EPOV

Я изо всех сил пытался найти слова, чтобы дать определение своим чувствам, которые переполняли меня, но не было слов достаточно сильных, чтобы описать их. На долгое мгновение я погрузился в небытие, а когда вынырнул, то уже был не тем мужчиной, что раньше.
Это был не сон, это была реальность, и когда тоска пронзила все мое тело, ногти впились в металл дверей, а я только сейчас понял, насколько безнадежной всегда выступала моя ситуация. Я не мог защитить ее! Белла находилась в руках совершенного мерзавца, и из-за этого мне было физически плохо.

- Не волнуйся, Эдвард, мы вернем ее, - я вырвался из хватки Лиама, неоднократно ударив рукой по лифту. Мой гнев выплеснулся на моего лучшего друга, который сжался, когда увидел выражение моего лица.
- Это не имеет значения. Он причинит ей боль раньше, чем я смогу добраться до нее. И когда я верну любимую женщину, не смогу контролировать себя. Она ушла, метеорит упал за горизонт, превратив все вокруг в темноту. Я больше не вижу звезд. Больше ничто не имеет значения.
Я не видел, как она заводила руку назад, пока стремительный удар не пришелся по моему лицу. Мой язык уловил вкус крови, причиной которой явился удар Хизер, и ее капли выступили у меня на губах. Но ничто уже не будет ощущаться так же, как прежде, даже моя собственная кровь. Она забрала все у меня.

Хизер обхватила мою голову, когда я опустил ее низко к груди, принимаясь ругать меня на глазах детей:
- Нет! Ты. Не. Можешь. Сдаваться. Ты понимаешь меня, Эдвард Каллен? После того, как Либби, Брэннор и я будем в безопасности, ты и Лиам вернетесь и вытащите ее.
- Это не безнадежная ситуация, - добавил Лиам. – Белла сильнее, чем ты думаешь. Она приняла свое решение.
Лифт достиг холла, и Либби, которая молчала во время всей поездки, схватила меня за ноги. Когда металлические двери открылись, я поцеловал свою дочь в макушку, моля Бога, чтобы это был не последний раз, когда я вижу ее.

- Будь с Хизер, букашка Либби. Остальная твоя семья ждет тебя снаружи. Мы с Лиамом вернемся, чтобы забрать твою мамочку, хорошо?
- Обещаешь, что вернешь ее? Пожалуйста, папа, пообещай мне! – я поставил ее на ноги за дверями лифта, подмигнув дочери.
- Обещаю, - двери начали закрываться, когда появилась рука, не позволяющая им этого сделать. Я сузил глаза, смотря на эту руку, и сглотнул.
- Лиам, иди, побудь со своей семьей. Я поднимусь с Эдвардом.
Джейкоб Блэк. Лиам покачал головой, когда мы оба посмотрели на бронзового актера.
- Нет, у меня больше навыков, чем у тебя, ты не можешь занять мое место.

Джейкоб схватил Лиама за ворот рубашки и вытащил прочь из лифта, низко зарычав:
- Иди к своей жене, своему сыну, своей крестнице. Либби нужно быть в окружении людей, которым она доверяет, которых знает всю свою жизнь. Иди.
- И не позволяй им отключать вновь электричество, пока мы не поднимемся на верхний этаж, можешь считать до двадцати.
Лиам кивнул, но стоял на своем, пока Джейкоб не оттолкнул его, силой заставляя моего лучшего друга отойти.
Я помог Джейкобу вытолкать Лиама из кабины лифта, хотя и сам не знал, почему сделал это. Я знал, что Лиам был бы лучшим напарником мне, когда речь идет о спасении моей Беллы, но решимость, которую я видел в глазах Джейкоба, не была поддельной.
Взглянув в сторону, я спросил Джейкоба то, чего, как я знал, он не ожидал услышать. Впрочем, как и я.

