Категория: Авторские работы. Сумеречная Сага

Бета: +
Жанр: романтика
Рейтинг: PG
Пейринг: Джаспер/Элис/Кай
Саммари: Я теперь другой - другое лицо, другое имя. Имею ли я право вмешиваться в ее жизнь? Ведь я для неё умер.
Отношение к критике: нормальное, положительное.

---

Она сидела через два столика от моего, возле окна. Она была все так же хороша: когда-то короткие чёрные волосы, торчащие в разные стороны, теперь плавными локонами ложились на хрупкие плечи. Лицо озаряла все та же тёплая искренняя улыбка, которую я помнил.

– Джаспер, Джаспер!

Ко мне навстречу летело моё личное счастье. Подхватив девушку, я закружил ее в своих объятиях.

- Я защитилась! И теперь я дипломированный искусствовед, – радостно сообщила любимая.

- Элис! Дорогая, какая встреча! – вырвал меня из воспоминаний женский голос.

Эффектная блондинка подошла к столику девушки. Обе поприветствовали друг друга, присаживаясь. Блондинка мило щебетала, вызывая то смех, то улыбку собеседницы, пока ее взгляд не наткнулся на меня.

Ну конечно, Роуз Маккартни. Мы познакомились в прошлом году в Италии на одном из приёмов.

Пошептавшись с подругой, Роуз направилась к моему столику.

- Кай? Кай Вольтури, верно? Мы были представлены на золотом балу в Венеции…

- Да, конечно, Розали, я не мог вас не узнать. Такие женщины, как вы, оставляют яркие впечатления.

Блондинка слегка смутилась от моих слов, но затем продолжила:
- Не желаете присоединиться к нам? Мы с подругой приглашаем вас за наш столик.

- Почему бы и нет? Приму за честь.

Как я мог отказаться от такого шанса - побыть вблизи моей… когда-то моей, осек я свои мысли.

- Элис, позволь представить - это Кай Вольтури, военный атташе, мы познакомились в Италии, - рассказала обо мне Розали, как только мы подошли к столику.

- А эта моя подруга Элис Уитлок, - на последнем слове моё дыхание прервалось, а сердце больно сжалось.

- Элис Уитлок! Искусствовед Элис Уитлок! – примеряла новое имя любимая, то произнося, то пытаясь его вывести ровным почерком на бумаге.

Воспоминания в мгновение пронеслись в моей голове.

- Очень приятно, мистер Вольтури.

- Зовите меня просто Кай, - на протянутой женской ладошке было одно единственное кольцо, которое я подарил своей невесте. Мои губы сами потянулись к ее пальчикам в моей руке. Мягкость и шелк кожи обожгли губы.

Секунду замешкавшись, Элис вырвала свою ручку из моих.

Роуз завязала разговор, вспоминая нашу прошлую встречу. Элис сидела молча, погрузившись в свои мысли и потирая руку с кольцом, которую я поцеловал.

- Элис, дорогая? С тобой все хорошо?

- Ох, простите, задумалась, - будто очнувшись ото сна, отозвалась Элис на голос подруги.

Девушка оживилась и приняла участие в разговоре. Как же приятно было вновь увидеть ее горящие глаза, когда она увлечённо говорила об искусстве.

Сигнал ее телефона прервал пламенную речь о Пикассо. Прочитав сообщение, она с грустью сообщила:
- Простите, мне нужно вернуться в галерею. Приятно было познакомиться… Кай.

- Мне тоже, Элис, и, может, вы позволите вас проводить?

- О! Я думаю, это будет чудесно, тем более мне тоже пора! – решила Роуз за подругу.

Я предложил подвезти, но Элис отказалась, сославшись, что тут недалеко – два квартала.

Мы продолжили беседу о творчестве Пикассо. Проходя мимо цветочного киоска, я не удержался и подарил ей васильки, как это делал всегда раньше, удивив девушку выбором именно ее любимых цветов вплоть до оттенка.

- Надеюсь, ваш муж не будет против такого внимания с моей стороны, - намекнул я, тем самым прощупывая почву.

- Муж? – немного удивленно и грустно произнесла моя спутница.

- Ваше кольцо, - указал я на явный аргумент.

- Ах, кольцо… Кольцо и фамилия - это все, что осталось мне от жениха, - после минутной паузы поделилась Элис.

- Жениха?

- Мой жених, Джаспер Уитлок, как и вы, был военным. Буквально перед самой свадьбой его вызвали на сборы, но оказалось, что это было задание, и он погиб… - ее дыхание сбилось, в горле проступили сдержанные слёзы.

- В память о нем я взяла его фамилию… Столько лет прошло, а мне до сих пор кажется, что он жив, - последние слова едва слышно сорвались с ее губ, как и слезинка тихо покатилась по ее щеке.

«Господи, моя девочка, как ты права…», - я еле сдерживал себя, чтоб не прижать ее к своей груди и не зацеловать.

