Больше на улицу я в ту ночь не показывалась. Просто боялась, что не сдержусь и наброшусь на кого-нибудь. Мысли в голове неслись с такой скоростью, что я даже не разбирала их, только чувствовала. Боль, страх, радость, безысходность ― все это смешалось в термоядерный коктейль в моей душе.
Я запустила длинные пальцы в волосы и села к окну. Постепенно мысли стали более упорядочными, и я смогла нормально мыслить, стараясь не обращать внимания на бурю в душе.
Странно, почему он не последовал за мной, когда я сбежала? Хотя да, конечно, он побоялся идти на меня в одиночку. Мало ли чем это может закончиться. А жена и дети останутся сиротами. Естественно он не мог на меня сейчас напасть. Мысль о том, что у него семья давно засела мне в голову, наверное, так я пыталась убедить себя, что он счастлив и без меня.
Любила ли Джейка? Нет! Как можно любить того, кого природой заложено ненавидеть? Боялась ли я встречи с ним? Нет, я просто не хотела находиться с ним рядом. Тем более, это он должен меня бояться, ведь я могу оказаться сильнее его. Лгала ли я себе, отвечая на эти вопросы? Да, да и еще раз да! Я безумно любила Джейка и всем своим существом хотела встретиться с ним, хоть и боялась этого не меньше, чем желала.
Забрезжил рассвет. Сколько рассветов я видела за эти годы? Бесконечное множество. Я наблюдала их сидя на пляже собственного острова, у окна дорогой виллы в ледяных объятьях, но все время мечтала о другом. Вот мы с Джейком сидим на крыльце нашего домика в Ла-Пуш. Он целует меня в макушку, а его рука лежит на моем округлившемся животе. И пусть это продолжалось бы не вечно. Пусть потом бы он стал ворчать и шаркать ногами, а я засматриваться глупыми сериалами и терять свои зубные протезы. Пусть, лишь бы вместе, без всякой волшебной чепухи. Все это могло мне лишь присниться, но вампирская природа закрыла мне и эту лазейку к счастью.
Людям так часто хочется, что бы в их жизни появилось что-то необычное и сверхъестественное, но когда это появляется, далеко не все способны понять, что нужное все это время находилось рядом.
Какой же дурой ты была! И то, что ты осознала свои ошибки сейчас, уже ничего не исправит. В жизни за все нужно хвататься сразу, а не раздумывать попусту. Ты всегда была тугодумкой, Беллз. Перечитывала книги по нескольку раз, что бы уж точно уловить все, что написано между строк, переспрашивала, что бы удостовериться, не ослышалась ли ты. Ты даже судьбу приспособила к себе. Она постоянно давала тебе второй шанс. Несмотря на то, что до этого ты отказывалась ехать, судьба привела тебя в Форкс, но не к Эдварду, а к тому, кто был тебе предназначен. Потом, тебя простил Джейк и это после того, как ты отвергла его любовь и ушла к его врагу. Прежде чем опустить руки, судьба подарила тебе самый дорогой подарок и в тоже время самое большое наказанье ― ты, наконец, поняла, что любишь Джейка. Но все это стало бесполезным после твоего перевоплощения. И теперь ты сидишь и надеешься, что судьба вновь станет благосклонна к тебе и даст возможность встретиться с тем, для которого ты была создана.
Утро перешло в день, день в вечер, а я все также сидела у окна, глубже и глубже погружаясь в отчаяние. Тут кто-то забарабанил в дверь. Нет, сначала просто интеллигентно постучал, а вот когда я, испугавшись, замешкалась, не открывая дверь в течение нескольких минут, тогда в дверь именно забарабанили. Проблемы с хозяйкой дома из-за выбитой двери мне не нужны, поэтому я решила все же открыть дверь. Спустившись на первый этаж, я уже почувствовала, что это оборотень. На крыльце я увидела ЕГО.
