---

2016 -:- Наши дни

— Эдвард Каллен! — удивленно воскликнула Анжела Вебер.

Ее голос выдернул меня из воспоминаний, и я заметил, как дети изумленно закрутили головами, глядя то на нее, то на меня. Мысли роились, и я попытался сосредоточиться, выделив их. Некоторые слышали о “небезызвестных Калленах”, что бы это ни значило.

— Класс, думаю, время пообедать, что скажете?

— Да! — закричали они и вскочили со своих мест, с легкостью забывая о странной короткой беседе между их учителем и незнакомцем. Из кабинета они выбегали, бормоча “здрасте, шеф” Чарли, который в ответ напутствовал их не попадать в неприятности.

— Здравствуйте, миссис Чейни. Как себя чувствуете сегодня? — обратился к ней Чарли.

— Может, я и замужем, но не старая! Просила же меня так не называть, шеф, — хохотнула она, накрывая выделяющийся живот ладонью и машинально его поглаживая. — Я чуть не лопаюсь, не терпится уже покончить с этим.

— Я перестану звать тебя старой леди Чейни, когда начнешь звать меня Чарли, договорились?

Как и Карлайл, я слушал сердцебиение малыша, пока Чарли с Анжелой продолжали перепалку. Сильные и здоровые удары. Карлайл гадал, какой у нее срок, предполагая восемь месяцев. Меня удивило услышать про замужество Анжелы, но не сильно – они с Беном всегда подходили друг другу и были добры к Белле. Анжела светилась, и я порадовался, что тогда сыграл роль в их отношениях.

— Ты помнишь доктора Каллена и Эдварда? — спросил Чарли.

— Да, конечно. Тут все гудят о вашем возвращении, в том числе и я. Спасибо за помощь. Я знаю поэму наизусть, но малыш, кажется, иногда путает мне разум, — она покраснела, заправляя локон волос за ухо.

— Так, Бен… — подтолкнул я, надеясь услышать больше о них.

— Ага, — она закатила глаза, хлопая по животу.

— Кстати, о твоем муже, я его со вчерашнего утра не видел.

— Ох, да, — вздохнула она. — Они с Тайлером ушли этим утром на северный участок. Что-то с солнечными панелями. Ребята хотят проверить, что все отлично, понимаете? — она приподняла брови и склонила голову в нашу сторону, а Чарли понимающе кивнул, мы же с Карлайлом пребывали в растерянности. Заметив это, она решила пояснить.

— Когда они услышали, что вы приедете, то впали в паранойю. Им очень хотелось произвести на вас впечатление тем, что они сделали. Вы, “Каллены”, тут для некоторых легенда. Вы дали нам инструменты, основы, и это… — она помахала рукой, — все началось благодаря вам. Мы живы благодаря вам, ну и шефу тоже, — она тепло улыбнулась Чарли, который в ответ покраснел, смущенный вниманием и похвалой.

— Эдвард, помнишь Тайлера? — спросил он, пытаясь увести тему разговора от его успехов. — Ох, ну, конечно, помнишь, именно он чуть не задавил вас с Беллой на своем грузовике… — предложение неловко повисло в воздухе.

Карлайл, будучи дипломатичным, как всегда, повернулся к Анжеле, пытаясь снять напряжение.

— Какой у вас срок, миссис Чейни?

— Ох, пожалуйста, зовите меня Анжела, доктор Каллен, — засмеялась она. — Восемь месяцев и уже не терпится родить. Становится сложно дотянуться до доски!

— Ну док тут обещал помочь в клинике. Не то чтобы я считал, будто Леа не справляется, просто мне кажется, что порой она перегружена и ей не помешает пара указаний в отношении врачебного такта.

Чарли закатил глаза и глубоко вздохнул. Я увидел в его мыслях отблеск скальпеля и разозленную женщину из квилетов, орущую на здорового парня, возвышающегося над ней.

— Да, все уже слышали про инцидент с Эмбри и угрозу скальпелем, — рассмеялась Анжела.

— Похоже, она с характером, — заметил Карлайл, теперь немного напуганный тем, куда ввязался.

— Даже не представляешь, — пробормотал Чарли. — Почему бы нам тогда с этим не покончить, и я отведу вас в клинику. Обещаю, никаких скальпелей.

— Отлично, — согласился Карлайл.

Эта Леа, возможно, лучше справится с присутствием кого-то одного из нас. Может, останешься поговорить с Анжелой?

Я незаметно ему кивнул. Если Леа из квилетов, то идея со знакомством только одного из нас неплоха.

— Думаю, я останусь здесь, поболтаю с Анжелой, хорошо? — я вопросительно приподнял брови. — Если она не против, конечно. Мне бы хотелось услышать больше про школу.

