---

---

Выжившие окрестили это Третьей мировой войной, но сомневаюсь, что ее можно назвать так. Во всяком случае, не таким войнам был свидетелем наш вид. Никакой стратегии или объявления войны, а еще никаких солдат, потому что не было битв. Самый жуткий страх Холодной войны стал явью. Лишь нажатие пары кнопок людьми, сидящими в своих надежных бункерах и принимающими решения, которые навсегда повлияют на человечество. Кто запустил первую ракету, никто не знал: Китай, Северная Корея, Ирак, Иран? Это не имело значения, потому что Запад нанес ответный удар. Что касалось “свободного мира”, то у него было право защищать свои государства. Ни одна страна не осталась незатронутой этими действиями; пострадали все, в том числе и подобные нам… Вампиры.

В первоначальной бомбежке 16 марта 2006 года погибла лишь четверть населения мира. Но радиоактивные осадки заразили все. В течение пары недель у людей начали проявляться симптомы лучевой болезни. Жуткая смерть, и если вы не были готовы к тому, что ей предшествует, то предпочли бы ей быструю гибель от бомбы. Это всегда было лишь гипотезой ряда ученых, что за крупномасштабной ядерной войной последуют изменения в мировом климате. Возможно, не такая значительная, как они ожидали, но ядерная зима действительно наступила, практически два года мир не видел солнца. Спустя пять лет половина населения планеты, а, может, и больше, была мертва. Основная часть смертей пришлась на воздействие радиации, голод, эпидемии и, главное, анархию. Это означало, что люди гибли из-за развала социальной инфраструктуры, на которую привычно полагались в своем ежедневном выживании.

Хаос поглотил мир. За ним последовало человечество. Никакого государства или закона, а нравственность канула в Лету для большинства людей. Среди выживших повсеместно распространилось смятение. Люди, которые не сразу подверглись радиоактивному заражению, решили, что его симптомы заразны. Не попавшие под удар сектора и города возвели заграждения, установили заставы, не пропускавшие больных. В конечном счете эти места стали тем, что мы знаем как Округа. Их несчетное количество распространилось по всей стране, по крайней мере, там, где когда-то были старые добрые Соединенные Штаты Америки. Про то, как поживал остальной мир, информации практически не имелось.

Каждый Округ окружала колючая проволока и всевозможное железо, которое позволяло не выпускать людей и что важнее, не впускать. Здоровых изолировали от больных. Как только у кого-то появлялись симптомы лучевой болезни, их тут же выставляли за заграждение. Больные не были заразны; проблема заключалась в радиоактивных веществах. Конечно, многие образованные выжившие спорили с этими действиями, но когда мир взорвался глобальными беспорядками, сила перевесила ум и стадное чувство победило. В итоге те немногие перестали протестовать, никто не рисковал идти наперекор ожесточенному стаду из-за шанса оказаться изгнанным вместе с больными. Никаких исключений во введенных законах не было. Они были суровы, осуждение и наказание следовали быстро. Округа стали организованными, военизированными и функционировали крайне проблемным образом.

Те, кто не умер за стенами, двигались дальше в поисках помощи, еды и укрытия. Ходили слухи о том, что происходило с этими людьми. Вынужденные воровать, убивать и мародерствовать на своем пути через страну, чтобы выжить, они стали безумно жестокими. Округа их боялись, со временем их стали называть Разрушителями. Скитающаяся группа жестоких и беспощадных маньяков, одержимых местью. Слишком это походило на “Безумного Макса”, нынешнюю действительность было сложно воспринять. Мы пережили многое, но происходившее сейчас пониманию не поддавалось.

Для нашего вида не все было так трудно. Вампиры, по большей части, пережили войну, во всяком случае, те, кто оказался за пределами эпицентра взрыва. Радиоактивные осадки и радиация напрямую на нас не влияли, в отличие от биологических изменений в животных и людях. Звери гибли, люди “травились”, и их кровь становилась для нас непригодной. Появился дефицит “еды”, что становилось проблемой. Начиналась война другого рода, и будущее нашей семьи висело в воздухе.

