Название: Все налаживается

Категория: Перевод. Сумеречная Сага
Оригинальное название: Things are finally looking up
Заявка: 118. ГГ получил(а) в наследство дом (юмор, мистика, романтика, детектив или их смесь в любых пропорциях - на усмотрение Автора).
Фандом: Сумерки
Бета: -
Жанр: Romance
Рейтинг: PG
Пейринг: Белла/Эдвард
Саммари: Мать-одиночка Белла получает в наследство от пожилой женщины, за которой она ухаживала, дом. Она решает сделать в доме ремонт и чувствует мгновенную симпатию к нанятому подрядчику.

---

Шелли Коуп была причиной, по которой нас всех пригласили в этой пятничное майское утро в юридическую контору «Уикхем и Уикхем» города Кэри, штат Северная Каролина. Она скончалась около двух недель назад, и, очевидно, вписала меня в завещание.

За овальным столом рядом друг с другом сидели две ее дочери, я заняла место напротив них. Волнение из-за того, что они могли обо мне подумать, заставляло нервничать еще сильнее, поэтому я опустила взгляд на руки, лежащие ладонями вверх на коленях. Но все равно чувствовала их взгляды на себе. Мое тело было наполнено страхом, началась неконтролируемая дрожь. Казалось, будто я овца, которую ведут на убой, а они готовились нанести смертельный удар. Меня здесь быть не должно. Шелли уже отдала мне все, что обещала завещать. Возможно, это просто формальность? Подтверждение, что отданные вещи действительно предназначались мне.

В комнату вошел мужчина и прочистил горло, от звука его хриплого голоса я тут же вздернула голову.

– Доброе утро, – произнес он и протянул руку сначала Мелиссе, старшей дочери Шелли, затем Джине и мне, после чего представился: – Я Томас Уикхем, юрист и душеприказчик вашей матери. – Мистер Уикхем положил портфель перед собой и сел во главе стола.
– Простите, мистер Уикхем, – тихо и робко обратилась я, надеясь, что не привлеку внимание дочерей Шелли.

Ага, как же.

Мелисса и Джина повернулись в мою сторону быстрее, чем пролетает муха, и когда я посмотрела на них, то наткнулась на взгляды, полные ненависти. Мы никогда до этого не встречались, но выражения лиц обеих говорили, что они на дух меня не переносили.

Но за что? Я никак не могла этого понять. Конечно, я совершала плохие поступки, но им я ничего не сделала. Я заботилась об их матери, которую они оставили после того, как она вышла замуж за человека, который им не понравился. Он ничем не заслужил их неприязни. Его вина в том, что он влюбился в их мать и женился на ней. Он обеспечивал ее, пока она была здорова, а после ухаживал за ней. Когда же и он не смог заботиться о ней, то нанял меня, чтобы присматривать за обоими. Мистер Коуп был мужчиной, которого любая дочь с радостью бы назвала отчимом, но, к сожалению, сестрам не нравился его цвет кожи. Видите ли, мистер Коуп был афроамериканцем.

Дочери Шелли должны были радоваться, что они вообще были в завещании, так как все эти деньги заработал мистер Коуп. Когда он был жив, они не хотели общаться ни с ним, ни с матерью. Да что там – они не удосужились навестить мать хотя бы раз после его смерти. Будь они моими детьми, я вряд ли была бы такой же щедрой. Я бы вычеркнула их из завещания так же, как они вычеркнули меня из своих жизней, и отдала все деньги на благотворительность.

– Мне же не обязательно быть здесь, правда? – спросила я. – Шелли уже отдала мне все, что собиралась завещать. – Мне не хотелось находиться в этом месте, так как были более важные дела. В первую очередь мне нужно было собрать наши с сыном вещи и перевезти в квартиру, которую я сняла неделю назад, так как была уверена, что как только дочери Шелли получат возможность распоряжаться домом, они тут же поспешат избавиться от нас. Такого удовольствия они не получат. Более того, вспомнив рассказы Шелли о словах, которые она услышала от дочерей, когда начала отношения с мистером Коупом, я решила, что моему сыну не стоит слушать расистскую пропаганду, особенно как только они узнают, что он – плод межрасового союза. Я понимала, что не смогу уберечь сына от подобных комментариев, но была готова сделать все, что в моих силах.