— С удовольствием расскажу, — согласилась она.

Чарли с Карлайлом ушли, и Анжела указала на два стола, приглашая нас присесть.

— Прости, мне нужно присесть ненадолго.

— Да, конечно. Тебе что-то нужно? — она покачала головой, что совпало с ее мыслями. Анжела сильно сомневалась по поводу нахождения со мной наедине. Мы никогда раньше не разговаривали только вдвоем, и она не знала, с чего начать.

— “Сердце тьмы”, — прочел я, указывая на потрепанную книгу передо мной, — сложное произведение, — заговорил я, пытаясь не обращать внимания на неловкость. На двадцать столов было всего шесть книг.

— Да, но, на мой взгляд, оно больше соотносится с настоящим, чем когда мы его изучали. К тому же у нас ограниченные запасы книг. Мы забрали из школы что смогли, но этого мало, — она подняла глаза на доску, теряясь в воспоминаниях. — В первое время люди жгли книги, согреваясь зимой. Стояли жуткие морозы, и снег был слишком глубоким, чтобы ходить за дровами. Первые два года было нелегко, — на ее глазах выступили слезы, и она всхлипнула. — Аргх. Чтоб эти гормоны! Неудивительно, что Бен последнее время постоянно торчит у Тайлера! — усмехнулась она про себя.

Я встал, доставая из кармана платок, на наличии которого настояла Элис. Хм-м, а ей становится лучше.

Собравшись, Анжела продолжила.

— Мне особо не из чего выбирать. Большинство не имеет в своих библиотеках литературных произведений, а мне кажется, что Даниэла Стил не считается школьной программой.

— Нет, — засмеялся я. — Вряд ли считается. Знаешь, у Эсми, моей мамы, есть запас книг, и я уверен, что она обрадуется, если ты их возьмешь. Обещаю, никакой Даниэлы Стил. (п.п.: автор многочисленных романов, ставших бестселлерами. Суммарный тираж её книг на сегодняшний день составляет свыше 510 млн экземпляров. Она продала более 550 миллионов книг (данные за 2005 год). Её романы находились в списке бестселлеров «Нью-Йорк Таймс» 412 недель. Двадцать три её новеллы были экранизированы.)

Она тут же задумалась о Шекспире и других книгах, по которым сильно скучала.

— А сколько у нее Шекспира! Она постоянно нас им достает, так что мы все будем тебе благодарны, если ты его заберешь, — врал я мастерски. — Мне уже плохо от “Ромео и Джульетты”.

— Правда? Ты серьезно? Не уверена, что ученикам это понравится, но было бы чудесно. Поблагодари, пожалуйста, маму за меня, — на ее глаза вновь навернулись слезы. Я знала, что он хороший, иначе Белла никогда бы в него не влюбилась. Мгновение она удерживала мой взгляд, и я видел печаль в ее глазах. — Мне правда жаль, Эдвард. Сью рассказала, что случилось с Беллой. У всех нас еще оставалась надежда, что она жива где-то. Мы очень желали этого шефу. Но… теперь мы хотя бы знаем, — она подалась вперед и накрыла мою руку своей, что я позволил, переворачивая ладонь и сжимая ее в ответ.

— Ох! Да ты ледяной! Прости, тут холодно? Мне не определить, постоянно жарко. Я могу развести огонь, — она начала вставать, но я остановил ее, беря за руку.

— Я в порядке. У меня просто плохая циркуляция крови в руках, — заверил я, одаряя ее полуулыбкой. — Ты действительно нравилась Белле, Анжела, она считала тебя хорошим другом. Ты всегда была добра к ней… к нам обоим. Спасибо, — пару секунд мы сидели в тишине, и я слушал в ее голове мысли о Белле и сожаление, что узнать ее получше ей так и не удалось. Удивительно, как она изменилась. Все та же Анжела, но теперь повзрослевшая и излучающая уверенность, чего раньше не было. Всегда была робкой, но видно, что переросла это. Должна была, раз умудрялась стоять перед классом и преподавать.

— Ребятишки и не подозревают, что их ждет, — пошутила она. — Ох, и мистер Берти придет в восторг!

— Мистер Берти? Он тут?

— Ага, они с мистером Баннером заведуют школой. Нас тут всего четверо, Майк Ньютон – еще один учитель. Помнишь его?

Еще как помню! Я фыркнул, даже не поняв, что сделал это вслух. Она засмеялась, отлично понимая меня.

