Саундтрек

Я быстро бежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, что с моей координацией было очень опасно, если я вообще хотела сегодня попасть на работу. Я опаздывала. Быстро засунув все вещи в сумку, я выскочила на крыльцо и поморщилась. На улице лил дождь. Я любила дождь, когда находилась в уютном доме, но на улице… пожалуй, только летний.
Почти полностью намочив волосы, пока бежала до машины, я оказалась в тепле. Наконец-то.
Я ехала по мокрой дороге, едва различая ее за лобовым стеклом, по которому почти завесой лила вода. Даже в такой момент жуткой внимательности, я могла отвлечься.
Эдвард, как и обещал, позвонил с утра, но поговорил со мной буквально две минуты, потому что был очень занят. Мне не хватило. Я бы уснула снова, если бы он не заставил меня пойти в ванну прямо с трубкой, чтобы он услышал шум воды, как доказательство, что я действительно встала. Он снова напомнил мне о том, чтобы я звонила, если что. Если что… С самого утра я была в напряжении от предстоящей встречи. Я даже не задумалась о своей одежде, о том, чтобы выпить кофе или привести себя в более-менее приличный вид. Почти все время я провела в ванне, обещая себе каждую минуту, что она последняя. Я буду долго привыкать вставать так рано на работу.
Оказавшись внутри холла здания целая и невредимая, учитывая мою рассеянность за рулем, я взглянула в зеркало. Жутко… То, что нужно именно сегодня.
Залетев в кабинет в пять минут девятого, чуть не задев кресло для посетителей, я услышала милое приветствие моей любимой подруги:
- Паршиво выглядишь, - заваривая кофе, протянула Кейт.
Спасительница.
- Спасибо, - улыбнулась я, сразу схватив кружку со стола и протягивая ей.
Утро шло вяло, я засыпала на ходу, была жутко рассеянной и почти забыла о встрече с мистером Шелдоном. Я оделась также как вчера, чтобы не дать ему повода думать, что он заинтересовал меня. Я развлекала себя тем, что представляла, как бы все было, если бы Эдвард был рядом. Моя больная фантазия, поврежденная недостатком сна, подкидывала странные картины на грани снов, начиная сценами из романтических фильмов и заканчивая бредом из фильмов ужасов.
Ближе к обеду я все-таки собралась и смогла нарисовать детскую. Особенно хорошо получилась кроватка. Я прорисовала все детали: резьбу на изголовье, игрушки в подвеске, вышивку на балдахине и даже на маленьком одеяльце были узоры. Она мне определенно нравилась, в отличие от других элементов комнаты. Их придется перерисовать, но теперь у меня было от чего отталкиваться. Уолтеры, чей малыш ждал свою детскую от меня, должны были подойти в конце недели. Я застонала …три дня... так мало.
В обед я осталась в кабинете, мне не просто не хотелось есть, меня тошнило при мысли о еде. Я жутко нервничала и пыталась продумать заранее свое поведение. Было ясно, что я должна быть очень услужливой перед ним, он какой-то владелец, знает Джеймса, по нему было видно, что он влиятельный. Но в то же время, я должна показать ему, что кроме рабочих отношений у нас ничего не может быть. Я тяжело вздохнула, когда посмотрела на часы. Пора идти. Быстро собрав необходимые вещи, я спустилась вниз. Офис этого Шелдона находился всего в нескольких кварталах от нашего здания, поэтому я решила прогуляться, тем более дождь прекратился.
Спустя минут двадцать я зашла в фойе огромного здания и огляделась. Внутри было светло, пол был отполирован и блестел от яркого освещения, большая длинная стойка администратора была сделана из лакированного дерева. Металлические двери лифта сочетались со стеклянными дверями помещения и таким же столиком перед кожаным диваном.
Все было слишком и чересчур. Я взглянула на визитку, чтобы уточнить этаж и, мило улыбнувшись администратору, прошла к лифтам.
Оказавшись на двенадцатом этаже, я сразу попала в большую продолговатую приемную, где меня встретила милая девушка. Она казалась нервной, чуть сутулилась и в данный момент, заикаясь, говорила по телефону. Наверно недавно здесь.
- Здравствуйте, меня зовут Изабелла Каллен, я к мистеру Шелдону, - улыбнувшись, гордо представилась я, когда девушка положила трубку.