Мистер Уикхем перевел взгляд на бумаги, которые держал в руках. Он бегло просмотрел первые несколько страниц, прежде чем задержался на каком-то пункте. Прочитав следующие несколько страниц, он улыбнулся.

– Вы ведь Белла Свон? – уточнил он, снова посмотрев на меня.
– Да, сэр.
– Тогда, полагаю, в ваших интересах задержаться.

Мелисса и Джина оказались не рады такому повороту, каждая получила по сто тысяч долларов. Они угрожали опротестовать завещание, но мистер Уикхем заверил, что оно составлено идеально, не было ни единого шанса для лазеек. Они уставились на меня, злобно прищурившись, как будто в этом была моя вина. Я же, в свою очередь, была потрясена, когда мистер Уикхем объявил, что большую часть своего состояния Шелли оставила мне. Сперва я подумала, что это ошибка, о чем и сказала. Но он вручил мне одно из писем, которые Шелли написала для каждого из наследников. Начав читать свое, я ощутила комок в горле, а к концу послания на глазах появились слезы.

«Когда любишь кого-то, хочешь для него только счастья. Этого я хотела и для своих дочерей. В ответ на мою безоговорочную любовь они ставили условия. Не пойми меня неправильно, Белла. Я люблю своих детей, но не могу за их отвратительное поведение оставить им все, ради чего мой муж так усердно работал. Это значило бы мое смирение и одобрение. Они отказались от меня лишь за то, что я полюбила человека с другим цветом кожи, и черт меня побери, если я отдам им все, над чем он трудился. Ты же, несмотря на то, что мы не родственники, отдавала мне свою любовь и ничего не ждала взамен. Для меня ты была роднее собственных дочерей, именно тебе и никому другому я хотела бы оставить свое имущество. Пожалуйста, прими это вместе с моим благословением. Я бы не оставила все это тебе, если бы считала, что ты недостойна. Если дом покажется слишком большим для тебя и Сета, продай его, он твой.
С любовью, Шелли».

Я достала платочек из сумки и вытерла слезы, стекавшие по щекам, затем аккуратно сложила письмо и убрала.

Мелисса фыркнула, и я подняла голову, чтобы посмотреть на нее, замечая, как Джина закатила глаза.

– Это еще не конец! – Мелисса встала из-за стола, схватила сестру за руку, и вместе они шумно удалились.

Мистер Уикхем подошел ко мне и положил руку на плечо.

– Белла, – позвал он и протянул мне салфетку. Я еще раз вытерла глаза и нос. – Они могут оспорить завещание, но я уверен, что суд признает его законным, – сказал он, протягивая конверт.
– Что это? – спросила я с удивлением.
– Документы на дом, – начал он, – Шелли переписала его на вас примерно год назад, когда доктор сказал ей, что ее рак неизлечим. – Он снова коснулся моего плеча в успокаивающем жесте. – Она по-настоящему любила вас и вашего сына, Белла, и беспокоилась, что дочери попытаются оспорить ее волю. Так она хотела удостовериться, что у вас с сыном останется хотя бы дом.

Моя мать, Рене, играла в машинки на крыльце вместе с Сетом, когда я подъехала к дому. Я чуть не придушила себя, потому что так торопилась рассказать ей новости, что забыла отстегнуться.

Отлично.

Мама громко рассмеялась.

– Ты в порядке? – спросила она, немного успокоившись. Вполне в духе моей мамы – смеяться над моей болью.
– Все нормально. Немного пострадало мое эго. Я просто торопилась поговорить с тобой, – ответила я, потирая шею и надеясь, что от ремня не будет большого синяка.
– Что там такого важного, из-за чего ты рискуешь жизнью? – весело поинтересовалась она.

