Выйдя из машины Эдварда, я закидываю сумку на плечо, в это время он подходит ко мне. Выглядит неуверенным, и мне это совершенно не нравится, так что улыбаюсь ему, беру за руку и переплетаю наши пальцы. Плечи Эдварда сразу расслабляются, и он улыбается мне в ответ.

— Ничего, если я поцелую тебя в школе, Белла?

Я расплываюсь в улыбке еще шире, чуть запрокидывая голову и подходя ближе к нему.

— Да.

Наклонившись, он легко касается моего рта, и я чувствую поцелуй до кончиков пальцев ног. Губы сминаются под его напором, я прижимаюсь ближе, одна рука скользит по его груди, плечам. Я теряюсь в нем на минуту, вцепившись пальцами в волосы на его затылке. Эдвард втягивает мою нижнюю губу, вырывая из груди тихий стон.

Я чувствую его эрекцию животом и вспоминаю, где мы и что надо притормозить. Вот прямо сейчас.

Упершись ему в грудь ладонями, аккуратно отталкиваю, и его лицо заливается краской, взгляд падает мне на плечо, затем на мой рот и обратно.

Чувствуя, что надо его подбодрить, я улыбаюсь и облизываюсь.

— М-м-м. Определенно подрос.

Глаза Эдварда встречаются с моими, приковывая меня на месте. И он смеется. Хохочет, прищурившись и запрокинув голову. Если я смогу заставить его делать это каждый день, я буду еще той счастливой девчонкой.

Наши руки снова находят друг друга, и мы отправляемся в клетку ко львам.

Головы поворачиваются. Рты раскрываются.

Мне плевать.

Ничто не может стереть с моего лица улыбку.

— Ты встречаешься с ним?

Ну, может это. Улыбку сменяет оскал, но только потому, что я не могу поверить, какой суперстервой она становится. Особенно после того, как начала встречаться с Ньютоном.

Повернувшись к ней, вызывающе вскидываю бровь:

— Завидуешь?

Она фыркает:

— Если бы.

— А следует, — мои пальцы пробегаются по свитеру на груди Эдварда, и я с обожанием смотрю на его великолепное лицо. Он наблюдает за моими движениями, кидает взгляд на меня и на Джессику. — Спорим, Майки не сможет найти твою точку G даже с картой и GPS? — заканчиваю я, возвращая взор к ней. Девушка краснеет. Я смеюсь. — Ой. Прости. Кажется, задела за живое. Жаль, Майк не может, — мотнув головой, задеваю ее волосами и иду в сторону своего шкафчика, таща за собой Эдварда.

Стряхиваю осевшее на секунду чувство вины. Она совершенно бестактна по отношению к Эдварду, и, может быть, мне не следовало опускаться до ее уровня, но я же не могла позволить ей распускать язык, так?

Возможно, мне не следовало намекать, что мы с Эдвардом делали гораздо больше, чем на самом деле, но…

— Белла, где точка G Джессики? — тихо спрашивает Эдвард, отвлекая меня от мыслей, когда мы остановились у шкафчика. — У тебя она тоже есть? Где? Я отлично справляюсь с геокешингом. Если дашь координаты… (п.п.: туристическая игра с применением спутниковых навигационных систем, состоящая в нахождении тайников, спрятанных другими участниками игры)

Хихикнув, я встаю на цыпочки и чмокаю его в губы.

— Мы поговорим об этом позже. Урок начнется через пять минут.

— Хорошо, — он нежно целует меня в лоб и уходит к своему шкафчику, а я мечтательно вздыхаю.

— А ты сильно увлеклась, — замечает Анжела, встретив меня по дороге на экономику.

— Определенно, — мы обе хихикаем. — Он просто такой… — снова вздыхаю. — Идеальный.

— А не странно, что он не смотрит в глаза? Ну, типа, когда целуетесь и подобное?

— Во время поцелуя наши глаза закрыты, — отвечаю я, преувеличенно шевеля бровями.

Анжела смеется:

— Ты же знаешь, о чем я.

— Да. Думаю, ему становится со мной комфортней. Наверняка уйдет время, но все отлично. Просто момент, когда он смотрит мне в глаза, становится еще более особенным.

Она улыбается:

— Ну по мне, так вы отличная пара. Я рада за вас.

Кивнув и улыбнувшись, я отвечаю:

— Спасибо.

И мы заходим в класс.