— Так и думала, что не забыл! Ему всегда нравилась Белла, но какой из него конкурент тебе, — подразнила она. — Даже когда ты ушел… — она заговорила тише, — у него все равно не было и шанса, — я увидел Беллу в ее разуме, пустую и унылую, идущую по школьному коридору. — Она не была собой. Она любила тебя, я знала, что это не просто школьное увлечение. Думаю, мы все знали, — она снова взяла меня за руку и тихо закончила: — А ты любил ее.

— Любил, — согласился я. — Очень сильно, — я смотрел на наши руки, боясь поднять на нее глаза. Мне не хотелось портить момент своей болью или тяготами. Анжела заслуживала большего, и у меня определенно не было желания ощущать ее жалость. Несмотря на мои старания, она мысленно сочувствовала мне и Чарли.

— Ай! — она дернулась, кладя ладонь на живот слева. Встревоженный, я спросил, в порядке ли она. — Да, просто мой отпрыск всегда начинает буянить в это время. Проголодался.

— Ох, прошу прощения, время обеда, а я задержал тебя, — извинился я.

— Пустяки, но поесть я бы не отказалась. Давай я провожу тебя до клиники, мне все равно надо повидать Сью, а у нее наверняка найдется для меня что-то перекусить, — предложила она, вставая и поднимая меня с собой.

По пути мы болтали ни о чем, и я пребывал в изумлении от ее изменений. Я упомянул ее родителей, но она тихо ответила, что они скончались, и загрустила, вспоминая их. Похоже, возникло две точки зрения, когда Чарли начал собирать людей из Форкса и Ла-Пуш — кто-то ему поверил, кто-то нет. Многие считали, что ему одиноко после отъезда дочери из Форкса и он начал сходить с ума. Родители Анжелы были среди них. В то время как семья Анжелы отказалась поддерживать безумные мысли начальника полиции, родные Бена решили прислушаться. Они верили Чарли несмотря на всеобщие возражения и перевезли семью в бункер, забрав Анжелу с собой. Так было со многими горожанами, семьи разделялись, и родители Анжелы оказались среди многих, умерших в первые несколько лет от радиационного заражения.

Я не мог ей сказать о своем знании, ведь она мне этого не говорила. Но мне все равно хотелось ее утешить, и я легонько ее приобнял, пока мы шли. Десять лет назад я так не сделал бы, да и вряд ли она мне тогда это позволила, но в данный момент так казалось правильным, утешительным. Мы все пострадали, у каждого из нас своя история.

— Я действительно рад тебя видеть, Анжела, — сказал я так убедительно, как мог.

Она не отпрянула от моей близости, как я ожидал, лишь подняла голову, заглядывая мне в глаза.

— А я тебя, Эдвард, — ответила она, и на ее глазах снова выступила влага.

Анжелу я оставил с взволнованными детьми на пороге, как она назвала, общественной столовой. Ребята наслаждались чем-то похожим на пирожное с кремом. Домашний вариант того, что я видел, ела Белла пару раз, ну и, конечно, я услышал, как дети попросили еще Твинки (п.п.: Золотой бисквит с кремовым наполнителем – американское пирожное, придуманное и производимое пекарней Hostess Brands). Направляясь в ангар, я поражался тому, как здесь продолжается жизнь. Поистине потрясающе. Я почти дошел, но встревожился, ощутив ужасный мерзкий запах во рту. Он словно обволакивал горло, и я узнал его, пришедший из далекого прошлого. Крутясь, я пытался найти источник, но ничего не получалось — я был один. Из груди, реагируя на грозящую опасность, вырвался рык, но в ответ ничего не последовало, только мысли.

Пиявка… Кровопийца… вы все мертвы… — донесся до меня озлобленный голос, полный ненависти.

— Эдвард! — я развернулся на крик. — Вот ты где! Я тебя искал. Чарли сказал, ты был в школе, — Сет кричал с другого конца пышного сада.

Попросив подождать, он направился ко мне. Голос в голове исчез вместе с жуткой вонью, определенно относившейся к нему. Я так и не узнал, откуда она шла, но продолжал рычать, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, разыскивая виновника в тени. Только один зверь пах так, и это навсегда отпечаталось в моей памяти – волки квилетов вернулись.

Мне нужно найти Карлайла и сообщить об этом открытии. Мы оба думали, что волки вымерли, но они выжили и находились в этом лагере. Они наверняка доставят нам проблем. Лагерь не находился на территории квилетов, так что технически мы не нарушали договора, но я определенно его преступил пару дней назад.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовал Сет. — Что-то потерял? — он наконец-то догнал меня, держа в руках что-то, похожее на электросхему, видавшую времена и получше.

Я поприветствовал Сета, радостно пожимая ему руку и скрывая свою тревогу.