- Ты любишь ее?
Он выглядел смущенным, его лоб нахмурился.
- Кого? Несси? Я знаю ее еще недостаточно, чтобы испытывать чувства подобного рода.
Взволнованный, я вздохнул, когда давление в моих ушах поднялось, стоило только лифту начать свой путь наверх. Зажав переносицу, я зарычал, смотря в пол.
- Не Несси. Беллу.
- Да. Все еще люблю, но, Эдвард, то, что случилось на съемках, было чистой случайностью. Я объяснил это Белле, прежде чем она поговорила с тобой. Я думал о Несси, и знаю, что она думала о тебе. Я не хотел…

- Заварить такую кашу?
Джейкоб кивнул, и я откинул голову, прижавшись ею к стенке лифта.
- Прости. Я действительно не хотел, чтобы все… так вышло.
Я усмехнулся, но в этой улыбке не было радости. Она была пустой, каким и я чувствовал себя. Она наполняла мое сердце, мою душу, делала меня цельным. Если что-то случится с ней… я буду потерян.
Мы уже почти поднялись на последний этаж, и рука легла на пистолет у меня на боку. В этот момент я понял, каким идиотом был, не дав оружия Джейкобу, но когда он заметил мое расстроенное лицо, усмехнулся:
- Все в порядке. Я предпочитаю разорвать их на части голыми руками.
- Если ты вернешь мне ее в менее идеальном состоянии, нежели я оставил ее, то будешь бегать на трех ногах, дворняга.

Джейкоб кивнул, молча упрекая меня, и я знал, что то же самое касалось и меня. Белла, как и мне, была дорога Джейкобу; он будет защищать ее до самого конца. Лифт остановился, и двери начали открываться. Я понял, что у нас было двадцать секунд, чтобы пересечь коридор и открыть дверь, прежде чем вырубится свет. Я побежал.
Возясь с картой, я вставил ее в слот, адреналин стучал у меня в ушах. Щелкнул замок, и я толкнул дверь, держа пистолет перед собой. Майк возвышался над связанной Беллой, пуговицы на ее блузке были расстегнутыми. Блондин держал видеокамеру в руках, стоя над ней, будучи обнаженным. На его лице блистала идиотская ухмылка, а голова двигалась в такт музыке, что доносилась из стерео. Когда он наклонился вниз, приближаясь к девушке, ее глаза метнулись к двери. Я сильнее обхватил свой пистолет, зная, что могу убить его одним выстрелом, но выражение лица Беллы ясно говорило мне, что она не хочет выходить замуж за убийцу.
Джейкоба больше не было позади меня, и, когда я услышал шум работающего фена из ванной, понял, куда он направился. Свет в здании отключился, и я уловил крик Лорен из туалетной комнаты.

- Глупый фен! Майк! Почему темно? АРГХ!
Белла улыбнулась Майку.
- Почему бы тебе не наклониться и не поцеловать меня?
Идиотская ухмылка появилась на лице Майка, и его губы приблизились к губам Беллы. Я пересек комнату в три шага и обхватил этого обнаженного придурка за шею, отбрасывая прочь от своей невесты. Прижав его к стене, я приставил локоть к шее парня, начав душить его. Глаза Майка закрылись. Я едва слышал, как Белла что-то говорила мне со своего места на полу, пока я сжимал горло фотографа.
- Отпусти его, ты же супергерой, а не плохой парень. Отпусти его, муж, - ее слова были успокаивающими, а совсем не сердитыми, пока она пыталась успокоить мою пульсирующую ярость.

Муж. Мы с Беллой собирались пожениться. Тело Майка сползло на пол. Он потерял сознание от нехватки кислорода. Я прижал Беллу к себе, развязывая ее руки, когда услышал этот визг примадонны:
- КАКОВО ЧЕРТА ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?
Актер с бронзовым телом стоял рядом с Лорен, которая топала ногами. Белла хихикнула, обнимая меня и целуя в шею, когда я прижал ее ближе, не желая отпускать. Я снял свой жилет и надел его на беременное тело своей невесты. Она и наш ребенок нуждались в нем больше, чем я.

Джейкоб поднял Лорен с пола и потащил ее через дверь к лифту. Я заговорил по своей рации, сигнализируя, чтобы кто-то включил свет обратно, ибо кризис закончился. Однако когда свет включился, я ощутил боль, что пронзила мой живот. Переведя взгляд вниз, я увидел кровь, струящуюся по моей светло-серой рубашке.

Боль. Это было единственным, что я чувствовал. Невероятная боль, хуже той, что я испытывал когда-либо раньше. Я едва слышал голос Беллы, которая звала меня, и попытался сказать ей, чтобы она бежала, но ни слова не сорвалось с моих губ. Я не мог даже сказать ей, что люблю ее перед смертью. Кто-то схватил меня за запястье. Неужели они пытаются проверить мой пульс? Тогда у них ничего не получится.