- Ах, да, конечно. Я вас провожу.
Мы прошли вглубь приемной, которая в итоге представляла собой большой открытый пустой офис, довольно скучный, и оказались еще в одной приемной поменьше. Девушка за столом, сообщила по телефону мистеру Шелдону о моем приходе, и дверь в его кабинет почти тут же распахнулась.
- Изабелла, добрый день, - улыбнулся он, приглашая жестом пройти.
- Мистер Шелдон, - голос был сиплым, я казалась неуверенной.
Судорожно вдохнув, я съежилась под его взглядом, проскользнувшим по мне с ног до головы. Прежде чем зайти, я проверила свой телефон в переднем кармане джинсов, успокаивая себя, что всего лишь два прикосновения, и Эдвард меня услышит.
Кабинет оказался достаточно просторным и пустым. Я прошла, остановившись посреди комнаты, чувствуя сзади его присутствие. Он молчал, и мне было очень неуютно. У меня было ощущение, что он изучал меня и даже… любовался что ли. Я повела плечами, чуть тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, и повернулась.
- Может быть, хотите чаю или кофе, Изабелла? - он просто ужасно тянул мое имя, и мне хотелось поскорее закончить и уйти.
- Нет, мистер Шелдон, у меня еще много дел сегодня, поэтому я бы хотела начать.
- Что ж… - наконец-то он пошевелился, а мне стало немного не по себе.
Он сидел в своем огромном кресле перед большим окном и наблюдал за мной, пока я измеряла помещение и записывала отметки в блокнот. Он делал вид, что работает, но я всегда чувствовала его взгляд на себе. Мне даже не нужно было это проверять, я просто боялась встретиться с ним взглядом. Я старалась не делать лишних движений. Тишина давила, сосредоточиться было сложно. Обычно, заходя в помещение, я сразу могла представить вариант того, как оно может выглядеть. Сейчас у меня не было никаких идей, лишь мысли поскорей оказаться дома или хотя бы в своем офисе.
Я закончила все замеры, отметила особенности освещения, состояние нынешней отделки, другие мелкие детали. Теперь мне нужно было поговорить с ним, чтобы все-таки понять, чего он хочет, кроме «кого».
Устроившись на небольшом диване, на котором были разбросаны все мои вещи, я достала свой блокнот.
- Мистер Шелдон, - позвала я и наконец-то первый раз посмотрела на него за последний час.
Не уверена, что он не смотрел на меня уже до этого.
- Да, Изабелла? – он зачем-то снял галстук и расстегнул воротник рубашки, манжеты, закатал рукава.
- Мне нужно обговорить с вами возможные варианты. Я помню, что вы полностью доверяете моему вкусу, но кабинет мы оформляем вам, а не мне, так что… Я буду задавать вопросы, вы просто отвечайте, что первое придет в голову.
- Хорошо, - он встал. Черт! Хорошо бы он сидел там, а лучше как минимум в соседнем здании.
Он сел рядом со мной, очень близко, я даже почувствовала прикосновение его бедра и сразу же отодвинулась. Он усмехнулся, и мне это не послышалось.
- Вас привлекает классический интерьер? – начала тихо я, смотря только в свой блокнот.
- Да, я больше склоняюсь к чему-то простому, обычному и естественному.
- Насыщенные цвета или пастельные оттенки?
- Хмм… - я заметила, что он вертел в руке ручку. - Думаю, что насыщенные, но и пастельные мне симпатизируют, - он наклонился ко мне, подсаживаясь еще ближе. Ублюдок!
- Вы планируете проводить здесь совещания? – мой голос дрожал.
Но тут он выронил ручку и, наклоняясь за ней, положил руку мне на колено, опираясь. Меня захлестнула такая обида и злость, что я на несколько секунд просто выпала из реальности, как будто со стороны наблюдая, как он выпрямляется и проводит рукой выше по ноге, поглаживая, с силой сжимая.
Я глубоко вздохнула, слезы душили, но я ни за что не заплачу. Не здесь и не сейчас.
- Изабелла… - позвал меня чужой голос, вырывая из оцепенения, и я быстро вскочила с дивана, начиная собирать все свои листы, карандаши и все остальные вещи, просто без разбора, заталкивая все в сумку.
