Глава двадцать шестая

Следующие четыре месяца пролетели в мгновение ока. Большую часть лета мы провели с Мэйсеном в парке, зоопарке и вообще везде, где только могли найти для него развлечения. Я оглянуться не успела, как начался последний год школы и приблизился Хэллоуин.
Эдвард хотел нарядить Мэйсена в маленького вампирёныша, но костюм напугал малыша до смерти. У каждого оказалось своё мнение насчёт того, кем должен быть Мэйсен в свой первый Хэллоуин, но, в конечном итоге, победил Карлайл. Мэйсен пошёл собирать сладости в костюме самого милого хирурга во вселенной. У него был маленький зелёный хирургический костюм и перчатки. Карлайл раздобыл для него небольшую врачебную сумочку, чтобы он собирал туда свои конфеты. Восхитительно.
Поскольку мы с Эдвардом – хорошие родители, мы взяли на себя обязательство проверять сумку Мэйсена, дабы убедиться, что там нет ничего неподходящего. В конце концов, мы решили, что там все плохое и слопали все сами. Да, иногда быть родителем – тяжёлая работа.
Мне очень хотелось, чтобы Эммет и Розали были рядом и смогли увидеть первый настоящий Хэллоуин Мэйсена. Я никогда его не забуду. Он так цеплялся за наши ноги, когда мы проходили мимо жутковато украшенных домов Форкса, словно от этого зависела его жизнь. Тем не менее, каждый раз, когда кто-нибудь бросал конфеты в его сумку, он был в восторге. С огромнейшей улыбкой на лице он оборачивался к нам и показывал, что ему дали. Я сделала нереальное количество фотографий того вечера и разослала всем, кто не смог присутствовать лично.
Когда пришло время украшать округу к Рождеству, я начала жутко волноваться из-за предстоящих праздников. В этом году Мэйсен будет активным участником. В первое его Рождество нам не пришлось об этом задумываться, поскольку ему тогда было всего шесть месяцев. Тогда он гораздо больше радовался коробкам, чем самим игрушкам. Но в этом году он уже ходил и даже начинал говорить. Когда ему что-то было не по нраву, малыш заявлял об этом во всеуслышание.
Я ужасно волновалась, что сыну не понравится его Рождество.
Мы уже набрали ему кучу новой одежды, но уверена, он не будет от неё в восторге. Ни один ребёнок, неважно какого он возраста, не станет радоваться коробке, полной носков.
- Дядя Эм и тётя Роуз будут здесь чуть позже, - сказала я сыну, садясь на пол в его комнате и наблюдая, как он берёт разные вещи и складывает в ящик комода. – Они очень сильно по тебе скучают.
Вместо того, чтобы приехать домой на День благодарения, Эммет с Розали поехали в Техас навестить одну из тёть Роуз, которая сильно заболела. Мы все были немного разочарованы, что не увидимся с ними, но понимали, что Роуз гораздо важнее повидать приболевшую родственницу.
Сын выдал несколько звуков, которые я не смогла разобрать, пока вытаскивал всё из ящика обратно. Он уже научился произносить некоторые слова, но всё ещё с удовольствием гукал что-то на своём языке.
- Книга, - ясно произнёс Мэйсен, после чего подошёл и забрался ко мне на колени.
Я рассмеялась, поцеловала его в макушку и взяла с полки одну из его книг. Эдвард вошёл, едва я встала, чтобы устроиться в кресле-качалке. Он работал над новой композицией на пианино, которую пока не позволял никому услышать. Никогда не понимала, почему он становится таким неуверенным в себе, когда дело касается его музыки, ведь он очень талантлив.
- И какую книгу мы читаем сегодня? – поинтересовался Эдвард, располагаясь у моих ног. Он положил одну из моих ступней к себе на колени и начал массировать, а я открыла «Раз рыбка, два рыбка. Красная рыбка, синяя рыбка». Мэйсену нравятся картинки.