В первые секунды он словно не узнал меня, он был удивлен моим появлением здесь, ну а со мной будто случилось помутнение. Я ничего не замечала, кажется, даже перестала дышать. Джейк! Он реальный! Это не сон! Смотрю на его смуглые мускулистые руки, сжатые в кулаки и мое тело вспоминает о том, как он прижимал меня к себе. Широкая грудь и плечи. Наконец, наши глаза встречаются. Его глаза. Кажется, они стали еще чернее. В них горит огонь, не тот огонек, что жил в глазах шестнадцатилетнего Джейка, это огонь ненависти. Ненависти ко мне.
Милый мой, умоляю, не смотри на меня так! Я просто не выдержу. Хочешь, ударь или убей, но не смотри так!
Я с трудом держу себя в руках, разрываясь перед желанием прижать его к себе. Прижать так, что бы больше никогда не отпускать и тем, что бы бросится в ноги моля о прощении.
Хороший мой, пожалуйста, прости. Знаю, я не заслуживаю этого. Тогда позволь просто сказать, как я люблю тебя, но на это уйдет целая вечность. Я не знаю, что со мной происходит. Я люблю тебя больше, чем прежде. Только не смотри на меня так и я вымолю у тебя прощение, а если даже не вымолю, то буду просто издалека наблюдать за тобой. Радоваться твоему счастью и плакать над твоими печалями.
Но вместо того, что бы сказать все это, я беру себя в руки (спасибо многолетней тренировке) и бесстрашно смотрю в его глаза, стараясь не выпустить наружу все чувства, которые сметают все остальное в моей душе, заполняя ее любовью.
― Белла? ― я слышу твой голос. Такой родной. В нем нет враждебности, только удивление. Но ты быстро вспоминаешь, кто я теперь, и спрашиваешь уже по-другому:
― Зачем ты пришла? С тобой есть еще кто-то?
― Нет, я одна, ― голос тихий и неуверенный, как будто не мой, Хотя, наверное, именно таким он был, когда я последний раз разговаривала с Джейком.
― Ты не ответила на мой первый вопрос, ― он складывает руки на груди, но взгляд все такой же жесткий. ― Зачем ты пришла?
Я просто не знаю, что ответить. Не могу же я сказать, что пришла лишь для того, что бы увидеть его.
― Я не знаю, ― единственно, что вырывается у меня.
Он хмурится и снова спрашивает:
― Почему ты одна? ― это становится похоже на допрос. Правильно, я ведь ничем не заслужила нормального разговора.
― Я ушла от них. Мы с Эдвардом разошлись и…
― Меня не интересуют ваши семейные неурядицы. Ты долго собираешься здесь пробыть?
Вопрос снова ставит в тупик.
― Этого я тоже не знаю.
― А я знаю, ― резко обрывает он. ― Ты уйдешь отсюда в ближайшее время, а я сделаю вид, что ничего не знал. И если ты, хоть пальцем кого-нибудь тронешь, тебе не жить. Стае не нужны проблемы с такими, как ты, ― последняя фраза бьет, как пощечина. Он еще проявляет доброту, обещая не сдавать меня стае, только бы я поскорее ушла.
― Хорошо, ― на этот раз мой голос более уверенный.
Он кивает и разворачивается. Я вижу, как он скрывается за деревьями, и аккуратно закрываю дверь. На этом мое спокойствие закончено. Руки сами тянутся к волосам и вцепляются в них мертвой хваткой, рискуя вырвать с корнем. Челюсти сжимаются, а мышцы будто каменеют. Безумный взгляд бегает по стенам.
Что ты так бесишься? Ты ведь сама хотела только увидеть его и ожидала такого отношения. Как ты смела надеяться, что безумные мечты о теплом приеме сбудутся?
Глубоко дышу, стараясь успокоиться, но от этого становится только хуже. Дрожащие руки бродят по телу, царапая кожу. Однако физическая боль, которую я пытаюсь причинить самой себе, не может заглушить душевную, которую я также нанесла себе сама, приехав в Форкс.