Сет подбежал ко мне и обнял за ноги, крепко сжимая.

– Мама, можно я останусь ночевать у були? – мило попросил он, запрокинув голову, чтобы видеть меня. Когда Сет только начал говорить, он не мог выговорить «бабуля», получалось только «буля». Мама посчитала это очаровательным, поэтому мы никогда его не исправляли. Мой сын был милейшим ребенком на свете, если спросите меня. У него были яркие глаза красивого карего цвета, похожие на теплую карамель, а волосы настолько черные, что отдавали синевой. Должна признаться, я немного завидовала его цвету кожи, ведь ему никогда не придется беспокоиться о загаре, так как сам он был чуть светлее своего отца Джейкоба.

Я осторожно убрала его руки со своих ног и присела перед ним на колени.

– Не знаю, молодой человек, может, у були есть планы на вечер, – ответила я и посмотрела на маму.
– Я сказала, что не против, если ты разрешишь.

Снова посмотрев на Сета, я улыбнулась:
– Тогда можно, конечно. Может, пойдешь поиграешь, мне нужно поговорить с твоей бабушкой. – Он быстро обнял меня и поспешил в дом, к своим игрушкам.
– Думаю, тебе лучше сесть, чтобы услышать мои новости, – сказала я, после чего взяла маму за руку и повела в гостиную.

Рассказав все, что произошло у юриста, я поцеловала ее и Сета и отправилась домой.

Раздражающая тишина звенела в ушах, когда я села в одно из плюшевых кресел гостиной Шелли (теперь моей). Ее не стало чуть больше двух недель назад, и все же я не понимала, насколько пуст этот дом, пока не осталась в нем одна, без Сета, бегающего вокруг. Шелли не отличалась особой разговорчивостью, но у нее всегда был включен телевизор, по которому показывали какой-нибудь из ее любимых сериалов. Боже, я ненавидела эти мыльные оперы, но в течение дня, пока Сет был в саду, а я занималась домашними делами, они составляли ей компанию.

В памяти всплыло письмо, оставленное Шелли для меня, и я подняла с пола сумку. Достав конверт и развернув, я снова перечитала послание, остановившись на последнем предложении: «Если дом покажется слишком большим для тебя и Сета, продай его, он твой».

В этом доме она прожила более четверти века, в последние пять с половиной лет здесь жили и мы с Сетом. Когда мы приехали, и я начала заботиться о Шелли, ему было всего полгода. Это единственный дом, который он когда-либо имел и знал. Конечно, нужна была новая крыша, не помешал бы ремонт, но я не могла представить даже мысль о продаже ее дома.

Вместо этого я решила провести его реконструкцию.

Я ничего не знала ни о подрядчиках, ни о строительстве, но верила, что если изучить информацию, то смогу найти неплохую компанию в интернете.

Сложив письмо и убрав его обратно в сумку, я поднялась с кресла и пошла наверх, чтобы включить компьютер. Как только он загрузился, я открыла браузер и напечатала «строители специалисты по реконструкции» в поисковике. Результаты выдали небольшое количество компаний, но только одна из них «Cullen construction, and remodeling» была членом Торговой палаты города. Размышляя над тем, не слишком ли поздно было для звонка, я посмотрела на часы в углу экрана. Четыре часа шестнадцать минут, они закрываются в пять. Я взяла телефон и набрала номер. После третьего гудка меня поприветствовал мужской голос:
– “Twilight construction”, Эдвард Каллен, слушаю.

После того, как я представилась, мы обговорили в общих чертах работу по ремонту некоторых комнат.