BPOV

Я опустилась на колени перед Эдвардом. Он лежал на полу, а его руки зажимали рану на животе.
- Джейкоб! - прокричала я, когда мои руки стали порхать вокруг Эдварда, пытаясь найти что-то, что могло бы помочь ему.
Лиам легко прижал Майка к полу, и пистолет полетел прочь, но я все это смутно понимала.
Двери номера снова распахнулись, и команда спецназа, которая, наверное, ждала внизу, ворвалась в номер, уводя Майка и Лорен, пока другие исследовали остальные комнаты. Кто-то из незадействованных человек направился к Эдварду.
Меня увели от него, когда какие-то незнакомые руки схватили меня, пытаясь увести к лифту ради безопасности. Но я сопротивлялась, пытаясь освободиться от этих мужских рук, крича что-то своему любимому.

- Нет! Отпустите меня! – кричал мой голос, ломаясь и дрожа от эмоций, пока я рыдала все сильнее с каждым шагом. Мне нужно было быть рядом с моим Эдвардом.
Но они оказались сильнее меня и, несмотря на отчаянные мольбы отпустить, отказывались это сделать, продолжая тащить меня прочь. Только когда двери лифта закрылись за нами, незнакомцы наконец-то отпустили меня. Когда они сделали это, я прислонилась к углу и скользнула на пол, рыдая и прижав руки к лицу.

Я не знала, что делать, когда двери лифта открылись, а меня вывели наружу. Я была совершенно дезориентирована и не представляла, куда мне идти и что делать со своей жизнью. Все проносилось мимо меня в тумане шума и света, а я даже не пыталась сосредоточиться на лицах тех, кто смотрел на меня и выкрикивал мое имя. Вместо этого я шла рядом с офицерами, а мои ноги, казалось, двигались независимо от остального моего тела. Я не чувствовала, будто иду, мне казалось, что я плыву, чувствуя себя оторванной от всего. Мысли находились где-то в другом месте, когда меня привели к машине скорой помощи, где обследовали.
Они были с Эдвардом.

Я ненавидела тот факт, что обстоятельства свели нас вместе только за тем, чтобы теперь разлучить. Я видела, как его глаза закатились, прежде чем он закрыл их, и кровь, сочащуюся из раны. Я видела пораженное выражение на лице Джейкоба, когда он попытался нащупать пульс Эдварда. И уже тогда я знала, что случилось. Все это заставило меня понять в одно мгновение, что я никогда снова не увижу его.
Когда машина понеслась по дороге в сопровождении рева сирен, биение моего сердца поглотило все это. Я помню, как думала о том, как же странно, что оно билось так быстро, ведь было разбито. Я могла чувствовать это. Оно не разбилось на идеальные осколки, как это показывали в мультиках. Оно не кровоточило по краям. Это была дыра… длинный, болезненный разрыв, и я чувствовала, как напрягается каждый мой мускул, когда умирала очередная часть моего сердца.

Эта боль делала меня физически слабой, а я была слишком перегружена эмоциями, чтобы сосредоточиться на чем-то одном. Я не оплакивала свою потерю, потому что в мыслях все еще видела его лицо, поражающее меня своей красотой. Я не могла рыдать от боли, потому что тело все еще покалывало от ощущения его рук.
С каждым мгновением тьмы, что следовало за морганием, я видела его в своих мыслях. Я видела моего Эдварда. Я видела его смеющимся, когда он шел со мной по красной дорожке во время моей премьеры. Я видела его глаза, темные и сверкающие, прямо перед тем, как мы соединились в одном из самых интимных актов. Я видела его на полу, истекающим кровью. Я видела его в кухне нашего номера, когда я была достаточно глупой, чтобы оставить его даже на мгновение дольше, чем было необходимо.

Ох, если бы я только держалась подальше от него, его бы здесь не было. Он был бы дома… с Либби.
Ох, моя драгоценная Либби. Я хотела кричать Богу и другим силам этой вселенной, спрашивая, почему они сделали это. Неужели они не понимают, кого забирают? Как важен он был для многих людей? Мир потерял отца, сына, жениха и друга. Но он был намного большим. Он был намного большим, чем любые слова могли описать.
Пока я лежала на каталке, после того, как меня обследовали, то пришли к выводу, что со мной ничего плохого не случилось, но в любом случае собирались продержать меня в больнице некоторое время для наблюдения, вероятно, из-за ребенка, или шока, или еще чего-то… Боль в моей груди, однако, нельзя было вылечить. Никакое количество морфина не могло унять эту боль.
Никогда.