- Мне… - голос срывался, - я пойду, думаю… - я остановилась только у двери, не заметив того, как там оказалась уже полностью собранная.
Я обернулась, Шелдон сидел, развалившись на диване и он… он улыбался. Нагло, хитро, победно, он выглядел довольным. Черт! Я ненавидела его и этот чертов кабинет. Глубоко вздохнув, я поправила волосы, посмотрела на свое обручальное кольцо и, высоко подняв голову, продолжила:
- Думаю, все остальные вопросы, мы сможем обсудить по телефону. Как будет готов первый эскиз, я вам сообщу. Надеюсь, до этого не будет необходимости встречаться. До свидания, мистер Шелдон, - выплюнула я его имя и открыла дверь.
- До свидания, Изабелла, - и его интонация мне очень не понравилась.
Я вылетела из этого офиса, не замечая ничего вокруг, чуть не сбив кого-то у лифта. Пока я спускалась вниз, у меня тряслись руки, я часто и тяжело дышала. Я провела рукой по ноге, будто стряхивая его прикосновения. Глаза заслезились, и я подняла голову, чтобы сдержаться.
Выходя из здания, я заметила, что держу в руках телефон. Совершенно не могла вспомнить, когда я его достала, но звонить Эдварду сейчас нельзя. Из меня ужасная лгунья, он все поймет по моему голосу, а я не собиралась ему ничего рассказывать. Но так хотелось, чтобы он был рядом. Еще три дня… так долго…
Обратно я добралась чуть ли не в два раза быстрее, почти срываясь на бег. Я так и не заплакала, сдерживаясь и уговаривая себя, что этот ублюдок не заслуживал этого, тем более ничего ужасного не случилось.
Я почти успокоилась, когда вернулась в офис, но до сих пор чувствовала себя мерзко, подавленно, низко. Никогда бы не подумала, что со мной может произойти нечто подобное. Это так унизительно, все эти домогания. И больше всего я боялась, что ни хрена он не понял, что попытается еще раз, что в следующий раз это может быть чем-то более серьезным.
Некоторое время я не могла ничего делать, не было настроения и желания. Кейт, видя мое состояние, ничего не спрашивала, но я замечала, что она постоянно смотрела на меня. Думаю, по моему виду было понятно, что что-то произошло.
Работа над этим кабинетом вызывала противоречивые чувства. С одной стороны не хотелось ничего делать, потому что меня всю передергивало от воспоминаний ощущений его руки на моей ноге. С другой – хотелось поскорее с этим закончить. Я несколько раз пыталась начать, но все безрезультатно.
Собравшись, я все-таки закинула подальше блокнот с пометками и зарисовками офиса и принялась за детскую. Мысли о детях меня успокаивали.
Рисуя свой последней проект, я представляла малыша, который окажется в этой комнате, как мама придет ночью и включит торшер, чтобы проверить его сон; как папа будет с ним играть, доставая игрушки из комода рядом с небольшим стеллажом, где будет много фотографий; как он сделает первые шаги по мягкому ковролину, заметив что-нибудь за окном; как он будет учиться и развиваться за своим маленьким столиком возле дивана, на котором за ним будет наблюдать мама…
Я не заметила, как полностью нарисовала интерьер, вплоть до деталей, перекликающихся друг с другом на каждом его элементе. Я была довольна работой впервые за несколько дней. Надеюсь, Уолтеры оценят.
- Белла, - услышала я голос Кейт. Я так погрузилась в работу, что снова выпала из реальности, не замечая ничего вокруг. День казался далеким, будто все было не со мной, чего я, конечно, хотела.
- Что? – Я быстро взглянула на телефон, боясь, что пропустила единственный важный звонок или смс. Но там ничего не было.
- Может, ты все-таки расскажешь, что случилось? – Кейт была настроена решительно, мне не удастся отвертеться.
- Поехали в танцкласс, уже почти пять, - я быстро выключила компьютер и начала собираться.
По дороге в школу, я все-таки все рассказала. Мы долго молчали, не находя слов. Я совершенно не знала, что мне делать и, похоже, что Кейт тоже. Я уже парковалась у небольшого двухэтажного здания из красного кирпича, когда Кейт спросила меня:
- Ты расскажешь Эдварду?
- Нет. Он и так достаточно злится.
