 В «Академии вампиров» Доминик Шервуд играет плохого мальчика Кристиана Озера, персонаж актера описан как полная противоположность ему самому. Кристиану не нравилась большая часть персонажей «Академии вампиров», в то время как он сам нашел поддержку в лице многих поклонников серии бестселлеров Райчел Мид. И в то время как Шервуд признался в том, что является полным недотепой, который не использует сарказм в качестве средства общения и способа социального взаимодействия, как это делает Кристиан, актер на самом деле знает кое-кого, очень сильно походящего на его персонажа из «Академии вампиров». Так что молодому человеку не составило труда изобразить этого задумчивого интроверта как настоящего подростка, который имеет дело с жизнью в средней школе.
«Академия вампиров», которая появится на экранах кинотеатров с 7 февраля, представит очаровательного британского актера американской аудитории, а сам Доминик Шервуд в своем интервью в поддержку фильма рассказал о привлекательности серии, съемках в том, что может стать популярной франшизой, а также об уловках режиссера Марка Уотерса на съемочной площадке.
Были ли у тебя сомнения по поводу того, чтобы подписываться на молодежную франшизу?
Доминик Шервуд: Нет, нисколько. Я узнал о персонаже, прочитал сценарий, да и работа с Дэном, Марком и остальными актерами... Никаких сомнений. Это было очевидно. Я знал, что Марк и Дэн [Уотерс] были вовлечены во все это задолго до того, как отдали мне сценарий. Они не давали мне его, пока не ощутили химию при чтении. Я отправился на прослушивание, которое проводилось для меня Марком и Дэном, потому что Зои [Дойч], Сара [Хайланд], Харви Вайнштейн и, конечно, Люси [Фрай] уже были частью проекта. К тому же для меня это был привлекательный персонаж.
Что в этом персонаже ты счел столь интересным?
ДШ: Пятилетний мальчик во мне получил возможность играть вампира. Он смог играть с огнем, влюбиться в принцессу и спасти положение. Маленький мальчик во мне надрал бы мне задницу, если бы я не согласился на эту роль.
Так в Кристиане нет ничего такого, что бы тебе в значительной степени не нравилось?
ДШ: Нет, вовсе нет, даже те черты его характера, который полностью отличаются от моих. Есть изоляция, сарказм, одиночество... с актерской точки зрения за это было очень интересно взяться, потому что все это так сильно отличается от меня, а значит, для достижения цели я должен был довольно сильно потрудиться.
Было ли легче играть персонажа, который все воспринимает с сарказмом?
ДШ: Определенно. Это супер легко, вживаться в подобного персонажа. Я не думаю, что так уж важно, какой этот персонаж. Очевидно, что Кристиан замечательный, он такой одинокий, и такой мрачный. Я думаю, если бы вы исследовали любые эмоции или черты характера, которые не схожи с вашими собственными, это было бы очень легко. Ведь это значит, что вам не придется переживать этого в реальной жизни.
Кристиан принадлежит к типу «задумчивых плохих парней, которые нравятся всем девушкам». Как парень, ты можешь сказать, почему девушкам нравятся задумчивые и плохие парни?
ДШ: [Смеется]. Я не знаю. Но с другой стороны, если бы это была девушка, то я упивался бы возможностью того, что она откроется мне, и говорил бы: «Расскажи мне о своих чувствах. Не оставляй их при себе». Я думаю, что это естественный человеческий инстинкт - хотеть помочь друг другу. Я предполагаю, что это может быть причиной того, почему люди сочувствуют Кристиану и начинают любить его. Зрителю будет очевидно, что никто не любит Кристиана в фильме, и я думаю, что люди начнут сопереживать такой изоляции и одиночеству и захотят раскрыть его.
И у него также есть особенный талант к пожарам.
ДШ: [Смеется] Это тоже очень здорово.
Когда ты читал сценарий и узнал о его способности управлять огнем, ты представлял себе, как это на самом деле будет работать? Как близко то, что ты на самом деле выполнял, было к конечным эффектам на экране?