Так что я сделала единственное, что могла. Я уснула. И снился мне Эдвард.
Ох, он был таким красивым. Чисто выбрит. В потрясающем черном смокинге. Он улыбался мне, протягивая руку и, клянусь, мои ноги превратились в желе, даже во сне. Я была уверена, что улыбалась ему в ответ, хотя на самом деле лежала в палате для обследований, но мне было все равно, я находилась с Эдвардом.
Я протянула руку ему навстречу, и он поднес ее к своим губам, чтобы поцеловать. Знакомое покалывание пронзило мое тело, и я смогла ощутить запах, который всегда исходил от него, когда он наклонился к моему уху и прошептал:
- Давай поженимся, - сказал он с улыбкой, прежде чем отстранился и позволил солнцу осветить это удивительное лицо.

Рыдание пробудило меня ото сна, и я осмотрела стерильную комнату, чтобы понять, что была одна и этот звук издавала сама. Я могла почувствовать, как сон вновь заполнил мою голову, не важно, как сильно старалась заблокировать его.
Я закричала от боли, как будто это было единственным, что я могла сделать, и свернулась в клубочек на узкой кровати, пытаясь обнять себя, боясь, что стоит хоть части моего тела выскользнуть из рук, и я сама развалюсь на части.
И было похоже, что я плакала, пока мои глаза сами не высохли, а голос не стал таким хриплым, что я не могла издать ни звука. Я рыдала, пока не устала морально и физически, чтобы делать хоть что-то, погрузившись в сон без сновидений… где не было Эдварда.
- Белла? – я проснулась от знакомого и грубого голоса.

Я почувствовала, как опухли мои глаза, когда открыла их и увидела отца, сидящего рядом с моей кроватью, в незнакомой больничной палате. Меня должно быть переместили, пока я спала. Он грустно улыбнулся, смотря на меня, его рука поднялась и убрала волосы с моего лба.
- Я приехал, как только услышал, - сказал он, его мозолистые пальцы стирали свежие слезы с моих щек. – И мне очень жаль твоего… парня.
- Папочка, - пропищала я, крепко сжимая его руку. Я никогда не называла Чарли папочкой с тех пор, как была совсем маленькой. Обычно я звала его папой или Чарли, но в этот момент мне нужен был именно мой папочка. Мне нужен был мужчина, который всегда говорил мне, что все будет хорошо. – Я собиралась выйти замуж за него.
- Что, Беллс? – спросил он тихим голосом, который подсказывал мне, что он бы хорошо воспринял эту новость.

- У нас должен был родиться ребенок, и я должна была выйти за него, - я попыталась улыбнуться отцу, но вспомнила, что теперь ребенок будет только у меня, и рана в груди вновь заныла.
- Ох, Белла, - произнес отец, прижимая меня к своей груди, чтобы я могла выплакаться в его рубашку. Он поцеловал меня в макушку и плакал со мной, пока я не оказалась в состоянии больше рыдать, снова опускаясь на кровать.
- Теперь, - изрек он, вновь вытирая мои слезы. – Расскажи мне о моем внуке.
Я засмеялась сквозь слезы.

- Пап, мы еще не знаем, кто у нас будет, - я не обратила внимания на тот факт, что должна говорить «я не знаю, кто у нас будет». – Так что никакой покупки бейсбольной рукавицы.
- Ох, Белла, я могу купить бейсбольную рукавицу и внучке, - усмехнулся он, пытаясь поднять мне настроение.
Я решила, что ради его спокойствия пусть и дальше думает, что ему это удастся.
- Да, но с твоим счастьем она будет похожа на меня, - он засмеялся.
- Изабелла Свон? – вошел доктор, смотря поверх карты. – Вы не пойдете со мной?
Так как они держали меня здесь только ради предосторожности, я не была подключена ни к какой аппаратуре, так что могла спокойно передвигаться по больнице, хотя все еще была одета в эту раздражающую больничную робу.