Внутри нас встретила милая девушка и подробно рассказала о занятиях. Она сказала, что группа набрана недавно, и мы не сильно будем выделяться среди них. Показав нам классы и раздевалки, она дала анкеты для оформления.
Пока мы заполняли данные, как раз началось занятие у той группы, к которой мы присоединимся. Девушка быстро представила нас преподавателю – это была высокая, подтянутая блондинка (ну, конечно), со светло-голубыми глазами, улыбка не сходила с ее лица. Ее походка была грациозна, слегка надменна, осанка прямая, четкие шаги – танцовщица. Она быстро взглянула на нас и только бросила, что на занятиях нужно быть на каблуках и в такой одежде, в которой чувствуешь себя сексуально. Почему-то она мне не очень понравилась. К сожалению, я не запомнила ее имени. Я вообще редко запоминаю имена, названия, номера с первого раза.
Я вернулась домой слишком рано, сбежав от возмущения Кейт. По пути домой она все-таки смогла найти слова, чтобы выразить свое отношение к Шелдону, но я совсем не хотела что-либо слышать об этом. Я хотела домой, в ванну, смыть воспоминания, мерзкое прикосновение. Оказаться в постели, согреваясь под одеялом ожиданием его голоса. Чтобы он сказал, что все будет хорошо, что мне ничего не грозит, что он не позволит. Но я ничего ему не скажу… Я не хотела, чтобы Эдвард разрывался, нервничал.
Я вздрогнула, когда заиграла мелодия, видимо, я немного задремала.
- Привет, - сонно сказала я.
- Ты спала? – Эдвард не скрывал удивления, я всегда ждала его звонка.
- Нет, просто лежу в постели, - грустно сказала я. Одна – хотелось добавить.
- Как прошел день? – Я знала, о чем именно он хотел знать.
- Нормально. Записались на танцы, только начнем со следующей недели.
- Ты ходила смотреть офис этого мудака? – Я только поняла, что его голос был злым и раздражительным. И, кажется, он стал таким не только что.
- Эдвард, что случилось? – Я села в кровати, упираясь локтями в колени.
- Ты не ответила, - сухо сказал он. Я ничего не понимала, и мне не нравилось то, как он со мной разговаривал.
- Ходила, - поежившись, все-таки ответила я.
- И? – почти грубо спросил он.
- В чем проблема, Эдвард?
- Тот мудак - моя проблема, и то, что ты должна к нему ходить!
- Это моя работа, - старалась спокойно говорить я. Мне не хотелось, чтобы он заводился еще больше.
- Откажись от этого проекта, - просто предложил он.
Я не могла поверить, что он считал это возможным. Он давил на меня и даже не догадывался, что имеет большее влияние, ведь он не знал того, что было в офисе. А это казалось очень заманчивым – отказаться. Я ждала от Эдварда поддержки, настроя, что я справлюсь, что он поможет и что он всегда рядом. А он просто предложил отказаться.
- Спасибо за поддержку, - огрызнулась я.
Мы молчали, а мне хотелось кричать. Хотелось высказать все, что накопилось, что этот козел распускал руки, что я чувствовала себя не защищенной, что я уже ничего не хочу.
- Ты понимаешь, что если ты мне позвонишь, я буду только через два часа при скорости сто двадцать миль в час? – рассержено добавил он.
- Понимаю, - сухо сказала я.
Он снова замолчал, я только слышала, как он прохрустел пальцами. Это означало, что он очень злился.
- Жаль, что я не смогу в ближайшее время объяснить ему, чем может грозить даже неосторожный взгляд в твою сторону.
У меня невероятно сильно болела голова, я чувствовала усталость, опустошенность, одиночество. Хоть сейчас я слышала его дыхание, я не чувствовала, что он рядом. Его чувства сейчас представляли гнев, злость, а не так необходимые мне нежность и любовь.
- Я хочу спать, - прошептала я. Этот разговор был напряженным, сухим, резким, это не то, что мне сейчас было нужно.
- Спокойной ночи, - сказал он почти без эмоций. Свои я уже не контролировала.
- Спокойной ночи, - вытирая слезы, прошептала я.
И он отключился, а я упала на подушки, пряча лицо, не сдерживаясь, сотрясаясь в беззвучной истерике почти без слез, выплескивая свою обиду, злость и одиночество.
