Ночь. Мне не спиться. Я лежу на кровати и смотрю на потолок. Вот уже полчаса я разглядываю, как на нем проецируются причудливые картинки отбрасываемые тенью дерева растущего у моего окна. А когда мимо проезжает авто с включенными фарами, то свет, пробегающий в полсекунды по потолку похож на дорожку ведущую в рай.
Ночь. Она всегда казалось мне самым удивительным временем суток. Запретным, и потому желанным. То, что происходит в ночи, иногда кажется преступным, незаконным, противоестественным. Может быть, поэтому многие поэты и писатели бесконечно восхищаются красотой этого времени суток и безрезультатно пытаются разгадать её тайну.
Ночь. Время любить. Страдать. Ненавидеть. Желать. Унижать. Издеваться. Мучить. И снова любить. Тiempo de hacer el amor*.

Утро. На моем подоконнике стоят засохшие розы, подаренные Майком еще на прошлой неделе.
Майки. Мой новоиспеченный парень, который стал таковым после моей бесшабашной выходки месячной давности. На самом деле я этого не планировала, хотя он уже добрые полгода добивался меня. Эдвард, кажется, даже поспорил с ним, о том, что я никогда не отвечу ему взаимностью. Я знала об этом, но мне было все равно. Я нравилась Майку практически с первого дня пребывания в этой школе, но он быстро сообразил, что тогда я была буквально под властью Калена, и ничего не предпринимал. Нет, это не значит, что он целомудренно сидел и ждал меня, и что у него никого не было. Но его огромный плюс был в том, что Майк не выпячивая все свои «победы» на показ. Я о них знала, но мне до этого, как говориться, «ехало-болело». А он затаился и выжидал. И дождался-таки. Что я еще могу сказать о нем, кроме того что он невероятно целеустремленный? Он хорош собой. Высокий голубоглазый блондин. Мальчик с обложки. Душа компании, с хорошим чувством юмора и довольно добродушный.
Но,… всегда есть то самое, пресловутое «но»…
Впервые с ним о сексе мне пришлось заговорить на прошлой неделе, когда он не двусмысленно намекнул, что ему бы уже хотелось. В конце концов, три с половиной недели – это своего рода рекорд. Конечно, ему хотелось секса. И я бы не сказала, что была особо против. Скорее всего, дело было в моей голове. Там, на самом донышке своего подсознания жили своей собственной жизнью воспоминания об Эдварде и моем невероятном порыве быть с ним, во всех смыслах, абсолютно во всех.
Это было глупо до безумия, но меня волновало то, что он подумает, когда узнает (а он узнает точно, ведь Майк не упустит возможности сказать ему, что обскакал его хоть раз) про ЭТО.
Я боялась его осуждения, и представляла взгляд полный презрения и отвращения. Мне казалось, что в его глазах я сразу превращусь в самую грязную и недостойную шлюху. Это было странным и глупым предубеждением, учитывая все его загулы. К тому же мы только друзья. Но исторически сложившиеся отношения мужчины и женщины говорят о том, что первый в случае многочисленных половых связей считается Казановой (самцом, донжуаном, реальным пацаном и пр.), а вторая, при наличии хотя бы одной связи вне пределах понимания все того же самца (т.е. не с ним), становиться шалавой (шлюхой, куртизанкой, проституткой, давалкой и пр.). И это притом, что именно нам, девушкам, достался тяжкий жребий вынашивания и рождения детей, не говоря уже обо всех последствиях этого. Господи, ну и куда меня несет? Ну и с чего я там начала? Ах, да… секс. В общем, я попросила Майка подождать. Он скуксился, но не настаивал. Глупенький, неужели он думает, что я смогу долго выдержать?
На самом деле между нами летали искры, почище, чем в «Основном инстинкте». Я возбуждалась моментально, и держать себя в рамках приличий было довольно сложно. Его сильные теплые руки, бесстыдно гулящие по моему телу доводили меня до состояния безумного экстаза, а теплые губы просто уносили на небо.
«Но» была еще одна вещь, от которой я никак не могла избавиться. При всем своем обаянии и красоте, состоятельности и уме, сексуальности и воспитании, смотря на Майка, я видела отличного друга, хорошего парня, великолепного любовника (я почти уверена в этом), но никогда любимого. Я четко понимала, что ни время, ни наша близость этого не исправят, и ничего кроме чувства легкой влюбленности и сильной привязанности я к нему испытывать не буду.
- Белла, - деликатный стук в дверь нарушил мой внутренний монолог. Спасибо, папа!
- Да, пап, заходи.
- Ты еще валяешься в постели? – сказал Чарли, входя в комнату.
- Вопрос скорее риторический.
Он присел на край кровати. Его лицо выражало крайнюю озабоченность.
- Кто-то умер?
- Нет.
- Кто-то умрет?
- О, Беллз, прекрати, - притворно закатив глаза, сказал отец.
- Тогда не хандри. Сегодня воскресенье, мне итак не сладко. Элис подрядила меня помогать устраивать эту дурацкую вечеринку в честь дня всех влюбленных. И кому она только нужна? В том году вот не было! И ведь все были счастливы.
Папа улыбнулся.
- Что смешного? – обозлилась я.
- Ничего.
- Хм… так что ты хотел?
Он замялся. Подбирал слова?! Я терпеливо ждала худшего.
- Понимаешь, тут такое дело,… мне нужно уехать в командировку, в Канзас. Вот.
- Что? Надолго? – я старалась скрыть ликование в голосе, и принять озабоченный и страдающий вид, «а-ля» папочка, как же ты смеешь меня бросить?
- На неделю. Я уезжаю в среду. Мне очень бы не хотелось оставлять тебя одну…
- Брось, пап, мне уже не десять лет…
- В это-то и проблема.
Хм… что он имеет в виду.
- Дочка, это конечно твое дело, но может быть, ты для успокоения нервов собственного отца поживешь эту неделю у Элис, или Розали. Они наверняка не будут против, а я буду знать, что с тобой все в порядке.
- Ну… эээ… это более чем странная просьба. Хотя да, пожалуй, я так и сделаю. Не тухнуть же тут одной. И они не будут против. Элис – точно.
И если он думает, что у нее дома я буду в большей безопасности… Ох, папа, каким ты порой бываешь наивным.
- Хорошо, - с явным облегчением вздохнул отец.
- Все будет нормально, пап.
Кто бы мне тогда сказал, КАК я ошибалась.
- Ага.
- Ну, раз ты говоришь, значит будет. Люблю тебя, дочка.
- И я тебя, пап. Сейчас я в душ и приготовлю завтрак.
Он улыбнулся и вышел.
Далее до вечера меня использовали как раба. Мы поехали в Портленд и Элис вместо бутиков, обшарила все возможные магазины с игрушками, и всякого рода мишурой для праздников. Я словно ишак таскала пакеты с фонариками, открытками, плакатами, шариками, подарочными ручками, конфетами и т.д. и т.п. и все это безобразие в виде сердечек. Красные, розовые, желтые, лиловые, фиалковые, белые… кошмар!!!
И вот, после четырех с половиной часов необычного шопинга мы возвращались домой, как Элис вдруг решила поговорить со мной про ЭТО.
- Ты уже спишь с Майком? – без всяких вступлений и какого-либо намека на стыд спросила она.
- По-моему, мисс, это не ваше дело, - огрызнулась я.
- Значит, нет.
Я округлила глаза, собираясь накричать на нее, поскольку такой наглости я не ожидала совсем, но не успела.
- Не пойми меня неправильно, Беллз, это твоя личная жизнь, но мне кажется, что вы с Майком не подходите друг другу. Он, конечно, классный, но ты не выглядишь вполне счастливой.
- И что?
- А то, что рано или поздно все зайдет намного дальше. Не боишься потом об этом пожалеть? Неужели тебе не хотелось бы попробовать ЭТО с тем, кого ты действительно ЛЮБИШЬ?
Она всегда умела расставлять акценты, и я уже была на взводе.
- С Эдвардом что ли? – с грубым и не пойми откуда взявшимся сарказмом спросила я.
- Ну,… да.
- Эл, ты в своем уме? Ты видела, что у нас было на рождество? – я потрясла перед ней браслетом, который не снимала, несмотря ни на что, - Ты видела, что он тогда сделал? Ты знаешь, что произошло после?
- Да, но… - ответила она, воспользовавшись паузой, которая нужна была мне, чтобы набрать воздуха.
- Никаких «но», Элис! Их было так много за эти полтора года! Я все понимаю, да. Ему очень комфортно иметь девушку, которая всегда его подержит, поможет, выслушает, поймет, поприкалывается вместе с ним над новой пассией, с которой он потом идет трахаться. Элис, ты ведь теперь с Джаспером, а Розалии просто ждет, когда Эммет прозреет. А я ведь тоже девушка, Элис, я не могу и больше не хочу быть вечной подругой самого горячего парня в школе. Я хочу, чтобы обо мне заботились и любили как девушку, Эл. Понимаешь? Я думала, что после рождества что-то измениться, но посмотри, к чему я пришла.
- Белла…
- Я не закончила!!! Я…
Меня прервал звук мобильного из сумки:

