Белла

Исступленный восторг – от ощущения его близости. Смущение – из-за невозможности пойти до конца. Страх потерять сознание от охватившего меня возбуждения. Дикая дрожь сотрясала моё тело, попавшее в плен испытываемых эмоций.

Эдвард редко прикасался ко мне, когда мы не находились на глазах у публики. Сейчас же, сейчас же он целовал меня. Наши тела полностью соприкасались, и я могла чувствовать прижимающееся ко мне доказательство его возбуждения. Он не имитировал желание – Эдвард действительно хотел меня. Моя злость за его поцелуй с Таней, вина за чувство собственной неблагодарности, депрессия из-за ситуации с Вольтури – всё растаяло в пылу нашей страсти.
Однако сегодня она не найдёт себе другого выхода.

В чём причина? По-видимому, одной сменой имени с Мари на Беллу, удачу к себе не привлечёшь. «Женская напасть» решила нанести мне визит. Сейчас. Когда я могла бы заниматься страстным сексом с Эдвардом. Будет немного трудновато, с тампоном-то внутри.
И как мне ему сказать, что я хочу его, хочу секса, но только не в данный момент?

– Белла. Нам нужно остановиться.
Да! Нам нужно остановиться, прежде чем случится крайне унизительный разговор.
– Ты прав.
Но он почему захотел остановиться?
– Всё в порядке? – спросила я, внезапно ощутив тревогу, когда летавшие между нами искры погасли.
Эдвард рассмеялся – гулкий звук эхом пронёсся по просторной кухне.
– Нет, не в порядке. У тебя извращённая логика, а моей уступчивости можно только посочувствовать.
Не сдержавшись, я закатила глаза.
– А что в этом такого. Это всего лишь секс. А мы – двое совершеннолетних людей.
Завидев его колебания, я напомнила Эдварду: - К тому же ты делаешь мне одолжение. – Похоже, мои слова его не убедили, и, махнув рукой с кольцом на пальце, я послала ему лучезарную улыбку, добавив: – Мы даже помолвлены.
– Тогда почему ты захотела остановиться? – спросил он, сдвинув брови.
– Может, я и готова к этому, – он даже не представлял себе насколько, – но это вовсе не значит, что именно сегодня.

Не только не самое подходящее для секса время являлось тому причиной, но также и упаковка противозачаточных, полученных мной от Розали, когда я сообщила ей, что мой рецепт истёк. Если я собиралась лишиться девственности, то должна была подойти к этому делу основательно.

Эдвард послал мне испытующий взгляд.

– Белла, мы не обязаны это делать. Только из-за того, что я сказал… и ты… это не означает…

Разочарование, подобно тёмной туче, опустилось на моё лицо, а плечи поникли, вслед за потупившимся взором. Он не хотел меня. Для него я была всего лишь мимолётной интрижкой – ничего серьёзного и продолжительного. Вероятно, он рассматривал меня как убогую замену той цыпочке Тане. Тьфу!

Обхватив ладонью мой подбородок, Эдвард приподнял его, пока наши взгляды не пересеклись. Его глаза сверкнули, словно зелёное стекло на свету.

– Выбери день.

От мощи его взгляда меня зашатало. Я была не в силах пошевелиться, издать звук, притом, что мой разум уносился ввысь со скоростью тысячу миль в минуту.

Эдвард не разрывал взгляда; лишь вскинул бровь в ожидании моего ответа.
– В следующую субботу? – слабым, еле слышным голосом ответила я.
– Отличный день.
Эдвард улыбнулся в ответ, а затем, опустившись на стул, доел свой завтрак, словно Земля только что не сошла с орбиты.
Испустив прерывистый вздох, я перевела взгляд на тарелку. В меня сейчас и крошка не влезет.
Эдвард выдвинул мой стул, чтобы я смогла присесть.
Я замотала головой.
– Думаю, я наелась.
– Тебе нужно поесть, Белла.

Сев, я попыталась успокоиться, чтобы доесть свой завтрак. Я проглотила ещё пару кусочков омлета, что Эдварда вполне устроило.