…
Ночью, в 2:16, я проснулась от звонка и прочитала смс из трех слов. «Люблю тебя. Прости». Почти с закрытыми глазами, едва водя пальцами, на грани сна, я только ответила: «Уже простила. Люблю».
…

Среда прошла медленно. Я снова еле поднялась, без звонка Эдварда это было почти невозможно, а мысль о неизвестности на работе после вчерашнего и вовсе заставляла уснуть до выходных. Я только выпила чашку кофе, горького, но невероятно горячего. Похоже на мою жизнь сейчас - два качества, которые противоречат, олицетворяют будни и выходные.
После вчерашнего разговора с Эдвардом, я нервничала еще больше. Он был прав, если я буду нуждаться в нем, мне придется ждать, но кроме меня этого ждать больше никто не будет, а значит, может что-то произойти. Я думала пойти к Куперу и все-таки отказаться от работы с этим Шелдоном, но это проигрыш, слабость, страх. Что если после этого он вообще от меня не отстанет? Я сделаю все возможное, чтобы пересекаться с ним как можно реже.
В обед мы с Кейт снова остались на работе, есть не хотелось. Она уговаривала меня съесть хоть что-то, я согласилась на кофе.
Сидя за столом, слушая дождь за окном, листая в интернете страницы кулинарных сайтов, я выбирала ужин на пятницу. Странно, что я дотянула с этим до среды, сказались насыщенных два дня. Я сразу затолкнула подальше причину. Выбрав несколько вариантов, полегче и посложнее, я погрузилась в свои мысли на оставшиеся пятнадцать минут обеда.
Моя жизнь была размеренной, немного грустной, чуть скучной, но имеющей смысл. Иногда мне хотелось капризничать и просить Эдварда, чтобы он устроился на нормальную работу, рядом со мной. Чтобы я могла каждое утро провожать его на работу, поправляя галстук в прихожей, или торопится приготовить ему завтрак с собой, когда он будет опаздывать. Возможно, он бы подвозил меня на работу, тогда мы бы опаздывали вместе. По утрам нежились бы в постели, а потом я бы смотрела, как он бреется, пока сама чистила зубы. Весь день я бы работала, иногда перезваниваясь с ним, иногда переписываясь, а в обед мы бы иногда вместе ходили в кафе, а иногда ходили бы по делам, например, выбрать что-нибудь для дома. Вечером бы он меня забирал с работы, ожидая у подъезда, пока я буду бежать вниз по лестнице, на ходу застегиваясь. Направлялись бы домой, иногда заезжая в магазин, чтобы потом по-быстрому приготовить дома ужин. А может, он бы работал чуть дольше меня, и тогда я бы встречала его дома. Каждый вечер. Каждый вечер, обнимая его на пороге. Каждый вечер, ужиная с ним. Каждый вечер, целуя его на ночь. Каждый вечер, чувствуя его. Каждый вечер, слыша его голос, настоящий, неиспорченный километрами расстояния, телефонной трубкой и ограниченный временем. Я могла бы просыпаться ночью, чтобы лечь удобнее, чтобы обнять его по-другому и легко коснуться губами его груди.
Я вздрогнула, когда заиграла мелодия звонка телефона. Смс. Эдвард.
«Я просто беспокоюсь о тебе и хочу быть рядом»
Он все еще думал о вчерашнем разговоре, который мне тоже не давал покоя. Я прекрасно его понимала, и совершенно не знала, что сделать, чтобы он успокоился. Я даже боялась представить, что бы с ним было, если бы он узнал, что вчера произошло. Никогда ему не расскажу, потому что слишком хорошо его знаю. Пока мы встречались до того, как поженились, было много всяких ситуаций. И я никогда не забуду, как он чуть не вылетел на последнем курсе из-за драки. Только благодаря тому, что вмешался Карлайл, Эдвард закончил колледж. И он снова чувствовал зависимость, контроль, ограничения, обязанность. Конечно, его отец при этом думал о себе и своей репутации, а не о сыне, но я все равно была ему благодарна. Ведь во всем была виновата я… Эдвард иногда агрессивный, принципиальный и грубый. Никогда не церемонился с теми, кто посягал на то, что принадлежало ему. А я его жена.
«Я все понимаю. Не переживай. Скучаю» - я быстро набрала ответ, замечая, что уже почти два часа дня. Кейт, наверно, поняла, что я витаю где-то в облаках. Мое обычно местонахождение.
