 29 декабря Джуд Лоу отмечает 46-летие. ЕLLЕ вспоминает беседу с любимым актером и его партнером по фильму «Фантастические твари: Преступления Гринде-де-Вальда»
ELLE: Когда речь идет о фильмах о Гарри Поттере, зрители уже привыкли — каждая последующая часть будет более мрачной и взрослой. Есть ли такая тенденция у «Фантастических тварей»?
ЭДДИ РЕДМЭЙН Кажется, да. Когда выходили «Гарри Поттеры», рецензии постоянно начинались со слов: «Этот фильм намного мрачнее предыдущего». И мы с друзьями постоянно над этим стебались — это была дежурная шутка на протяжении многих лет. И вот в ходе работы над новым фильмом одну сцену мы снимали на кладбище, причем посреди ночи. Я фотографировал могилы и отправлял тем самым друзьям со словами: «Этот фильм намного мрачнее предыдущего». (Смеется.)
ДЖУД ЛОУ Все дело в том, что многое оказывается на кону. Ставки взлетают до небес, и, конечно, от этого будет мрачно и зловеще. Но при этом фильм смешной, эксцентричный и волшебный. В нем есть привлекательная для взрослой аудитории «детскость», которая заставляет нас вздыхать в умилении.
Э.Р. Мне кажется, гениальность Джоан Роулинг во многом в том, что она умеет жонглировать жанрами и менять тональности. В одной сцене может быть что-то действительно угрожающее и мрачное, а в следующей — чистая комедия про друзей. Она смешивает слэпстик и триллер, и у нее это получается так непринужденно.
Джуд, вы играете молодого Дамблдора...
Д.Л. Я играю Дамблдора, да. Так уж получилось, что он моложе, чем тот, к которому мы привыкли. Мне 45, я себя чувствую, надо признаться, довольно зрелым. У меня волосы растут оттуда, откуда, мне казалось, им вообще расти не положено. А откуда как раз положено, они стремительно выпадают. Так что когда мне говорят про «молодого Дамблдора», я сразу оговариваюсь: не такой уж и молодой. Хотя мне и не 120 лет.
Э.Р. Но иногда возникает ощущение, что все 200, да? (Потирает бока и держится за сердце.)
Д.Л. Ну ты-то не подмазывайся, ты еще юный! (Эдди на 9 лет моложе Джуда. — Прим. ELLE.) А вот когда доживешь до моих седин, поймешь, насколько труднее дается вообще все. Даже вставать с кровати по утрам — и то требует усилий.
Ну ладно, может, ваш Дамблдор и не совсем молодой, но ему прилепили ярлык «сексуальный». Как же с этим быть?
Д.Л. От любых ярлыков надо избавляться. Мы с Кэтрин Уотерстон на днях это обсуждали, и она озвучила интересную мысль. Если бы я был женщиной и слышал слово «сексуальная» в адрес своего персонажа, то сильно бы возмущался. А возможно, даже и захотел бы вас засудить к чертовой матери. (Смеется.) Это правда! Я за равноправие! А еще я бы предпочел, чтобы люди перестали фиксироваться на сексуальности, а больше внимания обращали на актерскую игру.
Хорошо, давайте обратим. Какой же он все-таки, ваш Дамблдор?
Д.Л. Он немного замкнут, не понимает, кому можно доверять. При этом оказался в ситуации, когда надо полагаться на других. По этому поводу его терзает чувство вины. Он сложный, подвижный и переменчивый персонаж с хулиганским блеском в глазах.
Ладно, с Дамблдором разобрались, давайте поговорим о Ньюте Саламандере. Эдди, каково это — возвращаться к одному персонажу во второй раз? Ведь вы раньше этого не делали.
Э.Р. Гораздо легче, чем мне казалось. Тут совсем другой сюжет, новая история, но не надо тратить время, чтобы знакомить зрителя с персонажем. Это очень необычно. И это окрыляет, придает силы, делает работу легче и приятнее.
Д.Л. Я думаю, этот опыт немного отличается от того, что ты испытываешь на съемках сериала. Для ТВ ты просто снимаешь большой, бесконечный фильм, как я помню по работе над «Молодым Папой».
Э.Р. Вот видишь, папа был молодой, а Дамблдор — уже не очень! (Смеется.) Но да, в сериале у тебя нет паузы в целый год. За это время может что угодно случиться, и есть шанс, что твой персонаж просто выветрится у тебя из головы. Недавно мы с Фелисити Джонс говорили о том, что актеры очень похожи на атлетов. И у нас тоже есть хорошие дни и плохие, причем это мало зависит от формальной подготовки. Это выматывает физически и морально. Мы можем начать хорошо, а на финишной прямой выдохнуться. Иногда получается все на ура, а иногда нужно гораздо дольше работать над сценой, к которой, как тебе казалось, ты досконально подготовился.
Д.Л. Это такая ментальная атлетика. К тому же в этом фильме постоянно приходится прибегать к помощи своего воображения. Иногда ты можешь идти по проторенной дорожке и делать то, что написано в сценарии, но моя работа заключается и в том, чтобы сказать: «А что, если попробовать сделать немного по-другому?»
