
- Нет, не будут, – сказала Элис, закрыв на несколько секунд глаза. – У Марии скоро будут другие заботы… Джон окажется в больнице…
- То есть если бы не болезнь Джона, они бы стали искать тебя? – спросил я.
- Да! Но из-за болезни Джона она не станет этого делать, а потом ей просто будет не до этого.
- Понятно!



С кровати мы поднимались нехотя, но нужно было двигаться дальше, и Элис это прекрасно понимала. У нее было хорошее настроение и расплатившись за номер мы поехали на кладбище города Билокси. Среди старых надгробий мы нашли полуразвалившееся надгробие «Элизабет Кетрин Брендон, 05.1882 – 05.1918» и рядом маленькое надгробие «Мери Элис Брендон, 04.1901 – 01.1919».
Элис купила цветы и рождественский венок. Она положила веночек на могилу матери и прикоснулась к надгробию.
- Прости, что не смогла уберечь тебя… - прошептала она ветру, обращаясь к матери.
Я обнял жену, и мы простояли так несколько минут, потом я повернулся и посмотрел на природу вокруг. Кладбище было старым и наряду с простыми надгробными плитами там были плиты и даже статуи побогаче. Одна статуя Девы Марии с младенцем привлекла мое внимание. Это надгробие было немного вдалеке и стояло под небольшим кленом. Мой взгляд обратился к надписи «Синтия Сандра Брендон – Вейтон, 03.1910 – 07.1987, любимая мать и жена, любим, помним, скорбим».
- Смотри туда! – кивнул я жене.
Элис повернулась, и ее взгляд остановился на том же надгробии.
- Синтия… - прошептала она и направилась туда, чтобы опустить букет на могилу.
Элис присела на корточки и десять минут сидела с закрытыми глазами, видимо мысленно разговаривая сама с собой. Я стоял рядом с женой, и мои руки покоились на ее плечах, я чувствовал удовлетворение и спокойствие своей половинки.
- Пойдем дальше! – прошептала она, вставая. – Я хочу в Эймс.
- Пойдем! – просто сказал я.
Элис села на пассажирское сиденье и закрыла глаза, ожидая, когда я сяду и заведу машину. Элис была молчалива как никогда, она что-то видела или о чем-то думала, и я не знал как мне сейчас себя вести.
- Знаешь… - вдруг сказала любимая. – Помнишь я осталась в Буффало в торговом центре?
- Помню! Эммет заставил меня тогда расчищать поле для игры в футбол… - хихикнул я.
Элис улыбнулась мне, но продолжила о своем.
- Я тогда встретила пожилую женщину и купила у нее кружева… - я лишь кивнул, я видел кружева, которые она привезла две недели спустя.
- Она спросила меня про то для чего они мне. – Элис смотрела мне в глаза.
- И что ты ответила? – спросил я.
- Я сказала, что они для свадебного платья подруги…
- И?
- Она спросила, когда же будет свадьба… и я ответила, что свадьба будет летом, сама не знаю почему…
- Ты только что что-то видела? – догадался я. – Про Беллу и Эдварда?
- Эдвард сидит где-то в Индии на чердаке дома, и я знаю, что долго он не продержится… - жена замолчала на минуту. – А Белла все еще в Форксе и не уехала в Финикс к матери, хотя Чарли, наверно, скоро отправит ее к матери.
- Она не разлюбит его никогда… - уверенно ответил я. – Она не уедет в Финикс!
- Я не могу смотреть ее будущее специально, я обещала Эдварду не делать этого, но я настроена на нее и вижу иногда – она несчастна… - вздохнула любимая.
- Мы все тоже… - констатировал факт я. – Мы изменились благодаря ей, и даже Розали изменилась…
- Не уверена насчет Розали…
- Я чувствую ее эмоции, не забывай, она тоже сломается, в конце концов, перед обаянием девушки…
- Если Эдвард соизволит вернуться к ней или за ней… - напомнила Элис.
- Угу…
В дороге до города Эймса мы провели почти сутки, и Элис больше не говорила ничего, погружаясь в раздумья. Я боролся внутри себя с раздражением на свои прошлые поступки, на то, что я был причиной всех событий в сентябре. Я напрягся, и Элис почувствовала все это, она погладила меня по руке и потом нежно улыбнулась.
- Все наладится! Все наладится… - твердила она еле слышно даже для меня. – Все наладится!
Монотонность и упрямство, с которым она повторяла эти слова, заставили меня задуматься о том, что она может сделать все так, чтобы подтолкнуть Эдварда к конкретным действиям. Я знал, что она не нарушит данного Эдварду обещания, но я также знал, что у Элис не было близкой подруги никогда в жизни, и теперь она боролась сама с собой.