Пока Эдвард мыл посуду – стоя спиной ко мне, – я сидела за барной стойкой и наблюдала за ним; мысли копошились в моей голове. Этим утром я проснулась в его кровати, в его спальне. Пробуждение подарило мне чудесные ощущения. Я не знала, как оказалась в его постели, да мне в принципе всё равно было. Там я чувствовала себя в безопасности, и это чувство согревало меня с головы до пят. Я даже переползла на его сторону, обнаружив, что от неё всё ещё исходило тепло, будто он недавно лежал там.

Единственным стимулом, побудившим меня выбраться из постели, стало осознание того, что Эдвард в любой момент мог зайти в комнату и застать меня, обнимающую его подушку. Не хотелось бы оказаться в щекотливом положении.

Каким-то неведомым образом, утро продолжилось с момента моего пробуждения и вплоть до настоящего времени: я наблюдала за Эдвардом, моющим посуду после нашего совместного завтрака, до этого успев пережить поцелуй, превративший мои колени в желе. Мне потребовался всего лишь миг, чтобы осознать, что Эдвард развернулся и теперь наблюдает за мной. Взглядом я прошлась по его телу, пока не добралась до лица.

– Ты слышала меня?
Его лицо искривилось в самодовольной ухмылке.
– Прости, я задумалась, – извинилась я, силясь подавить выступивший на щеках предательский румянец.
– Почему бы тебе не принести свой ноутбук, чтобы мы смогли вместе просмотреть нашу «историю знакомства»?
– А-а. Ты хочешь сделать это прямо сейчас?
Эдвард раздражённо выдохнул.
– Я хотел сделать это ещё месяц назад. Нам необходимо выступать единым фронтом, когда начнутся вопросы.
Я нахмурилась. Нечто в его позе заставило меня занервничать. Соскользнув со стула, я взбежала по лестнице. Возвратившись с лэптопом в руках, я застала Эдварда сидящим в гостиной на софе.

Что-то новенькое.

Обычно он садился в своё кожаное кресло.

Он жестом попросил меня поставить ноутбук на кофейный столик, что я и сделала.
Должна ли я сесть рядом с ним? Словно отвечая на мой невысказанный вопрос, он немного подвинулся на софе.

Я присела на краешек дивана рядом с ним: достаточно близко, чтобы видеть экран компьютера, но в то же время на приличном расстоянии, дабы не соприкасаться телами.

Какое-то время мы просматривали внесённые мной поправки и изменения. Он согласился с большинством моих корректировок, а в случае несогласия, приводил веский аргумент в свою пользу. Потихоньку я начинала расслабляться в его присутствии, пока не заметила, что его нога касается моей.

– Что не так? – спросил Эдвард.
– Э-э, ничего.

Ничего, за исключением того факта, что твоя нога соприкасается с моей, и я не могу связно мыслить, – добавила про себя я.

Быстро переместив взгляд на экран, он продолжил читать. Время от времени, он отпускал комментарии, но с тем же успехом Эдвард мог изъясняться и на греческом, поскольку всё моё внимание было сфокусировано на ежеминутном касании наших бёдер.



Всю субботу мы с Эдвардом корпели над нашей сфабрикованной историей знакомства. Выучив последнюю назубок, я могла физически ощутить песок между пальцами своих ног в Ангилье – островке в Карибском море, – куда Эдвард отвёз меня на годовщину месяца наших «отношений».

Сегодня по плану шёл визит к его родителям. Хотя встречи с ними я жаждала также сильно, как будучи обнажённой, быть подвешенной за пальцы ног посреди леса. Что, переведя с языка метафор на нормальный, означало, что я вообще не желала лицезреть их.