Моя семья, семеро нас, подготовилась. Спасибо за это Элис. В какой-то степени она знала, что грядет, и это дало нам время на подготовку. По всей стране у нас располагались личные тайники со всем необходимым для выживания, как и припасы для некоторой помощи людям. Карлайл, фактически мой отец, был непреклонен в своем желании иметь столько медикаментов и оборудования, сколько мы могли себе позволить. Эсми хотела установить по теплице в каждом тайнике для создания запасов семян, земли и всего, что ей удастся вырастить после того, как упадут бомбы, чтобы помочь людям с неизбежной нехваткой свежей еды. Остальные же хотели убедиться, что мы защитим как можно больше электронных приборов, в том числе и хорошо оснащенных транспортных средств, от электромагнитных импульсов, которые последуют за каждой бомбой. Одного ядерного устройства, взорванного в стратегически важном месте, хватит, чтобы отключить электроэнергию и связь на земле, а также спутники, что сделает все системы передачи информации бесполезными. Брат даже настоял на том, чтобы мы защитили его заветную PlayStation и все, что шло с ней. Не совсем необходимость, но он считал это важным, так что мы закрыли глаза. Мы собирались мужественно перенести несчастье и делали то, что у нас получалось лучше всего… продолжали жить.

За последние десять лет мы стали настоящей военизированной частью, передвигались от одного Округа к другому и помогали, где могли. Наше единственное правило – никогда не разделяться. Без современных удобных технологий искать друг друга было опасно и трудно. Мы находились в постоянном движении, никогда не задерживались на одном месте. Тот факт, что мы выглядели так, словно процветали, в то время, как человечество вырождалось, могло привлечь к нам лишнее внимание. Миром правило беззаконие, и мы пытались найти свою нишу, потому что для нас это было также в новинку. В свою очередь, мы стали Кочевниками, судьбы которых так отчаянно избегали все эти годы, и это истощало каждого из нас.

Нам удалось предупредить большую часть наших друзей-вампиров. Карлайл смог убедить их, что грядет страшное, и они всерьез восприняли его слова, отлично зная о всеведущем таланте Элис. В целом мы подготовились. Мы понятия не имели, куда ударят бомбы, не представляли масштабов того, что произойдет, но мы были готовы. Единственное, к чему мы оказались не готовы, так это к тому, в кого превратился наш вид.

Моя семья всегда была для меня в приоритете. Только по этой причине я находился сейчас в месте, что когда-то было Техасом, нарушая наше единственное правило. Десять лет минуло с гибели прошлого мира, и между Округами ходили разговоры о колонии людей, которые не старели, не болели и обратились к каннибализму. Округа списали это на Разрушителей, решив, что отравление радиацией сделало что-то с их мозгами. Но мы знали, что это не так. На юге что-то назревало. Вампиры стали беспечны, и нам надо было узнать, в чем дело.

Так что я нанес визит единственной персоне, которую надеялся никогда больше не видеть. Получить у нее аудиенцию было нелегко, но она никогда не могла устоять перед моим обаянием, да и любопытство, почему я в одиночку появился на ее территории, не отпускало. Находясь здесь, я рисковал, но иного выбора у нас не было. Мне надо было узнать о происходящем, чтобы защитить семью.

Никогда за свои сто семьдесят два года на земле я и подумать не мог о том, что увижу, когда завернул за угол и попал в зал, куда она меня вела. Само помещение была темным и похожим на пещеру, и я точно мог сказать, что его границы уходили дальше, чем видел я. Тут было полно грязи и мусора, повсюду виднелись вещи людей. Справа от меня, где-то в ста футах, стояло что-то похожее на огромную клетку, вокруг которой столпилось около тридцати вампиров. Никто из них даже не глянул на меня, поэтому я предположил, что гости у Марии не редкость. Мой взгляд прошелся по клетке, дыхание перехватило, и я пошатнулся, вскинув назад руку в поисках стены для поддержки. Сказать, что картина, представшая передо мной, ошарашила, это ничего не сказать. Мария развернулась ко мне, явно озадаченная исходящей от меня бурей эмоций. Потрясение, неверие, гнев, грусть, облегчение, любовь и последнее – страх. Я боялся увиденного. Что это значило для нас?