Чарли поцеловал меня в макушку еще раз, прежде чем я встала и последовала за доктором. Врач была высокой афро-американкой с волосами, собранными в тугой пучок.
- Я доктор Уилльямс, была хирургом мистера Эдварда Каллена, - я кивнула, мой подбородок сжался при упоминании любимого имени. – Мне сказали, что у него был нитевидный пульс в номере отеля. Они смогли реанимировать его в скорой, но ситуация ухудшилась в хирургии. Такое тяжелое ранение, он потерял слишком много крови… Мы действительно сделали все, что могли.

Я хотела ударить ее. Я прочувствовала почти каждую эмоцию с тех пор, как покинула отельный номер, но теперь испытывала ярость. Я надеялась, что она видела, как мое лицо покраснело от злости, и что она была достаточно умна, чтобы понять и убраться от меня как можно дальше, прежде чем я сделаю то, о чем потом буду жалеть.
Она проделала весь этот путь, оторвала меня от моего отца и, не думая об Эдварде, просто сказала мне то, что я уже и так, черт возьми, знала!
Я была вне себя, я была разъярена! Я хотела кричать на нее, ударить по этому бесстрастному лицу. Чертова стерва!

- Мисс Свон, - начала она, но я не хотела больше ничего слышать от нее.
- Оставьте меня, черт возьми, в покое, - прорычала я, прежде чем повернуться спиной к ней и уйти. – В следующий раз, когда вы надумаете сказать члену семьи, что их любимый умер, сделайте это с большим состраданием, - бросила я через плечо.
- Мисс Свон! Он жив.

EPOV

Нежные пальцы ласкали мое лицо, пока я лежал здесь, думая о своих детях: той, что находилась внизу, и о том, кого я никогда не увижу. Самый прекрасный ангел в мире разговаривал со мной, нежно лаская лицо. Мне нужно было вернуться к Белле, вернуться к моей дочери, жизни, что было само собой разумеющимся. Ничто не имело значения, кроме моей семьи.
- Эдвард, теперь ты должен очнуться.
Это было сложно. Мои веки не хотели подниматься, они были слишком тяжелыми, я просто хотел спать, позволить этому ангелу ласкать мое лицо вечность.
- Папочка?

Ее голос звал меня, даже если я и не мог ответить. Я хотел ответить, но не мог. Что-то находилось в моем горле, и, когда я попытался заговорить, оно горело. Тогда я вспомнил. Либби была в беде, Белла была в беде, я должен был помочь им.
Ангел попытался успокоить меня, но я старался бороться, несмотря на то, как сильно горело горло. Мне нужно было добраться до них.
- Эдвард, тише, расслабься.

Она всегда могла успокоить меня. Единственная, кто была в состоянии помочь мне пройти через что угодно; единственная, кого я хотел видеть рядом с собой целую вечность.
- Ты можешь открыть свои глаза, красавчик? Я знаю, что это тяжело, но сделай это ради нас.
Я боролся изо всех сил и почувствовал, как мои ресницы дрогнули, после чего тусклый свет комнаты ударил по зрачкам, которые мгновенно расширились, а затем я увидел своих девушек. Либби стояла рядом со своей матерью, их руки были переплетены, а сами они обнимали друг друга. Я позволил своему взгляду переместиться с Либби на Беллу, на лице которой расплылась медленная улыбка. Я тоже хотел улыбнуться, но, когда посмотрел вниз, понял, что мешало мне говорить. Я был подключен к аппарату искусственного дыхания, а трубка находилась у меня в горле.

Либби выглядела испуганной, когда я поднял свою левую руку; к правой была подключена капельница с болеутоляющим, которое поступало в мое усталое тело. Дочка сделала медленный шаг вперед, а затем, увидев, как я обнадеживающе подмигнул ей, схватила мою руку, сжимая ее изо всех сил.
- Папочка, я думала, что ты умер.
Холодный металл кольца Беллы соприкоснулся с моим лбом, когда она откинула волосы с моих глаз. Она наклонилась и поцеловала меня в висок, ее губы едва задевали мою кожу. Я едва разобрал слова, которые она говорила, ибо слишком тихо шептала их.
- Я тоже, Либби, я тоже.

Громкий звон нарушил спокойствие нашей семьи, и я поднял глаза, увидев смущенного Лиама, который помахал мне. Либби подпрыгнула от громкого звука и уткнулась лицом в мой бок, самое близкое, к чему она могла дотянуться, учитывая, что была не так уж близка ко мне.
Белла, чувствуя отчаяние нашей дочери, подняла ее через металлические поручни больничной кровати, и та сразу же прижалась к моей груди. Судя по выражению лица моей невесты, я понял, что она хотела того же.
- Привет, Эдвард, мы можем войти?