***

За ланчем Тайлер подсаживается на свободное место рядом со мной, и я начинаю думать, что меня прокляли.

— Привет, Белла.

— Привет, — мямлю я, отклоняясь от него немного.

— Что делаешь в эти выходные?

Я кидаю взгляд на Эдварда, челюсть которого сжата, а взор устремлен на стол.

— Пока не знаю. Скорее всего, поеду кататься на роликах, как обычно.

— У меня дома вечеринка в субботу вечером. Родители уезжают из города, — непристойно улыбается он мне. — Приходи.

Моя ответная улыбка насмешлива.

— Вроде весело. Я обсужу это с Эдвардом и сообщу тебе.

Лицо Тайлера вытягивается.

— О. Э… — оглядывает стол. Бен с Анжелой безразличны. Им плевать на общественную жизнь школы, вместо этого они предпочитают проводить время друг с другом.

Не могу сказать, что виню их.

— Да, — наконец произносит он, сообразив. — Ладно. Дай знать.

— Обязательно, — я поворачиваюсь к Эдварду, эффективно отделываясь от Тайлера. Его стул громко скрежещет по полу, когда он уходит.

Кладу руку на бедро Эдварда и легонько сжимаю.

— Не волнуйся о нем, — говорю ему на ухо. — Он постоянно звал меня на свидания, но я никогда не соглашалась, так как совершенно не заинтересована в нем. Хорошо?

Уголки губ Эдварда приподнимаются, он смотрит на меня и расслабляется.

— Хорошо.

— Хочешь после школы вместе… позаниматься? — приподнимая бровь, я добираюсь ладонью почти до внутренней стороны его бедра.

— Да, — шепчет он. — Но можно будет еще и целоваться?

Зарываюсь лицом в его плечо и смеюсь, поднимаю на него глаза.

— Абсолютно. Хочешь пойти ко мне? Эммет будет работать с отцом в шлюпочной мастерской.

Глаза Эдварда встречаются с моими, и эта убийственная ямочка на левой щеке подмигивает мне.

— Да.



У меня новая зависимость: поцелуи с Эдвардом Калленом.

Не то чтобы у меня раньше было много зависимостей, но… Губы этого парня творят со мной такие вещи, которые мой бывший Бреди не мог сделать всем телом. Не понимаю почему, но мне все мало. К счастью, Эдварду тоже. Хотя его настоящая зависимость находится слегка южнее и имеет размер примерно 34B. (п.п.: российский размер лифчика 75B)

— Хочешь, я сниму футболку? — шепчу я ему в губы.

Он замирает. Убирает руки с моей груди. Кивает. Глаза округляются, когда я берусь за подол.

Бюстгальтер тонкий, соски напряглись от всех действий и видны через розовую ткань. Эдвард облизывается и пялится на них. Делает глубокий вдох и долгий ровный выдох, прежде чем возвращает свои большие ладони на мою среднего размера грудь.

— Безупречно помещаются в руку, — вдруг замечает он, и я улыбаюсь и притягиваю его к губам.

Это четвертый день, когда он возит меня в школу и обратно, и третий день, что мы проводим в моей комнате, «занимаясь».

Хорошо, что не надо завозить Эммета к отцу в мастерскую, которой он владеет вместе с дядей Гарри. Там я бы неизбежно попала впросак, задержавшись для чего-нибудь: помощи маме с документами, подачи деталей их механику Розали… Наверняка давилась бы от заигрываний Эммета с ней и тому подобное.

Да, целоваться с Эдвардом в моей комнате намного, намного приятнее этого. Особенно сейчас, когда он знает, что делать с языком.

Мой парень быстро учится, что сулит хорошие успехи в будущих “уроках”.

Мой сотовый вибрирует в рюкзаке, но я не обращаю на него внимания, пока язык Эдварда ласкает мой, а пальцы нежно сжимают соски через лифчик.

Через минуту телефон снова вибрирует, а я все равно не обращаю внимания, прижимаясь ближе к этому красавчику и пытаясь снять с него свитер. Прежде чем мне это удается, доносится звук закрывающейся двери автомобиля, и я застываю, зная, что игра окончена. Отец, должно быть, понял, что это Эм ездил на моем грузовике в мастерскую. Будь это Большая Краснуха, я бы услышала рокот двигателя. Но Range Rover отца не такой шумный.

Эммет наверняка писал мне, чтобы предупредить.