— Не что-то, а кого-то. Ты в курсе, где мой отец?

— В клинике, она там, — он махнул схемой в левой руке. — Они тебя ждут. Чарли отправил меня найти тебя.

— Что это? — поинтересовался я, показывая на штуку в его руках.

— Да ничего особенного, микросхема из одной солнечной панели. Я хочу попробовать ее починить, но придется делать это по наитию, понимаешь? — он пожал плечами и пошел к ангару.

Я кивнул, идя за ним.

— Эммет немного знаком с электроникой. Если нужна помощь, он с радостью ее предоставит, — предложил я. — Они с Розали уехали навестить наших друзей, но он должен вернуться через пару дней.

— Приму к сведению, может, и понадобится помощь. Эта панель постоянно летит, мы не можем понять почему, — улыбнулся он. — К тому же мне нужен реванш в PlayStation. Кажется, он мухлюет, — взревел он.

— Да, я знаю, что он обманывает. Поэтому-то мы с ним больше и не играем, надоело. Теперь он весь твой.

Мы продолжили непринужденную беседу о видеоиграх из коллекции Эммета, когда Сет вдруг остановился и повернулся ко мне. Из его мыслей я уловил, что он изучал меня, искал что-то. Плевать, что говорит Джейкоб… Он разглядывал мое лицо, даже не зная, что хотел найти. Вспомнил мой разговор с Чарли в доме.

— Слушай, Эдвард, не знаю, что у вас за история с некоторыми из Ла-Пуш, и не буду врать, есть парочка недовольных вашим возвращением. Я знаю, что тут есть что-то большее, с ними все всегда было… иначе, как с тобой и твоими близкими. Вот “чтение мыслей”, ты точно это умеешь? — спросил он, приподнимая брови в ожидании ответа.

Я открыл рот для ответа, но он перебил.

— Погоди! Я не хочу знать. Не думаю, будто смогу пережить то, что ты знаешь о происходящем в моей голове, поэтому лучше останусь в неведении, если не возражаешь. Не хочу, чтобы наши отношения изменились, ты мне нравишься, но я не буду собой, если стану думать, будто ты меня осуждаешь.

Приятно видеть тут новые лица. Как меня достала вся эта чушь. Они не страшные.

— Согласен, Сет. И если уж на то пошло, наша семья рада знакомству с тобой. Ведь ты был более чем доброжелателен ко всем нам… в том числе к Розали, — заметил я, пытаясь не выдавать, что слышал его в его голове.

— Ох, она меня пугает!

— Добро пожаловать в клуб, — засмеялся я вместе с ним.

— А остальные не очень, — улыбнулся он, прищурившись, и продолжил: — Кстати, я не забыл о нашем соглашении. Я хочу услышать и об остальном, и буду тебя доставать, пока не выпытаю все. Твой брат, Джаспер, кажется, много об этом знает.

Я сомневался, сообщать ли ему об уходе Джаспера. Полагаю, дело времени, когда он заметит его отсутствие. Джаспера могло не быть уже давно.

Я кивнул.

— У вас может не остаться выбора, — уже серьезнее заявил я. — Если там ситуация ухудшится, то в итоге дойдет и до вас. Всем нужно быть наготове.

На секунду его лицо вытянулось, но он тут же собрался.

— Вы считаете, что так и будет, — заявил он невозмутимо.

— Да, — честно ответил я, — считаем. Мой брат, Джаспер, ушел на разведку – узнать, насколько все серьезно.

— Один? — уточнил он, пораженный, что мы отпустили Джаспера в одиночестве. На мгновение он подумал о том, чтобы пойти с Джаспером.

— Если ты еще не догадался, моя семья… другая. С Джаспером все будет в порядке, — заверял я его, да и себя тоже. Он, в свою очередь, вопросительно вскинул брови.

— Это ты мне расскажешь тоже, когда “я буду готов”, так? — уточнил он, и я не отводил глаз, не выдавая больше ничего. — Ладно, но если это как-то повлияет на лагерь или живущих в нем, то у меня есть право знать и участвовать, — он сжал челюсть, вызывающе выпячивая подбородок в ожидании моих возражений. Как мне надоело, что ко мне относятся как к ребенку, сначала Джейкоб, теперь это. Будь я проклят, если позволю им оставить меня в стороне.

— Справедливо. Когда придет время и мы будем готовы “поделиться большим”, тебя во все посвятят. Даю слово, — мне стало немного жаль Сета, и я не собирался лишать его шанса, особенно если это утрет нос Джейкобу Блэку. Этот тощий мелкий засранец в свое время был занозой в заднице.