– Мисс Свон, – начал он, – я бы с радостью взялся за эту работу, но сначала мне нужно осмотреть дом, чтобы я мог подготовить смету, а мое время расписано до конца недели. Я мог бы заехать сегодня после работы...
– О, это было бы замечательно! – с энтузиазмом отозвалась я, перебив его.
Мистер Каллен рассмеялся.
– Возможно, вы передумаете, как только я закончу это предложение.
Я почувствовала, как от смущения загорели щеки, и порадовалась, что он не мог этого видеть.
– Простите. Продолжайте, пожалуйста.
– Я мог бы заехать сегодня после работы, если вы не возражаете, что я приеду с сыном. Мне нужно забрать его не позже шести, и это сэкономило бы время, если бы мне не пришлось заезжать к брату, прежде чем приехать к вам.

Мне стало интересно, почему его жена не могла забрать ребенка, но потом подумала, что, скорее всего, у нее тоже есть работа, с которой она не могла уйти раньше.

– Конечно, без проблем, берите его с собой. – Вспомнив, что уже вечер и какими капризными бывают голодные дети, я решила спросить: – Я как раз собиралась готовить ужин. Если вы не против, приглашаю вас с сыном поужинать с нами. Ничего особенного, бургеры и картошка. – Я чувствовала, что это меньшее, что я могла сделать, учитывая, что он нашел для меня время после работы.
– Если вы уверены, и это не затруднит вас.
Я не смогла сдержать смех.
– Умоляю, какие проблемы могут быть с бургерами?

Завершив звонок, я поспешила на кухню, достала из холодильника котлеты, кетчуп, горчицу, потом из шкафчика – лук, сахар и бутылку уксуса. Никаких полуфабрикатов и готовых наборов, я всегда готовила бургеры полностью.

Стоило мне закрыть крышкой сковороду и убавить температуру на плите, как за окном послышался звук подъезжающей машины. Шуршащий под колесами гравий всегда выдавал приближение гостей. Я вытерла руки о фартук, а потом сняла его, но даже не успела отложить в сторону, как раздался звонок в дверь.

За дверью меня ожидало совсем не то, что я думала. После нашего телефонного разговора я представляла его гораздо старше, но мужчине передо мной едва было больше двадцати восьми. Его глаза были завораживающего зеленого оттенка морских стеклышек, а в растрепанных каштановых волосах виднелись пряди цвета бронзы. Мне пришлось сдержать себя, чтобы не потянуться в попытке дотронуться до них и проверить, такие ли они мягкие, какими кажутся.

Я открыла стеклянную дверь, пропуская гостей в дом.
– Пожалуйста, проходите.
– Спасибо, – улыбнулся он. Положив руку на плечо сына, он подтолкнул его вперед, проходя вслед за ним.
– Спасибо, что приехали, мистер Каллен, – я протянула ладонь.
– Рад знакомству, – ответил он, пожав мне руку. – И, пожалуйста, зовите меня Эдвард.

«А это что? Он сжал мою руку сильнее?» – подумала я, поднимая голову, чтобы посмотреть на мужчину.

Когда мы встретились взглядами, он улыбнулся. Определенно, он со мной флиртовал. Я почувствовала мгновенное притяжение к нему. Казалось, что он ощутил то же, но прошло так много времени с тех пор, как мужчины оказывали мне знаки внимания, что я не знала, как реагировать. По факту, единственный мужчина, с которым я была – это Джейк, и если бы он не сделал первый шаг, мы не стали бы встречаться, так как я была слишком скромной.

Не зная, что ответить, я просто стояла, совершенно потерявшись в его глазах. Сердце забилось чаще, дыхание стало неровным, а лицо горело от прилившей к щекам крови.

Он заметил мой румянец, его улыбка стала шире, и я прикусила губу, чтобы не улыбнуться самой. Но стряхнув с себя состояние транса, я внезапно вспомнила, что вместе с нами в комнате находился его сын. Вытянув руку из хватки Эдварда, я присела перед мальчиком.