— Смотрю, ты не изменился, Джаспер. Все такой же кавардак эмоций. Я-то думала, что с годами у тебя контроль станет получше. Ты меня немного разочаровываешь, — беспардонно заявила она.

Я себя контролировал. Всегда. Но увиденное потрясло меня до глубины души. Мне надо было успокоиться. Ни при каких обстоятельствах я не мог посвятить Марию в свои мысли или позволить ей заподозрить, будто я что-то распознал.

— Должен сказать, я немного удивлен, Мария, насколько ты организована. Смотрю, ты вышла на новый уровень, — обыденно ответил я ухмыляясь. Много лет назад я сам был частью этой жизни, но такого и представить себе не мог. Она создала армию куда больше, чем те, что мы когда-либо собирали, это определялось по страже, выставленной у каждого входа. Но не число поразило меня. Меня привело в ужас то, что было в их центре. Я мог поклясться, что сверхъестественное зрение подводило меня. Сомнения грызли по поводу реальности представшего перед глазами, и в данный момент хотелось только выбраться отсюда живым и вернуться к семье. Мне надо было подыграть ей, и я решил сделать это независимо от цены. Сделаю все, чего она от меня попросит, потому что всего на секунду мне показалось, словно я смотрю на свое искупление. Ехидный голос Марии вырвал меня из размышлений.

— Ц-ц-ц. Ты никогда на самом деле не понимал нашего потенциала, — смеясь, она провела пальцем по моей груди к поясу джинсов. Схватив за ремень, притянула ближе к себе. — Теперь моя власть бесконечна с собранной мной армией, — ее алые глаза встретились с моими золотыми. — Слышала, ты сменил диету. Твоя жена выжила?

Не желая так легко давать ей желаемое, я уставился на нее. С Марией это всегда была борьба за власть, и я точно знал, как далеко мог зайти с ней. Мне надо выстоять, вести себя безразлично, или она прикончит меня на месте. Я не подарю ей такого удовольствия и ничего не расскажу о семье. Это убогое место никогда не услышит их имен.

Моргнув, я презрительно приподнял один уголок губ. Она теперь была в паре дюймов от моего лица, но я не шевелился.

— Что ты замыслила на этот раз, Мария? — я сменил тему, избегая ее вопроса. — В мире уже хаос, чего тебе еще надо?

Рассмеявшись, она отошла от меня и пихнула назад.

— Ох, Джаспер, голубчик, ты не понимаешь? Я больше не хочу жить скрываясь. Нам больше не надо жить в тени. Пришло время вампиров.

— Я хочу ходить в свете солнца с высоко поднятой головой, гордо показывая, кто я. Хочу питаться людьми, когда мне заблагорассудится, они будут кормить мою армию и исполнять мои приказы, — закончила она со сдержанной улыбкой, словно беседовала со мной о погоде, а не о порабощении человечества.

— Люди – потерянная раса, их время кончилось. Теперь наш черед, нам осталось только протянуть руку, Джаспер… наконец-то, — ее глаза горели безумным желанием, а губы изогнулись в улыбке при ее словах.

— И как ты собираешься это сделать? — поинтересовался я, небрежно стряхивая кусок грязи с рубашки, изо всех сил пытаясь соответствовать ей.

— С моим даром, — ее глаза загорелись на слове дар. — Вольтури мертвы. Никто нас не остановит, — она указала рукой в сторону правого угла зала, где была клетка и другие вампиры, то самое место, которое так меня потрясло. — Никто не сможет остановить меня, не с этим даром.

— Что это значит? О каком даре ты говоришь? Покажи, — я притворялся равнодушным, хотя внутри бурлили эмоции. Мне нестерпимо хотелось, чтобы она провела меня дальше. И я смог заверить самого себя, что передо мной иллюзия. Больная и извращенная фантазия, которая сыграла со мной злую шутку.