На глаза попадается тумба со стоящей на ней вазой. Одним движением я сношу тумбу, и ваза летит на пол. В следующее мгновение на полу уже лежит два одинаковых осколка. В голове поселяется навязчивая мысль: это нужно починить. Не совсем отдавая отчет своим действия, я кидаюсь к кладовке ― там наверняка есть клей, что бы склеить вазу. По-прежнему дрожащие руки перебирают содержимое ящика с инструментами, а глаза лихорадочно ищут нужный тюбик, но его нет. На меня накатывает новая волна отчаяния. Клея нет! Разбившаяся ваза кажется мне трагедией. Я толи плачу,толи кричу. Выкрикиваю толи ругательство, толи его имя. В голове, наконец, воцаряется тишина, и я сажусь на пол.
Мир теряет свой объем. Я, не мигая, смотрю на белую дверь, и, кажется, я уже никогда не буду способна мыслить. Наверное, так и сходят с ума.

Не знаю, сколько минут, часов или дней прошло к тому времени, как я пришла в себя. Ведь существует же защитная реакция организма на сильную боль или переживания. Люди просто падают в обморок, а я находилась в сознании, только с отключенным мозгом. В каком-то смысле, это даже очень приятно. Отключается не только мозг, но и эмоции. Это как раз то, что мне было нужно.
Посмотрев в окно, я увидела, что на улице вновь светло. Часы показывали половину четвертого. Заметив лежащую на полу разбитую вазу, я вспомнила о своей вчерашней, или позавчерашней, навязчивой идее. Находясь уже в здравом уме, я подумала, что вазу действительно нужно склеить. Я вернулась в кладовую. В том состоянии, в котором я пыталась найти клей в прошлый раз, я могла с легкость пропустить заветный тюбик, но его и правда не оказалось. Тогда я приняла решение выйти в свет, то есть сходить в магазин.
К моей радости, универмаг находился совсем близко от дома. Нет, от долгого пути я не уставала, но не хотелось слишком много времени проводить с людьми, я же все-таки вампир. Мало ли, что может случиться. Это напомнило мне, что я пообещала Джейку вскоре уехать. Мысль больно резанула по сердцу.
Магазин был заполнен людьми. Я задержала дыхание и отправилась на поиски клея. Уже через минуту он был найден, и я засобиралась к кассе, но тут мне на глаза попался прилавок с крупами. На нем стола пачка фирмы производителя, которую я часто покупала, будучи еще человеком. Удивительно, как им удалось продержаться на рынке столько лет? Наверняка, их слоган звучит примерно так: Мы связываем поколения уже более века.
Странное желание, но мне очень захотелось подойти к этому прилавку. Я занялась разглядыванием ассортимента, который теперь мне был совершенно без надобности. Я так увлеклась эти бесполезным делом, что забыла, о мерах безопасности. Я слишком привыкла имитировать нормальную жизнедеятельность, что едва отвлекшись возобновила дыхание. Это было огромной ошибкой. Рядом стояла небольшая кучка детей требовавших мать купить им шоколад в виде Санта Клауса. Это были еще совсем малыши, и от них пахло молоком. На первый взгляд, молоко должно отпугивать вампира, ведь это запах человеческой пищи, но на самом деле это был как сыр с плесенью для людей.
Я запаниковала, понимая, что вряд ли смогу сдержаться. Сколько я не была на охоте? Кажется, это было еще с Калленами. Черт! Ногти впились в упаковку и легко прорвали ее. На пол тонкой струйкой посыпалась крупа. Все это напомнило мне песочные часы, которые отсчитывают время до моего безумия. Ведь правда, единожды попробовав человеческой крови, вампир сходит с ума. Я уже давно была сумасшедшей, только тщательно сдерживала себя. Это так же, как если алкоголика долго не подпускать к заветному бокалу, а потом вручить целый ящик бренди.
Я попыталась вновь задержать дыхание, но инстинкты не позволили этого сделать. Зрение и слух обострились. Жажда овладела разумом. Еще секунда и я наброшусь на одного из этих детей. Глаза стали черными, тело приготовилось к нападению, но в последний момент, кто-то крепко схватил меня сзади.