Мы повернулись в сторону ангара, когда раздался оглушающий выстрел, я определил, что он как от дробовика. Звук эхом зазвенел в воздухе, а вокруг послышались взволнованные голоса. Прогремел еще один выстрел, и Сет, выругавшись себе под нос, повернулся и побежал в ангар, останавливаясь перед большим шкафом.

— Где Чарли? — заорал он на людей, стоявших вокруг с выпученными глазами, дергая дверцы шкафа. Тут же на угловой лестнице, ведущей из-под земли, появились Чарли (с ключами в руке) и Карлайл, кинувшиеся к парню. Чарли швырнул ключи Сету, который быстро разобрался с висячим замком и распахнул дверцы, открывая вид на кучу разнообразного оружия. Схватив с верхней полки два ружья и патроны, они быстро зарядили оружие и закрыли шкаф.

Чарли повернулся к нам с Карлайлом и настойчиво попросил оставаться на месте, после чего кинулся за Сетом, который уже покинул ангар и скрылся в направлении выстрелов.

Я хотел возразить, но Карлайл схватил меня за руку, легонько качая головой. Это не наша битва, не в этот раз, Эдвард. Мы не можем вмешиваться.

Я не совсем был с ним согласен. Было время, когда я не доверял словам Карлайла, но мы далеко продвинулись с тех пор, так что я просто кивнул. К тому же мне нужно было рассказать ему про волков, так как эти новости не могли ждать. Он был стеной для нашей семьи, сохраняя спокойствие и объективность в любой ситуации, принимая решения, поскольку знал, что нужно делать. Ну сейчас знал, хотя так было не всегда…

---

2006 -:- Воспоминания

Мне нужно найти Карлайла. Это была единственная мысль в голове, пока я, закрыв дверь бункера, ждал, когда раздастся звук затвора, означающий, что Эсми заперлась изнутри. Взбежав по ступенькам наружу к пеплу и вони, почерневшему небу и догорающим пожарам, я понял, что передо мной стояла непростая задача, но без Эсми я смогу обойти территорию быстрее. На этот раз у меня имелось направление, так что не придется шататься бесцельно, в ужасе разглядывая останки моего любимого города, где я родился – и человеком, и вампиром.

Мне не хотелось думать, что могло удерживать Карлайла вдали от Эсми. Добровольно он бы ее никогда не оставил, особенно так. Отчасти мне тоже было обидно, ведь получалось, что он забыл и обо мне. Прошло четыре недели, как он бросил нас без помощи. Наверняка Эммет рассказал ему о моем состоянии и о Джаспере. Карлайл не мог поступить так с семьей. Он был клеем, удерживающим семью вместе, благодаря ему мы жили, как он. Мы уважали его, доверяли ему и пойдем за ним куда угодно, не задавая вопросов. Без него семья не работала и, что важно, я тоже. Было больно осознавать, что я здесь, в Чикаго, городе, где нашел меня Карлайл, но теперь я ищу его спустя почти восемьдесят восемь лет в ситуации, которой никто не мог предвидеть, даже Элис.

Продвигался я все же медленно и не прошел большого расстояния, когда небо начало светлеть. Ночное небо скрывало меня достаточно, как и других. Рассвет вытащит людей из укрытий, а с ним, возможно, будет и солнце. Я не собирался рисковать, но гораздо больше мне не хотелось, чтобы что-то отвлекало меня от цели. Я уже испытал то же, что Розали, пусть и через ее мысли, и не мог себе позволить такого рода отчаяния вновь. Скорбь подождет. У меня есть цель, и мне нужно сосредоточиться. Если я позволю себе вновь поддаться печали, то не смогу помочь семье. Только она у меня осталась, и только о ней я беспокоился в этом тусклом мире без красок. Это было как море скуки, и мы быстро утонем, если не найдем способа оставаться на плаву. Карлайл был нашей линией жизни. Он знал, что делать, ну или я убеждал себя в этом, продолжая маневрировать между рухнувшими зданиями и брошенными автомобилями.

Этот район города, в котором, по словам Розали, располагался госпиталь, из всех, что мне встречались, пострадал меньше всего. Солнце скрывалось в серой дымке, но это не остановило людей от разглядывания меня. С рассветом действительно вышли люди, кожа которых была повреждена и обожжена, но по большей части они выглядели здоровыми. Их кровь звала меня, но не была чистой. Я чувствовал это. Они попали под действие радиации, но еще не ощутили его полного эффекта, а для меня запах болезни подавлял возникающую жажду.