– Всё будет в порядке, – твердил Эдвард.
– Для тебя-то, естественно, всё будет в порядке, – проворчала я, – не ты ж, по идее, трахнулся с садовником.
– Знаю, что ты обеспокоена их предстоящей реакцией, но моя мать понимает, насколько подвержена сейчас гормональным всплескам Элис. – Эдвард смолк, а затем продолжил: – Кроме того, она позабудет об этом, как только узнает, что мы назначили дату свадьбы.
– Что?
Мой голос прозвучал несколько резче ожидаемого, однако сама идея с утверждением даты любой свадьбы, касавшейся меня, породила во мне беспокойство.
– Я уделил немало времени размышлениям над нашей ситуацией, Белла. Думаю, нам стоит начинать составлять свадебные планы.
– Но мы ведь не поженимся.
– Знаю. Поэтому мы и назначили свадьбу на июнь следующего года.
– Июнь? – пискнула я.
– Да. Это оставляет нам предостаточно времени, чтобы отменить торжество, при этом, не сильно обременив наших гостей.
– Гостей? – словно умственно отсталая переспросила я, однако поздно было забирать свои слова обратно.
– Белла, – спокойным голосом обратился ко мне Эдвард, будто разговаривал с пугливым оленем, – свадьбы подразумевают приглашения. Гостей. Еду. Модные платья. И как только мы приступим к планированию собственной свадьбы, я буду чувствовать себя намного увереннее относительно твоей безопасности.
– Люди считают меня мёртвой. До окончания судебного расследования мне ничто не угрожает. Ты ведь знаешь об этом, верно?
Эдвард замешкался.
– Непосредственно перед самим судом состоится дача показаний под присягой, так?
Тут-то он меня и подловил. Окружной прокурор штата Северной Каролины пообещал мне сделать всё возможное, чтобы защитить мою личность во время дачи показаний, но ведь Вольтури узнают меня. Основываясь на моих показаниях, они поймут, что я жива. Я не знала, когда будет производиться данная процедура, кроме одного – непосредственно перед самим слушанием дела.
– Я не буду тревожиться, зная, что ни у кого не возникает ни капли сомнений насчёт нас.
– Тебе не кажется, что будет немного жестоко тешить твою мать надеждой о свадьбе, которой так и не суждено состояться?
– Эсме взрослая женщина. Как-нибудь переживёт. Кроме того, она разойдётся не на шутку, занимаясь подготовкой этой свадьбы.
– Но обычно семья невесты…
– У тебя ж ведь нет семьи, помнишь? К тому же свадьбу оплачиваю я, так что не беспокойся об этом.

Я понимала, что он не задавался целью уязвить меня своим комментарием, но тот всё же задел за живое. Эдвард мог плевать с колокольни на гибель моих родителей, поскольку его жили в подлунном мире. Я удержалась от того, чтобы не высказать ему всё, что я думаю по этому поводу. Сама ситуация превращалась в куда более изощрённую игру, чем «кошкина люлька» [прим. пер.: детская игра; бечёвка, надетая на пальцы играющих, складываемая в различные фигуры]. В какой-то момент у меня возникло чувство, будто скоро я угожу в петлю и выбью стул у себя из-под ног. Во всяком случае, я сама подвязалась на это. По меньшей мере, дала на то своё добровольное согласие. Но зайти так далеко – планировать свадьбу – было всякого рода извращением, призванным доставить нам массу проблем.

Вопреки моему желанию, мы прибыли к его родителям незадолго до полудня. Они довольно-таки тепло встретили меня, хотя, как мне показалось, улыбка Эсме не коснулась глаз своей обладательницы, когда та обнимала меня. Возможно, у меня опять разыгралось воображение. По крайней мере, Либби с Эммой приветствовали меня восторженными воплями до тех пор, пока Карлайл не предложил им посмотреть фильм.

Взрослые устроились в гостиной за чашечкой послеобеденного чая. Так, по словам Эсме, это называлось. Я бы назвала по-другому – перекусом.

Мне нужно отдать Эдварду должное. В воздухе не витало никакого неловкого молчания. Он вёл со своим отцом непринуждённую беседу о последних благотворительных проектах Каллен Фаундэйшн, а его мать время от времени вклинивалась в разговор, чтобы обсудить то или иное благотворительное мероприятие, которое она намеревалась провести.

Я была тише воды ниже травы. Руки сложены на коленях, лодыжки скрещены. Не знаю, взаправду ли богачи обычно принимают такую позу, но именно ей меня научили на этих дурацких занятиях по котильону, на которые меня, тринадцатилетнюю, вынудила ходить Рене.