— Дерьмо, — я отпрыгиваю от Эдварда, руки которого, только что трогавшие мою грудь, все еще оставались в воздухе. Я бы посмеялась, не будь перепугана до смерти. Встав и надев футболку, сгоняю его с кровати. — Пошли. Быстрее. Бери рюкзак.

Я веду его вниз по лестнице, когда папа заходит.
— Изабелла Мари Св… — орет он, но замолкает, когда видит нас. Нет ни шанса, что он не понял, где мы были. Расправляет плечи и склоняет голову набок, щелкая шеей, так он делает, когда старается держать себя в руках. И, о черт. Его усы топорщатся и вообще. — Как думаешь, что ты делаешь дома один с моей дочерью, молодой человек?

Эдвард начинает говорить, и я разворачиваюсь к нему.

— Не отвечай, — поворачиваюсь обратно и стону: — Я могу поговорить с тобой на улице, пап?

— Нет. Он должен мне ответить. А ты, — его указательный палец направлен на меня, — тебе отлично известно, что никакие парни не должны находиться у тебя в комнате, когда нас нет.

Я закатываю глаза.

— Да ладно. Вы позволяли Бреди практически жить тут, когда мы были вместе, — Эдвард сжимает мою руку, и я поворачиваюсь к нему, понимая, что не рассказала еще о Бреди. Сказала, что меня обидели, но без деталей. — Я расскажу тебе позже, — шепчу я.

— Это другое, — возражает отец. — Мы знали его и доверяли, — под моим недоверчивым взглядом продолжает, — в то время.

— Хорошо, я в курсе, что нарушила правила, и мне жаль. Но, пожалуйста, мы можем минутку поговорить?

Папа недовольно выдыхает.

— Ладно, — но, прежде чем уйти, он указывает двумя пальцами себе на глаза и тыкает ими в сторону Эдварда, который отскакивает от этого жеста.

Закатив глаза отцу в спину, когда тот исчез на крыльце, я спускаюсь с лестницы и поворачиваюсь к Эдварду.

— Я сейчас вернусь. Хочешь посмотреть телевизор или что-то еще? Я быстро.

Взволнованный взгляд зеленых глаз на мгновение приковывает меня к стене.

— Все будет хорошо?

Глажу его по щеке, отвечая.

— Да, не переживай.

Он закрывает глаза и тяжело выдыхает. Папа, наверное, до чертиков напугал его. Бедняжка.

— Ладно, я сяду за стол и начну делать математику.

— Мозголом, — дразню я.

Он краснеет.

— Мне нравится математика. Я могу помочь тебе с твоим домашним заданием позже, если хочешь.

— Давай сначала вытащим тебя отсюда с яйцами, присоединенными к телу, а там посмотрим, ладно?

Он сглатывает, а его рука инстинктивно прикрывает пах, наши взгляды встречаются, его наполнен страхом.

— Черт. Прости. Ничего такого страшного. Правда. Все будет хорошо, — я отвожу его за стол и целую в щеку. — Садись. Делай свою гениальную математику, я вернусь через пару минут.

Выходя, я понимаю, что многое делала неправильно в последнее время. Мне надо было больше рассказать родителям об Эдварде, прежде чем рисковать такой встречей.

— Мама осталась в мастерской?

Отец открывает рот, но в ответ на мой вопрос на подъездную дорожку въезжает Большая Краснуха. Мама с Эмметом выпрыгивают из нее. Скорее всего, приехали для подстраховки, зная, что папа злится на меня. Не то чтобы он причинил мне боль или что-то такое, но мама более рациональна, когда дело касается парней.

— Чарли, — предупреждающе обращается к нему мать.

— Нет, Рене. Он был в ее комнате, пока нас не было, а мы с ним даже не знакомы. Это совершенно недопустимо. Ради бога, она встречается с ним только три дня, а ее футболка уже наизнанку!

Опустив взгляд, я тоже вижу, что одела ее наизнанку. Черт. Скрещиваю руки на груди.

— Мы знакомы почти все лето, пап. Если мы не встречались раньше, это не значит, что мы не разговаривали и не узнавали друг друга. И мы только целовались, так что не надо выставлять это так, словно я прыгнула с ним в постель или он воспользовался мной. Все было совсем иначе. Он никогда так со мной не поступит. Если уж на то пошло, то скорее я буду той… — я резко замолкаю прежде, чем мой словесный понос принесет мне еще больше проблем.

— Ты будешь той, что? — переспрашивает отец прищурившись.