Я знала её наизусть. Уже и не сосчитать, сколько раз я читала её сыну. Маленькие ладошки Мэйсена лупили по страницам, пока я зачитывала слова. Он трижды открыл и закрыл книжку, затем, наконец, уселся и начал слушать. Я знала, что его неподвижность долго не продлится, у него никогда не хватало терпения. Как бы сильно он ни любил время чтения историй, гораздо сильнее ему нравилось играть с книгой.
Мэйсен указывал на разные картинки на страницах и что-то бормотал. Я отвечала ему, будто точно знала, что он говорит. Называла, что нарисовано на каждой картинке, и, похоже, его это удовлетворило.
- У меня есть идея, - заявил Эдвард, как только мы закончили. Я взглядом попросила продолжать, а Мэйсен спрыгнул с моих колен и направился к кубикам. – В прошлом году мы не сфотографировали Мэйсена с Сантой. В этом обязательно надо сходить.
На моём лице тут же отразилась улыбка от мысли о сыне, сидящем на коленях у Санты. Взгляд метнулся к фотоальбому на комоде. Он уже почти наполовину заполнен фотографиями разных дней жизни нашего ребёнка. Я не была единственной зацикленной на том, чтобы запечатлеть каждый миг его жизни навечно.
- Думаю, это отличная идея. С той самой фотосессии с папочкой и со мной у него больше не было профессиональных фотографий.
Эдвард использовал мой подарок ко дню рождения, когда Мэйсену было восемь месяцев. Фотографии оказались просто потрясающими. Я расплакалась, впервые их увидев. Крохотный Мэйсен в надёжных объятиях отца – самое прекрасное, что я видела в жизни. В глазах Эдварда было столько любви, когда он смотрел на сына, и я была на седьмом небе от счастья, что этот момент запечатлён на фото.
Центр охраны семьи (он же почта, он же центр занятий йогой в Форксе) – туда мы потащили с собой Мэйсена, чтобы сфотографировать его с Сантой. Я почти подпрыгивала от восторга, пока мы стояли в очереди. Несколько детишек плакали и раздражали родителей вокруг, но моего настроения это не испортило. Никогда не думала, что что-то настолько простое и незначительное, как фотографии ребёнка с незнакомцем, будет таким волнительным.
- Наша очередь, - произнёс Эдвард, когда последняя девочка ушла, схватив за руку мать и рассказывая ей, что Санта пообещал принести, если она будет хорошо себя вести.
Мужчина в костюме Санта Клауса весело нас поприветствовал. Надо отдать ему должное, в маленькой комнатке, оборудованной под «Мастерскую Санты», была жара градусов под тридцать, и я понимала, что в костюме ему ещё жарче, но всё же он, казалось, был полон энтузиазма.
- И как же тебя звать, малыш? – спросил мужчина, когда мы посадили сына к нему на колено.
Мэйсен посмотрел на него, рука незамедлительно потянулся к фальшивой бороде.
- Мэйсен, - счастливо сообщила я.
- Что ж, Мэйсен, чего ты хочешь на Рождество?
Мне было любопытно, чувствует ли он себя глупо, задавая годовалому ребёнку, едва ли умеющему разговаривать, этот вопрос. Мэйсен даже не загукал в ответ, как делал обычно, когда к нему кто-то обращался. Он был слишком увлечён бородой, чтобы обращать внимание на кого-то.
Я наклонилась к Эдварду и зашептала:
- Очень надеюсь, что он не стащит с него бороду. – С нашим-то везением. Наш сын сдёрнет бороду с Санты, и все остальные детишки начнут сходить с ума. Я почти видела, как это происходит.
Санта Клаус сказал Мэйсену, что тот должен хорошо себя вести, чтобы получить особый подарок, а потом «миссис Клаус» подошла, чтобы сделать фото. Как мы ни старались, Мэйсен категорически не хотел смотреть в камеру. Эта борода будто гипнотизировала его.
Женщина передала нам «полароид». Вместо фотографии, которую я видела в своих мечтах – мой сын счастливо улыбается, сидя на колене у Санты – мы получили фото отвернувшегося Мэйсена, запустившего руки в фальшивую белую бороду. Идеально.