Надкусывая мексиканскую свадебную печенку, я попыталась сделать вид, будто на моём вовсе бедре не лежала рука Эдварда. Да и кто подавал «свадебное печенье» к обычному чаю? Я предположила, что Эсме пыталась донести до нас некое послание: либо «женитесь», либо же «наслаждайся тем, что есть, ибо о свадьбе с моим сыном можешь даже и не мечтать». Никто из моих старых знакомых не стал бы делать ничего подобного, и я жалела, что моя «будущая» свекровь вместо того, чтобы высказаться напрямую, строила из себя скромницу.

– Мама, папа, – с улыбкой до ушей начал Эдвард, стиснув мою ладонь, – мы с Беллой назначили дату свадьбы.

Карлайл тут же встал с места. Эдвард последовал примеру, так и не выпустив моей руки. Отец Эдварда хлопнул сына по спине. Я с равнодушным видом наблюдала за их обменом любезностями, пока не поняла, что Эсме пристально смотрит на меня. Сориентировавшись, я вспомнила свой девиз и налепила на лицо улыбку.

– Так когда свадьба? – спросил Карлайл, улыбаясь нам обоим.
– Белла всегда хотела сыграть свадьбу в июне, поэтому мы остановились на двадцатом.
– Июньская невеста, – просияла Эсме, вполне искренне, как мне показалось. – Уверена, твоя мама взбудоражена этой новостью.

У меня не было никаких сомнений в том, что мою мать совсем не впечатлила бы эта новость. Ещё при жизни, она не выступала сторонницей института брака, я же, так и не сдержавшись, поморщилась от комментария Эсме. Напрасно было лелеять в себе надежду, что та не заметит этого, и я покопалась в голове в поисках объяснений своей кислой мины.

Эдвард потянул меня за руку, пока я не встала рядом с ним, и приобнял.

– Мам, здесь нам и потребуется твоя помощь. Родители Беллы почили в Бозе. Мы всё оттягивали назначение даты свадьбы, поскольку их отсутствие немного нарушило наши планы. – Наклонив голову, Эдвард посмотрел на меня нежным – ну вылитый жених – взглядом, а затем перевёл взгляд на мать: – Поможешь нам с организацией свадьбы?
– Разумеется, помогу, – сказала она, и бросилась вперёд, чтобы обнять меня.

Меня будто припаяли к полу. Это повторилось вновь. Я по секрету рассказала Эдварду о том, что мои родители ушли в мир иной. Это была конфиденциальная информация. Личного рода. Для него же мои слова – всего лишь пустяк, то, что он может мимоходом бросить в разговоре со своей матерью. Я пришла в ярость, но мне ничего не оставалось, как вернуть ей объятье.

Я крепко обняла Эсме, вложив в своё объятие всё своё разочарование, и она ответила мне с не меньшей свирепостью. Она действительно восприняла мой жест по-другому, чем я рассчитывала, но оно и к лучшему. Когда она отпустила меня, Эдвард притянул меня к себе и поцеловал в макушку. Я разрывалась между тем, чтобы позволить себе расслабиться и неистовым желанием ударить его в пах.

Остаток дня прошёл как в тумане. Эдвард о чём-то смеялся с родителями, и, возможно, при других обстоятельствах меня даже бы тронула их сплочённость. Вместо этого, я считала минуты, когда можно будет уйти, не показавшись невежливыми гостями. За ужином я провела время, болтая с Либби и Эммой, дабы избежать разговоров с Эдвардом и его родителями.

Перед нашим уходом Эсме пригласила меня посмотреть на следующей неделе места для проведения свадьбы. После того как Эдвард исподтишка наступил мне на ногу, я с энтузиазмом согласилась.

Обратная дорога домой прошла в тишине. Я позволила ему помочь мне выйти из машины и провести внутрь, однако всё ещё ощущала себя преданной.