- Мы пришли, - произнесла Элис, смотря на меня взглядом, полным тоски и надежды.



Сумерки медленно пробирались между домами, погружая город в ночь. Я медленно заходил в свою пустую обитель – квартиру холостяка.

Проигнорировав бутылку виски в баре, не зажигая общего света, я прошёл в кухню, включил чайник. Отблеск от уличных фонарей подсветил моё отражение на зеркальной поверхности одного из кухонных шкафов.

Первое время я пугался своего нового облика: было жутко видеть не свое лицо в зеркале, а чужое. В чем-то Элис была права: Джаспер Уитлок погиб на военном задании. Я оказался в зоне взрыва и чудом остался жив, получил множественные ожоги, особенно пострадало лицо. Почти два месяца я провалялся в коме, а когда очнулся, оказался совсем другим человеком, с другим именем и другой внешностью.

«Прости, сынок, что нам пришлось так с тобой поступить. Но рапорт об уничтожении вашей группы пришёл раньше, чем выяснилось, что кто-то выжил. Вас было двое – ты и Пол Стивенс, его сердце не выдержало операции. Для всех ты умер. Твоё лицо было сильно обожжено, требовалась пластическая хирургия, мы воспользовались этим и создали тебе новый облик, дали новое имя. Теперь ты Кай Вольтури - военный атташе в Италии, и нам нужно, чтобы ты нашёл канал поставки оружия для террористов».

Вот так в одночасье я лишился всего: своего имени, лица, жизни… любимой.

На мой вопрос, а как же моя невеста, родители? Ответ был прост: «ты умер, два месяца назад тебя похоронили со всеми почестями. Теперь ты другой человек, советую забыть старую жизнь».

Но я не мог, я постоянно думал о матери и отце, об Элис. Для себя я решил, что обязательно к ним вернусь, как только закончится итальянская компания, но это задание растянулось на целых восемь лет.

И вот я приехал на родину. Мама умерла от сердечного приступа, отец доживал в доме для престарелых. Я не стал травмировать отца, представился сослуживцем его сына, выразил сочувствие; побывал на могиле матери, даже взглянул на свою гранитную плиту. От отца узнал про Элис: оказывается, она часто навещала мою семью, да и сейчас не забывает про старика.

Элис… моя милая, родная … все это время ты хранила свою любовь ко мне, верила и чувствовала, что я жив.

Вода закипела, но чай пить мне перехотелось. Щелкнув выключателем на панели и подхватив банку содовой из холодильника, я направился в комнату, чтобы, разместившись на диване, предаться воспоминаниям этого дня.

Весь день мы провели с Элис вместе. В галерее дел оказалось не так много, и буквально через час мы уже гуляли по парку, кормили птиц, болтали ни о чем.

Элис призналась, что давно так не отдыхала, что ей легко и просто рядом со мной, как будто мы были знакомы всю жизнь.

Я проводил ее до дома, но, как бы мне ни хотелось никогда с ней не расставаться, пора было уходить.

- Позвольте, мэм, - я взял ее ладошки в свои руки, чтобы на каждой оставить поцелуй, как в первую нашу встречу, как на первом свидании.



На следующий день ноги меня сами привели к галерее, меня просто магнитом тянуло туда, где находилась Элис.

В ожидании любимой я прогуливался по залам, которые не успел осмотреть вчера.

Большая часть выставки была посвящена работам Пабло Пикассо. Он был любимым художником Элис, но я не разделял ее симпатии, особенно к работам, выполненным в стиле кубизма или сюрреализма. Мне больше нравился Дали.

Но одна работа все же вызывала трепет в моей душе. «Девочка на шаре» была нашей с Элис любимой картиной. Я олицетворял Элис с девочкой - маленькой, нежной и хрупкой, а она меня - с фигурой культуриста, сильного, смелого и способного защитить.

- Мистер Вольтури?

- Здравствуй, Элис, - протянул я ей букетик цветов.

- Увлекаетесь живописью? Нравится Пикассо? – спросила она.

- Нет, не совсем, но сюжет этой картины мне близок.

- Да? И чем же? – заинтересовалась она.

Отвернувшись к полотну, я начал говорить:
- Девочка - она так молода, нежна, невинна, хрупка, грациозна, ее нужно оберегать и защищать. Чем и занят этот культурист - он готов броситься ей на помощь, если она соскользнет с шара…

Договорить я не успел. Стоило мне повернуться к девушке, я столкнулся с ее полными слез глазами.

- Джаспер… Джаспер, - ели слышно шептали губы любимой.

В ответ я лишь кивнул, слова застряли в горле.

Минуту мы стояли, вглядываясь друг в друга, а потом, не сговариваясь, шагнули навстречу и оказались в объятиях.

- Я верила, я чувствовала, что ты жив, - всхлипывала Элис.

А я сжимал ее руками, покрывал лицо поцелуями, собирая слезинки и благодаря судьбу за такую удивительную, любящую, мою девочку.