Было тихо. Никто не говорил, молчали даже их разумы. Оболочки такие же пустые, как их глаза. Они были разбиты, и я понял, почему Розали не вернулась в бункер. Моей первой реакцией стало желание оказать им помощь, спасти их или отвести в убежище, где есть свежая вода и еда. Второй – убить их всех, прекратить их мучения, потому что ни еда, ни вода не помогут им двигаться дальше в этом жутком мире. В итоге я склонил голову как трус, каковым себя знал, и продолжил идти, не обращая внимания на пустые взгляды.

Все мы двигались в одном направлении, вскоре я догадался, что именно там находилась больница. Ее было видно издалека. Сотни людей расположились лагерем снаружи в самодельных палатках, и по мере моего приближения остаточный запах города усилился. Вокруг меня повсюду была смерть, и я шел к входу, стараясь сохранять голову ясной, а взгляд не отрывать от земли.

Внутрь попасть было нелегко, но в итоге, спустя несколько часов, я нашел того, кто ответил на мои вопросы. Женщина подтвердила, что тут действительно есть врач, подходящий под описание Карлайла. Но поток людей здесь был таким большим, что уверенности в его местонахождении у нее не было. Я попросился зайти и осмотреться, но она была слишком занята и даже не заметила вопроса, лишь нетерпеливо махнув мне рукой.

Свет снаружи не проникал в коридоры. Темные переходы были заполнены людьми, больными или умирающими, они лежали на полу и спали, задыхаясь в кашле. Я шел на свет в конце прохода по узкой тропе между людьми. Разложение и смерть висели в воздухе, отчего крутило желудок. Все посетители стонали в мыслях, и мне стоило огромных трудов блокировать страдания и безнадежность. Неудивительно, что Джасперу пришлось уйти.

Замерев на секунду посреди коридора, я прикрыл глаза, сосредотачиваясь на дыхании и пытаясь оградить свой разум от внешнего воздействия. Многие годы я потратил, оттачивая это умение, и сейчас моя сила определенно проходила испытание. Это походило на радиопомехи, а я пытался настроиться на определенную станцию… мою собственную. Переключаясь с канала на канал, я вдруг услышал знакомый голос в незнакомом гуле. Карлайл определенно был здесь.

Двери в конце коридора, откуда шел свет, распахнулись, и на миг я увидел знакомую светлую макушку. К такому я не был готов. В лучшем случае я рассчитывал найти кого-нибудь, кто скажет, что видел его или помнил. Я не ожидал найти его здесь, поскольку это означало, что оставить нас – его выбор. Ничто не удерживало его от возвращения, и я не знал, как это воспринимать.

Стоя у дверей, я заглянул в окно. Он был там, стоял в паре шагов спиной ко мне. Я не мог понять, облегчение я испытал или злость, возможно, немного и того, и другого. Все его мысли относились к делам: подсчитать запасы крови, уровни йодида калия, количество стерильных бинтов для пациентов с ожогами, сколько осталось работников и какие пациенты стоили лечения и драгоценных быстро кончающихся материалов.

Сделав глубокий вдох, я толкнул дверь, произнося его имя себе под нос, чтобы услышал только он. Он резко обернулся и окинул меня взглядом с головы до пят, с облегчением вздыхая.

Эдвард

Он не ожидал увидеть меня перед собой, но из мыслей следовало, что его больше поразило мое одеяние, нежели появление. При входе в больницу мне было велено снять всю одежду, чтобы избежать распространения остаточной радиации от осадков и не заразить кого-либо. Такое вряд ли было возможно, поскольку сила радиации уже ослабла и все, кто мог ей подвергнуться, уже испытали ее воздействие. (Прим.ред.: автор большой оптимист. Если говорить о поражающих факторах ядерного взрыва, то проникающая радиация действует недолго – непосредственно во время ядерного взрыва, всего 10-15 секунд, а вот радиоактивное заражение местности – измеряется месяцами. Это если свою лепту не внесли взорванные АЭС, тогда в окружающую среду попадают долгоживущие изотопы, время полураспада которых измеряется тысячами лет.) Но кто я такой, чтобы спорить, так что обменял свою одежду на свежевыстиранную больничную форму.

”Ты пришел помочь. Хорошо, ты нам пригодишься. У тебя медицинской подготовки больше, чем у половины служащих”, — произнес он мысленно, даже не глядя на меня. Отвернувшись, он пошел по коридору, и мне оставалось лишь пойти следом. Мне нужны были ответы от него, но складывалось впечатление, что он меня не видел. Прошло четыре недели, а ему и в голову не пришло связаться с кем-нибудь. Таким я Карлайла никогда не видел – безжалостным в работе и безразличным, не таким я его знал. Я пытался уловить хоть что-то знакомое, нечто, выдавшее понимание им того факта, что я стою перед ним здесь, в больнице, но ничего не находил.