Когда мы вернулись домой, на подъездной дороге стояла машина Эммета. Здорово снова видеть его дома. С его отъездом в доме стало слишком тихо. Едва мы переступили порог, сразу же ощутили разницу. Семья снова в сборе. И доказательством тому был громоподобный смех.
- Знаешь, - говорил Эммет Эсми, когда мы вошли в гостиную. – Всю дорогу сюда я, не переставая, твердил Роуз, что не могу дождаться, когда увижу Супермена. А потом я приезжаю, и, угадайте, кого здесь нет? Ага, моего племяшки. Того самого, которого я так долго хотел повидать. Очевидно, его родители, знаешь, те два человека, которые видят его каждый день, они забрали его заняться какой-то ерундой, которая могла бы подождать до завтра. Ты можешь поверить, насколько жестоки некоторые люди?
Эдвард взял у меня Мэйсена.
- Отлично, раз мы так жестоки, то просто заберём Мэйсена наверх, ему пора вздремнуть.
Эммет подскочил с дивана и преградил Эдварду путь.
- Отдай ребенка, и никто не пострадает.
- Я рад, что ты дома, Эммет. Вообще-то, я даже скучал по тебе, - сказал Эдвард брату, передавая ему Мэйсена.
Эммет по-мужски странно обнял Эдварда.
- Я тоже по тебе скучал. Как оно ничего, Белла?
- Неплохо. Должна заметить, что это странно, когда ты не торчишь тут постоянно.
Эммет выпятил грудь.
- Да, со мной всё получше будет.
На это я точно не собиралась отвечать. У парня и так эго раздуто дальше некуда.
Эм с Розали немного полюлюкали над Мэйсеном. Мне нравится, когда люди говорят о моём сыне прекрасные вещи. От этого я чувствую, что не так уж сильно оплошала. В ожидании ужина мы выслушали всё о Сиэтле и жизни в колледже. Кажется, им даже понравилось жить самостоятельно. Розали рассказала Джасперу обо всём, что ему обязательно понравится в колледже, когда он поступит в следующем году.
Джаспер как-то раз признался мне, что очень странно так долго быть вдали от Розали. Они проводили вместе почти каждую минуту своей жизни с самого рождения. Он даже расплакался, когда рассказывал, как сильно по ней скучает. Самый милый момент в мире.
Не уверена, появятся ли у Мэйсена когда-нибудь братья и сёстры. Надеюсь, что это случится где-нибудь в будущем, но пока мы с Эдвардом ничего подобного не обсуждаем. Как бы то ни было, если однажды у нас появится ещё один ребёнок, надеюсь, наши дети поладят так же хорошо, как Розали и Джаспер. Конечно, они ругаются, как все братья и сёстры, но они искренне любят и заботятся друг о друге. Они лучшие друзья.
- Белла, ты тут? – Элис помахала рукой перед моим лицом.
Я тряхнула головой, возвращаясь из мыслей.
- Прости, задумалась. Что я пропустила?
- Я спросила, решила ли ты, что собираешься делать в следующем году, - ответила Розали. – В последний раз, когда мы виделись, ты ещё раздумывала.
- О, да. Ну, я решила взять несколько предметов на дистанционное обучение. Я всё ещё не особо комфортно себя чувствую, оставляя Мэйсена с незнакомцами, а Эдвард будет уходить на занятия, как обычно, мы думаем, что такой вариант для нас окажется наилучшим. Нам разрешили снять квартиру недалеко от колледжа, поскольку у нас маленький ребёнок, так что я, наверное, попробую подрабатывать няней или ещё кем-нибудь в течение дня, а вечером заниматься. В первый год я возьму всего четыре предмета, поглядим, как пойдёт.
Эсми аж расцвела, услышав мой ответ. Впрочем, как и Карлайл. Оба надеялись, что я решу посещать колледж. Ни один не считал, что я должна расстаться с мечтой об образовании только потому, что родила ребёнка.
- Я так горжусь тобой, Белла. – Эсми встала и заключила меня в объятия.
Только я собралась ответить, как завопил Мэйсен. Я повернулась взглянуть на него и увидела, что Эммет стоит рядом на коленях с обеспокоенным выражением лица.