Hey boy, get your rocks off,
Move boy, we put the clock on
You boy you can't miss, my friend
You get knocked down, get up again**

Эдвард. Ну, конечно! Он просто чувствовал, когда речь идет о нем. Все-таки найдя телефон в огромной сумке, я отклонила вызов и выключила его, зная, каким он может быть настойчивым.
- Так вот, я больше не намереваюсь ждать, Элис! Я буду жить, так как хочу, и делать то, что хочу, и спать, или не спать с тем с кем хочу. И я прошу тебя, больше никогда не возвращаться к этому разговору!
– Но, Белла, Эдвард с ума по тебе сходит.
- Брось, Эл, ты повторяешь это не меньше раза в неделю. Ничего не изменилось, ничего не измениться.
- Ну, ты же могла бы с ним просто поговорить?
- О чем? О сексе? Предложить ему разовый перепих, чтобы удовлетворить его и свои сексуальные фантазии? – что я сейчас сказала? Черт!
Эллис, кажется, тоже была немного шокирована моей откровенностью. Еще минут десять мы ехали молча, пока она не нарушала эту отвратительную тишину и напряженность между нами.
- Извини, я и подумать не могла, что… тебе так больно. Все выглядит немного… иначе. Я такая дура, Беллз, я должна была бы догадаться. Я убью Эдда, он за все заплатит.
- О, нет. Ты не сделаешь этого, иначе следующим трупом станешь ты. Давай просто закроем эту тему.
- Ок.
Спасибо подружка, что выслушала, поняла, приняла и отступила, пусть не с первого раза, зато после первой угрозы смерти. Прогресс!
– И еще мой отец уезжает на следующей неделе в командировку. Я хотела попроситься пожить к тебе со среды. Ты как?
- Я буду просто счастлива, наблюдать тебя в своем доме целую неделю, - сказала она, и выражение её милого личика не предвещало ничего хорошего для меня. Старая добрая Элис, спасибо, что вернулась.
- С условием, что я не стану твоим любимым манекеном для переодеваний по утрам, - поспешила добавить я.
- Ага, - прыснула Эл и затормозила у моего дома.

* Время любить. (Erreway – Tiempo)
** TEDDYBEARS STHLM feat. SWING FLY - Hey Boy