— Карлайл, подожди! — выдавил я, чувствуя себя ребенком, отвлекшим отца в разгар рабочего дня и получившим за это нагоняй.

Даже того не осознавая, его семья рассыпалась. Сердце Эсми было разбито, и ей требовалось утешение мужа, но тот Карлайл отсутствовал, расплатился и съехал. Это становилось очевидным и в какой-то мере общим для всех нас, каждый выживал как мог.

— Нам нужно поговорить, — произнес я тихо. Поравнявшись с ним, я схватил его за локоть и затащил в ближайший чулан, где хранились грязные простыни. Тут было темно и воняло, но в этом мире больше не оставалось привычных запахов, так что я проигнорировал это. Мне нужно было увидеть его лицо, еще я хотел, чтобы он посмотрел на мое и понял, как его отсутствие повлияло на всех нас. Включив фонарик, принесенный с собой, я взглянул на его глаза. Янтарные – значит, ест, но в них плескалось раздражение, чего я никогда не видел раньше.

— Что такое, Эдвард? — огрызнулся Карлайл. — Ты не видишь, насколько я занят?

— Что? Это все, что ты мне скажешь? — уточнил я ошарашено. Не то чтобы я ожидал радостной встречи, но я думал, что он хоть порадуется мне, может, испытает облегчение.

— А что ты рассчитывал услышать от меня? Давай скажу, и отправимся по делам.

Карлайл никогда не скрывал от меня разума, и сейчас было так же, его явно раздражало мое появление. Он будто стер семью из головы, ни одной мысли не возникало о благополучии близких, даже об Эсми.

— Карлайл, что с тобой случилось? Ты нужен семье, четыре недели прошло! — меня поражало его безразличие. Не этого человека я называл “отцом”.

Карлайл вскинул голову, в свете фонаря ярким оттенком топаза блеснули его глаза, полные боли, растерянности и злобы.

— Я нужен семье? Семья в порядке. Мы, наш вид, будем в порядке. Но эти люди никогда больше в порядке не будут. Ты хоть представляешь, с чем я столкнулся? — проведя рукой по волосам, он вздохнул, делясь со мной ужасом прошедших недель. Немного, но этого мне хватило, чтобы лучше его понять. — И это только начало, Эдвард. Я не могу их оставить, все станет еще хуже, намного хуже, — закончил он тихо и мысленно добавил: ”Я рад, что ты решил помочь, нам тут нужен любой сильный народ”.

— Карлайл… — я покачал головой, растерянно хмурясь. — Я пришел не помогать. И я… не могу остаться. Я пришел, чтобы найти тебя. Мы неделями ничего не слышали от тебя, — теперь волосы трепал я. Непонятно, как ему объяснить, что произошло. Да это и неважно, все равно все будет без толку. Он уже решил со мной не возвращаться. Так что вместо отчаяния я решил попробовать мольбу. — Ты нужен Эсми, — сказал я, смотря ему в глаза. — Ты мне нужен. Всем нам. Только ты сможешь снова собрать семью.

— Сын, послушай, тут недостаточно врачей и медсестер, я нужен им здесь. Тут я могу помочь и ты тоже, — пытался объяснить он, но я его перебил, не давая зайти далеко.

— Ты хоть представляешь, что произошло? Мы нашли Розали, которая копала руками могилы для детей. Она сама не своя, Карлайл! А Эсми… ее сердце разбито, на душе тоска, и я беспокоюсь о том, что она будет делать. Она не в себе. Ты должен пойти к ней, Карлайл, — просил я, поднимая голос от досады и злости на него, оставившего их, меня… Но сейчас речь шла не обо мне. — Еще и Джаспер… — я закрыл глаза, глубоко вздыхая и понимая, что особо не преуспел.

На лице Карлайла отразились его внутренние метания.

Джаспер? И Эсми? За что ты так со мной? Они поправятся… как ты и Элис. Я не могу им помочь, Эдвард. Там мне делать нечего, но здесь… Я нужен.

Положив руку ему на плечо, я заставил его посмотреть мне в глаза.

— Карлайл, ты единственный известный мне отец, самый сильный, разумный и сострадательный человек, которого я знаю.

Я всех подвожу…

— Ты никого не подводишь, мы просто нуждаемся в тебе. Мы до сих пор не знаем, где Элис и Эммет, они не выходили на связь после того, как отправились за Джаспером и…

— Я не могу, Эдвард. Не могу оставить этих людей. Вы со всем справитесь. Наш вид выживет, — заявил он. Бессмыслица… выживут монстры. — Смысл есть в этом госпитале, тут я нужен. Тут есть смысл.