- Что случилось? – поинтересовался Эдвард, взяв на руки сына и слегка покачивая.
Эммет встал.
- Понятия не имею, что произошло. Я только поднял одну из его пустышек, как он тут же закатил истерику.
Я застонала, запустив руку в волосы.
- Синюю с жёлтым кольцом? – Эммет застенчиво кивнул, протягивая ладонь с соской. – Просто отдай её, и он перестанет.
Едва пустышка оказалась надёжно спрятана в крохотной ладошке, как плач прекратился.
- Он очень ревниво относится к своим пустышкам, - объяснил Эдвард брату. – Она почти всегда с ним. Если не во рту, то рядом.
Губы Эммета растянулись в печальной улыбке. Он повернулся к Розали и взял её за руку.
- Он растёт, меняется, а мы всё это пропускаем, - прошептал он ей, и я не уверена, что это предназначалось для наших ушей.
Но от его слов у меня сжалось сердце. Мой самый страшный кошмар – пропустить что-то из жизни Мэйсена. Конечно, будут времена, когда меня не окажется рядом, но я совершенно без энтузиазма их ожидала. Эммет уже что-то пропускал. Ни для кого из нас это не было просто.
- Эдвард, мне нужно поговорить с тобой наедине. – Я потащила его за руку. Он поставил Мэйсена на пол к остальным, и мы вышли из комнаты. – Я знаю, что мы должны подарить на Рождество Эммету и Розали.
- Что?
- В зоопарке устраивают шоу «Свет перед Рождеством¹». Всё будет нарядное и некоторых животных по-прежнему можно увидеть. Мы должны позволить Эммету и Розали взять туда малыша.
Он обдумал это предложение. Мы бы и сами с удовольствием сводили Мэйсена на праздник в зоопарке, но я понимаю, что Эммет с Розали тоже этого очень хотят. Они столько всего пропустили в его жизни, может, это поможет им снова почувствовать связь с племянником.
- Думаю, это прекрасная идея, любимая. – Эдвард наклонился и нежно поцеловал меня. – Когда нам стоит подарить им подарок?
- Завтра?
- На целых три дня раньше Рождества? – игриво спросил он. Я сказала, что он не может открыть свои подарки до наступления Рождества, потому что тогда праздник будет испорчен. Теперь он использовал мои же слова против меня при каждом удобном случае.
Сказать, что идея им понравилась – не сказать ничего. Мы как ни в чём не бывало подали это во время завтрака следующим утром, улыбка намертво прилипла к губам Эммета, а Розали бросилась обнимать меня изо всех сил. Они решили пойти этим же вечером, если мы не против.
- Целых три часа без ребёнка, - рассмеялась Элис. Я лежала на её кровати, наблюдая, как она выбирает одежду к Рождеству. – И что вы собираетесь делать с такой кучей свободного времени?
- То, что сестра не захочет знать о своём брате. – Элис метнула в мою сторону взгляд. – Шучу. Наверное, посмотрим фильм или ещё что-нибудь. Одному Богу известно, как долго Мэйсен протянет на самом деле. Если он устанет и устроит сцену, они могут приехать домой уже через двадцать минут.
Элис села на кровать рядом со мной, играя рукавом красной рубашки, которую держала в руках.
- Можно спросить кое-что?
- Ты же знаешь, что можешь спрашивать меня о чём угодно, Эли.
Она кивнула, но продолжала молчать. На Элис это совсем не похоже.
- Это тяжело, да?
Далеко не тот вопрос, который я бы ожидала услышать от Элис.
- Что тяжело? Что Мэйсена не будет рядом несколько часов?
Она пожала плечами.
- Да и нет. Я имею в виду вообще всё. Это трудно? Трудно быть мамой?
- Это самая тяжёлая работа в мире, - честно ответила я. – Ну, у меня нет, конечно же, опыта прям вот «работы», но не могу представить, что может быть сложнее, чем быть родителем. Понимать, что ты несёшь полную ответственность за другого человека, очень тяжело. Каждый выбор, который я делаю, в той или иной степени влияет и на него. Мне нужно думать о каждой мелочи, потому что я не хочу, чтобы что-то его ранило. Я должна убедиться, что он становится хорошим, счастливым и здоровым человеком. Это работа с круглосуточным графиком без больничных и отпусков. Волнение, страх никогда не уходят.