– Всё прошло не так уж и плохо, не так ли? – спросил Эдвард, достав пиво из холодильника. – Не желаешь выпить чего-нибудь?
– Нет, – огрызнулась я, зная, что говорю, словно капризное дитя. Как можно быть настолько слепым? Мне хотелось кричать и плакать. Я не хотела планировать никакую свадьбу, особенно ненастоящую. Я не хотела, чтобы незнакомцы знали подробности моей личной жизни.
Отхлебнув от пива, Эдвард послал мне изучающий взгляд.
– Что не так?
Слёзы жгли уголки глаз, и я знала: останься я здесь и заговори с ним, то превращусь в нелогичное, рыдающее существо, поэтому промолчала. В ответ, я сухо пожелала ему спокойной ночи и гордо прошествовала вверх по лестнице.



Когда я спустилась к завтраку, Эдвард уже был на работе. Я нарочно отсчитывала минуты до восьми часов, чтобы спуститься вниз, поэтому, само собой разумеется, он уже уехал. Я отбросила настигшую меня каплю разочарования, осознав, что он не дождался меня этим утром узнать, всё ли я пребываю в расстроенных чувствах.

Он прислал мне письмо на электронную почту, в котором значилось, что он не будет ужинать дома. Вполне вероятно он действительно работает или же имитирует бурную рабочую деятельность, чтобы ему не пришлось видеться со мной сегодня вечером.

Оставшуюся часть дня я провела в саду за прополкой сорняков. Это принесло мне неимоверное облегчение.



Когда я спустилась на завтрак, Эдвард уже уехал.

С сорняками было покончено, и, тем не менее, мне хотелось физических нагрузок, способных помочь мне отогнать от себя тяжёлые мысли. Так как я не умела плавать, то бассейн брать в расчёт не стоило, зато я решила опробовать тренажёрный зал.

Тот был оснащён навороченным эллипсоидом, беговой дорожкой, лежачим велосипедом, подставкой со свободными весами и скамьёй для жима штанги, турником и боксёрской грушей. Осмотрев оборудование, в голове промелькнула лишь одна мысль: Эдвард тут семью потами исходит.

Мама всё время твердила окружающим, что я на дух не переносила физические упражнения. Возможно, так оно и было, однако идея попотеть там же, где и Эдвард, по-своему притягивала. Я сорок пять минут прозанималась на эллипсоиде, уставившись в окно с видом на аккуратно подстриженные газоны позади дома. Издали они, казалось, ещё не утратили своей ухоженности, однако вчерашняя прополка сорняков продемонстрировала мне, что они действительно нуждались в нежной любящей заботе со стороны садовника. Я задалась вопросом, а наймёт ли Эдвард Джейкоба обратно.

Пошатываясь, я слезла с тренажёра. Ноги, казалось, вот-вот подогнутся подо мной. Кожа покрылась липким потом. Мельком взглянув на себя в зеркало, я поморщилась. После тренировок Эдвард выглядел сексуально. Я же: тяжело вздымающаяся грудь, раскрасневшееся лицо и кудрявые волосы.

В тот вечер Эдварда я так и не увидела, что, впрочем, не стало для меня неожиданностью.



Проснувшись рано утром, в семь часов, я протопала вниз, чтобы узнать, дома ли ещё Эдвард.

Так оно и было.

Он сидел и пил кофе. Спиной ко мне.

Я затаила дыхание. Если до этого я хотела повидаться с ним, то сейчас же, когда он был здесь, сомневалась в своём желании быть им замеченной. Мне представился шанс рассказать ему, как сильно я на него злилась, поделиться накопившимися за всё это время эмоциями.

Но всё, чего мне хотелось, так это прикоснуться к его волосам.

Передёрнувшись от отвращения к себе, я развернулась, вознамерившись подняться обратно по лестнице. Торопясь вниз, я так и не удосужилась сменить пижаму на домашнюю одежду.

Уже преодолев пару ступеней, я затем услышала его.

– Белла?

Я раздумывала, а стоит ли мне оборачиваться. Конечно, можно было притвориться, будто я не услышала его, но такое поведение стало бы проявлением невоспитанности с моей стороны.

Я медленно повернулась вокруг своей оси.

– Да?

Находясь в противоположных концах просторного фойе, наши взгляды встретились.
Я полагала, Эдвард намеревался что-то сказать, но после нескольких секунд изучения друг друга взглядом, он тряхнул головой.

– А впрочем, неважно. Сегодня я поздно вернусь домой.