Я открыл рот, собираясь заговорить, но эта затея в очередной раз была остановлена пластиковой трубкой, контролирующей мое дыхание. Гребанная вещь.
Белла не пропустила ничего, поэтому махнула Лиаму, чтобы он входил в палату. Это выглядело так, будто в моих апартаментах разгрузился автобус. Здесь находились мои родители вместе с Лиамом, Эмметом, Розали, Элис, Джаспером, Джейкобом, Несси и маленьким Гейбом. Незнакомый мужчина остановился за спиной Хизер и Брэннора, мужчина, которого я не знал. Незнакомцы действительно не сулили ничего хорошего для меня, учитывая мое теперешнее состояние, но когда я посмотрел на Беллу, она не упустила моих переживаний.
- Это мой отец, Эдвард, не волнуйся.

- Что ж, кому-то, очевидно, очень повезло, - улыбнулась темнокожая женщина, и я слабо махнул рукой, задев ее белый халат, который был надет поверх ее обычной одежды. – Я пришла вынуть трубку из вашего горла, Эдвард. Все хорошо?
Я поднял большой палец вверх, и доктор засмеялась.
- Думаю, мы не хотим, чтобы вы слишком уж зависели от этого, - она повернулась и посмотрела на моего отца. – Вы не хотели бы это сделать, Карлайл?
Он покачал головой, но я махнул рукой, призывая его подойти ближе, и Белла, кажется, прочла мои мысли.

- Нет никого, кому бы он доверял больше вас, Карлайл. Пожалуйста, сделайте это.
Пластиковую трубку вытащили из моего горла, и когда я заговорил, мой голос зазвучал хрипло. Карлайл повернулся и уже хотел отойти от меня, чтобы встать рядом с моей матерью, но мои слова остановили его.
- Она права, пап.
Карлайл выглядел как потерянный щенок, когда посмотрел на меня. Белла поднесла к моим губам чашку из пенополистирола с соломинкой, пока все терпеливо ожидали, что же я хотел сказать. Жидкость успокоила мое горло, отчего говорить стало легче.

- Она права. Я доверяю тебе так, как никому другому в этом мире; я всегда доверял тебе, независимо от любых разногласий между нами. Пожалуйста, не сомневайся в этом.
Клянусь, я видел, как слеза скатилась по его щеке, но он поспешно стер ее с лица, списав все это на больничные огни и то, что от них у него слезятся глаза.
- Проклятье, Эдвард, когда ты впервые встретил Беллу, это я был в больнице. Ох, как же все изменилось.

Громкий шлепок, последовавший за общим смехом, заставил меня улыбнуться. Хизер ударила своего мужа точно так же, как ударила меня в ту ночь, ночь, когда я думал, что Лиама подстрелили по моей вине. В ночь, когда мне позвонила та, кто теперь должна была стать матерью моего ребенка и моей будущей женой. Прекрасная женщина, стоящая возле меня, и когда мне станет лучше, я сделаю все, чтобы дать ей понять, как сильно я люблю ее.
- Эдвард? – я наклонил голову в сторону, чтобы посмотреть на свою невесту. Кто-то сменил капельницу, и я понял, что вскоре опять усну, но хотел знать, что Белла собиралась сказать. – Ты не хотел бы официально познакомиться с моим отцом?

- Конечно, любимая, - мой голос звучал осторожно, и я услышал, как Лиам тихо усмехнулся. Группа моих посетителей разделилась, когда мистер Свон направился ко мне. – Пока он не попытается убить меня за то, что я поставил тебя, - я положил свою руку на ее живот, - в такое положение.
Ее отец протянул правую руку, и я пожал ее своей левой, как можно сильнее.
- Думаю, вы через многое прошли. Меня зовут Чарли; ничего меньше, но и не больше. Просто Чарли.
- Эдвард Каллен, сэр, - я остановился, ибо лекарства начали действовать. – Приятно познакомиться с вами.
В моей голове появился туман, а глаза начали наливаться тяжестью. Белла положила свою ладонь мне на лоб, ее пальцы перебирали мои волосы. Вскоре я уже спал.

Конец 21 главы