Я никогда не попросила бы Эдварда уволиться, потому что он это сделал бы. Одно слово и он рядом со мной. Одно слово и он без мечты. Я и так постоянно считала себя эгоисткой, заботящейся о своих желаниях. Вспоминая, как мы сидели вечерами в его или моей комнате в общежитии, как он рассказывал о своих планах, о том, кем хотел быть, я продолжала терпеть. Потому что это стоило тех горящих глаз, того желания и упорства, того, чем это все станет.
Вернувшись вечером домой, я заставила себя поесть, сделать домашние дела, почитать книгу, но время все равно тянулось медленно. В восемь вечера я тупо лежала на кровати. Одна. Ощущение пустоты было настолько сильным, что казалось, что вокруг нет вообще ничего. Я закрыла глаза, и картинка сама возникла в голове. Будто я лежала на матраце, на полу, вокруг голые бетонные стены, где-то есть остатки штукатурки, с потолка свисает оголенный провод и вокруг тишина. Хоть здесь и было темно, я все прекрасно видела. Проем в коридор прямоугольный, мне это не понравилось, я хотела арочный. Хоть это лишь представления, я не могла просто так передумать, потому что прямоугольный проем не выходил из головы. Мысленно и быстро за несколько секунд, я добавила металлический каркас, обшила гипсокартоном, и теперь проход арочный. Так стало намного лучше. Свет будет точечным, но каскадным и зонированным. Вообще идея зон мне нравилась, хотелось, чтобы это было везде, во всех материалах.
Я открыла глаза, чуть поморгав, привыкая к тусклому свету лампы на тумбочке. Схватив свой блокнот и карандаш, я все записала, немного зарисовала, обвела важные основные слова. Кабинет будет красивым для этого ублюдка, потому что ему повезло, что я любила свою работу.

Я оделась так, чтобы не замерзнуть, надев две теплые кофты и толстовку, в которую руки уже еле влезли. Выйдя во двор, забралась на качели, усевшись боком, прижимая колени к груди, легонько оттолкнулась от дерева. Качели не скрипели, я улыбнулась. Закрыв глаза, вернулась в выходные, вспоминая все мелочи, которые старательно оставляла в памяти. Эдвард с букетом цветов в руках… вот его лицо надо мной, в темноте спальни почти неразличимое… вот вода стекает по его голому телу, вниз, к его ногам…заигрывающий взгляд в магазине дисков, его пошлые слова до сих пор звучали в ушах его голосом… его дикий взгляд в кафе, его мягкие руки на набережной… его губы на моих пальцах, язык на щеке, поцелуй с привкусом слез… его сильные и надежные объятья на диване, забота и нежность на ковре на полу… смех и озорство вечером, просьбы и умоляющий взгляд ночью… его вкус, запах… его голос… его «люблю» и «не плачь»…
Я покрепче обняла себя, сжимая телефон в руке, и снова ждала, наблюдая за падающей листвой и слушая ветер…
- Привет, - спустя несколько минут одно из моих воспоминаний оказалось в реальности.
- Привет, - я улыбнулась, натягивая капюшон от толстовки.
- Ты на улице? – Наверно было слышно шум ветра.
- Во дворе, на качелях. – Я прислушалась. – Ты тоже?
- На балконе. Вышел покурить.
Он замолчал, а я слушала шум города, и как он курил, затягивался, выпускал дым. Представила тот балкон, вид с него, хоть я никогда там и не была. Но мне бы там понравилось, ведь там Эдвард.
- Что сегодня делала?
- Знаешь, день прошел как-то мимо меня сегодня. Будто и не было.
- Хорошо бы их и не было… Только выходные… правда? – Он улыбнулся.
- Не любишь работать? – я улыбнулась в ответ.
- Скорее люблю отдыхать, - он усмехнулся.
- О да, в этом я не сомневаюсь еще со времен колледжа.
- Да, тогда мы чаще отдыхали. И до занятий и после, иногда и между ними успевали отдохнуть, - он засмеялся.
- Прекрати! – я не могла спокойно реагировать на такие шутки. Сегодня же все-таки уже среда. Или еще только среда.
- Я в колледже была приличной девушкой и хорошо училась, - добавила я.