– Как вас зовут, молодой человек?
– Бен, – скромно ответил он, водя носком ботинка по ковру.
– Приятно познакомиться, Бен. У меня тоже есть маленький сын, ему шесть лет. А сколько тебе? – спросила я, протянув ему руку.
– Семь, – важно ответил он, отвечая на рукопожатие.
– Есть хочешь? Я сделала бургеры, – я улыбнулась, надеясь, что это поможет ему расслабиться.
Он смущенно кивнул.
Посмотрев на Эдварда, я спросила:
– А что насчет тебя?
– Если честно, умираю от голода, сегодня работал без обеда. – Я была уверена, что его улыбка была никак не связана с посредственным блюдом, которое я им предлагала.

За ужином мы с Эдвардом обсуждали изменения в доме. Бен практически не обращал внимания на нашу беседу, поедая сэндвич и картошку.

Эдвард спросил у меня чертежи и планы этажей. Когда я ответила, что не знаю, где Шелли их хранила, он заверил, что это не проблема. Он мог взять копию Департаменте строительства, а потом подготовить дизайн обновленных кухни, гостиной и трех ванных комнат.

Пообещав вернуться в понедельник утром для разбора крыши, Эдвард поднялся из-за стола.

– Спасибо за ужин, Белла, – поблагодарил он, а после посмотрел на сына: – Бен. – Он подтолкнул мальчика в плечо, намекая.
– Спасибо, мисс Белла, – сказал Бен, стоя рядом с отцом и глядя на ботинки.
– Пожалуйста, милый, – ответила я и посмотрела на Эдварда. – Я провожу вас.

По пути к двери Эдвард сказал, что подготовит несколько проектов и покажет мне не позднее пятницы.

– Спасибо, что так быстро отреагировал, – поблагодарила я и повернулась к Бену, который стоял рядом с отцом со скучающим видом. – Было приятно познакомиться с тобой, Бен, если твой папа не против, можешь приходить с ним. Мой сын Сет будет рад, если у него появится друг для игр.
Эдвард согласно кивнул, улыбаясь.
– Увидимся в понедельник утром.
– Пока. – Я тоже улыбнулась и помахала на прощание, а потом закрыла за ними дверь.

Зевнув, я открыла холодильник, достала молоко на завтрак себе и Сету и поставила его на стол.

– Мам, – недовольно позвал меня Сет из гостиной. – Не могу найти свой рюкзак.
– Он на спинке стула на кухне, где ты его и оставил. – Я с улыбкой покачала головой.
Сет всегда оставлял вещи по всему дому, потом забывал и спрашивал меня.

– Точно! – Он шлепнул ладонью по лбу, притворно поражаясь, как же он мог так забыть.
– Хочешь тост на завтрак, малыш? – спросила я, ставя две тарелки с хлопьями на стол и заливая их молоком.

Согласно кивнув, он сел и положил в рот ложку хлопьев.

После того, как мы позавтракали, я убрала посуду со стола в раковину. Споласкивая тарелки перед тем, как отправить их в посудомоечную машину, я услышала звук подъезжающей машины, посмотрела в окно, а затем на часы. Семь часов. Верный своему слову, Эдвард приехал со своей бригадой, чтобы заняться крышей.

– Поторопись, Сет. Бери рюкзак, и пойдем. Автобус скоро подъедет, – сказала я, достав ключи от машины из сумки, после чего мы с Сетом вышли из дома во двор.
– Доброе утро, Белла, – поприветствовал Эдвард с улыбкой, стоя у своего пикапа. Одет он был совершенно иначе, нежели в пятницу, когда заезжал после работы. В тот вечер он был в классических брюках и рубашке, а сегодня – в потертых узких джинсах и футболке, как и трое мужчин, приехавших с ним.

«Возможно, у него были и другие дела в пятницу», – подумала я, но быстро отвлеклась от темы смены его образа.

– И тебе доброе утро, Эдвард, – вернув улыбку, ответила я.
– Доброе утро! – радостно выкрикнул Сет, помахав Эдварду, словно они давние друзья, которые не виделись сто лет.
– А ты, должно быть, Сет, – догадался Эдвард и улыбнулся моему сыну, пока мы подходили к нему.