Я смотрела вслед его удаляющейся фигуры, разрываемая облегчением и разочарованием.

Я снова занималась в тренажёрном зале. Тренировка прошла отнюдь не лучше, чем вчера. Вообще-то, даже хуже, поскольку тело всё ещё ныло от вчерашних нагрузок, однако я сумела получить небольшую долю извращённого успокоения от своих болей и страданий.

Приняв душ и переодевшись, я так и не знала, чем себя сегодня занять.

Когда зазвонил телефон, я рванулась к нему. Возможно, то был Эдвард…

Однако звонившей оказалась Элис. Я постаралась не выдать своего разочарования. Невозможно обвинить её в том, что она не была Эдвардом.

Элис пригласила меня с собой в спа-салон, что мне показалось немного странным, учитывая неустойчивый характер наших отношений в последнее время. Я не хотела никуда ехать, но, сомневаюсь, что могла отказать ей.

Сестра Эдварда приехала в своём жёлтом, цвета банана, «порше» и просигналила мне. Не произнеся ни слова, я устроилась на пассажирском сидении. Я не знала, что между нами происходит, поэтому не хотела начинать разговор первой.

Несколько минут мы прошли в тишине, пока Элис не заговорила:
– Мама сказала, что вы с Эдвардом назначили дату свадьбы.
– На двадцатое июня.
Я надеялась, что если моими ответы будут лаконичными, то она заскучает и сменит тему.
Не тут-то было.
– Ты уже определилась со списком гостей на свадебную вечеринку?
– Э-э, нет.
Элис уставилась на меня во все глаза.
– Пожалуйста, следи за дорогой, Элис.
Она повернулась лицом к дороге.
– Ты всерьёз ещё не задумывалась над этим? Ты помолвлена! Свадьба состоится через год с небольшим!

Мне стало плохо – в последнее время такое состояние стало для меня обыденностью. Вне всякого сомнения, я знала, что Элис зондирует почву насчёт своего присутствия на этой вечеринке. Я не хотела обнадёживать её. Не будет никакой свадьбы. Но кто станет рушить надежды беременной женщины?

Сделав глубокий вдох, я приготовилась солгать.
– Элис, Эдвард хочет, чтобы ты там присутствовала, к тому же мы скоро станем сёстрами. Знаю, начало нашей дружбе было положено не самое удачное, но ты ведь станешь моей подружкой невесты?
– Правда?!
Элис подскочила на своём кожаном, ковшеобразном сиденье, державшие руль ладони девушки задрожали от возбуждения. Я наблюдала за движением её выпирающего живота, надеясь, что её сын не пытался заснуть, поскольку добиться этого сейчас было в принципе невозможно.
– Я неплохо выгляжу в зелёном. Ты уже выбрала платья для подружек невесты? Кто-нибудь ещё будет на свадебной вечеринке?
– Элис, – сказала я, поскольку не сделай я этого, то уверена: она засыпала бы меня вопросами касаемо свадьбы. – Сейчас мы с Эдвардом переживаем немного напряжённые времена. Можем мы хоть ненадолго отложить эту тему?

Можем мы никогда больше не затрагивать её? – мысленно добавила я.

Элис обвела меня хитрым взглядом и проехала на парковку. Проигнорировав её взгляд, я помогла ей выбраться из машины.

Сидя за педикюром, Элис продолжила осыпать меня многозначительными взглядами, и я не могла больше молча сносить её поведение.

– Почему ты такая самодовольная?
– И вовсе я не самодовольная. Разве не могу я порадоваться, что вы с Эдвардом понемногу притираетесь характерами?
– Мы всего лишь назначили дату свадьбы, и только.
– Тебе не нужно лгать мне. Эдвард рассказал, что у вас большие планы на субботу.
– Неужели он это сделал?
– А зачем по-твоему я настаивала на походе в спа на этой неделе?

Мне хотелось заорать. Похоже, ему показалось недостаточно выкладывать мои личные тайны его родителям. Теперь же он разбалтывает уже наши интимные подробности своей сестре. Очевидно, он не всё ей рассказал, и, тем не менее, лучше от этого мне не становилось, особенно, потому, что я не знала, что именно он рассказал ей.