Опустив голову, он уставился в пол. Ему было стыдно. Стыдно за нашу сущность. Это открытие потрясло меня до глубины души. Я собрался возразить, но раздался стук в дверь, и Карлайл вздрогнул.

— Доктор Каллен? Вы там? Вы нужны нам во второй травме, — произнесли из-за двери.

— Мне нужно идти, сынок. Уверен, ты поможешь им пройти через это. Им просто нужно время на исцеление, тебе ли не знать. Большего я для них сделать не в силах, не тогда, когда в моих умениях стоит такая острая нужда. Ты же понимаешь.

— Ты нужен нам. Ради бога! Не можешь…

— Не говори со мной о Боге! — процедил он, двигаясь ко мне ближе и грозя пальцем перед моим лицом. — Бога нет, — он тяжело дышал, сжимая челюсть и прожигая меня безумным взглядом. Впервые за триста пятьдесят лет я увидел доказательства, что Бога не существует. Карлайл стоял в паре дюймов от моего лица, и я сосредоточил внимание на его слегка дрожащем пальце. — Это моя вина, я это устроил, — бросил он настолько тихо, что я даже засомневался, правильно ли его расслышал. В нем скрывалось столько боли, что я потерял дар речи. В итоге он оборвал наш контакт, развернувшись и выйдя за дверь, которая с хлопком закрылась за ним.

Я не представлял, что делать дальше. Услышать от Карлайла такие слова, а его мысли… я и представить не мог, что услышу такое в нашей жизни. Похоже, Карлайл сдался. Впервые за долгое время вина за нашу сущность вернулась к нему, вызывая стыд. Обычно эти чувства были свойственны мне, что беспокоило его. Вера Карлайла была непоколебима, что было очевидно. Множество ночей мы провели за обсуждением веры и Бога, хотя сам я этого не понимал. Он безоговорочно верил в Бога и считал, что у нас есть предназначение. Поэтому он стал врачом. Его предназначением было помогать людям - “божественный дар от Господа”, как он говорил. Карлайл спорил со мной, доказывая, что наша душа сохраняется после смерти и нас будут судить, как любого другого человека. Я с ним не соглашался, так мы и жили. Я был тем, кто считал нас проклятыми бездушными монстрами в этом мире, и прошедшие недели и увиденное мной не изменили моего мнения о Боге. Но, возможно, мы, наш вид, теперь не единственные монстры на земле.

Мои размышления прервал звук помех, эхом разносясь в крошечном чулане.

— Эдвард, ты там? Ты не вышел на связь в начале часа, — раздался голос Эсми из рации.

Что мне сказать ей? Меня не было почти двенадцать часов, каждый час я выходил на связь, но в последний раз мне хватило ума не сообщать ей, что я нашел Карлайла. Теперь вряд ли стоило говорить ей правду, ей разобьет сердце новость, что он не желал возвращаться даже ради нее. Надеюсь, я смогу его убедить, буду приходить сюда каждый день, даже стану помогать, если это поможет. Смогу поддерживать иллюзию его поисков, она ничего и не узнает.

— Прости, Эсми. Я здесь, был занят, — мне не нравилось ей врать, буду надеяться, что по голосу она не поймет, хотя при личной встрече сделать это будет сложнее. Обычно она читала меня как открытую книгу.

— Где ты? Ты его нашел? — спросила она с надеждой в голосе.

С тяжелым вздохом я устремил взгляд на вздувшийся потолок с разводами воды.

— Нет. Мне жаль, Эсми.

В комнате повисла оглушающая тишина, пока я ждал ее ответа.

Послышались помехи, а затем и ее голос.

— Эдвард, это ты стучишь в дверь? — облегченно вопросила она, но я встревожился и тут же возразил.

— Нет, Эсми! Меня там нет. Узнай, кто это, и сообщи мне перед тем, как открывать.

Подхватив рюкзак, я выскочил за дверь, проклиная про себя Карлайла, и побежал на лестницу к выходу. Еще придется придумать, как объяснить мое больничное одеяние Розали и Эсми. Времени терять нельзя, Карлайл знал, где мы, может, он придет в себя, но сейчас мне требовалось вернуться в бункер.

Радио захрипело, и я остановился послушать.

— Слава богу! Это Эммет, — радостно произнесла она, и я улыбнулся успокаиваясь.

— Эдвард, можешь вернуться… сейчас? Ты нам понадобишься, — облегчение в ее голосе сменилось паникой, и я сообщил, что уже иду.

---

Переводчик: ButterCup
Редактор: tatyana-gr
Форум

Предыдущая глава || Следующая глава