- Да, училась ты хорошо, согласен, - он снова засмеялся. – А главное быстро.
- Эдвард! - возмущенно воскликнула я, но от улыбки уже болели щеки.
Когда мы познакомились, Эдвард был намного опытнее меня, о чем я даже не хотела думать, потому что откуда-то ведь этот опыт взялся… Для меня же он был чуть ли не во всем первым. Конечно, я встречалась с парой парней до него, целовалась и была весьма любопытна. Но дальше откровенных объятий и рук под одеждой у меня не заходило. Хотя Эдвард очень долго не мог в это поверить.
- Ладно, не буду тебя больше смущать. – Сказал он тоном, по которому я поняла, что он врет.
- Почему ты сегодня такой веселый? Трусики мои пригодились? – усмехнулась я. Может, пять лет назад я и краснела при откровенных разговорах, но сейчас я чувствовала себя намного уверенней.
- Теперь все соседи во дворе знают, что муж Беллы Каллен дрочит на ее трусики, - наигранно обиженно пробубнил он в трубку.
- Эдвард! – Что я там говорила об уверенности в откровенных разговорах?
- Что? Я называю вещи своими именами, - нисколько не смущаясь, ответил он. Я знала о его прямоте.
- Тогда тебя не должно волновать, что все соседи теперь об этом знают.
У нас часто были дурацкие разговоры ни о чем. Точнее как у двух озабоченных подростков.
- Меня теперь ничего не волнует, потому что я спокоен и удовлетворен, - он снова усмехнулся. Ну вот, добавил мне новую фантазию на ночь – как Эдвард удовлетворен с моими трусиками.
Только я хотела возмутиться, он продолжил:
- Ладно, прекращай свои пошлости, на ночь опасно. – Я бы ему непременно заехала, если бы он был рядом. – Скажи мне, почему ты собираешься на танцы только со следующей недели?
- Мне не в чем заниматься, думала в выходные купить что-нибудь. – Как он легко переводил разговор на другую тему.
- В выходные?.. – протянул он, как-то странно.
- Ну да, сходишь со мной?
- Белла, я что, похож на подружку? Не каждые же выходные мне ходить с тобой по магазинам.
Я промолчала. Я думала, что не важно где и зачем, главное, что вместе.
- Сходишь с Кейт, наверно она тоже не откажется купить что-нибудь для занятий.
- Ладно, - грустно ответила я. Умолять и выпрашивать у него я не собиралась.
- Белла, - позвал он меня, - только не надо обижаться.
- Я не обижаюсь, просто не понимаю.
- Я тоже не все понимаю из того, что ты делаешь.
Ну, вот опять.
- Зачем ты снова начинаешь? – тяжело вздохнула я.
- Я не начинаю. Вчера я был резок с тобой...
Мы молчали несколько минут. Я не понимала, что с ним происходило, но у меня было чувство, что я чего-то не знала. Как будто он что-то не договаривал, и я знала, что ничего он не скажет, пока сам этого не захочет. Но раз он не говорил, значит, мне это не понравится. Я вздохнула.
- Белла, пойдем спать, и тебе, и мне рано вставать.
- Ага, - почему-то было так грустно, что хотелось плакать.
Я слышала, как он вздохнул, может, чувствовал ту же недосказанность, может, понимал, что я на грани, может, я уже плакала в трубку…
- Я люблю тебя, малыш, - его голос был ласковым, тихим, пропитанный болью и грустью.
- И я тебя. Очень сильно. – В груди все разрывало от чувств и переживаний. Никак не получалось заканчивать разговор, чтобы не заплакать.
- Не сиди на улице и не забудь закрыть входную дверь, - сказал Эдвард строго.
- Я уже пошла, - я и правда сползала с качели, от чего она покачнулась, и я чуть не свалилась.
Эдвард видимо услышал, как я судорожно вздохнула и прокряхтела.
- Осторожней, Белла. Не хватало мне, чтобы ты себе еще сломала что-нибудь, - усмехнулся он.
- Я неуклюжая, ты забыл что ли? – я уже заходила в дом, запирая двери.
- Это нереально забыть, - он снова улыбался.
Я поднялась в комнату, прижимая плотнее трубку, пробираясь в темноте к кровати.
- Ты уже в спальне?
- Да.
- Легла в постель?
- Нет, я еще не разделась.