Как только мы с Элис нашли семью Калленов, я заметил духовную связь между женой и Эдвардом. Их отношения всегда были другими, словно они были близнецами, которые предугадывают мысли и движения друг друга. Нет, я никогда не ревновал Элис к Эдварду, я знал, что Элис не поступит так никогда. Я боялся только одного – она могла меня бросить сама, если я вдруг сделаю что-то не так, и я сильнее всего боялся именно этого. Элис каждый раз опровергала мои сомнения, но этот страх всегда стоял где-то рядом. Элис сама вершила свою судьбу, заглядывая в будущее осознанно и не очень, и она нашла тот несчастный бар, который был спасением для меня от солнца, а стал спасением моей собственной жизни. С того момента, как я почувствовал настоящее чувство любви к Элис, а это произошло через пять минут после нашей встречи, я стал подкаблучником, который был готов на все ради своей второй половинки.
Я знал, что если Элис решит вернуться в Форкс я не стану ее отговаривать, единственное что я мог сделать - это попробовать поговорить и отсрочить поездку. Сейчас я был рад, что Элис отвлекалась от переживаний за Эдварда и погружалась в свои собственные. Я не понимал, зачем Элис мучает свою память и пытается найти сведения о себе, но я так же знал, что знать хоть что-то о себе все-таки нужно.
Мы въехали в штат Айова, пересекая границу пятого штата и Элис, наконец, заерзала на месте. Она отвлеченно оглядывала окрестности, еще через час мы въехали в город Эймс. Домики были простыми и в основном одноэтажными, на самой окраине города до сих пор существовала клиника для умалишенных. Сейчас была зима, и солнечных дней было мало, это было нам на руку. Сегодня было рождество и в архиве никого не было. Элис зашла в клинику, брезгливо держась за ручку входной двери. По коридорам мы дошли до кабинета главного врача.
- Можно задать несколько вопросов о пациентах давно забытых времен? – спросила Элис у доктора Трауп.
- Мы даем информацию только родственникам! – ответил врач.
- Я как раз разыскиваю сведения о сестре моей матери, но это было очень давно еще в тысяча девятьсот восемнадцатом году… - сказала Элис и протянула врачу банковскую купюру. – Я понимаю у вас много работы, но я обещала родителям узнать эту информацию. – Она заискивающе смотрела на врача.
- Такую информацию надо искать в архиве, но он будет работать только двадцать седьмого числа с девяти утра, – ответил врач, забирая деньги. – Только боюсь много вы не найдете, в девятнадцатом году был пожар и много информации погибло, вместе с несколькими пациентами.
- Очень жаль… - проговорила нечетко Элис. – Я не смогу так долго ждать…
- Вы можете поговорить с Энди Тампиоко, он живет недалеко и может быть он поможет вам. – Врач написал на листке адрес и передал его моей жене. – Его сын работает в архиве вместо него, и он может знать о пациентах прошлого века больше чем мы все.
- Спасибо! – сказала Элис и направилась к выходу.
Она очень быстро выбиралась из этой больницы, поеживаясь. Она словно что-то вспоминала о себе и оглядывала отдельные палаты. В холле работал телевизор и вокруг него сидели пациенты. Вокруг троих суетились медсестры, а остальные, кажется, тупо смотрели куда угодно, только не в экран телевизора. Молодой человек, лет восемнадцати сидел в кресле качалке и монотонно качал головой в разные стороны. Я ужаснулся всему тому, что увидел и чуть не пропустил слова жены.
- И я, наверное, была такой… Они наверняка считали меня буйной…
Я тут же подошел к жене и крепко обнял ее.
- Больше этого нет, и никогда не случится, а то, что было, - мы пережили! – прижал я ее к себе.
- Ага.
Мы вышли из больницы, не оглядываясь, и направились по адресу, указанному доктором Трауп.
Когда открылась входная дверь, к нам выехал довольно пожилой человек в инвалидном кресле.
- Чем могу помочь? – спросил он.
- Вы работали в архиве медицинской клиники и доктор Трауп отправил меня к вам. – Начала Элис. – Мне нужно узнать информацию о своей родственнице, которая была в этой клинике в начале прошлого века.
- Тогда там работал мой дед… - ответил он, - но там был пожар, и после этого мало что сохранилось…
- Но можно я хотя бы просмотрю то, что осталось? – Элис снова протянула деньги. – С Рождеством!
- И вас! – поблагодарил Энди Тампиоко. – Сэм! - крикнул он в глубину дома. – Возьми ключи от архива клиники и быстро дуй сюда.
Сэм пришел через пять минут, размахивая связкой ключей в правой руке.
- Зачем тебе они?- спросил он старика.
- Зачехли свои ноги в ботинки и проводи этих молодых людей в архив, пусть они посмотрят то, что ищут, а на обратном пути купи мне бутылку виски! – он протянул ему полученные от Элис купюры. – И мы выпьем за Рождество!
Парень поплелся назад за курткой и ботинками, причитая про себя «нормальные люди на рождество сидят дома».
Через две минуты мы выдвинулись к архиву, который оказался в соседнем от больницы доме. Парень открыл дверь, включил свет и повернулся к нам.
- Какой год вас интересует?
- Примерно восемнадцатый – двадцатый прошлого века… - начала Элис.