- Ты жалеешь?
Я покачала головой.
- Никогда. Я никогда не смогу пожалеть о том, что он у меня есть. Он – самое лучшее, что случилось со мной в жизни.
- Думаешь, я смогла бы так?
Я посмотрела на Элис, и мой взгляд остановился на той, которой я не знала. Та Элис, с которой я провела два года своей жизни, была уверенной и энергичной. Она освещала комнату своим появлением. Девушка рядом со мной не являлась такой. Рядом со мной сидела испуганная маленькая девочка с прижатыми к груди коленками. В её глазах стояли слёзы, и я заметила, что она слегка дрожит.
- Ты…
Она пожала плечами.
- Не знаю. Я боюсь делать тест. Но у меня задержка.
- Сколько?
Элис прикусила губу.
- Очень, очень, очень большая задержка? – Прозвучало больше как вопрос, чем утверждение.
Сидя рядом с этой девочкой, я вернулась назад во времени. К тому моменту, когда другая девочка сидела в родительской ванной и молилась о том, чтобы не быть одной. О том, чтобы не принести новую жизнь в этот мир. Молилась о помощи. Той девочке сначала её не оказали. Она получила её, лишь когда предложил один зеленоглазый мальчик. У той девочки появился шанс помочь кому-то, кто оказался в том же положении, в каком была тогда она.
- Всё будет хорошо, Эли, обещаю. Ты сядешь за руль или лучше я?
Она не ответила. Просто потянулась ко мне и обняла так крепко, как только могла. Я бы многое отдала, чтобы за тестом тогда кто-то поехал со мной. За возможность держать кого-то за руку, пока ждала ответ.
Элис будет не одна.
Мы сказали всем, что нам нужно забрать одну рождественскую вещичку и отправились в магазин. Поскольку в городе нас знают все, люди начнут болтать, если увидят, как мы заезжаем на бензоколонку и покупаем тест на беременность, залежавшийся у кассы. Поэтому мы поехали в Порт-Анжелес, дабы не дать слухам разлететься по городу.
Элис на всякий случай набрала по одному нескольких марок. Я видела, как дрожат её руки, когда она бросала каждую коробку в жёлтую корзину. И точно знала, что она чувствует. Потому что уже была на её месте.
В магазине были предусмотрены уборные для клиентов, так что, оплатив все шесть коробок и баклажку воды, Элис потянула меня в маленькую комнатку вместе с ней. Я прислонилась к стене, наблюдая, как она осушает бутыль.
- Мне страшно, - произнесла она, вытаскивая первый тест из коробки.
- Знаю.
Элис вздохнула.
- Это та часть, где ты говоришь, что всё будет хорошо, и тесты окажутся отрицательными, а я просто извожу себя понапрасну.
Правда в том, что я хотела сказать ей всё это, и два года назад сказала бы. Два года назад я бы уверила её, что шансы забеременеть очень низкие, что задержка вызвана стрессом. Я бы озвучила каждое возможное оправдание, чтоб успокоить её, избавить от страхов. Наобещала бы что угодно, даже зная, что не смогу сдержать этих обещаний.
Но сейчас у меня не получалось. Я не могла солгать лучшей подруге в лицо, сказав, что ей не о чем волноваться. Я не могла сказать, что шансы забеременеть низки, потому что сама забеременела после первого раза. Не могла утверждать, что это всего лишь стресс, потому что пустые слова не становятся правдой. Я не могла солгать ей, а потом иметь дело с последствиями такой лжи.
Я должна говорить правду и быть откровенной, потому что два года назад я была в точно такой же ситуации. Знаю, всегда есть шанс, всегда есть вероятность забеременеть. Я принимаю таблетки, а Эдвард использует презерватив каждый раз, и всё же вероятность по-прежнему есть.