Он громко сглотнул и, вздохнув, ответил, пока я стягивала спортивные штаны:
- Пожалуй, сейчас нам надо закончить разговор.
Я засмеялась:
- Спокойной ночи, Эдвард.
- Сладких снов, Беллз. Со мной, - прошептал он.

Четверг был таким же хмурым, как и среда… и вторник… и понедельник. Но это был четверг, после которого пятница.
Я сидела в своем офисе и пыталась развить свою вчерашнюю идею с кабинетом. Меня немного напрягал тот момент, что с понедельника от Шелдона ничего не было слышно. С одной стороны это радовало, может быть, он все-таки все понял. Но почему-то чувство беспокойства не уходило. Я нервничала и каждый раз вздрагивала, когда звонил рабочий телефон, когда к нам в дверь кто-нибудь стучал, когда меня вызывал к себе Купер. Это означало, что рано или поздно мне придется звонить ему самой, но как только я думала об этом, я вспоминала тот день в его офисе, и просто продолжала ждать его звонка.
Сделав несколько набросков и эскизов, я успокоилась. Высчитывать я пока не стала, почему-то была уверена, что это вряд ли будет окончательным вариантом, ведь Шелдону так понравилось со мной общаться.
После обеда пришли Уолтеры, которые были в восторге от детской. Я была счастлива видеть их улыбки, как они рассматривали детали, разговаривая со своим малышом, рассказывая ему то, что они видели. Миссис Уолтер была на шестом месяце, но они передумали так рано делать ремонт, поэтому мы отложили их проект на пару месяцев. Мне было легко от того, что недоделанная работа не будет висеть надо мной два месяца. Я пока могла про нее забыть.
Вечер тянулся бесконечно, даже несмотря на то, что мы с Кейт выбрались в кафе после работы. Она иногда бывала жутко приставучей, чуточку убедительной и физической силы у нее хватало. Я героически высидела целый час и все-таки смогла ускользнуть домой. Хотя я звала Кейт к себе, чтобы продолжить вечер, она отказалась, сказав, что я дерганая сегодня, и у нее даже разболелась голова. Выдумщица! Я знала, что она хотела вечером посмотреть свое любимое кино в пятнадцатый раз. Кажется, у нее появился новый сосед по лестничной площадке. Когда же кто-нибудь найдет этот клад и сможет его вскрыть?
Придя домой, я в полном спокойствии приняла ванну, убив час, посидела в интернете, потратив всего лишь двадцать минут, и почитала книгу, чуть не уснув.
Ровно в десять, я уже была готова ко сну и телефонному разговору. Через пятнадцать минут, я, зажмурившись, слушала мелодию звонка, предвкушая его голос.
- Привет, - он был грустным.
- Привет, - я села в кровати, желая узнать причину.
Он помолчал. Вздохнул, начал было говорить, но снова замолчал. Я не мешала, а просто ждала. В груди неприятно покалывало.
- Белла… - он снова вздохнул. – Я не приеду на этих выходных.
Что?! Все внутри сжалось, я с силой стиснула одеяло, впиваясь ногтями в мягкую ткань. Я бы заметила боль, если бы меня не разрывало изнутри сейчас.
- Что? – прошептала я.
- Я тебе говорил, что у нас много работы… и то, что заказчик приезжает посмотреть выполненную работу…
- Ты знал, что не приедешь еще в понедельник? – почти прокричала я. Обида захлестнула меня, внутри все клокотало, из глаз уже текли слезы.
- Вообще-то, еще в пятницу.
Я отключилась и швырнула телефон в одеяло, он затерялся в его складках, а я со всей силы ударила кулаком по подушке. Потом еще раз. И еще. Я сойду с ума.
Телефон снова зазвонил, приглушенный одеялом. Я яростно его схватила и сбросила звонок, чуть не выдавив кнопку.
Он мне ничего не сказал! Почему он так поступил со мной? Я целых четыре дня ждала его, уговаривала себя потерпеть до пятницы. И что теперь? Пустота.
Телефон снова зазвонил, но теперь это было смс. Трясущимися руками я открыла сообщение и прочитала сквозь слезы:
«Я перезвоню потом. Когда ты успокоишься»
Я выключила телефон вообще, ослепленная обидой, придавленная рухнувшим ожиданием, поглощенная холодным и скользким одиночеством.