Я послала Элис сердитый взгляд, поскольку спокойно я вымолвить не могла ни слова.
Элис нерешительно улыбнулась мне.

– Послушай, Белла. Я не могу притворяться, будто не злюсь за твою измену моему брату… но и от него я сейчас тоже не восторге. Я желаю Эдварду такого же счастья, что и себе, и, несмотря на устроенную вами кутерьму, думаю, что вы действительно созданы друг для друга. Может, и мы начнём всё сначала?



Утром в четверг я не помчалась вниз по лестнице. Приняла душ, вымыла голову, почистила зубы и переоделась ко дню. Спустившись вниз, меня шокировал Эдвард, сидевший за барной стойкой на кухне с газетой в руках.

– Доброе утро, – произнёс Эдвард, когда я вошла на кухню. – Если хочешь, то есть кофе.
– Спасибо, – я налила себе чашку, хотя старалась избегать кофеина. С не меньшим упорством я избегала его взгляда.
– Знаешь, тебе было вовсе необязательно пропалывать сады от сорняков.
Я кинула на него взгляд, удивлённая тем, что он заметил проделанную мной на неделе ранее работу.
– Знаю.
– Я вновь нанял садовника, – самым обычным голосом произнёс Эдвард, словно сообщил мне прогноз погоды. – Однако он будет работать неполный рабочий день, поскольку уже успел подыскать себе другую работу.
– О.
Я не знала, как стоит отвечать в подобных случаях. Поблагодарить его за то, что вернул Джейка, вопреки тому, что ему изначально не следовало увольнять его?
– Он прибудет сюда днём.
– Спасибо за предупреждение.
Отпив кофе, я обожгла язык.
– Сегодня я вернусь пораньше, – положив газету на стойку, Эдвард посмотрел на меня.
Я бросила на него сердитый взгляд.
– Я не собираюсь спать с ним. Тебе не нужно возвращаться домой пораньше, чтобы нянчиться со мной.
Эдвард сжал челюсть.
– Я намеревался прийти домой пораньше, полагая, что ты захочешь выбраться вечером город. В последнее время я практически не появлялся дома и решил, что ты заскучала тут. Однако если ты предпочитаешь проводить время с моим садовником, то отлично. У меня предостаточно работы, которой в таком случае я мог бы посвятить своё время.
– Эдвард…
– Забудь. Возможно, ещё пересечёмся вечером.
И не сказав более, он встал с места, поставил свою чашку в посудомоечную машину и ушёл.

Уставившись ему вслед, я жалела, что не могу взять свои слова обратно.

А Джейкоб действительно приехал днём.

Я видела его работающим в садах. Несколько раз он поглядывал на дом, будто искал меня. Мне следовало бы пойти и поговорить с ним, но только вот не было настроения.



Я не видела Эдварда ни в четверг вечером, ни в пятницу утром.

Пятницу я провела за чтением дрянного любовного романчика, купленного мною в супермаркете. Да, Эдвард обладал шикарной библиотекой, но в ней имелись лишь наводящие на глубокие размышления книги. Мне же хотелось чего-нибудь лёгкого. Лёгкости моей жизни как раз и недоставало.

Джейк прибыл примерно в полчетвёртого. Я раздумывала, стоит ли мне пойти и поболтать с ним.
Я наблюдала за ним из кухни с выключенным светом, чтобы он не застал меня за своим занятием. Да, вела я себя, конечно, странно, но не знала, как подойти к нему.

После вторжения Элис двумя неделями ранее, мы практически не общались. То есть, это я прекратила с Джейком всякое общение. Я так беспокоилась за реакцию Эдварда, что Джейк отошёл на задний план. Он дал мне свой номер, а я так и не позвонила ему. Вероятно, он возненавидел меня, но я задолжала ему свои извинения. Не только за то, что на деле я оказалась ему паршивым другом – ведь из-за меня его уволили.

Набравшись смелости, я вышла во двор.