ДШ: В сценарии, который я получил первоначально, они изменили концовку. Все выглядит точно так, как я думал, и все мы снимали точно по сценарию, но потом я был разочарован... Я думал, что они собираются поджигать мои руки. Это звучит забавно, но парень-каскадер даже подошел ко мне и сказал: «Да, у нас есть этот специальный гель. Мы собираемся засечь 20 секунд, а затем мы должны потушить его и охладить тебя, а затем сможем сделать это снова» [смеется]. Но я думаю, что было пару раз, когда они видели меня на съемочной площадке, после чего сказали: «Нет, он слишком неуклюжий для того, чтобы его поджигать. Он проведет руками по волосам или сожжет свои брови. Не думаю, что мы можем это допустить».
Ты неуклюжий и в реальной жизни или это просто съемочная площадка делает тебя таким?
ДШ: О нет, все время. Я ужасно неуклюжий человек. Я роняю вещи и падаю все время. Я был на порядок менее неуклюжим, когда катался на мотоцикле. Когда я был на своем мотоцикле или скейтборде, я был очень изящен. Я изящнее, когда делаю вещи подобного рода, но когда я иду по улице, то буду уже не очень изящным, потому что, вероятнее всего, упаду.
Это так не в стиле Кристиана Озера.
ДШ: Я знаю. Именно потому, что Доминик не может ходить прямо, Кристиану приходится брать на себя так много.
Так что же, на DVD будет короткометражный фильм о твоей неспособности ходить?
ДШ: Я надеюсь, что они многое там упустили.
Есть очень страстные поклонники книжной серии Райчел Мид. Играя, ты думал о фанатах? Как ты справляешься с этим?
ДШ: Я сильно забочусь о том, что думают поклонники, чрезвычайно, но я очень старался, чтобы это не слишком повлияло на меня, потому что я такой человек, который может позволить давлению повлиять на свою работу и работу всех на площадке. Я не хотел, чтобы давление что-то искажало или переворачивало каким-либо образом.
Ты закончил тем, что прочел все книги?
ДШ: Нет, и это действительно интересно. Несколько людей спрашивали об этом. Я прочитал книгу после того, как закончил фильм, потому что не хотел путать историю Райчел с «Академией вампиров», представленной Дэном и Марком, потому что по существу это две отдельные вещи. Они очень подобны, но я обнаружил, что, очевидно, сделаю то же самое со второй, третьей, четвертой, пятой и шестой книгой.
Так что нет какой-то конкретной сцены, которую ты с нетерпением ожидаешь, потому что ты не знаешь, что происходит с Кристианом.
ДШ: Я не знаю. Отчасти люди уже разрушили загадку для меня, так что я знаю, чем все заканчивается, и очень взволнован идеей сделать это. Но да, в тонкостях всего этого я не настолько уверен.
Это странно, что поклонники, несмотря ни на что, собираются называть тебя Кристианом, а не твоим настоящим именем?
ДШ: Это то, что случалось со мной раньше. Я работал над одним телешоу для «BBC», которое, очевидно, не было таким культовым и огромным, как «Академия вампиров», но человек, подошедший ко мне на улице, назвал меня Джеком по имени того персонажа. На самом деле я думаю, что это очень приятно, если люди ценят и считают воплощение персонажа настолько хорошим, что видят меня Кристианом.
О чем ты думаешь, когда подписываешься на фильм и знаешь, что есть возможность того, что этого персонажа ты будешь играть не один раз? Или тебе все равно, что это «одноразовая» роль, а это будет единственный раз, когда ты сыграешь его?
ДШ: Я думаю, что это сильно зависит от самого проекта. Тот факт, что «Академия вампиров» была франшизой, был удивителен для меня. Одной из вещей, которые привлекли меня к проекту, было то, что объем материала позволяет нам сделать аж шесть фильмов. Хотя, конечно, и у них есть окончание, и мы не сможем сделать еще один, а если бы даже и могли, то была бы возможность существенно испортить саму идею этих фильмов. Я взволнован потенциалом «Академии вампиров», который мы можем воплотить.
Как ты думаешь, что такого есть в книгах Райчел Мид, что отличает «Академию вампиров» от других фильмов и сериалов о вампирах?