Колеблясь, она глядела на меня, но затем ее лицо просветлело.

— Я так не думаю. Нет. Я же не могу допустить, чтобы ты разболтал мои секреты, а, Джаспер? Мне известно, кому ты верен, и это точно не мне. Тебя выдают глаза, а не лицо. Ты никогда ко мне вновь не присоединишься, так что нет, больше этого ты не получишь. К тому же мой зверек плохо играет с незнакомцами.

Мне с трудом удалось подавить панику. Надо всего-то подобраться поближе. Заверить себя, что увиденное нереально. Но больше на Марию давить нельзя. После всех лет, что я прожил, деля с ней постель, мне было отлично известно, как она непостоянна и насколько легко меняет свои решения.

Я уклончиво рассмеялся.

— Мария, я никогда не понимал твоей жажды власти, и ради тебя самой, надеюсь, ты права насчет Вольтури, — развернувшись, я направился туда, откуда мы пришли. Мне надо было убраться отсюда, подышать свежим воздухом. Я подавил смешок от иронии своих слов.

— Они погибли в результате взрывов, Джаспер! — заорала она вслед. — Все они мертвы!

Тревога закралась в нее вместе с моими словами.

— К тому же они не смогут до меня добраться! — она больше убеждала себя, чем меня. Я сыграл на ее сомнении, и отразил его на нее.

— Джаспер, — зашипела она, догнав меня. — Я сейчас совсем не ценю твой небольшой талант. Знаю, что ты делаешь.

Я снова рассмеялся.

— И что же это, Мария? Усиливаю сомнение, которое уже внедрилось в твое сознание? Видишь, вот поэтому я и не хочу в этом участвовать. Если Вольтури живы, мне не хочется оказаться рядом, когда они придут за тобой, — последнее слово я протянул даже без намека на испытываемое мной беспокойство.

Схватив меня за лицо, она заставила посмотреть на нее.

— Что ты хочешь, Джаспер? Зачем пришел сюда?

— Я думал, может, здесь есть для меня место, но мне не хочется участвовать во всем этом.

Давая отпор, я схватил ее за запястья и прижал к стене. Двое стражей двинулись к нам, ожидая ее приказа остановить меня. Я ее отпустил и поднял руки.

— Никто не пострадал, джентльмены, — вампиры успокоились, но так и остались стоять по сторонам от меня. — Я устал питаться больными животными, — надеясь, что она не увидит сквозь меня, я пожал плечами. — Меня достало жить, как Каллены, — страж справа напрягся при слове «Каллен», я чувствовал исходящие от него любопытство и тревогу. Перед тем как продолжить, я бросил на него взгляд и, клянусь, заметил, как его лицо слегка скривилось.

— Но вижу, тут для меня ничего нет, Мария. Так что я пойду и оставлю тебя с твоей манией величия, — пытаясь разрядить обстановку, я засмеялся, проецируя спокойствие на окружающих.

Мария отряхнула платье.

— Точно, никто не пострадал пока. Но ты же останешься ненадолго, правда, золотко?

Судя по знакомому тону, этот вопрос риторический.

— Конечно, как скажешь, Мария.

— Мальчики, пожалуйста, проводите Джаспера в мои покои.

Мне хотелось только вернуться к семье. Надо было рассказать им об увиденном ради всеобщего блага. В голове уже роились планы по побегу. Я старался увидеть как можно больше, не выдавая своих разглядываний. Считал выходы, стражу, толщину стен, все, что могло пригодиться. Если есть путь наружу, конечно, найдется и обратно внутрь. Если мне удастся выбраться целым и невредимым, то мы вернемся всемером. Я только не знал, что мы будем делать, но мы придем и заберем свое. Я сделаю что угодно ради этого второго шанса, и, самое важное, возможности загладить вину перед ним, моим братом. Но это не история моего искупления. Теперь это не моя история… она Эдварда.

---

Переводчик: ButterCup
Редактор: tatyana-gr
Форум

|| Следующая глава