– Привет, Беллз!
Завидев меня, воскликнул Джейк, его глаза светились добродушием, которого я не заслуживала. Меня снедало чувство вины.
– И тебе привет.
Я слабо улыбнулась в ответ.
– Как ты?
– Послушай, Джейк, прости меня. За всё.
В уголках его глаз появились морщинки, когда тот ещё шире улыбнулся.
– Белла, я понимаю, что сейчас ты переживаешь сложные времена. Но я всё еще непротив быть… друзьями.
У меня от сердца отлегло, я усмехнулась.
– Я тоже хочу дружить с тобой.

Я наклонилась обнять Джейка, и тот заключил меня в объятия. Я улыбнулась ему в плечо. Никто не может так много обниматься. Вознамерившись сказать ему, как сильно я ценю нашу дружбу, я слегка повернула голову, но Джейк накрыл мой рот своим и поцеловал. Поначалу, я была слишком шокирована, чтобы пошевелиться, и Джейк воспринял это как за приглашение просунуть свой язык мне в рот.

Я немедленно отстранилась от него.

– Я не могу.
– Ну же, Белла. Ты не помолвлена. К тому же не монашка. Нет ничего страшного в том, чтобы провести со мной время.
Я глубоко вдохнула.
– Ты мне нравишься, Джейк, но не в таком ключе.
– Две недели назад ты говорила обратное.
– Я не говорила…
– Белла, я тебе нравлюсь, и знаю это. Позволь мне позаботиться о тебе. Помочь. Не позволяй ему угрозами заставить себя держаться подальше от меня.
Вопреки всем моим хорошим намерениям, я решила ввести Джейка в заблуждение.
– Джейк, ты здорово помог мне, но…
– Что-то изменилось, верно?
– Ты не хочешь меня, Джейк. Я запутавшаяся в жизни дура. Которой, вероятно, в следующем году и в живых не будет.
Положив ладони мне на плечи, он посмотрел мне прямо в глаза.
– Ты не знаешь, чего я хочу.
В трудную минуту он стал мне хорошим другом, а я – той, кто вознёс наши отношения к чему-то большему. Я ужасный человек.
Я с трудом сглотнула.
– Мне правда жаль, если я ввела тебя в заблуждение.
– Это всё из-за него, так ведь?
Не зная как на это ответить, я отвела взгляд. Как мне объяснить Джейку, что считавшей меня убогой Эдвард, заполонил собой все мои мысли? Могу поспорить, Джейк не поймёт этого.
Наконец, я вымолвила: – Можем мы быть просто друзьями? Я жутко соскучилась по твоей дружбе.
Казалось, Джейк хотел что-то сказать, но решил смолчать. Взамен он одарил меня вялой улыбкой.
– Да, Беллз, мы можем быть друзьями. Как там, кстати, идёт выполнение списка?
– Дело немного застопорилось, – робкая улыбка тронула мои губы. – Я прочитала ещё пару книг, но дальше этого не продвинулась.
– Если тебе нужна любая помощь…
– Я обязательно вспомню о тебе. – Глянув на часы, я удивилась, осознав, что было уже почти пять вечера. И никаких идей насчёт ужина. – Мне стоит вернуться в дом. Ещё увидимся?
– Непременно.

Помахав Джейку, я проскочила в дверь, ведущую на кухню. Я в задумчивости стояла перед открытой дверью холодильника. На ужин надо приготовить что-нибудь быстрое и лёгкое, но не слишком простое, на тот случай, если Эдвард почтит меня своим присутствием.

Сосредоточенно изучая содержимое холодильника, я подпрыгнула, услышав шум.

В нескольких шагах позади меня стоял Эдвард, его взгляд отдавал холодом. Волосы были влажные, словно он только что вышел из душа. Одет он был в повседневную одежду, не рабочую.

– С тобой всё в порядке? – спросила я.
– Просто потрясающе.
Я подняла на него осторожный взгляд. Он никогда раньше не говорил «потрясающе», а посланный в мою сторону взгляд источал собой столько злобы.
– Ты останешься на ужин?
Чёрт бы побрал мой преисполненный надежды тон.
– Нет. Я приехал позаниматься в тренажёрном зале. Мне есть чем заняться сегодня вечером.
Развернувшись на каблуках, он резко вышел из кухни.