Ошарашенный приветствием Эдварда, Сет выпучил и без того большие карие глаза, а его губы приобрели форму буквы «О».

– Откуда вы знаете мое имя? – спросил он, а потом повернулся ко мне, подозрительно прищурившись. – Мам, откуда он знает мое имя?

Мы с Эдвардом рассмеялись, позабавленные реакцией Сета. Я уже собиралась поддразнить его, сказав, что Эдвард умеет читать мысли, но тот заговорил раньше, чем я успела открыть рот.

– Я заезжал сюда вместе со своим сыном, и твоя мама называла твое имя. Она сказала моему сыну Бену, что ты, возможно, захочешь поиграть вместе с ним. Как ты на это смотришь, согласен?
– Ага, – кивнул Сет.

Он никогда не проявлял особого интереса к другим людям, поэтому мне понравилось, как взаимодействовали эти двое. Быстрый взгляд на часы дал мне понять, что мы уже опаздывали. Я положила руку на плечо Сета и сказала:
– Нам пора, иначе ты опоздаешь на автобус.
– Ладно. Пока, Эдвард, – сказал Сет.
– Пока Сет. Хорошего тебе дня в школе.
– Я вернусь, как только посажу этого парня в автобус, – пообещала я и взяла Сета за руку. По пути к машине я обернулась и крикнула:
– На кухне есть свежий кофе. Чашки в шкафчике над кофе-машиной. Угощайтесь.

По возвращении домой я увидела, что Эдвард с работниками сдирали старую кровлю. Так как я не видела его бригаду раньше, то не знала, что они из Латинской Америки. Пока они не заговорили с Эдвардом на испанском.

«О да, это будет весело», - подумала я, поскольку они и не догадывались, что я тоже знала их язык. Мое детство прошло в городе Фьюквей–Варина штата Северная Каролина, и там я познакомилась с несколькими рабочими-мигрантами, каждый год приезжавшими к одному из наших соседей на табачные поля. Когда мне было шестнадцать, я все лето проработала с ними, тогда я и выучила испанский, слушая их разговоры за работой. Запоминая слово, я спрашивала, что оно означало. Через некоторое время я уже могла говорить целыми предложениями. Что не узнала от них, выучила в школе, когда записалась на дополнительные занятия по испанскому языку. Правду говорят о пользе изучения второго языка, ведь так я никогда не узнала бы, что обо мне говорили. И если их слова были правдой, тогда становилось понятно, почему Эдвард был так одет сегодня.

Самый высокий из троих мужчин на испанском спросил Эдварда, указав большим пальцем на стоящего рядом коллегу:
- Босс, почему ты не пригласишь ее на свидание? Мы знаем, что она тебе нравится, потому что ты выходишь с нами, только если мы отстаем от графика. А здесь мы только начали, так что...
Казалось, что эти слова разозлили третьего, самого взрослого из мужчин. Он бросил на Эдварда взгляд, который я не смогла расшифровать, а потом посмотрел на рослого. Злобно прищурившись, он прокричал на испанском:
- Хватит, возвращайся к работе.

Подслушивать нехорошо, но я была рада, что услышала этот разговор. Из слов мужчины с большой вероятностью выходило, что Эдвард не был женат. Я украдкой взглянула на Эдварда и заметила небольшой румянец смущения, как мне показалось.

Он повернулся в мою сторону, и наши взгляды встретились. Черт! Теперь и у меня покраснели щеки, и я помахала ему застенчиво, а затем пошла в дом, надеясь, что он не догадался о том, что я поняла каждое их слово.

Я не знала, в чем проблема самого старшего из них, но мне это не понравилось. Остальные не говорили ни с ним, ни о нем в тот день, но из-за его реакции все, что говорил мне Эдвард следующие три дня – это «доброе утро» и «до свидания».