Очень важно освободить себя от оков и никогда не ставить под сомнение свою веру в невероятное.
Говорят, Дэвид Йейтс дает вам эту свободу и поощряет импровизацию на площадке. Но как можно импровизировать, имея на руках такой сценарий, написанный самой Роулинг?
Д.Л. Он дает свободу, если актер для этого достаточно хорош. Вот мне он разрешает импровизировать, а Эдди — не очень.
Э.Р. (смеется) Даже если учесть, что Джуд в нашей команде — новичок, мы с ним знакомы очень давно. И он подкалывает меня любя. А вообще у меня есть «Оскар», а ты чем можешь похвастаться?
Д.Л. А я — сексуальный Дамблдор! (Оба смеются.) Ну так вот, что касается сценария... Если он хорошо написан, то не нужна никакая самодеятельность. Но вообще импровизировать можно в остальном, не обязательно при этом менять сам текст. В сцене многое создают актер с режиссером, при этом как можно более четко следуя сценарию. Вот именно эта динамика тут важна — Дэвид не говорит нам, что делать. Мы с ним это решаем вместе.
Но это правда, что нужно действительно безупречно владеть своим ремеслом, чтобы уметь импровизировать?
Д.Л. Роберт Де Ниро как-то очень верно сформулировал: «Люди часто думают, что импровизация — это заполнение пустот. Но иногда это и есть пустота». Иногда нужно просто заткнуться и прочувствовать момент. Многие думают: если говорить громко и быстро, это обязательно будет звучать круто. Но ничего не делать, стоять и молчать — это очень, о-о-очень сложно.
Я бы предпочел, чтобы люди перестали фиксироваться на сексуальности, а обращали внимание на актерскую игру.
Благо в этом проекте мы в отличной компании: у нас есть уникальный сценарист, умеющий создавать новые миры, режиссер, который точно знает, как воплотить в жизнь видение Джо, и группа умелых актеров, которые доверяют друг другу. Так что это очень комфортная среда для импровизаций любого рода.
Эдди, расскажите немного о том, как вы приняли в свою сплоченную команду новичка Джуда.
Э.Р. Я лично Джуда знаю очень давно. Я его большой поклонник. И работать с ним было одно удовольствие. Почему ты даже не покраснел?
Д.Л. Покраснел еще как, просто под загаром не видно. Спасибо, дружище.
Э.Р. Вот так нужно говорить о своих коллегах, а не то что ты. Так вот, между нашими персонажами сложились отношения учителя и ученика, но при этом динамика — шутливая и дурашливая. Дамблдор немного злоупотребляет обожанием Ньюта. Ньют восторгается Дамблдором, он берет с него пример и безмерно уважает. Между нами ровно такие же отношения.
Д.Л. Боже, я сейчас расплачусь! Продолжай, пожалуйста, не останавливайся.
Э.Р. Ну вот, ты опять разрушил такой трогательный момент своим сарказмом.
Д.Л. (смеется) Прости, я скотина. Знаете, почти все мои сцены в этом фильме были с Эдди. Ну и еще одна с Зои Кравиц. Мы все вместе собираемся только сейчас, когда пришло время промотуров и премьер. Но даже в этом случае невозможно не ощутить эту пресловутую сплоченность. Я по-настоящему чувствую, что стал частью семьи. Эдди сегодня в одном из интервью сказал, что одно из главных достоинств Дэвида Йейтса как руководителя — собирать вместе действительно приятных людей, которые к тому же умеют делать свою работу. Это бесценно.
Джуд, какие у вас вообще отношения с «поттерианой»? Вы читали эти книги детям? И как они отреагировали, когда узнали, что вы будете играть Дамблдора?
Д.Л. Они были очень довольны. Говорили, что это «хороший выбор». (Смеется.) Первые несколько книг о Гарри Поттере я им прочел сам. А потом старший сын вырос настолько, что уже предпочитал делать это самостоятельно. Последние несколько книг я покупал по два экземпляра, и мы читали их наперегонки. Потом он шел спать, а я понимал, что не могу ждать до утра, и садился втихаря читать дальше. А с утра я ему говорил: «Ты не поверишь, что там потом случилось!»
Очень странные и непривычные ощущения — проживать сюжет вместе со своими детьми, а потом внезапно оказаться частью этого волшебного мира.
Э.Р. А тебя никогда не приглашали в фильмы о Гарри Поттере? Кажется, я был единственным рыжим актером во всей Британии, кто не оказался в семье Уизли. Хотя я как-то проходил прослушивание на роль юного Волан-де-Морта, но полностью его провалил.
Д.Л. Нет, меня не звали, и это возмутительно. Но, с другой стороны, я даже рад: если бы меня пригласили тогда, не пригласили бы сейчас. А это было бы ужасно обидно.
За информацию благодарим сайт elle.ru
Джуд Лоу и Эдди Редмэйн: «Гениальность Джоан Роулинг в том, что она умеет жонглировать жанрами»
|