- Я не могу так врать тебе, Эли. Я слишком люблю тебя, чтобы утешать ложью и пытаться сделать эту ситуацию лучше. В конечном итоге, это не поможет, поверь мне. Если я прямо сейчас скажу, что ты просто беспокоишься так сильно, что убедила сама себя, а потом окажется, что ты действительно беременна, чем моя ложь поможет? Ничем абсолютно. Что я скажу, так это то, что я люблю тебя и буду рядом, что бы ни случилось. Беременна ты или нет, неважно. Я сделаю для тебя всё, что в моих силах. Иногда самые прекрасные подарки в жизни – те, о которых ты даже не подозреваешь, пока не получишь. Твой брат однажды так мне сказал, и это были самые правдивые его слова.
Несколько слезинок покатились по щекам, когда она посмотрела на белую полоску в своей руке. Я отвернулась, дав ей немного личного пространства.
Совершенно точно я не так ожидала провести сегодняшний вечер.

Я давно не ощущала такого счастья, как в тот момент, когда зажглись твои глаза, когда ты смотрел на замысловатые световые узоры. Мне нравится видеть это изумлённое выражение твоего лица, когда ты открываешь что-то новое.
Ты так не похож на того малыша, который появился в наших жизнях больше года назад.
Ты так не похож на того ребёнка, которого мы видели, уезжая в колледж.
Никогда не думала, что кто-то может так сильно вырасти и измениться за такой короткий период времени. Но с тобой так и случилось. Теперь ты уже можешь ходить самостоятельно. Произносишь слова. Это невероятно.
Нам ненавистно, что приходится быть вдали от тебя, Мэйсен. Мы рассказываем о тебе всем и каждому. Есть в тебе что-то такое, что приносит столько счастья людям, даже тем, кто тебя ни разу не видел. Некоторые люди время от времени даже подходят и сами тобой интересуются. Они хотят знать как ты, не свёл ли ещё с ума своих родителей. Наблюдать, с какой сентиментальностью твой огромный дядя рассказывает о тебе всем своим друзьям – самое прекрасное зрелище в мире. Шокирующее, но прекрасное.
Когда я впервые встретила Эммета Каллена, честно говоря, не думала, что он может оказаться таким мужчиной. Я думала, он один из тех придурков, которые хвастаются тем, чем хвастаться не должны. (Спроси об этом своего отца, я ни слова не скажу.) Я была приятно удивлена, обнаружив, что он джентльмен и семейный парень.
Надеюсь, ты вырастешь таким же, как твои дед, папа и дядя Эммет, потому что эти трое мужчин лучшие из всех, кого я встречала. Они подобающе воспитаны, и каждый день это показывают.
Не дождусь, когда мы снова будем жить рядом. Я скучаю по возможности видеть тебя, когда мне захочется. Знаю, твои родители рады тем маленьким передышкам, которые им выпадают. Они любят каждое мгновение, проведённое с тобой, но иногда им просто нужны минуты тишины, чтобы они могли просто подумать.
Прости, что письмо такое длинное, просто я так сильно по тебе соскучилась. Мне кажется, я столько всего должна тебе рассказать, но знаю, что следует остановиться.
Я люблю тебя. Скучаю по тебе. Я всегда рядом с тобой.
Тётя Розали.

---

¹ «Свет перед Рождеством» - это мероприятие, устраиваемое ежегодно в зоопарке городка Толидо в штате Огайо. Проходит с 16 (17 в 2017 году) ноября по 31 декабря. Суть состоит в том, что все здания и деревья украшены рождественскими огнями, которых насчитывается более миллиона. Также можно увидеть светящиеся картинки животных. Большинство животных закрыты в тёплых помещениях, но некоторых по-прежнему можно увидеть. Официальный сайт зоопарка на английском языке можно посмотреть, кликнув на название.
Вообще, ближний свет, конечно... согласно карте Google туда на машине 37 часов добираться. Возможно, автор имела в виду подобное мероприятие где-то поближе, но я такового не обнаружила.

---

Перевод - Найк; редакция KleО

Предыдущая глава || Следующая глава