— Ничего, — я машу рукой, словно это сотрет последние двадцать секунд. — Я просто к тому, что Эдвард… другой. Он не будет на меня давить и заставлять делать то, к чему я не готова, понимаешь? Так что прошу, не переживай за это.

Глаза прищуриваются сильнее, когда он спрашивает:

— Что значит другой? — широко распахивает их. — Боже. У него уже есть ребенок или что? Подожди. Наркотики. Он сидит на наркоте, так? Как ты могла, Беллз? Он, вообще, ходит в школу?

— О мой Бог! Может, остановишься? Ничего такого. И да, он учится в выпускном классе, как и я. Хотя он на год старше, поэтому убедись, что психанешь и по этому поводу, — я заканчиваю эпическим закатыванием глаз.

— Не дерзи мне, юная леди.

— Но ты совершенно неразумен. Я понимаю, что Бреди разрушил твое доверие. Черт, да он мое доверие разрушил задолго до этого. Но Эдвард самый милый парень на свете, хорошо? Серьезно. Он совсем не похож на Бреди. А то, что я имела в виду под словом «другой», так у него синдром Аспергера, поэтому ситуации общения для него бывают неуютны. Думаю, я откладывала знакомство с вами до появления уверенности, что он смог бы его выдержать.

Отцу нечего ответить, Эммет откашливается.

— Я пойду… — указывает на дверь и заходит внутрь, надеюсь, он сможет помочь Эдварду успокоиться. К счастью, Эдварду уже намного удобнее в его присутствии. Когда я все объяснила брату, тот извинился перед ним за угрозы, и в последние дни их общение наладилось.

Еще мы узнали, что Эдвард думал, будто Эммет говорил о причинении мне физической боли. Поэтому нам пришлось пояснить, что брат имел в виду, в том числе и эмоциональный вред. Эдвард вновь поклялся, что никогда намеренно не сделает такого, и я поверила ему, пообещав это же в ответ.

— Чарли, — мама подходит к отцу. — Мы должны доверять Белле принимать решения. Ей уже почти восемнадцать. Мы хорошо воспитали наших детей, они умные. — Она тепло улыбается мне и возвращается к папе, колдуя над ним. — Я знаю, что она твоя малышка и для тебя ни один парень не будет хорош, но ты должен довериться ей и ее выбору.

— Я просто… — отец тяжело вздыхает и смотрит на меня. — Твоя мать права. Я просто не хочу, чтобы тебя снова обидели, Беллз. Мне было больно видеть тебя такой, — его глаза увлажняются, и я кидаюсь в его объятия, прижимаюсь к красной фланели и вдыхаю знакомый аромат “Олд Спайса”.

— Все будет хорошо, пап. Обещаю. Эдвард, правда, хороший парень.

— Очень на это надеюсь, Беллз, — он гладит меня по спине.

Я шмыгаю носом.

— Спасибо, что присматриваешь за мной.

Прочистив горло, папа отпускает меня.

— Это моя работа. Ни на какую другую ее не променяю, — мы улыбаемся друг другу, мама гладит его ласково по плечу, гордясь, что он поступил благоразумно и отступил.

— Теперь… Мы познакомимся с этим «ох каким прекрасным Эдвардом»? — спрашивает отец.

— Тебе не надо возвращаться?

— Хорошая попытка. У Гарри все под контролем.

Блин.

— Ладно. Но прошу, веди себя хорошо.

— Всегда.

Я окидываю его неверящим взглядом.

— Ну да, конечно.

— Да ладно тебе, ребенок. Прояви к старику немного доверия. Пошли.

Мы втроем заходим в дом и видим, что Эммет сидит за столом вместе с Эдвардом, оба тихо делают домашнее задание. Заметив нас, Эдвард вскакивает с места, стул падает. Мы с мамой ахаем, парень покрывается десятью оттенками красного, сжимает руки в кулаки и сердито смотрит на стул.

— Все в по… — прежде чем мне удается произнести «рядке», он пугает меня, кидаясь мимо нас за дверь, добегает до машины и уезжает. Мы все смотрим на входную дверь, раскрыв рты, первой очухиваюсь я, понимая его потребность уйти. — Так, эм… — развожу руками и смущенно улыбаюсь маме с папой. — Это был мой парень.

---

Перевод: ButterCup
Редакция: tatyana-gr

В этот раз угадали law0752 и kotЯ. Поздравляю! Жду ваших следующих предположений на форуме.