- И сколько мне тут с ними торчать? – пробормотал парень себе под нос, а в слух сказал другое: – Это почти в самом конце, но там мало что сохранилось…
- Спасибо! - сказала жена. – Мы пробудем здесь, наверное, долго и можем принести ключи обратно вашему деду сами… - она посмотрела в его глаза. – Купите ему виски и выпейте за сегодняшний праздник. Я думаю, мы справимся сами.
- Ладно… - сказал Сэм. – Только верните ключи, вечером обязательно…
- Мы вернемся вечером к вам домой и все принесем. – Ответил я.
- Все, тогда я ушел… - -он сделал шаг к двери. – Только не выдавайте меня никому, я должен присутствовать и без присмотра никого не пускать.
- Зачем нам это? – спросили мы с женой одновременно.
- Злых глаз много, мало ли… Я не хочу, чтобы меня уволили…
- Не уволят, у нас тут знакомых нет…
- А откуда вы? Может вы ревизоры?
- Я ищу сестру моей тети, она попала сюда в восемнадцатом году…
- Мне пофиг, что вы ищите, главное верните ключи, и оставьте все как было, брать отсюда ничего нельзя. – проговорил парень, игнорируя слова Элис.
- Ну это же почти сто лет и за давностью лет информация могла не сохраниться… Может, мы еще ничего и не найдем… - возразил я. – Да и не нужна нам эта информация, только для себя…
- Все может быть… Ну, я пошел, пока!
Наконец, этот Сэм ушел, и Элис тяжело выдохнула.
- Я уже начала сомневаться в собственном даре, он мне надоел, я уже хотела его напугать… - хихикнула она.
- Он всего лишь человек, милая и он прав у людей есть глаза и уши, и они тут следят за всем, у них потом разговоров будет на весь следующий год…
Элис хитро улыбнулась и протянула мне руку.
- Пойдем, я знаю, где искать!
Мы спустились в подвал, и дошли до самой дальней стены. Там стояли стеллажи высотой около двух с половиной метров в высоту и двух метров в ширину, на каждом красовалась запыленная надпись с указанием года и буквами в алфавитном порядке.
Долго искать не пришлось, так как фамилия Брендон была единственной в девятнадцатом году. Карта пациента была довольно тонкой, дата поступления совпадала с надписью на могильной плите в Билокси: двадцать третье января одна тысяча девятьсот девятнадцатого года. Дальше были описаны симптомы, с которыми Элис поступила сюда. А потом шли назначенные процедуры. Я увидел, что была назначена шоковая терапия на первый месяц, а потом я увидел, что Элис была передана другому врачу, его имя показалось мне довольно старым и смутно знакомым – Константиниус Вальхович. Мне казалось, что это и был тот вампир, который обратил Элис, спасая от Джеймса. Внутренне я был благодарен ему за то, что он создал мою любимую, но был зол, что он так рано погиб, так и не объяснив ничего новообращенной вампирше. Я видел таких как она, в первые несколько суток своей новой жизни миллионы, и всем им приходилось объяснять, что к чему и как себя вести в дальнейшем. Элис никогда не рассказывала мне о том, как она очнулась и где, я только знал, что свою первую жажду, она утоляла с помощью росомахи, а потом отправилась в город, где пыталась приспособиться к новой жизни. Я тогда был многим шокирован и всегда удивлялся, как она могла, будучи юной новорожденной вампиршей терпеть сильнейшую жажду, находясь рядом с человеком и не срываться, а я даже сейчас не был в себе уверен.
Элис молча вынула историю болезни из папки и спрятала в своей дамской сумочке. Я увидел на последней странице каллиграфическим подчерком выведенную подпись - погибла при пожаре - запись была оставлена в мае одна тысяча девятьсот двадцать второго года.
Как я понял из всего этого, пожар устроил именно этот доктор, чтобы скрыть исчезновение себя и Элис.
- Константиниус… - пробормотала Элис. – Что-то знакомое, но я ничего не помню… сплошная темнота… - она тяжело вздохнула. – Может, это поможет мне хоть что-то вспомнить. – Она застегнула свою сумочку. – Пойдем, отдадим ключи…
Я кивнул, и мы вышли из пыльного старого подвала на улицу. Мы медленно шли к дому сторожа, и Элис была слишком задумчива.
Когда мы подходили к дому, с соседней улицы к нам навстречу вывернул Сэм. Элис помахала ему ключом, и он ускорил шаг.
- Спасибо! – сказала жена, отдавая ему ключ.
- Что-нибудь нашли? – спросил парень.
- Нет! – ответила любимая. – Видимо, все погибло в пожаре… Никаких упоминаний.
- Я же говорил…
- Спасибо еще раз, огромное, – вздохнула Элис. – Мы тогда не будем заходить к вашему деду. Вы все сами отдадите ему.
- А как же! Все отдам! – он потряс бутылкой виски и еще двумя бутылками пива. – Ему хватит одной…
Элис хмыкнула, но ничего не сказала ему и повернулась ко мне.
- Поехали домой!
- Поехали, – ответил я и потянул любимую к машине.