ДШ: Вампирская мифология является чем-то, что уже долгое время является частью культуры. Каждое общество формирует для себя нечто свое. Если мы обратимся к далеким временам и Носферату, то заметим, что тогда люди боялись крыс и инфекций, вот почему Носферату похожи на крысу. Это формировалось в течение долгого времени, и вот сейчас мы видимо современное подростковое общество и сюрреалистичных вампиров. Но здесь мы, кстати, видим и многое от мифологии Брэма Стокера. Вы видите святого Владимира, есть школа. Влад Цепеш тоже был настоящим человеком, на котором был основан Дракула.
«Академия вампиров» помечена как молодежная серия, но как ты думаешь, охватывает ли она большее количество людей?
ДШ: На самом деле я думаю, что объединяющим все возраста является наличие подростка в средней и насмешек над ним, потому что подросток посмотрит на все это и скажет: «Это я. Я прохожу через все это. Я делаю это или это». Думаю, что люди моего возраста и старше могут оглянуться назад и сказать: «Боже, я был этим человеком», или «Она имела привычку задирать меня», или «Я был влюблен в такую девочку». Я думаю, что это ощущение чего-то знакомого выходит за рамки возраста.
То есть ты можешь представить себе всех этих персонажей существующими в условиях нормальной средней школы?
ДШ: За минусом вампиров?
За минусом вампиров.
ДШ: Да, у меня были в школе были двойники всех этих персонажей.
Даже Кристиана?
ДШ: Даже Кристиана.
У тебя был шанс поговорить с Райчел Мид во время съемок?
ДШ: Да. В один прекрасный день она пришла к нам на съемочную площадку, и я отправился на ужин вместе с ней, Зои и еще несколькими людьми.
Что она сказала тебе о Кристиане?
ДШ: Не так много, на самом деле. Она была очень признательна за то, что мы делаем, и она испытывала уверенность в том, что мы делаем, но она не говорила об этом со мной слишком много. Она пробыла на площадке всего один день, который был потрясающим.
Присутствие на съемочной площадке человека, который создал персонажа, заставляло тебя нервничать чуть больше?
ДШ: Да, очень даже. Это заставляло меня сосредоточиться на развитии своего персонажа и убедиться, что все находится на своем месте и произойдет именно так, как я хочу. Я был очень суетливым в тот день, убеждаясь, что все было прекрасно.
Говоря о жизни на съемочной площадке, каково было работать с таким режиссером как Марк Уотерс?
ДШ: Удивительно. Марк - режиссер для актера, это лучший способ представить его. Он точно знает, как разговаривать с нами и как работать, как добиться от нас максимальной производительности, а также научил нас всевозможным уловкам и давал советы, с которыми я могу идти дальше и использовать всю оставшуюся жизнь. И он самый хороший мужчина.
А какие приемы и советы он использовал?
ДШ: Он учил нас тому, что называется «чёртово разрешение», суть приема заключается в том, что вы можете ругаться сколько угодно. Вы решаете все свои задачи, и вы ничем не ограничены. Вам разрешалось сказать все, что вы ходите, а затем вы придерживаетесь сценария, но вы с легкостью преодолеваете все эмоциональные пики и спады, потому что чувствуете себя абсолютно свободным. Это была одна из моих любимых вещей, к которым я прибегал до того, как мы снимали сцену. Я пользовался этим, чтобы снять сцены с Люси.
Это действительно необычно. Как это на самом деле помогало тебе? Это был просто способ чувствовать себя свободнее?
ДШ: Нет, это абсолютно эмоциональная вещь. Если у нас были какие-то диалоги, которые мы должны были произнести, когда персонажи были сердиты, расстроены или что-то еще в этом роде, но наши слова были написаны для рейтинга PG-13, и мы не были в состоянии озвучить это так, как мы хотим. Но когда вы делаете то же самое с появившейся свободой, вам уже не нужны эти слова, потому что все эти эмоции все еще в вас. Таким образом получается, что вы произносите все нужные слова и диалоги так, будто в них включены все ругательные слова.
Каково было работать с Зои Дойч и Люси Фрай?
ДШ: Прекрасно. Они обе такие талантливые и трудолюбивые девушки. Работа с такими людьми, как они, очень вдохновляет.
Перевод выполнен Mussonka специально для сайта www.twilightrussia.ru и группы http://vk.com/twilightrussiavk. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт, группу и автора перевода.
«Академия вампиров»: Интервью Доминика Шервуда
|
...что в 