В пятницу меня встретило прекрасное солнечное утро, на небе не было ни единого облачка. Я отправила Сета в школу и обычно такой погожий день провела бы на веранде с чашечкой кофе и газетой в руках, но не сегодня. Мне не хотелось снова становиться причиной конфликта между Эдвардом и его работниками. Вместо этого большую часть дня я потратила на упаковку вещей Шелли в коробки, после чего перенесла их на чердак.
Поставив последнюю коробку на пол, я услышала громкий стук молотков по крыше над своей головой – Эдвард и его бригада усердно работали.

С облегчением глядя на завершенную работу, я вздохнула и вытерла пот со лба. Все мое тело было покрыто потом. Мне очень срочно нужен был душ, поэтому я поспешила в свою комнату на втором этаже, взяла чистую одежду и пошла в ванную.

Закончив водные процедуры, я обернулась в полотенце, вышла из ванной комнаты и прошла к кровати, где лежали вещи. Я позволила полотенцу упасть и взяла с кровати бюстгальтер. Едва я накинула одну лямку на плечо, как мои глаза стали размером с блюдца от шока. За моим окном на лестнице стоял Эдвард, и выражение его лица отражало мое собственное. Резко выдохнув, я поспешно развернулась спиной к окну.

Но прежде я услышала что-то, напоминавшее глухой звук от удара. Я посмотрела через плечо, чтобы узнать, там ли Эдвард. Но его там не было, тогда я догадалась, что произошло. Максимально быстро надев майку и шорты, я подбежала к окну, открыла его и высунулась на улицу. Внизу лежал Эдвард, растянувшись на траве.

– О Боже! Не двигайся! Я сейчас спущусь.

За считанные секунды я спустилась по лестнице и обежала дом к месту, где лежал Эдвард, беспокоясь, что он сильно пострадал.

– Здесь вообще-то я неуклюжая, – хихикнула я. Казалось, что он был в порядке, но мне нужно было подтверждение. Присев рядом, я спросила: – Как ты? Ничего же не сломано?
– Все нормально. Просто потерял равновесие на лестнице, но пострадала только моя гордость, больше ничего, – рассмеялся Эдвард и посмотрел на меня, встречаясь взглядом. – Знаешь, шоу удалось на славу, но если ты хотела, чтобы я пригласил тебя на свидание, могла бы просто попросить.
Я почувствовала, как заалели щеки.
– Ты серьезно так подумал? Будто я хотела, чтобы ты застал меня в таком виде? Боже, Эдвард, мне очень жаль, – ответила я и попыталась подняться.

Но Эдвард успел взять меня за запястье. Когда я повернулась, он посмотрел меня с нежностью.
– Белла, прости, это было глупое предположение. Я лишь надеялся, что это поднимет настроение. Понимаю, насколько неловко это было для тебя, но раз уж эта тема всплыла, может, ты согласишься поужинать со мной завтра?
– Завтра вечером? – уточнила я, и Эдвард кивнул. – Мы едва друг друга знаем, и ты приглашаешь меня на свидание?
Эдвард рассмеялся, найдя мои слова забавными.
– А как еще мы можем узнать друг друга лучше? – Он вопросительно выгнул бровь.

Он был прав. Прошло столько времени с тех пор, когда меня куда-либо приглашали, что я уже и забыла, как это делается. Но затем я вспомнила о сыне.

– А как же Сет? Сомневаюсь, что смогу найти няню за такое короткое время.
– Бери его с собой, а я возьму Бена. Они будут следить, чтобы ты держала руки при себе, – при этих словах он подмигнул.

Довольно долгое время в моей жизни было мало радостей, но если сегодняшний день – знак того, что ожидает меня в будущем, то все налаживается. Не в силах сдержать улыбку, я ответила:
– Не могу обещать, но я очень постараюсь.

Его ответная улыбка была словно лучик надежды, и я уже с нетерпением ждала следующего вечера. Я намеревалась узнать Эдварда получше.